Социально-экономическое благополучие и социальная напряженность в Приволжском регионе

Размещено на http://www.allbest.ru/

Социально-экономическое благополучие и социальная напряженность в Приволжском регионе

Д.В. Зайцев¹, И.Ю. Суркова², Ю.В. Селиванова³

'Саратовский государственный технический университет им. Ю.А. Гагарина институт управления им. П.А. Столыпина -- филиал Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте РФ ул.

В статье представлены результаты регионального социологического исследования параметров социально-экономического благополучия в Поволжском регионе. Категория благополучия включает параметры социальной удовлетворенности, доверия, напряженности и безопасности. Социальное благополучие отражает эффективность функционирования социальной системы, ее качество, компетенции власти в развитии социально-экономических процессов, создании социально-чувствительной (доступной, учитывающей интересы, комфортной) среды жизнедеятельности граждан. В ходе исследования были установлены зависимости между социально-экономическим благополучием и занятостью, материальным статусом граждан и динамикой миграционных процессов; эмпирически доказан низкий уровень вероятности конфликтов на этнической или религиозной основе в Поволжском регионе, высокая степень ощущения социального благополучия у молодежи, средняя -- у представителей иных возрастных групп. На уровень этноконфессиональной напряженности влияет возраст респондентов: треть молодежи и граждан «активного трудового возраста» больше обеспокоены криминогенной обстановкой и конфликтами на национальной и религиозной почве, чем «пенсионеры». Трудоспособное население Поволжского региона с тревогой относится к собственному профессиональному благополучию, воспринимая мигрантов как конкурентов: в ряде случаев увеличение доли мигрантов способствует повышению конфликтности межэтнического взаимодействия. С повышением образовательного уровня степень социального доверия повышается, что позитивно для формирования толерантного отношения к окружающим. В целом по региону причин для опасений по поводу развития этнических конфликтов пока не наблюдается. Полиэтничность российского общества объясняет относительно высокую степень толерантности к приезжим, несмотря на множество риск-моментов.

Ключевые слова: социальное благополучие; социальное неравенство; регион; социальноэкономическая ситуация; социальное доверие; социальная напряженность; социальная сплоченность

Abstract

V. Zaitsev¹, I.Yu. Surkova², Yu.V. Selivanova³

'Yuri Gagarin State Technical University of Saratov

²Petr StolypinPovolzhsky Institute of Management -- branch of the Russian Presidential Academy of National Economy and Public Administration

The article presents the results of the regional sociological study of the parameters of the social-economic well-being in the Volga Region. The well-being category consists of social satisfaction, trust, tension and security. Social well-being reflects the efficiency of the social system, its quality, the authorities' competence in the development of social-economic processes and of a socially sensitive (accessible, comfortable) social environment. The study identified connections between social-economic well-being and employment, financial situation and the dynamics of migration; and empirically proved the low likelihood of ethnic or religious conflicts in the region, the high level of social well-being as mentioned by the younger generations and the average one among other age groups.

The level of ethnic and confessional tension is influenced by the age of the respondents: a third of the younger generations and of the working age are more concerned with the criminal situation and with conflicts on national and religious grounds than pensioners.

The able-bodied population of the Volga Region is concerned about their professional well-being due to perceiving migrants as competitors: in some cases, an increase in the share of migrants contributes to conflicts in the interethnic interaction. With an increase in the educational level the degree of social trust increases, which is a positive factor for the tolerant attitude towards others. In general, there are no reasons for concerns about ethnic conflicts in the region. The multi-ethnicity of the Russian society explains the relatively high tolerance to migrants despite many risk factors.

Key words: social well-being; social inequality; region; social-economic situation; social trust; social tension; social cohesion

Социальная политика государства, в идеале являющегося гарантом безопасности жизнедеятельности граждан, призвана регулировать уровень социально-экономического благополучия, качества жизни, минимизировать социальную напряженность за счет нормотворческой деятельности, реализации национальных проектов и программ, стандартизации и унификации социальных услуг. С одной стороны, благополучие можно представить через равенство прав и возможность самовыражения, в том числе полноценного участия в жизни социума [12. С. 42], с другой стороны -- через реальные показатели социально-экономического развития [10. С. 18]. При этом социальное благополучие определяется не только экзогенными, но и, в первую очередь, эндогенными факторами, так как во многом это субъективная оценка степени удовлетворения потребностей человека и социальной группы. Благополучие выступает сегодня своеобразным маркером индивидуальной, групповой и общественной удовлетворенности и успешности [7. С. 20; 9. С. 138; 14. Р. 52], а также эффективности власти и реализации мероприятий социальной политики государства.

Социальное благополучие характеризуется комплексом общепризнанных показателей, например, системой индексов бедности и индикаторов благосостояния, в которую входят устойчивость развития, безопасность (защищенность), политические права людей и состояние экологии [6.С. 428]. Однако все эти показатели составляют основу самооценки уровня и качества жизнедеятельности (объективного и субъективного). Каждый человек интерпретирует свое положение в социальной структуре с учетом комплекса взаимосвязанных параметров, совокупность которых и уровень реализации позволяют определить степень благополучия личности. К таким параметрам, прежде всего, относится экономический статус (размер дохода, условия проживания, владение имуществом), психофизический статус (здоровье, безопасность, установки, верования, убеждения), социальный статус (специфика экосистемы, социальные отношения, социальная активность, роли, компетенции, карьера) [5.С. 12].В целом показатели субъективного благополучия ориентированы на удовлетворенность жизнью, работой, материальным положением, могут отражать уровень счастья, стресса и одиночества, степень депривации [3.С. 97]. Все они интегрированы, наравне с иными переменными, в индекс человеческого развития как показатель социального развития, репрезентирующий степень благополучия стран. Этот индекс интегрально отражает уровень материального благосостояния (валовый внутренний продукт в перерасчете на душу населения), демографическую ситуацию (ожидаемая продолжительность жизни), уровень образования (рассчитывается на основе показателей грамотности населения и средней продолжительности обучения). Данные показатели не информативны по отдельности и представляют картину благополучия или неблагополучия социальной системы лишь в совокупности [13. Р. 3; 1. С. 73].

Индикаторы социального благополучия взаимосвязаны с критериями социальной напряженности как отражением низкого уровня безопасности. Деструктивная характеристика социальной напряженности была дана многими российскими учеными, которые трактовали ее и как массовый адаптационный синдром, отражающий степень адаптации населения к фрустрации и социальным трудностям (А.Н. Сухов), и как индикатор социального конфликта, характеризующегося недостаточной маркированностью противостояния (В.О. Руковишников), и как результат длительного давления природной или социальной среды (А.В. Дмитриев) [4.С. 57]. Деструктивные проявления социальной напряженности зачастую связаны не только с уровнем социального благополучия, но и с процессами глобализации и военнополитическими угрозами, активизировавшими процессы миграции. Социальное благополучие противопоставляется социальной напряженности, один из векторов которой -- проблема этноконфессионости.

В 2018--2019 годы авторским коллективом был проведен социологический опрос методом анкетирования для выявления основных показателей социального благополучия и уровня социальной напряженности в Поволжском регионе. Исследование носит региональный характер и проведено в границах Саратовской области (в административных центрах). В выборку попали следующие муниципальные районы: Александрово-Гайский (12 465 жителей), Краснокутский (27 426), Марксовский (49 609), Новоузенский (24 273), Питерский (13 141), Ровенский (13 766), Советский (21 920), Федоровский (16 122), Энгельсский (215 894), город Саратов (844 858). Выборочная совокупность составляет 1560 человек (ошибка -- 2,54%). Объем выборки разбивался пропорционально численности населения с ориентацией на Саратов как административный центр с допустимыми отклонениями ±5%. Дизайн выборки представлен следующими показателями: Александрово-Гайский район (127), Краснокутский (143), Марксовский (139), Новоузенский (148), Питерский (114), Ровенский (130), Советский (116), Федоровский (109), Энгельсский (233) и Саратов (301).

В связи с особенностями объема выборочных совокупностей население было разделено на четыре когорты: «молодежь» 18--30 лет -- группа, которая продолжает обучение или получила профессиональное образование и уже присутствует (могла бы быть представлена) на рынке труда (32%); «люди в активном трудовом возрасте» 31--45 лет -- как правило, работающее население, имеющее семью и детей, сложившийся жизненный уклад (27%); «представители старшего трудоспособного и предпенсионного возраста» 46--54 лет (24%); «пенсионеры» старше 55--60 лет (17%). Незначительный перекос в выборке объясняется целью исследования -- изучение общественного мнения активного трудоспособного населения относительно социальной обстановки.

Оценка ситуации в Саратовской области во многом обусловлена уровнем социального благополучия, ощущением тревожности и частотой конфликтов, а также этноконфессиональной толерантностью. Факторы, как независимые влияющие на эту оценку величины, выстраивались, исходя из суждений респондентов, на четырехбалльной шкале: от полного согласия (1) до полного несогласия (4). Все сомнения опрошенных, отраженные в категории «затрудняюсь ответить», заменялись средними значениями соответствующих переменных, что позволило максимально сохранить единицы наблюдения. Для наглядности матрицы компонент не выводились коэффициенты с низкими значениями (менее 0,4), что помогло показать распределение переменных по факторам.

Опрашиваемым предлагалось оценить социальную обстановку в пункте проживания. Применяя метод варимакса, мы определили комплекс из трех факторов, объясняющих 49% суммарной дисперсии: первый фактор объясняет 21% суммарной дисперсии, второй -- 18%, третий -- 10%. Анализ матрицы показал, что первый фактор, условно обозначаемый как «социальное благополучие», включает комплекс показателей: высокий уровень жизни в населенном пункте; взаимопомощь и взаимовыручка земляков; заинтересованность местной власти в решении проблем жителей; соблюдение прав человека и закона; развитие экономики и предпринимательства. В целом результаты исследования демонстрируют позитивное отношение респондентов к социальным условиям проживания в населенном пункте, благожелательные соседские интеракции, выполнение своих обязанностей властью, которая помогает решать проблемы населения, соблюдает закон, обеспечивает чувство безопасности и развивает экономику.

Второй фактор -- «этноконфессиональная напряженность» -- представлен высоким уровнем конфликтности по отношению к людям иной этнической принадлежности или религии, опасениями жителей Саратовской области по поводу мигрантов и иностранных рабочих, криминогенной и тревожной обстановки в области. Респонденты обеспокоены включением мигрантов в принимающее сообщество, которая опосредованно может спровоцировать межэтнические и межконфессиональные конфликты. Этому способствует криминогенная обстановка в районе, обусловленная ростом числа жителей с наркотической и алкогольной зависимостями, девиантным и/или делинквентным поведением. В статистике МВД России зафиксирован рост преступлений в Саратовской области [11] (второе место после Калининградской области по показателям зарегистрированных преступлений). Статистические данные не фиксируют этническую принадлежность основных акторов криминальных ситуаций, однако высокая криминогенность создает угрозу социальной безопасности в регионе и неблагоприятный социально-психологический фон для межэтнических взаимодействий.

Третий фактор -- «социальное доверие» -- сосредоточен на доверии к людям только сходной с респондентами национальности и религии. Соответственно, данный фактор фактически объединяет только два суждения о религиозном и этническом признании и косвенно свидетельствует о возможных нетолерантных взглядах (табл. 1).

Таблица 1Факторные нагрузки критериев оценки социального благополучия в Саратовской области