Экономика усыновления как стратегия выживания малых сёл (на примере Бурятии)

Размещено на http://www.allbest.ru/

3

ЭКОНОМИКА УСЫНОВЛЕНИЯ КАК СТРАТЕГИЯ ВЫЖИВАНИЯ МАЛЫХ СЕЛ (НА ПРИМЕРЕ БУРЯТИИ)

Вера Галиндабаева

Николай Карбаинов

В статье проанализированы практики экономики усыновления, которые способствуют выживанию малых сел в условиях тотального сокращения государственного финансирования образования. Под экономикой усыновления понимается совокупность социально-экономических отношений, которые складываются вокруг практик усыновления, опеки, попечительства и приемной семьи. Показано, как, с одной стороны, политика в сфере образования, нацеленная на закрытие школ с убывающим числом учеников, и, с другой стороны, политика в сфере социального обеспечения, активно стимулирующая увеличение числа приемных семей, создают условия для формирования особых практик экономики усыновления в малых селах. Жители малых сел, в которых школы находятся на грани закрытия, выбирают тактику увеличения числа учеников школы с помощью приемных детей. Статья основана на материалах полевого исследования, проведенного в республике Бурятия в рамках стратегии множественного кейс-стади (2018). Исследование позволило выявить случаи, когда в поселениях с похожей социально-экономической структурой и этническим составом, экономика усыновления привела к разным эффектам. В одних поселениях она позволила сохранить школы, а в других - школы были закрыты. Авторы обращаются к теории социального капитала Коулмана, чтобы понять, почему экономика усыновления эффективна в одних поселениях и неэффективна в других. Анализ материалов показывает, что в целом приемные семьи демонстрируют высокий социальный капитал, который выражается в формировании тесных отношений на основе множества непогашенных обязательств между приемными детьми и родителями. Решающим фактором успешности экономики усыновления в сохранении школ стал высокий социальный капитал сельских сообществ. Там, где социальный капитал был низким, школы закрыли, и это привело к сокращению населения в этих селах. Основными индикаторами высокого капитала сельского сообщества мы выделили наличие в селе: приемных родителей, которые не работают в школе, ТОСы, которые успешно благоустраивают территорию села, и наличие локального религиозного календаря событий, в праздновании которых принимают участие все жители.

Ключевые слова: экономика усыновления, приемные семьи, социальный капитал, малокомплектные школы, Бурятия

экономические отношения усыновление опека попечительство

В этой статье описываются практики экономики усыновления, которые способствуют выживанию малых сел в условиях сокращения государственного финансирования образования. Под экономикой усыновления мы понимаем совокупность социально-экономических отношений, которые складываются вокруг практик усыновления, опеки, попечительства и приемной семьи. Таким образом, в нашем исследовании мы используем понятие «усыновление» не в узком юридическом понимании, как одной из форм семейного устройства, а в более широком смысле как социальную практику опеки неродного ребенка.

В 2000-е гг. в разных регионах России жители малых сел начинают массово брать детей под опеку, чтобы увеличить количество учеников в школе и снизить вероятность ее закрытия в селе (Гнединская 2009). В выборку исследования вошли кейсы малых сел, которые, судя по материалам СМИ, успешно использовали экономику усыновления для сохранения школы (Галлас 2007). Однако в ходе полевого исследования, проведенного в Бурятии, выявлены случаи, когда стратегия усыновления не привела к сохранению школ.

В статье мы отвечаем на вопрос, почему в селах с похожей социальноэкономической и этнической структурой, экономика усыновления давала разные результаты. Для этого сначала опишем контекст возникновения экономики усыновления в исследованных малых селах России и, в том числе Бурятии, т.е. контекст и эмпирическую базу исследования. Далее мы обратимся к теории социального капитала и анализу эмпирических кейсов.

Контекст возникновения экономики усыновления в малых селах Бурятии

С началом постсоветских экономических реформ и кризиса сельского хозяйства не прекращается падение числа занятых в сельскохозяйственном производстве в климатически благоприятных и неблагоприятных для сельского хозяйства районах России (Нефедова 2007). Альтернативная занятость или неформальные экономические практики позволяют сельчанам выжить в условиях тотального сокращения рынка труда (Серова, Звягинцев 2006; Барсукова, Радаев 2012). В сфере здравоохранения и образования, по данным исследователей, в России занято более трети сельских женщин в трудоспособном возрасте (Серова и др. 2006). Кроме того, работа в бюджетной сфере - самая желанная для сельских жителей, поскольку дает стабильную занятость и оплату труда без сезонных колебаний, которым подвержен сельскохозяйственный труд (Аверкиева, Землянский 2016). Таким образом, рабочие места (в среднем 20-30 мест), которые предоставляет школа, являются значимым источником дохода для населения сел, особенно для женщин.

Однако государство с середины 2000-х гг. последовательно сокращает расходы на содержание школ, вводя нормативно-подушевое финансирование. По замыслу реформаторов нормативное подушевое финансирование создаст конкурентную среду для школ, заставив их повышать качество образования в борьбе за привлечение большего количества учеников (Абанкина и др. 2016). На деле все больше школ закрывается, в особенности в сельской местности, где конкурировать за учеников не приходится. Половина сельских школ по новым нормативам являются малокомплектными. Закрытие малокомплектных школ позволяет эффективно расходовать бюджетные средства, а именно сократить расходы на содержание имущества. Однако закрытие школы - фатальное для малого села событие. Дело здесь не только в том, что часть населения лишается работы (в сфере образования), а в том, что молодые семьи даже при наличии работы начинают выезжать в более крупные села и города, где доступно образование для их детей.

Политика оптимизации школьной системы совпала по времени с трендом на деинституциализацию государственной сферы заботы о детях, оставшихся без попечения родителей, и сокращения числа интернатов (Шпаковская и др. 2019: 58). Приоритет семейных форм устройства детей, оставшихся без попечения родителей, прописан в Семейном кодексе РФ, но только после 2006 г. разработаны и введены механизмы по уменьшению числа детей в институциальных учреждениях. С 2008 г., когда был принят новый закон, приемная семья стала самой развивающейся формой семейного устройства детей. Процент детей, помещенных в приемные семьи, с 2005 по 2015 гг. возрос с 2 % до 24 % от числа детей, оставшихся без попечения родителей (Biryukova, Sinyavinskaya2017).

Рассмотрим, как реализовывались реформы в образовании и системе государственной защиты детей, оставшихся без попечения родителей, в Бурятии. В 2007 г. республика включилась в Комплексный проект модернизации образования в части перехода на новую систему оплаты труда учителей, основанную на нормативно-подушевом принципе. Расходы на обучение в сельских школах в расчете на одного учащегося в среднем в 2,5-4 раза выше аналогичных расходов в городских школах. Рассчитывалось, что реструктуризация сети сельских школ позволит сократить до 10-12 % бюджетных расходов в течение 3-5 лет (Постановление правительства... 2006).

Малокомплектными школами в республике признавали общеобразовательные учреждения, в которых наполняемость классов менее десяти человек (Закон Республики Бурятия 2007). В 2013 г. принят новый закон об образовании, в соответствии с которым данный статус школы получают при следующих условиях: начальные школы при количестве учеников не более 40 человек; основные школы (9 классов) - не более 90 человек; средние школы - не более 110 человек (Закон Республики Бурятия 2013). При снижении числа учеников до 40 чел. в основных школах и до 50 чел. в средних целевая программа оптимизации рекомендует переводить детей на обучение в более крупную соседнюю школу при условии организации подвоза. В 2006 учебном году от общего количества 564 школ: сельских - 425 (78 %), малокомплектных - 221 (39 %) (Постановление правительства... 2006). В 2010 г. сельские школы составляли 77,7 % от общего количества школ в республике, из них 49,6 % - сельские малокомплектные. За период с 2000 по 2010 гг. количество учащихся сельских общеобразовательных школ в республике сократилось на 69,5 тысяч человек, а число школ - на 91. Средняя наполняемость в классах сельских школ республики составляла 14 условных учащихся (Дамдинов 2011). В период с 2008 по 2017 гг. закрыто 48 сельских малокомплетных школ, в том числе десять филиалов.

В 2007 г. одновременно с реализацией проекта образования правительство республики разрабатывает и принимает целевую программу «Семья и дети Республики Бурятия на 2008-2014 годы» (Постановление правительства... 2007). Одной из главных задач программы было увеличение доли детей, находящихся в приемных семьях до 18,7 % (или 1190 человек). Подобные целевые документы принимались и до 2007 г., но строгих показателей прописано не было. Первые приемные семьи появились в республике в 2002 г., их количество увеличивалось постепенно с 25 до 409 семей, а число приемных детей - с 40 до 632 в 2009 г. (Байкал 24 2010). К 2015 г. уже 1451 ребенок находится в 853-х приемных семьях (Центр социальной поддержки населения 2019).

В собранных нами интервью специалист органов опеки Хоринского района Бурятии также подтверждает наличие взаимосвязи между введением подушевого финансирования в образовании и резкого увеличения приемных семей:

Вообще, у нас изначально в Хоринском районе, вот я сегодня смотрела примерно перед вами статистику свою, где-то в 2008 году у нас было всего несколько, там 7-8 приемных семей. Когда малые села, пошла реформа образования, что надо закрывать малокомплектные школы, у нас учителя пошли на то, чтобы сохранить село, сохранить школу. Потому что мы знаем, что если школы нет, то села и нет. Особенно в малых селах. <.. > И в 2011 году у нас было самое большое количество - это 45 приемных семей, где воспитывалось 75 детей (Интервью № 43).

Таким образом, с одной стороны, политика в сфере образования нацелена на закрытие школ с убывающим числом учеников, с другой стороны, политика в сфере социального обеспечения активно стимулирует увеличение числа приемных семей и количества детей в них. В сложившихся условиях жители малых сел, в которых школы находятся на грани закрытия, выбирают тактику увеличения числа учеников школы с помощью приемных детей.

Эмпирическая база

Масштабы распространения данной практики в малых селах неизвестны, поэтому исследование проводилось в рамках стратегии множественного кейс- стади (Yin2004), которую мы рассматриваем как эмпирическое исследование, нацеленное на глубинное познание социального феномена, включающее изучение контекстуальных условий его формирования и функционирования. Кейсы для исследования отобраны на основании собственных полевых данных и материалов СМИ: улусы Элысун, Тохорюкта, Барун-Хасурта и Кульский станок. Летом 2018 г. проведена экспедиция в Бурятию. Всего проведено 45 интервью с приемными детьми, приемными родителями, главами и заместителями глав поселений, директорами школ, руководителями районных и региональных управлений образованием, специалистами районных и региональных органов опеки и попечительства, директором детского дома. Помимо интервью участники проекта вели дневник наблюдения на протяжении экспедиции и собирали документы по теме исследования.

Все поселения, которые вошли в выборку исследования, обладают похожей социально-экономической и этнической структурой. Подавляющее большинство населения - буряты, исповедующие буддизм и/или шаманизм. Подавляющее число приемных детей воспринимаются как русские (в интервью со специалистами области образования, органов опеки и попечительства, приемными родителями, большинство из которых стремились усыновить бурятских детей, но в итоге были «вынуждены» взять в свои семьи детей русского происхождения). Почти все приемные семьи на момент появления приемных детей переживали фазу «пустого гнезда»: у всех взрослые дети, которые уже проживали отдельно, и у кого-то даже внуки. Опыта приемных семей до 2008 г. в этих селах не было.

Все жители ведут свои подсобные хозяйства, разводят мелкий и крупный рогатый скот для личного потребления и продажи. Есть вахтовики, которые ездят на вахту или «калымы». Осенью сбор дикоросов приносит доход жителям всех сел. В каждом поселении работает сельский дом культуры, библиотека, фельдшерско-акушерский пункт, сельская администрация, отделение почты, один или два магазина и крестьянско-фермерские хозяйства. На момент принятия решения о создании приемных семей во всех селах работали детские сады, школы и сельскохозяйственные производственные кооперативы (СПК), наследовавшие колхозы.

Несмотря на то что эти поселения имеют схожие социально-экономические характеристики и этническую структуру, экономика усыновления позволила сохранить школы только в Элысуне и Тохорюкте, а в Кульском Станке и Барун-Хасурте школы были закрыты, что в конечном итоге привело к резкому сокращению населения в этих поселениях.

Теория Джеймса Коулмана

Мы обращаемся к теории социального капитала, чтобы ответить на вопрос, почему в селах с похожей социально-экономической и этнической структурой экономика усыновления давала разные эффекты. В интерпретации Джона Коулмана, социальный капитал является свойством структуры социальных связей между акторами. Главная функция социального капитала - в обеспечении актора ресурсами, с помощью которых он может достигать поставленные цели (Коулман 2001). Автор выделяет три формы социального капитала: обязательства и ожидания, информационные каналы и социальные нормы.

В некоторых социальных структурах существует множество непогашенных обязательств акторов по отношению друг к другу, члены таких сообществ всегда что-то делают друг для друга. Членам сообществ с высоким уровнем обязательств доступно намного больше социального капитала, на который они могут положиться (там же). Важная форма социального капитала - возможность получения информации. Социальные отношения облегчают актору доступ к информации. Нормы и эффективные санкции являются другой формой социального капитала. Предписываемая норма поведения в коллективе, которая является особенно важной формой социального капитала - это норма, побуждающая каждого жертвовать своими интересами и действовать в интересах коллектива. Замкнутость социальной организации повышает эффективность норм, расширяет обязательства и ожидания внутри сообщества (там же). Основываясь на теории Коулмана, можно предположить, что высокий социальный капитал приемной семьи и сельского сообщества обуславливает успешность стратегии усыновления. Мы выделяем следующие индикаторы высокого социального капитала семьи и сообщества. Во-первых, индикаторами высокого социального капитала семьи можно назвать интенсивное взаимодействие приемных детей с родителями, с детьми приемных родителей, с широким кругом родственником. Важно отметить и то, что дети и родители почти не обращаются в органы с просьбой о расторжении договора. Во-вторых, мы выделяем следующие показатели высокого социального капитала сообщества: среди приемных родителей большое число тех, кто не работает в школе и напрямую материально не заинтересован в сохранении школы; в селе действуют горизонтальные или аппроприативные организации.

Социальный капитал приемной семьи