Формирования государственной стратегии России

Размещено на http://www.allbest.ru//

Министерство науки и высшего образования Российской Федерации

Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение

высшего образования

«Елецкий государственный университет им. И.А. Бунина»

Институт права и экономики

Кафедра экономики, экономического анализа и менеджмента

им. Н.Г. Нечаева

РЕФЕРАТ

по дисциплине: «Организация деятельности предприятий государственного и муниципального сектора»

Формирования государственной стратегии России

выполнил:

Попов Александр Алексеевич

Елец-2019



ВВЕДЕНИЕ

В XXI веке стратегия развития органов государственного управления диктует концептуализацию, индивидуализацию и моделирование эффективных систем управления.

Наиболее эффективным в государственном управлении становятся системный и программно-целевой обоснования ответственных решений и синтеза новых знаний.

Выбор государственной стратегии РФ можно считать судьбоносным для территориальных образований разного уровня. Отсутствие стратегии развития снижает качество управления, конкурентоспособность в условиях рыночной модели хозяйствования и эффективность развития и размещения производительных сил.

В связи с этим возрастает актуальность и необходимость переосмысления теоретических предпосылок формирования модели экономики государства, стратегического управления и регулирования экономики, а также разработки форм, методом и инструментов стратегического планирования и прогнозирования. В условиях, когда концепция построения эффективного механизма развития экономики в рыночных условиях находится на начальной стадии формирования, проведение исследований по проблемам стратегического управления является актуальным.

Влияние процессов стратегического планирования на социально-экономическое развитие в современной отечественной науке рассматривается такими учеными как Баранов А., Баренбойм П.Д., Белоусов А.Р., Беспалов М.В., Видяпин В.И., Краснова В., Мишарин А.С., Клепач А.Н., Моисеев А.Д., Шурупова А.С. Новиков А., Супрун В.А., Федорович В.А., Патрон А.П., Шамрай Ю., Ясин Е.Г. и др.

Цель курсовой работы - раскрыть особенности формирования и выбора государственной стратегии России.

В соответствии с целью в работе поставлены следующие задачи:

раскрыть понятие и признаки государственной стратегии РФ;

рассмотреть методологические аспекты разработки и реализации государственных и муниципальных стратегий в Российской Федерации;

проанализировать социально-экономические показатели развития России в условиях рыночной экономики;

привести особенности формирования стратегии развития экономики РФ;

сформулировать концепцию формирования новой стратегии развития РФ, основанной на знаниях.

Объектом исследования является государственная стратегия России.

Предметом исследования являются особенности формирования государственной стратегии РФ.

государственный стратегия экономика



ГЛАВА 1 ГОСУДАРСТВЕННАЯ СТРАТЕГИЯ КАК КАТЕГОРИЯ СОВРЕМЕННОЙ УПРАВЛЕНЧЕСКОЙ НАУКИ

1.1 Понятие и признаки государственной стратегии

Цель - одно из наиболее сложных понятий, изучению которого уделяется большое внимание в философии, психологии, кибернетике, теории систем. Понятие «цель» и связанные с ним понятия целесообразности, целенаправленности, целеобразования лежат в основе функционирования и развития сложных систем. Государство испокон веков придерживается какой-либо государственной цели, обусловленной его историческими, географическими, этнокультурными, экономическими и прочими традициями. На основе этой цели вырабатываются различные государственные задачи [15,3].

Вследствие разрастания и усложнения обществ, усложнения взаимоотношений обществ, усложнения задач, которые должна решать власть, разрастания и усложнения самой сферы власти и других перемен произошло разделение государственных целей на обычные и стратегические. Возник стратегический уровень целеполагания. К нему относится уровень задач, ресурсов и действий, превосходящих обычные по масштабам, значимости и продолжительности. Возникли задачи и операции государства, рассчитанные на многие годы, стоящие колоссальных затрат средств, вовлекающие огромные массы людей, использующие новейшие научные открытия и технические изобретения, использующие всю интеллектуальную мощь общества и союзов государств.

Сама категория «стратегия» давно используется в гуманитарных науках, прежде всего в политологии, военной теории. Государственного управление как наука использует данную категорию в основном как разновидность нормативного правового акта. Интересна позиция ряда авторов относительно государственной стратегии. По их мнению, ее роль заключается в том, чтобы координировать и направлять все правовые действия и законотворческие ресурсы органов государственной власти на достижение политических, правовых, экономических и социальных целей и ценностей, установленных Конституцией [8,96].

Представляется, что такой подход, характерный для современной юридической науки, можно охарактеризовать как узкий. Его отличительной особенностью является сведение роли государства к нормативной деятельности. Такой подход не отрицает долгосрочных целей и собственно стратегических интересов государства. Но этот подход не рассматривает иные нормативные регуляторы, доступные государству, не учитывает условий функционирования государства, динамики его развития вне правовой сферы.

Таким образом, современная теория государства зачастую ограничивается учениями о форме государства, его сущности, государственном аппарате и отдельных функциях государства. Представляется, что в теории государства учение о стратегии как элементе целеполагания составляет осевое значение.

В общих чертах стратегия - это основополагающий курс, обозначающий важнейшие и долговременные интересы общества и государства.

В научных исследованиях сформулирован ряд признаков стратегии:

- согласованность и взаимосвязанность действий участвующих субъектов;

- действия по единому плану;

- достижение существенных результатов, приводящих к коренному изменению остановки;

- системность в установлении целей и задач, планировании, а также действиях по достижению и сохранению желаемого результата.

В военных науках стратегия определяется следующим образом. Большая стратегия - искусство наиболее действенного применения всей мощи государства для достижения общегосударственной цели. Она включает применение: дипломатии, экономического давления; заключение выгодных договоров с союзниками; мобилизацию промышленности; распределение наличных человеческих ресурсов; использование вооруженных сил.

Одним из основных положений системного подхода является утверждение, что система функционирует не сама по себе изолированно, а в условиях, которые именуются средой системы. Среда оказывает определяющее влияние на систему (государство): войны, торговые соглашения, миграция, идеологическая экспансия, как показывает история, могут как способствовать, так и прекращать позитивные процессы в государстве. Таким образом, категория «цель» и ее практическое выражение - стратегия являются отражением механизма адаптации системы к внешней среде [15,3].

В развивающихся системах существуют различные формы адаптации: рост системы, настройка и самонастройка, обучение и самообучение, объединение систем, распад системы. Высокоорганизованные адаптивные системы обладают, кроме того, способностью изменять внешнюю среду для того, чтобы не было необходимости изменять свое поведение, т.е. способны адаптировать внешние условия для достижения своих целей. Таким образом, с некоторой долей условности можно разделить системные цели на наступательные и оборонительные.

Прежде всего необходимо уяснить, каким смыслом наполнены категории «оборона» и «наступление».

Согласно Военной энциклопедии стратегическая оборона - вид военных действий, применяемый с целью отразить наступление стратегических группировок противника и нанести им крупные потери, удержать жизненно важные районы территории, создать условия для перехода в стратегическое наступление. К стратегической обороне вынужденно переходит сторона, ставшая объектом нападения превосходящих сил противника и не располагающая возможностями для ведения наступления.

Стратегическое наступление - вид военных действий, применяемый для достижения стратегических целей. Осуществляется путем ведения наступательных операций всеми видами вооруженных сил по единому замыслу и плану высшего командования. В результате стратегического наступления достигается разгром стратегических войск противника, овладение стратегическими районами его территории, что влечет за собой коренные изменения военно-политической обстановки.

Оборонительная стратегия государства может быть временной. При равных возможностях конфликтующих сторон, обладании примерно одинаковым потенциалом, способами достижения целей и реализации интересов переход стороны к стратегической обороне ставит ее в исключительно невыгодное положение по отношению к другой. Оборонительная стратегия лишена инициативы, свободы выбора средств и самой возможности достижения цели.

Цели государства не могут быть достигнуты при проведении исключительно оборонительных мероприятий. «...Оборона в любом масштабе должна быть активной, создавать условия для перехода в наступление с целью полного разгрома врага...» [8,4].

Таким образом, государственная стратегия может быть как наступательной, так и оборонительной. В современных условиях наступление и оборона выражаются не столько в нанесении урона иным системам, сколько в возможности преобразования среды. При таком понимании наступление - это способность предложить мировому сообществу путь эволюции, который может быть воспринят как альтернативный существующему.

Соответственно оборона - защита самобытного пути развития от посягательств, сохранение культурно-исторической традиции, развитие, основанное на внутренних источниках преобразований.

Важным разделом учения о государственной стратегии является разделение идеальной стратегии и программной.

Представляется, что идеальная стратегия заключается в системе взглядов, воззрений на сущность общественных отношений, процессов, мироустройства и т.д. (мировоззренческая установка). Идеальная стратегия может быть принята в форме концепций и доктрин.

Анализ действующего российского законодательства не позволил выявить доктрину, которая была бы примером социально-философского взгляда на государственно-правовую жизнь. В связи с чем предлагаем обратить взоры к истории Российского государства. Наиболее подходящим примером обобщенной доктрины Российского государства является доктрина «Москва - третий Рим». Она по настоящее время не утратила своей актуальности. Данная доктрина является глубоким социально-философским основанием российского менталитета. Представляется, что эта доктрина еще найдет отражение в правовых и внешнеполитических документах.

Стратегия как программный документ должна включать замысел, указание на конечную цель, способы и средства ее достижения, средства и ресурсы, которые могут быть затрачены на это. Документ может выражаться в форме федеральных целевых программ, комплексных программ, планов и т.д.

В качестве примеров программной стратегии можно привести т.н. пятилетки - программы развития экономики, успешно осуществлявшиеся в СССР, а также в современном Китае. Примером внешней программной стратегии может быть известный План Маршалла. Так называлась программа помощи в восстановлении Западной Европы со стороны США, осуществлявшаяся в период с 1948 по 1952 г. Программа получила название по имени ее разработчика, государственного секретаря США А. Маршалла. Эта программа была призвана способствовать созданию развитой экономики западноевропейских стран. Основными направлениями помощи стали субсидии и кредиты, составившие десятую часть общего объема вложения в восстанавливаемую экономику стран. Помощь предусматривала принятие некоторых обязательств со стороны стран Европы - в частности, речь шла о восстановлении норм функционирования внешней торговли. При проведении этой программы учитывались американские интересы. Так, например, выбор товаров для импорта оставался за США и не всегда соответствовал запросам европейских стран, то же касалось и финансирования закупок оборудования. Кроме того, США имели определенные льготы в виде доступа к источникам сырья, приобретения товаров. В целом программа была основана на совпадении долгосрочных интересов партнеров, связанных с развитием производства и торговли. Она позволила создать основу для дальнейшего развития экономики европейских стран.

Не менее важным направлением исследований государственной стратегии является изучение механизма целеполагания, установление ценностных и нормативных установок в современном обществе, на основе которых должна быть разработана идеальная стратегия, разработка (или восстановление) государственной системы программно-целевого планирования, анализ влияния внешней среды и закономерностей ее влияния на Российское государство [8,4].

1.2 Методологические аспекты разработки и реализации государственных и муниципальных стратегий в Российской Федерации

Организационно-правовой механизм разработки и реализации государственных планов и программ в России за последние двадцать лет прошел немалый путь развития, насыщенный радикальными изменениями, значительно отдалившими его от директивно-плановой системы государственного управления. Однако в одном сформировавшаяся сегодня совокупность инструментов программного управления схожа с той, что имела место к началу 1990-х гг.: она мало отвечает потребностям стратегического управления развитием страны и принципам программно-целевого управления [10,65]. Казалось бы, сегодня программно-целевые механизмы и стратегическое управление внедрены в деятельность всех государственных структур. Разработана Концепция долгосрочного социально-экономического развития Российской Федерации на период до 2020 г. [1], ряд отраслевых стратегий (допустим, Стратегия инновационного развития Российской Федерации на период до 2020 г., Транспортная стратегия Российской Федерации на период до 2030 г., Энергетическая стратегия Российской Федерации на период до 2030 г., Стратегия развития информационного общества в Российской Федерации и др.). На систематической основе ведется работа по разработке и презентации в Министерстве экономического развития и торговли Российской Федерации стратегий социально-экономического развития субъектов Федерации.

Вместе с тем, за редким исключением, ни одну из названных стратегий нельзя назвать таковой. В них зачастую отсутствует главное - стратегический выбор. Чаще всего эти документы, вне зависимости от названия, выстроены по одной схеме: констатируется главная стратегическая цель управления социально-экономическим развитием в общем виде (скажем, повышение благо -состояния населения и уровня экономического развития), а затем в отраслевом разрезе выделяются приоритеты разработки государственной политики социально-экономического развития. Итог оказывается похож не на стратегию развития, а на классификацию функций и задач органов государственной власти и управления, перечень предметов ведения и полномочий.

Кроме того, применительно к характеристике и федеральных стратегий развития, и региональных и муниципальных стратегий в России приходится отметить один общий признак. Они часто носят «фантомный» характер. Под «фантомной» стратегией развития подразумевается документ либо комплекс документов, определяющих основные направления социально-экономического развития подведомственной отрасли, территории, который официально разработан, утвержден и опубликован соответствующими органами власти и управления, но не реализуется на практике, а выполняет функции формирования имиджа и, в ряде случаев, обоснования для выделения субвенций и дотаций из вышестоящих бюджетов.

В этом смысле формирующаяся система стратегий социально-экономического развития практически в точности повторяет уже устоявшуюся систему прогнозов социально-экономического развития. Составление прогноза давно превратилось в ритуальное действо по сбору (расчету) значений некоторых показателей, характеризующих состояние экономики и социальной сферы территории. В лучшем случае эти данные используются как иллюстрации при обосновании проектов решений, в худшем - не используются совсем. Сама совокупность ключевых показателей прогноза носит формально-иллюстративный характер, многие из них малоинформативны для целей принятия государственных управленческих решений, поскольку не могут служить адекватным инструментом для измерения их достижения (как в силу специфики самих показателей, так и в силу методологии расчетов) [10,66].

То же можно сказать и о большинстве современных отечественных государственных и муниципальных «стратегий». Вывод о «фантомном» характере того или иного документа об управлении стратегическим развитием может быть сделан на основании наличия следующих признаков:

1.Отсутствие дальнейших управленческих решений органов власти и управления, основанных на положениях стратегии, когда нет ни последовательных и связных решений, направленных на выработку конкретных мероприятий по реализации стратегии, ни решений по формированию структур и организационных механизмов управления развитием;

2.Отсутствие взаимосвязи между стратегией развития и практикой применения инструментов программно-целевого управления на территории: пакет реализуемых целевых программ формируется в отрыве от стратегии развития, при этом, как правило, разработка и реализация целевых программ также осуществляется раздельно и бессистемно. Более того, сегодня сложно говорить даже о существовании в России целевых программ как таковых, поскольку сформированный в законодательстве организационно-правовой механизм их разработки и реализации не соответствует принципам программно-целевого подхода в своей основе;

3.Отсутствие практического бюджетирования стратегии. Ситуация, при которой стратегические положения не влияют на текущее бюджетное планирование, позволяет однозначно делать вывод о том, что практическая реализация стратегии невозможна [17,137].

Особо стоит отметить проблемы в использовании методологии программно-целевого управления в процессе разработки и реализации государственных стратегий, планов и программ в России.

Выстраиваемая сегодня система планово-программных документов отражает размывание программно-целевых механизмов, выхолащивание их сути. Целевые программы низводятся до уровня пояснительных записок к финансовым планам и инструментов для формирования управленческой отчетности в государственном и муниципальном управлении.

В 2010 г. постановлением Правительства России утвержден Порядок разработки, реализации и оценки эффективности государственных программ Российской Федерации. Из его текста можно увидеть лишь одно: «государственные программы» - это не целевые программы развития, а объединенные в одну контрольно-отчетную совокупность мероприятия уже принятых федеральных целевых программ, ведомственных целевых программ и «отдельные мероприятия органов государственной власти». Для системы государственного управления устанавливается дополнительная группа даже не плановых, а скорее отчетных документов, не имеющих никакого самостоятельного значения, кроме аналитической группировки данных. Это не программа, а в лучшем случае способ анализа деятельности органов государственной власти и управления [10,67].

Установленная система ведомственных целевых программ также имеет серьезные недостатки с точки зрения методологии программно-целевого управления.

Во-первых, сама категория документов: «ведомственные целевые программы». Если посмотреть их характеристику в тексте Положения о разработке, утверждении и реализации ведомственных целевых программ, то будет видно: отсутствует признак комплексности, межотраслевого характера мероприятий; в основе ее разработки не лежит необходимость решения какой-либо общественной проблемы. Ведомственная целевая программа - план деятельности ведомства по реализации принадлежащих ему полномочий и по решению задач, обозначенных в положении о нем.

Во-вторых, согласно тексту вышеуказанного положения, ведомственные целевые программы также оказываются скорее вспомогательным инструментом формирования ведомственной отчетности. Особенно четко это видно при выделении двух видов ведомственных целевых программ: собственно ведомственных целевых программ как планов по реализации функций органов власти и управления и «аналитических ведомственных целевых программ». Последние никакой иной роли, кроме представления сводной отчетности в рамках докладов о результатах и основных направлениях деятельности, не играют.

При этом зачастую и своей отчетно-контрольной (видимо, основной) функции они эффективно не выполняют. Это обусловлено либо выбором отчетных показателей, либо отсутствием адекватных технологий и информационной системы сбора и анализа данных.

Все эти документы, наряду с федеральными целевыми программами как таковыми, определены в законодательстве похожим образом: это комплексы мероприятий, направленные на решение выделенных целей и задач государственного управления (кроме, пожалуй, аналитических ведомственных целевых программ, про которые практически прямо говорится, что это форма отчетности) [10,68].

Выделенные проблемы применения стратегического и программно-целевого подходов в отечественном государственном и муниципальном управлении приводят нас к выводу о необходимости совершенствования системы стратегического планирования развития в системе государственного и муниципального управления.

Во-первых, терминологически необходимо четко разграничить смешиваемые в современной отечественной практике категории документов: стратегии (стратегические планы), целевые программы развития и отраслевые (ведомственные) планы работ. Для этого требуется внести ясность в определение их содержания, структуры и места в общем алгоритме государственного и муниципального регулирования социально-экономического развития. В то же время от такой разновидности документа, как «концепция», в нашем государственном и муниципальном управлении сегодня необходимо отказаться, этот тип документов уже себя дискредитировал, став способом подготовки «общетеоретических» декларативных заявлений.

Существующее «разнообразие» и невнятность официальной терминологии создает известную путаницу. Представляется необходимым унифицировать основные определения, используемые в практике государственного и муниципального управления развитием, законодательно. Это позволит, как минимум, на основе единого понятийного базиса эффективно проводить сравнительный анализ практик управления социально-экономическим развитием и обобщать накопленный опыт, а также «отсечь» неэффективные направления развития стратегического государственного и муниципального управления.

Более того, по-видимому, в некоторых сферах государственного и муниципального управления невозможно говорить вообще о какой-либо стратегии в управленческом смысле этого слова (или возможно, но лишь на общегосударственном уровне и в процессе проведения реформ названной сферы, но не более). Например, в отношении сферы социальной защиты можно говорить лишь о планах по реализации социальных обязательств государства. Хотя говорить о разработке и принятии стратегии реформы системы соцзащиты на общегосударственном уровне, нацеленной на изменение самих основ оказания социальной помощи, вполне корректно.

Во-вторых, по результатам этой работы требуется законодательно установить алгоритм стратегического управления социально-экономическим развитием, который интегрировал бы в единый комплекс деятельность по выработке и реализации планов и программ развития на всех уровнях публичного управления в России.

Каркас системы стратегического управления, разработки и реализации планов и программ социально-экономического развития требуется закрепить на уровне федерального закона [17], который займет место нынешнего федерального закона «О государственном прогнозировании и программах социально-экономического развития Российской Федерации». В тексте такого федерального закона и должна быть закреплена структура и соотношение планово-прогнозных документов в стране, алгоритм программно-целевого управления. Регламентация ее по уровням публичного управления потребует принятия комплекса федеральных и региональных нормативных правовых актов, выстраивающих единую систему стратегического публичного управления в Российской Федерации [10,69]. Важное место в этой схеме должны занять методология и управленческие стандарты стратегического и программно-целевого управления социально-экономическим развитием, бюджетирования стратегий и целевых программ социально-экономического развития, утвержденные постановлением Правительства Российской Федерации либо Указом Президента (по аналогии с Указами об оценке эффективности деятельности органов государственного и муниципального управления).

Особое внимание необходимо уделить формированию научно обоснованной системы индикаторов стратегического развития территорий, которые позволят при последовательном применении ко всем принимаемым и реализуемым стратегиям перейти от фантомного стратегического управления к реальному. Обозначенная в Указах президента совокупность показателей оценки эффективности регионального и муниципального управления хороша в качестве исходного пункта для анализа, но не свободна от недостатков: для целей стратегического управления социально-экономическим развитием она не вполне подходит, нуждается в совершенствовании, как на уровне самого перечня показателей, так и на уровне методик.

Кроме того, мало выделить совокупности критериев и показателей оценки эффективности (общие критерии, частные критерии и показатели по стратегиям и целевым программам), требуется создать инфраструктуру их сбора и обработки. Требуется разработка тематических планов социологических исследований на местном уровне (возможно, единая для территории всей страны). Федеральная служба государственной статистики не в состоянии справиться с этими задачами. Тому есть целый ряд причин, одна из которых - отсутствие важнейшего уровня в структуре сбора статистических данных - муниципальной статистики. О необходимости ее создания в стране говорили еще в середине 1990-х гг., возвращаются к обсуждению этого вопроса и сегодня. Администрироваться эта система должна на уровне субъектов федерации на основе единых общегосударственных информационных стандартов. На базе муниципальной статистики можно попытаться решить еще одну важную задачу государственного (муниципального) стратегического и программно-целевого управления: организация постпрограммного мониторинга [10,70].



ГЛАВА 2. АНАЛИЗ СТРАТЕГИЧЕСКОГО ПЛАНИРОВАНИЯ РАЗВИТИЯ РФ

2.1 Анализ текущего состояния экономики РФ

Текущее состояние российской экономики можно оценить как переходное. С одной стороны, очевидно, что основные кризисные явления в экономике преодолены. Рецессия завершилась еще в середине 2009 года. В настоящее время в России продолжается макроэкономический подъём.

При этом, экономический рост уже явно выходит за рамки чисто восстановительного. Волна восстановительного роста, возникшая в середине 2008 г. на базе посткризисного оживления мировых рынков и (достаточно умеренного) расширения потребления населения, завершилась еще на рубеже 2009-2010 гг., что и привело к замедлению экономической динамики.

С другой стороны, также очевидно, что перехода к новому качеству посткризисного развития пока нет. Экономика растет, но в основном за счет тех же факторов, которые обеспечивали рост до кризиса.

Оценка роста на 2017 год почти в 2 раза ниже докризисных темпов (2007г). Это соответствует потенциалу докризисного развития, очищенного от эффекта роста мировых цен на топливо и сырье и интенсивного притока иностранного капитала.

Темп прироста ВВП в 2017 году составил 1,5%. Основным драйвером роста экономики в 2017 году стал потребительский спрос, который продолжил расширяться в условиях ускорения роста реальной заработной платы и розничного кредитования, отмечается в очередном выпуске информационно-аналитического комментария Банка России «Экономика: факты, оценки, комментарии».

Рост экономики оказался ниже прогнозного интервала Банка России, опубликованного в Докладе о денежно-кредитной политике (декабрь 2017 года). Снижение роста ВВП связано с сокращением выпуска продукции в промышленности и объемов транспортных перевозок в ноябре-декабре за счет разовых факторов. Однако в декабре рост промышленного производства в помесячном сопоставлении возобновился.

Банк России отмечает некоторое ослабление динамики инвестиций во втором полугодии 2017 года, что объясняется завершением реализации крупных инфраструктурных проектов. В III квартале объем государственных и инфраструктурных инвестиций заметно сократился (с исключением сезонности). При этом рост частных инвестиций в основной капитал сохранялся высоким в течение всего 2017 года и вносил существенный вклад в инвестиции в целом. По итогам года валовое накопление основного капитала выросло на 3,6%.

Учитывая данные статистики за декабрь, в первом полугодии 2018 года ожидается дальнейшее восстановление производственной активности. Темпы прироста ВВП оцениваются на уровне 1-1,5%, отмечается в комментарии

Безусловно, обращает на себя внимание высокий - причем, «сомнительно высокий» с учетом уже состоявшегося большого вклада фактора запасов в восстановительный рост 2017 г. - вклад прироста запасов в экономический рост в 2018 г. в 3.5 проц. п. Это, несомненно, вызывает вопросы, особенно с учетом того обстоятельства, что в российской практике на плохо статистически наблюдаемый прирост запасов относят и статистическое расхождение между наблюдаемым ростом производства и динамикой его основных компонентов.

В целом в 2018 году рост ВВП продолжился, несмотря на резко возросшую неопределенность внешних условий и усиление турбулентности на финансовых рынках. Прирост ВВП составил, по первой оценке Росстата, 4%, что соответствует динамике 2012 года.

По итогам 2017 года по многим ключевым экономическим показателям, среди которых индекс промышленного производства, потребительские расходы, товарный экспорт и импорт, превышены максимальные предкризисные значения середины 2008 года. Улучшилась ситуация на рынке труда, положительную динамику демонстрирует реальная заработная плата, которая уже в 2012 году превысила предкризисный уровень.

Со стороны производства динамика ВВП обусловлена, прежде всего, ростом обрабатывающих производств, строительства, небывало высокими темпами в сельском хозяйстве.

Со стороны спроса экономический рост связан с повышением вклада потребления и инвестиций и восстановительным ростом запасов. Отрицательный вклад в динамику ВВП внес чистый экспорт, в связи с сохранением высокой динамики импорта при снижении динамики экспорта [11,44].

2.2 Особенности стратегического планирования развития экономики России

Важнейшим фактором обеспечения конкурентоспособности российской экономики в современных условиях является наличие эффективно функционирующей системы государственного стратегического управления.

Система государственного стратегического управления позволяет:

формирование долгосрочных приоритетов деятельности государства в области социально-экономического развития, позволяющих частным компаниям снизить риски, в том числе при принятии долгосрочных инвестиционных решений;

развертывание долгосрочных решений (со сроком реализации 7 и более лет) в комплекс средне- и краткосрочных задач, согласованных между собой;

балансировку планируемых действий, требующих значительных организационных и ресурсных затрат (проекты в энергетике, транспорте, демографии, национальной безопасности, в сфере развития человеческого потенциала);

ориентированность субъектов Российской Федерации и муниципальных образований на деятельность в соответствии с поставленными долгосрочными целями;

увязку принимаемых в процессе государственного стратегического управления решений с бюджетными ограничениями, определяемыми как на среднесрочную, так и на долгосрочную перспективу;

мониторинг реализации принимаемых решений.

Успех любого документа стратегического, прогнозного характера предопределяется объективностью оценки достигнутых результатов. Основным долгосрочным стратегическим документом в России является Концепция долгосрочного социально-экономического развития Российской Федерации на период до 2020 года [1].

В Концепции [1] утверждается, в частности, что Россия восстановила статус мировой экономической державы. Причем в качестве доказательства приводится тот факт, что в середине текущего десятилетия в Российской Федерации в основном завершен переход к рыночной экономической системе, восстановлен уровень производства и потребления начала 90-х гг. Хотелось бы, понятно, более адекватных критериев отнесения России к числу стран-лидеров, потому что воспоминания об экономической ситуации в стране в начале последнего десятилетия XX в. никак не подтверждают, что именно тогда мы были по-настоящему мировой экономической державой.

В констатации сегодняшнего положения дел в экономике в Концепции явно выдается желаемое за действительное. Утверждения, что среди населения начал складываться социальный слой массовых инвесторов и акционеров, что формируется новая система государственного управления рыночной экономикой, базирующаяся на разделении функций (правоустанавливающих, контрольно-надзорных, предоставления услуг и управления имуществом), и т.п. - все это явный перебор. Что касается последнего (новой системы государственного управления рыночной экономикой), то провал такой системы был официально признан при смене Правительства осенью 2007 г. Тем не менее, нельзя не признать очевидное: Россия действительно экономически значительно окрепла за последние годы.

Все по правилам - вызовам обязательно должно быть уделено внимание. Они названы в концепции: усиление глобальной конкуренции, возрастание роли человеческого капитала, исчерпание источников экспортно-сырьевого развития.

Если усиление глобальной конкуренции действительно можно отнести к вызовам следующего десятилетия, то определение в качестве такового возрастания роли человеческого капитала представляется далеко не бесспорным. Это не вызов, это особенность современного и будущего развития производительных сил. Более того, такую особенность вполне можно обратить в конкурентное преимущество России.

Наконец, к вызовам отнесено и исчерпание источников экспортно-сырьевого типа развития. Конечно, самые пессимистические прогнозы основаны на том, что к 2020 г. будет наблюдаться нехватка сырья. Но они явно не учитывают, что технологии добычи и переработки природных ресурсов постоянно совершенствуются. То, что было нерентабельно вчера, оказывается благодаря данному фактору вполне рентабельно сегодня.

Стратегическая цель сформулирована просто и понятно: к 2020 г. Россия должна войти в пятерку ведущих стран мира по экономической мощи, характеризуемой производством ВВП.

Предполагается, что одновременно в РФ будут достигнуты стандарты благосостояния, соответствующие развитым странам мира (среднедушевой ВВП по паритету покупательной способности должен составить 30 000 долл. в 2020 г. и 40 000 - 50 000 долл. в 2030 г.). Следует напомнить, что по итогам 2006 г. российский показатель составил около 12 000 долл. Это дало нам примерно 80-е место по данному показателю в мире. Так что выход на запланированный уровень представляется весьма непростой задачей.

Однако авторами Концепции была допущена простая, но очень серьезная ошибка: достижение приведенных показателей поставило бы Россию в ряд высокоразвитых стран только при условии, что в самих этих странах среднедушевой ВВП останется на уровне сегодняшнего дня. Значит, нужны иные ориентиры с учетом динамики развития ведущих стран.

Еще ряд ориентиров 2020 г.: среднемесячная заработная плата в России должна превысить 2000 долл. США (2006 г. - 391 долл.), расходы на образование за счет государственных и частных источников необходимо довести до 5 - 6% ВВП (2006 г. - 4,6%), на здравоохранение - до 6 - 6,5% (2006 г. - 3,9%). Ориентиры правильные, только вот субъективные ощущения подсказывают, что с нынешней инфляцией 2000 долл. в далеком 2020-м покажутся крайне незначительной суммой [11].



ГЛАВА 3. ФОРМИРОВАНИЕ НОВОЙ СТРАТЕГИИ РАЗВИТИЯ РФ, ОСНОВАННОЙ НА ЗНАНИЯХ

В современных условиях наиболее перспективной моделью социального и хозяйственного развития становится общество, основанное на знаниях. Потенциал развития этого общества во все возрастающей степени определяется масштабами информации и знаний, которыми оно располагает.

Это не значит, что роль промышленности и сельского хозяйства уменьшается. Однако индустрия за счет автоматизации, внедрения высоких технологий требует все меньшей доли общественного труда, а значительная, если не большая, часть занятого населения перетекает в сферы информации и услуг, что видно из таблицы.

Распределение рабочей силы между секторами хозяйства, % [9,100]

Сектор хозяйства	США	Великобритания	Нидерланды
	1900	1960	2000	2007	1900	1960	2000	2007	1899	1960	1998	2005
Сельское хозяйство	38	9	2,4	1,4	17	5	2	1,4	36	9	3	3
Промышленность и строительство	33	31	20	20,6	29	28	26	22,3	32	41	22	20
Сфера услуг	29	60	77	78	54	67	72	76,3	32	50	75	77

При поступательном развитии экономики изменение структуры занятости обычно происходит в результате роста производительности и насыщения потребностей определенного уровня. Это позволяет высвободить часть работников для удовлетворения более высоких потребностей и обусловливает сдвиги в отраслевой и профессионально квалификационной структуре рабочей силы как в экономике в целом, так и внутри крупных секторов.

Согласно концепции Э. Тоффлера «мир сегодня стоит на пороге грандиозных социальных перемен, технических и культурных нововведений. Технологические сдвиги оказывают кардинальное воздействие на все стороны социальной жизни. Меняется содержание труда, в сотни раз возрастает его производительность. Микроэлектронная революция и информационные технологии увеличивают мощь человеческого интеллекта. По существу рождается новый цивилизационный уклад, в котором принципиально иными будут сферы труда, управления и досуга» [12,104].

С появлением концепции экономики, основанной на знаниях, изменяются условия ведения бизнеса; возникают новые профессии и рабочие места, новые сетевые формы организаций; меняется функционирование традиционных отраслей; создаются гибкие формы и виртуальные трудовые коллективы; организации освобождаются от непрофильной деятельности путем передачи ее временным работникам или сторонним организациям; меняется отношение к человеческому капиталу, и, как следствие, изменяется и модель занятости.

При традиционной системе организации труда рабочее место предназначалось для выполнения узкоспециализированных видов работ на основе строгого разделения труда, человек рассматривался как фактор производства, наряду с капиталом. Четко определялись критерии профессионального роста работника и размеров вознаграждения за труд. В индустриальном обществе абсолютное большинство людей руководствовалось утилитарными стимулами, порожденными необходимостью удовлетворения материальных потребностей, но по мере роста материального благосостояния материальные потребности отходят на второй план. Человек более или менее обеспеченный предпочитает трудиться за меньшую заработную плату, если его деятельность на рабочем месте позволяет ему максимальным образом реализовать свои способности, не выполнять монотонных рутинных функций, самостоятельно принимать решения и рассчитывать на дальнейший профессиональный и культурный рост. С другой стороны, все большее количество людей стремится иметь больше свободного времени, посвящать его семье, самообразованию, культурному досугу, занятиям спортом и т.д..

Новая модель занятости позволяет более эффективно использовать трудовой потенциал, рассматривая интеллект человека как сферу производства новых идей - определяющее средство производства экономики, основанное на знаниях. В XXI в. человек признан не фактором производства, а рациональным экономическим агентом, уникальным нематериальным активом, способным к саморегулированию и саморазвитию. От работника требуются уникальные морально-психологические, индивидуальные качества, а труд как экономическая категория и основополагающий процесс производства заменяется творчеством. Администрирования деятельности в форме бизнес-процессов уже недостаточно: нужно побуждать человека к творчеству через его заинтересованность в эффективной работе, помогать ему накапливать знания и получать компетенции. На смену объектно-субъектной схеме управления приходит схема сотрудничества и взаимного влияния субъекта на объект и объекта на субъект (субъектно-субъектная). По мнению Т. Стюарта, люди должны чувствовать себя «игроками, а не битой», а главными признаками успешной карьеры становится то, насколько работа богата содержанием и какое значение она имеет для компании

М. Кастельс считал, что для экономики, основанной на знаниях, будет характерна не массовая безработица, а предельная гибкость, подвижность работы, индивидуализация труда и, наконец, высокосегментированная социальная структура рынка труда [13,109].

В сфере занятости можно выделить четыре области, где за последнее время произошли крупные изменения: объем имеющейся работы; условия, на которых эта работа предлагается; доходы, которые она приносит; а также гарантия занятости и дохода. Границы деятельности предприятий вследствие слияний, приобретений, передачи заказов субподрядчикам находятся в постоянном движении, что тоже способствует снижению стабильности рабочих мест. Многие специалисты считают, что занятость в целом стала менее стабильной.

К основным характеристикам современной модели занятости можно отнести следующее:

1. вытеснение сельскохозяйственной занятости;

2.постоянное сокращение традиционной промышленной занятости;

3.развитие сферы услуг и их растущая диверсификация как источника рабочих мест;

4.быстрый рост управленческих,профессиональных и технических рабочих мест;

5.относительная стабильность существенной доли занятости в розничной торговле;

6.модернизация профессиональной структуры во времени, с более высоким ростом доли занятий, которые требуют высшей квалификации и высокого уровня образования, по сравнению с ростом категорий низшего уровня.

Существенная особенность современного рынка труда - рост нестандартных видов труда, как следствие, процесса реструктуризации предприятий. Этот феномен определяется занятостью на условиях неполного рабочего времени, временной или случайной занятостью, а также самозанятостью лиц, работающих в качестве независимых подрядчиков. Нестандартные виды труда получили наиболее широкое распространение преимущественно в развитых странах. В США ими охвачено 1/3 трудящихся. В Японии рабочие места на условиях неполного времени составляют 1/4 их общего количества. В ЕС также динамично растет число служащих, добровольно или вынужденно работающих неполный рабочий день.

В условиях растущей конкуренции и с учетом технологического прорыва в реальном секторе экономики многие фирмы предприняли функциональную перестройку своей внутренней организации и политики по отношению к рабочим и служащим. Передовые методы организации труда чаще всего связаны с производственной сферой. Новая система затрагивает в первую очередь конфигурацию организации, методы управления производственными потоками, гарантии качества на всех этапах внутренней деятельности фирмы (кружки качества или тотальное управление качеством), сокращение потерь ресурсов и товарных запасов. В странах с развитой экономикой самыми популярными в распространении и действенными инструментами научного менеджмента для повышения производительности труда стали технологии лин, или бережливое производство. Концепция лин-менеджмента направлена на максимальную реализацию человеческого потенциала, на проактивное выявление и устранение скрытых потерь в процессах на основе всеобщего вовлечения персонала в постоянное улучшение этих процессов.

Мировой и отечественный опыт компаний в развитии производственных систем наглядно показывает, что рост производительности на десятки процентов в год, а на конкретных направлениях и в разы требует модернизации не столько оборудования и технологий, сколько именно голов тех, кто этими заводами и этим оборудованием управляет.

Однако по данным аналитического центра «Линкор», менеджмент двух третей предприятий в РФ не знаком с концепцией лин, только 20% что-то об этом слышали и лишь 2% применяют ее на практике. В США, напротив, картина обратная: только 2 - 5% ничего не знают об этой концепции и свыше 60% - активно применяют [3].

В последние три десятилетия в мире разворачивалась новая парадигма производительности труда. Эта парадигма, сформировавшаяся в компании Toyota и опирающаяся на «физическое» измерение производительности труда, ориентирована на рост в условиях экономики, основанной на знаниях, когда вместо массового производства однородного продукта при гарантированном спросе требуется гибкое производство - небольшими партиями, под индивидуальные потребности клиента. В классической формуле производительности труда - «больше продукта в единицу времени на одного работающего» - акцент сместился с объема выпуска на затраты и потери, с количества на качество труда.

По производительности труда Россия отстает от развитых и не только развитых стран. Объем ВВП на одного занятого составляет у нас 31% от уровня США и 75% от уровня Польши. По данным исследований McKinsey, по сравнению с США в российской розничной торговле занято в три раза больше работников на квадратный метр; на снятие наличных в отделении банка у нас уходит в пять раз больше времени; на пополнение вклада - вдвое больше; на одного строителя приходится в пять раз меньше квадратных метров; для передачи и распределения одного и того же объема электроэнергии требуется вшестеро больше людей [13].

В настоящее время в России создано общественное движение «Профессионалы бережливого производства». Миссия этой программы - создать условия для перехода на новую модель управления во всех субъектах экономической деятельности с целью повышения производительности человеческого капитала и достижения глобальной конкурентоспособности России.

Новое качество рабочей силы образуется в результате двух взаимосвязанных процессов: во-первых, развития творческих элементов и способностей человека и, во-вторых, формирования нового отношения к труду. Оба указанных процесса связаны с коренным изменением менталитета субъектов хозяйственной деятельности и нации в целом, что должно проявляться в выдвижении на первый план трудовой мотивации и деловой творческой активности индивидуумов [19,70]. Накопление знаний, развитие науки, создание новых технологий и наукоемких производств неизбежно повышает требования к общеобразовательному уровню и профессиональной квалификации каждого отдельного работника, все более смещая акцент на развитие его духовных способностей как непременное условие способности к труду. В структуре рабочей силы в целом происходит сдвиг в том же направлении, т.е. доля работников умственного труда возрастает с одновременным изменением содержания самого труда: носители уникальных знаний и опыта в любой сфере общественного производства стали получать доходы, несоизмеримые со средней оплатой персонала в той или иной отрасли. Потребности в рабочей силе стали выражаться не столько в количественных, сколько в качественных показателях. В связи с тем что работа в производственной сфере становится все более наукоемкой, от рабочих и служащих требуются позитивное восприятие новых технологий и адаптация к ним, умение работать в коллективе и решать многочисленные задачи по мере их поступления. Другими словами, необходимо «учиться, учиться», причем на протяжении всей трудовой жизни, таковы реалии сегодняшнего дня на мировом рынке труда.

По словам Л. Туроу, «по мере увеличения предложения образованной рабочей силы люди обнаруживают, что они должны повышать свой образовательный уровень хотя бы для поддержания однажды достигнутого дохода. Если они не выполнят этого, это сделают за них другие, а те найдут двери своей работы закрывшимися». Повышение роли знаний и информации в производственном процессе выдвинуло на первый план систему образования. Происходит «смыкание» производства и образования. Процессы переобучения и переквалификации постоянны на предприятиях и осуществляются за их счет. Практически все крупные предприятия обладают своими учебными базами. Работник в свою очередь для того, чтобы соответствовать предъявляемым требованиям, должен обладать способностью к обучению, переквалификации. Многочисленные исследования показали, что работник, обладающий общим культурным запасом, намного более восприимчив к новым знаниям, более адекватно реагирует в тех или иных ситуациях и обладает большим творческим запасом [15,70].

В мире происходит резкое сокращение числа менеджеров среднего звена (в нашем понимании - начальников участков, мастеров, сменных инженеров и т.п.). Фирмы ориентируются на самостоятельность каждого работника, его самозанятость, работу в малых самоуправляемых командах. Уже в середине 90-х гг. XX в. более чем в 50% американских фирм существовали «производственные» команды, что объясняется ростом конкуренции, технологическими достижениями, необходимостью решения сложных проблем, требованием соответствия быстрым темпам перемен, текучестью кадров. Выделяются следующие характеристики команды, в совокупности отличающие ее от группы, коллектива или организации: единство цели; совместная деятельность; непротиворечивость интересов; автономность деятельности; коллективная и взаимная ответственность за результаты совместной деятельности; специализация и взаимодополняемость ролей (включая оптимальное распределение функций и объемов работ, а также синергетичность взаимодействия членов команды); устойчивость. Самостоятельность в решениях становится одним из главных требований, предъявляемых к специалисту. Так, рабочий «Тойоты» в состоянии решить и решает 95 процентов проблемных ситуаций, а в России рабочий может справиться только с 5 процентами проблем, в остальных случаях он прибегает к помощи начальства. Причем предпочтение отдается людям с более высоким уровнем образования, в том числе даже для работы на конвейере.

В некоторых наиболее продвинутых фирмах рабочие и служащие помимо своих прямых производственных обязанностей анализируют внешние факторы производства, политику поставщиков, решают проблемы изготовления и качества продукции, охраны труда и здоровья. Для этого создаются группы решения проблем. Они состоят из работников разного профиля, что часто позволяет избавиться от устаревших управленческих стереотипов. Несомненным преимуществом этих методов является определенное выравнивание организационной структуры производства, упразднение лишних управленческих звеньев. Таким образом, организационные структуры предприятия переходят от вертикального принципа управления к горизонтальному. Это соответствует требованиям современного производства с учетом диверсификации выпускаемой продукции и рынков ее сбыта. Кроме того, в последнее время стала широко распространяться сетевая форма организации труда: структуры фирм, предприятий, их объединений и т.д. таковы, что в них одни и те же сотрудники, подразделения могут выступать одновременно как в роли руководителей, управляющих органов, так и в роли рядовых сотрудников, управляемых подразделений, то есть вступать в сетевое взаимодействие. Образно говоря, сетевая структура - это набор равноправных сотрудников и подразделений, в котором могут возникать временные иерархические и другие отношения, определяемые решаемыми задачами. В сетевой структуре может возникать и двойное подчинение, и межуровневое взаимодействие. Между сотрудниками, подразделениями нет постоянного взаимодействия, связи между ними образуются на время решения той или иной стоящей задачи, а затем исчезают до момента возникновения новой задачи и т.д.[12].

...