Особенности распространенности неустойчивой занятости (на примере Вологодской области)

Размещено на http://www.allbest.ru/

Особенности распространенности неустойчивой занятости (на примере Вологодской области)

А.В. Попов

Институт социально-экономического развития территорий РАН,

Вологда

Целью статьи является оценка масштабов неустойчивой занятости и выявление особенностей ее проявления на региональном уровне. Информационную базу исследования составили данные мониторинга качественного состояния трудового потенциала населения Вологод-ской области за 2016 год. Проведенный анализ показал, что процессы прекаризации занятости получили широкое распространение в регионе. В наибольшей степени они затронули женщин, молодежь и лиц пожилого возраста, людей с низким уровнем образования и малообеспеченные категории граждан. Полученные сведения в дальнейшем позволят разработать систему мероприятий по борьбе с прекаризацией занятости.

Рынок труда, неустойчивая занятость, социально-демографический портрет, прекаризация занятости.

The aim of the article is to assess of the extent of precarious employ-ment and to identify the specific aspects of its diffusion at the regional level. The information base of the research were the data of monitoring of the qualitative condition of labor potential of the population in the Vologda oblast for the year 2016. The analysis showed that the processes of the employment precarisation is widespread in the region. To the greatest extent they affected women, youth, people with low education and low income category of citizens. The obtained data allows to develop a system of measures to prevent employment precarious.

Labor market, precarious employment, socio-demographic portrait, pre-cariatisation.

Глобальные процессы трансформации занятости помимо позитив-ных изменений несут в себе и ряд опасностей. Неслучайно в научном сообществе распространение нестандартных трудовых отношений, к числу которых относят временную и неполную занятость, надомный и заемный труд, фриланс, самозанятость [6, с. 73] и т.д., связывают с возникновением такого явления как неустойчивая занятость [5, с. 10; 7, с. 99; 8, с. 9] (в англоязычной литературе - precarious employment, precarious work, precariousness). В самом обобщенном виде под ней понимается ситуация, при которой риски, связанные с выполнением трудовых обязанностей, несет сам работник, а не работодатель, нани-мающий его. Чаще всего это проявляется в низкой заработной плате, уязвимости, минимальном контроле со стороны работников и право-вой незащищенности [11], что негативно сказывается не только на ка-честве трудовой жизни населения [3; 12], но и на развитии общества в целом [1, с. 50]. занятость прекаризация трудовой

Несмотря на большое внимание к проблемам прекаризации занято-сти в зарубежных исследованиях еще в конце XX в., в отечественной науке интерес к данной тематике возник совсем недавно (в конце 2000-х гг.). В результате вопросы распространенности неустойчивой занятости и вовлеченности в нее отдельных слоев населения остаются слабо изученными. Существует мнение, что в подобных условиях может оказаться любой работник вне зависимости от его пола, возраста и гражданской принадлежности [2, с. 52]. Данное обстоятельство обусловило цель настоящего исследования.

В современной науке сложилось достаточно большое количество подходов к оценке неустойчивой занятости. Это обусловлено, с одной стороны, размытостью границ исследуемой характеристики, что при-водит к неоднозначности выделения признаков устойчиво-сти/неустойчивости, а с другой - отсутствием существующих стати-стических показателей, способных в полной мере описать данное яв-ление. В этой связи, в исследованиях активно применяются социоло-гические опросы, которые позволяют получить уникальную информа-цию о положении работников на рынке труда.

В настоящей статье мы будем придерживаться концептуальных по-ложений А. Каллеберга [9], в соответствии с которыми социально-трудовые отношения являются неустойчивыми, если работа характе-ризуется хотя бы одним из следующих признаков: 1) является небезо-пасной, нестабильной и неопределенной; 2) предоставляет ограничен-ные экономические и социальные льготы; 3) ограничивает установ-ленные законом права; 4) предоставляет мало возможностей для про-движения на лучшие рабочие места; 5) подвергает работника опасным или рискованным условиям труда. Преимущество применяемого подхода заключается в акцентировании внимания на ключевых особенностях неустойчивой занятости: сущности (пункты 1 и 4), драйверах (пункт 3) и последствиях (пункты 2 и 5). В дальнейших исследованиях это будет способствовать более четкому выделению особенностей при сравнительном анализе различных форм занятости и определению степени устойчивости положения работников на рынке труда.

Интерпретация обозначенных критериев осуществлялась на данных мониторинга качественного состояния трудового потенциала населения Вологодской области. Для этого в 2016 г. в анкету был включен блок вопросов, позволяющих выявить отдельные аспекты неустойчивой занятости. Работники, удовлетворяющие хотя бы одному из поставленных условий, относились к группе вовлеченных в неустойчивые социально-трудовые отношения.

Анализ мониторинговых данных показал, что в неустойчивую за-нятость вовлечено 66% работающего населения Вологодской области (рис. 1). При этом в случае стандартной модели закрепления трудовых отношений риски прекаризации существенно снижаются (до 29%). Распространение нестабильности в социально-трудовой сфере во мно-гом связано с развитием «новых» форм занятости: среди «нестандарт-ных» работников подобные признаки имеют порядка 71% опрошенных. Это позволяет судить о том, что традиционные формы трудовых отношений предоставляют населению большую устойчивость на рынке труда, хотя и они не гарантируют абсолютную защищенность

Рисунок 1. Распространенность неустойчивой занятости на региональном рынке труда (на примере Вологодской области)

Источник: здесь и далее - данные мониторинга качественного состояния трудового потенциала населения Вологодской области, ИСЭРТ РАН, 2016 г.

В территориальном разрезе прекаризация занятости несколько сильнее затронула административный, нежели экономический центр Вологодской области (68% в г. Вологде против 65% в г. Череповец; табл. 1). Во многом это связано с различиями в отраслевой структуре занятости населения. Так, в г. Череповец широкое развитие получил вторичный сектор, характеризующийся большим количеством рабочих мест со стабильными условиями труда.

Таблица 1. Социально-демографические характеристики населения, вовлеченного в неустойчивую занятость

Анализ половозрастной структуры населения позволил установить, что распространенность неустойчивой занятости среди женщин незначительна, но превосходит таковую у мужчин (69% против 64%). Подобные различия могут объясняться не только гендерной сегрегацией на российском рынке труда, но и наличием ряда дискриминационных практик, в результате чего женщины испытывают меньшую защищенность и стабильность в сфере социально-трудовых отношений.

Что касается возрастных особенностей, то процессы прекаризации занятости сильнее затрагивают представителей крайних когорт (69%), нежели лиц средней возрастной группы (64%). Недостаточная конку-рентоспособность молодежи и людей старшего поколения на рынке труда приводит к тому, что в целях поиска возможностей для обеспе-чения материального благополучия и профессиональной самореализации им зачастую приходиться соглашаться на работу с менее благоприятными условиями труда, тем самым включаясь в неустойчивые социально-трудовые отношения.

Данные мониторинга показывают, что распространенность неус-тойчивой занятости снижается по мере увеличения уровня образова-ния населения. Так, среди трудящихся с начальным профессиональ-ным образованием и ниже нестабильным положением характеризуют-ся 73% опрошенных, а с высшим профессиональным образованием - 60%.

В ходе анализа было также выявлено, что вовлеченность в неус-тойчивую занятость имеет определенную взаимосвязь с семейным по-ложением работника. В случае отсутствия законодательного оформления брака наблюдается более высокий уровень распространенности нестабильных социально-трудовых отношений (81% среди лиц, состоящих в гражданском браке; 69% среди незамужних/холостых), нежели в обратной ситуации (62% среди лиц, состоящих в зарегистрированном браке). Полученные сведения позволяют предположить, что неустойчивая занятость выступает значимым барьером, препятствующим формализации отношений между людьми. В то же время данный тезис находит подтверждение в зарубежных исследованиях [10].

Логическим продолжением семейного статуса выступает детность. Результаты исследования свидетельствуют о том, что неустойчивая занятость в меньшей степени распространена среди работников с детьми (64-65%). Исключение составляют лица, имеющие 3 и более ребенка, где значения показателя возрастают до 70% (что даже выше, чем у бездетных). С одной стороны, очевидно, что решение о рожде-нии ребенка во многом зависит от того, насколько стабильной и безо-пасной является работа, а с другой - причины большей вовлеченности представителей многодетных семей в процессы прекаризации являют-ся неочевидными и требуют проведения дополнительных исследова-ний.

В заключение рассмотрим зависимость масштабов неустойчивой занятости от уровня доходов населения. Для этого мы обратимся как к качественным, так и количественным оценкам респондентами своего материального положения. Как показывают результаты распределения работников по доходным группам, существует прямая связь между оценкой собственного благополучия и вовлеченностью в неустойчивые социально-трудовые отношения. Так, прекаризация занятости менее всего затрагивает людей, которые не испытывают финансовых трудностей («денег вполне достаточно, чтобы ни в чем себе не отказывать» - 51%), а более всего - людей, имеющих проблемы с приобретением товаров первой необходимости («денег не хватает даже на приобретение продуктов питания, приходится влезать в долги» - 81%). Данная тенденция в полной мере прослеживается и в случае распределения населения по уровням оплаты труда. Распространенность неустойчивой занятости среди работников с трудовыми доходами выше 3 прожиточных минимумов составляет 52%, а среди зарабатывающих 1-2 прожиточных минимума - 64%.

Таким образом, проведенный анализ на материалах Вологодской области показал, что процессы прекаризации занятости получили достаточно широкое развитие. Несмотря на то, что в наибольшей степени они затронули «нестандартных» работников, почти каждый третий представитель стандартных трудовых отношений столкнулся с различными проявлениями неустойчивости. При этом вовлеченными в неустойчивую занятость оказываются, прежде всего, женщины, моло-дежь и лица старшего поколения, люди с низким уровнем образования и малообеспеченные категории населения. Также можно предполо-жить, что нестабильность социально-трудовых отношений негативно сказывается на формализации отношений между людьми и выступает значимым барьером, препятствующим рождению детей.

В дальнейшей работе планируется разработка рекомендаций по регулированию нестандартных форм закрепления трудовых отношений с учетом особенностей проявления процессов прекаризации занятости на региональном уровне.

Список использованной литературы

1. Бобков В.Н., Вередюк О.В. Неустойчивость занятости как совре-менная проблема и исследовательская категория // Уровень жизни населения регионов России. 2013. № 6 (184). С. 43-51.

2. Голенкова З.Т., Голиусова Ю.В. Прекариат как новая группа наем-ных работников // Уровень жизни населения регионов России. 2015. № 1 (195). С. 47-57.

3. Колот А.М. Трансформация института занятости как составляющая глобальных изменений в социально-трудовой сфере: феномен прекаризации // Уровень жизни населения регионов России. 2013. № 11 (189). С. 93-101.

4. Попов А.В. Работники стандартной и нестандартной форм занято-сти на региональном рынке труда // Социальное пространство. 2017. № 1. URL: http://sa.vscc.ac.ru/article/2189 (дата обращения: 07.05.2017).

5. Стэндинг Г. Прекариат: новый опасный класс. М.: Ад Маргинем Пресс, 2014.

6. Цыганкова И.В., Базжина В.А., Никишина О.Ю. Развитие нестан-дартных форм занятости в современной России // Российское пред-принимательство. 2014. № 24 (270). С. 71-86.

7. Шкаратан О.И., Карачаровский В.В., Гасюкова Е.Н. Прекариат: теория и эмпирический анализ (на материалах опросов в России, 1994-2013) // Социологические исследования. 2015. № 12 (380). С. 99-110.

8. Cranford C.J., Vosko L.F., Zukewich N. Precarious employment in the Canadian labor market: a statistical portrait // Just labour. 2003. Vol. 3. P. 6-22.

9. Kalleberg A.L. Measuring Precarious Work: a working paper of the EI-Net measurement group // The University of Chicago [Official site]. URL: https://ssascholars.uchicago.edu/sites/default/files/einet/files/ einet_papers_kalleberg.pdf (accessed: 07.05.2017).

10. Mьhlberger U. The Social Effects of Precarious Work. Research report // Universitдt Wien [Official site]. URL: https://static1.squarespace.com/static/559921a3e4b02c1d7480f8f4/t/5862fb6bff7c501ec52c6162/1482881901267/Mhlberger.pdf (accessed: 07.05.2017).

11. Non-standard employment around the world: Understanding challenges, shaping prospects // In-ternational Labour Organization [Official site]. URL: http://www.ilo.org/wcmsp5/groups/public/---dgreports/---dcomm/---publ/documents/publication/wcms_534326.pdf (accessed: 07.05.2017).

12. Rodgers G. Precarious jobs in labour market regulation: the growth of atypical employment in Western Europe / Eds.: G. Rodgers, J. Rodgers. Brussels: International Labour Organisation, 1989.

Размещено на Allbest.ru