Трансформация институтов государственного управления как механизм детенизации рынка труда

Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

Трансформация институтов государственного управления как механизм детенизации рынка труда

А.А. Чумаков, В.Д. Баева

Аннотация

Регулирование неформальной занятости как социально-экономического фактора экономической безопасности России на современном этапе требует качественно новых подходов. Первостепенное значение наряду с административными механизмами государственного управления должна получить смена сложившейся отечественной модели экономического развития, построенная на дешевой рабочей силе с соответствующей системой налогообложения.

Ключевые слова - Социальные угрозы экономической безопасности, неформальная занятость населения, новые аспекты детенизации рынка труда.

A.A. Chumakov, V.D. Baeva

Transformation of institutions of public administration as mechanism of legalization of labor market

Annotation

Regulation of informal employment as a socio-economic factor of economic security of Russia at the present stage requires qualitatively new approaches. The change of the existing domestic model of economic development, based on cheap labor with appropriate taxation system, should be of paramount importance along with administrative mechanisms.

Keywords - Social threats to economic security, shadow employment, new aspects of labor market legalization.

Введение

Современный этап функционирования отечественной экономической системы характеризуется совокупностью противоречий посткризисного и рецессионного периода, поиском направлений их преодоления на основе учета влияния глобальных вызовов, геополитических трансформаций и внутренних дестабилизирующих факторов. В результате рыночных реформ в России сформировалась смешанная переходная монополизированная государственно-олигархическая рыночная система с крайне слабым конкурентным механизмом развития [1], для которой характерны существенные стратегические риски и угрозы национальной безопасности. Это предполагает изменение экономического курса, без чего отечественная экономика окажется «полностью разорванной, может пропустить возможности, связанные со сменой моделей экономического роста» [2].

В проблематике экономической безопасности России в данной связи целесообразно выделение роли социальных аспектов, отражающих теневую занятость на рынке труда, требующие переосмысления приоритетности реформирования в системе трудовых отношений. Решение отмеченной проблемы позволило бы значительно увеличить доходы бюджета. Так как «теневики», не платя налоги, тем не менее, их активно используют. Согласно исследованиям ежегодная потеря от теневого рынка труда только страховой пенсионной системы, составляет 1,3--1,5 трлн руб. [3].

В то же время в целом последствия от сокращения и легализации неформальной занятости не следует оценивать лишь сквозь призму сбора налогов. Необходимо видеть более широкие экономические, институциональные и прежде всего, социальные последствия. И несмотря на высказывания некоторых экономистов, отводящих «неформальной» экономике роль «некоторого экономического стабилизатора, амортизатора кризисов» [4], можно утверждать, что неконтролируемость процессов в области «серой» занятости с её многообразными нарушениями законодательства мотивирует криминализацию рынка труда, формируя отрицательные социальные последствия, не просто ставит под угрозу безопасность существования российского общества, но и выступает в качестве фактора его разрушения.

Пока что эффективность проводимых экономических мероприятий по уменьшению уровня теневой занятости во многих европейских государствах значительно больше, чем в нашей стране. Последнее можно объяснить тем, что отечественная экономическая политика применительно к неформальному сектору еще не сформировалась окончательно, а реализуемые в её рамках ряд мероприятий «страдают» отсутствием комплексности, недостаточно опираются на научное обоснование.

Обсуждение

В ходе эволюции теневого сектора изменяются социально-экономические и политические факторы его существования, а также формы проявления. Характерная особенность современной трансформации отмеченного сектора связана с размыванием границ легальной и нелегальной занятости. С одной стороны, налицо отток занятых из формального сектора в неформальный, с другой -- занятость в легальном секторе всё более приобретает черты, характерные для массового сокрытия доходов, несоблюдения трудового законодательства, социальных гарантий работников, делающих их практически беззащитными. При этом в отличие от субъектов привычных, устоявшихся профессий рутинного труда, для людей со всё более творческой его компонентой данная закономерность проявляется с особой остротой в силу отсутствия у них профсоюзов.

Необходимо отметить, что новый «всплеск» вовлечённых в нелегальный сектор пришелся не на период острой фазы кризиса, а как раз на период, когда его накал постепенно начал утихать. В разгар рецессии 2015-2016 гг. снижение экономической активности занятых в официальной экономике сопровождалось незначительным понижением рынка некриминальных теневых услуг и работ. Однако с начала 2017 г. социологические измерения свидетельствуют об оживлении данного сектора. По данным Минэкономразвития в отечественной экономике наметились позитивные тенденции, после чего страна вступила в новую стадию экономического роста. Правда, эту фазу пока сложно определять в качестве устойчивой: экономический рост, напоминает стагнацию, при сокращении реальных доходов населения пятый год подряд (в 2018 г. они снизились на 0,2 %) [5]. Наиболее рельефно оживляется неформальный сектор, вопреки всему вернувшийся к докризисным показателям.

Исследование теневого рынка труда в разрезе статистического подхода дает возможность определения количественно-качественных характеристик отмеченного явления. Что позволяет преобразовать относительно абстрактное понятие неформальной занятости в более наглядное. В России в последние годы, как известно, оплата труда составляла примерно одну треть от ВВП [6], однако товаров и услуг наши соотечественники приобретали на величину, значительно превосходящую отмеченный показатель. Естественный вывод -- основная доля средств из указанной разницы сформирована на основе теневой занятости. Согласно данным Минфина, в «Основных направлениях бюджетной политики на 2017-2019 гг.» объем «серых» выплат находился на уровне 5 трлн руб. [7]. Это подтверждают исследования, свидетельствующие, что существенная часть жителей Российской Федерации, в той или иной степени, выступает включенной в теневой сектор экономики как в роли производителей, так и потребителей. По состоянию на конец 2018 г. доля населения, вовлеченного в «серый» рынок труда с разной интенсивностью, составляла до половины от общей численности занятых [8]. В целом отечественная экономика характеризуется одним из самых высоких уровней показателя теневой сектора -- 39,29 % ВВП, что почти на 84 % превышает среднемировую величину [9].

Согласно исследованиям, выдвинутая правительством задача понизить долю работающих, в нелегальном секторе хозяйства на практике в основном сводилась к его «администрированию», штрафным санкциям и т. д. Что привело к определенному эффекту: за два с половиной года, по данным Роструда, удалось легализовать около 5 млн работающих [10]. В то же время встает вопрос, сколько одновременно при этом «спряталось» в тень. Противоречивое отношение заслуживают и принимаемые в настоящее время меры в отношении легализации занятости согласно закону о самозанятых, начавшего действовать с начала 2019 г. [11].

Несомненно, ведение предпринимательской деятельности без регистрации ИП в виде самозанятости -- полезный инструмент массового выведения трудоспособного населения из теневого сектора экономики, привлечения дополнительных средств в бюджет путем упрощения процедуры легализации и условий ведения профессиональной деятельности. Однако, для того чтобы этот инструмент работал эффективно и стабильно, необходимо восполнить большое количество пробелов в законодательстве о самозанятых и усовершенствовать его по ряду направлений. К примеру, прописанный в нём налоговый режим является скорее лазейкой для снижения налогового груза со стороны зарегистрированных предпринимателей с помощью перехода в статус самозанятых, нежели инструментом массового выведения населения из теневого сектора экономики. Более того, предел доходов в 2,4 млн руб. в год может привести к сокрытию части доходов для сохранения или приобретения лицом статуса самозанятого и получения соответствующих преференций нелегально.

неформальная занятость социальный экономический

Отмеченное, отражая со всей очевидностью ограниченность принимаемых мер, по-новому ставит вопросы учета специфики решения проблемы на основе реалий современной действительности России. Ввиду чего в комплексе факторов, обуславливающие неформальный рынок труда, определяемое исследователями [12], целесообразно выделение его концептуальной основы -- сложившуюся модель развития экономики, сформированной на дешевой рабочей силе и соответствующей системе налогообложения.

Как свидетельствует анализ экономики РФ за 2014-2016 гг. при уменьшении ВВП на 3,7 % существеннее всего (более чем на 10 %) произошло падение показателей, характеризующих уровень жизни граждан, чему способствовала последующая так называемая «мягкая девальвация» рубля, обусловившая фактически вдвое реальное его обесценение. Специфика причин данной отрицательной динамики характеризуется и тем, что в 2015 г. впервые при росте на 30 % реальной прибыли предприятий, и росте трудовой нагрузки заработная плата в реальном выражении уменьшилась на 9,5 % [13]. Примерно аналогичные пропорции характерны и для современного периода, которые не вписываются в модель создания социально ориентированной экономики с учетом назначения таких институтов, как государство и профсоюзы, целью которых, как известно, является недопущение данных отрывов при обеспечении одновременного повышения заработных плат работников и прибылей корпораций.

Низкие стандарты зарплаты при отсутствии её непосредственной связи с производительностью труда отрицательно воздействуют на экономическую подвижность граждан, приводят к понижению их трудовой активности. Стремление обеспечения приемлемого уровня жизни значительной части занятого населения побуждая его к дополнительной теневой занятости, не имеет, как правило, ничего общего с квалификацией, профессией и является незарегистрированной. Анализ положения в отношении заработной платы позволяет сделать вывод, что к неразрешимым старым проблемам (низкая заработная плата, отсутствие мотивации, непрозрачность системы вознаграждения) добавились новые [14]. Сам институт заработной платы переживает сейчас в России глубокий кризис. Заниженная заработная плата, обусловливая падение покупательной способности населения, сужает внутренний рынок. В свою очередь, это, способствует деградации промышленного производства, упрощению структуры экономики, падению инвестиционной активности. Низкий уровень оплаты труда наемных работников разрушает двуединство процесса развития -- экономический рост и повышение благосостояния, а значит, значительно затрудняет развитие. По данным Общественной палаты РФ в 2017 г. доходы ниже прожиточного минимума имели 14,4 % россиян, а среди трудоспособного населения -- 16,8 % (работающие бедные) [15]. Однако это значительный, но далеко не достаточный фактор теневой занятости. Уместно указать на пример Греции, где труд в несколько раз дороже по сравнению с РФ, в тоже время, неформальный сектор наиболее высокий в странах Евросоюза, занимает 26-28 % ВВП. В качестве существенного дополнения выступает система налогообложения, в которой основным фактором, также является труд, во многом у нас недооцененный. При этом, как свидетельствуют расчеты, на единицу заработной платы, российский работник производит продукции в три раза больше в сравнении с Европой или Америкой [16].

На имеющиеся возражения по поводу невысокой эффективности труда в РФ целесообразно заметить, что оплата труда значительно меньше. И в условиях, когда на последний «накручиваются» налоги, самый недооцененный и угнетенный фактор экономического развития подвергается давлению значительно сильнее. В стране вся экономическая система выстроена на налогообложении оплаты труда. Налоги с прибыли корпораций -- это так же, по сути дела, налоги на результаты труда. И, наконец, ФОМС, они непосредственно начисляются на зарплату. И если, таким образом, взять внутреннюю экономику, практически целая пирамида налоговой системы основана исключительно на труде. Это важнейший тормоз экономического роста, так как этим создается преграда добавленной стоимости. Ограничивая повышение зарплаты, экономика и занятость загоняются в «тень».

Конкретно это означает: наряду с комплексом мер, по улучшению жизни россиян, определенными Национальными проектами 2019-2024 гг., поручениями Президента РФ, необходимость проработки алгоритма решения указанного аспекта данной проблемы [17].

Результаты

Первостепенное значение должно приобрести смещение акцентов в социальной политике, политике занятости в направлении, обеспечивающие достойное вознаграждение за труд, устранение неоправданных дифференциаций в заработной плате, её уровнях на разных предприятиях, отраслях и секторах экономики. Естественно, реализацию данных мер осуществить невозможно без существенных структурных преобразований при одновременном росте производственных инвестиций, которые придется реализовать в условиях неблагоприятной экономической конъюнктуры, отягощенной санкциями и финансовой напряженностью. Также очевидно, что для реализации макроэкономического равновесия важнейшую роль должно сыграть участие государства в данных преобразованиях, комплексный подход к решению проблемы. Поэтому, во- первых, в условиях ограничений по заимствованию за рубежом особую роль приобретает стимулирование внутреннего потребительского и инвестиционного спроса за счет уменьшения процентной ставки, иных механизмов. Достаточно сказать, что отечественные банки, заработавшие в 2018 г. рекордную прибыль -- более 1 трлн руб., значительно повысили свои активы, величина которых на конец года составила 86,6 трлн руб. [18] -- это более чем в два с половиной раза превышает объём всего консолидированного бюджета страны в совокупности с Пенсионным фондом. В то же время, доля инвестиционных кредитов за последние годы ничтожно мала, находилась на уровне 1,5-2 % [19]. Во-вторых, необходимо обеспечить существенное увеличение «цены легальной занятости». Исследования показывают: в современных условиях большая часть россиян, которая имеет на руках контракт, платит налоги и, казалось бы, должна иметь, таким образом, все «преимущества» в связи с легальным трудоустройством, не чувствует себя более благополучной в сравнении с их коллегами в теневом секторе. Для многих получать оплату в конверте выгоднее, нежели создать для себя накопления, идущие на страховые взносы будущей пенсии. Таким образом, наряду с увеличением налоговой и административной нагрузки для нарушителей трудового законодательства, приоритетом должна выступать разработка эффективных бизнес-моделей, которые были бы выгоднее и популярнее «неформальных» схем. Требуется создание таких условий, при которых теневая занятость была бы не только наказуемой, но и экономически невыгодной. Что потребует соответствующей системы общественного и государственного контроля, обуславливающей незаметную трату вырученных от теневых сделок средств невозможной.

В -третьих, необходимо признать целесообразными разработки пакетов мер, предусматривающих «обеление» рынка труда в предстоящие годы, всемерно использовав распределительную функцию налогов, сделать их адресными, включающих сокращение совокупной налоговой нагрузки на предприятия, действующие легально, и повышение затрат (в комплексе с административными и налоговыми) ведения бизнеса «неформалами». При этом вполне плодотворной является идея создания единой базы данных по электронным трудовым договорам, а также декларация доходов и расходов работников на примере госслужащих.

В-четвертых, требуется реализация подходов, разрывающих совпадение интересов нанимателей и лиц, получающих «серые» зарплаты. Последние освобождаются от оплаты подоходного налога, первые -- от оплаты в социальные фонды обязательных взносов. В стороне от этих выгод, по понятным причинам, находится государство, что, явно не может устраивать общество в целом. Поэтому одна из первоочередных мер политики детенизации должна обеспечить рост действенности системы общего социального страхования, прежде всего пенсионного.

В-пятых, более внимательного отношения требует мнение ряда экспертов, предлагающих ограничить доступ «неплательщиков» к элементам социальной инфраструктуры, в том числе, медицинской. Конечно, следует учитывать неоднозначность и противоречивость данной меры. Так, её противники считают, что это не приведет к снижению безработицы, что она способна вызвать и, как показывает практика, вызывает недовольство у жителей страны.

При разработке комплекса мер по легализации рынка труда в наших условиях следует ориентироваться в основном на набор всесторонних мероприятий, которые нацеливают граждан и работодателей на заключение трудовых договоров, делая эти процедуры взаимовыгодными. Необходимо постоянно отслеживать легитимные условия работы, учитывая, что бы в большинстве случаев стимулы к легальной предпринимательской деятельности были гораздо действеннее репрессивных методов.

Выводы

Комплекс мер борьбы по значительному сокращению и ограничению нелегальной занятости выступает важнейшим приоритетом стратегии и проводимой политики государства в области экономической безопасности в отношении рынка труда. Он должен иметь комплексный характер, включая наряду с чисто экономическими, также административные, социально-психологические, мотивационные и воспитательные мероприятия. Необходима серьезная трансформация парадигмы и институтов управления национальной экономики, включающая изменение архитектуры госуправления. Ключевой момент сокращения уровня теневой занятости россиян предполагает, прежде всего, повышение их уровня жизни, а также налаживание в обществе механизма, обеспечивающего диалог граждан, бизнеса и власти.

Библиографический список

1. Аганбегян, А. Г. На пути к цивилизованному рынку // Вестник Института экономики Российской академии наук. -- 2018. -- № 2. -- С. 7.

2. Глазьев, С. Экономика будущего. Есть ли у России шанс? -- М.: Книжный мир. -- 2017. -- С. 7-8.

3. Основные положения бюджетной политики на 2017 г. и на плановый период 2018 и 2019 гг. -- М., 2016.

4. Миркин, Я. Не туда забрели // Российская газета. -- 05.12.2016.

5. На дне: россияне беднеют пятый год подряд [Электронный ресурс]. -- Режим доступа: https://www.gazeta.ru.

8. Титов, Б. Доля теневой занятости доходит до 50 % // Российская газета. -- 20.04.2018.

9. Боташева, Л. Х., Саркисян, К. С. Выявление и оценка теневой экономики: методологический аспект // Экономика. Налоги. Право. -- 2018. -- № (5). -- С. 28-37.

10. Социологический опрос РАН- ХиГС: все больше россиян стремятся в теневой рынок // Портал социологических данных РАНХиГС. -- 22.08.2017.

11. О проведении эксперимента по установлению специального налогового режима «Налог на профессиональный доход» в г. Москве, в Московской и Калужской областях, а также в Республике Татарстан: [Федеральный закон № 422-ФЗ от 27.11.2018].

12. Развитие стратегии экономической безопасности в открытой дискуссии ученых и практиков // Вестник института экономики Российской академии наук. -- 2017. -- № 4. -- С. 195-198.

13. Симщикова, И. Факторы роста в контексте посткризисной адаптации российской экономической системы // Гуманитарные, социально-экономические и общественные науки. -- 2017. -- № 1. -- С.168-172.

14. Абдулгамидова, Д. А. Заработная плата как ключевой аспект современного рынка труда // Экономические науки. -- 2015. -- № 4. -- С. 75.

15. Савченко, П. В., Федорова, М. Н. Важное звено социально-трудовых отношений: конвергенция // Вестник института экономики Российской академии наук. -- 2018. -- № 1. -- С. 69-72.

16. Ржаницина, Л. Без стимулирования труда не поднять его производительность // Вестник Института экономики Российской академии наук. --2016. -- № 5. -- С. 56.

17. Поручения Президента по реализации Послания Президента Федеральному Собранию от 20 февраля 2019 г. по улучшению жизни россиян. Национальные проекты России 2019-2024.

18. Рейтинг банков по объему активов на 01.07.2018 // Аналитика АРБ.

19. Еремина, Н. Пир во время санкций: российские банки купаются в деньгах [Электронный ресурс]. -- Режим доступа: https://www.gazeta.ru.

Bibliographic list

1. Aganbegyan, A. G. On the way to civilized market // Bulletin of Institute of economy of Russian Academy of Sciences. -- 2018. -- № 2. -- P. 7.

2. Glazyev, S. Ekonomic of future. Whether Russia has a chance? -- M.: Book world. -- 2017. -- P. 7-8.

3. Basic provisions of budgetary policy for 2017 and for planning period of 2018 and 2019. -- M., 2016.

4. Mirkin, I. Not there came // Ros- siyskaya gazeta. -- 05.12.2016.

5. At the bottom: Russians grow poor fifth year in a row [Electronic resource]. -- Mode of access: https://www.gazeta.ru.. Rosstat, 2018.

8. Titov, B. Share of shadow employment reaches 50 % // Rossiyskaya gazeta. -- 20.04.2018.

9. Botasheva, L. Ch., Sargsyan, K. S. Identification and assessment of shadow economy: methodological aspect // Economy. Taxes. Right. -- 2018. -- № (5). -- P. 28-37.

10. Sociological poll of RAS: more Russians aspire in shadow market // Portal of sociological data of RAS. -- 22.08.2017.

11. About carrying out an experiment on establishment of special tax regime «Tax on professional income» in Moscow, in Moscow and Kaluga regions and also in Republic of Tatarstan: [Federal law № 422-FZ from 27.11.2018].

12. Development of strategy of economic security in open discussion of scientists and practicians // Messenger of institute of economy of Russian Academy of Sciences. -- 2017. -- № 4. -- P. 195-198.

13. Simshchikova, I. Growth factors in context of post-crisis adaptation of Russian economic system // Humanitarian, social and economic and social sciences. -- 2017. -- № 1. -- P. 168-172.

14. Abdulgamidova, D. A. Salary as key aspect of modern labor market // Economic sciences. -- 2015. -- № 4. -- P. 75.

15. Savchenko, P. V., Fedorova, M. N. Important link of social and labor relations: convergence // Bulletin of institute of economy of Russian Academy of Sciences. -- 2018. -- № 1. -- P. 69-72.

16. Rzhanitsina, L. Without work incentives not to raise its productivity // Messenger of Institute of economy of Russian Academy of Sciences. -- 2016. -- № 5. -- P. 56.

17. Orders of President on implementation of Message of President to Federal Assembly from February 20, 2019 on improvement of life of Russians. National projects of Russia 2019-2024.

18. Rating of banks on volume of assets for 01.07.2018 // Analytics of ARB.

19. Eremina, N. Pir during sanctions: Russian banks roll in money [Electronic resource]. -- Mode of access: https://www.gazeta.ru.

Размещено на Allbest.ru