Исторические эффекты региональной предпринимательской активности

Размещено на http://www.allbest.ru/

Исторические эффекты региональной предпринимательской активности

Е.А. Заздравных

Санкт-Петербургская школа экономики и менеджмента,

Национальный исследовательский университет «Высшая школа экономики», Россия

Предпринимательская активность может существенно различаться между регионами. Примеры стран, которые не проходили через опыт социалистической экономики, демонстрируют, что пространственные различия сохраняются в течение длительного времени. Однако не до конца ясно, наблюдаются ли такие эффекты в странах с пере-ходной экономикой. В статье приводится оценка того, как взаимосвязана предприни-мательская активность в регионах России конца 1980-х гг. и наших дней. Для этого используется статистика доли работающих не по найму в экономически активном населении за 2010-2016 гг., которая может точнее измерять вовлеченность населения в предпринимательство по регионам России, по сравнению с традиционными подходами, основанными на измерении численности субъектов малого и среднего предпринимательства. В работе проверяется, могут ли пространственные различия в уровне предпринимательства объясняться уровнем официально зарегистрированной и теневой предпринимательской активности в первые годы перестройки. Результаты исследования демонстрируют, что в субъектах, характеризовавшихся 30 лет назад высоким уровнем предпринимательской активности в теневом и официальном секторах, и в наши дни остается большая доля предпринимателей, несмотря на значительные структурные изменения в экономике. Выявлено, что межрегиональные различия в предпринимательской активности устойчивы к различным шокам и сохраняются длительное время и в странах с развивающейся экономикой.

Ключевые слова: предпринимательство, предпринимательская активность, региональное предпринимательство, межрегиональные различия, исторические эффекты. предпринимательство бизнес региональный

Предпринимательство играет важную роль 2003; Лее, 2006], от особенностей которых в экономическом развитии стран и регионов зависит вовлеченность населения в этот вид [Wennekers, ТЬипк, 1999; Саггее, ТЬипк, деятельности. Исследователи подчеркивают,что всегда существуют межрегиональные различия в уровне предпринимательства как развитых, так и развивающихся стран [Баринова, Земцов, Царева, 2018; Земцов, Смелов, 2018; Sternberg, Fritsch, 2011; Westlund, Larsson, Olsson, 2014].

Авторы современных исследований (см., напр.: [vanStel, Suddle, 2008; Fotopoulos, 2014; Fotopoulos, Storey, 2017]) подтверждают, что в тех регионах, где десятилетия назад наблюдался высокий уровень пред-принимательской активности, данная тен-денция сохраняется по сей день. Речь идет о развитых странах, не проходивших через период плановой экономики и масштабные структурные изменения. В государствах с переходной экономикой правовое поле и структура экономики значительно модифи-цировались. Остается открытым вопрос о том, как такие трансформации могли изменить межрегиональные различия в уровне предпринимательской активности.

Пример России интересен тем, что от-ечественная история развития предпри-нимательства значительно отличается от опыта западных стран. После завершения в 1920-х гг. эксперимента с новой экономической политикой (НЭП) и вплоть до 1980-х гг. в регионах России предпринимательская деятельность могла привести к административной и уголовной ответствен-ности (за исключением артельных произ-водств, кооперативов, продажи сельскохо-зяйственной продукции, выращенной на приусадебных участках). В 1986 г. в ходе реформ перестройки в СССР предпринима-тельство стало законным, но осуществлялось в условиях, которые значительно отличались от современных [Виленский, 1996; Ясин и др., 2004]. Природа современных региональных различий в России может формироваться на основе исторических факторов -- активности кооперативного движения конца 1980-х гг. и незаконного, так называемого теневого предпринимательства в Советском Союзе. Существует ли взаимосвязь между региональной предпринимательской активностью в России в начале перестройки и той, которая имеет место сегодня? Ответу на данный вопрос посвящено настоящее исследование.

При формировании политики развития предпринимательства, разработке терри-ториальных планов по размещению банков, регистрации организаций, оказывающих услуги малому и среднему бизнесу, необ-ходимо учитывать имеющиеся в стране межрегиональные различия. Банкам важно, чтобы в регионах, где сейчас наблюдается высокий уровень предпринимательства, он сохранялся и в дальнейшем. Для более надежного вложения денежных средств инвесторам необходимо обращать внимание на территории, где удерживается высокая предпринимательская активность в долгосрочном периоде.

Данная работа отличается от традиционных исследований, посвященных пред-принимательству, иным подходом к изме-рению уровня предпринимательской актив-ности, который может дать более точные результаты. Он определяется с помощью доли работающих не по найму в экономически активном населении. Под работающими не по найму понимаются лица, которые выполняют работу, определенную как «работа на собственном предприятии». Эта группа населения объединяет работодателей, самостоятельно занятых лиц, членов производственных кооперативов, помогающих членов семей (подробнее см.: [Методологические положения..., 2003]).

Как правило, авторы анализируют пред-принимательскую активность, измеренную количеством малых и средних предприятий на душу населения, редко применяя аль-тернативные индикаторы для регионов. При таком подходе не учитывается вероятность того, что одно и то же лицо может зарегистрировать на свое имя несколько предприятий.

Поскольку в России существуют трудности с ликвидацией юридических лиц, часть субъектов малого и среднего пред-принимательства представляет собой за-регистрированные, но по факту не действу-ющие на рынке фирмы. Таким образом, количество малых и средних компаний может расти на бумаге, в официальных реестрах, но при этом численность предпринимателей останется прежней. Измерение уровня предпринимательства, основанного на численности индивидов, позволяет обойти этот недостаток по сравнению с традиционным подходом.

Статья имеет следующую структуру. Первый раздел посвящен описанию рос-сийского контекста развития предприни-мательства, обзору литературы и форму-лированию гипотез исследования. В част-ности, излагаются примеры и подходы, которые могут объяснять природу суще-ствования исторических эффектов пред-принимательской активности. Во втором разделе содержатся характеристики стати-стических данных и методологии их анализа. В третьем разделе рассматриваются результаты эконометрического моделирования. В четвертом разделе обсуждаются выводы исследования. Наконец, в заключении представлены обобщение результатов и ограничения настоящей работы.

Региональная предпринимательская активность

Об истории развития предпринимательства в России

В 1986 г. Верховный Совет СССР принял закон «Об индивидуальной трудовой дея-тельности», благодаря которому у многих граждан появилась возможность реализовать предпринимательские способности на законном основании. Он разрешал индиви-дуальную трудовую деятельность впервые после НЭПа и стал основой для возникновения и развития масштабного кооперативного движения -- открытия частных предприятий по производству и торговле потребительскими товарами или услугами.

Однако в конце 1980-х гг. советское за-конодательство не предоставляло возможности для полноценного, поступательного развития предпринимательства [Slider, 1991], поэтому кооперативное движение не смогло вытеснить значительную часть теневой экономики [Plokker, 1990] и решить проблему дефицита потребительских товаров [Roucek, 1988]. В то же время законодательные меры, регламентирующие индивидуальную трудовую деятельность, открыли новые перспективы для заработка, которыми многие воспользовались позже. После 1991 г. предприниматели при-обрели государственные активы за счет средств, заработанных в кооперативах [Jones, Moskoff, 1991].

Владение в прошлом государственными активами позволило приобрести необходимые связи для укрепления позиций на рынке [Estrin, Meyer, Bytchkova, 2006]. Кроме того, с начала движения к рынку прошел не такой длительный период -- чуть более 30 лет -- и многие предприниматели конца 1980-х гг. продолжают активно действовать. Так, следовало ожидать, что в тех регионах, где в годы перестройки было создано большое число кооперативов, в 2010-е гг. предприниматель-ская активность будет также высокой.

В рассматриваемый период сохранялось и нелегальное предпринимательство -- спе-куляции [Hisrich, Grachev, 1993; Ageev, Gratchev, Hisrich, 1995]. Для борьбы с такой деятельностью в Советском Союзе действовала ст. 154 УК РСФСР, по которой судили выявленных предпринимателей. Спекуляцией считали скупку и перепродажу товаров или иных предметов с целью наживы, и она каралась лишением свободы от двух до семи лет с конфискацией имущества. Можно говорить о том, что в регионах с большим числом выявленных случаев спекуляций был выше уровень предпринимательской активности. С одной стороны, предприни-матели без официальной регистрации могли зарегистрировать предприятия в последующие годы, когда прежняя форма работы стала уступать законной деятельности. С другой стороны, нелегальная торговля могла позволить накопить капитал, необходимый для перехода в законное предпринимательство. В обоих случаях такая активность могла стимулировать создание предприятий в 1990-е гг., часть которых сохранилась до сих пор.

Обзор литературы и гипотезы исследования

Исследователи регионального предприни-мательства обнаружили, что регионы, которые сейчас выделяются высоким уровнем предпринимательства, в прошлом также лидировали по этому показателю [Fotopoulos, 2014; Fotopoulos, Storey, 2017]. Выявленная закономерность сохраняется в развитых экономиках независимо от подходов к измерению предпринимательской активности, основанных на количестве вновь созданных организаций [Andersson, Koster, 2011; Fotopoulos, 2014; Fotopoulos, Storey, 2017], доле работающих не по найму в экономически активном населении или числе малых предприятий на душу населения [Fritsch et al., 2018]. Она была обнаружена в разных странах: Нидерландах [vanStel, Suddle, 2008], Швеции [Andersson, Koster, 2011], Великобритании [Mueller, vanStel, Storey, 2008], США [Acs, Mueller, 2008], Германии [Fritsch, Mueller, 2007]. Основной вывод исследований о межрегиональной дифференциации предпринимательской активности в разных странах сводится к наличию так называемых исторических эффектов. Регионы с низким уровнем предпринимательства в прошлом, например 50 лет назад, продолжают демонстрировать невысокие показатели предпринимательской активности. При этом недостаточно оснований полагать, что она сохранится и в странах с переходной экономикой, где имели место масштабные изменения.

Нет однозначного ответа на вопрос о том, какие механизмы в течение длительного времени позволяют сохранять региональную дифференциацию уровня пред-принимательства. Существует несколько обоснований этого явления. Первое связывают с наличием региональных особенностей, которые влияют на уровень пред-принимательства и меняются в течение длительного времени, оставаясь в кратко- и среднесрочном периодах неизменными [Fritsch, Falck, 2007]. Среди них выделяют структуру экономики, институциональную среду, уровень экономического развития регионов и др.

В качестве второго обоснования рассма-тривается уровень предпринимательской культуры, которая меняется медленно и представляет собой ценности, нормы, правила поведения в обществе [North, 1994], стимулирующие развитие предпринима-тельства [Fritsch, Wyrwich, 2018]. Важным элементом культуры предпринимательства является отношение индивидов к риску.

В развитых странах как предпринима-тельство, так и его культура меняются по-следовательно и постепенно [Александрова, Верховская, 2016; Acs, Virgill, 2010; Naude, 2010] , однако в странах с переходной эко-номикой за сравнительно короткий срок может сформироваться уникальная культура предпринимательства. К сожалению, таким странам пока уделяется недостаточное внимание в научных исследованиях [Estrin, Meyer, Bytchkova, 2006; Estrin, Mickiewicz, 2011] .

В настоящей работе предполагается, что в конце 1980-х гг. в России могли существовать два типа предпринимателей: (1) индивиды, которые предпочли законную деятельность, и (2) индивиды, продолжившие заниматься теневым предпринимательством. Первые в прошлом могли быть спекулянтами, но предпочли работать в соответствии с законом, так как они были менее предрасположены к риску. Вторые приняли решение рисковать, чтобы заработать больше, несмотря на наличие возможностей вести свою предпринимательскую деятельность в соот-ветствии с законом. Оба типа предприни-мателей могли повлиять на формирование межрегиональных различий в предприни-мательстве в 2010-2016 гг. как для экономики в целом, так и за исключением отраслей сельского хозяйства, рыболовства, рыбоводства . На основе сказанного можно сформулировать следующие гипотезы.

Гипотеза 1. Уровень законного предпри-нимательства в конце 1980-х гг. поло-жительно взаимосвязан с предпринима-тельством в 2010--2016 гг.

Гипотеза 2. Уровень теневого предпри-нимательства в конце 1980-х гг. поло-жительно взаимосвязан с предпринима-тельством в 2010--2016 гг.

Помимо исторических эффектов на пред-принимательскую активность влияют и со-временные процессы. Исследователи выделяют несколько факторов, объясняющих региональную дифференциацию уровня предпринимательства.

Безработные, в условиях отсутствия вы-соких барьеров входа на рынок, могут выбрать для себя предпринимательство как вид деятельности, не имея возможности найти хорошо оплачиваемую работу по найму. В таком случае высокий уровень безработицы может быть положительно взаимосвязан с предпринимательской активностью, что подтверждается авторами исследований [Blau, 1987; Blanchflower, Meyer, 1994; Grilo, Irigoyen, 2006; Grilo, Thurik, 2008; Koellinger, Thurik, 2012]. Существует и альтернативная точка зрения. В частности, высокий уровень безработицы может свидетельствовать об из-бытке свободной рабочей силы на рынке. Поэтому у работодателей возникают стимулы предлагать меньшую заработную плату, что приводит к низкому уровню доходов среди занятых. В таком случае у индивидов имеется меньше шансов заработать стартовый капитал, а значит, стать предпринимателем, что показано в [Johansson,2000; Fairlie, Krashinsky, 2012].

Авторы работ, в которых сравниваются разные страны, продемонстрировали, что уровень экономического развития (изме-ренный как валовый внутренний продукт на душу населения по паритету покупательской способности) также взаимосвязан с предпринимательской активностью (из-меренной показателями ранней предпри-нимательской активности, согласно проекту «Глобальный мониторинг предпри-нимательства», Global Entrepreneurship

Monitor -- GEM). Предпринимательская активность может быть высокой как в бедных, так и в богатых странах и низкой -- в странах со средним уровнем доходов населения [Wennekers et al., 2005; 2010]. В странах с низким уровнем доходов пред-принимательство сконцентрировано в сель-ском хозяйстве, торговле и сфере оказания бытовых услуг. Там, где имеет место высокий уровень доходов, предприниматели занимаются оказанием высокоинтеллекту-альных услуг, информационными техно-логиями и реже -- производством и тра-диционными видами деятельности.

Отраслевая структура экономики может стимулировать развитие предпринимательства, но вместе с тем и препятствовать ему [Davidsson, 1995; Gries, Naude, 2010; No- seleit, 2013]. Например, территории, где традиционно развиты добыча полезных ископаемых и промышленность, отличаются низким уровнем вовлеченности населения в предпринимательство [Stuetzer et al., 2016]. В таких отраслях работа по найму может обеспечить лучшие условия занятости для населения, чем предпринимательство, поскольку солидные и ответственные компании предусматривают для персонала социальные пакеты, стабильную заработную плату и т. д.

Высокий уровень образования занятых также может стимулировать развитие пред-принимательства [Lee, Florida, Acs, 2004; Huggins, Prokop, Thompson, 2017]. При этом людям важно обладать различными навыками, т. е. не ограничиваться узкой специализацией, а уметь приобретать новый опыт и знания [Lazear, 2004; 2005]. Безусловно, необходимо, чтобы индивиды владели не только опытом и навыками в рамках выбранной специальности, но и гибкими компетенциями, позволяющими работать в смежных областях [Александрова, Верховская, 2015]. Таким образом, особую актуальность приобретает обучение предпринимательству, предоставляющее возможность выпускникам высших учебных заведений стать предпринимателями, что в перспективе обеспечит их конкурентоспособность на рынке труда [Shirokova, Tsukanova, Bogatyreva, 2015]. Российское образование длительное время концентрируется на одной и нередко узкой специализации, причем обучению пред-принимательству уделяется недостаточное внимание, особенно в отраслевых вузах. В этой связи высокий уровень образования занятых лучше подходит для работы по найму. Таким образом, нет оснований ожидать положительной корреляции между предпринимательством в регионах и долей лиц с высшим образованием.

Данные и методология анализа

Предпринимательство с трудом поддается количественному измерению. Существует ряд основных подходов к его оценке, принятых в научной литературе. Первый из них основан на измерении количества вновь за-регистрированных организаций как в целом, так и на душу населения [Audretsch, Fritsch, 1994]. Второй связан с измерением предпринимательства с помощью доли ра-ботающих не по найму в совокупной рабочей силе [Parker, 2018]. Согласно третьему подходу предпринимательская активность измеряется с помощью различных мониторингов предпринимательства, например GEM [Reynoldset al., 2005].

Указанные подходы к измерению пред-принимательства отражают различные стороны этого явления. Количество вновь за-регистрированных организаций (стартапов) оценивает динамику предпринимательства, в то время как доля работающих не по найму характеризует лишь наличие предпри-нимателей в регионе (стране). Глобальный мониторинг предпринимательства оценивает и динамику, и накопленную численность.

Перечисленные подходы имеют суще-ственные недостатки, которые трудно устра-няются. Количество вновь зарегистрированных предприятий или численность малых и средних предприятий на душу населения могут быть завышены из-за того, что пред-приятия сложно закрыть -- на рынке воз-можно наличие большого числа «брошенных» фирм. Кроме того, один и тот же индивид может зарегистрировать на свое имя несколько предприятий. Тем самым численность предпринимателей остается неизменной, а количество стартапов растет. В связи с этим оба подхода могут завышать уровень реального предпринимательства. Различные мониторинги предпринимательства, такие как GEM, также имеют значительный недостаток -- они редко оказываются репрезентативными по регионам.

В данной работе предлагается использо-вание доли работающих не по найму в рабочей силе, как это сделано в [Iversen, Jorgensen, Malchow-Moller, 2008]. Этот подход позволяет оценить долю индивидов, которые занимаются предпринимательством, а не их активность, что отвечает цели настоящего исследования.

Для измерения уровня предпринима-тельства в регионах России нами были со-браны данные Росстата, репрезентативные на национальном и региональном уровнях [Рынок труда...]. Это дает возможность по-лучить оценки доли работающих не по найму в экономически активном населении для каждого региона России.

В научной литературе принято анализи-ровать долю работающих не по найму по экономике в целом и за исключением отраслей сельского хозяйства, рыболовства, рыбоводства. Мы также придерживаемся данного подхода, поэтому исследуемые ги-потезы проверяются с помощью анализа двух зависимых переменных: (1) доля работающих не по найму в экономически активном населении по экономике в целом; (2) доля работающих не по найму в экономически активном населении, за исключением отраслей сельского хозяйства, рыболовства, рыбоводства.

Для проверки выдвинутых гипотез ис-пользуются следующие переменные: коли-чество кооперативов на 1 тыс. человек на-селения в 1989-1990 гг. и количество за-регистрированных преступлений по статье «Спекуляция» на 1 тыс. человек населения в 1987-1990 гг. Отношение кооперативов к численности населения рассчитано на первый квартал 1989 г. и отражает уровень предпринимательской активности, которая является законной, т. е. в ней участвуют лица, прошедшие официальную регистрацию.

Число спекуляций на 1 тыс. человек на-селения показывает уровень предпринима-тельской активности среди лиц, которые не регистрировали свою деятельность офици-ально, иными словами, действовали не-законно. Поскольку оба явления играли важную роль в становлении предпринима-тельства в России, нами используются два показателя для измерения предпринима-тельства в конце 1980-х -- начале 1990-х гг.

Описание переменных исследования пред-ставлено в табл. 1.

В нашей работе задействован метод наи-меньших квадратов для кросс-секционных данных. В литературе для решения похожих задач анализ панельных данных не используется. Например, в работе [Acemo- glu, Johnson, Robinson, 2001; 2002], где содержатся исторические наблюдения, методы исследования панельных данных не применяются, хотя размер выборки позволяет это сделать; вместо них избран метод наименьших квадратов. При этом авторы используют средние значения зависимой переменной за период, чтобы уйти от па-нельной структуры данных.

Таблица 1

Необходимо подчеркнуть, что в рамках данного исследования нельзя использовать средние значения доли работающих не по найму за 2010-2016 гг., поскольку эти годы охватывают замедление темпов экономиче-ского роста и рецессию. Так как нами рас-сматриваются годы с нетипичной экономи-ческой активностью, средние значения могут дать не совсем корректные результаты. В этой связи применяется метод наименьших квадратов для каждого года отдельно.

В такой постановке задачи метод наи-меньших квадратов позволяет установить причинно-следственную связь между уровнем развития предпринимательства в конце 1980-х гг. и в настоящее время. Так как исключается, что нынешняя активность воздействует на деятельность предприни-мателей в 1987-1990 гг., полученные ко-эффициенты будут характеризовать не кор-реляцию, а влияние переменных.

Вариация зависимой переменной на ре-гиональном уровне оценивается с помощью следующей эконометрической модели:

1п(Бе1/*) = р0 + р^е//?88“ + СУ + ег, (1)

где 1п(йе1/*) -- натуральный логарифм доли работающих не по найму в рабочей силе в году (Ј = 2010, ..., 2016), рассчитанный по экономике в целом и без сельского хозяйства, рыбоводства и рыболовства в регионе г; йе/Ц^^ -- одна из двух оценок предпри-нимательской активности в 1987-1990 гг. в регионе г; СУ -- вектор контрольных пе-ременных: логарифм доходов населения и его квадрат, уровень безработицы (по данным Международной организации труда), доля занятых с высшим образованием, доля занятых в добыче полезных ископаемых, доля занятых в обрабатывающих производствах; ег -- случайная составляющая.

В выборку вошли 80 регионов России. Архангельская и Ненецкий автономный округ, как и Тюменская область, ЯмалоНенецкий автономный округ и Ханты- Мансийский автономный округ, были объединены с целью сопоставления с данными 1987-1990 гг., когда статистика по автономным округам не публиковалась.

Описательная статистика всех переменных показана в табл. 2.

Примеры отдельных регионов иллюстри-руют предполагаемую взаимосвязь между уровнем предпринимательства в конце 1980-х гг. и современной активностью. Например, в Карачаево-Черкесской Республике в 2010-2016 гг. около 20% экономически активного населения являются работающими не по найму, регион также лидировал по количеству кооперативов на 1 тыс. человек населения в 1989 г. Москва и Санкт- Петербург демонстрируют низкий уровень вовлеченности населения в предпринимательство в 2010-2016 гг. -- менее 3%, вопреки принятому мнению, что это регионы -- лидеры по уровню предпринимательской активности. Тридцать лет назад оба региона также не выделялись вовлеченностью населения в данную деятельность -- их показатели сопоставимы со средними значениями по России. Такой результат согласуется с экономической интуицией -- высокий уровень доходов от работы по найму делает предпринимательство не совсем целесообразным видом деятельности в этих регионах. Последний пример -- Ульяновская область, где в советский период развитие кооперативного движения и число спекуляций были ниже, чем в среднем по России; теперь уровень предпринимательства отстает от среднего по стране.

Таблица 2. Описательная статистика

В Приложении 1 приводится корреля-ционная матрица, в которой показаны парные коэффициенты корреляции для всех переменных. Наблюдается статистически значимая и положительная корреляция между логарифмом доли работающих не по найму и независимыми переменными. Аналогичная зависимость сохраняется и для доли работающих не по найму вне сельского хозяйства, рыболовства и рыбоводства. В данном случае наблюдается взаимосвязь переменных, которая не соответствует условию «при прочих равных», в связи с чем необходим дальнейший анализ этой зависимости.

Обратим внимание на корреляцию между количеством кооперативов на 1 тыс. человек населения и числом спекуляций за 1989-1990 гг. Коэффициенты равны 0,9, что свидетельствует о сильной положительной взаимосвязи. Одновременное включение обеих переменных в модель может привести к проблеме мультиколлинеарности, поэтому показатели оцениваются в отдельных уравнениях регрессии.

Результаты исследования

Регрессионный анализ показал, что уровень предпринимательства в регионах России в 2010-2016 гг. положительно взаимосвязан с предпринимательством в поздние годы существования Советского Союза (1987-1990).

Результаты несколько отличаются в за-висимости от того, какая переменная ис-пользовалась для измерения предпринима-тельской активности в конце 1980-х гг.: предпринимательство в форме кооперативов (1989-1990 гг.) или количество заре-гистрированных преступлений по ст. 154 УК РСФСР «Спекуляция» (1987-1990). Кроме того, различия в результатах определяются тем, что используется в качестве зависимой переменной -- доля работающих не по найму по экономике в целом или доля работающих без учета сельского хозяйства, рыболовства, рыбоводства (табл. 3).

Оценка зависимости между натуральным логарифмом доли работающих не по найму по экономике в целом и количеством кооперативов на 1 тыс. человек населения за 1989 г. показала, что число кооперативов на 1 тыс. человек населения не обладает статистически значимой взаимосвязью с за-висимой переменной для всех периодов. Численность кооперативов за 1990 г. ста-тистически значимо (и положительно) влияет на уровень регионального предприни-мательства только в 2013 г. (Приложение 2). Оба периода -- 1989 г. и 1990 г. -- демон-стрируют, что нет оснований для подтверж-дения гипотезы о положительной корреляции между уровнем предпринимательства в 2010-е гг. и предпринимательской активностью в РФСФР в 1989-1990 гг.

Для регрессий, где зависимая переменная (доля работающих не по найму по отраслям, без учета сельского хозяйства, рыболовства, рыбоводства), обнаружена положительная статистически значимая

Таблица 3

Результаты регрессионного анализа (независимая переменная «Количество кооперативов на 1 тыс. человек населения, 1989 г.») связь с количеством кооперативов на 1 тыс. человек населения за 1989-1990 гг. (табл. 3). Коэффициент при независимой переменной значим на уровне 5-10% (кроме 2012 г.). В регионах, где в 1989-1990 гг. уровень законной предпринимательской активности был высоким, в настоящее время выше доля работающих не по найму в отраслях, без учета сельского хозяйства, рыболовства, рыбоводства.

Другая переменная, которая также отражает предпринимательскую активность, -- число спекуляций на 1 тыс. человек населения (табл. 4). В данном случае наблюдается положительная взаимосвязь на уровне значимости в 1-5% между долей работающих не по найму в отраслях, без учета сельского хозяйства, рыболовства, рыбоводства, и числом спекуляций на 1 тыс. человек населения. Такая зависимость сохраняется и для независимой переменной за 1988-1990 гг. (Приложения 3-5). В случае, когда зависимая переменная отражает долю работающих не по найму по экономике в целом, коэффициент при этой переменной сохраняет положи - тельный знак, однако теряет уровень зна-чимости.

Обратим внимание на переменные, ко-торые характеризуют современные эконо-мические особенности регионов. Уровень безработицы слабо коррелирует с долей работающих не по найму по экономике в целом -- коэффициент при этой переменной становится значимым только начиная с 2014 г. Но эта переменная статистически значима практически для всех регрессий, где зависимая переменная -- доля работающих не по найму в экономике, без учета отраслей сельского хозяйства, рыболовства, рыбоводства.

Уровень дохода на душу населения по- разному взаимосвязан с долей работающих не по найму по экономике в целом и без учета сельского хозяйства, рыболовства, рыбоводства. В первом случае, когда объ-ясняемая переменная отражает предпри-нимательство по всем отраслям, наблюдается статистически значимая отрицательная и нелинейная зависимость. Эта взаимосвязь прослеживается только в периоды роста экономики: 2010-2012 гг. и 2015 г. Для моделей, в которых объясняемая переменная -- доля работающих не по найму в отраслях, без учета сельского хозяйства, рыболовства и рыбоводства, квадрат логарифма уровня доходов также имеет отрицательный знак.

Переменные, которые характеризуют структурные особенности региональной экономики, имеют следующие значения. Доля занятых в добыче полезных ископаемых не коррелирует с предпринимательской активностью в регионах, тем самым отвергая предложенную гипотезу. При этом доля занятых в обрабатывающих производствах отрицательно и значимо коррелирует с долей работающих не по найму по экономике в целом и без учета сельского хозяйства, рыболовства, рыбоводства.

Несколько иначе ситуация складывается в отношении уровня образования занятых. Во всех регрессиях эта переменная статистически незначима. Таким образом, уровень образования занятых не влияет на вовлеченность населения в предпри-нимательство.

Обсуждение результатов

Результаты анализа статистических данных позволяют принять сформулированные гипотезы 1 и 2: в субъектах, где наблюдалась высокая предпринимательская активность в начале перехода к рыночной экономике, и в настоящее время доля предпринимателей в рабочей силе высока. Выявленные результаты сохраняются, несмотря на масштабные институциональные изменения в регионах, которые происходили с 1987 г. в связи с переходом к рыночной экономике. Следовательно, эффекты регионального предпринимательства в развивающейся стране, такой как Россия, схожи с эффектами в развитых странах, где дифференциация регионов по уровню предпринимательства сохраняется

Результаты регрессионного анализа (независимая переменная «Спекуляции на 1 тыс. человек населения, 1987 г.»)

Таблица 4

в течение длительного времени [Fotopou- los, 2014; Fritsch, Wyrwich, 2014; Foto- poulos, Storey, 2017], и устойчивы к изменениям институциональной среды.

Установленная зависимость сохранилась в годы рецессии 2015-2016 гг. Доходы населения сократились, и предпринимательство стало выгодной альтернативой работе по найму. Оно росло увереннее в тех регионах, где в советский период предпринимательская активность была выше. Это показало, что межрегиональные различия, сформированные в прошлом, могут сильнее проявляться во время экономической рецессии.

Полученные результаты демонстрируют, что предпринимательская активность конца 1980-х гг. лучше объясняет межрегиональные различия в уровне предпринимательства в 2010-2016 гг., которое не затрагивает отрасли сельского хозяйства, рыболовства и рыбоводства. Первые кооперативы преимущественно занимались производством и продажей товаров народного потребления или оказанием бытовых услуг -- заполняли дефицит продукции [Plokker, 1990; Jones, Moskoff, 1991]. Производство таких благ зачастую осуществлялось в городской местности и не было связано с сельским хозяйством. Поэтому данная деятельность повлияла на предпринимательскую активность, которая имеет место преимущественно в городах. В свою очередь, работа кооперативов не отразилась на различиях между регионами в уровне предпринимательства по экономике в целом, включающей значительную долю сельского хозяйства.

Наличие межрегиональных различий в большей степени связано с теневым пред-принимательством (спекуляциями) конца 1980-х гг., чем с официальной деятельностью. Спекуляции всегда были пусть и не явной, но частью плановой экономики [Ageev, Gratchev, Hisrich, 1995]. В регионах со значительным числом выявленных и невыявленных предпринимателей-спеку- лянтов со временем сформировалась высокая доля работающих не по найму. Прежде всего это объясняется тем, что активность спекулянтов может служить прокси для культуры предпринимательства: чем выше значение переменной, тем более развиты традиции этой деятельности и индивиды более склонны к риску. Сле-довательно, в регионах, где население было более склонно к риску, в 20102016 гг. наблюдался больший уровень предпринимательской активности. Поскольку культурные нормы меняются медленно, такая зависимость сохраняется до сих пор.

На межрегиональные различия в уровне предпринимательской активности влияют и иные экономические индикаторы. В периоды рецессии предпринимательская активность увеличивается в тех регионах, где выше безработица. Этот тренд наблюдается в других странах с переходной экономикой [Earle, Sakova, 2000], но противоречит опыту государств ОЭСР [Blanchflower, 2000; Tervo, 2006], где уровень экономического развития выше.

В то же время очевидна отрицательная и нелинейная связь с доходами на душу населения и долей работающих не по найму. Аналогичная зависимость наблюдается в Южной Африке [Naudй et al., 2008], Восточной Германии [Bergmann, Sternberg, 2007], среди вынужденных предпринима-телей в Латинской Америке [Acs, Amoros, 2008]. При этом в ряде исследований де-монстрируются противоположные выводы: доля добровольных предпринимателей выше в экономически развитых регионах, где уровень безработицы ниже, что показано на примере Латинской Америки [Acs, Amo- ros, 2008; Amoros, Cristi, 2008].

Структура региональной экономики не оказывает сильного воздействия на пред-принимательскую активность в регионах. Так, специализация региона на добыче полезных ископаемых не влияет на долю предпринимателей. В то же время доля занятых в обрабатывающих производствах объясняет межрегиональные различия предпринимательской активности в экономике в целом. Наличие промышленности в регионе стимулирует индивидов работать по найму, а не заниматься предпринима-тельством. Это может быть связано с тем, что работа в обрабатывающих производствах дает более высокий доход и стабильность, чем в предпринимательстве, и альтернатива становится невыгодной.

Уровень образования занятых не влияет на предпринимательскую активность в регионах, что подтверждает сформулированную гипотезу об отсутствии оснований для положительной взаимосвязи между данными явлениями. Этот тренд отличается от примеров других стран, где в регионах с более образованным населением предпринимательская активность выше [Sternberg, Fritsch, 2011; Huggins, Prokop, Thompson, 2017].

Межрегиональные различия в уровне предпринимательства в России объясняются не только современными экономическими процессами, но и историческими различиями между субъектами. Выявленная зависимость сохранилась, несмотря на масштабные изменения в экономике России, которые произошли за 30 лет.

В настоящем исследовании предпринята по-пытка ответить на следующий вопрос: суще-ствует ли взаимосвязь между региональной предпринимательской активностью в России в начале перестройки и той, которая имеет место сегодня? Результаты демонстрируют, что в регионах, где в конце 1980-х гг. фик-сировалась высокая предпринимательская активность, этот тренд к 2010-2016 гг. со-хранился. Таким образом, предприниматель-ская активность в конце 1980-х гг. в некоторой степени объясняет, почему сегодня в одних регионах доля предпринимателей выше, а в других -- ниже. Полученный результат свидетельствует о том, что межрегиональные различия в уровне предпринимательства могут сохраняться в течение длительного времени и быть устойчивыми даже к масштабным изменениям в институциональной среде и экономике в целом.

Регионы, где в наши дни наблюдается низкая доля предпринимателей в экономи-чески активном населении, в прошлом, скорее всего, отличались низкой предприни-мательской активностью. Это не значит, что такие субъекты не могут увеличить долю работающих не по найму при прочих равных условиях. Заметим, что активность предпринимателей в конце 1980-х гг. не является единственной причиной межре-гиональных различий в уровне предпри-нимательства в 2010-2016 гг.

Необходимо подчеркнуть, что регионы с высокой активностью предпринимателей -- это территории, где зачастую ниже доходы на душу населения и выше уровень безработицы, а также имеется меньшая доля занятых в промышленности. Такая взаимосвязь может свидетельствовать о том, что население нередко приходит к предпринимательству вынужденно, в особенности в бедных регионах. Однако применяемая методология анализа в нашей работе не позволяет сделать по данному вопросу однозначного вывода из-за проблемы эндогенности, что служит одним из ограничений исследования. Тем не менее важно принимать во внимание и то, что уровень предпринимательства может не увеличиться, а сократиться с ростом и раз-витием экономики региона.

В качестве еще одного ограничения ис-следования отметим, что высокий уровень зафиксированного теневого предпринима-тельства в 1987-1990 гг. может также объ-ясняться слаженной работой правоохра-нительной системы. В данном случае ин-формация о качестве работы милиции могла бы послужить важной контрольной переменной. Измерение этого явления представляет собой сложную задачу и выходит за рамки цели данной работы, выступая интересным продолжением дальнейших исследований.

Литература на русском языке

1. Александрова Е. А., Верховская О. Р. 2015. Предпринимательские намерения в России: эмпирический анализ. Российский журнал менеджмента 13 (2): 3-28.

2. Александрова Е. А., Верховская О. Р. 2016. Мотивация предпринимательской актив-ности: роль институциональной среды. Вестник Санкт-Петербургского универ-ситета. Серия Менеджмент (3): 108-139.

3. Баринова В. А., Земцов С. П., Царева Ю. В. 2018. Предпринимательство и институты: есть ли связь на региональном уровне в России? Вопросы экономики (6): 92-116.

4. Виленский А. 1996. Этапы развития малого предпринимательства в России. Вопросы экономики (7): 30-38.

5. Земцов С. П., Смелов Ю. А. 2018. Факторы регионального развития в России: гео-графия, человеческий капитал или по-литика регионов. Журнал Новой эконо-мической ассоциации 4: 84-108.

6. Методологические положения по статистике. 2003. Выпуск 4. М.: Федеральная служба государственной статистики (Росстат). [Электронный ресурс]. http://www.gks.ru/Ггее_6ое/new_site/рори1аиопДги6 / Trud.htm(дата обращения: 15.01.2019).

7. Народное хозяйство РСФСР в 1989 г.: ста-тистический ежегодник. 1990. Государ-ственный комитет РСФСР по статистике (Госкомстат РСФСР). М.: Республиканский информационно-издательский центр.

8. Народное хозяйство РСФСР в 1990 г.: ста-тистический ежегодник. 1991. Государ-ственный комитет РСФСР по статистике (Госкомстат РСФСР). М.: Республиканский информационно-издательский центр.

9. Преступность и правонарушения. 1991: ста-тистический сборник. 1992. Министерство внутренних дел, Министерство юстиции Российской Федерации. М.: Финансы и статистика.

10. Регионы России: социально-экономические показатели. 2011,2012,2013, 2014, 2015, 2016, 2017. М.: Федеральная служба го-сударственной статистики (Росстат). [Элек-тронныйресурс]. http://www.gks.ru/wps/wcm/connect/rosstat_main/rosstat/ru/sta- tistics/pub1ications/cata1og/doc_1138623 506156 (датаобращения: 15.01.2019).

11. Рынок труда, занятость и заработная плата. Трудовые ресурсы. Занятость и без-работица. Микроданные выборочного об-следования рабочей силы в 2010--2016 гг. М.: Федеральная служба государственной статистики (Росстат). [Электронныйре-сурс]. http://www.gks.ru/wps/wcm/con- nect/rosstat_main/rosstat/ru/statistics/ wages/1abour_force/# (датаобращения: 15.01.2019).

12. Ясин Е. Г., Чепуренко А. Ю., Буев В. В., Ше-стоперов О. М. 2004. Малое предприни-мательство в России: прошлое, настоящее и будущее. М.: Новое издательство.

REFERENCES IN LATIN ALPHABET

1. Acemoglu D., Johnson S., Robinson J. A. 2001. Th...