Причины и факторы цифровизации предприятий топливно-энергетического комплекса России на рубеже XX-XXI вв.

Размещено на http://www.Allbest.Ru/

Причины и факторы цифровизации предприятий топливно-энергетического комплекса России на рубеже XX-XXI вв.

И.С. Соловенко,

А.А. Рожков,

К.А. Пинжин,

А.П. Жолбин



Аннотация

Рассматриваются причины и факторы, способствовавшие цифровизации топливно-энергетического комплекса России на рубеже XX-XXI вв. Выделяются их четыре основные группы: научно-технологические, политические, экономические и социальные. В целом бизнес, общество и государство сумели тогда заложить основы снижения зависимости от внешних факторов воздействия на этот процесс. Рост внутренних возможностей распространения цифровых технологий в отраслях ТЭК сдерживался отсутствием межотраслевого научно-технологического центра, способного генерировать и претворять в жизнь передовые технологии.

Ключевые слова: Россия, топливно-энергетический комплекс, цифровизация, причины, факторы



Abstract

I.S. Solovenko, A.A. Rozhkov, K.A. Pinzhin, A.P. Zholbin. Reasons and factors for digitalization of enterprises of the fuel and energy complex of Russia at the turn of the 20th-21st centuries

The relevance of the work is due to the low level of historical analysis of the turn of the 20th-21st centuries in domestic historiography, which especially applies to scientific and technical topics. In this regard, the digitalization of the fuel and energy complex (FEC) of Russia is of particular interest. Analysis of the causes and factors of this process reflects general trends characteristic of all sectors of the national economy. At the same time, the authors' attention to the digitalization of the fuel and energy complex is due to the high level of its impact on Russia's energy security. The content of the article is based on information from documents in federal and regional archives, as well as a wide list of literature, primarily scientific and technical. Research methods used: comparative method, historical-typological analysis, comparative-historical and problem-chronological.

The authors identify four main groups of causes and factors of this impact: scientific and technological, political, economic and social. In our opinion, the scientific and technological factor was of primary importance in the digitalization of the Russian fuel and energy complex. The article differentiates the external and internal components of this factor. The authors emphasize that, despite the predominance of imports of digital technologies, as well as the strengthening of international cooperation, enterprises of the Russian fuel and energy complex have developed internal capabilities for creating and selling digital products. In this matter, a positive role was played by such trends as the expansion and strengthening of the role of the state and society, as well as new forms and methods of economic strategy and tactics of fuel and energy complex enterprises. Thanks to the success of this activity, enterprises of the fuel and energy complex have become the leaders in the digital transformation of the Russian economy.

The final conclusion is that business, society and the state during the period under review laid the foundations for reducing dependence on external factors for the dynamic implementation of digital products. An obvious problem that hampered the growth of internal opportunities for the dissemination of digital technologies in the Russian fuel and energy complex was the lack of a large intersectoral scientific and technological center capable of generating and implementing advanced technologies.

Keywords: Russia, fuel and energy complex, digitalization, reasons, factors



Введение

Цифровизация стала объективной реальностью, охватившей планету на рубеже XX-XXI вв. Она соединила мировые хозяйственные процессы и стала платформой экономической безопасности. В рассматриваемый период не было какой-либо страны (вне зависимости от политического режима и экономической модели развития), где данные процессы имели бы нулевой результат. Глобализация, интеграция и либерализация экономических отношений заметно усиливали обмен знаниями и технологиями, что делало процесс цифровизации неотъемлемым элементом межотраслевых связей на международном уровне. Соответственно, ведущую роль в данном процессе играли научные инновационные технологии.

Поэтому анализ причин и факторов цифровизации любой отрасли хозяйственной деятельности необходимо рассматривать прежде всего с точки зрения общемирового научно-технического прогресса (НТП), что в анализе рассматриваемого вопроса объективно ставит на первый план внешний фактор воздействия, так как подавляющая часть цифровых технологий имела интернациональный характер. Вместе с тем это нисколько не умаляет внутренние причины и факторы эволюции цифровизации, что нашло отражение не только в разном уровне результатов данного процесса между странами, но и на межотраслевом уровне. Поэтому в анализе рассматриваемого вопроса с научно-технологическим фактором тесно переплелись политические, экономические и социальные компоненты. Их влияние имело волнообразный характер, порой выглядело впечатляюще, но не всегда производило ожидаемый эффект. И это тоже является предметом нашего исследования, так как рассматриваемый процесс только усиливает свое воздействие на всех его участников.

Ярким примером прямого воздействия научно-технического прогресса на степень цифровизации предприятий и компаний России на рубеже XX-XXI вв. являлся топливно-энергетический комплекс, включавший в себя крупные системообразующие отрасли: энергетическую, нефтяную, газовую и угольную. Данное воздействие неоднократно подчеркивали ученые и специалисты, но конкретно это явление не рассматривали [1, 2]. Начало нового тысячелетия только становится объектом анализа в трудах ученых-историков. Вместе с тем многие политические и социально-экономические процессы конца XX в., как правило, оцениваются ими критически, без каких-либо попыток определить положительные факты и тенденции, а также их значение [3]. Очевиден и факт воздействия цифровых технологий на энергетическую безопасность страны, хотя в работах того периода данный вопрос почти не рассматривался [4, 5]. В свою очередь, это не позволяет в полной мере осознать достижения и проблемы тех инновационных процессов, которые наблюдаются в экономике и других сферах жизни современного российского государства. Проведенный анализ будет способствовать выявлению важнейших причин усиления и спада динамики цифровизации, а также определению ее места и роли в энергетической безопасности страны.



Научно-технологические факторы

Несмотря на тесную связь внешних и внутренних причин и факторов цифровизации ТЭК России, важно отдельно рассмотреть каждую группу. Это позволит иметь более объективные и подробные знания о месте и роли отечественной науки, а также подчеркнуть реальные действия государства и бизнеса в данном процессе. С нашей точки зрения, внешние причины и факторы воздействия являлись определяющими. Совокупность знаний и технологий всех стран мира объективно имела количественные и качественные преимущества по отношению не только к нашей стране, но и любой другой. Рассматриваемый исторический период характеризовался важными научно-технологическими, геополитическими и макроэкономическими сдвигами. На рубеже XX-XXI вв. слились воедино пятый технологический уклад и третья промышленная революция [6]. Одним из значимых результатов этого стало масштабное внедрение микроэлектроники, информационных технологий и цифровых сетей во все сферы жизни мирового сообщества.

В начале 1990-х гг. начинается комплексное освоение современных информационных технологий в целях оптимизации внутренних процессов, улучшения производства товаров и услуг, что эксперты, в общем, и считают масштабной цифровизацией. Она пришла на смену отдельным фактам информатизации и компьютеризации, формируя информационные платформы, благодаря которым пользователи стали решать масштабные и комплексные задачи. Все это объективно вовлекало российские компании отраслей ТЭК в формирование новой парадигмы научно-технического и технологического развития [7. С. 47; 8. С. 49].

Распад социалистического лагеря и формирование в мире однородного рыночного пространства усилили процессы глобализации и международной интеграции, все более вовлекая в эти процессы и наше государство. Именно тогда в России становится популярной идея глобальной цифровизации [1], которая уже господствовала в развитых странах мира и имела конкретные достижения: персональные электронно-вычислительные машины, базы данных, автоматизированные информационные технологии (АИТ), Интернет, системы коммуникаций и навигации, новые микропроцессоры, суперкомпьютеры и др. Отечественные наука и производство оказались недостаточно конкурентоспособными в этом сегменте мировой экономики, что породило рост темпов импорта цифровых технологий и готовых продуктов [9. С. 19]. Особенно были заинтересованы в данных товарах и услугах предприятия топливно-энергетического комплекса, которые укрепляли свои позиции как на внутреннем, так и на внешнем рынке. Начиная с 1992 г. к этому также подталкивали либерализация внешнеэкономических отношений и усиление интеграционных связей с технологически оснащенными иностранными предприятиями и компаниями. Повышался уровень цифровизации и потребителей продукции предприятий российского топливно-энергетического комплекса [8. С. 49]. Вполне очевидно, что и здесь лидерские позиции занимали зарубежные фирмы. Поэтому отечественным предприятиям и компаниям ТЭК необходимо было поддерживать или хотя бы двигаться в направлении усиления комплексной автоматизации, информатизации и компьютеризации бизнес-процессов.

Еще более важной являлась такая задача, как адекватная реакция на новые формы и методы цифровизации, которые также имели глобальный характер и распространялись из мировых экономических центров. С 1995 г., например, в мире стала набирать обороты электронная коммерция, в которую постепенно втягиваются и российские производители энергоресурсов. Появление на глобальном рынке в конце 1990-х гг. первых карманных компьютеров усилило корпоративную мобильность и на предприятиях ТЭК России [10. С. 64, 117]. Российские предприятия, которые оперативно не реагировали на данные вызовы, в дальнейшем оказались банкротами либо слабозаметными игроками на энергетическом рынке даже России.

Степень научно-технологического преимущества западных стран в мире только возрастала. Во многом благодаря их достижениям 2002 год стал переломным в изменении соотношения мирового объема аналоговых и цифровых данных в пользу последних, что некоторые исследователи посчитали началом цифровой трансформации. Объем цифровой информации тогда увеличивался в геометрической прогрессии [11. С. 21]. В наиболее развитых странах мира активно формировались основы «интеллектуальных» систем, которые и стали фундаментом цифровой трансформации во всех сегментах мировой экономики [12], в том числе и топливно-энергетическом комплексе [13. С. 14]. Интеллектуализация мировой добычи энергоресурсов была связана с сокращением и качественным ухудшением имевшейся сырьевой базы [14. Л. 90 об.]. Эксперты расценивали это как «серьезнейшую стратегическую угрозу энергетической безопасности» России [15]. Предприятия и компании были вынуждены активнее осваивать труднодоступные территории и нетрадиционные запасы, что в сложившихся условиях было невозможно сделать без использования цифровых технологий.

При этом отрасли российского ТЭК отставали от общемировой тенденции создания «интеллектуальных» инфраструктурных объектов примерно на восемь лет [16]. В этой связи оказался очень востребованным научно-технологический опыт зарубежных компаний. Вполне закономерно, что первый реализованный в России проект по созданию «интеллектуальных» месторождений (вторая половина 2000-х гг.) был напрямую связан с деятельностью известной зарубежной компании Shell [13. С. 14, 16]. Похожая, а чаще даже еще худшая картина внедрения цифровых технологий в производство и управление наблюдалась в других сегментах народного хозяйства России. Данная ситуация критически осмысливалась всеми участниками энергетического рынка России и стимулировала повышение темпов цифровизации [17. Л. 11-12; 18. С. 89].

Таким образом, внешние причины и факторы воздействия научно-технического прогресса имели положительное влияние на интенсификацию процессов цифровизации ТЭК России на уровне как бизнес-сообщества, так и органов государственной власти и управления. Однако эта тенденция имела и негативную сторону рост импортозависимости от программного обеспечения и цифровых технологий, причем в основном от ведущих стран Запада. Государство осознавало эту проблему, но серьезными рычагами воздействия до 2005-2006 гг. еще не обладало.

Распространение цифровых технологий в топливно-энергетическом комплексе имело неравномерный межгосударственный характер. Во многом это связано с внутренними возможностями каждой из стран в области изобретательской деятельности, создания и внедрения готовых технологий. Пожалуй, данный фактор в деле цифровизации топливно-энергетического комплекса России имел самый противоречивый характер на фоне всех остальных, особенно в конце XX в. Серьезные достижения в этой области соседствуют с большими трудностями, с которыми столкнулась вся отечественная наука. Российская экономика получила от СССР такие важные преимущества, как, во-первых, конкурентоспособный научно-технологический потенциал, во-вторых, самый крупный в мире топливно-энергетический комплекс [19. Л. 6]. Данные преимущества позволяли решать фактически любую производственно экономическую задачу, создавать перспективные технологии. К тому же серьезные успехи советских математиков и программистов позволяли иметь в 1990-е гг. достаточно сильные позиции в области информатизации и компьютеризации [20. С. 7]. Однако социально-экономический кризис конца 1980-х 1990-х гг. и резкое сокращение расходов на науку и образование не позволили в достаточной мере реализовать имевшиеся преимущества. Научно-техническая политика государства тогда ориентировалась не на достижения мирового уровня, а на «сохранение научно-технологического потенциала страны» [21].

В условиях перехода к рынку и сокращения государственной поддержки научно-технических программ в данном сегменте стабильно возрастала роль самих субъектов хозяйственной деятельности, а также частных научно-производственных фирм. Они постепенно усиливали свое воздействие на рынок цифровых продуктов, в том числе и ориентированных на потребности предприятий ТЭК. Экономическая свобода, возможности международной кооперации, а также практико-ориентированный подход положительно воздействовали на укрепление позиций отечественных разработчиков цифровых продуктов. Однако сложно было конкурировать с иностранными фирмами наиболее развитых стран, где такая работа велась давно и системно (в том числе и на уровне крупных научно-технологических центров), а государственная поддержка инновационно ориентированных компаний имела заметное политическое и финансовое преимущество.

Начиная с 2000-х г., когда финансово-экономические возможности государства заметно возросли, «существенно увеличились объемы финансирования науки» [21]. Это расширило возможности увеличения капиталовложений и в сфере создания и использования информационных технологий, направленных на решение управленческих и производственных задач в отраслях ТЭК России. По-прежнему главной опорой компаний и предприятий топливно-энергетического комплекса были научно-исследовательские институты. Они имели федеральный и региональный уровни, а также универсальный и отраслевой характер. НИИ обладали накопленным, но во многом не реализованным в советский период научно-производственным потенциалом, а также высококвалифицированными кадрами, отвечавшими международному уровню. Высокую степень востребованности у предприятий ТЭК имели результаты деятельности отраслевых НИИ. Основная их часть относилась к фундаментальным исследованиям, однако имелось и немало полезных разработок прикладного характера. Их значение в деле модернизации техники и технологий постоянно возрастало, особенно в области прикладных технологий.

В сфере отечественных научно-технологических разработок развивалось и частно-государственное партнерство. В частности, АО «Росинформуголь» стало важным проводником политики цифровизации на предприятиях угольной промышленности, а некоторые результаты его деятельности того времени до сих пор имеют высокую степень актуальности. Например, в АО «Росинформуголь» была разработана и успешно функционирует с 2010 г. информационно-аналитическая система «ИАСуголь», в рамках которой реализованы функции динамического построения в автоматическом режиме таблиц и прогнозов технико-экономических показателей с использованием большого объема ретроспективной и текущей информации, поступающей от предприятий угольной отрасли [22]. АОЗТ «Стройимпэкс» поставляло компьютерное оборудование угольным предприятиям и занималось установкой на него программного обеспечения, в том числе и для информационно-аналитических расчетов по основным производственным и технико-экономическим показателям [23].

Новым явлением в деле цифровизации отраслей ТЭК России стало использование результатов деятельности частных научно-производственных компаний и фирм. В основном они создавались специалистами, обладавшими знаниями в производственной и научной деятельности. Теоретическая и практическая значимость новых субъектов хозяйственной деятельности была порой выше, чем результаты работы НИИ. Их конкурентным преимуществом было то, что они ориентировались на особенности работы отечественных машин и механизмов. Они могли быстро и точечно решить возникшую управленческую или производственно-экономическую проблему, которая требовала использования компьютерных знаний и технологий. В основном научно-производственные фирмы и компании ориентировались на потребности крупных заказчиков в наиболее дефицитных приборах и средствах автоматизации. В анализируемый период самыми заметными из них были «Компакс» и «ВИСТ Групп». Начиная с 2000-х гг. частные отечественные научно-производственные фирмы стали играть ключевую роль в деле обеспечения информационной безопасности предприятий и компаний России. В течение рассматриваемого времени на увеличение масштабов цифровизации влияло расширяющееся сотрудничество отечественных научно-производственных фирм и компаний с зарубежными партнерами [24. Л. 47]. Ими создавались совместные предприятия, изготавливалась и реализовывалась конкурентная продукция.

Начиная с советских времен на предприятиях ТЭК разработкой и применением научно-технологических разработок занимались специальные инженерно-технические работники. На основе использования цифровых технологий они создавали собственные решения управленческих и производственно-экономических проблем, а также реализовывали идеи и продукты зарубежного и отечественного производства. На предприятиях ТЭК функциональными задачами стали автоматизация, создание новых форм обеспечения безопасности жизнедеятельности (включая кибербезопасность), формирование интеллектуальных управленческих систем [25. С. 5].

Увеличение финансирования науки в начале 2000-х г. положительным образом отразилось на результатах ее развития, особенно в области технических знаний. Весьма популярной в диссертациях и научных статьях становится тема инновационного развития экономики России. В содержании данных работ встречается информация и об эффективных цифровых технологиях, которые предлагалось использовать (а где-то уже использовали) на предприятиях топливно-энергетического комплекса [26-28]. Начиная с 2006 г. в журналах все чаще публикуются статьи, в которых обсуждаются и предлагаются новые (порой не имеющие мировых аналогов) цифровые технологии и продукты. Авторами этих публикаций в основном выступали профессора и доценты технических вузов [29-31]. Фактически все научные разработки ориентировались на такие новые тенденции, как ресурсосбережение и создание экологически чистой продукции [32. Л. 31].

Таким образом, особенности научно-технического и технологического развития России позволяли корректировать и поддерживать на конкурентном уровне цифровизацию управленческих и производственных процессов на предприятиях топливно-энергетического комплекса. Однако данная деятельность в основном имела «компенсационный», а не новаторский характер. Она ориентировалась на потребности прежде всего крупных компаний нефтегазовой отрасли.

В целом научно-технический прогресс динамично воздействовал на процессы цифровизации всех отраслей отечественного ТЭК. Ведущим направлением в этом процессе становилось создание «интеллектуальных» систем. Большинство новых цифровых технологий ориентировалось на поддержку данной тенденции. Широкие возможности цифровизации предприятий и компаний топливно-энергетического комплекса России обеспечивались большим количеством форм и методов создания и использования новых технологий. Однако слабо просматривался комплексный подход в решении масштабных задач, так как имелся низкий уровень политико-экономической поддержки создания и внедрения прорывных технологий.

Политические факторы

Анализ научно-технических причин и факторов развития цифровизации предприятий ТЭК подчеркивает важную роль в данном процессе такого важного политического института, как государство. Поэтому необходимо отдельно остановиться на этом компоненте, выявить наиболее значимые меры. Важно подчеркнуть, что многие из них были аналогичны тем, что предпринимались правительствами других стран. Вместе с тем имелись и свои особенности, которые были связаны с трансформационными процессами российской государственности это прежде всего переход к демократии и рыночной модели экономики. Данный переход был весьма болезненным, порой драматичным, что, безусловно, отразилось на политико-экономических возможностях Правительства РФ, которые к тому же были весьма амбициозными. В данных условиях одной из первоочередных и весьма важных мер со стороны государства стало предоставление широких экономических свобод. Российские предприятия и компании, в том числе и в отраслях ТЭК, освобождались от диктата сверху, значительно расширили свои внешнеэкономические возможности, стали использовать дополнительные меры по стимулированию эффективной деятельности своих работников и т.д. Переход от административно-командной модели экономики к рыночной определил поиск федеральными органами исполнительной власти новых механизмов реализации намеченных еще в СССР на 1990-е гг. планов, в том числе и в области «широкомасштабной информатизации» народного хозяйства [33. Л. 74].

Несмотря на все трудности, с которыми столкнулись новые органы власти и управления в последнее десятилетие XX в., их внимание к анализируемой проблеме присутствовало, и оно соответствовало политико-экономическим реалиям того времени. На необходимость активного государственного вмешательства в процессы цифровизации ТЭК указывал и опыт других стран [34. С. 157]. Особенно это вмешательство было актуально на начальном этапе формирования прорывных технологий [35. С. 54], тем более что отечественный бизнес слабо финансировал научно-исследовательские и опытно-конструкторские работы на протяжении фактически всего рассматриваемого времени [36. С. 17; 37]. Главной причиной этого являлся финансовый дефицит, особенно на предприятиях угольной промышленности [38. Л. 13]. Поэтому государство наращивало объемы инвестиций в эту важную сферу деятельности [24. Л. 36], взяло курс на выстраивание государственно-частного партнерства, а также усиливало межгосударственное взаимодействие в межведомственном формате [39. Л. 5-6].

Набирала популярность такая форма научно-технологической поддержки со стороны государства, как предоставление грантов наиболее перспективным организациям и ученым, которые занимались вопросами цифровизации топливно-энергетического комплекса [40. С. 9]. Подобный подход позволял решать сохранившуюся с советских времен проблему неэффективности использования бюджетных средств [41. Л. 147]. Особенно инвестиционная и грантовая деятельность усилилась в начале 2000-х гг., когда финансово-экономические возможности федерального бюджета заметно возросли. Государство особо поддерживало угольную промышленность, которая в ходе реструктуризации серьезно ослабила свои инвестиционные возможности.

Действия органов федеральной власти по внедрению востребованных информационных технологий обозначились весьма быстро. В начале 1992 г. Правительство РФ начало разрабатывать «Национальную программу развития электроники России», где главное место занимали действия по использованию отечественных разработок, а том числе в топливно-энергетическом комплексе [42]. Эта политика была продолжена, например, в рамках Федеральной целевой программы «Развитие вычислительной техники и компьютерных технологий» (1999) [43. Л. 29 об.], Федеральной целевой программы «Электронная Россия» (2002-2010) [39. Л. 19] и др. Цели и задачи этих программ напрямую затрагивали ТЭК, так как Правительство РФ прекрасно осознавало, что от темпов добычи энергоносителей серьезным образом зависел ежегодный прирост ВВП, а также энергетическая безопасность страны, которая в то время имела заметные региональные проблемы [44]. Пока сложно точно оценить степень эффективности этих программ, однако уже сейчас ясно, что определенные успехи имелись.

Правительство России было объективно заинтересовано в развитии цифровизации всех отраслей народного хозяйства, так как это позволяло решить такую актуальную проблему, как переход на инновационные рельсы развития. Государство создавало необходимые условия включения российских компаний и предприятий в глобальные экономические процессы, где цифровые технологии становились существенным фактором повышения конкурентоспособности. Данная тема была предметом обсуждения на государственном уровне уже в начале 1990-х гг., а в 1995 г. стали разрабатываться меры по обеспечению государственной поддержки инновационной деятельности в экономике Российской Федерации [45]. В 2000-е гг. политическая стимуляция инновационной активности нарастала, в том числе в отраслях ТЭК. В директивном порядке внедрялись новейшие технологии, возрастал интерес к возобновляемым источникам энергии, энергоэффективности, а также к системе Smart Grid [34. С. 154], которая серьезным образом ориентировалась на использование цифровых технологий. научный экономический цифровой топливный энергетический

Успехи цифровой трансформации в промышленности во многом зависели от темпов и масштабов перехода к информационному обществу в России. С 2008 г. такая стратегия стала реализовываться на уровне Правительства РФ [46. Л. 27]. Государство начало активно продвигать широкополосный Интернет во все субъекты РФ. Данный процесс явился одним из основных импульсов инновационного развития компаний и предприятий ТЭК, так как стирал лишние барьеры между производителями и потребителями, а государство получило возможность более эффективного мониторинга инновационных процессов, в том числе и в деле цифровизации всех сфер жизни общества. Дополнительным фактором принуждения к цифровизации бизнес-процессов со стороны государства стал закон об энергоэффективности, принятый в 2009 г.

Новые условия экономических отношений меняли задачи осуществления продуктной деятельности. Если во времена СССР для руководства предприятий приоритетной задачей являлась системная безопасность, то в постсоветские годы прибыль. Поэтому органы власти и управления были вынуждены организовывать новые способы контроля в таком важном сегменте, как топливно-энергетический комплекс. Повсеместно создавались новые возможности эффективного применения достижений в сфере цифровых технологий, разумного ограничения влияния частной собственности и коммерческих разработок на безопасность функционирования предприятий ТЭК. В наибольшей степени это относилось к энергетической отрасли, которая являлась весьма уязвимой. Это обусловливало высокий удельный вес государственных инвестиций в данную отрасль, а также жесткие способы проверки безопасности со стороны надзорных органов.

Таким образом, даже в условиях серьезных экономических трудностей государство предпринимало меры по активизации процессов цифровой трансформации ТЭК. Некоторые из них имели важное значение, например разработка и реализация федеральных программ, грантов, государственно-частное партнерство и др. Это подтверждается дальнейшей практикой использования данных форм поддержки отраслей топливно-энергетического комплекса со стороны государства. Одним из главных результатов данной деятельности стали укрепление энергетической безопасности, устранение причин для беспокойства в этом вопросе на уровне отдельных регионов.

Экономические факторы

Никто не был так заинтересован в цифровизации хозяйственной деятельности, как сами предприятия и компании топливно-энергетического комплекса. Они воплощали идеи и продукты как зарубежного, так и отечественного производства, занимались созданием и внедрением собственных решений. Высокая конкуренция на внутреннем и внешнем рынках была «главным мотивом» их инновационной деятельности [47. Л. 4]. Работа в этом направлении повышала эффективность производственно-управленческой деятельности, позволяла снизить издержки производства и повысить конкурентоспособность, а также решать такие специфические задачи, как, например, повышение контроля над выбросами парниковых газов [48. С. 40]. При этом основным источником финансирования инновационной деятельности предприятий являлись их собственные средства [49. Л. 58]. Свою лепту в цифровизацию вносили все работники предприятий, начиная от руководителя и заканчивая рядовыми рабочими, хотя вклад менеджеров и инженерно-технических работников был, несомненно, ключевым. Экономические возможности каждого субъекта хозяйственной деятельности определялись как накопленным в советское время потенциалом, так и поиском новых форм и методов реализации научно-технологических достижений. В первые годы рассматриваемого периода большое значение имел советский багаж знаний, а также имевшиеся в распоряжении предприятий топливно-энергетического комплекса техника, станки и оборудование. Некоторая их часть была вполне конкурентоспособной. Как отмечалось выше, определенную роль в увеличении масштабов цифровизации субъектов хозяйственной деятельности по инерции советских времен играли научно-исследовательские институты.

Действительно, в конце 1980-х гг. советская экономика накопила немалый опыт в области автоматизации, информатизации и компьютеризации топливно-энергетического комплекса. К тому времени, например, информационные технологии активно применялись в электроэнергетике с целью увеличения эффективности управления сетями. Предприятия нефтегазового сектора применяли их для принятия решений в деле разведки месторождений, а также управления газо- и нефтепроводами [50. С. 129]. В угольной промышленности внедряли отраслевые автоматизированные системы управления (ОАСУуголь) для решения широкого круга управленческих задач, автоматизированные системы проектирования сложных топливно-энергетических систем и объектов угольной промышленности (САПР-уголь), формировались первые системы управления базами данных (СУБД) [22] и т.д.

Однако комплексное использование цифровых решений в советское время было малозаметным и малоэффективным. Во второй половине 1980-х гг. только 1/3 результатов НИР внедрялась в производство. Отмечался низкий удельный вес в общем количестве научных сотрудников тех, кто работал непосредственно на предприятиях и производственных объединениях [51. Л. 73]. Поэтому в 1990-е гг. главной целью предприятий и компаний отечественного ТЭК (как и других отраслей промышленности [52. С. 77]) стала комплексная цифровизация всех бизнес-процессов. Данная задача решалась посредством привлечения новых специалистов, оборудования, техники и технологий, изменения структуры управления и деятельности, заключения хоздоговоров [53. Л. 1-4; 54. Л. 5-6] и др. Это способствовало формированию новой экономической модели, в основе которой были современные техника и технологии компьютеры, Интернет, мобильная связь и т.д. В XXI в. к этому добавились оцифровка ресурсов, слияние онлайн и офлайн-сфер. Благодаря данной деятельности многократно расширились возможности снижения издержек и повышения собственной конкурентоспособности, в том числе на мировых рынках.

Изначально важной особенностью цифровизации предприятий ТЭК России стало то, что в большей мере она развивалась в управленческой сфере финансово-промышленных групп. Здесь раньше появлялись компьютеры, выход в Интернет, компьютерные программы и др. Это привело к снижению бюрократических барьеров, повысило оперативность принятия решений (особенно в чрезвычайных ситуациях), а также усилило информационную и корпоративную безопасность [55]. Данная тенденция продолжилась и в последующие годы [56. С. 96]. В силу слабой, только формирующейся институциональной и инфраструктурной среды рыночных отношений данный процесс шел медленнее [57. Л. 5], чем в развитых странах, но он набирал обороты и становился все более значимым в производственно-экономической деятельности. Благоприятным образом на это влияло то, что в конце 1990-х гг. рынок компьютерной техники, программных продуктов и компьютерных услуг в России вполне соотносился с аналогичными рынками высокоразвитых стран мира [43. Л. 21 об.].

В начале XXI в. цифровизация производственно-экономической деятельности на предприятиях топливно-энергетического комплекса заметно усилилась [58. С. 238]. Это было связано с масштабным внедрением компьютеров и информационных технологий, а также Интернета во всех сферах народного хозяйства и жизни российского общества. Рост киберугроз в мире на энергетические объекты стимулировал конкретные меры по внедрению новых компьютерных программ и технологий, что, в свою очередь, определило увеличение численности специалистов в сфере информационных технологий фактически на каждом предприятии. Новым явлением стало создание элементов собственной цифровой инфраструктуры [59]. Соответственно, в топливно-энергетическом комплексе России динамично возрастал уровень принятия решений на основе использования цифровых технологий. Весьма благоприятно на внедрение инновационных технологий влияла и интенсификация производственной деятельности в топливно-энергетическом комплексе, которая была почти в полтора раза выше в сравнении с другими отраслями промышленности [60. Л. 41].

Результаты инновационного развития предприятий и компаний топливно-энергетического комплекса соответствовали уровню в других отраслях экономики России, а по некоторым показателям были выше [24. Л. 40]. Усиливался экономический потенциал ТЭК, а также его влияние на другие отрасли отечественной экономики. К примеру, на всех месторождениях в ходе расширения процессов автоматизации стали использоваться 3П-сейсмические модели. В результате происходил рост экономических показателей экономики всей страны [18]. Это создавало предприятиям ТЭК дополнительную привлекательность в процессе кооперации как с отечественными, так и с зарубежными партнерами. Динамичное развитие межотраслевого взаимодействия позволяло усиливать позиции в области цифровизации благодаря созданию специализированных IT-компаний и структур, а также формировать систему аутсорсинга IT-услуг для рассматриваемых отраслей [61. С. 134]. В целом это позволяло сделать цифровую трансформацию стратегией развития предприятий и компаний российского ТЭК.

Таким образом, экономические причины и факторы цифровизации топливно-энергетического комплекса России имели весьма разносторонний характер. Однако главным действием в этом процессе мы считаем комплексную, быструю и вполне эффективную перестройку стратегии и тактики субъектов хозяйственной деятельности, их скорую адаптацию к рыночным условиям. Причем это происходило не только в ТЭК, но и в других, прежде всего смежных, отраслях. В совокупности это позволяло и дальше стимулировать рост цифровой грамотности, а также оперативно внедрять новейшие технологии.

Социальные факторы

На степень интенсивности цифровизации предприятий топливно-энергетического комплекса России объективно влияли социальные причины и факторы. На всех этапах экономической деятельности (производство, распределение, потребление) ключевую роль играли люди, их интересы и возможности. Социальная база формировала специалистов и управленцев, определяла специфику потребления, выдвигала требования к работодателю. Наиболее значимым социальным фактором мы считаем уровень квалификации специалистов в области информационных технологий. Советская система образования здесь имела явные провалы, которые выражались в недостаточном внимании к преподаванию предметов, связанных со знаниями в области компьютерной грамотности и информационных технологий. В 1990-е гг. данная ситуация стала меняться в лучшую сторону, хоть и с большим трудом. Во многом этому способствовала реформа общего и профессионального образования, которая позволила увеличить аудиторные часы на изучение информационных технологий. В учебные планы и программы внедрялись общеобразовательные и общепрофессиональные предметы, ориентированные на работу с использованием компьютерных программ и информационных технологий. Это поддерживалось и ростом требований к имеющимся компетенциям со стороны работодателей предприятий ТЭК [62. С. 23]. В конце рассматриваемого периода Министерство образования и науки РФ совместно с профильными учреждениями взяло курс на построение системы подготовки квалифицированных кадров в области критических информационных технологий для обеспечения комплексной системы подготовки среднего и высшего образования [63. Л. 17].

Данная политика находила адекватный отклик в молодежной среде, которая лучше других социальных слоев населения понимала перспективность такого курса. Материально-экономическая привлекательность предприятий и компаний ТЭК служила дополнительным мотивом повышения собственной квалификации в области информационных технологий, без которых в начале XXI в. уже была немыслима какая-либо эффективная профессиональная деятельность, тем более карьерный рост. Фактическим доказательством динамичного повышения уровня компьютерной грамотности в производственно-экономической деятельности стал рост конкурентоспособности российских IT-специалистов на мировом рынке труда [21].

Немаловажным фактором повышения уровня цифровизации производственно-экономической деятельности являлась ответственность бизнеса за безопасность условий труда. Особенно это касалось трудовой деятельности в такой опасной отрасли, как угольная промышленность. Несмотря на положительную динамику 1990-х гг., данная проблема сохраняла свою актуальность до конца рассматриваемого периода. После трагических событий на российских шахтах в 2007 и 2010 гг., сопровождавшихся массовой гибелью людей, здесь стали еще больше использовать различные средства контроля. Их большая часть поддерживалась такими современными технологиями, как цифровые высокоскоростные системы для организации подземной мобильной связи, позиционирования персонала и техники, аварийного оповещения персонала, а также портативные устройства контроля безопасности и т.п. В результате уровень безопасности на отечественных шахтах повысился «от нескольких процентов до сотни раз» [64. С. 190-191]. Государство усиливало контроль в сфере промышленной безопасности, поэтому данной проблемой были не в меньшей мере обеспокоены предприятия и других отраслей топливно-энергетического комплекса. Там также внедрялись ультрасовременное оборудование и системы, позволявшие эффективнее контролировать безопасность труда [65. С. 11].

Таким образом, социальные причины и факторы в реальности были не менее значимыми в деле цифровизации предприятий топливно-энергетического комплекса, чем какие-либо другие, хоть и были менее заметны экспертам в области функционирования данного сегмента народного хозяйства.



Заключение

Широкий спектр причин и факторов цифровизации предприятий топливно-энергетического комплекса России на рубеже XX-XXI вв. позволил достаточно эффективно решать данную задачу, поддерживая вполне конкурентоспособный уровень на мировых рынках, а также формировать государственную политику с учетом макроэкономических и социальных интересов. В целом бизнес, общество и государство в рассматриваемый период заложили основы снижения зависимости от внешнего фактора динамичного внедрения цифровых продуктов. Явной проблемой, сдерживавшей рост внутренних возможностей распространения цифровых технологий в ТЭК России, было отсутствие крупного межотраслевого научно-технологического центра, способного генерировать и претворять в жизнь передовые технологии. Вопрос о создании инновационного центра «Сколково» еще только обсуждался...



Список источников

1. Житников А.В., Ярош А.С. О развитии цифровизации в современной России // Вестник научного центра по безопасности работ в угольной промышленности. 2021. №3. С. 65-72.

2. Maksimtsev I.A., Kostin K.B., Berezovskaya A.A. Modern Trends in Global Energy and Assessment of the Ever-Increasing Role of Digitalization // Energies 2022. Vol. 15. Art. 8767.

3. Бодрова Е.В. Разработка проектов реформирования научно-технической сферы и результаты их реализации в контексте перехода РФ к рынку // Вестник Томского государственного университета. История. 2022. №80. С. 5-15.

4. Козлова А.В. Энергетическая безопасность России в современных условиях: проблемы и перспективы // Современный миропорядок и Россия: сб. ст. / под общ. ред. В.А. Михайлова. М.: Рос. акад. гос. службы при Президенте РФ, 2005. С. 105-118.

5. Сендеров С.М., Рабчук В.И., Пяткова Н.И. Анализ выполнения требований энергетической безопасности при реализации различных направлений развития ТЭК страны до 2020 г. // Энергетика. 2009. №5. С. 17-23.

6. Плакиткин Ю.А., Плакиткина Л.С. Мировой инновационный проект «Индустрия-4.0» возможности применения в угольной отрасли России. 1. Программа «Индустрия-4.0» новые подходы и решения // Уголь. 2017. №10. С. 44-51.

7. Халин В.Г., Чернова Г.В. Цифровизация и ее влияние на российскую экономику и общество: преимущества, вызовы, угрозы и риски // Управленческое консультирование. 2018. №10. С. 46-63.

8. Зозуля А.В., Зозуля П.В, Титов С.А. Эффективность использования цифровых технологий в производственных процессах угольной промышленности // Уголь. 2022. №9. С. 47-52.

9. Шевелев Ю.А. Оценка научно-технологического комплекса России и тенденции развития ТЭК // Регион: экономика и социология. 2013. №2. С. 18-21.

10. Прохоров А., Коник Л. Цифровая трансформация: анализ, тренды, мировой опыт. 2-е изд., испр. и доп. М.: КомНьюс Груп, 2019. 368 с.

11. Наракидзе Н.Д., Ланкин А.М., Ланкин М.В., Гладких С.А., Король В.И. Цифровизация инженерной деятельности в электроэнергетике: учеб. пособие. Новочеркасск: Юж.-Рос. гос. техн. ун-т (НПИ) им. М.И. Платова, 2022. 100 с.

12. Марголин И.Д., Дубовская Н.П. Основные этапы развития искусственного интеллекта // Молодой ученый. 2018. №20 (206). С. 23-26.

13. Дмитриевский А.Н., Мартынов В.Г., Абукова Л.А., Еремин Н.А. Цифровизация и интеллектуализация нефтегазовых месторождений // Автоматизация и IT в нефтегазовой области. 2016. №2 (24). С. 13-19.

14. Об итогах работы топливно-энергетического комплекса России в 1999 г. и основных направлениях деятельности на 2000 г. // Государственный архив Российской Федерации (ГАРФ). Ф. 10240. Оп. 1. Д. 2917.

15. Пяткова Н.И. и др. Энергетическая безопасность России: проблемы и пути решения / отв. ред. Н.И. Воропай, М.Б. Чельцов. Новосибирск: Изд-во СО РАН, 2011. 198 с.

16. Герасимова И. Интеллектуальная добыча // Neftegaz.RU. 2019. №3.

17. Энергетический бюллетень (февраль 2014 г.) // ГАРФ. Ф. 10342. Оп. 3. Д. 205.

18. Хитрых Д. О цифровой трансформации энергетической отрасли // Энергетическая политика. 2021. №10 (164). С. 76-89.

19. Протокол №4 заседания Пленума Тюменского обкома КПСС, 26 января 1991 г. // Российский государственный архив социально-политической истории (РГАСПИ). Ф. 17. Оп. 160. Д. 987.

20. Козырев А.Н. Цифровая экономика и цифровизация в экономической ретроспективе // Цифровая экономика. 2018. №1. С. 5-19.

21. О Стратегии научно-технологического развития Российской Федерации: Указ Президента Российской Федерации от 01.12.2016 №642 г. // Президент Российской Федерации.

22. Текущий архив «Росинформугля» филиал ФГБУ «РЭА».

23. Воспоминания В.Н. Лифшица: стенограмма беседы от 27 марта 2023 г.

24. О первоочередных мерах по развитию и государственной поддержке инновационной деятельности в промышленности: постановление Правительства РФ, 1995 г. // ГАРФ. Ф. 10200. Оп. 5. Д. 3650.

25. Массель Л.В., Воропай Н.И., Сендеров С.М., Массель А.Г. Киберопасность как одна из стратегических угроз энергетической безопасности России // Вопросы кибербезопасности. 2016. №4 (17). С. 2-10.

26. Селецкис Я.Ю. Развитие ТЭК России в условиях глобализации: новые тенденции, проблемы и перспективы: дис. ... канд. экон. наук: 08.00.14. М., 2008. 167 с.

27. Петренко Е.В. Развитие инновационной деятельности в угольной отрасли России // Уголь. 2006. №1. С. 30-33.

28. Петренко Е.В. Управление прорывными направлениями инновационной деятельности в угольной отрасли // Уголь. 2006. №7. 36-38.

29. Жуков Ю.Н. Компьютерная модель полевой многофункциональной системы // ТЭК и ресурсы Кузбасса. 2006. №4. С. 70-74.

30. Жуков Ю.Н. Электронная модель предприятия сотовой угледобычи (в порядке обсуждения) // ТЭК и ресурсы Кузбасса. 2007. №4. С. 66-69.

31. Михеев Г.М., Шевцов В.М., Федоров Ю.А., Баталыгин С.Н. Цифровое осциоллографирование для оперативного контроля состояния высоковольтного выключателя // Промышленная энергетика. 2007. №2. С. 18-22.

32. Решение №21 заседания секции «Новые высокие технологии для газовой промышленности» ОАО «Газпром», документы к заседанию 1998 г. // Российский государственный архив экономики (РГАЭ). Ф. 977. Оп. 1. Д. 1585.

33. Справки министерств, ведомств, комитетов, научных организаций, отделов ЦК КПСС и др., отложившиеся у Рыжкова Н.И. в связи с подготовкой и проведением совещания в ЦК КПСС по научно-техническому прогрессу. Август-ноябрь 1983 ноябрь 1984 г. / РГАСПИ. Ф. 653. Оп.1. Д. 57.

34. Кобец Б.Б., Волкова И.О. Инновационное развитие электроэнергетики на базе концепции Smart Grid. М.: Энергия, 2010. 208 с.

35. Дмитриев С.С. Энергетическая стратегия Б. Обамы: опора на инновации и технологическое лидерство. М.: ИМЭМО РАН, 2014. 162 с.

36. Плакиткин Ю.А. Технологические ступени XXI в. и их влияние на развитие мировой энергетики // Энергетика. 2010. №4. С. 13-25.

37. Скруг В.С. Трансформация промышленности в цифровой экономике: проблемы и перспективы / Креативная экономика. 2018. Т.12, №7. С. 943-952.

38. Технико-экономические показатели работы акционерного общества за 1997 год // Государственный архив Кузбасса (ГАК). Ф. Р-183. Оп. 1. Д. 563.

39. Письмо А.В. Хлунова А.А. Фурсенко «Об итогах российско-германских переговоров в межведомственном формате», 2005 г. // ГАРФ. Ф. 10255. Оп. 1. Д. 19.

40. Информационные технологии в горном деле / отв. ред. А.А. Козырев. Апатиты: КНЦ РАН, 1998. Ч. 1. 188 с.

41. Стенограмма семинара «XXVII съезд КПСС и возрастание руководящей роли партии в ускорении научно-технического прогресса», состоявшегося 29-30 октября 1986 г. в ИМЛ при ЦК КПСС // РГАСПИ. Ф. 71. Оп. 39. Д. 102.

42. Документы по развитию электронной, энергетической и электротехнической промышленности (справки, предложения, письма и др.), 2 апреля 1992 25 июня 1992 // ГАРФ. Ф. 10062. Оп. 1. Д. 776. РГАЭ. Ф. 10069. Оп. 1. Д. 3812.

43. Рясин В.И. Энергетическая безопасность региона в условиях реформирования электроэнергетики. Иваново: Иван. гос. ун-т, 2005. 216 с.

44. Дело о первоочередных мерах по развитию и государственной поддержке инновационной деятельности в промышленности. Т. 2: 25 сентября 1995 26 декабря 1995 // ГАРФ. Ф. 10200. Оп. 5. Д. 3651.

45. Переписка с Министерством информационных технологий и связи Российской Федерации по вопросам подготовки проекта плана реализации Концепции развития профессиональной подвижной радиосвязи и стратегии развития информационного общества в Российской Федерации за 2008 год, 19 марта 2008 24 марта 2008 // ГАРФ. Ф. 10216. Оп. 1. Д. 527.

46. Информационно-аналитический доклад Аналитического центра при Правительстве Российской Федерации об инновационной деятельности промышленных организаций России в 2008 году // ГАРФ. Ф. 10342. Д. 208.

47. Макаров А.А., Кейко А.В., Плакиткин Ю.А. и др. Исследование путей и темпов развития низкоуглеродной энергетики в России / под ред. А.А. Макарова. М.: ИНЭИ РАН, 2022. 137 с.

48. Проект «Программы первоочередных мер по обеспечению государственной поддержки инновационной деятельности в Российской Федерации», 1995 г. // ГАРФ. Ф. 10200. Оп. 5. Д. 3651.

49. Баринова В.А., Девятова А.А., Ломов Д.Ю. Роль цифровизации в глобальном энергетическом переходе и в российской энергетике // Вестник международных организаций. 2021. Т. 16, №4. С. 126-145.

50. Стенограмма семинара «XXVII съезд КПСС и возрастание руководящей роли партии в ускорении научно-технического прогресса», состоявшегося 29-30 октября 1986 г. в ИМЛ при ЦК КПСС // РГАСПИ. Ф. 71. Оп. 39. Д. 324.

51. Кулясова Е.В. Цифровизация химической промышленности: стратегия и механизм. Смоленск: Универсум, 2020. 176 с.

52. Справка о выполнении программы научно-технического перевооружения Восточной нефтяной компании // Государственный архив Томской области (ГАТО). Ф. Р-2023. Оп. 1. Д. 318.

53. Информация о научно-техническом обеспечении ОАО «ВНК» // ГАТО. Ф. Р-2023. Оп. 1. Д. 108.

54. Дьяков Ю.И., Кузьмин А.П., Коновалов А.Б., Паршуков А.Д. Угольный Кузбасс: страницы истории. Кемерово: Агентство рекламных, 2005. 459 с.

55. Дмитриевский А.Н., Еремин Н.А., Ложников П.С., Клиновенко С.А., Столяров В.Е., Сафарова В.А. Интеллектуальные инновационные технологии при строительстве скважин и эксплуатации нефтегазовых месторождений // Газовая промышленность. 2021. №3. С. 96-105.

56. О ходе выполнения программы научно-технического перевооружения ВНК, 1998 г, 08 июня // ГАТО. Ф. Р-2023. Оп. 1. Д. 318.

57. Седых А.Д. История развития газовой промышленности. 2-е изд., доп. и перераб. М.: ИРЦ Газпром, 2008. 347 с.

58. Концепция цифровой трансформации ТЭК Российской Федерации на период до 2024 года и с перспективой до 2035 года // Текущий архив ФГБУ «Российское энергетическое агентство».

...