Значение эстетики А. Баумгартена для теории телесной сенситивистики

Размещено на http://www.allbest.ru/

значение эстетики а. баумгартена для теории телесной сенситивистики

Прозерский В.В.

Профессор, доктор философских наук, Институт философии Санкт-Петербургского государственного университета

Аннотация

Обоснование А. Баумгартеном философского статуса эстетики имело последствия не только для дальнейшего развития теории красоты и искусства, но и открывало перед сферой чувственности новые горизонты. Последовавшие вслед за этим «повороты» в философии, приведшие к концепции мышления тела и телесной сенситивистики, способствовали осознанию присутствия во всех видах искусства телесного действия, что в корне меняет прежние представления об их способе бытия в пространственно-временном континууме.

Ключевые слова: эстетика, эмоции, телесность, чувственность, духовность, красота, искусство, способ бытия, исполнение, исполнительские искусства.

Prozersky V.V.

Professor, PhD in Philosophy, Institute of Philosophy, St. Petersburg State University

THE SIGNIFICANCE OF A. BAUMGARTEN'S AESTHETICS FOR THE THEORY OF A SOMATIC SENSITIVITY

Abstract

Baumgarten's argument for the philosophical status of aesthetics not only influenced the further development of the theory of beauty and art, but also opened up new horizons for the sphere of sensuality. The ensuing “turn” in the philosophy that led to the concept of somatic sensitivity revealed the presence of bodily actions in all the arts. This feature fundamentally changed the preconceived notions of the mode of being of a work of art in the space-time continuum.

Keywords: aesthetics, emotions, physicality, sensuality, spirituality, beauty, art, mode of being, performance, performing arts.

Александр Баумгартен (1714 -1762) поставил очень смелый для времени господства в философии рационализма вопрос: может ли сфера чувствований быть признанной полноценной формой познания, то есть иметь логику, подобную той, которая создана для мышления? Поскольку к чувственной сфере относятся не только эмпирические формы познания, но и переживания красоты и художественные эмоции, эмоциональное содержание художественных произведений и его воздействие на реципиентов, то речь шла о возможности создания логики всех «свободных искусств», еще шире - для всей сферы Humanitas.

Уже в трактате 1735 года по философской поэтике Баумгартен всё больше утверждался в мысли, что должна быть философская наука, более широкая, чем поэтика, говорящая об общих принципах чувственного познания мира. Наконец, он нашел для нее название - «эстетика».

Полное, развернутое определение новой науки было дано в сочинении 1750 года «Эстетика»: «Эстетика - теория свободных искусств, низшая гносеология, искусство прекрасно мыслить, искусство аналога разума, есть наука о чувственном познании. (scientia cognitionis sensitivae). <…> Цель эстетики - совершенство чувственного познания как такового, и это есть красота. При том следует остерегаться его несовершенства как такового, которое есть безобразность».[1] Из приведенной формулировки можно сделать вывод, что Баумгартен. определяет эстетику как наукуи как искусство. Наука опирается на принципы, из которых выводятся правила. Искусство же есть действие по этим правилам.

Трактовка Баумгартеном эстетического суждения (суждения вкуса о красоте) как «низшего», или «смутного» познавательного процесса (gnoseologia inferior), наделяла его философским статусом, вводившим в семью философских наук - логики (системы познания) и этики (практической философии). Но с другой стороны, - для рационалистической философии его времени смешение истины, достигаемой только в «ясном и отчетливом», то есть разумном априорном познании, с тем, что принадлежит области вкуса и должно носить субъективный характер, представлялось ошибочным. Вот почему И.Кант подверг «Эстетику» Баумгартена нелицеприятной критике с целью исправить, как он считал, заблуждение ее автора, и, таким образом, отделить суждения вкуса, носящие эмпирический характер, от синтетических априорных чувственных суждений. Правда, позже, (в «Критике способности суждения» (1790 год)), Кант признал, что суждения вкуса также могут иметь внеэмпирический статус и опираться на априорное основание, каковым он считал чувство «благорасположения души» (Wohlgefallen)

Заслуга А. Баумгартена не только в том, что в эпоху господства рационализма он отстоял автономность и значимость чувственного (эстетического) познания, но и в том, что он произвел реабилитацию чувственного познания в целом. Баумгартен не раз подчеркивал, что хотя с помощью понятий достигается высшее знание, но при этом упускается единственность и чувственное богатство предметного и субъективного мира. Революция, произведенная Баумгартеном, стала первым шагом на пути расширения рамок изучения форм человеческого взаимодействия с миром, открыв ход к таким типам знания, которые находятся за пределами научного дискурса и относятся к феномену «инонаучного знания».

Вслед за Баумгартеном ограниченность понятийно-обобщающего знания была замечена неокантианцами, противопоставившими «номотетическим» наукам идеографические «науки о духе», а также интуитивизмом, философией жизни, психоанализом. Последовал «лингвистический поворот» в философии, затем «медиологический», «перформативный», а вслед за ними - «топологический разворот» сознания. Он принес с собой установку на дорефлексивное, допредикативное знание, продолженное до открытия телесного чувствования, чувствования тела. «К концу ХХ-го столетия вызрело и приняло характер общего места сомнение в рациональности как таковой. И в постмодернизме был сделан следующий шаг - в направлении смены системообразующего центра современной культуры как перехода от Слова к Телу, от интеллектуальности и духовности к телесности, от вербальности к зрительному образу, от рациональности к «новой архаике», когда в центре ментальности и дискурса оказывается тело, плоть».[2]

Современный американский философ Ричард Шустерман считает, что в эстетике Баумгартена заложена более широкая трактовка чувственного познания, чем учение о красоте и возвышенном. Предстоит еще выяснить «почему рамки пост-баумгартеновской эстетики были сведены от широкого поля чувственного познания к узким границам изучения прекрасного и изящного искусства». В результате «эстетика, как и сама философия, сократилась от первоначальной идеи благородного искусства жизни до состояния второстепенной специализированной университетской дисциплины». [3, с.384-385] Предложение Шустермана заключается в том, чтобы расширяя баумгартеновский план построения эстетики, распространить его на изучение телесных практик, что позволило бы сблизить эстетику с антропологией и другими философскими дисциплинами, включившими тело в предмет своих исследований. Такой же точки зрения придерживается и отечественный исследователь В.В.Савчук: «Эстетика <…> как дисциплина возникла в качестве реакции на господство картезианской картины мира, сфокусированной на порядках разума, и противопоставила последней дискурс тела, всю совокупность до- и неразумных ощущений»[4, с.345]

Тело находится в пространстве, в определенном месте пространства, следовательно, оно топологично. Телесное чувствование полисенсорно, синестетично и кинестетично, а телесное выражение (жест) - мультимедийно, таким образом, здесь представлен эстезис (чувствование) в его полном развитии. Эстетическое (айстетическое) познание совершает прорыв не только в науки о духе, но и туда, куда дух (разум) не может проникнуть. Сфера символов бессознательного, неподконтрольна рефлексии; телесные состояния - боль, радость, восторг и всё то, что традиционно относится к области «темного», неопределенного, неявного, ««изнанке», как оборотной стороне структуры текстов, не схватывается рационально, а только интуицией и выражается имагинативно художником, поэтом, композитором. В выражении проявляются не только эмпирические психологические чувства и переживания, но также - экзистенциальные: забота, тревога, тошнота, ответственность, метафизический страх (Angst). Такие нерационализируемые, некалькулируемые состояния и чувства можно назвать вечными, а родина их - архаика. И в архаические времена и в современности единственным стабилизирующим началом в сферах аффективных состояний, экстазов, эйфорий, хюбриса служит «имагинативный разум», то есть эстетическое действие.[5]

Так, работы по топологической рефлексии и мышлению тела, дают импульс развитию новой отрасли эстетики - телесной сенситивистике, включающей в себя хаптику (осязание), ольфакторные (обонятельные) ощущения, густику (от латинского слова gustus - вкус), онирические (сновидческие) состояния. Важным моментом является осмысление концепта эстезиса, в расширительном смысле, выходящего за рамки ее классического понимания, что имеет значение для прикладной, или практической эстетики, разрабатывающей тему «эстетики за пределами искусства».

Внимание к архаическим пластам сознания открывает такие стороны человеческого опыта, которые были недоступны оптикоцентрическому подходу, связанному с логоцентризмом. В европейской философии Нового времени господствовал оптикоцентризм, в рамках которого мыслил и Баумгартен. С оптикоцентризмом мы встречаемся уже в античности, где познание понималось логоцентрично и оптикоцентрично - как визуальное отношение к миру, что не могло не повлиять на эстетику. В итоге она была ограничена сферой дистантных когнитивных чувств - зрением и слухом (да и то не в полной мере). То, что человеческий опыт имеет много измерений, энергетических полей, массу эмоциональных состояний, было упущено. Теперь на долю эстетики выпадает задача проникнуть в телесную сенситивность, прочувствовать возможности тела и открыть заново то, что было свободно доступно архаическому человеку, но скрылось от европейского человека, когда произошло «расколдовывание мира» (по М.Веберу).

В русле этого движения следует сделать следующий шаг в сторону расширения научного аппарата эстетического исследования за счет включения в него кинесики, в частности такой формы телесных действий, как жест (gestus). Телесное действование кинестетично и полисенсорно, а телесное выражение (жест) - мультимедийно и синестетично. Таким образом, в телесном действии жеста представлен эстезис (чувствование) в его полном развитии.

Чтобы понять, каким образом кинесика может плодотворно служить целям обновления эстетической проблематики, вернемся к эпохе генезиса мышления и языка. Мышление на первых этапах развития человечества имело комплексный, диффузный, синкретический характер. Соответственно, язык, как носитель сознания, представлял собой многомерное телесное действие, в котором звук не отделялся от жеста. «Самое слово было первоначально языковым жестом, компонентом сложного общетелесного жеста, причем жест мы понимаем здесь широко, включая сюда мимику как жестикуляцию лица»[6,с.71]. Звукозрительные жесты, с помощью которых разворачивалась коммуникация в архаическом хронотопе, обладали огромной аффективной силой, источник которой лежал «в древней магии с ее заклинаниями и исступлениями, обращенности к космическим идеям творения, становления, хаоса ради слияния человека, природы, общества и вещей».[7,с.477] Синкретический звукожест имел несколько функций, действующих одновременно. Из них важнейшие: моделирующая, указательная, миметическая, экспрессивная.

Преодоление архаической стадии мышления, развитие цивилизации пошло по колее фоноцентризма, позже превратившегося в фоно-логоцентризм. В результате такого смещения акцентов первоначальное синкретическое единство звука и жеста было разорвано. Звуковая вербальная коммуникация начала доминировать над жестовой, сведя последнюю к функции визуального сопровождения, или аккомпанемента речи. Тем не менее, важно отметить, что художественная деятельность, вовлекающей в себя человека целостно, не потеряла эмоциональную энергию синкретического звуко-жеста.

Исследование художественного мира с позиции кинесики (звуко-жестовой парасемиотики), позволило прийти к выводу о том, что способом бытия художественного произведения любого вида искусства является исполнение, происходящее в пространстве и времени. Однако исполнительские процессы в разных искусствах дифференцированы. Мир искусств складывается из трех частей, каждая из которых образована специфическим способом исполнения: 1.исполнительские искусства, в которых действие происходит на глазах у зрителя (музыка, танец, драма); 2.искусства исполненные, представляющие зрителю итог художественной работы, требующий от него проникновения в исполнительский процесс, мир образов, связанный с ним (живопись, скульптура, архитектура); 3.искусства, представленные в виде текстов, то есть в виде слов, записанных графическими значками (литература). Они требуют своего озвучивания - индивидуального (для себя) или актерского (для публики) исполнения.

В итоге мы можем сделать вывод, что телесная сенситивистика позволила увидеть художественный мир совершенно новыми глазами. Традиционное разделение искусств на временные и пространственные приводило к неправомерному отрыву пространства от времени, лишению одних искусств пространственных параметров (музыка), других - времени (живопись, скульптура, архитектура). Теперь мы видим, что все искусства находятся в пространственно-временном континууме и подразделяются в соответствии со способами существования в нем на:исполнительские, исполненные и требующие исполнения.

Литература

баумгартен эстетика философский красота

1. AESTHETICA. SCRIPSIT. ALEXAND. GOTTLIEB BAVMGARTEN Professor philosophiae MDCCL URL: https://archive.org/details/aestheticascrip00baumgoog (дата обращения 30.05.2015)

2. Тульчинский Г.Л. Телоцентризм. URL: http://hpsy.ru/public/x3051.htm (дата обращения 25.01.2016)

3. Шустерман Р Прагматическая эстетика. Живая красота. Переосмысление искусства. М.: Гуманитарное знание . 2012

4. Савчук В.В. Топологическая рефлексия. М.: «Канон+» 2012

5. Голосовкер Я.Э Имагинативный абсолют. М.: Академичекий проект. 2010

6. Круг Бахтина. Валентин Волошинов Философия и социология гуманитарных наук. СПб.: Аста-Пресс LMT. 1995

7. Маньковская Н.Б. Жест и жестуальность как художественно-эстетический феномен // Феномен артистизма в современном искусстве. - М.: Индрик. 2008

Размещено на Allbest.ru