Размещено на http://www.allbest.ru/

АНАЛИЗ ДВУХУРОВНЕВОЙ «БИЗНЕСЦЕНТРИЧНОЙ МОДЕЛИ» ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ ОСНОВНЫХ АКТОРОВ РЕГИОНАЛЬНОГО ПУБЛИЧНОГО ПРОСТРАНСТВА

Царьков А.С.

к.т.н., профессор НИУ ВШЭ, г. Н.Новгород

Распопов Н.П

к.и.н., доцент НИУ ВШЭ, г. Н.Новгород

Для построения и реализации реалистичных стратегий модернизации, в условиях усложнившихся из-за вступления России в ВТО, требуется замена авторитарных механизмов управления на демократические, с опорой на активные структуры гражданского общества. В то же время в реальной жизни любая попытка стратегического развития отдельно взятой территории, порождает две серьезные проблемы: во-первых, согласование интересов основных акторов публичного пространства (власти, бизнеса, гражданского общества); во-вторых, согласование вектора территориального развития с вектором развития внешнего окружения. Следуя И.Адизесу, можно сказать, что успех работы по планированию будущего развития территориального образования будет определяться формулой соотношения внешней интеграции и внутренней дезинтеграции (Адизес, 2008, с.132-133).

В масштабах территориального образования внешнюю интеграцию можно рассматривать как некоторую стратегию развития, в которой определяется, на чем необходимо сосредоточить имеющиеся ресурсы, и как следует интегрироваться в окружающее пространство: регион, страну, мир. Внутренняя дезинтеграция проявляется в виде борьбы носителей групповых интересов различных акторов публичного пространства за влияние, ресурсы, и выражается в противоречивых взглядах на будущее территориального образования. В настоящей статье основное внимание уделено проблеме дезинтеграции, поскольку в переходный период локальные конфликты, возникающие между различными акторами на муниципальном и региональном уровнях легко распространяются на федеральный уровень, препятствуя и решению проблемы внешней интеграции.

Рассматривая трансформацию взаимоотношений основных акторов публичного пространства, можно выделить три основных этапа, по терминологии К. Левина (Lewin, 1951):

· «Размораживание». Время интенсивной перестройки (1991 -1994). Распад старой государственной структуры и формирование новой. Проведение революционных изменений на всем публичном пространстве.

· «Замораживание». Постперестроечное время и годы кризиса (1995 - 2009, кризисы 1998 и 2008 годов). Бюрократическое закрепление вновь сформированной организационной структуры и повышение её дальнейшей управляемости за счет эволюционных изменений.

· «Частичная разморозка». Посткризисное время (2010- по настоящее время), появление предпосылок к продолжению реформ политической системы и развитию гражданского общества.

Каждому из этапов может соответствовать некоторая модель, позволяющая описать публичное пространство взаимодействия основных акторов.

1. Вглядываясь в недалекое прошлое, необходимо подчеркнуть, что в 1990-е годы на этапе так называемой «разморозки», целеполагание не носило системного характера и ориентировалось на повышение выживаемости каждого отдельного элемента модели с опорой не на государственные, а на собственные ресурсы. Несмотря на наличие седьмой статьи Конституции, государство не могло выступать реальным гарантом граждан и активности гражданских структур по всей территории России. Правовое поле публичного пространства только формировалось и напоминало наспех сшитое «лоскутное одеяло» с множеством прорех. Господствовала «государствоцентричная» модель, по сути, отражавшая децентрализованную схему взаимоотношений существовавших в те годы.

Общественность могла влиять на принимаемые властью решения, поскольку, например, в Областном Законодательном Собрании 1-го созыва (1994) Нижегородской области число представителей гражданского общества доходило до 66%. Остальные депутаты представляли исполнительную власть и лишь 2% депутатского корпуса представляли интересы бизнеса (Царьков, Распопов, 2010).

2. В процессе «заморозки» «государствоцентричная» модель укрепилась. В первую очередь это коснулось целеполагания, оно стало носить общегосударственный характер. В нашем случае, целеполагание обусловлено инновационным сценарием развития России и стратегиями развития её регионов. В Концепции развития России до 2020 года (в редакции от 2007 г.), и в промежуточном варианте новой Концепции ему отводится основное место Концепция долгосрочного социально-экономического развития Российской Федерации / МЭРТ. - М., 2007. Новая версия откорректированной Концепции см. сайт НИУ-ВШЭ http://www.hse.ru/ 2011. . В последующих Федеральных Законах, Постановлениях Правительства РФ концептуальное целеполагание конкретизируется и определяется в виде объективного тренда, обусловливающего сценарии развития страны и регионов Национальная инновационная система и государственная инновационная политика Российской Федерации: базовый доклад к обзору ОЭСР национальной инновационной системы РФ Министерства образования и науки РФ. - М., 2009. - 206 с..

В большинстве региональных стратегий движение по вектору в будущее директивно задается через целеполагание взятое из общенациональной стратегии. Требования (технический стандарт) к стратегии социально-экономического развития субъекта РФ / МЭРТ. - М., 2007. Как правило, в них будущее конструируется вполне определенным образом, а именно через 5-10-15 лет обществу обещается устойчивый рост валового регионального продукта и на этой основе обеспечение повышения качества и уровня жизни всего населения.

Увеличился контроль за исполнением решений, принятых в центре. Произошло перераспределение финансовых потоков в пользу Центра. В период «заморозки» инновации в сфере управления поощрялись в основном в рамках административной реформы, проводимой сверху.

Социальные инновации в бизнесе, гражданском обществе стали поддерживаться в основном за счет разного рода федеральных и региональных целевых программ, грантов. Поддержка со стороны зарубежных фондов сократилась. В это же время усилились позиции институтов-медиаторов между бизнесом и властью. С их помощью закрепилась тенденция к увеличению депутатов от бизнеса в представительных органах власти. Одновременно сокращалось число депутатов от гражданского общества.

3. Сегодня можно говорить о наступлении частичной «разморозки», о начале нового этапа в развитии ряда территориальных образований, о появлении новых возможностей в решении проблемы внутренней дезинтеграции, поскольку происходит кардинальная смена модели взаимодействия главных акторов. Последняя, определяется авторами как «бизнесцентричная» и существенно отличается от рассмотренной выше «государствоцентричной» модели. Представленная на рис.1. модель носит интегральный характер и позволяет рассматривать взаимодействие всех акторов публичного пространства

Рис. 1. Модель взаимодействия основных акторов публичного пространства в период с 2010 года

К её структурным характеристикам можно отнести следующие:

В ядре модели появляется вертикаль из бизнеса, преобладающая в законодательных органах власти. Вторая вертикаль исполнительной власти - остается прежней, претерпевая, однако, кадровые изменения, в том числе, за счет притока в неё предпринимателей.

Во время кризиса и в посткризисный период увеличилась зависимость элементов нижних уровней от верхнего, федерального уровня. Между элементами модели возникли перекрестные связи. Управляющие воздействия из центра стали носить более жесткий, законодательный и ограничивающий характер.

За счет усиления контроля в регионах повысилась исполнительская дисциплина. Однако ужесточение контроля зачастую сводилось на нет возросшей коррупцией.

Ключевым фактором в смене моделей послужило резкое изменение показателя, характеризующего процентное соотношение представителей бизнеса, власти, гражданского общества в представительных органов власти на местах. Так, в Законодательном собрании Нижегородской области V созыва (2011-2016 гг.) уже 66% депутатов стали представлять интересы бизнеса и лишь 15% депутатов представляют интересы гражданского общества. В муниципальных образованиях, где сильны интересы бизнеса, наблюдается та же картина. Аналогичные процессы можно наблюдать и в Законодательных Собраниях большинства регионов РФ Сайт Центральной избирательной комиссии. - http ://www.cikrf.ru/, вкладка http://www.izbirkom.ru/region/izbirkom (где представлена информация о последнем месте работы всех кандидатов в депутаты, при подаче документов и регистрации на выборы). , см. табл. 1.

Таблица 1. Структура представительства в выборных органах власти

В Москве, Московской области, Санкт-Петербурге выборные органы власти повторяют структуру ГД РФ, (см. табл.1).

Как показывает анализ, в регионах России бизнес в течение последних лет ведет целенаправленную борьбу за контроль над административным ресурсом власти. Борьба за места в парламентах дополняется борьбой за кресла мэров во многих городах России. Нижний Новгород (4-й город в России по населению и крупнейший промышленный центр), как и многие другие, возглавляется представителями бизнеса. В этой ситуации появление конфликтогенных зон в ветвях власти неизбежно. Единственной альтернативой, позволяющей устранять конфликтогенные зоны, является выработка сценария консенсуса, в части направления вектора развития и использования ресурсов.

В этом сценарии «консенсуса» целеполагание может выглядеть следующим образом: глобальной целью развития территориальных образований является создание условий запуска и поддержания саморазвивающихся бизнес-процессов, повышающих их жизнеспособность и конкурентоспособность за счет инноваций и позволяющих поднять уровень жизни населения.

Однако для формирования подобного сценария и целеполагания необходимо применение в стратегировании новых подходов, иначе конфликт интерсов неизбежен. В ряде работ нами рассмотрены инновационные технологии, реализованные в рамках Форсайта для целого ряда стратегий как регионального, так и мунципального уровня. (Царьков, Пономарева, 2010, с. 564 - 569; Царьков, Пономарева, 2010, с. 45-53).

Особую роль в достижении консенсуса могут сыграть институты-медиаторы, обеспечивающие формальные и неформальные связи между основными акторами. Так, Общественная Палата Нижегородской области (ОП НО) насчитывает 45 членов и имеет бюджет всего в 293 тыс. рублей. Хотя на 66,67% «постоянная» часть ОП НО и состоит из представителей гражданского общества, но их влияние на власть весьма ограничено. (Сунгуров, Захарова, Петрова, Распопов, 2012, с.165-178)

Определенные надежды связываются с бизнес-ассоциациями. Например, Нижегородская Ассоциация Промышленников и Предпринимателей (НАПП) включает в себя 358 юридических лиц, которые производят 80% товарной продукции Нижегородской области.

НАПП, в соответствии с интересами нижегородских промышленников, стремится урегулировать вопросы налоговой политики государства, тарифы на энергоносители естественных монополий и т.д. Эффективность их деятельности довольно высока. Так, только с апреля 2011 года новым составом ОЗС принято три закона о поддержке промышленников и предпринимателей. Ускоренными темпами подготовлена новая редакция рамочного закона о промышленной политике. В условиях кризиса 2008-2010 годов ассоциацией были своевременно инициированы антикризисные меры, позволившие поддержать более 100 предприятий. Причем 15 предприятий получили господдержку в объеме около 1 млрд. руб. НАПП (Нижегородская ассоциация промышленников и предпринимателей. Документы. - http://www.nap.nnov.ru/site.aspx?SECTIONID=490497&IID=1995915.

Из вышесказанного следует, что контекст развития регионов России в постсоветский период можно назвать своеобразной «институциональной ловушкой»: «государствоцентричная» модель в значительной мере исчерпала себя, а гражданское общество остается весьма слабым. При этом позитивная динамика выхода на стационарную траекторию инновационного развития может быть существенно нарушена, поскольку модель взаимоотношений власти, бизнеса и гражданского общества в России серьезно отличается от моделей стран, проводивших успешные реформы. В таких государствах власти опирались не на лозунги - цели, носящие популистский характер, а осуществляли целеполагание, отражающее интересы среднего класса, предпринимателей, активных групп населения, способных продвинуть страну вперед.

В данном случае целеполагание должно быть направлено не столько на достижение высоких макроэкономических показателей, сколько на будущее государственное обустройство, обеспечивающего гармоничное развитие взаимоотношений всех акторов публичного пространства.

Чтобы разобраться, как осуществляется взаимодействие между отдельными акторами, и в первую очередь между властью и бизнесом нами использовались частные модели или модели второго уровня.

Имитационная модель повышения эффективности взаимодействия власти и бизнеса. Исследуя вышеописанные процессы, авторы пришли к необходимости разработки и построения имитационной модели повышения эффективности взаимодействия власти и бизнеса. В последние годы отмечается повышенный интерес к когнитивному подходу. Это объясняется тем, что когнитивный подход позволяет решать многие задачи системного анализа: идентификации объекта, наблюдаемости объекта, управляемости объекта, устойчивости процессов, протекающих в системе.

Используя технику контент-анализа, был выполнен анализ годовых докладов РСПП о состоянии предпринимательского климата в РФ, в результате которого были выделены факторы, зависящие от системы взаимоотношений власти и бизнеса. Полученные факторы были соотнесены с основными факторами международных индексов (индекс экономической свободы, индекс конкурентоспособности и т.д.), а также с факторами конкурентоспособности по Портеру на предмет их полноценности и согласованности. В результате анализа были выделены 17 факторов в модели взаимоотношений между властью и бизнесом (см. Табл.2).

Данные факторы были разделены:

1) Группа целевых факторов, положительная динамика которых является индикатором повышения эффективности в системе отношений бизнес-власть;

2) Группа управляемых факторов, которые зависят от деятельности власти и бизнеса в отдельности и целом;

3) Группа наблюдаемых факторов, с помощью которых можно определять положительные или отрицательные эффекты в модели отношений власть-бизнес.

Таблица 2. Факторы модели

Определяя прямые и обратные связи между факторами, была построена когнитивная карта процесса в модели взаимодействия бизнеса и власти (рис. 2). Из этой карты можно увидеть, что, если увеличится экспертиза нормативно-правовых актов бизнес-ассоциациями, то увеличится защищенность прав собственности, поддержка субъектов малого и среднего предпринимательства и т.д.

Используя экспертный метод анализа, была определена сила влияния факторов друг на друга, с применением следующей шкалы:

· 0,0 - отсутствие взаимовлияния;

· 0,1 - слабая сила взаимовлияния;

· 0,5 - средняя сила взаимовлияния;

· 0,9 - большая сила взаимовлияния;

· «-» - обратная связь;

· «+» - прямая связь.

Рис. 2. Когнитивная карта процесса (основные связи)

В роли экспертов выступали специалисты в предметной области.

В результате была получена матрица весов между факторами (Табл.3), из которой можно определить, как один из факторов влияет на все остальные.

Выше представленная матрица, как любая модель, имеет ряд определенных ограничений, главными из которых является то, что факторы не влияют сами на себя (хотя в реальности это может быть) и взаимовлияние факторов не изменяется во времени.

Таблица 3. Матрица весов между факторами

Применяя математические методы анализа, удалось выявить факторы, оказывающие наибольшее влияние на все остальные, т.е. факторы, изменение которых будут дестабилизировать систему в большей степени, чем остальные.

В табл. 4 приведены данные, отражающие удельный вес фактора в общей сумме влияния.

Таблица 4. Удельный вес факторов

Таким образом, проведенный анализ показывает, что основными дестабилизирующими выступают четыре фактора:

1. Экспертиза НПА бизнес-ассоциациями;

2. Конкуренция в экономике;

3. Эффективность ГМУ;

4. Конкуренция в политике.

Урегулирования конфликта интересов по отношению к данным факторам позволяет повысить эффективность и сохранить устойчивость системы взаимоотношений бизнеса и власти.

Когнитивное моделирование системы