Политика по привлечению рабочей силы на предприятия угольной промышленности Польши в 1940–1960-х гг.

Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

Политика по привлечению рабочей силы на предприятия угольной промышленности Польши в 1940-1960-х гг.

В последнее время возрос интерес исследователей к истории польской угольной промышленности [2; 3; 5], занимавшей важнейшее место в экономике страны. К концу 1970-х гг., на пике своего развития, отрасль обеспечивала более 96% энергоресурсов страны, около 20% экспорта и давала работу более чем 600000 человек, являясь одним из крупнейших работодателей в мире [5, с. 43]. Для достижения столь высоких показателей требовалась последовательная, целенаправленная работа по повышению привлекательности тяжелого труда шахтеров. В данной статье представлена попытка охарактеризовать государственную политику по привлечению рабочей силы на предприятия угольной промышленности Польши в 1940-1960-х гг.

Одной из первоочередных задач, стоявшей перед руководством страны после обретения независимости, было восстановление экономики. Приоритетным считалось развитие угледобычи, являвшейся, по сути, монополистом на внутреннем рынке энергоносителей. Вдобавок, 16 августа 1945 г. между Правительством СССР и польским Временным правительством национального единства было подписано соглашение «О возмещении ущерба, причиненного германской оккупацией». Статья 2 данного соглашения гласила: «Польское правительство обязуется, начиная с 1946 г., поставлять Советскому Союзу ежегодно в течение всего периода оккупации Германии уголь по специальной цене: в первый год поставок - 8 миллионов тонн, в следующие четыре года - 13 миллионов тонн, и в последующие годы периода оккупации Германии - по 12 миллионов тонн» [1, с. 339]. Таким образом, вопрос развития отрасли переходит из экономической плоскости в политическую.

Уже в 1945 г. польское руководство столкнулось с проблемой привлечения кадров в угольную промышленность: традиционно тяжелые условия шахтерского труда осложнялись борьбой с последствиями германской оккупации. Угледобыча за эти годы была увеличена с 38,1 млн т в 1938 г. [9, s. 125] до 91,4 млн т в 1943 г. за счет объединения с немецкими шахтами на территориях немецкой Силезии и «хищнической» эксплуатации недр [8, д. 3099, л. 90]. Систематически производились выемки партий угля, находившихся ближе эксплуатационных стволов, и даже из охранных целиков. Капитальное строительство велось в минимальных объемах, шахтные работы проводились без соблюдения техники безопасности. Польским горнякам пришлось бороться с многочисленными подземными пожарами, налаживать систему водоотлива и вентиляции, а также прокладывать железнодорожные пути. Тем не менее, дефицит рабочих мест заставлял людей трудоустраиваться на шахты. Дальнейшее послевоенное развитие машиностроения, металлургии и химической промышленности, условия труда в которых зачастую были лучше, а разница в заработной плате несущественной, привело к оттоку рабочего персонала из угледобычи.

Первой попыткой повысить привлекательность работы в отрасли стало введение в 1948 г. «карты горняка», которая предусматривала ряд льгот: раз в год шахтер и один член семьи получали бесплатные железнодорожные билеты на любое расстояние внутри страны; при 25-летнем стаже и возрасте в 55 лет устанавливалась максимальная пенсия в размере 70% от заработной платы; при стаже в 35 лет пенсия составляла 100% от заработной платы; при 40-летнем стаже - 150% от заработной платы; специальная одежда выдавалась при оплате 30% от стоимости [7, д. 1457, л. 47].

Однако данные меры материального стимулирования не могли существенно улучшить ситуацию. Кроме того, в план народного хозяйства на 1950-1955 гг. был заложен завышенный показатель роста производительности труда, исходя из которого формировался план найма рабочих и рассчитывался объем жилищного строительства. Достигнуть данного показателя не удалось, в результате чего образовался серьезный дефицит жилья для шахтеров и, как следствие, длительные очереди на его получение, ещё более затруднившие приток рабочей силы.

К началу 1950-х гг. в отрасли стало наблюдаться систематическое невыполнение планов угледобычи по валу, государство было вынуждено пойти на принятие непопулярных мер. Первым шагом ввели работу по воскресеньям (при действовавшей 6-дневной рабочей неделе): «рекордным» стал 1954 г., когда шахтеры отработали 34 воскресных дня, в 1955 и 1956 гг. горянки выходили на работу в воскресенье 24 раза [8, д. 3099, л. 98]. Первый секретарь ЦК Польской объединенной рабочей партии Эдвард Охаб, выступая в 1956 г. на Совещании руководителей коммунистических и рабочих партий социалистических стран, охарактеризовал сложившуюся в отрасли обстановку следующим образом: «Нет ни одной неколониальной страны, в которой шахтеры работали бы так, как в Польше: 24 воскресных дня, иногда 30 воскресных дней. В феврале этого года шахтеры работали без отдыха 4 недели - 27 дней в шахте без отдыха. В таких условиях работали наши шахтеры, но больше так работать не хотят. Больше они так работать не будут, и это нужно учитывать» [4, с. 131].

Но даже сверхурочная работа не позволила достичь плановых показателей добычи, пришлось пойти на принудительную работу на шахтах. По состоянию на 1955 г. принудительно трудились 14,1% от общего числа шахтеров [8, д. 3099, л. 99]. Выступая с докладом на уже упомянутом Совещании руководителей коммунистических и рабочих партий социалистических стран, представитель Польши в Совете экономической взаимопомощи (далее - СЭВ) П. Ярошевич прокомментировал сложившееся положение: «В польской угольной промышленности работают и тюремные заключенные, и солдаты, призванные на военную службу. Это составляет большой процент рабочих угольной промышленности и, учитывая сплоченность угольного Силезского бассейна, такой состав рабочей силы имеет плохое влияние на получение новой рабочей силы и стабильность кадров» [6, д. 12, л. 26].

Использование неквалифицированного персонала и чрезмерная эксплуатация людских ресурсов незамедлительно привели к росту производственного травматизма. Если в 1950 г. показатель смертельных случаев на 1 млн т добычи составлял 4,3 чел., то к 1955 г. он возрос до 5,2 чел. Текучесть кадров в отрасли доходила до 55% в 1954 г. [7, д. 1457, л. 56]. Как мы видим, условия труда в первой половине 1950-х гг. ухудшились по сравнению с концом 1940-х гг., что ещё больше затруднило привлечение трудящихся на предприятия угольной промышленности.

Рост социального недовольства, грозивший продолжением прокатившихся по стране в 1956 г. протестов, а также трудности с выполнением планов поставок угля в рамках СЭВ вынудили государство изменить политику, проводившуюся в отношении шахтеров. В 1957 г. впервые были введены отраслевые надбавки к заработной плате за работу в тяжелых и опасных условиях, поставившие горняков в привилегированное положение по отношению к работникам других отраслей тяжелой промышленности. В зависимости от стажа работы шахтерам устанавливалась денежная премия в размере до 8-недельной заработной платы, на бытовые нужды бесплатно выдавался уголь. Число рабочих воскресений ограничили 12 днями, а к 1959 г. планировалось полностью отказаться как от работы в воскресные дни, так и от принудительного труда на шахтах [8, д. 3099, л. 95].

Увеличилось финансирование строительства жилья и объектов соцкультбыта. С новой силой заработала начатая в 1954 г. Правительством Польской Народной Республики (далее - ПНР) программа выдачи льготных кредитов предприятиям горной промышленности под индивидуальное жилищное строительство. Если в 1955 г. на реализацию данной программы было выделено 14,9 млн злотых, то на 1956-1960-е гг. Госплан ПНР предусмотрел кредитов на сумму свыше 280 млн злотых [Там же, д. 3021, л. 201].

В начале 1960-х гг. для шахтеров была создана сеть домов отдыха в горных и приморских областях, а также центров праздничного отдыха (аналог советских баз отдыха), оборудованных небольшими домиками и спортивными сооружениями. По состоянию на 1966 г. в домах отдыха за год удалось отдохнуть 101 тыс. горняков и членов их семей, центры праздничного отдыха принимали еженедельно около 12 тыс. человек.

Приоритетными технологическими направлениями развития отрасли стали автоматизации добычи, облегчавшая тяжелые условия труда, и повышение безопасности работы в шахтах. В результате показатель смертельных случаев на 1 млн т добычи снизился до 3,9 чел. в 1958 г., а в 1964 г. достиг самого низкого уровня в предшествующей истории польской угольной промышленности - 1,6 чел. Этому способствовала, в том числе, новая система обучения молодых рабочих, принятая в начале 1960-х гг. В течение одного года учащиеся работали на различных производственных участках и посещали специальные курсы, после окончания которых работали только по изученной профессии (проходчики, рабочие забоя, машинисты электровоза и т.д.). Для идентификации работников установили различные цвета касок: молодые рабочие, трудящиеся 1 год, носили зеленые каски, работники службы механики - синие, энергетики - голубые, проходчики - коричневые. У каждого работника на лацкане специальной одежды имелся личный номер, по которому можно было установить личность при нарушении техники безопасности [7, д. 1457, л. 53].

Особое внимание уделялось благоустройству предприятий, архитектуре зданий, удобству производственно-бытовых служб. Так, прибывшие по обмену опытом в ПНР в 1967 г. советские работники угольной промышленности отметили, что при комбинатах сооружались плавательные бассейны, спортзалы с площадками для баскетбола и рингами для бокса, кафе, клубы ИТР и даже музейные комнаты. На промышленных площадках производилось усиленное озеленение с высадкой тысяч деревьев, кустарников и цветов. По результатам поездки одно из предложений для Министерства угольной промышленности СССР было сформулировано следующим образом: рассмотреть опыт ПНР и пересмотреть нормы технологического проектирования по отдельным производственным процессам, вспомогательным службам и цехам, а также благоустройству, имея в виду необходимость улучшения условий труда, техники безопасности, промышленной эстетики и культуры производства [Там же, л. 95].

Таким образом, в политике по привлечению рабочей силы на предприятия угольной промышленности Польши в 1940-1960-х гг. можно выделить два периода. Первый из них, пришедшийся на конец 1940-х - середину 1950-х гг., следует охарактеризовать как мобилизационный. Проблемы с наращиванием угледобычи заставили государство прибегнуть к использованию принудительного труда на шахтах, а также ввести сверхурочные работы. Однако данные меры себя не оправдали: помимо усилившихся затруднений с привлечением рабочей силы стало нарастать социальное недовольство. Начиная с конца 1950-х гг., происходит переориентация на материальное стимулирование и повышение привлекательности шахтерского труда. Вводятся надбавки к заработной плате, расширяется жилищное строительство, улучшаются условия труда горняков. Этот период, условно, можно назвать социально ориентированным. Именно переход к данной политике решил проблему с привлечением рабочей силы, позволив польской угледобывающей отрасли активно развиваться вплоть до конца 1970-х гг.

Список литературы

угледобыча сверхурочный шахтерский труд

1. Орехов А.М. Из истории экономических отношений СССР и ПНР («угольная проблема» 1946-1957 гг.) // Россия, Польша, Германия: история и современность европейского единства в идеологии, политике и культуре. М.: Индрик, 2009. С. 336-349.

2. Орехов А.М. Советский Союз и Польша в годы «оттепели»: из истории советско-польских отношений. М.: Индрик, 2005. 328 с.

3. Попов А.А. Взлет и падение «Силезского эльдорадо»: роль угледобывающей отрасли в истории Польши во второй половине ХХ века // Вестник Челябинского государственного университета. 2015. №24 (379). С. 168-172.

4. Попов А.А. «Наш ответ» Европейскому объединению угля и стали: попытки кооперации стран СЭВ в сфере добычи угля и железной руды (1950-е годы) // Новый исторический вестник. 2016. №3. С. 126-139.

5. Попов А.А. «Угольный вопрос» в советско-польских отношениях (1945-1947 гг.) // Вестник Московского государственного областного университета. Серия: История и политические науки. 2016. №2. С. 43-50.

6. Российский государственный архив новейшей истории (РГАНИ). Ф. 10. Оп. 1.

7. Российский государственный архив экономики (РГАЭ). Ф. 14. Оп. 1.

8. РГАЭ. Ф. 365. Оп. 2.

9. Maіy rocznik statystyczny 1939. Warszawa: Gіуwny Urz№d Statystyczny, 1939. 459 s.

Размещено на Allbest.ru