Принцип системности в теоретической экономике

Размещено на http://www.allbest.ru/

Принцип системности в теоретической экономике

Миропольский Д.Ю.

заведующий кафедрой общей экономической теории Санкт-Петербургского государственного экономического университета, доктор экономических наук, профессор

В статье решается проблема метода изучения экономики как единого, системного целого. Диалектический метод признается в качестве единственного, способного данную проблему решить. Однако экономика является одним из определений универсума как понятия. Если это так, то какой категориальный ряд должен быть использован для изучения экономики как единого целого -- бытие, сущность и понятие или единичное, особенное и всеобщее. Автор предлагает свое решение данного методологического противоречия

Ключевые слова: теоретическая экономика, универсум, человек, продукт, бытие продукта, сущность продукта, понятие продукта

экономика системный целый диалектический

Как экономист-теоретик и к тому же добросовестный человек я всегда ставил перед собой задачу, которая вменяется в обязанность каждому в нашей профессии -- исследовать экономику как единое, системное целое. Иначе говоря, надо начать рассматривать экономику с начала и постараться логически непротиворечиво дойти до конца. Но экономист не может решить эту задачу без методологии, разработанной за пределами экономики, без общей методологии. Не будучи удовлетворенным системным подходом и синергетикой, я скромно и смиренно обратил свой взор к диалектике Гегеля. Памятуя о том, что в философии Гегеля есть противоречие между системой и методом, я наивно полагал, что для освоения системной методологии достаточно изучить «Науку логики», что именно там содержится диалектический метод, который и даст ключ к целостному познанию хозяйства. При этом я демонстративно игнорировал ученых, которые считают, что «...гегелевская “Логика” не заслуживает подозрения в стремлении навязать всем некий универсальный для всех наук метод...» *. Чем меньше я понимал «Науку логики», тем более очевидной мне казалась возможность ее использования для изучения экономики. Если простейшее начало хозяйства -- продукт *, то системное развертывание этого начала даст нам бытие продукта, сущность продукта и понятие продукта. Однако по мере лучшего освоения диалектики я пришел к выводу, что и другое построение системы столь же возможно и необходимо. Продукт, с точки зрения этого другого подхода, в своем системном развитии проходит стадии единичного, особенного и всеобщего продукта. Это мучительное раздвоение в мозгах заставило серьезно задуматься над тем, как же сам Гегель использует свой диалектический метод в «Феноменологии духа», «Философии природы», «Философии духа» и других работах, которые раньше я читал скорее для удовольствия души, чем для овладения системной методологией.

Однако если присмотреться к самой «Науке логике», то эта проблема возникает и там. Когда понятие полностью осуществляет себя в субъективной сфере, оно начинает, по Гегелю, самореализацию в объективном мире. «Объект, ..., есть вообще единое (еще не определенное в себе) целое, объективный мир вообще... Но объект имеет также различие в себе, распадается в самом себе на неопределенное многообразие (как объективный мир), и каждое из этих единичных ... есть также некий объект, некое в самом себе конкретное, полное, самостоятельное наличное бытие» *.

С одной стороны, объект это «реализация понятия» *. Поэтому использование в приведенном выше отрывке определения «единичность» уместно и понятно. Но когда, с другой стороны, в этом же отрывке единичный фрагмент объективного мира является одновременно наличным бытием, это кажется странным. Ведь наличное бытие -- категория сферы бытия. Если оно и возникает в сфере реализации понятия, то лишь в снятой форме. Однако никаких признаков снятости наличного бытия здесь не видно. Т.И. Ойзерман по поводу этой цитаты Гегеля туманно замечает: «Разумеется, это наличное бытие коренным образом отличается от того непосредственного бытия, которое рассматривалось в начале «Науки логики». Оно самостоятельно, субстанциально, есть результат саморазвития понятия (и тем самым сущности)» *. Но кроме этого беглого перечисления Т.И. Ойзерман не разъясняет как и почему это наличное бытие здесь возникает, что оно из себя представляет.

Можно было бы списать использование столь разных категорий для характеристики объекта на небрежность гения. И тогда придирка к одной фразе выглядела бы с моей стороны, как мелочная и тщеславная попытка посредственности ущипнуть великого философа за какое-нибудь место. Но дальнейшее развитие Гегелем этого раздела «Науки логики» показывает, что это не небрежность, а нечто гораздо большее.

Сначала объект у Гегеля «есть непосредственное бытие» *. Объект как непосредственный относится к самому себе механически. Механизм объекта развивается до химизма. При исследовании химизма Гегель пользуется категориями противоречия и рефлексами. Химизм есть у него «рефлективное отношение объективности» *. Известно, что рефлексия и противоречие -- категории сферы сущности. Наконец, когда Гегель переходит к третьей стадии для развития объекта -- телеологии -- он заявляет, что цель (центральная телеологическая категория) «...есть понятие, вступившее посредством отрицания непосредственной объективности в свободное существование, есть для -- себя -- сущее понятие» *.

Получается странно: выступив сначала в субъективной сфере, и развившись до диалектики единичного, особенного и всеобщего, понятие, по Гегелю, начинает обнаруживать себя в сфере объективного мира. Объективный мир, вроде бы, тоже должен предстать перед нами как диалектика единичного, особенного и всеобщего. Однако вместо этого объект сначала есть, как мы только что показали, непосредственное бытие (механизм), затем сущность (химизм) и только после этого собственно понятие (телеология).

Значит, в сфере понятия каким-то непостижимым образом снова присутствует диалектика бытия, сущности и понятия, причем совсем не в снятом виде, а в очень даже положенном.

К. Фишер пытается разъяснить вопрос так: «Из духа и хода развития Логики Гегеля видно, что понятие бытия, наличного бытия, вещи, явления, силы и обнаружения ее, внутреннего и внешнего, действительности, субстанции, причинности и т.п. суть отмененные моменты в понятии понятия (субъективности) ... и теперь опять выходят из него в форме реальности и объективности» *. Но если они все снова выходят из понятия надо системно показать, как это выхождение происходит. Но ни сам Гегель, ни Фишер этого не делают.

Но и это еще не все. Гегель обнаруживает внутри механизма умозаключение! Получается, что механизм, будучи бытием внутри сферы понятия, теперь уже внутри себя как сферы бытия имеет понятие.

Не хочу утомлять читателя разбором аналогичных странных мест в этом логическом разделе Энциклопедии. Даже представленного достаточно, чтобы заключить, что у Гегеля рассмотрение бытия, сущности и понятия изучаемого предмета мистическим образом переплетается с изображением того же предмета как единичного, особенного и всеобщего.

Перейдем все же к «Философии природы» и посмотрим как логика Гегеля обнаруживается в ней. В Энциклопедии Гегель переход от логики к природе излагает так: «Мы начали с бытия, с абстрактного бытия. На том этапе нашего пути, на который мы теперь вступили, мы имеем идею как бытие. Но эта идея, обладающая бытием, есть природа» *.

Итак, мы опять попали в сферу бытия -- сферу бытия идеи. Сфера бытия сразу пробуждает в голове такие определения как качество, количество, мера... Тем более, что Гегель, со свойственным ему коварством, продолжает: «Мы могли бы сразу же воспарить в область философской идеи и сказать, что философия природы должна нам дать идею природы (т.е. бытие идеи как таковой -- Д.М.). Но если бы мы начали с такого определения, то это могло бы привести к неясностям. Ибо мы должны понять саму идею как конкретное, должны, следовательно, познать ее различные определения и затем свести их воедино» *. Но оказывается, что бытие идеи как идея природы разворачивается у Гегеля не так как должно разворачиваться нормальное бытие, то есть не как количество, качество и мера, а как диалектика единичного, особенного и всеобщего.

Во-первых, природа обнаруживается «в бесконечной разрозненности»*. По существу это единичность. Во-вторых, идея как природа обнаруживается «в определении особенности» *. В-третьих, природа выступает «в определении субъективности, в которой реальные различия формы... сведены вновь к идеальному единству» *. То есть, речь идет о всеобщем.

Дальше больше. Гегель начинает исследование природы с механики. А еще конкретнее с пространства и времени. Так вот, о пространстве он пишет: «Пространство есть вообще чистое количество... Природа начинает... не с качественного, а с количественного, так как ее определение не есть абстрактно первое и непосредственное подобно логическому бытию, а есть по существу уже в самом себе опосредствованное внешнее бытие и инобытие» *. Получается, что бытие идеи мы изучаем не как диалектику качества, количества и меры, а как диалектику единичного, особенного и всеобщего. Диалектику же единичного, особенного и всеобщего мы изображаем как движение качества, количества и меры.

Как, спрашивается, мне, бедному экономисту теоретику, обрести здесь твердую почву под ногами? Неужели я обречен на то, чтобы идти на поклон к различного рода рационалистам и позитивистам и руководствоваться здравым смыслом? Может быть «Философия духа», элементом которой у Гегеля является экономика, окажется более ясной для понимания того, как философ использует собственную методологию.

«Для нас дух, -- пишет Гегель -- имеет своей предпосылкой природу, он является ее истиной... В этой истине природа исчезла, и дух обнаружился в ней как идея, достигшая своего для -- себя -- бытия, -- как идея, объект которой, так же как и ее субъект, есть понятие» *. Я не буду долго распространяться о том, что и здесь происходит непонятное соединение категорий бытия и понятия. Примечательно другое: природа есть бытие идеи, дух есть ее понятие. Но где сущность идеи? Если идея не имеет сущности или ее сущность не подлежит исследованию, то где принцип, который бы разъяснял, почему это именно так?

Природа у Гегеля выступает как диалектика единичных, особенных и всеобщих форм, а вот развитие духа он, судя по всему, толкует как бытие, сущность и понятие *. Откуда берется это расхождение неясно и никаких определенных разъяснений по этому поводу у Гегеля мы не нашли.

Итак, проблема состоит в том, как системно исследовать экономику: то ли как применение всей логики к изучаемому предмету, то ли надо рассматривать экономику как нечто, в чем реализует себя готовое понятие. В первом случае мы берем экономику как бытие, сущность и понятие, во втором -- как единичное, особенное и всеобщее. Эта проблема возникает, естественно, не только по отношению к экономике, а по отношению к любой относительно обособленной сфере универсума. У Гегеля, на мой взгляд, нет четкого ответа на этот вопрос. Посмотрим как на него отвечают толкователи гегелевской философии.

Есть авторы, которые отделываются самыми общими формулировками *. И.А. Ильин пытается разрешить проблему более конкретно: «Каждая категория Логики представляет из себя ... не только особую дефиницию Абсолютного: ... но в то же время, тем самым, всеобщий предикат, приложимый ко всему реальному.... Так категория «Бытия» означает как таковая: «Бог есть бытие и кроме того: все есть Бытие. И так -- каждая категория... Все категории: Качества, Количества, Меры, Сущности, Действительности, Всеобщности и т.д. суть предикаты всего» *.

И.А. Ильин развивает далее свою идею так: «...Первые категории Логики развертываются в предчувствии простейшего природного бытия, но сохраняются как подразумеваемый фундамент на всех дальнейших ступенях мира. Последние же категории Логики преобразуют высшие ступени жизни Божьей в мире (нравственность народа), но не могут не содержаться в зачаточном виде и на низших ступенях мирового бытия...» *. В этом отрывке не ясно, что значит «сохранение» категорий бытия, и что значит «содержатся в зачаточном виде». Если И.А. Ильин понимает под «сохранением» пребывание в снятом виде, а под «зачаточным видом» гегелевское «в себе», то разбираемая мысль И.А. Ильина противоречит предшествующей. Ибо согласно предшествующему отрывку, категории Логики пребывают в каждом фрагменте реальности в развернутом виде, пусть характер этой развернутости и соответствует положению данного фрагмента в универсуме.

Если же противоречия нет, то И.А. Ильина следует спросить, как бытие, сущность и понятие, разворачивающие себя во всем универсуме, включают в себя развернутое бытие, сущность и понятие фрагмента этого универсума (в частности экономики).

В.И. Ленин, комментируя Гегеля, пишет: «... Понятие (познание) в бытии (в непосредственных явлениях) открывает сущность (закон причины, тождества, различия etc.) -- таков действительно общий ход человеческого познания (всей науки) вообще. Таков ход и естествознания и политической экономии и истории» *. Значит, согласно В.И. Ленину системное исследование экономики предполагает определение ее бытия, сущности и понятия. Но ведь экономика по Гегелю это сфера духа, где царствует понятие, следовательно, определения единичного, особенного и всеобщего. Как эти определения совместить с бытием, сущностью и понятием?

Определенный путь решения проблемы предлагает Л.И. Спиридонов. Пытаясь системно исследовать право, он пишет: «Когда предмет юридической науки рассматривается как относительно самостоятельный феномен, категории правоведения выступают как выражение диалектики права. Когда же предмет юриспруденции еще не выделен, и ее объектом выступает общество... диалектика предмета юридической науки сама превращается в частный случай диалектики общественного развития -- исторического материализма. Наконец, если общество еще не вычленено в качестве предмета исторического материализма и его объектом выступает мир без всяких социологических определений, диалектика социального развития становится частным случаем диалектики вселенной...» *. Реализуя эту идею, Л.И. Спиридонов изучает качество, количество, меру и сущность права *. Если перенести это на экономику, то ее надо, согласно Л.И. Спиридонову, рассматривать как бытие, сущность и понятие. Но, рассмотрев право в системе логических определений бытия, сущности и понятия, Л.И. Спиридонов, в соответствии со своей же приведенной выше мыслью, должен был бы логически непротиворечиво включить бытие, сущность и понятие права в бытие, сущность и понятие общества. Но он этого не делает и интересная мысль остается всего лишь интересной мыслью.

Определенные идеи по поводу решения поставленной проблемы можно найти у В.А. Вазюлина. Он считает, что «с одной стороны, последовательность системы логических категорий совпадает с исторической последовательностью их появления» *. Но, с другой стороны, «в системе логических категорий в целом каждая категория существует одновременно с другими» *. Осталось лишь понять, как, указываемая автором, «одна сторона» конкретно соединяется с «другой стороной». Не могу сказать, чтобы В.А. Вазюлин дал по этому поводу исчерпывающие разъяснения.

Исследуя вопрос, как Маркс использовал в «Капитале» логику Гегеля, В.А. Вазюлин полагает, что собственно сам «Капитал» подчиняется у Маркса движению бытия и сущности. Понятие же выступает у него в «Теориях прибавочной стоимости» *. Не будем дискутировать с автором по поводу этой мысли. Важно другое. Исследуя движения бытия и сущности в «Капитале», В.А. Визюлин обнаруживает два витка диалектической спирали. Большой виток -- это «бытие капитала, сущность капитала, самого по себе -- процесс производства капитала, явление капитала -- процесс капиталистического обращения, действительность капитала -- единство процессов капиталистического производства и обращения» *.

Малый виток спирали присутствует в первом отделе «Капитала»: «потребительная стоимость и меновая стоимость -- бытие товара, стоимость независимо от форм и ее проявления -- сущность товара, взятая сама по себе, формы проявления стоимости, явление товара, процесс обмена и обращения товаров -- действительность товара» *. Получается, по Вазюлину, что в бытии капитала присутствует сущность товара как неразвитого капитала. Пир духа постепенно перерастает в логическую вакханалию. На большом витке спирали В. А. Вазюлин в сущности капитала усматривает его определения как единичного, особенного и всеобщего *. То есть, понятийные определения, ранее изгнанные исследователем из трех томов «Капитала». Но особенно меня приводит в восхищение малый виток спирали. Здесь, согласно автору, товар тоже выступает как единичный, особенный и всеобщий. То есть, бытие капитала есть одновременно бытие, сущность и понятие неразвитого капитала (товара).

Ну и завершающим аккордом в анализе, проделанном В.А. Вазюлиным, является тот факт, что есть диалектика капитала, а есть диалектика экономики (продукта). Если продукт развивается как бытие, сущность и понятие, то капитал я бы отнес, (не доказывая этого сейчас) к сущности продукта. Вот и выходит, что сущность продукта включает в себя бытие, сущность и понятие продукта (как капитала).

И вот я, с совершенно выкрученными мозгами, но одновременно и вооруженный рядом интересных идей, представленных выше авторов, сделал попытку внести свой вклад в решение проблемы этого странного перемешивания категорий. Ведь моя задача, исследовать экономику как целое, а когда на методологическом уровне все так плывет и скачет, не знаешь как к этой задаче и подступиться. Конечно, изложенное ниже вовсе не решение проблемы. Это скорее некоторые несовершенные мысли. Но эти мысли в дальнейшем могут либо меня самого, либо кого-то другого приблизить к удовлетворительному результату.

Прежде всего, мне хотелось бы остановиться на историко-логическом принципе изучения абстрактного предмета. Рассматривая абстрактный предмет логически, мы берем его как бытие, сущность и понятие. Но если мы рассматриваем этот же предмет исторически, то он должен предстать перед нами тоже как бытие, сущность и понятие. Совместим оба подхода в условной табл.1.

В табл.1 исторический принцип рассмотрения расположен по горизонтали: в горизонтальной плоскости друг друга сменяют историческое бытие, историческая сущность и историческое понятие (столбцы 1, 2, 3). Логический принцип расположен вертикально: сначала предмет предстает перед нами как бытие, потом мы углубляемся в его сущность, затем заныриваем еще глубже и оказываемся в сфере понятия предмета (строки А, В, С).

Таблица 1 - Историко-логический принцип изучения предмета

В итоге, каждая историческая категория логична. Историческое бытие (столбец 1) с логической точки зрения имеет бытие, сущность и понятие (строки А, В, С). Мы получаем бытие бытия (или бытие как бытие), сущность бытия (или бытие как сущность) и понятие бытия (бытие как понятие). Точно так же исторические сущность и понятие, каждое, имеют свое логическое бытие, сущность и понятие.

Но в такой же мере как каждая историческая категория логична, каждая логическая категория исторична. Берем логическое бытие (строка А) -- оно исторически развивается как бытие, сущность и понятие. Мы получаем бытие бытия, бытие сущности и бытие понятия. Логические сущность и понятие (строки В, С) тоже проходят исторические фазы бытия, сущности и понятия (столбцы 1, 2, 3).

Получается, бери бытие предмета хоть исторически, хоть логически, в нем присутствуют чужеродные категории сущности и понятия, и они противоречат бытию. Предмет как сущность бытия (В, 1) и бытие сущности (А, 2) сам себе противоречит потому, что он здесь и бытие, и сущность одновременно. Предмет как понятие бытия (С, 1) и бытие понятия (А, 3) точно так же себе противоречит. Бытие не противоречит себе только там, где оно бытие (А, 1).

Предмет как историческая и логическая сущность не противоречит себе только как сущность сущности (В, 2). Как бытие сущности и сущность бытия, как понятие сущности и сущность понятия предмет тоже себе противоречит. Это же самое можно сказать и о понятии предмета.

В результате, как историко-логическое непротиворечивое бытие, сущность и понятие предмет выступает только там, где определения бытия, сущности и понятия выделены (А, 1; В, 2; С, 3), то есть по диагонали. За пределами этой диагонали определения предмета противоречивы, но это не означает, что их надо исключить из рассмотрения. Напротив, полное понимание предмета возможно только, если мы изучим все девять определений предмета, представленных в табл.1, как единую, взаимосвязанную систему.

Создается впечатление, что Гегель рассмотрел в Логике только отмеченную выше диагональ. То есть, он показал диалектику бытия как бытия, сущности как сущности и понятия как понятия. Остальные шесть определений (бытие сущности, сущность бытия и т.д.) он лишь кое-где мельком обозначил, но специально не раскрыл. Отсюда все трудности.

Даже если идеи, проиллюстрированные при помощи табл.1, правильные, не моего ума дело доводить их до завершения. Мне нужна простенькая, механическая схема, которая позволила бы более-менее системно подойти к решению моей частной задачи -- изучению экономики как целого. Вся сложность ситуации заключается в том, что экономику невозможно рассмотреть как целое вне окружающего ее мира. Значит, надо определить место продукта (экономики как целого) в универсуме. Применим методологию, представленную табл. 1, к универсуму. То есть, теперь на место абстрактного предмета исследования заступает универсум (табл. 2).

Таблица 2 - Место человека в универсуме

Табл. 2 демонстрирует, что универсум, как и абстрактный предмет, развивается в соответствии с историко-логическим принципом. Но роль абстрактного бытия теперь играет неорганическая природа, роль сущности -- органическая природа и роль понятия -- мир человека. Почему это именно так, я сейчас доказывать не буду. Впрочем, и потом -- тоже. Это просто некоторая интуитивная мысль несведущего в таких вопросах экономиста -- теоретика. Возможно, самый захудалый философ разотрет эту мысль по стенке и пойдет себе, посмеиваясь и поплевывая.

Посредством табл. 2 нам удалась выделить в структуре универсума мир человека. То есть, до продукта так пока и не добраться. Но делать нечего -- ведь человек с категориальной точки зрения, предшествует продукту. Значит, чтобы прийти к продукту, надо начинать с человека и его отношения к природе.

Если в табл. 2 следовать основной диагонали (бытие бытия, сущность сущности и понятие понятия), то собственно человек располагается в сфере понятия универсума как понятия (С, 3). Именно здесь человек выступает как существо, творящее себя, или иначе, универсум, приняв облик человека, пересотворяет самого себя.

Однако в человеке кроме его собственной, человеческой природы, присутствует, как видно из табл. 2, природа нечеловеческая. Если человек -- это универсум как понятие (столбец 3 и строка С), то все понятийные определения, присутствующие в табл. 2, относятся к человеку. Прежде всего это понятие бытия (С, 1) и бытие понятия (А, 3). Понятие бытия универсума, в контексте решаемой в статье проблемы, означает, что неорганическая природа содержит внутри себя, в потенции, человека. Эти неорганические предпосылки человека и дают в процессе развития универсума действительного человека. Данный факт одновременно означает, что человек, творя себя, не может не считаться с окружающей неорганической природой, ибо неорганическая природа -- немножко человек.

Бытие понятия, в отличие от понятия бытия, фиксирует то обстоятельство, что в мире человека неорганическая природа содержится в снятом виде. Скажем, в теле человека есть вся таблица Менделеева. Или -- из песка человек делает стекло и пьет из стеклянного стакана воду...

Кроме понятия бытия и бытия понятия понятийные (то есть человеческие) определения присутствуют в понятии сущности (С, 2) и сущности понятия (Б, 3) универсума. Если под сущностью универсума понимать органическую природу, то под понятие сущности подпадает потенциально скрытый в органической природе человек. Тут-то уж совсем все ясно -- человек произошел от обезьяны и должен обезьян оберегать как братьев своих меньших (как, впрочем, и других живых существ).

Сущность же понятия универсума обнимает собой органическое, если не сказать животное, начало человеческое. Не даром религия постоянно это начало в человеке отмечает и с ним борется как с нечеловеческим (дьявольским).

Таким образом, человек кроме основного, человеческого начала имеет в себе начала органическое и неорганическое, как подчиненные. Предположим, что все эти начала мы рассмотрели, соотнесли, получили их конкретное единство. На самом деле мы этого не сделали, конечно. Но предполагаем, что сделали. Правда, некоторый результат мы, пожалуй, имеем: все что связано с природой человека относится к сфере понятия. Следовательно, все что связано с человеком можно и нужно исследовать как диалектику единичного, особенного и всеобщего.

Однако даже если бы конкретное соотнесение человеческой, органической и неорганической природы человека было осуществлено, оно еще не дало бы нам никакого перехода к продукту. Дело в том, что таким образом может быть найдено лишь место человека в универсуме. Допустим, что мир человека соотнесен с миром органической и неорганической природы, но, что из себя представляет человеческий мир сам по себе, пока неясно. Поэтому наша задача -- перейти к диалектике человека в его отношении к себе самому.

Этот переход весьма примечателен и хотелось бы обратить на него особое внимание. С одной стороны, выяснилось, что с точки зрения всего устройства универсума, мир человека -- это сфера понятия, где господствуют определения единичного, особенного и всеобщего. Казалось бы, дальнейшее исследование всего человеческого и должно вестись как диалектика единичного, особенного и всеобщего. Но, с другой стороны, человек у нас пока выступает в качестве понятия только по отношению к универсуму. По отношению же к самому себе мы еще не имеем понятия человека и должны его получить. А раз мы должны его получить, значит теперь уже не универсум в целом, а только человек должен пройти историко-логические стадии бытия, сущности и понятия. То есть, внутри сферы понятия мы получаем бытие, сущность и понятие. Причем, бытие и сущность здесь не снятые, а положенные. Однако положенные очень специфическим образом. Возьмем бытие. Бытие универсума действительно непосредственное. Это процесс образования вселенной. А вот бытие человека не может быть таким же непосредственным как бытие универсума. Ведь это бытие понятия универсума. Получается, что все историко-логические определения человека изначально понятийно «окрашены». Понять бы еще как это «окрашивание» происходит.

Диалектика человека в его отношении к самому себе упрощенно представлена в табл. 3.

Человек есть творение *. Он творит себя. И в процессе творения себя он должен сотворить свое тело, продукт и дух. (Наконец-то продукт появился как относительно самостоятельная реальность!). Таким образом, человек как творение имеет три базовых определения -- тело, продукт и дух. При этом надо иметь в виду, что на уровне исследования отношения человека к универсуму мы выяснили, что есть человеческая, органическая и неорганическая природа человека. Следовательно, любое более конкретное определение человека имеет человеческую, органическую и неорганическую природу. Но любое, более конкретное определение человека одновременно и конкретизирует эту человеческую, органическую и неорганическую природу человека. Поэтому, если на авансцене наших рассуждений появился продукт, то необходимо соотносить его с человеком и природой (органической и неорганической). Табл. 3 показывает место продукта в системе определения человека, а вот отношение продукта к природе -- отдельная проблема.

Если в табл. 3 рассмотреть основную диагональ, то мы увидим, что бытие бытия человека (А, 1) есть телесная природа тела (тело как таковое), сущность сущности человека (В, 2) это наш искомый продукт (тоже как таковой) и, наконец, понятие понятия человека (С, 3) образует дух. Но, к сожалению, кроме основной диагонали, как и в табл. 1 вылезают шесть категорий, запутывающих все. Из этих шести категорий нас интересует четыре, в которых присутствует продукт. Прежде всего, это сущность бытия человека (В, 1) и бытие его сущности (А, 2).

Сущность бытия человека показывает, что кроме собственно продукта есть продуктовая природа тела и так как она продуктовая, то она входит в определение экономики как системного целого и подлежит специальному исследованию.

Бытие сущности человека тождественно телесной природе продукта. Это тоже нечто отличное от продукта как такового (продукта как продукта и тоже ждет своего исследования).

Таблица 3 - Человек в его отношении к самому себе

Кроме сущности бытия и бытия сущности в табл. 3 есть понятие сущности (С, 2) и сущность понятия (В, 3). Понятие сущности человека фиксирует тот факт, что продукт кроме собственно продуктовой и телесной природы имеет и некую духовную природу. Причем эта духовная природа появляется во вторую историческую эпоху развития человека -- эпоху господства продукта. Сущность понятия человека, наоборот, в духе, который исторически господствует после продукта, обнаруживает продуктовую природу. Получается, что подобно тому, как человек кроме человеческой природы имеет органическую и неорганическую, продукт, кроме собственно продуктовой природы, имеет телесную и духовную. Из этого, в свою очередь, вытекает, что продукт, рассматриваемый как одно из определений человека, должен быть системно соотнесен с телом и духом человека. Без этого соотнесения телесная и духовная природа продукта будет не выяснена, а, следовательно, и сама продуктовая природа продукта останется непонятной. Кое-какая работа в смысле такого соотношения продуктовой, телесной и духовной природы продукта мною уже проделана *. Но она очень далека от совершенства и мне опять приходится предполагать, что некий добрый дядя ее выполнил полностью и мы, наконец, можем подойти к рассмотрению продукта в его отношении к самому себе.

Здесь снова наступает ответственный момент. Посмотрим еще раз на табл. 3. В системе историко-логических определений человека продукт это сущность (столбец 2, строка В, табл. 3). Правда не чистая сущность, а понятийная. Это ведь сущность человека, который в составе универсума есть понятие. Но тем не менее, продукт это сущность. Так вот теперь, когда мы эту сущность берем отдельно, она снова выступает перед нами как бытие, сущность и понятие. Сначала мы внутри понятия (человека) обнаружили бытие, сущность и понятие, а теперь внутри сущности (продукта), которая внутри понятия, мы обнаруживаем бытие, сущность и понятие. В этот раз бытие, сущность и понятие «окрашены» не понятийно, а сущностно. Как конкретно? Будем думать. Или, может быть, лучше не думать, а собирать эмпирический материал? Позитивисты уверяют, что так мы быстрее доберемся до истины.

Представим продукт в его отношении к самому себе при помощи табл. 4.

Таблица 4 - Продукт в его отношении к самому себе

Продукт в табл. 4 выступает в трех ипостасях: продукт неразделенный, разделенный и соединенный. Рассуждая исторически, неразделенный продукт это первобытный продукт эпохи до разделения труда; разделенный продукт, соответственно, продукт эпохи разделения труда; и соединенный -- продукт эпохи после разделения труда. Рассуждая логически, продукт каждой исторической эпохи познается сначала как непосредственный, затем как опосредственный и затем объединяющий в себе непосредственность и опосредование. Подобно переходу от универсума к человеку, где в определениях человека сохраняется единство универсума, при переходе от человека к продукту в каждом определении продукта сохраняется единство человека -- единство его тела, собственно продукта и духа.

Как и в предшествующих таблицах, в табл. 4 есть основная диагональ, показывающая чистые формы продукта (бытие бытия, сущность сущности и понятие понятия) и шесть не основных, но необходимых категорий. Теперь представим, что мы решили исследовать экономику как целое, но сделали акцент на историческом способе ее рассмотрения. Тогда наша задача сначала изучить содержание столбца 1 табл. 4, затем -- столбца 2 и, наконец -- столбца 3. Допустим, мы начали изучение категорий, находящихся в столбце 1. Тогда сначала мы берем неразделенный продукт (А, 1) или бытие бытия продукта. Здесь, естественно, господствуют категории бытия -- качество, количество и мера. И мы добросовестно изучаем качество продукта, его количество и его меру. Но затем мы, согласно содержанию столбца 1, берем тот же продукт как неразделенный разделенный (В, 1) или как сущность бытия. Если это сущность, то в той или иной форме здесь присутствуют такие определения как рефлексия, явление и действительность. Наконец, опять же, согласно столбцу 1, мы начинаем рассмотрение этого же продукта, но теперь как неразделенного соединенного (как понятие бытия). Если появляется понятие (хоть это понятие всего лишь бытия), значит должны присутствовать такие определения продукта как единичный, особенный и всеобщий. Конечно, столбец 1 фиксирует первобытный продукт и такое его определение как бытие бытия (неразделенный продукт) оказывается здесь главным. Соответственно, сущность бытия и понятие бытия -- категории подчиненные. Но их подчиненность не означает, что они присутствуют в бытии бытия потенциально, в себе. Они положены, фиксируют важные стороны движения первобытного продукта и подлежат самостоятельному изучению. То же относится к столбцам 2 и 3. Я уж не говорю о том, что рассматриваемые категории, отражающие движение первобытного продукта, необходимо привести в конкретное отношение с природой, телом и духом. Ведь если мы в целом определили отношение продукта к природе, телу и духу, то каждая новая категория, конкретизирующая продукт, конкретизирует и его отношение с обозначенными формациями.

Подведем общий итог. Изложенный подход, будучи, конечно, поверхностным и механистичным, все же, на мой взгляд, обозначает путь, позволяющий в дальнейшем, во-первых, понять отмеченные неясности и недосказанности гегелевского изложения, и во-вторых, системно исследовать экономику. При этом, я, как неомарксист, отрицаю принятое Гегелем тождество предмета и мышления этого предмета и считаю поэтому, что любая методология не является абсолютной и подлежит дальнейшей корректировке. Следовательно, системно изучить экономику можно лишь относительно, но не абсолютно. Но даже относительно систематическое рассмотрение лучше, чем хаотическое нагромождение формул, графиков и цифр.

Размещено на Allbest.ru