Занятость и эффективная занятость в российской экономике

Размещено на http://www.allbest.ru/

Занятость и эффективная занятость в российской экономике

Узякова Е.С., Узяков М.Н.

Аннотация

прогнозирование занятость производительность труд

В статье рассматриваются проблемы измерения и прогнозирования занятости и производительности труда в российской экономике. Обосновывается необходимость формирования расчетных показателей занятости в большей степени учитывающих реальные затраты труда в отраслях российской экономики в 1991-2010 гг. Предложена методика расчета альтернативной (эффективной) занятости.

Современная статистика занятости, особенно статистика занятости периода трансформации российской экономики в 1992-2008 гг. представляет собой весьма специфический феномен, несущий на себе печать сложнейших процессов эпохи перемен. В результате общая динамика занятости, характеристики ее отраслевой структуры весьма своеобразно отражают затраты труда в экономике того периода.

Достаточно сопоставить самые общие показатели производства и занятости, чтобы убедится, что в измерении занятости и эффективности использования труда существуют определенные проблемы.

Действительно объемы производства в 1991-1998 г. сократились более чем на 40%. При этом уровень занятости, фиксируемый статистикой, уменьшился всего лишь на 15%.

Рисунок 1. Динамика ВВП (-) и занятости (---) в РФ (1990 г. - 100%).

Сокращение производительности труда происходило на фоне масштабных изменений в структуре капитала, которые были связаны с общим кризисным состоянием экономики и рыночной выбраковкой наиболее устаревшей и наименее эффективной частью основных фондов. Данный процесс сопровождался, тем не менее, определенным повышением качества остающихся основных фондов [1]. Таким образом, формально измеряемый показатель отдачи труда снижался в условиях повышения качества капитала. Масштаб снижения отдачи труда согласно данным статистики оценивается почти 35%.

Процессы, стоящие за приведенными выше итоговыми цифрами хорошо известны и многократно описаны. Общеизвестно, что фиксируемая в тот период статистика занятости носила в значительной мере номинальный характер. Практически во всех отраслях экономики большая часть персонала была занята неполный рабочий день, существовала огромная избыточная занятость, наличие которой, фактически, решало задачу снижения уровня социальной напряженности того периода.

Однако, понимание существа процессов, тем не менее, не решает проблемы адекватного измерения затрат труда в этот сложный период российской экономической истории.

За последние годы различными авторами и исследовательскими коллективами было предпринято достаточно большое количество попыток оценить действительный уровень затрат труда в российской экономике.

Один из подходов к оценке величины эффективной занятости бы предложен в работе специалистов ИНП РАН [2]. На основе эконометрической модели было выявлено, что данные о среднегодовой численности занятых в экономике недостаточно достоверно отражают реальные затраты труда на периоде экономического спада 1990-х годов, в связи с чем на рынке труда появилась такая характеристика как скрытая безработица. Алгоритм расчета эффективной занятости был предложен исходя из предположения о том, что в условиях неизменности технологий снижение объемов валового выпуска сопровождается незначительными колебаниями в уровне производительности труда. Поэтому для оценки реальных затрат труда производительность труда была задана неизменной величиной на уровне 1990 года. Разница номинальной и расчетной занятости дает величину скрытой безработицы, пик роста которой, согласно оценкам, пришелся на 1996 год и составил около 28 млн. чел.

Таким образом постепенно на первый план выходит проблема оценки реальных затрат рабочего времени. В работе [3] была предложена оценка затрат труда, скорректированных на потери рабочего времени. Согласно расчетам максимальное значение разности среднегодовой численности занятых и величины занятости, скорректированной на потери общего фонда неотработанного рабочего времени, составила 2.123 млн. чел. в 1994 году с последующим снижением до 0.267 млн. чел к 2002 году. Исходя из этого, было предложено в дальнейших эконометрических расчетах вместо среднегодовой численности занятых моделировать такие величины как объем человеко-часов отработанного времени или скорректированную на потери рабочего времени среднегодовую численность занятых. Действительно, показатель отработанных человеко-часов в целом по экономике на периоде с 1990 по 1998 годы сокращался более интенсивно, чем численность занятого населения - так, в 2000 году по сравнению с 1990 годом занятость в экономике снизилась на 15.8%, тогда как объем отработанных человеко-часов уменьшился на 24.4% [2].

Исследования затрат рабочего времени [4], которые, как известно, характеризовались резким снижением в период 1990-х годов, свидетельствуют о том, что около четверти персонала на крупных и средних предприятиях работала в режиме неполного рабочего времени. Величина работников с фактической продолжительностью рабочей недели менее 30 часов (включая временно отсутствовавших на работе) достигла максимального значения (7.719 млн. чел.) в 1992 году, постепенно снижаясь до 6.578 млн. чел. к 2000 году [5].

Специальные исследования величины избыточной занятости проводились на основе опросов предприятий основных отраслей промышленности, проводившихся «Российским экономическим барометром» [6]. Согласно опросу средняя доля лишних работников на трудоизбыточных предприятиях в 1997 году составляла 18% (или примерно 9% общей численности работающих в промышленности - 1.4 млн. чел.). В то же время предприятиями подчеркивалось, что одновременно персонал трудоизбыточных предприятий был загружен в среднем на 67% (на нетрудоизбыточных - на 84%).

Позже [7] будет доказано, что в целом по экономике коэффициент загрузки рабочей силы в период экономических реформ колебался на уровне примерно 75%. Это означает, что примерно 25% (или около 17 млн. чел. в пересчете к среднему значению занятости за период 1991-1999 годы) от номинальной величины занятости не участвовало в производстве валового продукта и поэтому могло расцениваться как избыточные.

К избыточной занятости также относятся и занятые в режиме неполного рабочего времени, максимальная величина Суммарная величина, включающая численность работников, работавших неполный рабочий день по инициативе администрации и численность работников, которым были предоставлены отпуска по инициативе администрации. которых, согласно данным Росстата за период с 1995 по 2004 годы, приходилась на 1996 год и составляла 10.7 млн. чел.

Рисунок 2. Номинальная занятость (---) и занятость с поправкой на число работников, работающих в режиме неполного рабочего времени (-), млн. чел.

По другим оценкам [8], вынужденная неполная занятость и существующий избыток рабочей силы достигали в России в переходный период 9% или около 6 млн. чел. (в расчете к средней величине занятости за соответствующий временной интервал), тогда как в других постсоциалистических странах - странах Центральной и Восточной Европы - избыток занятости не превышал 3%.

В работе [9] приведена оценка вынужденной неполной занятости в 21.2% от среднесписочной численности работников (или 10.9 млн. чел.) на конец 1998 года.

Как видно из представленного обзора оценки действительного уровня занятости довольно существенно отличаются от данных статистики.

В то же время все имеющиеся оценки избыточной занятости (или скрытой безработицы) достаточно осторожны, и, на наш взгляд, далеко не в полной мере учитывают действительную величину разрыва между статистически измеряемыми и действительными затратами труда. В то же время для того, чтобы обосновать эту, в общем-то, субъективную оценку необходимы аргументы.

Наша идея здесь состоит в том, чтобы сначала сформировать некую непротиворечивую теоретическую конструкцию, описывающую взаимодействие труда и капитала, а затем, на основе данной конструкции (концепции) попытаться сформировать альтернативны оценки занятости в большей степени, отражающие действительные затраты труда. Таким образом, наша задача состоит в том, чтобы перейти от оценок занятости, отражающих, главным образом, факт занятости, к оценкам занятости, отражающим уровень затрат труда.

В основу такого рода исследования можно положить, с одной стороны эмпирические наблюдения об относительной динамике труда и капитала, с другой, представление о рациональном (эффективном) характере соединении труда и капитала в рыночной экономике.

Эмпирические данные свидетельствуют о том, что время от времени в различных отраслях экономики наблюдаются периоды некоторого сокращения производительности труда. При этом сокращение производительности труда всегда наблюдается, как правило, в периоды спада производства. Практически невозможно найти примеры снижения производительности труда сопровождаемое увеличением масштабов производства. Сокращение производства, вызываемое снижением спроса, в общем случае со временем приводит к снижению занятости. Однако, как правило, уровень снижения занятости существенно меньше масштабов сокращения производства. Это обусловлено несколькими причинами.

Во-первых, в реакциях экономики на изменение конъюнктуры всегда существуют лаги.

Во-вторых, особенности технологических процессов обусловливают то обстоятельство, что снижение интенсивности производства совсем не обязательно требуют соответствующего снижения занятости. Так, например, замедление скорости движения конвейера не уменьшает количества занятых, а лишь снижает интенсивность затрат труда.

В-третьих, на производствах всегда существует условно-постоянная часть персонала, численность которого слабо эластична к колебаниям масштабов производства.

Однако во всех перечисленных выше случаях речь, фактически, идет об общем снижении интенсивности, а значит и затрат труда. При этом данное снижение затрат труда не фиксируется ни статистикой занятости, ни статистикой отработанного рабочего времени. Принципиальный вопрос - насколько велико это статистически не фиксируемое снижение затрат труда и насколько велико общее снижение затрат труда в результате того или иного сокращения производства.

С точки зрения трудовой теории стоимости сокращение объемов производства (стоимости) и означает соответствующее сокращение затрат труда. В этом смысле затраты труда снижаются в той же мере, что и производство. Таким образом, не фиксируемое снижение затрат труда может быть оценено разницей между общим снижением затрат труда (равным снижению масштабов производства) и снижением затрат труда, зафиксированным статистикой в виде сокращения численности занятых или снижения отработанного рабочего времени.

Несмотря на то, что в данном рассуждении используется теоретическая конструкция, основанная на использовании понятия абстрактного труда применительно к движению, вообще говоря, труда конкретного, она, на наш взгляд, имеет право на существование и, более того, дает возможность получения количественной оценки статистически не фиксируемого снижения затрат труда.

Приведенные выше рассуждения призваны обосновать тезис о том, что в действительности, с точки зрения именно затрат труда, при сокращении производства, при прочих равных условиях, производительность этого затраченного труда не снижается, а снижается в действительности интенсивность труда задействованных работников и, соответственно, снижаются затраты труда. При этом затраты труда снижаются примерно в той же степени, что и сокращение производства. Очевидно, что в данном случае мы говорим о затратах труда некой нормальной интенсивности, то есть интенсивности, соответствующей нормальному уровню загрузки капитала. И в данном случае имея в виду «прочие равные условия» мы рассматриваем ситуацию, в которой качество капитала не меняется.

В то же время, реальные экономические процессы представляют собой постоянное движение и изменение соотношений и качества взаимодействующих факторов. Так даже при сокращении производства, как правило, инвестиционный процесс полностью не прекращается. Одновременно именно в периоды кризисных спадов происходит выбраковка наименее эффективного оборудования и целых производств, что, вообще говоря, приводит к повышению эффективности и технологического уровня производства.

В работе [1] предлагается в качестве индикатора технологических изменений в экономике и ее отдельных отраслей использовать показатель динамики продуктивности использования первичных ресурсов. Как показано в данной работе даже в период кризисного спада в 1992-1998 гг. в российской экономике наблюдался рост продуктивности по используемым первичным ресурсам и, следовательно, повышение технологического уровня производства.

Средний темп роста продуктивности использования первичных ресурсов на длительном интервале 1980-2008 гг. составил около 2% в год. В периоды относительно устойчивого экономического роста на рассматриваемом временном интервале, а это 1981-1990 гг. и 1999-2008 гг. среднегодовой рост продуктивности и производительности труда составляли, соответственно, 0.8% и 2.5%. для первого периода и 2.2% и 5.5% для второго временного периода. Как видно, в периоды более или менее нормального роста динамика производительности труда существенно опережала динамику продуктивности использования первичных ресурсов Аналогичный результат наблюдается и при сопоставлении динамики продуктивности и производительности труда и для других стран..

Кроме того, обращает на себя внимание тот факт, что рост производительности труда в период восстановительного роста 1999-2008 гг. более чем в два раза опережал темпы прироста производительности труда в последнее десятилетие существования СССР (5.5% в год по сравнению с 2.5%). Столь значимая разница в динамике производительности труда выглядит по крайней мере подозрительно, особенно если учесть, что доля накопления основного капитала в ВВП в советский период была существенно выше, то есть формально выше была интенсивность обновления капитала.

Наша гипотеза состоит в том, что столь быстрый рост производительности труда в российской экономике в 1999-2008 гг. напрямую связан с падением производительности труда в предшествующее десятилетие.

В условиях снижения производства статистически фиксируемое снижение производительности труда отражает не столько снижение отдачи труда, сколько накопления потенциала (запаса) неиспользуемого или слабо используемого труда, который затем достаточно быстро абсорбируется на траектории восстановления уровня производства. При этом статистически фиксируемый в этот период рост производительности труда отражает, как правило, не рост отдачи (эффективности) труда, сколько все большее вовлечение в реальный процесс производства той части труда, которая в период спада использовалась существенно ниже нормального уровня интенсивности.

Таким образом, наш вывод состоит в том, что в 1999-2008 гг. мы наблюдали не столько эффект роста производительности труда, сколько эффект количественного увеличения затрат труда. Соответственно и в 1990-1998 гг. мы наблюдали не столько процесс снижения отдачи (производительности) труда, сколько результат сокращения фактических затрат труда.

Данный вывод чрезвычайно важен не только с точки зрения анализа, но в еще большей мере, с точки зрения прогнозных построений. Действительно, если в предшествующее десятилетие производительность труда в России росла темпом выше 5.0-5.5% в год, то есть основания ожидать, что и в дальнейшем она сможет расти не на много меньшими темпами.

Если же в действительности из этих 5.5% годового роста производительности труда значительная часть не имеет никакого отношения к росту эффективности, а отражает лишь экстенсивное увеличение затрат труда, то ситуация кардинально меняется.

И здесь чрезвычайно важно получить количественные оценки действительного роста производительности труда в России в 1999-2008 гг.

Только адекватная оценка динамики производительности труда в прошлом позволяет строить надежные прогнозы динамики производительности труда в будущем.

Следует признать, что абсолютно точных и безукоризненно корректных измерений действительной динамики производительности труда или затрат труда получить невозможно. Безусловно, это могут быть лишь оценки и расчетные показатели. Но масштаб несоответствия существующих статистических измерений и действительной динамики эффективности труда столь значителен, что, в любом случае, использование разумных расчетных показателей должно улучшить как описание существа процессов в сфере использования труда в прошлом, так и прогнозирование динамики производительности труда в будущем.

Пожалуй, здесь имеет смысл обратить внимание на определенное смысловое различие термина «занятость» и термина «производительность труда». Под занятостью обычно понимается количество людей задействованных (занятых) в процессе производства. В то же время термин «производительность труда» подразумевает именно производительность труда, а не производительность занятых в производстве. Занятые, то есть находящиеся в данный момент времени на производстве, могут, вообще говоря, и не работать, либо работать с существенно разной интенсивностью. При этом объем производимой продукции в действительности определяется не количеством занятых, а количеством затраченного этими занятыми труда.

Наша задача состоит в том, чтобы в терминах занятости выразить содержание процессов, связанных с затратами труда. То есть логика исследования состоит в том, чтобы начав с привычных показателей занятости, через оценку затрат труда прийти к показателям динамики затрат труда опять же в терминах занятых.

Таким образом, мы хотим сформировать такой показатель занятости, который однороден по своему содержанию во времени и отражает необходимые и достаточные для данного этапа развития затраты труда, соответствующие данному объему производства. Можно сказать, что, фактически, мы ищем оценку минимального уровня занятости необходимого для обеспечения данного объема производства.

Понятно, что те или иные объемы производства, не превышающие мощностные возможности капитала, могут быть обеспечены при различных уровнях занятости. Соединение труда и капитала может быть более, или менее эффективным. Очевидно также, что наиболее эффективное соединение труда и капитала обеспечивает заданный уровень производства при минимальном уровне занятости. Поэтому данный - минимальный уровень занятости естественно назвать эффективным.

Таким образом, будем называть эффективной занятостью минимальную величину занятости, необходимую для выпуска данного количества продукции при существующих технологиях.

В определенном смысле понятие «эффективная занятость» - некая научная абстракция. Абстракция, требующая соблюдения весьма специфических условий. Вряд ли можно утверждать, что в какой-либо реальной отрасли и, тем более, в экономике в целом существует такое оптимальное соединение труда и капитала, которое обеспечивает эффективную, то есть минимальную, занятость.

В то же время понятно, что в действительности в каждой конкретной отрасли те или иные объемы производства при данном технологическом развитии могут быть обеспечены только при уровне занятости не ниже некоторого минимального значения. Это минимальное значение, как правило, меньше или значительно меньше фактической занятости. И оно не может быть определено абсолютно точно, однако оно существует.

Более того, можно утверждать, что в высоко конкурентной рыночной среде уровень фактической занятости достаточно близок к уровню эффективной занятости. Безусловно, здесь имеется в виду уровень занятости, достигаемый при существующих в обществе социальных и иных ограничениях на характер использования труда, включая условия труда, продолжительность рабочего дня и т.д. То есть речь идет о минимальном уровне занятости в нормальных условиях функционирования экономики.

Один и тот же объем занятых может порождать существенно разное количество труда и существенно разные объемы производства. Например, в 1995 и в 2005 годах в России был примерно один и тот же уровень занятости. При этом объем производства в 2005 г. был выше уровня 1995 г. на 40%. Однако можно ли утверждать, что затраты труда в эти годы были одинаковыми и что этот прирост производства был обусловлен на 100% ростом производительности труда? Вряд ли. Достаточно вспомнить, 1995 - это разгар кризиса, спад производства продолжается, огромная задолженность по зарплате, предприятия не находят сбыта для своей продукции, многие предприятия простаивают из-за нехватки ресурсов, оборотных средств, инвестиций. И 2005 г. - шестой подряд год бурного восстановительного подъема, высокие темпы роста заработной платы и инвестиций, стремительно растущая загрузка производственных мощностей. Очевидно, что при одинаковой занятости в 1995 и 2005 годах мы имели существенно различающийся уровень затрат труда. Таким образом, проблема состоит в том, чтобы понять какую часть из номинального 40-процентного роста производительности занятого населения следует отнести на рост производительности труда, а какую - на рост физических затрат труда. Этот вопрос, вообще говоря, актуален для всего периода восстановительного роста 1999-2008 годов.

Рассмотрим производственный процесс с точки зрения взаимодействия труда с другими ресурсами и факторами производства.

Сам процесс производства, по крайней мере для сферы материального производства, это процесс переработки исходных первичных ресурсов - процесс превращения исходного вещества. Со временем эффективность производства, как правило, возрастает, что находит свое отражение в росте продуктивности, то есть в увеличении выхода продукции на единицу затраченных первичных ресурсов. При этом затраты труда - это всегда затраты труда, связанные с обслуживанием процесса превращения вещества.

Увеличение продуктивности отражает рост технического и технологического уровня производства, что, вообще говоря, как правило, означает также и рост производительности труда. Эффективность (производительность) труда с учетом различий контекстов процесса производства и результатов производства может измеряться двояко. Первая характеристика отдачи труда - затраты труда соотнесенные с затратами в процессе производства первичных ресурсов. Вторая характеристика отдачи труда - затраты труда соотнесенные со стоимостью произведенной конечной продукции.

В определенном смысле ключевой характеристикой отдачи труда является первая - затраты труда на переработку единицы первичного вещества - собственно и характеризующая процесс труда. И в общем случае, мы полагаем, что эта характеристика отдачи труда должна повышаться с повышением технического уровня производства.

Поскольку же повышение технического уровня производства в решающей степени связано с ростом продуктивности использования первичных ресурсов очевидно, что производительность труда, измеренная через удельные затраты на производство продукции будет расти быстрее чем продуктивность использования первичных ресурсов.

Таким образом, как правило, производительность труда во всех отраслях экономики должна расти не медленнее продуктивности использования первичных ресурсов.

В определенном смысле мы теоретически обосновали соотношение в динамике производительности труда и продуктивности использования первичных ресурсов, которое, как мы показали выше, подтверждается эмпирическими данными для периодов стабильного и устойчивого развития.

Мы полагаем, что в кризисные периоды, периоды спада производства, данное соотношение, если говорить именно о затратах труда, также сохраняется. Другое дело, что оно существенно искажается, когда для оценки эффективности труда в качестве характеристики затрат труда мы используем статистику занятости.

Все приведенные выше сопоставления и рассуждения имели, фактически, одну цель - получить количественную меру изменения затрат труда в условиях кризисов, когда статистика занятости, в силу описанных выше причин, не в состоянии дать адекватную картину затрат труда.

Наша позиция состоит в том, что в качестве такой естественной меры может быть использована динамика продуктивности использования первичных ресурсов. То есть мы утверждаем, что в периоды спада производства эффективность труда не только не снижается, но увеличивается темпом не ниже темпа роста продуктивности использования первичных ресурсов. В действительности эффективность труда должна, также как и в периоды благоприятного развития, расти быстрее динамики продуктивности, но измерить меру этого превышения, видимо, невозможно.

Таким образом, наше первое достаточно простое предложение состоит в том, чтобы для периодов производственного спада в качестве характеристики динамики производительности труда в отраслях (в качестве нижней границы ее роста) использовать динамику продуктивности использования первичных ресурсов.

При использовании таким образом исчисленной производительности труда, мы, естественно, получаем существенно иные оценки занятости в отраслях в период спада экономики в 1991-1998 гг. В определенном смысле эти оценки можно рассматривать как оценки эффективной занятости, или, учитывая, что в действительности производительность должна расти быстрее продуктивности, как оценки верхней границы эффективной занятости.

При описанном выше расчете оценки уровня занятости в 1998 года, когда экономика России находилась в нижней точке спада, окажутся существенно ниже официальных данных. При этом возникает вопрос - как эта эффективная занятость будет вести дальше - в период восстановительного роста экономики в 1999-2008 гг. Если на траектории спада мы в наших расчетах использовали соотношение в динамике продуктивности и производительности труда, то на что можно опереться для получения наших расчетных показателей занятости на траектории роста?

Наше, тоже достаточное простое, предположение состоит в том, что за 10 лет экономического роста разрыв в уровне номинальной и эффективной занятости практически полностью (по нашей оценке не менее чем на 90%) был элиминирован. То есть мы говорим, что в 2008 г. в отраслях практически не осталось избыточной неэффективной занятости. Тем самым статистически наблюдаемая занятость в существенной степени приблизилась к тому, что мы называем эффективной занятостью. Впрочем, это фраза в данном случае не есть наш вывод, а лишь вполне правдоподобная гипотеза, которую мы используем для получения количественных оценок занятости на траектории экономического роста в 1999-2008 гг.

Технически содержание расчетов на данном этапе состояло в подборе такой доли роста производительности труда для эффективной занятости в росте производительности труда для номинальной занятости, которая бы обеспечивала соотношение эффективной и номинальной занятости в 2008 г. равное не менее чем 90%.

Для 2009-2010 гг. расчеты осуществлялись на основании аналогичной методики. Так, в 2009 г. в условиях кризисного спада в отраслях, где наблюдалось номинальное снижение производительности труда, как и для периода 1991-1998 г., предполагалось, что в действительности, производительность труда увеличивается темпом не ниже роста продуктивности использования первичных ресурсов. В то же время для 2010 г., когда статистикой фиксировался быстрый рост производительности труда, рост производительности по эффективной занятости рассчитывалась с учетом того, что за предыдущие годы номинальная и эффективная занятость существенно сблизились, соответственно должна была сблизиться динамика производительности труда измеряемой традиционным образом и динамика производительности труда по расчетной эффективной занятости.

Ниже приведены графические иллюстрации динамики номинальной и эффективной занятости, а также соответствующих показателей производительности труда для рада отраслей (видов деятельности) материального производства российской экономики. Исходной статистической базой расчетов явились динамические ряды занятости в разрезе 44 видов деятельности за 1980-2010 г., разработанные авторами на основе официальной статистики Госкомстата СССР и Росстата РФ. Состав видов деятельности соответствует структуре расчетных межотраслевых балансов ИНП РАН.

Рисунок 3. Динамика номинальной (---) и эффективной (-) занятости в сельском хозяйстве.

Рисунок 4. Производительность труда в сельском хозяйстве - расчет на основе номинальной (---) и эффективной (-) занятости.

Рисунок 5. Динамика номинальной (---) и эффективной (-) занятости в производстве машин и оборудования.

Рисунок 6. Производительность труда в производстве машин и оборудования - расчет на основе номинальной (---) и эффективной (-) занятости.

Рисунок 7. Динамика номинальной (---) и эффективной (-) занятости в целлюлозно-бумажном производстве.

Рисунок 8. Производительность труда в целлюлозно-бумажном производстве - расчет на основе номинальной (---) и эффективной (-) занятости.

Рисунок 9. Динамика номинальной (---) и эффективной (-) занятости в черной металлургии.

Рисунок 10. Производительность труда в черной металлургии - расчет на основе номинальной (---) и эффективной (-) занятости.

Как мы видим из графиков, в соответствии с логикой расчетов, начиная с 1991 года показатели производительности труда по эффективной занятости выше обычных показателей производительности труда. При этом темпы увеличения производительности труда по эффективной занятости на периоде восстановительного роста экономики в 1999-2008 гг. наоборот несколько ниже.

Существенно также и то, что рассматриваемые пары показателей занятости и производительности труда со временем сближаются.

Главный результат проведенного исследования состоит в получении альтернативных динамических рядов занятости и производительности труда в большей степени, на наш взгляд, отражающих действительные затраты и эффективность труда в отраслях российской экономики в сложный трансформационный период 1991-2010 гг.

В то же время следует признать, что данный подход, видимо, не является универсальным и, по крайней мере, требует дальнейшего развития и уточнения. Достаточно сказать, что если результаты, полученные по отраслям сферы материального производства в общем и целом не противоречат априорным представлениям о содержании процессов в сфере занятости и использовании труда в этих отраслях, то аналогичные результаты для сферы услуг носят весьма условный характер.

Так, например, рассчитанная по описанной методике эффективная занятость для торговли и сферы управления приводит к выводу о наличии в настоящее время избыточной занятости в торговле - в 5 миллионов человек, а в сфере управления обороны и обязательного страховании - в 3 миллиона человек.

Действительно и экспертные оценки и международные сопоставления говорят о достаточно значимой избыточной занятости в этих видах деятельности российской экономики. В то же время, очевидно, было бы опрометчиво утверждать, что суммарная избыточная занятость по этим видам деятельности в настоящее время превышает 8 млн. человек. Тем не менее, фактом является то, что производительность труда в торговле в настоящее время почти на 30% ниже уровня 1990 года, а в сфере государственного управления обороны и обязательного страховании разрыв в производительности труда по отношению к 1990 г. достигает четырех раз.

Рисунок 11. Динамика номинальной (---) и эффективной (-) занятости в оптовой и розничной торговле.

Рисунок 12. Производительность труда в оптовой и розничной торговле - расчет на основе номинальной (---) и эффективной (-) занятости.

Рисунок 13. Динамика номинальной (---) и эффективной (-) занятости в сфере государственного управления, обороны и социального страхования.

Рисунок 14. Производительность труда в сфере государственного управления, обороны и социального страхования - расчет на основе номинальной (---) и эффективной (-) занятости.

Такие результаты по сфере услуг отчасти связаны с тем, что предложенный и реализованный подход носит в известной степени технократический характер и основан, в том числе, на использовании такой, вообще говоря, технологической характеристике функционирования отраслей как продуктивность по первичным ресурсам.

Если для отраслей материального производства, где результаты производства опосредуются технологической переработкой исходных ресурсов, применение данного подхода вполне правомерно, то для сферы услуг, где результат труда непосредственно связан с процессом труда и, как правило, прямо направлен на потребителя, ситуация существенно менее определенна, по крайней мере в части взаимосвязи производительности труда и эффективности использования ресурсов, потребляемых данным видом деятельности.

Очевидно, для обоснования необходимого и, тем более, минимального уровня занятости в сфере услуг необходимо привлекать дополнительные аргументы.

Именно неопределенность в части оценок эффективной занятости в сфере услуг не позволяет нам сформировать итоговые народнохозяйственные оценки эффективной занятости. Тем не менее, из уже представленных результатов можно сделать два вывода.

Первый состоит в том, что наблюдаемые статистикой в последнее десятилетие темпы роста производительность труда в отраслях материального производства в среднем примерно на треть завышают действительную динамику эффективности использования трудовых ресурсов.

И второй вывод, который мы делаем, несмотря на отмеченные выше проблемы статистических измерений, состоит в том, что наиболее значимым внутренним резервом трудовых ресурсов для промышленного роста является сфера услуг и, в частности, торговля. Однако этот резерв может быть задействован только при существенном росте оплаты труда в отраслях обрабатывающей промышленности.

Литература

1. М.Н. Узяков. Эффективность использования первичных ресурсов как индикатор технологического развития: ретроспективный анализ и прогноз // Проблемы прогнозирования. М.: Наука/Интерпериодика, 2011. № 2.

2. А.Г. Коровкин, А.В. Полежаев. Анализ динамики российского рынка труда с учетом затрат рабочего времени. Проблемы прогнозирования. М.: Наука/Интерпериодика, 2003. № 5.

3. А.Г. Коровкин, Ю.А. Подорванова, А.В. Полежаев. Проблема построения функций спроса на труд в отраслях экономики России с учетом реальных затрат рабочего времени. Проблемы прогнозирования. М.: Наука/Интерпериодика, 2005. № 3.

4. Р.И. Капелюшников. Российский рынок труда: адаптация без реструктуризации. Автореферат диссертации в виде монографии на соискание ученой степени доктора экономических наук. М.: Государственный университет - Высшая школа экономики, 2003.

5. Д. Браун, И. Ванту, Р. Визан и др. Под ред. В.Е. Гимпельсона, Р.И. Капелюшникова. Нестандартная занятость в российской экономике. М.: Государственный университет - Высшая школа экономики, 2006.

6. Р.И. Капелюшников. Избыточная занятость в российской промышленности: истоки проблемы и пути решения. Проблемы прогнозирования. М.: Наука/Интерпериодика, 1998. № 6.

7. Р.И. Капелюшников. Конец российской модели рынка труда? Препринт. Проблемы рынка труда. М.: Государственный университет - Высшая школа экономики, 2009.

8. Ю.М. Бусурин, Н.В. Новоселова. Рынок труда и проблемы интенсивного использования рабочей силы. Астрахань.: ЦНТЭП, 2003.

9. Д.М. Вишневский. Гибкость российского рынка труда как фактор повышения эффективности использования рабочей силы. Автореферат диссертации в на соискание ученой степени кандидата экономических наук. М.: ФГУП. Всероссийский центр уровня жизни, 2003.

Размещено на Allbest.ru