Экономическая интеграция и либерализация внешнеэкономической деятельности: современные условия и возможности для России

Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

Экономическая интеграция и либерализация внешнеэкономической деятельности: современные условия и возможности для России

Крашаков А.С.

аспирант кафедры экономической теории и регионального развития Челябинского государственного университета

В статье рассматриваются различные подходы к оценке либерализации международной экономики, перспективы развития интеграционных процессов и их оценка современными исследователями, а также изучаются возможности оптимизации экономической политики России с целью повышения эффективности её внешнеэкономической деятельности и укрепления национальной экономики

Ключевые слова: международная торговля, экономическая интеграция, либерализация, протекционизм

внешнеэкономический либерализация интеграционный

Присоединение России к Всемирной Торговой Организации (ВТО), ставшее реальностью после долгожданного завершения всех переговоров в декабре 2011 г. и официального приглашения РФ к вступлению в ВТО, очередной раз возвращает нас к вопросу о свободе торговли, интеграции в международные экономические процессы и либерализации внешнеэкономических связей, влияние этих процессов на страну и возможности их использования для стимулирования развития национальной экономики. Современные экономические исследования в большей части рассматривают последствия либерализации международной торговли как сугубо позитивное влияние на экономику страны. Либерализация рынков, под которой, прежде всего, подразумевают снижение различных барьеров в области торговли товарами и услугами, призвана стимулировать экономический рост и развитие, увеличивать благосостояние людей и т.д. Современный уровень международной глобализации вывел вопросы либерализации экономической деятельности на первый план, однако, так ли однозначны последствия этого процесса с точки зрения как национальных экономик, так и всего мира в целом? Как в условиях сегодняшней экономической турбулентности можно оптимально можно использовать интеграционные процессы, исходя, прежде всего, из принципа «не навреди»?

Для начала необходимо дать общую теоретическую оценку глобальным интеграционным процессам и их влиянию на либерализацию внешнеэкономической деятельности. На сегодняшний день проведено достаточно много исследований по моделированию мировой экономики в условиях полной или частичной либерализации торговли. Чаще всего, одной из точек отсчета (базовый сценарий) выбирают осуществление основных идей Дохийского раунда переговоров ВТО, претендующего на относительно высокий уровень открытости экономик, но до сих пор не претворенного в жизнь. [12] В условиях использования разных сценариев, различных математических моделей с различными вводными данными (многие из которых основываются не на статистических материалах, а на экспертных оценках), основная цель подобных работ едина -- выявить масштабы влияния дальнейшей либерализации мировой экономики на страны и некоторые регионы в отдельности, а также на общее благосостояние мира в целом.

Четко прослеживается тенденция снижения ожиданий роста вследствие проведения политики либерализации. Еще раз отметив различия используемых моделей, выделим, что общий тренд понижения оценки возможных последствий для мировой экономики в целом стабилен и свидетельствует о постепенном охлаждении научного сообщества к либерализации как к самому привлекательному и безусловно необходимому варианту дальнейшего развития. [3] Можно также выделить ряд объективных причин, влияющих на подобного рода ожидания -- увеличение количества двух и многосторонних соглашений между странами, минующих ВТО в целом, установление специальных режимов торговли, что усиливает интеграцию и снижает эффект всеобщих действий. Кроме этого, заметную роль играет постоянное улучшение качества и доступности статистической информации, которое с определенным временным лагом свидетельствует о уже достаточно глубокой экономической интеграции национальных экономик на сегодняшний день. Разумеется, особенности моделирования, различия в экономических составляющих моделей, используемых коэффицентов и прочих исследовательских установок так же важны.

Несмотря на это, все результаты исследований остаются в позитивной зоне, что свидетельствует о возможном положительном вкладе либерализации в рост мировой экономики. По данным того же Боуэта полная либерализация, удаление тарифов, внутренних субсидий и дотаций приведет к росту мирового благосостояния (общего дохода) на 100 млрд. долларов или 0,33% мирового ВВП. При этом, 73,8% дохода придется на развитые страны, 24,1% на развивающиеся и 2,2% на категорию слабо развитых (Least Developing Countries). [3] По данным руководителя ВТО Паскаля Лами, общий позитивный эффект будет равняться 130 млрд. долларов. [10] Существует также ряд более оптимистичных исследований, приводящих еще более высокие цифры с совершенно другими пропорциями разделения конечного результата между странами (более высокой долей развивающихся и слабо развитых стран). Соответственно, все они сходятся на том, что общий эффект для мира будет быть может незначительным, но исключительно положительным, однако всегда имеются определенные допущения и условия.

Необходимо ясно понимать, что либерализация не создаст новых выгод для абсолютно всех членов общества. Некоторые категории людей могут существенно потерять в процессе перераспределения производственных функций и нового потока прибыли, к которым приведет такая экономическая политика. Это признается в широко изучаемых сегодня трудах по мировой экономике, которые поддерживают позиции либерализации: «В то время как в целом нации выиграют от торговли (в условиях либерализации), тем не менее, очень вероятно, что международная торговля может нанести ущерб определенным группам внутри наций...». [9]

В исследовании Дрискеля, к примеру, уверенно доказывается, что даже в широко используемых базовых моделях международной торговли, на примере которых часто доказывают необходимость свободной торговли (модели Рикардо или Хекшера-Олина), есть существенные противоречия. [6] Вопросы распределения потенциальных эффектов зависят от специализации страны и её конкурентных преимуществ, а распределение прибыли внутри нации зависит, прежде всего, от распределения прав собственности на факторы производства и, чаще всего, выигрыш одних достигается только за счет потери других. Boзможности частичной компенсации потерь проигравших победителями, теоретически необходимые для сохранения оптимума по Парето, в реальной жизни практически не реализуемы. Соответственно, фактический рост общего благосостояния нельзя назвать полностью положительным, если широкие массы населения при этом могут быть ущемлены, что, в свою очередь, приведет к росту социальной напряженности, расслоению и нестабильности в обществе, что, однако, часто не учитывается в ходе исследований последствий свободной торговли. [5]

Влияние либерализации на рост национальной экономики в целом, а через него и на снижение бедности в стране, поставлено под сомнение в работе Родригеса и Родрика, где рассматриваются особенности экономического роста стран с низкими и высокими торговыми барьерами. Основываясь на обширных эмпирических данных, они выявляют несколько общих трендов. Это, к примеру, постепенная либерализация торговли с ростом благосостояния страны или, когда фирмы редко получают технологии и иные преимущества от эспортной торговли как таковой, а скорее уже успешные компани разворачиваются в сторону экспорта. Тезис же о неизменном стимулировании свободной торговлей роста экономики ими не подтверждается. Придерживаясь либерализации как перспективного направления, авторы указывают на наличие различных условий, которые могут сделать некоторые протекционистские меры эффективными. [12]

Таким образом, мы приходим к выводу о неоднозначности оценок влияния либерализации торговли на национальную экономику и необходимости очень взвешено подходить к вопросу либерализации национальной экономики, сразу задумываясь о мерах компенсации потенциальных потерь и рисков. Подтверждение этого видится в активном использовании различных мер защиты внутреннего рынка и поддержки своих производителей фактически всеми странами мира. Вхождение России в ВТО безусловно серьезный шаг на пути либерализации внешнеэкономической деятельности страны, но было бы не вполне правильно утверждать, что экономики в условиях ВТО действуют в свободном от протекционизма режиме и торговля является совершенно открытой. Сегодня все страны, входящие в ВТО, используют широкий спектр как тарифных так и нетарифных ограничений для поддержки национальных экономик. Более того, если взглянуть на сегодняшнюю экономическую ситуацию в целом и мировую торговлю, подточенную финансовым кризисом, можно заметить рост защитных мер, а значит дальнейшая либерализация пока откладывается и это несмотря на все призывы сегодня отказаться от протекционизма. Следует внимательно изучить опыт работы стран членов организации и их экономическую политику для дальнейшей адаптации этого опыта и выработки эффективной политики для России в новых условиях.

В качестве примера протекционистких мер, принятых в связи с кризисом, можно взять так называемый «Американский акт восстановления и реинвестирования», принятый в начале 2009 года США. Согласно ему, средства, выделенные на программу реанимирования экономики, запрещено использовать в строительных и ремонтных проектах, металлургии и прочих сферах, если ресурсы, вовлеченные в проект, не американского производства. Лаконичная фраза «покупай американское» очень точно отражает основной посыл документа. [4]

Протекционизм появляется и в ряде небольших экономик развивающихся стран. Особые сложности испытывают государства, имеющие сильную привязанность к доллару США и международным рынкам. Примером здесь может являться Эквадор, получивший в июле 2009 г. официальное разрешение ВТО на ввод системы квот и тарифов на импорт. В 2009 г. Эквадор объявил ряд новых импортных ограничений по 630 товарным позициям. Это затронуло около 8% таможенного тарифного пространства страны и 23% ее импорта. Были повышены пошлины на более чем 350 товаров и введены квотные ограничения на 270 других на один год. [11]

Прямо в разгар кризиса возник новый виток напряженности между двумя ведущими игроками международной торговли -- США и Китаем. Под давлением Сталелитейного союза США, в Америке началось антидемпинговое расследование относительно импортируемых китайских стальных труб. С 2006 по 2010 годы объем их поставок вырос в 4 раза и достиг 2,6 млрд долларов. Под влиянием стального лобби, США ввели антидемпинговые пошлины на китайскую продукцию, что застопорило новые поставки, на что Китай тут же отреагировал словами о «злоупотреблении протекционизмом». Это лишь продолжение целой серии взаимных обвинений, начавшейся с сентября 2009 года, после введения США 35% пошлины на автомобильные шины из Китая. Проблемы в двухсторонних отношениях особенно сильны в сталелитейной, бумажной, автомобильной, химической, пищевой промышленности и сохраняются до сих пор. [2]

Возможно, именно совокупность подобных небольших шагов, выставляющих барьеры на пути международного сотрудничества, привела к тому резкому увеличению вероятности, что кризис пойдет по W траектории, о чем все чаще говорят сегодня. Согласно статистике ВТО, число антидемпинговых жалоб уже в 2009 г. увеличилось на 16%, и это после нескольких лет снижения и их рост определенно продолжится. [18] По подсчетам IFPRI (международного исследовательского института продовольственной политики), опасное увеличение тарифов привело к сокращению международной торговли на 7%. [5]

Таким образом, следует еще раз отметить, что рост протекционизма во всем мире -- это сложившийся и устойчивый тренд, который будет доминировать, по крайней мере, в среднесрочной перспективе. Исходя из понимания, что международная торговля -- это классический пример теории игр, введение протекционистских мер в краткосрочной перспективе будет выгодно некоторым странам и спровоцирует переход к схожей политике других. Все это негативно скажется на международной торговле и отбросит процесс либерализации национальных экономик назад. Учитывая также приведенные выше аргументы, что либерализация как таковая, не является абсолютным и неоспоримым благом, обоснованными выглядят рекомендации правительству о продолжении поддержки прогрессирующему изменению используемых защитных мер. Однако возникает вопрос о поиске оптимального баланса между протекционизмом и экономической интеграцией, которая так же является инструментом развития национальной экономики и теоретически призвана повышать её эффективность.

Дальнейшая интеграция России, прежде всего присоединение страны к ВТО, и либерализация внешнеэкономической деятельности (снижения тарифных ограничений) требует адекватной адаптации методов защиты отечественного рынка с целью дальнейшей компенсации возможных потерь. Для примера можно рассмотреть такую стратегическую для любого государства и значимую с социально-политической точки зрения отрасль как сельское хозяйство. Это также та сфера, где можно наблюдать широкий спектр всевозможных протекционистских мер и самые активные дебаты при обсуждении дальнейшего развития мировых интеграционных процессов, в частности реализации Дохийского раунда переговоров. Говоря о сельском хозяйстве, следует выделить систему мер Европейского Союза (ЕС). Единая Европа тратит около 50 млрд. евро в год на поддержку своего сельского хозяйства. [8] Нормы ВТО при этом не нарушаются во многом благодаря продуманным инструментам развития сельскохозяйственных территорий, опирающихся на концепцию мультифункциональности [11], но в целом ориентирующихся на поддержку сельскохозяйственного производства. США также известны своей мощной программой поддержи агросектора, несмотря на их приверженность рыночной экономике и свободной торговле. Все это свидетельствует об активном использовании защитных механизмов самыми развитыми странами, всегда отстаивающими свободу торговли. Изучение подобного опыта поможет адаптироваться к новым условиям и повысить конкурентоспособность российских компаний в рамках глобального соревнования.

Если рассматривать методы поддержки рынка, используемые сегодня в России, можно констатировать, что они зачастую обладают слабым эффектом, а некоторые вскоре будут вовсе недоступны из-за необходимости соблюдать нормы ВТО, а значит, необходим поиск новых инструментов защиты национальных производителей. Изучая действующие меры поддержки национального производства, можно рассмотреть систему квот в области мясной продукции. Устанавливаемые сегодня объемы импорта придётся в скором будущем поднимать, исполняя взятые на себя обязательства в рамках ВТО. Система квот активно использовалась правительством на протяжении последнего десятилетия и на некоторых направлениях дала результаты. Так, жесткое, но планомерное снижение квот на курятину привело к мощному росту объемов внутреннего производства. Тем не менее, в производстве другой мясной продукции, а конкретнее свинины и говядины, такого роста не наблюдалось. Защита производства свинины оказалась не такой эффективной и даже не дала стабильных результатов -- в производстве наблюдались и подъемы, и спады (к примеру, снижение поголовья в 2007-2008 годах) [15]. Поголовье крупного рогатого скота, согласно тому же источнику, стабильно падает и за период 2006-2009 гг. уменьшилось с 9360 до 9029 тыс. голов. Росстат также констатирует дальнейшее сокращение. Согласно официальным данным за 2010-2011 гг. поголовье крупного рогатого скота в стране сократилось на 0,9%. [16] Вышеприведенные примеры отражают неэффективность существующих мер поддержки и указывают на существование иных причин отсутствия роста в той или иной сфере, нежели тарифное регулирование, на необходимость менять политику и используемые механизмы поддержки национальных производителей.

При этом надо учитывать, что любая ограничительная политика в виде прямых запретов, строгого квотирования или высоких тарифов приводит к росту цен для внутренних потребителей. В результате, это ведет к прямому отражению всех тарифных мер в конечной цене товара. Можно смело заметить, что многие попытки государства обеспечивать более благоприятные условия для национальных производителей за счет классической тарифной политики, оплачиваются населением. Соответственно, при введении государственных ограничений на торговлю, страдают, прежде всего, покупатели, вынужденные платить завышенную цену за товар, в то время как производители рискуют разбалансировать внутренний рынок, производя больше необходимого согласно теориям рыночного равновесия. Достигнутый дисбаланс в любом случае приводит к общим потерям экономики, за счет крупных потерь потребителей, перевешивающих выгоды производителей и потенциальный доход государства (к примеру, доходы бюджета от введения тарифа, что, кстати, является его преимуществом перед квотами, но, тем не менее, не активно используется в России). Рассматривая квоты или субсидии, также необходимо отметить затраты хозяйствующих субъектов на право получения финансовой помощи или квотной ренты (разрешения продавать условленное количество товара по выгодной цене в пределах квоты), часто ведущие к недобросовестной конкуренции. Предполагая наличие более эффективных торговых режимов и оптимального комплекса мер, которые позволяют максимизировать все получаемые выгоды от внешнеэкономической деятельности, их внедрение представляется маловероятным вследствие серьезного влияния заинтересованных лоббистов. Если рассматривать возможности осуществления подобной поддержки внутреннего рынка, необходимо учесть, что всегда найдутся заинтересованные группы, которые смогут продвинуть свои интересы и повлиять на принятие политических решений. Соответственно, понимание факта отсутствия идеальной политической системы приводит к идее о том, что свободная торговля, как вариант полного отсутствия регулирующих мер, приведет к более справедливым и равным условиям для всех игроков.

Несмотря на это, Россия часто применяет очень жесткие ограничительные меры. В качестве примера можно вспомнить запрет на экспорт зерна в 2010 году. Подобные меры оказывают негативное влияние на экономику. Основная заявленная цель запрета -- не допустить роста внутренних цен -- подобным образом не достигается, но производители, сталкиваясь с подобным резким вмешательством, теряют всякий интерес к долгосрочным инвестициям в отрасль. Такие меры государства будут теперь ограничены нормами ВТО, однако в любом случае подобные формы управления экономикой давно изжили себя и требуют замены. Переориентация политики должна быть развернута в сторону повышения конкурентоспособности компаний и развития их потенциала за счет институциональных изменений.

Структурные изменения экономики могут произойти только в результате масштабных сдвигов экономических систем, широкой переориентации экономики. Подобных сдвигов можно достигнуть за счет частичной либерализации и усиления конкуренции. Здесь одним из механизмов активизации внутренних ресурсов как раз и выступает открытая экономика. К примеру, свободная торговля, как следствие процесса либерализации, создает предпосылки для усиления и консолидации, что позволяет продуктивнее использовать эффект масштаба. Помимо этого она генерирует новую конкурентную среду, открытую к инновациям и новым идеям, допускает рост давления со стороны иностранных организаций и усиливает потребность в модернизации, повышении своей конкурентоспособности. В то же самое время, появляются возможности и необходимость учиться и перенимать зарубежный опыт. Однако, как было отмечено ранее, необходимо очень осторожно пользоваться подобными инструментами развития.

Последнее время правительство России постепенно осуществляет либерализацию внешнеэкономической деятельности и планомерно расширяет плавную и контролируемую экономическую интеграцию страны в мировую экономику. Одним из последних шагов в этом направлении является организация в 2010 году Таможенного Союза. Снятие определенных торговых барьеров и усиление интеграции экономик Белоруссии, Казахстана и России окажет позитивное влияние и даст стимул к дальнейшему развитию товаропроизводителей трех стран (здесь следует подчеркнуть существующие взаимосвязи экономик и четкие рамки этого интеграционного проекта). Этот эффект связан также с глубокими взаимосвязями как рынков, так и производственных секторов трех государств. Сегодня можно прогнозировать усиление интеграции, увеличение товарооборота и роста грузоперевозок, импортозамещение в объединённых рамках трех государств. При этом производители в области сельского хозяйства в России вынуждены мириться с усилением конкуренции (хотя и получат боле удобные условия работы на рынках Белоруссии и Казахстана). Тем не менее, ожидается расширение производственной кооперации и возможно более глубокое развитие других форм организации производства, что повысит конкурентоспособность российских производителей и компенсирует появление новых игроков на рынке России.

Подобную интеграцию можно также рассматривать как совместный проект, направленный на защиту от конкуренции со стороны стран дальнего зарубежья. Реализация таких проектов является примером институциональных изменений. Фундаментальные реформы рынка и изменение «правил игры» являются очень сложно планируемыми и реализуемыми. В то же время, управляемая либерализация торговли в рамках четко ограниченного и изученного пространства позволит подготовить почву и развернуть институциональную базу стран -- участников в сторону дальнейшей оптимизации и улучшения, придаст новый импульс экономическим процессам и стимул к развитию производства. Учитывая необходимость снятия тарифных ограничений, это так же даст стимул развитию нетарифных методов защиты рынка и поиску нового баланса между протекционизмом и углублением интеграции.

Помимо Таможенного Союза, следует искать и другие перспективные интеграционные проекты, обладающие интересным потенциалом, но несущие минимум рисков для внутреннего рынка. Прежде всего, необходимо обратить внимание на пространство СНГ, которое обладает определенными исторически сформированными социально-экономическими связями. В качестве важного партнера здесь нужно выделить Азербайджан, демонстрирующий в последние годы мощный экономический рост и обладающий хорошим потенциалом для развития. Экономика страны выстроена на основе углеводородов, с мощным доминированием добычи нефти и газа над другими отраслями. Тем не менее, страна нацелена на диверсификацию своей экономики. Наличие большого количества иностранных инвесторов создало хорошую базу и опыт для международных проектов. В то же время западные компании не спешат вкладывать деньги куда-либо помимо нефтегазовой отрасли. Их интерес к Азербайджану ограничивается энергоносителями и их транспортировкой в Европу.

Азербайджан до сих пор сохраняет мощный производственный потенциал в сфере энергетики. Наличие инфраструктуры и опыта в тяжелом машиностроении, а также желание руководителей придать новый импульс индустриальному развитию страны, делают Азербайджан интересным партнером для российских машиностроителей, имеющих давние связи с регионом. Речь здесь может идти о производственной кооперации и специализации для создания технологических комплексов полного цикла. В данном случае важным представляется и политический момент -- подобная интеграция привела бы к более равноправным отношениям, а в результате более эффективным и выгодным для обеих стран.

В качестве конкретного примера промышленно-инвестиционного сотрудничества между Азербайджаном и Россией можно привести совместное участие стран в реализации транспортного проекта Север -- Юг. Это проект строительства железнодорожной линии совместно также с Ираном по пути Казвин -- Решт -- Астара (Иран) -- Астара (Азербайджан), небольшой связки, но обеспечивающей прямое соединение стран от Индии до России через западный берег Каспия. Помимо этого, обсуждается попутная электрификация железнодорожной линии Тегеран -- Бафк. Одним из условий подобных проектов может быть использование внутренних ресурсов стран участниц -- от инжиниринга до поставки строительных материалов. Такой шаг, часто используемый, кстати, в мире (хотя иногда и негласно), может являться серьезным подспорьем для национальных экономик и логичной формой защиты своего рынка. Учитывая некоторые институциональные особенности наших стран, а также прямое участие государства в этих проектах, реализация подобного посыла может быть даже не явной и не вызовет недовольства (во всяком случае официального) иностранных заинтересованных лиц. Основываясь на подобных инфраструктурных проектах можно перейти к совместной промышленной кооперации и разработки единой промышленной стратегии с учетом возможностей и связей производительных сил стран СНГ.

Помимо этого, важным фактором развития сотрудничества России и Азербайджана представляется гармонизация таможенного законодательства, технических норм, установка ясных правил взаимодействия и усиление сотрудничества в области сельского хозяйства. Россия заинтересована в поставках азербайджанской сельхозпродукции, производители которой имеют не просто серьезные преимущества перед российскими фермерами, но зачастую обеспечивают страну продукцией, которая в принципе не производится в России. В то же время для Азербайджана сельское хозяйство является стратегической отраслью с точки зрения большого объема вовлеченности трудовых ресурсов и социальной значимости отрасли. Сталкиваясь с жесткой конкуренцией, порой подталкиваемой демпингом, со стороны Турции и Ирана, Азербайджан вынужден искать новые рынки. В то же время Европа не стремится к равноправным отношениям, нацелена на защиту своего рынка, завоевание новых и не даст Азербайджану возможностей активно входить на рынки стран ЕС. Понимая это, а также учитывая неготовность конкурировать с компаниями ЕС, прежде всего, в маркетинге и эффективности бизнес моделей на микроуровне, Баку не спешит вступать в ВТО и открывать себя для новых конкурентов. Сотрудничество в сфере сельского хозяйства является важной основой стратегических взаимоотношений двух стран и может быть интенсифицировано.

Помимо этого, Азербайджан, обладая финансовой устойчивостью и инвестиционными ресурсами, активно ищет способы диверсификации экономики и заинтересован в работе за рубежом. Определенный интерес для него могут вызывать проекты на юге России в сфере туризма и строительства (достаточно сильных отраслях Азербайджана). Работа в этом направлении должна основываться на расширении информационного обмена и знакомстве бизнеса двух стран, стимулировании увеличения контактов компаний.

Подобная управляемая интеграция и кооперация могли бы дать хороший стимул к дальнейшему развитию национальных экономик стран СНГ. Развитие различных вариантов взаимных инвестиций, расширение промышленного и технологического сотрудничества компаний, координация внешнеэкономической политики и протекционистских мер имели бы существенный эффект для роста экономик всех участников. Несмотря на необходимость защиты своего рынка сегодня, взвешенная интеграция может служить мощным инструментом экономического развития.

В завершение хотелось бы еще раз отметить наличие особенностей и противоречивость влияния процессов масштабной либерализации в целом на национальную экономику и на благосостояние граждан. В условиях, когда интересы широких слоев населения могут пострадать, вопросы интеграции в мировую экономику переходят из экономической плоскости в социально-политическую. Подтверждение данного тезиса мы находим в действиях многих государств сегодня, которые в условиях кризиса и турбулентности на мировых рынках ищут варианты защиты национальных производителей и увеличивают масштабы протекционизма. Это ведет к появлению новых инструментов и способов внутренней поддержки, формированию новых институциональных условий функционирования национальных экономических систем. Поэтому, постепенная интеграция в мировую экономику и осторожное вступление постсоветских стран в ВТО является обоснованной и правильной стратегией. Несмотря на сложность реализации, необходимость учета огромного количества параметров и возможных последствий, государство должно проводить последовательную политику либерализации в долгосрочном плане. Однако, с учетом нынешнего состояния мировой экономики, наличия широкого спектра политических и финансовых рынков, важно выбрать правильный момент и, возможно, взять паузу. Не забывая о разумном использовании и постоянном повышении эффективности защитных мер в экономике, большее внимание уделять менее масштабным, но предсказуемым конкретным и управляемым проектам в области международного сотрудничества и интеграции страны в систему глобальных экономических связей. Важно обратить внимание на наших ближайших соседей и сконцентрировать усилия на точечных проектах, которые позволят наладить новые мосты между постсоветскими странами. Координация промышленной политики и развитие единого рынка могут быть теми направлениями, которые принесут максимум выгод всем партнерам при минимальных рисках. Таким образом, поэтапное углубление интеграционных процессов и либерализация торговли должны совмещаться с адаптацией мер поддержки внутреннего рынка и формированием новых инструментов государственной поддержки и стимулирования конкурентоспособности национальной экономики.

Литература

1. Ackerman F. 2005 The shrinking gains from trade: critical assessment of Doha Round projections. Global Development and Environment Institute, Working paper 05-01, Tufts University, Medford

2. Back A., Jiayi Ho P. 08.11.2009 China-U.S. trade row escalates. The Wall Street Journal

3. Bouлt A. 2008 The Expected Benefits of Trade Liberalization for World Income and Development, Opening the “Black Box” of Global Trade Modeling. Food Policy Review, 8, IFPRI, Washington

4. Charnovitz S. 2009 Resist us Protectionism: The top trade priority for the G20 Rebuilding Global Trade: proposals for a fairer, more sustainable future. Collected articles jointly published by International Centre for Trade and Sustainable Development (ICTSD) and The Global Economic Governance Programme (GEG)

5. Dadush U. 2009 Resurgent Protectionism: Risk and Possible Remedies. Rebuilding Global Trade: proposals for a fairer, more sustainable future. Collected articles jointly published by International Centre for Trade and Sustainable Development (ICTSD) and The Global Economic Governance Programme (GEG)

6. Driskill R. 2007 Deconstructing the argument for free trade. First draft

7. Francois J., Meijl H., Tongeren F., 2004 Trade liberalization in the Doha Development Round. Erasmus University Rotterdam, Rotterdam

8. Haniotis T. 2009 European Commission, DG for Agriculture and Rural Development: “The CAP reform process in perspective: issues of the post-2013 debate” Presentation. 2nd Organic Congress, Brussels.

9. Krugman, P. and Obstfeld M., 2006 International Economics, seventh edition, Addison-Wesley, Boston

10. Lynn J. 2009 Doha deal could boost world GDP $300-700 billion: study. Reuters

11. OECD 2008: Multifunctionality in Agriculture: Evaluating the degree of jointness, policy implications.

12. Rodriguez F., Rodric D. 2001 Trade Policy and Economic Growth: A skeptic's Guide to the Cross-National Evidence. University of Maryland and Harvard University

13. Гатауллина Д.Р. Формы отношений сотрудничества и конкуренции в условиях глобализации // Проблемы современной экономики. - 2011. - № 3. - (39).

14. Экономические интересы и задачи России в СНГ/ Кулик С.А. и др. - М.: Институт современного развития, 2010.

15. Сельское хозяйство России 2009 /Министерство сельского хозяйства России. - М., 2009.

16. Производство продуктов животноводства и поголовье скота и птицы. Сводные показатели сельского хозяйства 2011 / Росстат. - М., 2011.

17. Хейфец Б.А. Модернизационная ориентация сотрудничества России со странами ЕврАзЭЭС и новые задачи бизнеса // Евразийская экономическая интеграция. -2011 - № 3 (12).

18. www.wto.com

Размещено на Allbest.ru