Противоречие капитала и феномен перепроизводства

156 Издательство «Грамота» www.gramota.net

Размещено на http://www.allbest.ru/

156 Издательство «Грамота» www.gramota.net

ПРОТИВОРЕЧИЕ КАПИТАЛА И ФЕНОМЕН ПЕРЕПРОИЗВОДСТВА

Рыжков Денис Леонидович, к. филос. н. Московский государственный горный университет

Аннотация

Статья посвящена социально-философскому анализу перепроизводства как социального явления, то есть как фактора формирования общественных отношений. Рассматриваются две разные фазы перепроизводства, а именно в сферах материального производства и финансов. Автором делается вывод о том, что феномен перепроизводства носит объективный и закономерный характер и выступает формой проявления противоречия капитала.

Ключевые слова и фразы: перепроизводство; финансовый капитал; спекулятивный капитал; финансовые корпорации; совокупный работник; основное капиталистическое противоречие.

Annotation

CAPITAL CONTRADICTION AND OVERPRODUCTION PHENOMENON

Ryzhkov Denis Leonidovich, Ph. D. in Philosophy

Moscow State Mining University

The author conducts the social-philosophical analysis of overproduction as a social phenomenon that is as a factor of social relations formation, considers two different phases of overproduction, namely in the spheres of material production and finance, and concludes that overproduction phenomenon has an objective and regular character and acts as a manifestation of capital contradiction.

Key words and phrases: overproduction; financial capital; speculative capital; financial corporations; aggregate worker; main capitalist contradiction.

Производство и потребление неотъемлемы от социума уже по той причине, что общество состоит из биологических существ и потому нуждающихся в потреблении материальных благ. Однако наличие общественной организации создает помимо плотских еще и социальные потребности, которые удовлетворяются в неразрывной связи с биологическими. Иными словами, для удовлетворения потребности в пище не одного человека, а миллионного населения необходима некая социальная институциональная организация, позволяющая систематизировать производство продовольствия и его распределение, потребность поддержания которой социально обусловлена. И напротив - всякая реализация общественных задач, то есть система для удовлетворения социальных потребностей, должна учитывать биологические нужды людей. Так, невозможно направить армию на войну, не предусмотрев питание для солдат, так же как без удовлетворения биологической потребности продолжения рода общество не сможет существовать как социальная организация. Кроме того, человек имеет социальные потребности, обусловленные общественными связями, в которые он вовлечен. Потребности читать и писать не являются биологическими, и без их удовлетворения человек может поддерживать телесное существование, однако на определенном уровне общественной организации без этих навыков он не сможет быть включен в некоторые отношения, где это нужно. Другими словами, социальные потребности продиктованы общественной организацией и необходимостью для индивида быть вовлеченным в определенный род отношений.

Удовлетворение биологических и социальных потребностей членов общества происходит через общественное производство материальных и духовных благ, в связи с чем справедливо предположить, что цели производства и цели потребления взаимно определены. Это, несомненно, так, однако биологические и социальные потребности людей и общества в целом оказываются не единственными факторами целеполагания.

Цель общественного производства закладывается не социальными потребностями, а характером собственности на средства общественного производства. Частная собственность на средства производства определяет целью производственного процесса извлечение прибыли. Вся организация такого процесса подчинена этой единой цели, и без извлечения прибыли в условиях частной собственности производство объективно не может существовать в связи с наличием конкуренции. Не воля собственника, но сам принцип отношений между людьми, каким является частная собственность, полагает цель совокупной производительной силы общества. Совпадение воли собственника с самим этим принципом определяет успех организации производства. Проще говоря, насколько собственник осознает приоритет прибыли в своем деле и умеет находить оптимальный путь ее извлечения, настолько он успешен как владелец капитала (промышленного или финансового - не имеет значения).

Разделение общественных функций в совокупном общественном производстве подчиняет каждого работника, независимо от профессии и уровня оплаты труда, цели эффективности исполнения этой своей маленькой роли на фоне единого производственного процесса. При этом каждая из таких «квазицелей» детерминирована объективными законами рынка, под которым надо понимать такую систему общественного обмена, где каждый из собственников тех или иных средств производства извлекает свою долю прибыли. Контроль же за каждой из таких «квазицелей» со стороны общества в целом невозможен, в связи с чем отдельный производитель на фоне общего производственного процесса обретает неорганизованный характер: «стихийно сложившиеся и неподконтрольные индивидам производственные отношения есть всеобщие и реальные основания бытия частной собственности, а отдельные формы ее - есть только фрагменты, отдельные элементы целого: всей системы частнособственнических общественных отношений. В такой системе стихийная, общественно разделенная деятельность субъектов доминирует над общностью их интересов в производстве, обмене, распределении и потреблении» [4, c. 118].

Таким образом, цель удовлетворения общественного потребления реализуется лишь в том объеме и в том качестве, в каких это интересно капиталу. Налицо противоречие, обусловленное сущностью конкретного способа общественного производства, а именно частной собственностью на капитал. Одним из проявлений такого капиталистического противоречия выступают периодические перепроизводства, то есть такие социальные явления, при которых усилия производительных сил общества направлены в сторону, противоположную удовлетворению собственных потребностей.

Не является задачей данной работы исследование экономических механизмов перепроизводства, но здесь необходимо использовать выводы политической экономии и современных экономистов для выявления социальной роли кризисов перепроизводства, а именно их влияние на систему отношений в обществе.

В основном политэкономическом труде Карла Маркса «Капитал» было указано на некую цикличность застоя, процветания, перепроизводства и кризиса: «…если производительные силы растут в геометрической прогрессии, то рынки расширяются, в лучшем случае, в арифметической. Десятилетний цикл застоя, процветания, перепроизводства и кризиса, постоянно повторяющийся с 1825 по 1867 г., кажется, действительно завершил свой путь, но лишь затем, чтобы повергнуть нас в трясину безнадежности» [5, c. 33]. Являлось ли это явление случайным или неизбежным следствием капиталистического производства - вот следующий, имеющий существенное значение вопрос.

Уже самые известные факты о великих мировых депрессиях говорят о том, что кризисы перепроизводства не являются случайными явлениями, обусловленными недостаточным контролем или дисбалансом промышленного производства в разных сферах. Избыток произведенных товаров означает, что производительные силы направлены не на удовлетворение общественных потребностей, а какое-то время работают против общества, так как наступающий затем кризис лишает работы немалую часть занятого населения и сокращает заработную плату множества наемных работников, снижая тем самым их индивидуальное потребление.

Как было установлено марксистской политической экономией, перепроизводство носит циклический характер, то есть постоянно повторяется после одного и того же этапа некого экономического цикла и с не меньшим постоянством предвещает собой другой этап: «колоссальная скачкообразная расширяемость фабричного производства и его зависимость от мирового рынка необходимо порождают лихорадочное производство и следующее за ним переполнение рынков, при сокращении которых наступает паралич. Жизнь промышленности превращается в последовательный ряд периодов среднего оживления, процветания, перепроизводства, кризиса и застоя. Ненадежность и непостоянство, которым машинное производство подвергает занятость, а следовательно, и жизненное положение рабочего, становятся нормальным явлением, когда устанавливается такая смена периодов промышленного цикла» [Там же, c. 464]. При этом такие этапы одинаковы, а цикличность постоянна. Налицо закономерность, то есть наличие некой внутренней существенной взаимосвязи этих явлений, обусловливающей упорядоченность их изменений.

Обозначенная закономерность неразрывно связана с природой капитала как самовозрастающей стоимостью: «К. Маркс различал возможности, предпосылки и неизбежность кризиса. Кризис является неизбежным проявлением общественной природы капитала, без которого капитал не может ни существовать, ни развиваться» [1, c. 734].

В связи с тем, что марксистская политэкономия формировалась в экономических условиях, не тождественных нынешним обстоятельствам, а современные общественные отношения по поводу производства и потребления материальных и духовных благ носят глобальный характер, необходимо отметить наличие иных, отличных от марксистских, взглядов на цикличность перепроизводства. Так, американскими экономистами Артуром Бёрнсом и Уэсли Митчеллом также рассматривались циклические нарушения равновесия в производственном процессе, однако они «опустили существо марксовой концепции цикла, а заимствовали лишь “трендовую” форму, определив цикл как колебания вокруг тренда экономического роста» [7, c. 132]. При этом у них, как и у К. Маркса, циклическое развитие описывается последовательной сменой четырех фаз: подъем, спад, оживление и подъем следующего цикла. Однако существенная разница концепций К. Маркса и Бернса - Митчелла заключается в том, что первый обосновывал наличие периодического закона, определяющего периодичность смены фаз экономической динамики, а вторые утверждали, что «шоки, вызывающие отклонения от тренда, являются случайным, а не закономерным процессом» [Там же, c. 133].

Другие взгляды, в числе которых монетарная концепция циклов Р. Хаутри и теория реального бизнесцикла Дж. Лонга, описывают волнообразную динамику нарушения экономической стабильности, но не устанавливают причину этого явления. Наличие множества концепций о цикличности кризисных явлений в современной экономике и богатство материала для их построения не разрешили главного для социально-философского исследования вопроса, а именно об источнике рассматриваемого явления. По мнению авторитетного отечественного экономиста и академика РАН П. А. Минакира, «выход из теоретического тупика, образовавшегося в рамках теоретических концепций ХХ в., находится в классической концепции эндогенных шоков и экономических кризисов и циклов XIX в. Эта концепция принадлежит К. Марксу» [Там же, c. 135]. В связи с этим логичен вывод о том, что цикличный характер перепроизводства является закономерным, а источник находится в природе капиталистических отношений.

Итак, промышленное перепроизводство являлось и является феноменом закономерным и неразрывно связанным с природой капитала, выступая одной из форм проявления основного капиталистического противоречия. Но до настоящего момента мы связывали перепроизводство только с капиталом промышленным, однако стоит рассмотреть и другую его сторону - финансовую. Промышленный капитал связан с производством потребительных стоимостей, в то время как финансовый - фиктивных, то есть «чистых» меновых стоимостей. «Чистота» меновой стоимости в данном случае означает свободу стоимости от потребительного содержания, то есть наличия в атрибуте стоимости только ее менового содержимого [8]. Поэтому финансы представляют собой систему отношений по поводу меновых стоимостей, не заключающих в себе потребительных. Меновая стоимость, не подкрепленная потребительной стоимостью, превращается в фикцию, а ее величины, соответственно, - в иллюзию. Потребность в этих иллюзорных величинах обеспечивается некими искусственными факторами, при наличии которых все сложнее становится говорить об эквивалентности форм меновой и потребительной стоимости: «При постоянном расширении действительного накопления это расширение накопления денежного капитала отчасти может быть его результатом, отчасти результатом моментов, сопровождающих его, но совершенно от него отличных, отчасти, наконец, даже результатом остановки действительного накопления. Уже потому, что накопление ссудного капитала расширяется под влиянием таких независимых от действительного накопления, но все же сопровождающих его моментов, в известных фазах цикла должен всегда иметь место избыток денежного капитала, и этот избыток увеличивается по мере развития кредита» [6, c. 52]. К. Маркс, обозначая специфику обращения денежного капитала, описал ее как форму главного противоречия капиталистического способа производства: «Вместе с этим избытком, следовательно, должна также усиливаться необходимость расширить процесс производства за его капиталистические границы, то есть возникают избыточная торговля, перепроизводство, избыточный кредит. В то же время это неизбежно совершается в формах, вызывающих обратное движение» [Там же]. В обществе это проявляется как резкое наращивание богатств немногих на фоне кризисных явлений в экономической сфере, что наблюдается и сегодня.

Действительно, как бы ни кричали олигархи о безумных цифрах потерь в связи с пришедшим кризисом, потери эти - лишь цифры, которые никогда не реализовались бы в потребительные стоимости, в то время как потери средних и бедных слоев населения выражаются именно в этих стоимостях. Для середняка или бедняка любое снижение дохода означает потери в качестве и количестве пищи, отдыха, жилья, обучения детей, доступа к транспорту, к культуре, к спорту, к свободному времени и другому необходимому для физического и нравственного здоровья человека.

Если следовать обозначенному здесь выводу, подтвержденному исследованиями политэкономов и опытом не одной сотни лет, что сущность перепроизводства кроется в противоположности нужд капитала и действительных потребностей общества как совокупности людей, созидающих и потребляющих материальное и духовное, тогда наиболее остро этот вид кризиса должен проявляться в сфере максимальной активности капитала. Иными словами, там, где стоимость имеет возможность быстрее и проще возрастать, там и должно с наибольшей силой проявиться перепроизводство. Такой сферой выступают обороты титулов меновой стоимости, названных выше «чистыми» меновыми стоимостями. Это денежное обращение, рынки валют, акций, облигаций и иных ценных бумаг.

Если целью капитала является рост стоимостных выражений, то он совершенно естественно устремится в те формы этих самых выражений, в которых ему обеспечен наибольший и наискорейший прирост. Обращение промышленного капитала объективно привязано к времени, за которое необходимо произвести продукт. Несмотря на то, что техника существенно сокращает периоды промышленных производств, она требует технологий, на создание которых необходимы затраты немалого времени совокупного общественного труда. Поэтому инструментарий промышленного производства не приспособлен изымать прибыль моментально, чего нельзя сказать о финансовых инструментах, позволяющих это делать практически молниеносно. В связи с этим прибыли промышленного и финансового капитала притягиваются рынками финансовых инструментов, на которых концентрируется в конечном счете основная масса определенного сектора мировой экономики, будь то провинция, страна или даже целый регион хозяйствования. Глобализация сетей связи и высочайший уровень обработки данных делают эти рынки локальными в сравнении с мировыми финансовыми рынками: «на финансовых рынках размеры прибыли, как правило, гораздо выше, чем при прямых инвестициях, поэтому все денежные потоки в конце концов сосредоточиваются в глобальных финансовых сетях в поисках более прибыльных вложений. Использование компьютеров, с одной стороны, как средств быстрой обработки информации и, с другой - как средств сложного математического моделирования привело к практически полному замещению золота и бумажных денег абстрактными финансовыми продуктами. Сюда входят “фьючерсные сделки” (возможности приобрести товар в некоторый момент в будущем с перспективой получения прибыли, предсказанной посредством компьютерного моделирования), “хедж-фонды” (инвестиционные фонды, часто используемые для покупки и мгновенной продажи огромных количеств валюты с целью заработать на небольшой разнице между закупочной и продажной ценой) и “деривативы” (пакеты разнообразных фондов, представляющие собой совокупность актуальных или потенциальных финансовых ценностей)» [3, c. 148].

Как уже было сказано, обращение промышленного капитала требует немалых затрат общественного полезного времени, несмотря на развитие технических средств общественного производства, но для обращения финансового капитала технические совершенствования создали условия неимоверных скоростей перемещения финансовых инструментов и принятия решений. Современные средства связи позволяют перемещать деньги, акции, долговые обязательства между континентами со скоростью света, а обработка электронной информации компьютерами делает эти перемещения независимыми от разницы во времени, от выходного или буднего дня. Управление и контроль над своими финансовыми инструментами их владелец теперь может осуществлять в дистанционном режиме и т.п. Это позволяет оборачивать валюты, акции, облигации, фьючерсы и другое с колоссальной скоростью, которая даже не может быть сопоставима с оборотом капитала в промышленности.

В итоге объемы финансового капитала возрастают, во-первых, неограниченно быстро, во-вторых, независимо от промышленного производства.

Такие особенности роста финансового капитала определяют его концентрацию в руках владельцев транснациональных корпораций: «современные финансовые корпорации стали поистине гигантскими, в некоторых из них работают по всему миру десятки и даже сотни тысяч высококвалифицированных финансистов, что представляет собой совершенно новое явление, подобное возникновению гигантских монополий в конце XIX и начале ХХ в.» [2, c. 14]. Эти представители международной финансовой олигархии олицетворяют собственников финансового капитала на мировом уровне, существующих за счет размножения меновых стоимостей вне наращивания общественно полезного продукта. С другой стороны, нуждаемость промышленного производства в финансовых средствах ставит общественно полезное производство в зависимость от финансовых магнатов. Это порождает тенденцию слияния банковского и промышленного капитала уже на международном уровне, аналогично тому, как это происходило в рамках национальных экономик в XIX веке.

Наращивание спекулятивного капитала независимо от роста общественно полезного продукта неизбежно приводит к разрыву потребностей собственников капитала (размножение его стоимостных выражений) и общественной необходимости потребления материальных благ. Это определено тем, что производство реального продукта интересует финансовую олигархию лишь постольку, поскольку обеспечивает эффективность финансовых инструментов, а, как уже было сказано, оборот финансовых средств в финансовом секторе продуктивнее, чем в промышленном. Отсюда глобальное производство, находясь в руках финансовых корпораций, будет удовлетворять запросы общественного потребления только в той мере, в которой это необходимо для спекулятивного сектора экономики. Такого рода противоречие рождает соответствующие отношения в социальной структуре, а именно: та ее часть, что живет на процент от управления финансовыми активами, объективно противостоит живущим за счет собственной рабочей силы. Иначе говоря, владельцы финансовых активов в объемах, позволяющих не продавать собственную рабочую силу, объективно противопоставлены совокупному работнику.

Итак, перепроизводство как социальный феномен носит объективный и закономерный характер, выступая формой проявления противоречия капитала, и проявляется в двух разных фазах - материального перепроизводства и финансовой спекулятивной системы. Социально-философский анализ перепроизводства показывает, что экономические показатели, обнаруживающие данный феномен, являются его параметрами, а сущность перепроизводства лежит глубоко в природе общественных отношений по поводу владения капиталом.

социальный капитал финансовый экономический

Список литературы

1. Андреев С. Ю. Экономические циклы в современной макроэкономической теории // Политематический сетевой электронный научный журнал Кубанского государственного аграрного университета. 2012. № 75. С. 732-751.

2. Гринин Л. Е. Глобальный кризис как кризис перепроизводства денег // Философия и общество. 2009. № 1. С. 5-32.

3. Капра Ф. Скрытые связи / пер. с англ. М.: ООО Издательский дом «София», 2004. 336 с.

4. Киреев Г. Н. Социальное насилие: монография. М.: Прометей, 2005. 316 с.

5. Маркс К., Энгельс Ф. Сочинения: в 50-ти т. М.: Издательство политической литературы, 1955-1981. Т. 23.

6. Маркс К., Энгельс Ф. Сочинения: в 50-ти т. М.: Издательство политической литературы, 1955-1981. Т. 25. Ч. 2.

7. Минакир П. А., Горюнов А. П. Мировой экономический кризис: теоретические и прикладные аспекты // Вестник ДВО РАН. 2009. № 4. C. 130-146.

8. Рыжков Д.Л. Превращение стоимости в системе общественного обмена как проявление социального неравенства // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. Тамбов: Грамота, 2013. № 2 (28). Ч. 2. С. 157-163.

Размещено на Allbest.ru