Обновление экономической системы России: необходим отказ от "рыночного фундаментализма"

Размещено на http://www.allbest.ru/

Обновление экономической системы России: необходим отказ от “рыночного фундаментализма”

Бузгалин А. В. профессор кафедры политической экономии Московского государственного университета им. М.В. Ломоносова, координатор Международной политэкономической ассоциации стран СНГ и Балтии, доктор экономических наук

В статье дается критика неолиберальных теоретиков, до сих пор утверждающих, что активное государственное регулирование, социальная справедливость, ограничение рынка и частной собственности -- наследие СССР. Автор статьи утверждает, что ныне “невидимая рука рынка” указывает не в ту сторону. В качестве альтернативы предлагается комплекс мер по развитию программирования и селективного регулирования экономики с целью обеспечения приоритетного развития человеческих качеств на базе высокотехнологичного материального производства

Ключевые слова: Российская экономическая система, селективное регулирование экономики, промышленная политика, рыночный фундаментализм

неолиберальный экономика селективный материальный

Необходимость существенно иного вектора, нежели сложившийся в настоящее время, вектора развития системы социально-экономических отношений России -- вопрос, который автор и мои товарищи поднимают вот уже третье десятилетие. Об этом вновь заговорили, открывая на страницах журнала “Экономическое возрождение России” дискуссию по проблемам обновления экономической системы России, профессора С.Д. Бодрунов и В.Т. Рязанов¹. И на протяжении всего этого времени в кругах нынешних претендующих на либеральный дискурс авторов стало хорошим тоном все, что не совпадает с их апологией свободных финансовых спекуляций, считать пропагандой ГУЛАГов. Такого рода авторы, не удосужившись вникнуть в существо проблемы, цепляются за увиденную картинку или образ и далее приписывают оппонентам все то, чего они боятся и по поводу чего у них сложились стойкие комплексы. Обращу внимание в этом контексте на весьма символичную критику докладов, представленных на Втором Московском экономическом форуме (Москва, МГУ им. М.В. Ломоносова, март 2014 г.) в газете “Московский комсомолец”. Интересно, что едва ли не самым широко обсуждаемым символом стал позиционированный в докладе Людмилы Булавки “Красный трактор” -- символ энтузиазма советской эпохи, который она, впрочем, раскрыла как то, что сработало тогда, но требует радикального обновления сейчас. Сейчас мы можем и должны идти по пути снятия (есть такая умная категория, означающая шаг в будущее с отрицанием и одновременно наследованием прошлого) “красного трактора”, рождения нового большого проекта. Вопрос -- какого? На протяжении всех постсоветских десятилетий нас убеждают, что государственное регулирование, социальная справедливость, ограничение рынка и частной собственности -- наследие СССР. В качестве альтернативы сталинщине выдвигается исключительно модель экономического праволиберального толка, символ веры которой -- невидимая рука рынка, которая якобы все сама расставит по своим местам, даст каждому инициативному человеку простор для инноваций, частных собственников сделает эффективными, а экономику -- интенсивно развивающейся. Эта, даже не идеология, психология “рыночного фундаментализма” (термин миллиардера Джорджа Сороса) уже давно устарела и на практике мало где используется², но в нашем Отечестве, питающемся старыми зарубежными теориями, до сих пор жива. Она, по сути дела, господствует на протяжении и последнего десятилетия, ибо экономический блок правительства и “основное течение” российских теоретиков от экономики так или иначе, более или менее рьяно, повторяют все одни и те же заклинания: финансовая сбалансированность, свобода конкуренции, гарантии частной собственности. Между тем, мы все больше убеждаемся в том, что “свободная рука рынка” указывает не в ту сторону. Почему? Оставим пока развитые страны. О них -- позже. В нашей с вами стране под предлогом развития рынка расползается серая мгла: отсутствие сильных общегосударственных программ оборачивается засильем теневого государственного регулирования и “ручного управления”, проповедь эффективности любого частного бизнеса -- паразитированием оного на общегосударственных ресурсах (сырьевых, бюджетных) и стремлении извлекать административную и сырьевую ренту, проповедуя на практике философию “попила-отката”. Идеология “свободного рынка” оказывается идеальной дымовой завесой для такого “бизнеса по понятиям” (термин А. Олейника). Для того, чтобы сделать и государственное, и частное производство (а не некий абстрактный “бизнес”) другим, нацелив его на развитие человеческих качеств и новых технологий, нужна не формальная свобода конкуренции, а реальное стратегическое общественное регулирование экономики, в которой бизнес производителен, прозрачен, социально ответственен и развивается в отведенных для него коридорах, конкурируя в этих пространствах по правилам, принятым в условиях развитой рыночной экономики XXI, а не XIX века. Последние же, напомню, утверждают: “Собственность обязывает!” (Конституция ФРГ). Современная экономика обязательно включает государственное регулирование. С этим ныне согласится подавляющее большинство и теоретиков, и практиков от экономики, в том числе и сторонники неолиберальной доктрины. Более того, практически все экономисты, исследующие реальные проблемы развития, признают, что есть принципиальная разница между селективным регулированием и программированием в смешанной рыночной экономике и централизованным бюрократическим планированием в экономике дефицита. Современные либерально ориентированные экономические системы (прежде всего -- США), не говоря уже об обновленных социал-демократических проектах, успешно реализуемых не только в развитых странах, но и в Бразилии, Чили и т.п., -- это отнюдь не внедрение ГУЛАГов и бюрократического централизма. Это де-факто применяемая повсеместно в большем или меньшем масштабе практика селективного регулирования и планирования в рыночной экономике. Так что спор не о том, что лучше: ГУЛАГ или капитализм XIX века с 12-часовым рабочим днем и массовой нищетой. Это спор о методах и механизмах снятия провалов и рынка, и государства. Реперные точки стратегии социально-экономического возрождения И здесь уместно вспомнить о Втором московском экономическом форуме, проходившем в МГУ им. М. В. Ломоносова. О нем уже много написано: и хулы, и похвал, и серьезных аналитических текстов. Он собрал более двух тысяч человек со всех континентов (кроме разве что Антарктиды), предложив спектр разнообразных решений, лежащих в рамках достаточно четко обозначенного пространства социально-экономической стратегии, альтернативной нынешнему мутно-серому дрейфу. Ключевые параметры такой стратегии предлагаются и обсуждаются уже не первый год конструктивной оппозицией. Это, во-первых, акцент на приоритетном развитии материального производства (прежде всего -- современных высокотехнологичных производств в несырьевом секторе³). И здесь символ “Красный трактор” был позиционирован не как призыв к восстановлению старой промышленности, а как пример большого стратегического проекта, предложившего качественный скачок от старого, аграрного уклада производства и жизни к новому, тогдашней России казавшемуся фантастическим, индустриальному. Здесь требуется короткое отступление: уже упоминавшийся автор доклада, представившего этот образ, Людмила Булавка специально заострила внимание на необходимости массового социального творчества, а не тоталитарного принуждения для реализации аналогичного проекта перехода от нынешних индустриальных технологий к новому -- “посттракторному” качеству материального производства. Последний акцент, впрочем, на форуме звучал не всегда. Будем честны: ностальгия по трактору довольно часто звучала в рамках дискуссий, равно как и термин “реиндустриализация”, который, действительно, дает возможность его истолкования в старомодном ключе: как призыв к восстановлению старой промышленности. Но эти терминологические нюансы в данном споре не столь важны, хотя я действительно считаю возможным найти другое имя для этого проекта. Более того, автору и его коллеге А.И. Колганову уже приходилось писать о наших согласиях и разногласиях с теоретиками реиндустриализации⁴. В отличие от иных критиков я могу четко сказать: России сейчас нужно не столько восстанавливать старую промышленность (хотя, по сравнению с нынешней “серой мутью”, порожденной философией “распила” сырьевой и административной ренты, даже это было бы прогрессом), сколько реализовать программу радикального технологического перевооружения материального производства. Программу не только новых тракторов, но и качественных технологических и социальных изменений. Во-вторых, форум недвусмысленно подчеркнул, что развитие материального производства должно работать на прогресс человека, его личностных качеств, здоровья, творческого и трудового потенциала, на развитие народа нашей страны как целого, а не просто совокупности более-менее цивилизованных потребителей. Об этом мы говорим уже давно, начиная с 1990-х годов, выдвигая задачу развития модели, которую мы так и назвали: “Экономика для человека...”⁵. А для этого нужны хорошо известные меры: общедоступные, преимущественно бесплатные для потребителя, здравоохранение, культура, образование, осуществляющиеся в рамках прозрачности и общественного контроля и нацеленные прежде всего на формирование Человека и Гражданина, а не только производство рыночных услуг, удовлетворяющих платежеспособный спрос. В-третьих, нами уже давно был предложен спектр конкретных решений, показывающих средства реализации названных целей. Среди основных -- программы развития ключевых сфер экономики и активная промышленная политика. Последнее означает отказ от нынешней практики теневого государственного регулирования и “ручного управления” и переход к твердым и последовательно реализуемым правилам игры, когда и частный, и государственный бизнес знают: если вы работаете в рамках программы (скажем, развития высоких технологий), то у вашего бизнеса будут низкие налоги, дешевые кредиты, хорошие возможности государственно-частного партнерства в рамках больших и долгосрочных инвестиционных проектов, институциональная поддержка; если же вы выкачиваете и продаете сырье или заняты исключительно разливкой какой-нибудь колы -- у вас налоги будут большими, кредиты -- дорогими и т.п. В том, что касается системы отношений координации, то она наряду с рыночным саморегулированием в рамках переходной модели может включать как минимум следующие параметры (их выделение опирается на критическое осмысление опыта Новой экономической политики в СССР и практику современного регулирования и программирования экономики в Скандинавских странах, Китае, ряде стран Латинской Америки): ??систему отношений селективного регулирования и государственного, и частного секторов при помощи дифференцированных налогов, кредитов, государственных закупок, инвестиций и др. (то, что принято называть промышленной политикой); ??индикативные параметры ожидаемого развития (“контрольные цифры”); ??программы экономического развития, главными из которых в настоящее время должны стать программы (1) качественного обновления сфер, обеспечивающих общедоступность и приоритетное развитие человеческих качеств (образование, включая воспитание, здравоохранение и массовый спорт, культура) и (2) научно-технического рывка и технологического перевооружения ключевых сфер реального сектора. Среди других средств развития, акцентированных на форуме, -- стимулирование эффективного, творческого труда. В частности, повышение заработной платы, в первую очередь в сферах, обеспечивающих развитие производства, науки, образования, здравоохранения, при высоком прогрессивном налогообложении высшей управленческой бюрократии (как государственных, так и частных корпораций, высшего чиновничества), посредников, финансовых спекулянтов, рантье и т. д. Наконец, важнейшим акцентом нашей программы является преодоление “провалов государства”: бюрократизма, коррупции, волюнтаризма чиновников. И здесь мы во многом согласны с требованиями классического политического либерализма: защита прав человека, многопартийность и честные, прозрачные выборы, независимость судей и т. п. Особый акцент нами делается на развитие институтов гражданского общества. Именно им в первую очередь адресуем мы свои посылы (кстати, на Московских экономических форумах и 2013-го, и 2014-го гг. ряд конференций и семинаров были организованы совместно с независимыми профсоюзами, экологами, движением “Образование для всех”, Конгрессом работников образования, науки, культуры и инженерных специальностей и другими). Реализм невозможен без больших проектов Подчеркнем: эта программа сугубо реалистична (более того, с точки зрения автора это не более, чем некоторая “программа-минимум”). Но реализм сегодня предполагает не только практичность, но и обращенность в будущее. Кстати, все названные выше “реперные точки” предлагаемой экономической стратегии суть не только результат теоретических разработок, но и критическое обобщение опыта многих успешных стран Европы, Азии и Америки. Такая модель развития с разными национальными, политическими и подобными особенностями реализуется в широком спектре экономик: от Австрии и Финляндии до Бразилии и Чили. И последнее: наши предложения были и остаются полем серьезных дискуссий. На поле сторонников активной промышленной политики представлены позиции экономистов, ориентированных на возрождение индустрии, сторонников приоритетного развития прежде всего несырьевого сектора материального производства, тех, кто акцентировал прежде всего прогресс человеческих качеств и др. Среди критиков “рыночного фундаментализма” можно найти и сторонников критического консерватизма, акцентирующих русофильскую линию, и тех, кто подчеркивает дискурс будущего и необходимость критического использования мирового опыта. Эта программа открывает пространство и тем, для кого социал-демократия -- предельно допустимый левый спектр, и тем, кто предлагал алый проект. P.S. Устремленность в будущее: алый проект О последнем особо: я отношу себя к кругу авторов-футуристов, тех, для кого будущее -- это мир, в котором есть не только программирование экономики и социальная защита. Для нас это мир викиномики, краудсорсинга, копилефта и других современных форм пострыночной и посткапиталистической организации социально-экономической жизни; мир, где главная сфера жизнедеятельности человека -- творческая деятельность воспитателя детского сада, учителя, профессора, врача, эколога, социального работника, инженера, ученого; где именно эти люди составляют 80 процентов занятых; где трата денег на приобретение дли-и-и-инных яхт, миллионодолларовых часов и других симулякров человеческого достоинства?-- удел неталантливых, отставших от жизни и достойных брезгливого сожаления людей; где принято спрашивать: “Если Ты такой умный, то зачем Ты столько денег тратишь на обманки сбрэндившего рынка?”, а вопрос “Если Ты такой умный, то почему Ты такой бедный” почитают свидетельством того, что Ты -- вне тренда. Подчеркну: этот -- алый -- тренд пока представлен не большинством, но активной частью молодых интеллектуалов и социальных нонконформистов, их старших товарищей и учителей (как легко догадается читатель, автор сих строк принадлежит к кругу последних). Большинство же из нас, повторю, предлагает “всего лишь” программу социально ориентированного, программируемого развития рыночной экономики, для которой базовые приоритеты -- современное материальное производство и прогресс человеческих качеств.

1 Бодрунов С.Д. Российская экономическая система: будущее высокотехнологичного материального производства // Экономическое возрождение России. 2014. № 2; Рязанов В.Т. Новая индустриализация России: стратегические цели и текущие приоритеты // Экономическое возрождение России. 2014. № 2. Следует подчеркнуть, что в этом журнале тема обновления экономической политики и реиндустриализации обсуждается уже ряд лет

2 Это положение убедительно раскрыто, в частности, в ряде публикаций Р.С. Гринберга, А.А. Пороховского, К.А. Хубиева и др. (см.: Гринберг Р.С. Свобода и справедливость. Российские соблазны ложного выбора. -- М.: Магистр, ИНФРА-М, 2012; Пороховский А.А. Политическая экономия: современные вызовы и перспективы // Экономист. -- 2011. -- № 1; Хубиев К.А., Пороховский А.А.., Черковец В.Н. Формирование экономической системы России в координатах мирового развития / Под ред. К.А Хубиева. -- М.: ТЕИС, 2001; Хубиев К.А. Неоиндустриальная парадигма и альтернативные подходы к ней // Экономист. -- 2013. -- № 4

3 Этот приоритет акцентирован и аргументирован, в частности, в упомянутых выше статьях С.Д. Бодрунова и В.Т. Рязанова, работах многих экспертов Московского экономического форума.

4 Бузгалин А.В., Колганов А.И., Ракитская Г.Я. Экономика для человека (Антикризисная программа Демократических левых). М.: Экономическая демократия, 1992; Бузгалин А.В. Экономика для человека. Экономическая политика и политическая экономия в 2013 году // Валовой внутренний продукт. -- 2013. -- № 1-2; “Экономика для человека”: социально-ориентированное развитие на основе прогресса реального сектора. Материалы Московского экономического форума / Под ред. Р.С. Гринберга, К.А. Бабкина, А.В. Бузгалина. -- М.: Культурная революция, 2014.

Размещено на Allbest.ru