Дифференциация качества жизни населения в региональном пространстве

Размещено на http://www.allbest.ru/

Дифференциация качества жизни населения в региональном пространстве

Н.В. Проказина^{1, 2}, А.А. Алексеенок², Ю.В. Каира²

'Алтайский филиал Российской академии народного хозяйства и государственной службы

при Президенте Российской Федерации

ул. Партизанская, 187, Барнаул, 656008, Россия

² Среднерусский институт управления -- филиал РАНХиГС

б-р Победы, 5а, Орел, 302028, Россия

Качество жизни напрямую связано с местом в социальной структуре. Социальные группы имеют разные возможности и условия для удовлетворения потребностей и реализации целей. Положение разных социальных групп в субъектах Российской Федерации различается, что может оказывать значительное влияние на социальное самочувствие и протестные настроения, поэтому исследование качества жизни в региональном пространстве представляет интерес как в теоретическом, так и в практическом отношении. Цель статьи -- проанализировать дифференциацию качества жизни в региональном пространстве и выявить наиболее уязвимые социальные группы. В статье представлена методика исследования качества жизни с помощью многомерного иерархического подхода, в основе которого лежит комплекс взаимосвязанных объективных и субъективных критериев. Данная методика была апробирована в ходе эмпирического исследования качества жизни населения Орловской области. Исследование учитывало следующий комплекс индикаторов качества жизни: субъективные оценки наиболее значимых форм депривации; наличие движимого и недвижимого имущества; наличие жилья в собственности и качество условий проживания; наличие сбережений; пользование платными социальными услугами; профессиональное положение, возможность реализации себя в профессии; политическая активность и политическая культура; досуговые предпочтения и возможности, влекущие дополнительные расходы; самоидентификация в разных сферах общественной жизни. Этот комплекс позволил охарактеризовать положение социальных групп и специфику их региональной дифференциации: были выделены социальные группы, составляющие структуру населения региона, определено их положение в стратификационном пространстве, их количественные и качественные характеристики. Также были выявлены наиболее уязвимые социальные группы с точками роста социальной напряженности и показано, что рост социального неравенства в регионе может привести к росту протестного и деструктивного поведения.

Ключевые слова: многомерный иерархический подход; качество жизни; социальная структура; социальная страта; критерии стратификации; социальная дифференциация; социальное неравенство; социальное напряжение

Differentiation of the quality of life in the regional space*

N.V. Prokazina^{1, 2}, A.A. Alekseenok², Yu.V. Kaira²

'Altai Branch of the Russian Presidential Academy

of National Economy and Public Administration

Partizanskaya St., 187, Barnaul, 656008, Russia

²Central Russian Institute of Management -- branch of the RANEPA

BlvdPobedy, 5a, Orel, 302028, Russia

Abstract. The quality of life depends on the place in the social structure. Social groups have different opportunities for meeting needs and achieving goals. Positions of different social groups in the subjects of the Russian Federation differ, which can significantly influence social well-being and protest moods; therefore, the study of the quality of life in the regional space is important in both theoretical and practical perspectives. The article aims at considering differentiation of the quality of life in the regional space and identifying the most vulnerable social groups. The authors study the quality of life with the multidimensional hierarchical approach based on a complex of interrelated objective and subjective criteria. This methodology was tested in the empirical study of the quality of life in the Oryol Region. The study used the following set of indicators of the quality of life: subjective assessments of the most significant forms of deprivation; movable and immovable property; housing and the quality of living conditions; savings; access to paid social services; professional position, possibilities of professional selfrealization; political activity and political culture; leisure preferences and opportunities that entail additional spending; self-identification in different spheres of life. This set of indicators allowed to describe positions of social groups and their regional differentiation: social groups that make up the regional population, their positions in the stratification system, their quantitative and qualitative characteristics were identified. The authors also identified the most vulnerable groups affected by social tensions and showed that the growth of social inequality can lead to an increase in the protest and destructive behavior.

Key words: multi-dimensional hierarchical approach; quality of life; social structure; social strata; stratification criteria; social differentiation; social inequality; social tensions

Трансформационные процессы радикально изменили социальную структуру постсоветского общества, но по прошествии нескольких десятилетий она не стала устойчивой. Социальная структура российского общества является крайне несбалансированной -- с незначительным средним слоем и ярковыраженными полюсами благосостояния (богатые и бедные). Колоссальный разрыв в уровне жизни малочисленного верхнего слоя и остального населения -- ключевой фактор, препятствующий поступательному развитию российской государственности. Рост социального неравенства (поляризация общества усиливается), ухудшение качества жизни населения всех сферах деятельности (социальной, экономической, информационной, духовной, культурной, досугово-рекреационной) представляют реальную угрозу стабильности общества, что, в свою очередь, может породить социальную напряженность и деструктивные последствия.

Особую актуальность исследованию дифференциации качества жизни различных слоев населения определяют следующие обстоятельства: крайняя неустойчивость социальной структуры российского общества и нестабильное положение в ней разных слоев; многофакторность категории «качество жизни»; противоречие между социально-структурными трансформациями качества жизни населения и недостаточным их научно-практическим осмыслением; необходимость понимания реальных масштабов социального расслоения и дифференциации качества жизни разных социальных слоев.

Теоретическими основаниями исследования социальной дифференциации могут выступать функционалистский, структурно-функционалистский, структурный, интеракционистский и другие подходы [17.С. 46]. Так, например, разработана модель социальной стратификации на основе индекса уровня жизни [16], модель стратификации по жизненным шансам и рискам [1; 15]. Анализ стратификационных концепций показал, что наиболее полно оценить состояние и масштабы дифференциации качества жизни позволит применение интегративного многомерного иерархического подхода, основанного на комплексной оценке объективных и субъективных критериев: материально-имущественного (текущий денежный доход, накопления и сбережения, наличие жилья и автомобиля), социально-профессионального (образование, престиж профессии, наличие властных полномочий и характер труда) и самооценки.

Региональные особенности стратификации изучались в исследованиях, проводимых на базе кафедры социологии и информационных технологий в форме массовых опросов населения Орла и Орловской области (2011, 2013, 2014, 2017 годы). Выборочная совокупность -- 1194 человека. Репрезентативность выборки контролировалась по параметрам возраста, пола, сфер занятости и типов населенных пунктов. В основе методологии лежит индекс уровня жизни (ИУЖ), который рассчитывается по оценкам следующих критериев: субъективные оценки наиболее значимых форм депривации; наличие движимого и недвижимого имущества; наличие жилья в собственности и качество условий проживания; наличие сбережений; пользование платными социальными услугами; профессиональное положение, возможность реализации себя в профессии; политическая активность и политическая культура;

досуговые предпочтения и возможности, влекущие дополнительные расходы; самоидентификация в разных сферах.

Выводы и положения статьи основаны на результатах социологического исследования «Качество жизни населения региона», в инструментарий которого заложены вышеперечисленные критерии. Исследование проводилось в мае 2018 года на выборке в 1304 человека (жители Орловской области). Метод исследования -- опрос по месту жительства. Выборка -- квотно-гнездовая, репрезентативная по полу, возрасту, структуре занятости, типу поселений (областные центры, малые города, сельские поселения) (ошибка выборки -- 2,1%).

На основе интегрированного набора материально-имущественных, социально-профессиональных и самоидентификационных критериев были выделены четыре слоя в региональном социальном пространстве: «верхний слой» -- определяет свое материальное положение как «можем позволить себе дорогие покупки -- машину, квартиру, дачу и многое другое», имеет высшее образование, определяет свое положения в социальной структуре как «самое высшее» или «значительно выше среднего» -- 4%; «средний слой» -- определяет свое материальное положение как «можем без труда приобретать вещи длительного пользования, но затруднительно приобретать действительно дорогие вещи», имеет высшее образование, определяет себя как слой «несколько выше среднего» или «средний» -- 28,3%; «массовый слой» -- определяет свое материальное положение как «денег хватает на продукты и одежду, но покупка товаров длительного пользования является для нас проблемой», имеет среднее профессиональное образование, определяет свое положение как «несколько ниже среднего» -- 55,9%; «нижний слой» -- определяет свое материальное положение как «на продукты хватает, но покупка одежды вызывает серьезные затруднения» или «едва сводим концы с концами, денег не хватает даже на продукты», имеет низкий социально-профессиональный уровень, определяет себя как слой «значительно ниже среднего» или «самый низший» -- 11,8%.

Начать анализ дифференциации качества жизни в регионе целесообразно с материально-имущественных характеристик. Методика оценки качества жизни на основе материально-имущественных критериев предполагает, что не существует универсального материального критерия, позволяющего в полной мере оценить социально-экономическое положение индивида и отнести его к определенному социальному слою -- необходим комплекс материально-имущественных критериев: субъективные оценки социально-экономического положения; уровень дохода и статьи расхода; наличие движимого и недвижимого имущества; наличие жилья в собственности и качество условий проживания; наличие накоплений; пользование платными социальными услугами. Так, подкритерий величины суммарного дохода, которые многие исследователи считают определяющим, не является таковым: он оценивается со слов респондентов, а большинство обеспеченных россиян склонны занижать свои реальные доходы. Использование комплекса материально-имущественных подкритериев снижает ошибку намеренного занижения величины доходов.

Таким образом, все приведенные выше материально-имущественные подкритерии будут использованы как равнозначные, чему можно привести следующие практические обоснования. К самому нижнему слою по материально-имущественному критерию принято относить население, проживающее в сельской местности, поскольку у данной категории населения практически отсутствуют свободные денежные средства, а значит, и накопления. Если изучать положение данной категории населения в социальной структуре по материально-имущественному критерию, используя только подкритерий «доход», то практически все сельчане будут отнесены к нижнему слою. Однако применение других подкритериев, таких как, например, наличие движимого и недвижимого имущества, жилья в собственности и качество условий проживания, позволит выявить довольно обеспеченный слой населения, имеющий собственный дом с большим числом комнат, часто превышающим число проживающих, большой земельный участок, сельскохозяйственную технику, большое поголовье скота и т.п., т.е. по этим основаниям сельчан можно отнести к массовому, а некоторых даже к среднему слою, поскольку материальные активы сельского населения отличаются от городского.

Соответственно, на этапе разработки инструментария исследователь должен ответить на следующие вопросы: какие именно подкритерии должны быть заложены в инструментарий для выявления материально-имущественного положения различных слоев населения; достаточно ли подкритериев, чтобы наиболее полно охарактеризовать материально-имущественное положение каждого социального слоя; позволяют ли выделенные подкритерии провести четкое разграничение между социальными слоями и отнести каждого индивида к конкретному слою.

Анализируя дифференциацию качества жизни на основе социально-профессионального критерия, целесообразно начинать с такого подкритерия, как наличие высшего образования -- диплом о высшем профессиональном образовании является необходимым условием трудоустройства на многие профессиональные позиции, повышает шансы карьерного роста, способствует получению престижной высокооплачиваемой работы, т.е. «социальным лифтом» в вертикальной профессиональной мобильности. Что касается подкритерия «наличие постоянного места работы», то необходимо отметить ряд противоречий: относится ли к занятому населению тот, кто не имеет постоянной работы, но регулярно подрабатывает, как, например, программист «на удаленке»; являются ли занятыми такие социальные слои, как фрилансеры и прекариат, которые в настоящее время составляют определенную часть населения.

Рассматривая подкритерий «работа по специальности, самореализация в профессии», необходимо отметить, что для значительной части населения работа -- место самореализации, проявления творческих способностей. Не всегда работа по призванию и возможность реализовать себя в профессии связаны с уровнем заработной платы: так, врачи, учителя, работники культуры и науки в настоящее время хотя и получают низкие зарплаты, но занимаются любимым делом, получая удовлетворение от работы по призванию. Многие получают удовлетворение от работы в ходе карьерного роста, а он часто связан с появлением властных полномочий. Их наличие зависит от личностных качеств индивида и часто свидетельствует о высокой должности, уважении, престиже, высоком социальном статусе.

Все вышеперечисленное имеет непосредственное отношение к качеству жизни и выступает дифференцирующим фактором для положения в социальной структуре.

Анализируя дифференциацию качества жизни на основе таких критериев, как политическая активность и политическая культура, следует в первую очередь определить гражданскую позицию населения, отношение к политической элите, поддержку, одобрение или, напротив, неодобрение политического курса и принимаемых государственных решений. Элементы политической культуры -- политическая грамотность, частота участия в выборах различного уровня, членство в политических партиях и объединениях, гражданское сознание и поведение. Соответственно, необходимо провести сравнительный анализ взглядов представителей разных слоев на существующую политическую систему, на окружающую политическую действительность, выявить политические убеждения и идеалы людей, исследовать поведенческие аспекты политической культуры -- конкретные проявления политической активности (членство в партиях, участие в политических движениях, органах местного самоуправления, выборах разного уровня, массовых акциях протеста, митингах и т.п.).

В рамках анализа дифференциации качества жизни на основе досуговорекреационного критерия необходимо определить различия досуговых практик по таким подкритериям, как частота посещения кафе, ресторанов, театров, кинотеатров, музеев и выставок, занятия самообразованием. Наличие хобби -- также элемент досуговых практик наряду с общением с близкими, друзьями и родственниками (от редких телефонных звонков и поздравлений с праздниками до регулярных встреч).

Самоидентификация -- общепризнанный критерий дифференциации качества жизни, но необходимо отметить особенности российских условий, влияющие на самоидентификацию разных слоев. К сожалению, трансформационные процессы, которые начались после распада СССР, далеки от завершения, поэтому у россиян нет уверенности в собственном статусе, что неизбежно отражается на их самоидентификации, приводит к кризису идентичности. Само- идентификационный критерий тесно связан с другими критериями оценки качества жизни и помогает уточнить результаты анализа социальной дифференциации: так, респондентов спрашивают об удовлетворенности материальным положением, просят оценить престиж их профессии, отнести себя к определенному социальному слою.

Результаты изучения дифференциации качества жизни в Орловской области

Рис. 3. Досуговые практики нижнего слоя и остального населения, в %

На Рисунке 3 видно, что ограниченность досуга представителей нижнего слоя является следствием не только финансовых трудностей: значительные различия (20-25%) наблюдаются в таких досуговых сферах, как прослушивание музыки, чтение книг и периодики, встречи и общение с друзьями, прогулки на природе, наличие хобби и т.п., которые не требуют значительных материальных затрат. Можно сделать вывод, что досуговые ограничения обусловлены отсутствием потребности в них, низким образовательным уровнем, ограниченностью кругозора, а также спецификой первичной и подростковой социализации в условиях значительной депривации. Кроме того, ряд видов досуговой активности -- отличительная особенность представителей верхнего и среднего слоев, они не практикуются представителями массового и нижнего слоев: посещение бассейнов, фитнесса и тренажерных залов; базы отдыха выходного дня, музеи, выставки, вернисажи. экономический материальное положение расход

Завершая сопоставление качества жизни разных социальных слоев в региональном пространстве, необходимо отметить, что, несмотря на то, что субъективные оценки были заложены в рассмотренные выше вопросы (оценка социально-экономической ситуации в стране, материального положения семьи, карьерных перспектив и т.п.), в последнем вопросе респондентам предлагалось отнести себя к определенному социальному слою на основе общей оценки своего положения во всех сферах общества (Рис. 4).

Как показывает Рисунок 4, к высшему классу себя относит лишь незначительная часть верхнего слоя, что связано с особенностями социально-экономического положения региона, о которых говорилось выше. Также отчетливо прослеживается тенденция завышения своего социального статуса, что является особенностью населения региона, согласно многочисленным исследованиям социальной структуры кафедры социологии и информационных технологий. Так, больше половины представителей массового слоя и треть нижнего причисляют себя к среднему классу (60,1% и 34,4% соответственно), и почти 5% нижнего слоя относит себя к классу выше среднего. Незначительной части населения, напротив, присуще занижение своего социального статуса: 2,5% высшего слоя и 15,5% среднего самоидентифицируются с нижними классами.

Из всего сказанного выше можно сделать вывод, что качество жизни населения Орловской области значительно дифференцировано в зависимости от позиции в социальной структуре. Исследование социальной дифференциации на основе многомерного иерархического подхода, учитывающего материально-имущественные, социально-профессиональные и самоидентификацион-ные критерии, позволяет не только охарактеризовать многомерное региональное социальное пространство, но и выявить наиболее уязвимые социальные группы, в которых растет социальная напряженность. Факторы материального благосостояния остаются базовыми критериями социальной дифференциации в региональном пространстве, и усугубление имущественного и социального неравенства может привести к росту протестной активности.

Библиографический список

[1] Аникин В.А. Социальная стратификация по жизненным шансам: попытка операциона-лизации для массовых опросов // Мониторинг общественного мнения: Экономические и социальные перемены. 2018. № 4.

[2] Бедность и бедные в современной России / Под ред. М.К. Горшкова, Н.Е. Тихоновой. М., 2014.

[3] Бурдье П. Социология политики. М., 1993.

[4] Голенкова З.Т., Голиусова Ю.В., Орехова И.М. Противоречия и проблемы модернизации социальной структуры современного российского общества // Россия реформирующаяся: Вып. 17 / Отв. ред. М.К. Горшков. М., 2019.

[5] Горшков М.К. Российской общество как оно есть: (опыт социологической диагностики). М., 2011.

[6] Заславская Т.И.Трансформация социальной структуры российского общества // Куда идет Россия?.. Социальная трансформация постсоветского пространства. Вып. 3. М., 1996.

[7] Заславская Т.И., Рывкина Р.В.Социология экономической жизни. Очерки теории. Новосибирск, 1991.

[8] Ильин В.И.Социальная стратификация. Сыктывкар, 1991.

[9] Малообеспеченные в России: Кто они? Как живут? К чему стремятся? // Информационно-аналитический бюллетень Института социологии РАН. № 5. М., 2008.

[10] Модель доходной стратификации российского общества: динамика, факторы, межстрановые сравнения / Под ред. Н.Е. Тихоновой. М., 2018.

[11] Модернизация социальной структуры российского общества / Отв. ред. З.Т. Голенкова. М., 2008.

[12] Средний класс в современной России: особенности идентичностей и мировоззрения // Сб. материалов Межд. науч. конф. «Будущее социологического знания и вызовы социальных трансформаций (к 90-летию со дня рождения В.А. Ядова)» / Отв. ред. М.К. Горшков. М., 2019.

[13] Тихонова Н.Е.«Негативная стабилизация» и факторы динамики благосостояния населения в посткризисной России // Социологический журнал. 2019. Т. 25. № 1.

[14] Тихонова Н.Е.Ресурсный подход как новая теоретическая парадигма в стратификационных исследованиях // Социологические исследования. 2006. № 9.

[15] Тихонова Н.Е.Стратификация по жизненным шансам массовых слоев современного российского общества // Социологические исследования. 2018. № 6.

[16] Тихонова Н.Е., Давыдова Н.М., Попова И.П.Индекс уровня жизни и модель стратификации российского общества // Социологические исследования. 2004. № 6.

[17] Тихонова Н.Е.Социальная структура России: теории и реальность. М., 2014.

[18] Шкаратан О.И. Социально-экономическое неравенство и его воспроизводство в современной России. М., 2009.

[19] Goldthorpe J., LockwoodD.,BechhoferF., Platt J.The Affluent Worker in the Class Structure. Cambridge, 1969.

[20] KohnM.L, Schooler C.Social Structure and Self-Direction: A Comparative Analysis of the United States and Poland. Oxford, 1990.

[21] TownsendP.Poverty in the United Kingdom. Harmondsworth, 1979.

[22] Townsend P.International Analysis of Poverty. London, 1993.

[1] Anikin V.A. Sotsialnajastratifikatsijapozhiznennymshansam: popytkaoperatsionalizaciidljamassovyhoprosov [Social stratification by life chances: An attempt of operationalization for mass polls]. Monitoring ObshhestvennogoMnenija: EkonomicheskieiSocialnyePeremeny. 2018; 4 (In Russ.).

[2] Bednostibednye v sovremennojRossii[Poverty and the Poor in Contemporary Russia]. Pod red. M.K. Gorshkova, N.E. Tikhonovoj. Moscow; 2014 (In Russ.).

[3] Bourdieu P. Sociologijapolitiki[Sociology of Politics]. Moscow; 1993 (In Russ.).

[4] Golenkova Z.T., GoliusovaJu.V., Orekhova I.M. Protivorechijaiproblemymodernizatsiisocialnojstrukturysovremennogorossijskogoobshhestva [Contradictions and challenges of the modernization of the social structure of the contemporary Russian society]. Rossija re- formirujushhajasja:Vyp. 17. Otv. red. M.K. Gorshkov. Moscow; 2019 (In Russ.).

[5] Gorshkov M.K. Rossijskojobshhestvokakonoest: (opytsociologicheskojdiagnostiki)[Russian Society as It Is: (Results of the Sociological Diagnostics)]. Moscow; 2011 (In Russ.).

[6] Zaslavskaja T.I. Transformatsijasocialnojstrukturyrossijskogoobshhestva [Transformation of the social structure of the Russian society]. KudaidetRossija?..Socialnajatransformatsijapostsovetskogoprostranstva.Vyp. 3. Moscow; 1996 (In Russ.).

[7] Zaslavskaja T.I., Ryvkina R.V. Sociologijaekonomicheskojzhizni. Ocherkiteorii[Sociology of Economic Life. Essays on Theory]. Novosibirsk; 1991 (In Russ.).

[8] Ilyin V.I. Socialnajastratifikatsija[Social Stratification]. Syktyvkar; 1991 (In Russ.).

[9] Maloobespechennye v Rossii: Ktooni? Kakzhivut? K chemustremjatsja? [Low-income groups in Russia: Who are they? How do they live? What do they strive for?]. Infor- matsionno-analiticheskybjulletenInstitutasociologii RAN. No. 5. Moscow; 2008 (In Russ.).

[10] Model dokhodnojstratifikatsiirossijskogoobshhestva: dinamika, faktory, mezhstranovyesravnenija[Model of Income Stratification of the Russian Society: Dynamics, Factors, Cross-Country Comparisons]. Pod red. N.E. Tikhonovoj. Moscow; 2018 (In Russ.).

[11] Modernizatsijasocialnojstrukturyrossijskogoobshhestva[Modernization of the Social Structure of the Russian Society]. Otv. red. Z.T. Golenkova. Moscow; 2008 (In Russ.).

[12] Srednyklass v sovremennojRossii: osobennostiidentichnostejimirovozzrenija [Middle class in contemporary Russia: Features of identities and worldview]. Sb. materialovMezhd. nauch. conf. “Budushheesociologicheskogoznanijaivyzovysocialnyhtransformatsij (k 90- letiju so dnjarozhdenija V.A. Yadova)”. Otv. red. M.K. Gorshkov. Moscow; 2019 (In Russ.).

[13] Tikhonova N.E. “Negativnajastabilizatsija” ifaktorydinamikiblagosostojanijanaselenija v postkrizisnojRossii [“Negative stabilization” and factors of the dynamics of the well -being in post-crisis Russia]. SociologicheskyZhurnal. 2019; 25 (1) (In Russ.).

[14] Tikhonova N.E. Resursnypodhodkaknovajateoreticheskajaparadigma v stratifiktsionnyhissledovanijah [Resource approach as a new theoretical paradigm in the stratification research]. SociologicheskieIssledovanija. 2006; 9 (In Russ.).

[15] Tikhonova N.E. Stratifikatsijapozhiznennymshansammassovyhsloevsovremennogorossijskogoobshhestva [Stratification by life chances of mass strata in the contemporary Russian society]. SociologicheskieIssledovanija. 2018; 6 (In Russ.).

[16] Tikhonova N.E., Davydova N.M., Popova I.P. Indeksurovnjazhiznii model stratifikatsiirossijskogoobshhestva [Living Standards Index and model of stratification of the Russian society]. SociologicheskieIssledovanija. 2004; 6 (In Russ.).

[17] Tikhonova N.E. SotsialnajastrukturaRossii: teoriiirealnost[Social Structure of Russia: Theories and Reality]. Moscow; 2014 (In Russ.).

[18] Shkaratan O.I. Socialno-ekonomicheskoeneravenstvoi ego vosproizvodstvo v sovremennojRossii[Social-Economic Inequality and Its Reproduction in Contemporary Russia.]. Moscow; 2009 (In Russ.).

[19] Goldthorpe J., Lockwood D., Bechhofer F., Platt J. The Affluent Worker in the Class Structure. Cambridge; 1969.

[20] KohnM.L, Schooler C. Social Structure and Self-Direction: A Comparative Analysis of the United States and Poland.Oxford; 1990.

[21] Townsend P. Poverty in the United Kingdom.Harmondsworth; 1979.

Townsend P. InternationalAnalysisofPoverty. London; 1993

Размещено на Allbest.ru