Инновационный потенциал региона: состояние, проблемы, цели развития

Размещено на http://www.allbest.ru/

12

Инновационный потенциал региона: состояние, проблемы, цели развития

Костко Н.А.

Цель. Исследование направлено на определение проблем инновационного развития региона, государства в целом и возможных путей их решения

Методы и методология. Проведение сравнительного анализа состояния инновационного потенциала на основе материалов официальной статистики. Исследование факторов влияния на инновационное развитие. Применяется системный и институциональный подходы в определении сущности понятия регион и его инновационного развития.

Результаты. В ходе анализа выявлены проблемы инновационного развития региона для решения, которых необходимо применить комплекс организационно управленческих мер, направленных на активизацию институционального потенциала государства и основных субъектов инновационного процесса

Научная новизна. Регион рассматривается не просто как сложная социальная система, а как система, замкнутая на себя. Доказана необходимость смещения акцентов управленческого действия на формирование ценностно-мотивационных оснований включения всех активных субъектов в процессы инновационного развития на принципах взаимной ответственности.

Ключевые слова: инновационный потенциал, организационно-управленческие инструменты, регион как замкнутая социальная система, субъекты инновационного процесса.

Характеристика инновационного потенциала по показателям официальной статистике позволяет получить следующие результаты. С 2000 по 2011гг в целом по стране число организаций, выполняющих научные исследования и разработки, а так же численность персонала в них снизилось, по Тюменской области практически остается в тех же пределах [1, с. 778-779].

Только четвертая часть организаций Тюменской области в рамках УрФО выполняет научные исследования и разработки, причем, за одиннадцати летний период роста числа таких организаций не наблюдается, зато численность персонала увеличилась [2, с. 780-781]. В сравнении с 27 европейскими странами удельный вес численности персонала, занятого исследованиями и разработками в общей численности занятых в РФ снизился в 2000г с 1,56% до 1,26% в 2009г. [3, с. 215], та же тенденция наблюдается и по показателю удельного веса исследователей в численности экономически активного населения с 0,70% в 2000г до 0,58% в 2009г, например, в Финляндии этот показатель в 2009 г составил 1,53% [4, с. 218] В то же время распределение численности исследователей по секторам науки у нас соответствует европейским и количество занятых в предпринимательском секторе выше, чем в государственном, но, тем не менее, необходимо учитывать российскую специфику сосредоточения научного потенциала в государственных структурах (в том числе в научных организациях ВПК) (Рис №1) По мнению исследователей «для успешной конкуренции на мировых рынках в условиях кризиса необходимо увеличить долю расходов на исследования и разработки хотя бы до 3% ВВП» [8, с. 2].

Существует и иная точка зрения, согласно которой «затраты на НИОКР не имеют линейной зависимости с темпами роста ВВП (например, самый высокий уровень расходов на НИОКР за 2010г регистрируется в Японии - 3,1% ВВП, одновременно, это самый низко растущий ВВП в мире - 1,7% в среднем за последние 10 лет, против 10% в 60-е годы) [9, с. 48-49].

Рис №1 сделан на основе материалов [5, с. 321]

В сравнении со странами Европейского союза затраты РФ на исследования и разработки к валовому внутреннему продукту в 2000г составили 1,05% в 2010 - 1,16 (См рис №2). По данному показателю в 2000 г. мы занимали 12 место из 27 европейских государств, в 2009 спустились на 18 место [6, с. 211].

Рис №2 сделан на основе материалов [7, с. 323]

Если анализировать источники финансирования (2009г), то в РФ 30,0% приходится на государственный сектор, что характерно практически для всех стран бывшего соц. лагеря. Иной подход демонстрируют европейские страны. В Дании этот показатель составляет- 2,9, в Швеции, Ирландии чуть больше 4%, Финляндии, Великобритании чуть больше 9%, Германии, Франции до 20% [10, с. 213].

Одновременно, количество поданных заявок на патентование и получение патента с 2005 по сравнению с 2011 выросло по РФ не более чем на 10%, по УрФО снижение на четверть и по Тюменской области снижение составило более 7% [11, с. 788-789].

В сравнении же с 27 европейскими государствами в 2010г мы занимали 2 место после Германии по числу поданных заявок на патенты [12, с. 222].

Анализ статистических данных показал незначительный, но всё таки рост числа созданных передовых производственных технологий с 2000 по 2011гг по РФ и УрФО, для Тюменской области с 2006 года почти пять лет идет снижение данного показателя, по сравнению с 2000 почти в 2,5 раза в 2011 г. (Рис №3).

Рис №3 сделан на основе материалов [13, с. 808-809]

За тот же период по Тюменской области число используемых передовых производственных технологий увеличилось почти в 4,5 раза [14, с. 810-811]. При этом, затраты организаций на технологические инновации в РФ выросли в 11,8 раза по УрФО в 11,6 раза, по Тюменской области в 24 раза [15, с. 814-815], а объем инновационных товаров и услуг отгруженных от общего объема увеличился с 2005 к 2011 на десятую долю процента [16, с. 816-817].

Инновационная активность организаций за период 2000-2011 выросла на одну десятую процента по УрФО, Тюменской области и чуть больше по РФ в целом [17, с. 812-813]. Удельный вес организаций, осуществляющих технологические инновации, в общем числе организаций добывающих, обрабатывающих производств, производства и распределения электроэнергии, газа и воды в 2009г в России составило 9,4, по данным обследований в период 2006-2008 гг. в Германии этот показатель составил 71,8%, в Бельгии - 53,6%, в Эстонии - 52,8% [18, с. 219].

Затраты организаций на технологические инновации в РФ выросли в 11,8 раза по УрФО в 11,6 раза, по Тюменской области в 24 раза [19, с. 814-815]. Структура затрат на технологические инновации в добывающих, обрабатывающих производствах, производстве и распределении электроэнергии, газа и воды более 50% приходится на приобретение машин и оборудования (данная ситуация характерна практически для всех стран бывшего социолистического лагеря), для развитых стран (Франция, Финляндия, Швеция) этот показатель не превышает 20%, в структуре таких стран как Австрия, Бельгия, Германия, Испания, Нидерланды, Финляндия, Франция, Швеция - в среднем почти 58% преобладают затраты на исследования и разработки собственными силами [20, с. 221].

Еще одним сводным показателем инновационного развития является индекс экономики знаний. В рейтинге по сводному индексу экономики знаний в 2009 (KEIandKIIndexes 2009. TheWorldBankGroup, July 2009.) Россия занимала 60 позицию, перед нами Аргентина, за нами Турция. Слабым звеном в этом индексе явился показатель институционального режима [21].

Таким образом, на поверку мы имеем целый комплекс проблем связанный с качеством инновационного потенциала, инновационным развитием экономики, социальной системы в целом. Постараюсь обозначить некий набор тезисов, которые позволят если не изменить ситуации, то, по крайней мере, обозначить направления в рамках, которых возможно решение многих проблем.

Первое, по мнению многих исследователей необходимо признать и как следствие действовать в соответствие с установкой о том, что инновационные процессы не могут развиваться без целенаправленности и целеполагания управленческих действий. Я не буду останавливаться на анализе основных документов, в которых определены цели стратегического развития страны, регионов, обращу внимание только на один аспект, о котором указывают многие исследователи - это несогласованность целей и инструментария по уровням управления: федеральный центр - субъекты федерации - муниципальные образования. Необходимо отметить, что при определении целей стратегии развития внимание смещено в сторону необходимости формирования инновационной экономики. Что верно отчасти, в силу того, что экономику и её состояние скорее надо рассматривать как инструмент и условие достижения генеральной цели, где экономический и социальный аспекты были бы выстроены в единстве координат взаимообусловленности и взаимодополняемости. Данное условие выполнимо в случае:

· замены действующего технократического подхода к управлению инновационным процессом, на социально-ориентированный. Главная, различительная линия между ними проходит в плоскости определения целей и форм их оформления в ходе инновационного процесса. Определяющим является нацеленность на создание обеспечивающихнововведений, то есть создающих условия для развития инновационной среды, и оцениваются они по степени социальной значимости, как процесс, где индивид управляющий, а не ведомый элемент и человеческий капитал включен в процесс в полном объеме;

· (если говорить об инновационном развитии в широком смысле) распространения и проникновения инноваций во все сферы общества, где основные субъекты заинтересованы в том, чтобы инновации приобрели массовый, всеохватывающий и всепроникающий характер;

· учета и согласованности интересов всех субъектов взаимодействия, а именно, государства, бизнеса, образования и науки, гражданского общества на принципах частно-государственного партнерства с акцентом на соподчиненности и взаимосвязности частного интереса с общественным;

· национальная стратегия развития, по сути, должна опираться на баланс интересов и взаимодействие всех уровней публичного управления -- федерального, регионального и муниципального. Поэтому ключевой задачей федеральной региональной политики становится именно формирование пространственной стратегии инновационного развития [22, с. 75].

Методологическим основанием для формирования пространственной стратегии инновационного развития может служить тезис о регионе как социальной системе замкнутой на себя. Регион как сложная социальная система приобретает свойство системности при условии развития собственной системообразующей сложности и целеустремленности, то есть развития элементов внутренней среды, а не только как результат внешнего воздействия мегасистемы. Развитие региона ставится в зависимость от его способности создавать средствами управления, условия, активизирующие внутренние факторы и элементы системы, как общего, так и специфического характера. Устойчивое инновационное развитие принимается в качестве ориентира, инструментальной значимости и направленности управления социальными процессами. Устойчивость есть показатель и содержательная характеристика непрерывности процесса развития региона, подцель и инструмент достижения нового качественного состояния общества. Устойчивым является такое положение социальной системы, при котором развитие определяется в качестве главной общественной ценности. Развитие региона как социальной системы видится через осуществление на практике системных принципов открытости, гибкости, целостности, комплексности, учета специфических особенностей, направленности на развитие - главной ценности и условия жизнеспособности нового качественного состояния социальной системы. Регион принимается как замкнутая (но не закрытая) на себя система, где формируются условия для собственной сложности и функционирования её как социальной системы, что согласуется с положением Н. Лумана о том, что «только оперативно замкнутые системы могут выстроить высокую собственную сложность» [23, с. 211].

Собственная сложность региональной системы определяется её возможностью к саморазвитию, самоуправлению, гибкости, функциональной поленаправленности, что рассматривается в качестве системного условия высшего порядка. Пытаясь осмыслить, соотношение понятий социальная система региона и социальное пространство региона, можно предположить об их взаимопроникновении, встроенности социальной системы в ткань социального пространства. Данные явления не есть две противоположности или параллельные плоскости, они есть суть единства формы и содержания региона. При этом пространство не только объединяет, но и разъединяет, что необходимо учитывать в практике управления и преодолевать посредством социального конструирования пространства, диагностируя и прогнозируя его возможную конфликтогенность. Когда мы говорим о развитии региона, об управлении развитием, то, на первый план выходит проблема определения целевой ориентации управленческих действий, вектора развития.

Основные дискуссии ведутся в плоскости выбора между стратегией догоняющего развития и стратегией опирающейся на необходимость создания собственных (материально-вещественных, промышленных, социокультурных и политических) условий, на основе развития национальных нововведений

Главный аргумент в пользу первой модели заключается в том, что мы не смогли создать экономику знаний, соответствующую информационному типу общества и в России налицо все признаки ресурсного типа развития, трудно не признать правоту данной оценки [24, с. 43], что позволяет авторам делать вывод о том, что только имитация уже созданных в мире инноваций, их адаптация, постепенное создание условий для инновационной экономики является стратегией развития для нашей страны.

Одновременно высказывается ряд аргументов в пользу тезиса о том, что у России, все таки, есть шанс на опережающее развитие.

Серьезным методологическим основанием для подтверждения данного тезиса является концепция М.Кастельса об информационном типе общества, переход к которому порождает трансформации на социетальном уровне, изменяющие мир до неузнаваемости, выдвигая на первый план иные факторы и условия, акцентуируя и используя все то, что ещё недавно рассматривалось в качестве вспомогательного и не основного параметра развития социальной системы, а именно, социальный фактор, достижения науки, информацию не как продукт, а как инструментально-технологическое основание, ведущая роль отводится управлению.

Второе, наличие специфических шансов на опережающее развитие, возникающее у технологически отстающих стран в условиях глобального кризиса, детерминируемого «длинноволновыми» обстоятельствами, а именно, открывающимися для преследователей (стран и фирм) «окон возможностей», связанных как с технологической инерцией лидеров, так и со сравнительно низкими входными барьерами на стадии зарождения принципиально новых отраслей [25, с. 34-48].

Третье, при всех проблемах в экономике страны мы ещё пока можем говорить о наличие материально-вещественных оснований для развития. Анализ нынешнего состояния российской экономики показывает, что она в основном функционирует в рамках четвертого технологического уклада с элементами пятого. При этом Россия обладает потенциалом, необходимым для завершения перехода к нему с одновременным занятием ниш (10 -- 15% мирового рынка) в рамках шестого технологического уклада, прежде всего в таких отраслях, как авиастроение, ядерная энергетика, ракетно-космические системы, отдельные сегменты рынка нано- и биотехнологий [26, с. 29].

Наконец, надо перестать рассматривать нефтегазовый сектор как причину всех проблем, а подойти к этой отрасли как к локомотиву структурных преобразований в экономике (не только как к источнику финансового обеспечения бюджета, а в качестве ведущего инвестиционного и инновационного игрока, заказчика на инновации и т.д.).

Четвертое, признавая значение институциональных основ развития общества, методами управления, есть все основания для построения необходимой институциональной модели взаимодействия науки и промышленности.

Возникает вопрос, готовы ли основные игроки инновационного процесса, системы управления развитием стать его реальными субъектами и если нет, то, что мешает им стать таковыми.

Государство выступает в качестве ведущего субъекта общенациональной инновационной стратегии развития.

Государству отводится определяющая роль в деле формирования политики лидерства в достижении целей. Институциональный потенциал государства - это способность добиваться выполнения своих законов и предписаний - уровень преступности [27, с. 80].

Бизнес, по результатам многих социологических исследований, на основе анализа экономических показателей, не готов к прорывному движению в сторону инноваций [28, с. 38].

Если говорить о готовности населения к системным преобразованиям, то здесь ситуация ещё сложнее. По мнению исследователей, в стране произошел переход к новой модели общества на основе разрыва между частным и общественным интересом, как следствие создание спекулятивного капитализма и морально-нравственная дезориентация общества [29, с. 3-11].

Приходится согласиться, что «инновационный потенциал среднего класса в современных условиях (отнюдь не только в России) подрывается распространением неустойчивых жизненных позиций (precarities) во взаимосвязи с неопределенностью перспектив (contingencies), а также фрагментацией индивидуальных и коллективных нарративов и идентичностей (Ehrenreich 1994) » [30, с. 103].

Инструменты и условия. Разработка стратегий. Например, стратегия концентрации на перспективных направлениях [31, с. 96-97].

С одной стороны, концентрация усилий на одной отрасли в условиях дефицита основных ресурсов выглядит правильной. С другой, зная, что российская экономика, в частности промышленный сектор находятся в состоянии четвертого технологического уклада с элементами пятого, в то время как передовые экономики функционируют и развиваются в пределах пятого и шестого технологических укладов, мы стоим перед необходимостью проведения новой индустриализации, с охватом основных сфер не только экономики, но и социально-экономической сферы. Причем, речь надо вести не о флагманских регионах, а об общей стратегии развития всех регионов страны. При наличии огромных и практически безлюдных территорий, продолжающаяся концентрация населения в отдельных полюсах пусть и роста может привести к проблемам национальной безопасности и целостности не только единого экономического, но и национального пространства, суверенитета России. Речь не идет о равномерном распределении ресурсов между всеми регионами страны. Речь идет о создании условий развития регионов, что сохранит дифференциацию между ними, но эта разница будет в развитии, а не стагнации и деградации.

Второе, существует острейшая потребность в акцентуации на организационно-управленческих элементах формирования ценностно-мотивационных оснований включения всех субъектов в процессы развития.

управленческое действие инновационное развитие регион

Литература

1.РегионыРоссии. Социально-экономические показатели. 2012: Р32. Стат. сб. / Росстат. М., 2012. 990 с.

2.Россия и страны - члены Европейского союза. 2011.: Стат.сб./ Р76 Росстат. M., 2011. 266c.

3.Россия и страны мира. 2012.: Стат.сб. / Росстат. M., 2012. 380 c.

4.БИКИ. 28 февраля 2009. № 24 (9419).

5.Чернов А.Ю. XXI век: конец или продолжение НТР? // ЭКО.-2010. № 6. С.36-53.

6.Индекс экономики знаний [электронный ресурс]. URL: http://gtmarket.ru/ratings/knowledge-economy-index/knowledge-economy-index-info (дата обращения 09.02.2011)

7.Бухвальд Е. Российский федерализм на критическом рубеже развития // Вопросы экономики. 2008. №9. С.70-83.

8.Луман Н. Теория общества // Теория общества. М.: «КАНАО-пресс-Ц», «Кучково поле», 1999.

9.Голиченко О. Модернизация и реформирование инновационной стратегии России: проблемы и решения//Вопросы экономики. - 2010. - №9. - С.41-53.

10.Дементьев В.Е. Догоняющее развитие через призму теории «Длинноволновой технологической динамики: аспект «окон возможностей» в кризисных условиях // Российский экономический журнал. 2009. №1-2. С.34-48.

11.Сорокин Д. О стратегии развития России // Вопросы экономики. 2010. №8. С.28-40.

12.Попов В. Стечение обстоятельств или историческая закономерность? // Вопросы экономики. 2009. № 7. С.75-84

13.Борисов В.Н., Почукаева О.В. Инновационно-технологическое развитие машиностроения как фактор инновационного совершенствования обрабатывающей промышленности // Проблемы прогнозирования. 2009. № 4. С.37-45.

14.Глинчикова А.Г. Частная собственность и общественный интерес - дилемма России // Вопросы философии. 2011. №3. С. 3-11.

15.Гольберт В.В. Социально-структурные аспекты инновационной и государственной стратегии мобилизации инновационного потенциала // Социологии и социальной антропологии. 2007. Том X. №4. С.94-111.

Размещено на Allbest.ru