Сравнительный анализ подходов к наиболее общим макроэкономическим формам продукта общественного воспроизводства

Размещено на http://www.allbest.ru/

Сравнительный анализ подходов к наиболее общим макроэкономическим формам продукта общественного воспроизводства

Черковец В.Н.

1. Валовой (совокупный) общественный продукт и валовой внутренний продукт

До 1988 г. советская статистика применяла для выражения объемов общественного производства и его динамики два основных показателя - “валовой общественный продукт” и “национальный доход”. Теоретически она опиралась на категории общественного воспроизводства “совокупный (валовой) общественный продукт” и “национальный доход” в интерпретации марксисткой политической экономии как в отношении рыночно-капиталистической, так и планово- социалистической экономики. В научной экономической литературе, а затем и в учебниках политической экономии стала в 60-х г.г. применяться с аналитической целью также и категория “конечного общественного продукта”, близкая к структуре широко распространенного в послевоенных западных экономических публикациях показателя “валового национального (внутреннего) продукта”, но в реконструированном виде . Однако официальная статистика его не использовала, введя впервые в ежегоднике “Народное хозяйство СССР в 1988 году” показатель “валового национального продукта” в западной конструкции наряду с прежними индикаторами “валовым общественным продуктом” и “национальным доходом”, рассчитываемыми по традиционной советской (марксистской) методологии. С 1993 года российская статистика полностью перешла на международную систему национальных счетов (СНС), рекомендованную статистической комиссией при ООН, с главным макроэкономическим показателем “Валовой внутренний продукт” (ВВП) и отказалась от использования в учете годовых результатов экономической деятельности и экономического роста не только СОП, но и национального дохода, хотя и в СНС и в учебниках “Экономикс” последний используется и в определённой мере обосновывается. В них также конструируется показатель “чистый национальный продукт”, который, как теперь и “валовой национальный продукт”, в российских статистических ежегодниках даже не упоминается. Вместе с тем в “Экономиксах” отсутствует разграничение “валового” и “чистого” национального дохода, которое проводится в СНС. В дальнейшем в неё вносились некоторые изменения, не меняющие существа этой конструкции.

Возникла ситуация довольно запутанная и подчас трудно преодолимая с точки зрения практического применения в сопоставительном анализе макроэкономических величин производства и воспроизводства различных стран в пространстве и времени посредством этих индикаторов. В значительной мере эта ситуация проистекает из того, что показатели СНС не подкреплены достаточным теоретическим обоснованием в учебниках “Экономикс”, которые, по сути, повторяют расчетно-прикладные мотивы их конструирования, приводимые в статистических указаниях и рекомендациях.

Между тем вроде бы однопорядковые ряды категорий общественного воспроизводства в марксистской политической экономии и макровеличины в “Экономикс” (а значит, и в системе национальных счетов) различны не только в количественном, но и глубоко в качественном отношении. Казалось бы, выяснение этих различий в обстановке 90-х годов утратило смысл, поскольку плановая экономика бывших социалистических стран, официально руководствовавшаяся марксистской теорией воспроизводства, ушла в прошлое, и самой жизнью подтверждена-де истинность альтернативной теории с ее макроэкономическими категориями. Исчезает, таким образом, сам предмет обсуждения. Но это лишь на первый взгляд.

Во-первых, марксистская теория воспроизводства, как она разработана в “Капитале”, вовсе не является теорией социалистического планового воспроизводства: она освещает непосредственно законы производства и обращения капитала - индивидуального и общественного, его возмещения, потребления и накопления, распределения национального дохода между основными классами буржуазного (гражданского) общества и между группами внутри класса капиталистов. Следовательно, эта теория является по своему предмету, как и экономические концепции “Экономикс”, теорией воспроизводства рыночно-капиталистической экономики. И весь вопрос в том, насколько она сохранила свое теоретико-познавательное значение, а значит и свою “конкурентоспособность” сегодня. Работы советских и зарубежных политэкономов-марксистов, исследовавших новейшие явления в капиталистической экономике, внесли существенный вклад не только в конкретно-прикладную, но и в абстрактно-аналитическую разработку современной экономической теории.

Во-вторых, в марксисткой теории воспроизводства, в частности при объяснении закономерностей воспроизводства и обращения всего общественного капитала (во П томе “Капитала”), сформулированы и доказаны положения, содержащие, кроме специфически-капиталистического, и общеэкономический смысл. Например: о понятии совокупного (товарного продукта) общественного материального производства, о его делении на два подразделения - средства производства и предметы потребления, соответственно о двух подразделениях материального производства и их соотношении и обмене между ними, о взаимосвязи натурально-вещественной и стоимостной структуры обоих подразделений, об условиях полной реализации совокупного общественного продукта и равновесия при простом и расширенном воспроизводстве и др. Неясно, почему эти положения с их ключевым понятием совокупного общественного продукта не могут найти свое место и в современной экономической теории. В силу своей общезначимости они оказались воспринятыми и в политической экономии социализма и в некоторой своей части в известной модели input-output В. Леонтьева, широко признанной и высоко оцененной практикой и США и Японии. Правда, В.Леонтьев исключает так называемый «повторный счёт предметов труда (сырья)», присутствующий, как и в Марксовых таблицах воспроизводства, в его собственной таблице межотраслевого баланса, из конечного результата. Леонтьев вводит другое понятие - «реальный валовой продукт», исключая «промежуточный продукт» из «суммы валового оборота», как он именует совокупный товарный продукт, не отрицая, однако, его «научного смысла для определённых целей». Иначе говоря, у Леонтьева находят признание два понятия валового общественного продукта: «оборотный» и «реальный», получивший в литературе имя «конечного продукта» (у ряда советских авторов - «конечного общественного продукта», равного «совокупному валовому продукту» за минусом потреблённых сырья и полуфабрикатов в рамках года). По сути, при определении реального стоимостного объёма производства Леонтьев использует трудовой подход («трудовые затраты») на основе, с одной стороны, «догмы Смита», не учитывающей на общественном уровне затраты постоянного (по терминологии Маркса) капитала, и, с другой стороны, признания труда в материальном производстве в качестве единственного источника стоимости. Упоминание В. Леонтьева в “продвинутых” курсах “Экономикс” не раскрывает, конечно, того методологического значения, которое фактически несет его модель в деле реанимации трудовой теории стоимости на поле западной экономической мысли.1

В-третьих, исследования темпов, пропорций, условий сбалансированности всего народного хозяйства, факторов эффективности общественного производства и расширенного воспроизводства, проводившиеся в СССР и других социалистических странах, например, в Польше, Венгрии, на основе макроэкономических показателей, принятых во всех плановых, статистических и научных учреждениях этих стран, сохраняют научный и практический интересы к их результатам и к той методологической базе, на которой производились измерения макроэкономических объектов структуры производства и экономического роста. Без учета специфики таких измерений невозможно вести реалистические международные и исторические сопоставления плановой и неплановой экономики.

Особенности обеих систем в определении и измерении макроэкономических величин наиболее полно проявляются в построении валового совокупного общественного продукта и валового внутреннего продукта . Как известно, это - агрегаты с разными компонентами (элементами) и - что менее известно - с меняющимися структурами в зависимости от прохождения ими фаз воспроизводства: производства, обмена, распределения и потребления (конечного использования). Общее между двумя системами состоит в том, что 1) все элементы (единицы) общественного продукта (СОП и ВВП) создаются в производстве, на его микроэкономическом уровне - в предприятиях (фирмах) и 2) все фазовые видообразования (назовем их так) их агрегатов количественно равны друг другу, ибо обменено, распределено, перераспределено и, наконец, потреблено может быть только то, что произведено и не сверх того. Таким образом, результат общественного воспроизводства балансируется в тех формах, в каких он выходит из непосредственного производства, пребывает в фазе обмена, существует после распределения и перераспределения и потребления. Это “общее”, нельзя не признать, - в свете сегодняшней дискуссии о содержании и структуре современной экономической теории - является обнадеживающим фактором отбора и учета в ней позитивных разработок различных направлений там, где это позволяет логика предмета и в наиболее адекватной форме комбинирования с соответствующими разъяснениями.

Однако принципиальные различия обоих рядов показателей и их концептуальных теоретических оснований исключают их прямое, механическое сочленение.

Прежде всего, надо отметить, что понятие “производства”, применяющееся в обеих системах, далеко не однозначно. В СОП имеется в виду только материальное производство, включая и производственную инфраструктуру - транспорт, связь, хранение и расфасовку товаров. В ВВП - не только материальное производство, но и сфера услуг, то есть нематериально-производственная сфера, в том числе так называемая социальная сфера - образование, здравоохранение, культура, наука, вообще всякая с весьма безбрежными границами экономическая деятельность, приносящая доход (обозначим буквой У) за исключением доходов от операций с некоторыми ценными бумагами, не дающими, как признают западные теоретики, приращение валового внутреннего продукта, и некоторых других, отнесенных к незаконной теневой экономике. СНС расширяет, таким образом, представление о производстве и вводит для его обозначения понятие “экономическое производство” с вышеуказанным содержанием. Вместе с тем из состава СОП в ВВП не включается его значительная часть, (доходившая в СССР до 50%), трактуемая как “промежуточный продукт”, учет которого вносит, как говорилось выше, “повторный счет” (ПП): произведённые и потребленные в течение года сырье, материалы, полуфабрикаты, энергия. Следовательно, количественно

ВВП=СОП - ПП + У

макроэкономический общественный воспроизводство

Но основа названных различий не счетно-бухгалтерского характера. Она состоит в разном понимании роли и места материального производства в общественном воспроизводстве в целом и в жизни человеческого общества вообще1. Это - концептуальное расхождение философско-методологического порядка, получающее выражение, во-первых, в том, что конструкция ВВП как бы стирает различие между материальным производством и сферой услуг (в указанном объеме), суммируя массу вещественных продуктов-товаров с услугами разного рода, не отделяющимися от определенной деятельности. Для такой идентификации есть та база, что продукт-вещь и услуга-деятельность есть два вида потребительной стоимости, то есть полезности. В этом смысле они, конечно, однородны, однокачественны и значит соизмеримы. В товарном хозяйстве этой мерой служит цена. Концепция СОП тоже использует цену, но вычленяет результат материального производства как основу для функционирования сферы услуг. Для общества не безразлично соотношение в ВВП между ними. Высокое развитие сферы услуг в современном мире опирается в конечном счете на достижения производительности труда в материальном производстве. Сокращение числа занятых в нем вовсе не означает, как я думаю, ослабления его роли в экономике и во всем жизненном процессе, в решении глобальных экологических проблем, в повышении и сближении уровня благосостояния всех народов.

Во-вторых. В СОП и ВВП заложены разные концепции о роли материального производства и его факторов в создании “субстанции” этих макропродуктов и в определении их исходной структуры.

СОП имеет, как и отдельный товар, напомним, потребительную стоимость и стоимость, созданную трудом на предприятиях материального производства. Соответственно этому СОП представляет собою совокупность потребительных стоимостей (продуктов), разделяемых на два подразделения - средства производства 1 и предметы потребления П. Стоимость СОП, как и единичного товара, а также совокупных средств производства и предметов потребления, образуется по одному алгоритму: С(Са+См)+У+М, где С - стоимость потребленных средств производства, Са - износ основного капитала, амортизация. См - стоимость сырья и материалов (“промежуточный продукт”, не учитываемый в ВВП), V+M - вновь созданная живым трудом стоимость, состоящая из стоимости рабочей силы и прибавочной стоимости. Это и есть исходная, производственная структура СОП. После обмена между I и II подразделениями меняется вещественное наполнение (содержание) всех его компонентов, а в результате распределения созданная стоимость распадается на основные доходы, приходящиеся на факторы производства, участвующие в создании продуктов (потребительных стоимостей): труд - заработная плата, капитал (средства производства) - прибыль (процент и предпринимательский доход), земля (земельная собственность) - рента. Совокупность этих доходов образует национальный доход (НД), который равен, таким образом, СОП за минусом все элементов С. На стадии конечного потребления, согласно идеологии СОП, национальный доход распадается на фонды потребления и чистого накопления ФН, и вместе с фондом возмещения потребленных средств производства ФВ, включая его часть, идущую на восстановление основного капитала1, образует агрегат, количественно равный исходной форме СОП.

Совершенно иную картину являет собой формирование и воспроизводственное движение ВВП. В производстве он возникает на предприятиях (фирмах) как “добавленная стоимость” к “стоимости” сырья, материалов, полуфабрикатов (См), приобретенных предприятием (фирмой). По сути речь идет не о стоимости как нечто отличном от цены, а о ценах. Согласно теории они представляют собой некую оценку потребителем полезности, то есть потребительной стоимости, товара. И в этом - изначальное различие рассматриваемых концепций, проявляющееся в величине и структуре макрокатегорий. “Добавление” стоимости (цены) идет не только в материальном производстве, но и в сфере услуг2, так что добавленная стоимость есть разность между продажной ценой готового товара (выручкой) и затратами предприятия на покупку сырья и полуфабрикатов. Определенная, эмпирически-хозяйственная логика здесь есть. Но она лишь “наполовину” объясняет второе обстоятельство: в добавленную стоимость включаются амортизационные отчисления (Са).Работает чисто внешний феномен: прибавка к цене покупной “промежуточной” продукции текущих затрат основного капитала. Но эти затраты (износ основного капитала) составляют оплаченную ранее часть стоимости основного капитала и в этом смысле однопорядковы с “промежуточной продукцией”. Такая двойственность в трактовке добавленной стоимости и амортизации имеет своим следствием то, что наряду с ВВД (ВНП) вводится (надо сказать, без внятных разъяснении) понятие чистого внутреннего продукта (ЧВП) и чистого национального продукта (ЧНП), не учитывающих амортизационные отчисления: ЧВП = ВВП - амортизация3. Формально ЧВП соответствует национальному доходу по марксистской, советской методологии (плюс услуги). Но в “Экономиксах” понятие национального дохода отличается от своего омонима в марксисткой политической экономии не только добавлением “услуг”, но и тем, что под ним понимается “совокупный доход в экономике, получаемый владельцами факторов производства: труда, капитала и земли”4, то есть всех жителей данной страны и, видимо, государства в той части, в которой оно является собственником средств производства в государственном секторе и акционером в частных корпорациях. Но значительная часть ВВП и ЧНП (помимо амортизации), присваимая государством через систему косвенных налогов и не участвующих в формировании доходов собственников (налоги с продаж, на добавленную стоимость, акцизы) не попадает под рубрику “национальный доход”, следовательно, доход государства лишь частично входит в национальных доход, а его базовую часть составляют доходы частных (физических и юридических лиц). В таком подходе сказывается, конечно, либерально-индивидуалистическая, антиэтатистская и по сути альтернативная другому, более социально-выраженному пониманию национального дохода как дохода всей нации в целом. Поэтому “Экономиксы” исключают косвенные налоги на бизнес из национального дохода и этим моментом характеризуют его отличие от чистого внутреннего продукта (и ЧНП).

Но эта операция ставит их затем перед проблемой балансирования ВВП, сконструированного и измеренного по доходам (распределительный аспект) и по расходам (по конечному использованию). С одной стороны ВВП - это “совокупный доход всех экономических агентов”, с другой, это -- “общий объем расходов на производство товаров и услуг”. ВВП со структурой, состоящей из доходов, равен ВВП в конце воспроизводственного цикла со структурой конечного использования. Это равенство, есть “тождество национальных счетов”, “основное макроэкономическое тождество”, выражаемое формулой Y = C+J+G+Xn (где, напомним, С - расходы на личное потребление, J - частные валовые инвестиции - чистые и на амортизацию, G -- государственные расходы, за исключением некоторых выплат из бюджета, трактуемых как перераспределительные, в частности, пенсии, пособия, выплаты по социальному страхованию, Xn - чистый экспорт товаров и услуг). Но, оказывается, эти расходы не покрываются доходами, которые, как отмечено выше, составляют в сумме национальный доход. Тогда к доходам присоединяют амортизацию и косвенные налоги, но в американских “Экономиксах” теоретического объяснения этому нет. СНС выходит из положения так, что удваивает понятия, вводя категории “валового” и “чистого” национального дохода ВНД и ЧНД, приравнивая валовой национальный доход к ВВП1, то есть включая в ВНД амортизацию и косвенные налоги на бизнес. Таким обходным, искусственным путем теория вынуждена расширить участие государства в формировании национального дохода, преодолевая претензии частной собственности на определение его критериев. Но в указанном случае количественные различия между ВВП и ВНД, между ЧВП и ЧНД пропадают, они соответственно балансируются2. В чем же тогда состоят их различия? Они существуют на их одинаковой основе: это - непосредственно два потока денег, движущихся от производителей к потребителям и наоборот и отражающих взаимосвязь потребления и производства. В центре поля зрения, таким образом, не производство, а доходы, расходы, кругооборот, то есть обмен. Поэтому хотя во всех “Экономиксах” признается и производственный подход к пониманию и конструированию ВВП (ВНП) - “добавленной стоимости”, - он идет фактически на “вторых ролях”. Различие между ВВП и ВНД, ЧВП и ЧНД может быть, таким образом, понято лишь как разнонаправленность встречного движения равных сумм денег в кругообороте продукта и дохода...

Из всего сказанного не следует, конечно, вывода о преимуществе одной системы измерения макроэкономических воспроизводственных величин перед другой. Вывод скорее в ином - в том, чтобы сохранить в теории обоснование обеих систем, их главных категорий, да и в российской статистике не ограничиваться одним лишь показателем ВВП, учитывая мотивы, приведенные к начале этого раздела, и то, что кроме ВВП и СОП существуют и другие показатели, характеризующие многогранность процесса общественного воспроизводства.

2. Теория воспроизводства как основа измерения макровеличин

В “Экономикс” особая тема воспроизводства отсутствует: формально: она не выделяется ни в домарксовой классической, ни в маржиналисткой политической экономии. В прямой постановке проблема и тема воспроизводства проходят только в марксисткой экономической теории и выполняют в ней ключевую роль. Но это не значит, что в домарксовой и немарксисткой современной политической экономии проблема воспроизводства не затрагивается, а теория воспроизводства не разрабатывалась, что де-факто она не разрабатывается и в современных западных экономических концепциях. Элементы теории воспроизводства, причем не второстепенные, фактически, присутствуют и во всех “Экономиксах” как в микро-, так и в макроэкономике. Само общепризнанное определение предмета “Экономикс”, нацеливающее на исследование проблем “эффективного использования ограниченных производственных ресурсов или управления ими с целью достижения максимального удовлетворения материальных потребностей человека”, хотя и вуалирует главную целевую функцию - прибыль, несет в себе очевидный воспроизводственный смысл1. Как известно, первую балансовую таблицу общественного простого воспроизводства предложил Ф. Кенэ, который связал натуральную (“полезностную”) и стоимостную (денежную) стороны совокупного общественного продукта и объяснил, как происходит обмен между его частями, обеспечивающий повторение процесса производства в новом периоде. А.Смит не продолжил анализ в этой направлении, за что и был подвергнут критике со стороны К.Маркса, развившего идеи “Экономической таблицы” Ф.Кенэ. Эти идеи остались как бы за бортом постклассической экономии вплоть до конца XIX века. Но идею баланса производства, обмена и распределения А.Смит не проигнорировал, применив ее, однако, таким образом, что разрушил монизм в понимании источника стоимости и создав себе репутацию теоретика, допускающего противоречивые суждения на этот счет. Д.Рикардо и К.Маркс увидели в этом недостаток “Исследования...” А.Смита, не выдержавшего последовательно трудовой принцип происхождения стоимости. И виновником этого явился ... воспроизводственный подход в пофазном аспекте, требующий признания равенства произведенного и потребленного продукта. Поскольку созданная трудом стоимость распадается при ее распределении на доходы, можно, не греша против истины, в известном смысле, сказать, что стоимость равна доходам, “слагается” из них. В количественном отношении здесь все верно. Но распределение не может подменять вопрос о создании стоимости. А.Смит же давал повод для такой подмены, а вместе с тем и для далеко идущих последствий - отказа от трудовой теории стоимости.

Непонимание двойственного характера труда, создающего товар, и субъективное стремление в то же время последовательно провести принцип трудовой стоимости привели А.Смита к его известной “догме” о том, что стоимость годового общественного продукта, как и стоимость единичного товара, определяется величиной, равной сумме доходов основных классов, то есть v+m, национальному доходу страны. Но если в цене единичного товара хозяйственной практикой учитывается стоимость потребленных средств производства, в основном сырья и полуфабрикатов (износ основного капитала представлял во времена Смита незначительную величину), то, в совокупный общественный продукт она не попадает, “исчезая” в процессах внутригодового оборота продуктов взаимосвязанных товаропроизводителей. Но коль скоро так, то, ничего не прибавляя к “богатству народов”, эта стоимость не является с теоретической точки зрения (по логике Смита) действительной стоимостью и на уровне единичного товара, а стало быть и источником налогов для казны. Отсюда и фискальный мотив утраты А. Смитом научного интереса к целостной картине воспроизводства, которую попытался, хотя и в неизменном масштабе, нарисовать Ф. Кенэ с учетом всех частей годового производства.

Что касается самой “догмы”, то она противоречивая вещь. С одной стороны, она является, вопреки мнению современных западных методологов истории экономической мысли, неоспоримым, по-моему мнению, свидетельством приверженности Смита трудовой теории стоимости. Но, с другой стороны, она заводит эту теорию в тупик при анализе общественного воспроизводства, поскольку остается вне поля зрения значительная часть реально произведенных продуктов, предназначенных для производственного потребления, а значит и огромная масса труда, других факторов, используемых в добывающей промышленности и в иных отраслях производства, а также большой комплекс пропорций народного хозяйства, связывающих его в единое целое. Представители современной неоклассики, конструируя ВВП, пытаются опереться на “догму Смита”, но такая апелляция в какой-то степени правомерна лишь в отношении “промежуточного продукта”, но совершенно беспочвенна в отношении сферы услуг, и противоречит Смиту, когда включает амортизацию в “добавленную стоимость”, которой для Смита могла быть только вновь созданная живым трудом стоимость (v+m). Односторонне толкуя Смита и притягивая его “догму” к решению проблемы измерений годовых результатов общественного производства, они так же, как и великий экономист-классик, ограничивают свои возможности анализа общественного воспроизводства в целом...

Вряд ли расширяет эти возможности в принципиальном смысле и патриарх неоклассики А. Маршалл, хотя ряд проблем воспроизводства, большей частью из области распределения национального дохода (том II, книга VI) в своих "Принципах политической экономии”11 рассматривает, закладывая тем самым неоклассические основы в этой области. К понятию и термину “воспроизводства” он прибегает непосредственно только в одном случае - в связи с проблемой издержек производства. Но и в этом случае (т. II, книга V, глава VII) А.Маршалл высказывает сомнение в содержательной нагрузке проблемы издержек воспроизводства в отличие от издержек производства. Что касается годового результата общественного производства, то в основе его понимания лежит та же “догма Смита” - это только национальный доход (“национальный дивиденд”), не учитывающий затрат потребленных средств производства, но в отличие от национального богатства учитывающий оплату оказанных услуг1 . Такая позиция свидетельствует об общности и различиях в трактовке данной проблемы как с марксисткой теорией, так и - что следует особо подчеркнуть - с современной неоклассикой. К сожалению, “Экономиксы” не анализируют и даже просто не замечают этих моментов, что, конечно, не усиливает их теоретическую базу, ибо речь идет не только об истории, но и о важнейших проблемах современной экономической теории.

Если говорить языком последней, то вся теория А.Маршалла, в том числе и теория воспроизводства, характеризуется микроэкономическим подходом. Этот подход остается исходным, базисным и в современной рыночной экономике и соответственно в современной экономической теории, хотя их неотъемлемую часть составляет и макроэкономика. Не разрушила микроэкономический фундамент и “Общая теория” Дж.Кейнса - основоположника макроэкономического анализа.

Дж.Кейнс, я думаю, совершенно направ, когда он в первой главе своего главного труда, говоря о мотивах его названия, заявляет претензию именно на общую теорию, поскольку-де классики и неоклассики, то есть прежде всего А.Маршалл, имели дело не с общим, а с “особьм случаем”, характерные черты которого “не совпадают с чертами экономического общества, в котором мы живем, и поэтому их проповедование сбивает с пути и ведет к роковым последствиям при попытке применить теорию в практической жизни”2 . Дж.Кейнс хочет сказать, что рыночно-капиталистический механизм свободной конкуренции XIX века выводил экономику из периодических кризисов и обеспечивал в общем как бы стихийно-автоматически ее равновесие между производством и потреблением без какого-либо вмешательства государства - в ситуации lasser faire. Теперь, с начала XX века, он постепенно утратил свою эффективность, поэтому современная рыночная экономика нуждается в серьезных регулирующих антикризисных действиях государства, направленных на обеспечение занятости, загрузку производственных мощностей, расширение объема производства и повышение уровня жизни населения. Несомненна заслуга Дж. Кейнса в создании макроэкономического направления, важнейшим элементом которого явились открытие и теоретическая разработка проблемы качественных изменений экономической роли государства в рыночной экономике, а также возникновение и развитие двух потоков теории воспроизводства - теорий экономического цикла (Р.Харрод, П.Самуэльсон, Дж.Хикс, Э.Хансен) и теорий экономического роста (Р.Харрод, Е.Домар и др.), по праву проходящих под рубрикой кейнсианства. Однако макроэкономика не только не вытеснила микроэкономику, став частью современной западной экономической теории (и “Экономикс”). Макроэкономика “надстроилась” как “этаж” над микроэкономикой, не только наведя с ней мосты, но и признав в микроэкономике, построенной на принципе свободного предпринимательства и частной собственности, свою общую основу. Да и сам Кейнс считает, что его теория вступает в силу, когда нарушается нормальный ход общественного воспроизводства, регулируемого законами рынка. Нормализация же обстановки возвращает действие смитовской “невидимой руки”. Оттеснение кейнсианства в 70-х годах с позиции “законодателя мод” и курс на либерализацию рыночной экономики с сильной антимонопольной политикой подтверждают то, что микроэкономическая структура и микроэкономическая теория остаются основанием как современной рыночной экономической системы, так и ее маржиналистской экономической теории. А это означает, что не теория Кейнса, не макроэкономика в целом, а микроэкономика (классиков и неоклассиков) может - в определенном смысле - претендовать на логический статус “общей теории”, отвечающей внутренней природе капиталистического способа производства на всех стадиях его развития. Кейнсианская же теория - специальная. “Неоклассический синтез”, чувствуя это, пытается как-то включить ее некоторые элементы в общую теорию, а макроэкономику соединить с принципами рыночного либерализма.

Вряд ли можно признать, что Дж.Кейнс, “посткейнсианцы” и “неокейнсианцы” создали некую завершенную теорию современного рыночно-капиталистическогого воспроизводства. С формальной стороны они и не провозглашали такую цель и не заявляли о ее достижении. Фактически же они разработали немало фрагментов такой теории, проделавшей за короткий срок и весьма заметную эволюцию. Но дело, я думаю, не только в этом. В “Общей теории” Дж.Кейнса нет даже постановки вопроса о каких-либо объективных законах капиталистического воспроизводства, как и вообще рыночно-капиталистической системы. И это не случайно. В своем исследовании он много уделяет внимания субъективно-психологическому фактору поведения экономических агентов. Обвиняет своих предшественников в том, что они не видели необходимости вмешательства государства в экономический процесс, и тем самым по сути игнорировал природу этого процесса. Центр тяжести Кейнс перенес на экономическую политику и все свои разработки рассматривал как методы, средства, рычаги этой политики, направленной на регулирование экономики. Это уже был своего рода перекос, выражающийся в переориентировке предмета экономической теории с объективных экономических процессов на экономическую политику. Представляется, что и в этом вопросе Дж.Кейнс неявно полемизирует с А.Маршаллом, который, как известно, стремился (хотя бы декларативно) к освобождению экономической теории от влияния на нее политики и даже пошел из-за этого на переименование “политической экономии” в “экономис”. Кейнс же свою “Общую теорию” посвятил обоснованию определенной экономической политики, и если позволительно говорить о его теории капиталистического воспроизводства, то это, скорее, теория государственного участия в хозяйственном механизме капиталистического воспроизводства, теория его государственного регулирования. Такой подход предопределил и логику его “Общей теории”: занятость --> процент -> деньги. Никакие объективные внутренние связи не могут объяснить эту последовательность категорий, вынесенную в заголовок книги. Сам же набор категорий исключает истолкование ее как отражение не только целостной экономической системы капитализма, но и ее части -теории капиталистического воспроизводства как системы (подсистемы).

И все же несмотря на высказанные суждения, я не склонен, хотя бы в малейшей степени, недооценивать вклад кейнсианского направления в развитие мировой экономической мысли, в теорию капиталистического воспроизводства. Общие курсы “Экономикс”, тяготеющие к либерально-буржуазной доктрине, не отражают в полной мере достижений этого направления. Их недооценка и просто игнорирование характеризует теорию и практику “твердых” приверженцев той же доктрины - российских либеральных реформаторов 90-х годов...

Восстановление в 2001 году официального статуса политической экономии в Паспорте специальности ВАК “Экономическая теория” возрождает акутальность и воспроизводственной тематики как в теоретических исследованиях, так и в преподавании ее в рамках политической экономии. Часть этой тематики прямо названа в указанном паспорте. Ее востребованность современными реалиями и самим состоянием современных разработок в области общей экономической теории не вызывает никаких сомнений. Это прежде всего: “фазы общественного воспроизводства, взаимосвязь его материально-вещественных факторов; воспроизводство общественного и индивидуального капитала; эффективность общественного производства; …гуманизация экономического роста; …состав, структура и динамика национального богатства; экономика ресурсов” и др.

Воспроизводимость - один из существенных признаков сложившейся экономической системы, отличающих ее от периода ее становления (переходного периода). Воспроизводство - понятие широкое, но не настолько, чтобы отождествлять его чуть ли не со всеми процессами функционирования и развития экономики. Оно выражает “часть” ее содержания, специфические черты, связанные только с повторяемостью производства и потребления в прежнем, расширяющемся и сужающемся масштабе. Статическая характеристика структуры экономической системы, образующей ее общую основу, каркас, принципиальную схему, является базовой предпосылкой воспроизводства, но непосредственно не охватывается его понятием. Вместе с тем воспроизводство характеризует с указанной стороны функционирование (простое воспроизводство) и развитие (расширенное воспроизводство) всех элементов этой системы как со стороны материально-вещественной (производительная силы), так и со стороны социально-экономической (производственные и институциональные отношения). Простое воспроизводство определяет границу, ниже которой начинается недогрузка производственных мощностей, их сокращение, уменьшение занятости и объектов выпускаемой продукции, старение и выход из строя вещественных элементов основного капитала, снижение уровня жизни населения и т.д. Факт простого воспроизводства свидетельствует, напротив, о стабилизации общественно-экономического процесса, о приостановлении кризиса, о накапливании условий для вхождения в фазу оживления экономики. Расширенное воспроизводство включает в себя то, что в современной литературе называют экономическим ростом со всеми его факторами, который дает возможность не только восстановить потребленную часть факторов производства, но и увеличить их масштаб, причем на новом техническом уровне. Но в рубрику расширенного воспроизводства войдут и проблемы формирования фондов возмещения, накопления и личного потребления, всего инвестиционного процесса, обеспечивающего научно-технический прогресс, динамику структуры пропорций материального производства и сферы услуг, макроэкономической сбалансированности (равновесия) между совокупным спросом и совокупным предложением и скрывающимися за ними реальными объемами производства в разных его отраслях с учетом решения экологических и социальных проблем и с нацеленностью на неуклонный рост благосостояния всего населения, прежде всего трудящихся, а не только собственников капитала, особенно их финансово-олигархической части.

Размещено на Allbest.ru