Эффективность государственных инвестиций в закрытой и открытой экономике

Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

Эффективность государственных инвестиций в закрытой и открытой экономике

А.М. Либман

Введение

Проблематика государственных инвестиций как фактора экономического роста становится все более значимой в современной России по мере накопления государством значительных финансовых резервов. Цель настоящей статьи - рассмотреть некоторые теоретические аргументы «за» и «против» государственных инвестиций, выявить факторы и пределы их эффективности. При этом мы рассмотрим как ситуацию «закрытой» экономики, когда контакты с «внешним миром» незначительны и не влияют на результаты функционирования экономической системы, так и «открытой» экономики, в которой воздействие внешнего фактора является значимым, а во многих случаях - и решающим, для экономического роста.

Государственные инвестиции в «закрытой» экономике: аргументы «за»

В условиях «закрытой» экономики существует целый ряд факторов, позволяющих высказываться «в пользу» государственных инвестиций. Можно говорить о трех направлениях аргументации: «микроэкономической» (производство общественных благ), «макроэкономической» (стимулирование роста) и основанной на анализе экономического порядка и институтов (стимулирование конкуренции). При этом основное внимание уделяется государственным инвестициям в инфраструктуру. Последняя включает в себя как «физическую инфраструктуру» (например, мосты, дороги, транспортные системы, аэропорты, трубопроводы, коммунальные сети и т.д.), так и «человеческий капитал» и «технический прогресс» (инвестиции в образовательную систему, исследования и разработки, здравоохранение).

Микроэкономический аргумент. Инфраструктурные блага часто обладают (в большей или меньшей степени) свойствами благ общественных: «несоперничеством» и «неисключаемостью» в потреблении (иначе говоря, полезность блага для каждого игрока не уменьшается по мере роста числа потребителей и ни один игрок не может быть исключен из пользования благо). Это касается физической инфраструктуры (например, бесплатной дороги или маяка) и (возможно, даже в большей степени) человеческого капитала.

Главной особенностью общественных благ является невозможность их производства на основе частной инициативы. Поскольку в условиях рынка совершенной конкуренции цена равна предельным издержкам, а последние, в силу свойства несоперничества, равны нулю, то и цена должна была бы установиться на нулевом уровне, что делает невозможным реальное производство блага. В силу свойства неисключаемости возникает проблема «безбилетника»: для экономического субъекта рационально отказываться от платы за пользование благом, поскольку он все равно не может быть «наказан» за это исключением из потребления. В результате выбора всеми рациональными эгоистическими субъектами такой стратегии производство блага оказывается невозможным в силу отсутствия поступлений. Возникает ситуация «дилеммы заключенного»: вместо парето-эффективного равновесия по Нэшу реализуется субоптимальный сценарий с недопроизводством общественного блага.

Государственное вмешательство может решить обе указанные проблемы. Прежде всего, финансирование инвестиций осуществляется в этом случае за счет налоговых платежей, поступление которых обеспечивается монополией государственной власти на легитимное насилие. Соответственно, проблема «безбилетника» исчезает: «билет» вынуждены покупать не только обычные пользователи, но и те, кто благом в принципе пользоваться и не намеревается. Проблема равенства цены нулю также исчезает, поскольку для государства нет необходимости покрывать расходы на пользование благом строго из поступлений от последнего. В связи с этим государственные инвестиции могут оказаться единственным способом производить общественные блага Fritsch M., Wein Th., Ewers H.-J. Marktversagen und Wirtschaftspolitik. Mikroцkonomische Grundlagen staatlichen Handelns. Mьnchen: 2001..

Говоря о человеческом капитале, нельзя не упомянуть также и особую категорию «мериторных благ» (merit goods). Их особенность заключается в том, что индивиды обладают как бы «двойной системой потребностей»: потребление этих благ реально необходимо, но люди не осознают этого. Например, пользу образования может понять лишь образованный человек; в условиях поголовной безграмотности уговорить людей добровольно учиться крайне сложно. Соответственно, государственное вмешательство позволяет «принудительно» производить мериторное благо (например, обязательное всеобщее образование) Гринберг Р.С., Рубинштейн А.Я. Экономическая социодинамика. М.: 2000.. В любом случае, отбор мериторных благ ex ante - крайне сложная задача.

Макроэкономический аргумент

В макроэкономической теории повышенное внимание к государственным инвестициям связано с аргументами структурной политики, а также политики роста. Структурная политика рассматривает государственные инвестиции как способ или замедлить структурные сдвиги с целью смягчения их негативных социальных последствий, или наоборот, ускорить трансформацию экономической структуры (скажем, оказать большую поддержку новым высокотехнологичным отраслям). Аргумент структурной политики наиболее значим для стран, реализующих экономическую модернизацию (таких, как Россия), поскольку именно они часто сталкиваются с необходимостью значительно быстрее, чем это позволяет эволюционный рыночный процесс, и при этом без существенных социальных потерь совершить переход от одной структуры экономики к другой. Однако и для промышленно развитых стран эта проблематика весьма важна. Нельзя забывать и о том, что временные горизонты принятия решений и риски в ряде случаев слишком высоки, чтобы быть эффективно реализованными за счет рыночного механизма Ср. Кузнецов Б. Нужна ли России промышленная политика? М.: 2002. С.14.. Следует заметить, что в отличие от микроэкономического аргумента, аргумент структурной политики в принципе не ограничивают действие инвестиций исключительно инфраструктурой, а включает в себя и, например, закупки машин и оборудования.

С макроэкономической точки зрения необходимо отметить особенность инфраструктурных благ, представляющих собой «производство возможностей производства» - они оказывают «двойное воздействие» на экономику - на этапе производства и на этапе потребления Zimmermann H., Henke K.-D. Finanzwissenschaft. Mьnchen: 2001. На этапе производства (например, строительства дороги) они создают спрос на рабочую силу, материалы и т.д., в конечном счете, внося (как и прочие государственные расходы) свой вклад в совокупный спрос и снижая безработицу (вне зависимости от того, реализуется ли проект государством или частной компанией на государственный счет). На этапе потребления (например, пользования автодорогой), инвестиционное использование блага не прекращается: частные перевозчики используют дорогу для более дешевой перевозки товаров, тем самым, стимулируя производство в других секторах экономики; дорогу необходимо поддерживать в исправном состоянии, что порождает дополнительные расходы, и т.д. Иначе говоря, для инвестиций особенно ярко выражен эффект мультипликатора государственных расходов.

Однако наибольший интерес государственные инвестиции представляют с точки зрения политики роста. Если ранние неоклассические модели во главу угла ставили аккумуляцию капитала, обеспечивающую рост до «уровня насыщения» при данном уровне технологического прогресса в силу убывающей предельной производительности факторов (например, в функции Кобба-Дугласа), то для современной «новой» теории роста человеческий капитал, технический прогресс и физическая инфраструктура, оказываются центральными по значимости элементами. Все три указанных компонента характеризуются:

(1) неубывающей предельной производительностью (частично проистекающей из уже описанных выше их свойств как общественных благ; например, лектор, «отдав» часть знаний своим студентам, сам их не теряет; свет маяка освещает дорогу путешественникам вне зависимости от их числа) и

(2) позитивными экстерналиями (spillovers), т. е. способностью оказывать позитивное воздействие на экономическую деятельность других субъектов, не выражающееся в ценах (что опять-таки связано с особенностью общественных благ; впрочем, для микроэкономики позитивные экстерналии означают, прежде всего, дополнительный стимул к недопроизводству благ частным сектором).

Соответственно, именно физическая инфраструктура и человеческий капитал позволяют преодолеть ограничение «точки насыщения», обеспечив, тем самым экономический рост.

Институциональный аргумент. С точки зрения преобразования институционального порядка, отдельные формы государственных инвестиций также могут оказать благоприятное воздействие на экономику. Дело в том, что инвестиции косвенно содействуют устранению монополистической власти отдельных групп и созданию конкурентного порядка.

Например, строительство дорог облегчает доступ на рынки отдаленных регионов, ставя сформировавшиеся в них региональные монополии в условия более жесткой конкуренции. Развития инфраструктура в принципе снижает расходы для новых компаний (newcomers), что создает условия для возникновения «оспоримых рынков» (contestable markets): в принципе существующие монополии (incumbents) не могут использовать свое преимущество, поскольку вынуждены учитывать возможность входа на рынок конкурентов - это особенно важно тогда, когда принудительная демонополизация экономически невыгодна, например, в естественных монополиях.

Наконец, инвестиции в образование содействуют созданию условий «равного шанса» и «равной конкуренции» для всех граждан, а при соответствующей организации образования - способствовать предпринимательству с его важнейшей функцией «творческого разрушения» по Шумпетеру, позволяющей также преодолеть ограничения существующих рынков и выйти на новый уровень роста Schumpeter J. Die Theorie der wirtschaftlichen Entwicklung. Leipzig: 1912.. Не случайно даже Ф.А. фон Хайек признавал необходимость государственного финансирования образования.

Государственные инвестиции в «закрытой» экономике: аргументы «против»

Несмотря на перечисленные выше важные факторы государственных инвестиций, существует немалое число веских аргументов, заставляющих относиться к данному методу государственного вмешательства (как, впрочем, и к другим мерам ограничения свободы спонтанных рыночных процессов) с предельной осторожностью. В основном они происходят из «микроэкономической» и «институциональной» области.

Пределы государственного вмешательства. С точки зрения микроэкономики, государственное вмешательство допустимо лишь тогда, когда наблюдается «провал рынка». Он, безусловно, имеет место в случае общественных благ. Однако это означает, что во всех остальных случаях, когда «провал рынка» не наблюдается, государственное вмешательство не эффективно. Например, уже упомянутые выше закупки машин и оборудования за рубежом к общественным благам (с точки зрения упомянутых выше критериев) отнести сложно; соответственно, и осуществление их государством представляется нецелесообразным. Если же «провал рынка» связан с несовершенством конкурентного порядка (например, высокой монополизацией, низким горизонтом планирования, незащищенностью прав собственности и контрактных отношений), то и государственное вмешательство должно концентрироваться именно на этих аспектах, а не на государственных инвестициях - последние не смогут решить возникшие проблемы. Важно учесть, что проблемы «рыночного порядка» обычно являются более «фундаментальными», чем инвестиционные. Во многих случаях определить «сферы вмешательства» государства не столь просто; особенно ярко это проявляется для мериторных благ. Из-за этого порой приходится отказываться от в принципе привлекательной теоретической концепции. Дискуссия о «технических проблемах» приводится ниже.

Эгоизм государства. Ключевые теоретические аргументы, заставляющие усомниться в эффективности государственного вмешательства, сформулированы новой политической экономией. В большинстве моделей государство или экзогенно, или рассматривается как «благожелательный диктатор» (benevolent dictator), стремящийся лишь к благу для экономики в целом. В реальном мире государство - не что иное, как коалиция чиновников и политиков, преследующих цели собственного блага. Любая инвестиционная программа государства дает им обширные возможности для поиска ренты.

Во-первых, инвестиции (по определению) - это селективный механизм экономической политики. Например, дорогу можно построить лишь между двумя конкретными пунктами; купленные станки должны быть распределены между конкретными фирмами и т.д. Напротив, скажем, политика накопления резервов или антимонопольная политика обладают гораздо меньшей селективностью. Не приходится и говорить об инвестициях в рамках структурной политики, которые селективны по определению самой структурной политики как таковой. В этих условиях чиновники и политики могут и должны делать выбор между альтернативными получателями благ, это ведет к возможностям для коррупции и злоупотреблений. Средства могут также использоваться не из экономической, а из политической логики («показные проекты» для привлечения внимания избирателей или международного сообщества).

Во-вторых, сами государственные инвестиции представляют собой значительные объемы средств, поступающих в распоряжение чиновников и политиков. Едва ли можно сомневаться в том, что последние попытаются использовать эти средства в своих целях. При этом государство часто характеризуется a priori худшим менеджментом, чем частный бизнес. Хотя бы в силу того, что отсутствуют конкретные показатели эффективности (такие, как прибыль), господствуют жесткие вертикальные иерархии, государственные чиновники часто пользуются дополнительной защитой от увольнения и т.д.

Аргумент неэффективного использования, часто сводимый к фразе «все разворуют!», регулярно появляется в российской политической и экономической дискуссии. Как правило, сторонники государственных инвестиций в качестве ответа на этот аргумент указывают на необходимость борьбы с коррупцией, иначе говоря, «сделайте так, чтобы не разворовали». Действительно, проблема кажется технической: наладить контроль за нечистыми на руку чиновниками, создать эффективную систему государственного управления и т.д. Между тем, еще Хайек указывал на то, что технические проблемы относятся к числу наиболее сложных (порой куда сложнее, чем принципиальные). Это означает, что борьба с коррупцией может оказаться такой сложной задачей, потребует столь больших усилий, что легче отказаться от государственных инвестиций и перейти к другим методам воздействия на экономику (о которых частично будет говориться ниже) или отложить инвестиции «на потом», когда изменится ситуация. Например, ответственное правительство может быть реализовано лишь в рамках подлинно демократической политической системы, важным элементом которой является развитое гражданское общество и политическая «культура участия». Возможно, инвестиции государства и являлись бы оптимальным решением (first best), но в реальном мире приходится обращаться к second best (второй лучший) альтернативам. Подчеркнем, что даже в случае «провалов рынка» государственные инвестиции могут оказаться нежелательными, если для преодоления провалов используются меры, ведущие к куда большим «провалам государства».

государственная инвестиция экономический

Проблема рассеянного знания

Идея государственных инвестиций и структурной политики имплицитно предполагает, что государство в принципе очень хорошо знает, что в сложившейся ситуации будет «наилучшим» для экономики. В реальности государственная политика реализуется в условиях дефицита знания. Речь идет о незнании двоякого рода.

Во-первых, как подчеркивают представители неоавстрийской школы, рыночный процесс спонтанного взаимодействия ведет к возникновению знания за счет арбитража («конкуренция как процедура познания») из индивидуального знания отдельных субъектов. Это эволюционный механизм государство «отключает» внедрением жестких иерархических структур. Проблему незнания в современной сложной экономике не поможет решить никакое использование вычислительной техники или методики прогнозирования, как из-за обилия связей, так и из-за того, что сами участники процесса часто «выявляют» свое знание лишь сталкиваясь с конкретными ситуациями (например, потребитель часто решает, какой товар он будет покупать, лишь перед прилавком, или ставит требования к качеству, лишь когда узнает, что такое в принципе возможно). Описываемая проблема является частным случаем общей проблемы знания в иерархиях, и приведшей к распаду социалистического планового хозяйства На это указывалось еще в дискуссии О. Ланге и Ф.А. фон Хайека о рыночном социализме..

Во-вторых, будущее принципиально неизвестно (как отмечают посткейнсианцы и сторонники шумпетерианской эволюционной экономики). Соответственно, в принципе невозможно точно предсказать оптимальное направление инвестиций. Государственная структурная политика может лишь «угадать» перспективные отрасли. Однако при этом мобилизация ресурсов для государственных инвестиций крайне велика, и «исправление ошибки» может оказаться невероятно сложным. В принципе, казалось бы, для стран «догоняющего развития» указанная проблема отсутствует: А. Гершенкрон говорит о «шансе отсталости», когда страна может позволить не повторять весь путь проб и ошибок (trial and error), сразу же сконцентрировавшись на передовых отраслях (собственно говоря, Гершенкрону и принадлежит мысль о повышенной значимости государства для модернизации отсталых стран по сравнению с развитыми).

Однако современная экономика развивается столь динамично, что неизбежным оказывается запаздывание. Если еще двадцать лет назад персональный компьютер и десять лет назад Интернет были «инкрементальной инновацией», то сегодня они переходят в сферу «необходимой инфраструктуры» (как, скажем, электричество или конторское оборудование), без которой компания не может функционировать, но которая не может сформировать дополнительное конкурентное преимущество. Соответственно, концентрироваться на микроэлектронике для прорыва «уже поздно». Все чаще говорят о «шестом цикле Кондратьева» Nefiodow L. Der sechste Kondratieff: Wege zur Produktivitдt und Vollbeschдftigung im Zeitalter der Information. Sankt Augustin: 2000. с такими отраслями, как нано - и биотехнологии. Однако те же биотехнологии уже неоднократно обещали стать триггером нового «бума» на фондовом рынке, и «бум» каждый раз оборачивался «пустышкой». При этом нельзя забывать, что решение об инвестициях едва ли будет приниматься без учета влияния лоббистских групп, интересы которых не всегда совпадают с общеэкономическими.

Проблема незнания носит универсальный характер. И все же ее можно снизить, прежде всего, за счет более эффективной организации государственной власти, налаживании «обратной связи с обществом» на основе системы демократических выборов и жестком контроле над любыми в принципе неизбежными формами лоббизма и корпоративизма, обеспечении прозрачности последних, а также развитии культуры рациональной бюрократии. Опять-таки - мы упираемся в «техническую» проблему, решение которой сложнее, чем проблемы стратегической.

Для России все перечисленные проблемы крайне важны. Данные Transparency International 2004 г. отводят России 90 место в мире по индексу восприятия коррупции (corruption perception index). Неутешительно выглядят данные Всемирного банка о «качестве управления» (quality of governance): по данным 2002 г. показатель качества государственных услуг и эффективности бюрократического механизма (governance efficiency) составил в России 44,3 (из 100); показатель качества государственного регулирования экономики - 44,3, показатель власти права (rule of law) - 25,3. По расчетам Ф. Шнайдера, доля теневой экономики в России составила в 1999-2000 гг. 46,1% ВВП (по сравнению с 37,5% в начале реформ) Schneider F. Arbeit im Schatten. Wiesbaden: 2004.. Наконец, индекс экономической свободы Economic Freedom of the World: 2005 Annual Report относит Россию на 115 место (одно из последних). Все это сопровождается низким уровнем развития политических и гражданских свобод: рейтинг Freedom House 2005 относит Россию к числу «несвободных» стран.

Альтернативы государственным инвестициям

Государственными инвестициями воздействие государства на экономическое развитие страны не ограничивается. Не менее значимыми могут оказаться и альтернативы государственным инвестициям - государственное воздействие на частную инвестиционную деятельность. Последнее включает в себя два комплекса мер: воздействие на возможности для инвестирования (т.е. финансовые средства) и желание инвестировать Zimmermann H., Henke K.-D. Op. cit..

Простейший способ расширить возможности инвестирования - снизить налоговое бремя (ввести льготы для инвестиционной деятельности). В этом случае государство, вместо того, чтобы концентрировать ресурсы у себя, а затем «перераспределять» их, просто отдает вопрос «на откуп» самим компаниям. Конечно, льготы также могут быть селективными, но возможности для коррупции и лоббирования все же заметно меньше. Часто встречаются меры по снижению налогового бремени на покупку акций компаний. Иногда вводятся государственные программы кредитования частного бизнеса; выработать четкие и не дающие простор коррупции критерии для кредитов легче, чем для инвестиций. На желание инвестировать влияет, прежде всего, устойчивая государственная политика создания благоприятного «инвестиционного климата» (отнюдь не только для иностранных инвесторов), а также введение мер, стимулирующих готовность компаний «брать на себя риск».

Безусловно, указанные меры не могут полностью заменить государственные инвестиции. Во-первых, даже государство не может обеспечить производство чистых общественных и мериторных благ частным сектором. Во-вторых, возникает угроза «эффектов принятия», когда государство поддерживает те направления деятельности, которые и так бы осуществлялись частным бизнесом (впрочем, с этой проблемой сталкиваются и госинвестиции), тем самым неэффективно используя свои ресурсы. В-третьих, в современной России высочайший уровень недоверия к государству и к другим компаниям Олейник А.Н. Конституция российского рынка: Согласие на основе пессимизма? // Социс. 2003. №9. и краткий горизонт планирования Розмаринский И.В. Основные характеристики семейно-кланового капитализма в России на рубеже тысячелетий // Экономический вестник Ростовского государственного университета. 2004. №1. также едва ли будут способствовать эффективной поддержке «частных инвестиций». Может сложиться ситуация, когда бизнес предпочтет вывод прибыли за рубеж инвестиционной деятельности, а льготы будут использоваться лишь для «оптимизации налогообложения». Для того чтобы эта проблема исчезла, опять-таки необходимо развитие институциональной системы, вывод экономики из ситуации «бесконечного передела» Сонин К.И. Институциональная теория бесконечного передела. // Вопросы экономики, 2005. №7. - опять же, основное направление решения проблем связано не с государственными инвестициями, а с созданием экономического порядка.

Государственные инвестиции в «открытой» экономике

«Открытая» экономика заставляет нас несколько пересмотреть целый ряд сформулированных выше аргументов. Прежде всего, в «открытой» экономике страна сталкивается с конкуренцией со стороны других государств. Соответственно, возникает проблема поддержки национальной промышленности и экономики (в принципе аналогичная идее воспитательного протекционизма по Ф. Листу Лист Ф. Национальная система политической экономии. М.: 2005.). Государственные инвестиции могут стать инструментом поддержки «слабых» отраслей. При этом с чисто психологической точки зрения они могут даже оказаться более эффективными, чем таможенные барьеры: часто государству «легче» в психологическом плане свернуть инвестиционную программу, когда отрасль уже достигнет «зрелости», чем снизить пошлины (отказаться от расхода легче, чем от дохода).

Впрочем, те же аргументы, которые используются против «воспитательного протекционизма», пригодны и здесь. Во-первых, не совсем понятно, какие отрасли, собственно говоря, необходимо «воспитывать» (с учетом шумпетерианской аргументации незнания будущего). Во-вторых, даже если государственные инвестиции и легче остановить, чем таможенный протекционизм, власть лобби и в этом отношении нельзя недооценивать. Более того, инвестиции - инструмент часто более селективный, чем пошлины, поэтому, помимо отрасли, государство «воспитывает» и мощную группу интересов. В-третьих, вне зависимости от лоббизма, крайне сложно определить момент «остановки» поддержки, когда защита далее не требуется, а лишь ослабляет конкурентную борьбу из-за рубежа. Поскольку политические решения принимаются не мгновенно, определенное запаздывание будет иметь место в любом случае. Можно добавить и четвертый аргумент: мощная протекционистская политика часто не согласуется с международными обязательствами по глобальной и региональной экономической интеграции.

Несколько другую линию аргументации представляет «стратегическая торговая политика». Согласно этой концепции, мировые рынки в принципе несовершенны, поэтому нечего и надеяться на «игру по правилам». Гораздо важнее применять все инструменты (в т. ч. и государственные инвестиции) для формирования собственных национальных «чемпионов», которые будут присваивать ренту. Концепция стратегической торговой политики также отнюдь не лишена недостатков. Во-первых, не следует переоценивать несовершенство мировых рынков; более того, систематическое вмешательство государств лишь усиливает эту проблему (своеобразное «самовыполняющееся пророчество»). Во-вторых, крупные страны (такие, как Россия) с обширным рынком для борьбы с несовершенством рынков могут пользоваться и другими инструментами, например, жесткой антимонопольной политикой. Национальный орган защиты конкуренции, согласно действующей международной практике, может запрещать любые слияния и поглощения любых субъектов в любых странах мира, если они ведут к монополизации национального рынка. В-третьих, само по себе создание «чемпионов» не обязательно ведет к эффективному развитию экономики или «справедливому» перераспределению доходов (если, скажем, вся прибыль уходит за рубеж, рост ограничивается пределами одной отрасли, а доступ к получаемой от экспорта ренте принадлежит узкой группе собственников). Помимо этого, возникают проблемы лоббизма, дефицита знания, несооответствия международным обязательствам и т.д.

Впрочем, стратегическая торговая политика может оказаться second best-решением для государства. Это касается отраслей, в которых вторжение государства в экономику и так является чрезмерным, а конкуренция носит глобальный характер. Самым ярким примером для России является авиастроение и производство вооружения. И Boeing, и Airbus пользуются значительной поддержкой американских и европейских властей соответственно. Соответственно, России «не остается другого выбора», кроме как играть на несовершенном рынке по правилам стратегической торговой политики.

Наконец, в «открытой» экономике государственные инвестиции становятся инструментом конкуренции юрисдикций. Последняя представляет собой процедуру «укрощения Левиафана», препятствуя, тем самым, эгоистическому поведению государства, а также может стать методом познания. Иначе говоря, в условиях конкуренции юрисдикций выше вероятность сравнительно более эффективного использования средств для государственных инвестиций Обзор литературы по этой проблематике см.: Pitsoulis A. Entwicklungslinien цkonomischen Denkens ьber Systemwettbewerb. Marburg: 2004. и вообще государственной политики развития U.S. Advisory Commission on Intergovernmental Relations. Interjurisdictional Tax and Policy Competition: Good or Bad for the Federal System. Washington: 1991.. Однако для этого конкуренция юрисдикций должна находиться в рамках «институционального коридора», обеспечивающего ее эффективность, а последний присутствует отнюдь не всегда. Иначе говоря, конкуренция юрисдикций эффективна, если (1) существует «строгий порядок для конкуренции инвестиций», устраняющий возможность стран создать картель или ограничить конкурентную борьбу; (2) отсутствуют «спрос на плохие институты», эффекты «захвата» бизнеса или государства, концентрация власти в экономике и политике незначительна; (3) сформированы эффективные демократические политические системы; (4) отсутствует «власть отстающего», когда небольшая группа концернов сохраняет свою прибыль, несмотря на отток инвестиций из страны; (5) отсутствует эффект «власти-собственности», заставляющий государства рассматривать приход инвесторов из-за рубежа не как источник налогового дохода, а как конкурентов для «своих» бизнес структур на частных рынках и (6) структура неформальных институтов также способствует эффективной конкуренции юрисдикций Libman A. Globalization and Outcomes of Institutional Competition. Paper presented at the SASE Annual Conference in Budapest, Hungary, 2005..

Все эти факторы справедливы для всех форм конкуренции юрисдикций, в т. ч. и с использованием государственных инвестиций. Последние, однако, ведут к ряду дополнительных проблем. Во-первых, конкуренция может перерасти в «гонку субвенций». Постоянная необходимость наращивать инвестиции, чтобы удержаться «на уровне» с другими странами, может привести к последствиям, аналогичным «гонке до предела» (race to the bottom) в налоговой политике. Существуют сомнения в том, может ли государство (даже при краткосрочном успехе и притоке частных структур) реализовать свое преимущество в долгосрочной перспективе. Впрочем, против такого сценария «работают» серьезные политико-экономические аргументы. Частные структуры могут опасаться возможных требований поддержать политику правительства в будущем. Для правительства же угроза состоит в том, что активное предоставление инвестиционной поддержки определенным группам приведет к «отождествлению» правительства и этих групп в глазах избирателей, что при экономических неудачах компаний может стать фатальным Kasper W. Federations: Competing Jurisdictions. Max-Plank-Institut zur Erforschung von Wirtschaftssystemen Diskussionsbeitrag, 1996. P.20-22. Во-вторых, государственные инвестиции обычно ведут все же к формированию не чистых общественных благ, а смешенных, в которых несоперничество в потреблении ограничено. Например, никакая общественная инфраструктура не выдержит бесконечный приток мигрантов (congestion cost). Поэтому возможна ситуация, когда юрисдикции не заинтересованы в привлечении частных структур и, соответственно, будут проводить политику, противоречащую их потребностям Bjorvatn K., Schjelderup G. Tax Competition and International Public Goods. // International Tax and Public Finance. 2002. Vol.9..

Выводы

Проведенный анализ позволяет прийти к выводу, что государственные инвестиции в принципе способны сыграть роль важного фактора оптимизации функционирования экономической системы и ускорения роста. Однако существуют серьезные проблемы, препятствующие их эффективной организации. К сожалению, они достаточно ярко представлены в России. Для того чтобы преобразовать сегодняшнюю российскую экономическую и политическую систему, потребуются значительные усилия; в условиях «институциональной ловушки» на политико-экономическом уровне, совмещающей «спрос на плохие институты» со стороны корпораций и «блокаду реформ» в политике, реализовать их крайне трудно. Мало надежд и на конкуренцию юрисдикций для России как части мировой экономики и региона СНГ Libman A. Op. Cit.; Либман А.М. Взаимодействие государства и бизнеса на постсоветском пространстве: возможности и риски. // Общественные науки и современность. 2005. №4..

Все сказанное заставляет предположить, что государственные инвестиции могут быть эффективны исключительно в строго определенных секторах и при эффективной организации рынков и государственной власти. Иначе говоря, для российской экономики важнее сосредоточиться на более длительном и сложном, пути выращивания институтов (как экономических, так и политических), чем инвестировать значительные средства в рамках государственных программ. Важно развивать альтернативные методы поддержки инвестиционной деятельности частными компаниями, а иногда и в принципе отказываться от инвестиций с целью накопления средств для будущих поколений, когда институциональная база улучшится - последние, несмотря на все проблемы, могут оказаться second best-решением. Конечно, возникает вопрос - а «доживет» ли российская экономика вообще до момента, когда first best-решения окажутся возможными, если сейчас не прибегнет к незамедлительным серьезным мерам? Ответ на этот вопрос, на наш взгляд, дает следующая аналогия: даже сильная боль не означает, что прием не подходящего к этой ситуации лекарства окажет какое-либо позитивное воздействие.

При этом ни в коем случае не следует делать вывод, что государство в принципе может позволить себе «игнорировать» государственные инвестиции. Можно выделить три типа проблем, где государственные инвестиции необходимы.

· Вне всякого сомнения, важной задачей государства должно стать финансирование общественных благ - общей инфраструктуры, пригодной для максимально широко числа игроков (с целью снижения селективности политики). Среди инфраструктуры особо хотелось бы выделить развитие транспортной системы России, в силу специфики российских расстояний и климата обладающей целым рядом особенностей, требующих государственного вмешательства Lynch A. Einen Schritt vor, zwei Schritte zurьck - Wurzeln des wirtschaftlichen Dilemmas in RuЯland. // Internationale Politik. 2001. Jg.56. Heft 10..

· Не менее важны государственные инвестиции в другой тип общественных благ - в сферы образования (в т. ч. и в силу описанной выше функции «создания конкурентного порядка»), исследований, прежде всего, фундаментальных, т.е. обладающих наибольшими позитивными экстерналиями и характеризующихся наиболее высоким риском, и здравоохранения. Попытки рассматривать образование, науку и здравоохранение как элемент «социального бремени», т. е. «непроизводительного расхода», неверны. Речь идет о производительных инвестициях в человеческий капитал и технологии.

· Наконец, для государственных инвестиций важными являются отрасли «глобальной нечестной конкуренции», например, авиастроение. Отказ от их поддержки не позволит выявить реальные преимущества страны, а лишь приведет к упадку отраслей. Здесь уже сами инвестиции выступают second best-решением.

Безусловно, инвестиции должны сопровождаться серьезной перестройкой институтов в этих отраслях для повышения их эффективности.

Размещено на Allbest.ru