Анализ воспроизводственного потенциала республик Северо-Кавказского федерального округа

Размещено на http://www.allbest.ru/

Анализ воспроизводственного потенциала республик Северо-Кавказского федерального округа

Идзиев Г. И. старший научный сотрудник

кандидат экономических наук

Цапиева О. К. доктор экономических наук, профессор,

Аннотация

воспроизводственный потребность ресурс регион

В статье рассматриваются проблемы развития воспроизводственного потенциала региона. Показан экономический механизм регионального развития, позволяющий восстановить соразмерность воспроизводственных связей «производство-потребление», соответствие между хозяйственными потребностями и имеющимися ресурсами, а также между отдельными частями хозяйственного комплекса

Ключевые слова: Северо-Кавказский федеральный округ, воспроизводственный потенциал региона, производительные силы, производственные отношения, региональное хозяйство, межрегиональные диспропорции, локализованное хозяйство

Основная часть

В 2010 г. из состава Южного федерального округа выделены 7 регионов. Выделение Северо-Кавказского федерального округа (СКФО) из Южного федерального округа преследует цель сконцентрировать усилия органов власти на решении специфических проблем социально-экономического развития этих республик юга России, точечной модернизации экономики и решения социально-экономических проблем.

Регион представляет собой целостную воспроизводственную систему, в рамках которой осуществляется воспроизводство самой социально-территориальной общности, валового регионального продукта, удовлетворяющего общественные потребности, а также производительных сил и общественных производственных отношений.

Тип воспроизводства в масштабе регионального хозяйства определяется эффективностью использования его воспроизводственного потенциала как совокупности всех сил, используемых при создании материальных основ жизнедеятельности социально-территориальной общности, условий (факторов) и достигнутых результатов функционирования региональной экономики, социальными границами системы производственных отношений.

В составе воспроизводственного потенциала региона целесообразно выделение четырех составных элементов, каждый из которых взаимообусловлен остальными (рис.1.): потенциал производительных сил (рабочей силы и средств производства); потенциал системы производственных отношений; потенциал достигнутых результатов; потенциал условий (факторов) функционирования региональной экономики.

Рис. 1 Составные элементы воспроизводственного потенциала региона

Потенциал условий (факторов) функционирования региональной экономики испытывает влияние производительных сил в силу ограниченности вовлекаемых ресурсов. В свою очередь высокий потенциал условий развития, например, в виде благоприятной ценовой конъюнктуры и повышенного спроса на сырье, может значительно увеличивать стоимость средств производства.

Потенциал условий функционирования региональной экономики предопределяет специфику производственных отношений (формы распределения, механизм обмена, степень зрелости институциональной среды). В то же время границы системы производственных отношений предопределяют дальнейшие условия развития экономики. В частности, Р. Ла Порта, Ф. Лопес-де-Силанес, А. Шляйфер и Р. Вишны с помощью многочисленных эконометрических расчетов иллюстрируют тезис о том, что более адекватная реализация отношений частной собственности формирует благоприятные условия интенсивного развития финансовых рынков [1].

Потенциал достигнутых результатов, т.е. материализованный результат общественного производства в регионе, есть не что иное, как одна из граней многогранных производственных отношений, поддающаяся эмпирической фиксации. Так, А. Радыгин и Р. Энтов отмечают, что развитые отношения частной собственности обеспечивают интенсивное расширение капиталовложений, повышение темпов экономического роста и, таким образом, обеспечивается рост общественного продукта. При этом сами производственные отношения возникают по поводу условий присвоения достигнутых результатов производства («дележа» общественного продукта) [2].

Потенциал производительных сил, участвующий в процессе производства и росте производительности труда, способствует формированию потенциала достигнутых результатов функционирования экономики. Последний служит основой для пополнения потенциала производительных сил в виде инвестиций, направляемых на воспроизводство средств производства, более высокой заработной платы и социальных программ, обеспечивающих воспроизводство рабочей силы.

Потенциал достигнутых результатов в существенной мере зависит от потенциала условий развития, так как только ценовая конъюнктура, растущие потребности могут обеспечить реализацию регионального продукта, стимулирование его производства. В свою очередь, потенциал достигнутых результатов при достижении высоких значений может оказывать существенное влияние на ценовую конъюнктуру, состояние сырьевых рынков и рынков товаров и услуг [3].

Взаимодействие производительных сил и производственных отношений нашло отражение в функционировании универсального закона соответствия производственных отношений уровню и характеру развития производительных сил. Производительные силы выступают в качестве внешнего источника движения производственных отношений, перерастающего во «внутренний» источник их движения [4]. Формирование новых производственных отношений приводит к осознанию потребности дальнейшего развития производительных сил.

Таким образом, все элементы воспроизводственного потенциала тесно связаны между собой. Степень неразвитости одного из элементов влияет на эффективность использования всего воспроизводственного потенциала и формирует предпосылки появления так называемых проблемных регионов, в которых утрачены условия и стимулы к устойчивой воспроизводственной деятельности. Отсутствие соответствующего экономического механизма саморегуляции регионального развития приводит к нарушению соразмерности воспроизводственных связей «производство-потребление», несоответствию между хозяйственными потребностями и имеющимися ресурсами, а также между отдельными частями хозяйственного комплекса. Соответствующие территории не могут рассчитывать на саморазрешение проблемных ситуаций, не в состоянии самостоятельно реализовать свой конкурентный потенциал и требуют активной поддержки со стороны государства.

В качестве проблемных регионов правомерно, на наш взгляд, рассматривать все республики Северного Кавказа.

Наиболее уязвимым элементом структуры воспроизводственного потенциала северокавказских республик является потенциал системы производственных отношений, что проявляется в:

? институциональной неопределенности и отсутствии механизма социально-экономической защиты собственности;

? «устойчивой асимметрии во взаимодействии полей власти и собственности, в основе которой -- как реликты отношений господства и подчинений докапиталистического типа, так и остатки командных отношений, существовавших в советский период» [5];

? наличии многоукладности, в основе которой -- масштабный слой отношений этноэкономики;

? существовании высоких этносоциальных барьеров, обеспечивающих сегментацию хозяйственного пространства, закрепление доиндустриальных и индустриальных форм аллокации ресурсов и расхождение экономических интересов;

? вытеснении элементов конкурентных отношений элементами монопольного характера в структуре хозяйственных отношений регионов.

Ключевым экономическим субъектом проблемных регионов Северного Кавказа выступают этнические элиты, «укрепившие свои властные, а в этой связи и экономические, позиции в соответствующих регионах и активно включившиеся в процесс перераспределения собственности, прибыли и ренты» [6].

Проявлением этноэкономических отношений в республиках выступает высокая доля неформального сектора экономки, которая колеблется в диапазоне от 14 до 49% (табл. 1). Для сравнения, в среднем по России этот показатель составляет 18%. [7]

Таблица 1

Число занятых в неформальном секторе в 2009 г., тыс. чел.

Источник: [8]

Размах теневого бизнеса на юге России связан с избытком трудовых ресурсов и монополизмом работодателей на рынке труда, низким уровнем официальной оплаты труда. Дефицит официальных вакансий вынуждает население принимать любые рискованные условия работодателя. Немаловажную роль в этой сфере играет неэффективность работы органов власти, контролирующих рынок труда, высокий уровень коррупции.

Отчасти широкое распространение неформального сектора в экономике северокавказских республик можно связать с доминированием ее этноэкономической составляющей.

Характеризуя потенциал производительных сил региона, отметим преобладание в региональном хозяйстве республик Северного Кавказа третьего технологического уклада (в развитых странах формируется шестой технологический уклад). Наряду с ним в некоторых отраслях сохраняются реликтовые уклады (особенно в агропромышленном комплексе), представляющие домашнее приусадебное хозяйство, промыслы, надомничество на основе ручного труда.

В качестве одного из показателей, характеризующих технологический уклад региона, можно рассматривать число используемых передовых производственных технологий (табл. 2).

Таблица 2

Число используемых передовых производственных технологий

Источник: [9, С. 814]

Потенциал производительных сил региона снижается в связи с декапитализацией основных отраслей экономики: высоким уровнем физического износа и морального старения средств производства (табл. 3), дефицитом квалифицированных кадров при общем высоком уровне безработицы, вымыванием техноструктуры. Существует реальная угроза дальнейшего оттока наиболее перспективных ресурсов (инвестиций, квалифицированной рабочей силы) за пределы северокавказских республик.

Потенциал условий функционирования региональной экономики определяется слабым воздействием глобальных факторов на элементы воспроизводственного потенциала на фоне сильного влияния факторов незрелой институциональной среды национальной и региональной экономики.

Таблица 3

Место, занимаемое регионом в РФ, по основным показателям, характеризующим состояние средств производства

Источник: [9, С. 383, 391]

Республики Северного Кавказа можно рассматривать в качестве особых локальных зон в глобальном хозяйстве, развитие которых опирается на свои модели хозяйствования [10].

Модель локализованного развития просматривается для южнороссийских республик с низким значением индикаторов включенности в глобальную экономику (табл. 4).

Таблица 4

Индикаторы включенности республик Северного Кавказа в глобальную экономику

Источник: [11]

Ситуацию во внешнеэкономической сфере республик Дагестан и Северная Осетия -- Алания описывает импортоориентированная модель. Незначительный объем экспорта при достаточно высокой импортозависимости приводит к образованию отрицательного сальдо торгового баланса. Практически отсутствуют иностранные инвестиции и предприятия с участием иностранного капитала.

Проводимая в России региональная политика была направлена на выравнивание условий социально-экономического развития регионов. Именно идеология нивелирования межрегиональных диспропорций была заложена в нормативно-правовые документы, регламентирующие вопросы регионального развития. [12] В основе данной парадигмы региональной политики лежал вывод о том, что бюджетное финансирование в различных его формах увеличивает возможности различных субъектов за счет привлечения общегосударственных ресурсов. Во многих случаях соответствующее межрегиональное перераспределение доходов осуществляется в пользу относительно менее обеспеченных (более нуждающихся) регионов, вследствие чего межрегиональное неравенство должно снижаться. Действительно, бюджетное финансирование, увеличивая потенциал условий развития региона, может способствовать ускоренному развитию отдельных отраслей экономики, создавать предпосылки для ускорения научно-технического прогресса, обеспечивать условия для развития социальной инфраструктуры и т.д.

Однако, наряду с положительными стимулами, предоставление федеральной поддержки регионам может формировать отрицательные стимулы для региональных властей, касающиеся развития экономического и налогового потенциала.

Необходимым условием ориентации властей на рост налогового потенциала является то, что ранги регионов, касающиеся бюджетной обеспеченности, до и после предоставления трансфертов не меняются местами. Если это условие отсутствует, то функция стимулирования оказывается полностью подавленной, притупляется направленность на развитие экономического и налогового потенциала и усугубляются существующие региональные диспропорции. Именно эту ситуацию мы наблюдаем в России. С учетом стабилизационных расчетов ранги бюджетной обеспеченности до и после распределения трансфертов имеют сильное различие (табл. 5).

Таблица 5

Ранги бюджетной обеспеченности с учетом стабилизационных расчетов (ранг 1 присваивается региону с минимальным показателем)

Источник: [13]

Трансфертный механизм не справляется также со своей приоритетной задачей -- регионального бюджетного выравнивания. Региональная сбалансированность базовых показателей бюджетной обеспеченности за счет собственных ресурсов ухудшается. Федеральная помощь приводит к определенному выравниванию показателей обеспеченности по сравнению с базисной ситуацией. Мера разброса после распределения трансфертов в 2004 г. практически сравнялась с соответствующим показателем до распределения трансфертов в 2001 г., а в 2005 г. даже превысила значение аналогичного показателя до распределения трансфертов в 2002 г. и приблизилась к значению 2003 г. (табл. 6).

Таблица 6

Вариация показателей бюджетной обеспеченности (коэффициент вариации, %)

Источник: [13]

Таким образом, несмотря на то, что за пять лет на осуществление политики выравнивания было израсходовано более 750 млрд руб., с некоторым лагом все снова возвращается на «круги своя».

Все более очевидная несостоятельность трансфертного механизма, осознание того факта, что акцент на текущем выравнивании бюджетной обеспеченности регионов неизбежно приводит к усилению их расслоения, во многом предопределили переход от социальной по своей сути концепции выравнивания к экономической концепции стимулирования расширенного воспроизводства потенциала региона.

Смена парадигмы региональной политики предполагает и изменение инструментов государственной поддержки проблемных регионов.

Общий режим регулирования хозяйственной деятельности в России характеризуется:

сохраняющейся неопределенностью прав собственности;

недоступностью или высокой ценой долгосрочных финансовых средств для большинства компаний;

высоким налоговым бременем в секторах, производящих несырьевую продукцию;

неразвитостью производственной инфраструктуры;

забюрократизированностью многих сфер деятельности.

Такой режим настолько неблагоприятен для развития производительных сил региона, что отдельными мерами по поддержке инноваций и развитию сложных видов услуг обойтись нельзя. Необходимы комплексные улучшения в законодательной, административной и регуляторной сферах, которые на сегодняшний день могут быть в полном объеме реализованы в рамках зон с особым экономическим режимом.

Для формирования предпосылок устойчивого развития проблемных регионов Северного Кавказа следует обратиться к опыту по созданию предпринимательских зон, которые используются как инструмент региональной политики, направленной на оживление мелкого и сред него бизнеса в депрессивных районах, за счет предоставления предпринимателю большой свободы деятельности и значительных финансовых льгот.

В США создано свыше 1400 предпринимательских зон в 700 городах и пригородах США. Для получения статуса предпринимательской зоны район, выделяемый для этих целей, должен соответствовать ряду требований. Наиболее важные из них:

более 70% жителей должны иметь личный или семейный доход менее 80% среднего дохода для всей страны;

уровень безработицы в этом районе должен быть значительно выше, чем по всей стране.

В большинстве штатов срок действия предпринимательских зон колеблется от 10 до 20 лет. Результаты их деятельности показывают, что они способствуют повышению деловой активности в депрессивных районах страны, уменьшают размеры безработицы, позволяют сократить бюджетные ассигнования на социальные программы и ведут к постепенному увеличению налоговых поступлений.

Одной из форм воздействия государства на формирование потенциала экономики северокавказских регионов в условиях новой парадигмы регионального развития является развитие институциональной среды региона. Имманентными составляющими политики государства по повышению зрелости институциональной среды регионов Северного Кавказа являются развитие инвестиционных институтов и обеспечение внедрения института трансфера инноваций, усиление функциональных межрегиональных связей, активизация процесса нормотворчества и его реализация в рамках института частной собственности. Изменение потенциала институциональных условий развития будет способствовать расширению социальных границ складывающейся на современном этапе системы производственных отношений за счет ее проникновения в те социальные сферы, которые ранее были подчинены иным формам производственных отношений.

Литература

1. La Porta, R. et al. Legal Determinants of External Finance / R. La Porta, F. Lopes-de Si-lanes, A. Shleifer, R. Vishny // Journal of Finance. 1997. Vol. 52; La Porta, R. et al. Law and Finance / R. La Porta, F. Lopes-de Silanes, A. Shleifer, R. Vishny // Journal of Political Economy. 1998. Vol. 106.

2. Радыгин, А., Энтов Р. В поисках институциональных характеристик экономического роста // Вопросы экономики. 2008. № 8.

3. Юсупов К.Н., Янгиров А.В. Концепция анализа воспроизводственного потенциала региона // Региональная экономика: теория и практика. 2007. № 16 (55).

4. Мамедов О.Ю. Политическая экономия. Ростов-на-Дону, 2006.

5. Керашев А.А. Интеграционно-воспроизводственная парадигма управления хозяйственным комплексом макрорегиона: дис. ... д-ра экон. Наук. Майкоп, 2006.

6. Шандиров, М.О. Этноэкономика в системе регионального воспроизводства (на материалах Кабардино-Балкарской Республики): дис. ... канд. экон. наук. Ростов-на-Дону, 2002.

7. Канцеров Р.А. Необходимость и возможность инновационной модернизации многоукладной экономики южных регионов России // Региональная экономика: теория и практика. 2008. № 1 (58).

8. Регионы Северо-Кавказского федерального округа: сравнительный анализ конкурентоспособности и стратегий развития / Под науч. ред. Б.С. Жихаревича и А.Б. Крыловского. Сер. «Научные доклады: независимый экономический анализ», № 215. М.: Московский общественный научный фонд, 2010.

9. Регионы России. Социально-экономические показатели. 2009: Стат. сб. М.: Росстат, 2010. С. 814, С. 383, 391.

10. Мюрдаль Г. Современные проблемы «третьего мира». М.: Прогресс, 1972.

11. Киселева Н.Н. Устойчивое развитие социально-экономической системы региона: методология исследования, модели, управление. Ростов н/Д. 2008. С. 139.

12. Постановление Правительства РФ от 19 сентября 1998 г. № 1112 «О дополнительной финансовой поддержке депрессивных регионов» / Основные положения региональной политики в Российской Федерации. (Утверждены Указом Президента Российской Федерации от 3 июня 1996 г.) // СЗ РФ. 1996. № 23. Федеральная целевая программа «Сокращение различий в социально-экономическом развитии регионов Российской Федерации». Утверждена постановлением Правительства РФ № 717 от 11 октября 2001 г.

13. Лавровский Б., Постникова Е. Трансфертный механизм: преодолен ли кризис? // Вопросы экономики. 2005. № 8. С. 89-90.

Размещено на Allbest.ru