Геостратегическая характеристика стран Черноморско-Каспийского региона

Последние тенденции во внешней политике Турции свидетельствуют, что эта страна сближается с Россией, и с таким же темпом отворачивается от США. Обе страны заинтересованы в укреплении стратегического партнерства друг с другом и понимают, какие выгоды им сулит тесное сотрудничество.

3. Иран

Иран является сегодня уникальной страной, которая выполняет в Азии роль Средней Европы на Западе (J. Brechtefeld). Характерно, что сами иранцы резко отличают себя как от Запада, так и от Востока, понимая под «Западом» «профаническую мондиалистскую цивилизацию Европы», а под «Востоком» «Индию, Китай и ... Россию». Иран - это самый главный элемент возможной многополярной модели евразийского сектора, страна с многотысячелетней историей, уникальной духовной культурой, ключевым географическим месторасположением.

Преобладающий в Иране шиитский ислам является динамической и мощной силой, которая имеет яркую антимондиалистскую направленность и претензии на глобальную мировую исламскую революцию. В геополитическом смысле Иран является сугубо континентальной державой, имеющей все шансы стать ядром крупного евразийского блока (С.А. Модестов). геополитика черноморский каспийский регион

Иранский режим никак не вписывается в американскую парадигму - ни идеологически, ни геополитически, ни экономически. Значит, переход США от слов к делу в этом регионе (а уже понятно, что Ираком дело не кончится) резко увеличивает военную угрозу Ирану. США действуют по праву прецедента: вначале они объявляют в одностороннем порядке об «ограничении суверенитета», потом вторгаются в Ирак, игнорируя позиции международных институтов, создавая прецедент, потом это становится нормой нового международного права, установленного силой. Таким образом, Иран станет уже серийным случаем.

Иран и Россию сближает многое: мы, это - евразийские континентальные державы, тяготеющие к традиционному обществу и вовлеченные в процесс модернизации, живущие в переходном периоде - от режима жесткой идеологизации к более прагматичной и гибкой политике. Руководители этих стран - убежденные сторонники многополярности. Да, Иран и Россия находятся на разных стадиях цикла, но это не столь принципиально. Сближение по оси «Москва-Тегеран» может позитивно сказаться на несколько «отстающем» Иране и скорректировать ультра- либеральный курс России. Если бы такой альянс - перед лицом реальной угрозы однополярной экспансии атлантизма - был заключен, это автоматически означало бы решение всех российских проблем в Средней Азии (включая Афганистан) и на Кавказе. Россия и Иран геополитически комплементарны, у каждой державы есть то, чего не хватает другой, и взаимное сближение только усилит партнера, причем с минимальными издержками для обеих сторон.

После относительного умиротворения в последние годы сознание геополитической оппозиции Ирана атлантизму снова обостряется. Хотя большинство иранцев и не верят в реальность военного вторжения США, неприятные предчувствия их не оставляют. И они старательно ищут возможных союзников, которые могли бы поддержать их в назревающей разборке с Вашингтоном. И в этой связи отношения с Россией вышли на передний план. Тегеран ясно осознает, что иранские стратегические интересы совпадают с российскими практически везде - на Кавказе, в Центральной Азии, на Ближнем Востоке. Американское присутствие и проамериканские режимы в этом регионе представляют собой угрозу безопасности одновременно и для России, и для Ирана. Иран окружен с Запада, Севера и Востока. Россия - с Запада и Юга. Между двумя странами проложен азиатско-кавказский «санитарный кордон».

В создавшихся условиях Тегеран явно созрел для теснейшего стратегического партнерства с Россией. Вступление Ирана в Шанхайскую организацию в качестве наблюдателя уже стало фактом. Но сегодня Тегеран рассматривает всерьез и иные евразийские инициативы - подумывает об участии в ЕврАзЭС и Организации Договора о коллективной безопасности. Кроме того, Ирану жизненно необходимо развитие ядерной энергетики в мирных целях, где ему может помочь только Россия. И, наконец, экономика обеих стран ориентирована на поставку сырьевых ресурсов, Москва являлась основным партнером Тегерана по развитию его ядерной энергетики.

В руках Тегерана сейчас сосредоточены важнейшие нити влияния на всю сложнейшую геополитику региона. Иран - усиливающийся игрок в большой игре и играет на стороне евразийства.

4. Грузия

Термин «картвелы», или грузины, объединяет многочисленные этнические группы, составлявшие этническое ядро исторической грузинской государственности. Пракартвелы сложились в этническую единицу в древнейшие времена в лоне хеттско-хурритской культуры и переместились в область Южного Кавказа к началу I тысячелетия до н.э. В VI в. до н.э. на основании менгрельского племенного союза «кулха» сложилось менгрельское государство, известное как Колхида. Спустя два века, к Востоку от Колхиды (Калхети) грузинские племена, смешавшиеся с нахско-дагестанскими этносами, образовали другое государство - Картлия или Иберия. В I в. н.э. оба государства попали под власть Рима, а в III в. снова стали независимыми, но только в других границах и с другими названиями. Южная часть Колхиды (территория современной Аджарии и Малой Азии) фигурировала как Тао-Кларджетия и Лазика (Лазети). Северная Колхида, включая Мегрелию и Абхазию, вошли в состав Абхазского царства. Восточно-грузинское государство Иберия распалось на Картлию, Кахетию, Месхетию и Джавахетию. В IV в. на востоке утвердилось христианство. В то же время Лазика попала под власть Византии, а Картлия и Кахетия вошли в состав Сасанидского Ирана. В 1064 г. турки-сельджуки захватили Картлию и Кахетию, которые восстановили независимость в 1122 г. при Давиде IV Строителе. При нем в состав Грузии были включены Алания и Армения. Грузинская царица Русудан (1222-1245) захватила Дагестан и часть Сельджукского государства. В XV в. Великая Грузия распалась: Армения, Аджария и Лазика были захвачены турками-османами. Образовались независимые княжества: Карталино-Кахетинское, Абхазия, Имеретия, Гурия, Мегрелия, Сванетия. В XIX в. все эти государства стали частью Российской империи. Позже Грузия вошла в состав СССР, а сегодня она является независимым государством.

Картвелов вполне можно рассматривать как самостоятельный народ с высокой степенью социальной стратификации, ярко выраженной аристократией, разделением труда, полиэтнической структурой. Эта по- лиэтничность сопряжена как с многообразием самих картвельских этносов, так и с постоянными этническими взаимодействиями с абхазско- адыгскими и нахско-дагестанскими этносами, а также с армянами, турками, персами греками и др. на всем протяжении грузинской истории.

Грузины, таким образом, исторически выступали и продолжают выступать как народ, обладающий всеми соответствующими этносо- циологическими признаками - койне (грузинский язык), полиглоссой (диалекты обеих ветвей картвелов и менгрелов, а также сванов, к чему следует добавить языки иных языковых групп, оказавшихся в разные периоды истории под контролем грузин, - абхазов, осетин, азербайджанцев, дагестанцев и т.д.), неоднократно создававшейся и воссоздававшейся после утраты государственностью, дифференцированной культурой, героическим эпосом (например, древнейшим эпосом об Амиране, герое, прикованном к скале за конфликт с небесными богами), наличием высокоразвитого сельского хозяйства, потомственной военной аристократией, городской культурой, ремесленничеством, письменностью и т.д.

Грузины вошли в состав Российской империи в обмен на защиту их от Ирана и Турции. При том, что в настоящее время грузины имеют собственное государство, значительная часть грузин проживает на территории России и может рассматриваться как один из российских этносов. Россия располагает многочисленной грузинской диаспорой и часто становится пристанищем тех членов грузинской политической и экономической элиты, которые подвергаются преследованиям на родине. Россия и Грузия как православные страны принадлежат «византийскому содружеству наций» (D. Obolensky), имеют общие культурные корни в византийском православии и долгую историю совместного общежития. И русские и грузины принадлежат к единому духовному и ценностному пространству восточного православия, что делает отношения между двумя народами особо близкими.

В последние годы российско-грузинские отношения, которые лет 20 назад еще можно было назвать добрососедскими, все больше обострялись, стремительно продвигаясь к полному разрыву.

После распада СССР Грузия, как и вообще вся территория постсоветского пространства, стала зоной борьбы между континентальными и атлантистскими силами. Ослабел хартленд, ослабела и Россия, став слабой политически, экономически, идеологически, мировоззренчески, военным образом, забыв о своем призвании и упустила этот контроль. Многочисленные народы, разные страны, получив независимость в 1991 г. по сути дела, через ослабление России, стали вести себя по- разному. Кто-то принял курс на евразийскую интеграцию - это, в первую очередь, Белоруссия и Казахстан, кто-то немедленно удалился - это страны Прибалтики, кто-то завис, как Украина, Молдова в промежуточном состоянии, а вот Грузия стала на позицию достаточно жестко анти- российскую и, соответственно, проамериканскую.

В таком развитии событий можно выделить три фактора. Первый фактор - влияние США, державы, которая планировала перестроить структуру влияния на постсоветском пространстве, поставить эти территории под собственный контроль. Второй фактор - слабость России, которая не удержала республики бывшего Советского Союза, не предложила им модель интеграции, сохранения связей. Третий фактор - развитие грузинского национализма и стремление создать собственное национальное государство, демонизируя при этом предшествующий опыт взаимодействия с Россией, как структурой имперского типа. Все это сделало возможным приход к власти в Грузии атлантистских сил, вступивших в конфронтацию с Россией. Закончилось это военным конфликтом и дезинтеграцией территории Грузии, после войны 2008 г., Россия признала.

Теоретически место Грузии как православной державы, исторически связанной с имперскими образованиями континентального типа, в балансе сил на Кавказе всегда было очень большим, очень положительным для России. Между русским и грузинским народом существуют серьезные культурные, цивилизационные и исторические связи. Поэтому важно вернуться к этой модели. И потенциал для ее восстановления и с той, и с другой стороны есть. Самым оптимальным решением было бы включение Грузии в структуры евразийской интеграции. В этом общем государстве, конфедерации, с сохранением суверенитета, возможна была бы нормализация отношений на новых встречных условиях с Южной Осетией и Абхазией. Россия была бы в этом заинтересована. Тем более, что потеря Абхазии и Южной Осетии со стороны Грузии произошла в общем-то не по инициативе России. Россия с большим трудом пошла на то, чтобы включиться в военные действия в августе 2008 г., да и признание Абхазии и Южной Осетии ей далось с огромным трудом. Россия пошла на это против своей собственной воли, поэтому теоретически вполне допустимо создание российско-грузинской конфедерации, в которую войдут Южная Осетия и Абхазия, что создаст предпосылки для совершенно иного геополитического будущего.

В качестве варианта, альтернативного евразийской интеграции Грузии, президент Грузии выдвинул идею усиления интеграционных связей с Турцией и Азербайджаном. Однако переход от заявлений к практическим действиям в этом направлении маловероятен. Вряд ли на это пойдут Азербайджан и Турция, поскольку этот проект имеет откровенно антироссийский характер. Турция сейчас заинтересована в экономической интеграции с Россией. Даже американские сети влияния в Турции не осмеливаются поддержать инициативу Президента Грузии, в силу ее откровенной русофобской направленности.

На сближение с Россией нынешний политический режим Грузии пойти естественно, не может, по вполне понятным, естественным причинам: Россия пассивна, нынешнее руководство Грузии заблокировано своей русофобией и событиями 2008 г. Для того чтобы вывести российско-грузинские отношения из тупика, должна появиться другая политическая сила, свободная от того антирусского шлейфа, который есть. Поражение Саакашвили в 2008 г. стало и поражением атлантизма, который срочно начал осмыслять случившееся (M. McFaul). Поражение 2008 г. показало грузинам, что проатлантистская позиция является тупиковой. В результате народ Грузии на парламентских выборах 2012 г. отвернулся от партии Саакашвили. Установилась неустойчивая политическая ситуация, характеризующаяся соперничеством между президентом Грузии М. Саакашвили и парламентом во главе с Б. Иванишвили. Это дает некоторые надежды на потепление отношений между Российей и Грузией в экономической и гуманитарной сферах, но не снимает политических противоречий.

Между США и Россией идет борьба за постсоветское пространство. Тем, кто будет против сближения с США, поможет Россия, а тем, кто будет за сближение, будет сопротивляться, и будут иметь место постоянные конфликты. Сейчас России был бы выгоден нейтральный статус Грузии, а не ее пророссийская ориентация. Грузия же не примет пророссийскую ориентацию в ближайшее время, хотя бы из-за того, что Россия признала независимость Абхазии и Южной Осетии.

Также и Россия не примет проамериканскую ориентацию Грузии, но для того, чтобы Москва и Тбилиси начали серьезные переговоры, нужно сделать одно - отказаться от НАТО. Отталкиваясь от этого, можно приступать к разным формам диалога. В интересах России иметь дело с грузинскими националистами, которые двигались бы следующим путем: «Ни Россия, ни Запад». Такие силы есть. Они не пророссийские. Они даже очень критично настроены к России, но одновременно они и антиамериканские. Пророссийских политиков, как таковых, в Грузии очень мало. Москву устроят и антироссийские политики, которые скажут: «Ни Москва, ни Вашингтон».

5. Армения

Армяне относятся к индоевропейским этносам, это один из древнейших народов, некогда распространявший свое влияние на обширные зоны, включающие в себя Северный Иран и Анатолию вплоть до Киликии (киликийская Армения) и Сирии.

Предки армян появились на территории Армянского нагорья к концу II тысячелетия до н.э. В тот период в этой зоне жили архаические индоевропейские этносы урартов, хурритов, хеттов, ливийцев. В IX в. до н.э. возникает государство Урарту, куда вошли эти и многие другие этносы. После распада Урарту протоармянский язык стал койне для многочисленных народностей Армянского нагорья, и исконные носители этого языка, растворились среди других этносов, образовав к IV- II вв. до н.э. армянский народ. Позднее эта культурная зона стала частью Ахаменидского Ирана, откуда армяне получили серьезный религиозный, культурный и политический импульс.

В 189 г. до н.э. представители армянского царского рода создают три армянских царства, получивших названия, соответственно: Великая Армения (к востоку от Евфрата до Араратской долины включительно), Малая Армения (к западу от Евфрата) и Софена. Территория Великой Армении занимала огромную зону, включающую в себя Анатолию, южнее Каппадокии и Сирии, на юге имея границы с Парфянской империей. Позднее Армения неоднократно попадала в зависимость от других государств, завоевывалась, подвергалась разграблению, но всякий раз снова и снова выходила на виток создания собственной государственности.

Армяне являются народом, сопряженным с высоко дифференцированной культурой, социальным расслоением, разделением труда, собственной письменностью, языческим, а затем христианским религиозным самосознанием, воинственным духом и наличием в народе обширного пласта крестьян-земледельцев. Кроме того, армяне обладают высоким культурным потенциалом и, расселяясь в самых различных обществах (чаще всего в городах), прекрасно адаптируются к новым условиям, занимая в обществе довольно высокие позиции.

В Османской империи армяне, остававшиеся христианами, в последние десятилетия ее существования стали подвергаться репрессиям, закончившимся масштабной резней, которую современные армяне признают спланированным геноцидом. Основной причиной этого были пророссийские симпатии армян и их сотрудничество в деле ослабления османской власти на северо-востоке империи. Армения вошла в состав СССР, а в 1991 г. провозгласила свою независимость. Несмотря на то, что сегодня у армян есть свое государство, миллионы армян живут в России и могут быть отнесены к одному из этносов (С.В. Лурье).

Армения является традиционным и надежным союзником России на Кавказе. В течение длительного времени эта страна служила важнейшей стратегической базой для предотвращения турецкой экспансии на север и восток в регионы среднеазиатского тюркского мира. И напротив, в наступательном геополитическом аспекте она важна как этнокультурная общность, непрерывно продолжающаяся и к югу, на территорию Турции, где находится значительная часть древней Армении и ее главная святыня гора Арарат. Расовое и лингвистическое родство связывает армян и с курдами, другим важнейшим этническим фактором, уже в регионе Ближнего и Среднего Востока.

Армянский вопрос традиционно служит центром дестабилизации в Закавказье. Необходимо заметить, что армяне - арийский народ, ясно осознающий свою иафетическую природу и родство с индоевропейскими народами, особенно азиатскими, т.е. с иранцами и курдами. С другой стороны, армяне - народ христианский, их монофизитская традиция вписывается именно в общий настрой восточной церкви (хотя она и признана православием еретическим течением), и геополитическая связь с Россией осознается ими очень живо. Армяне занимают земли крайней стратегической значимости, так как через Армению и Арцах (Нагорный Карабах) лежит путь из Турции в Азербайджан и далее в Среднюю Азию. Армения важна и еще в одном смысле. Основываясь на исторической и этнической близости с Ираном, именно Армения могла бы служить одним из важнейших звеньев для распространения евразийского импульса от центра к иранскому rimlandy

Традиционные антитурецкие настроения, свойственные армянской политической элите, заставляют это государство играть в настоящее время двойственную роль в регионе. Региональная политика Армении сегодня определяется ее собственными национальными интересами.

С изменением в настоящее время позиции Турции меняется и место Армении в российской стратегии и в этом регионе. Армения, при всей своей дружественной политике по отношению к России, несколько утрачивает свое значение для Москвы. И наоборот, все больше усиливается российско-турецкое и российско-азербайджанское партнерство. Однако усиление многовекторности в российской внешней политике в Закавказье не означает, что Армения теряет статус стратегического партнера. Армения - единственная страна Закавказья, входящая вместе с Россией в военно-политический союз ОДКБ (Организация договора о коллективной безопасности), что означает ее подключенность к силовым структурам евразийской интеграции и активное участие в проектах России по обеспечению безопасности на постсоветском пространстве.

В условиях значительного улучшения отношений между Москвой и Анкарой, Москвой и Баку, часть армянской элиты стремится оказать влияние на этот процесс. Армения также достигла некоторой единой позиции во внутри- и внешнеполитическом курсе, и любая попытка предложить что-то другое, например, перейти под покровительство США, неминуемо приведет к обострению существующего вокруг проблемы Карабаха армяно-азербайджанского конфликта, к новым проблемам с Россией. В качестве попытки вывести Армению из зоны влияния России можно рассматривать инициированное США турецко-армянское сближение. С геополитической точки зрения, вероятной приманкой для Армении может служить перспектива открытия ее границ с Турцией, рост турецких инвестиций в экономику и преодоление трудностей, в том числе для экономического развития страны, связанных с отсутствием выхода к морю. Однако само ведение таких переговоров в условиях взаимоневыполнимых претензий, имеющихся у Турции и Армении друг к другу (прежде всего связанных с вопросом о признании Турцией факта «геноцида армян» 1915 г.) абсолютно не выгодно Анкаре, морально сомнительно для Еревана, задевает Азербайджан и является сознательным американским ударом по России, ее вытеснением из зоны своего привилегированного влияния на Южном Кавказе.

6. Азербайджан

Тюрки-сельджуки, одна из ветвей тюрок-огузов, оказали решающие влияние на формирование азербайджанцев как народа. На территории современного Азербайджана Северного (Республика Азербайджан) и Южного, находящегося на территории Ирана (столица Тебриз), некогда проживало множество этносов, в основном, индоевропейской семьи, а также автохтонов Кавказской Албании (нахско-дагестанцы). Большое влияние на этническую структуру оказывали и волны кочевых племен - скифов, сарматов, аланов и т.д. В XI-XIII вв. территория Азербайджана подвергалась массированному вторжению сельджуков, которые в значительной степени тюркизировали местное полиэтническое население. Так индоевропейские этносы этой области были объединены под тюркской властью, переняли тюркский язык и стали называться «азербайджанцами». Остатки древнего населения сохранились в виде небольших этнических групп - таких как талыши или таты, говорящие на языках, близких к иранским. Сохранились в Азербайджане и этнические меньшинства нахско-дагестанской семьи, например, лезгины.

Азербайджанцы по структуре общества близки к другим тюркским народам, имеют четко выраженную социальную стратификацию (аристократию). Вместе с тем большинство азербайджанцев занимаются сельским трудом и скотоводством, подобно автохтонному населению Кавказской Албании. Азербайджанцы являются тюркским народом, по социальной системе близким как к османскому обществу (общий язык и культура), так и к иранцам (определенные элементы быта, обрядов, стиля). В подавляющем большинстве азербайджанцы исповедуют ислам шиитского толка, как иранцы, в отличие от других тюрок (кроме русифицированных православных или архаических, шаманистских), которые преимущественно сунниты.

Самостоятельную государственность в Азербайджане (Ширване) создали арабские завоеватели, отложившиеся от халифата и иранизиро- вавшиеся. В 861 г. ими было создано независимое государство c центром в Шемахе. В VII-X вв. территория Азербайджана подвергается неоднократным нашествиям хазар. При великом князе Святославе Игоревиче и позднее сюда вторгались и славянские дружины. В XII в. столица

Ширвана переносится в Баку, и государство существует вплоть до XVI в., после чего захватывается сефевидами, государством, основанным на альянсе тюркских племен, сохранных под руководством отюре- ченного перса и главы суфийского ордена Исмаила I Сефеви. Позже Азербайджан превращается в провинцию Ирана.

В XVI-XVIII вв. продолжается череда войн между Османской империей и Сефевидами за господство в Закавказье и сопредельных землях, за преобладание шиитской или суннитской идеологии в исламе.

В XVIII в. борьба за Азербайджан развертывается между Ираном, Османской империей и Россией и идет с переменным успехом. Русские то занимают Баку, то отдают его Ирану (Гянджинский договор). В 1803-1805 гг. к России мирным путём были присоединены Карабахское и Шекинское ханства, а немного позже в ходе русско-иранской войны 1804-1813 гг. Россия захватывает сначала Кубинское и Бакинское ханства (1806 г.), а затем - Талышское (1809 г.). Гюлистанский мирный договор, заключённый в 1813 г. между Россией и Персией, юридически закрепляет это положение.

Важно заметить, что азербайджанцы намного мягче принимают власть Российской империи, чем некоторые северокавказские этносы: высокодифференцированное и стратифицированное азербайджанское общество легко находит себе место в структуре России, так как по уровню культуры и этносоциологической идентичности находится к нему гораздо ближе своих соседей. Азербайджанцы легко интегрируются в Россию и сохраняются в ее составе вплоть до 1991 г.

В настоящее время азербайджанцы представляют сразу несколько этносоциологических явлений - этнос (в России, где их проживает несколько миллионов, и в Иране, где живет большинство этнических азербайджанцев), нацию (в Республике Азербайджан) и народ (как историческую общность, включающую в себя и тех и других). Надо отметить, что сегодня в Азербайджане проживает несколько крупных этнических массивов, между которыми существуют серьезные противоречия как религиозного, так и цивилизационного характера. Это таты (примерно 450 тыс. человек), около миллиона талышей, дагестанские народности (лезгины, удины, аварцы, цахуры), а также другие народы (курды, лакцы). К относящемуся непосредственно азербайджанскому народу особо выделяются такие этносы, как афшары, джеванширы, падары, ай- румы, шахсевены. Отмечается рост интереса к родному языку и фольклору среди аварцев и цахур. Данная этнолингвистическая сложность создает причины для внутреннего сепаратизма (ранее были попытки провозглашения Курдистана, Талыш-Муганской и Гянджинской республик, действовало лезгинское движение «Сандвал»). На фоне действия оппозиционных сил в стране и при определенной манипуляции извне угроза сепаратизма остается актуальной и до нынешнего времени.

Общее с турками этническое происхождение азербайджанцев, а также сходство языка и культуры, равно как и светский характер нынешней азербайджанской государственности, способствовали ориентации Республики Азербайджан в 90-х гг. XX в. на Турцию, также светское тюркское государство. Серьезно укрепила эту связь поддержка, оказанная Турцией Азербайджану в ходе вооруженного конфликта с Арменией относительно Нагорного Карабаха. В то же время религиозный фактор (большинство азербайджанцев являются шиитами) связывает эту страну и ее народ с Ираном. Азербайджанцев объединяют с Ираном и элементы культуры, общая история, а также наличие многомиллионного азербайджанского населения в самом Иране (это вторая по величине после персов этническая группа этой страны). Этнические азербайджанцы занимают высокие позиции в общественно-политической структуре иранского государства. Иран потенциально может играть гораздо более весомую роль в регионе, используя религиозный фактор.

Для России жизненно важны два вопроса, которые связаны с позиционированием Азербайджана в Закавказье: 1) геополитика энергоресурсов; 2) конфликт вокруг Нагорного Карабаха, чреватый дестабилизацией обстановки в регионе, где пересекаются интересы и влияния России, Турции и Ирана.

Азербайджану как нефте- и газодобывающей стране необходимо обеспечить себе надежные пути доставки своих энергоресурсов потребителям. Однако отсутствие выхода к морю (за исключением Каспийского внутреннего моря-озера) затрудняет решение этой задачи. С юга он граничит с находящимся под эмбарго Ираном, с севера - с Россией, у которой самой достаточно энергоресурсов, и чтобы как-то вывести свои энергоресурсы на мировой рынок, ему необходимо проводить достаточно гибкую политику. С этим связано участие Азербайджана в американских проектах строительства нефтепровода Баку-Тбилиси-Джейхан и газопровода «Набукко». Эти трубопроводные системы, обеспечивающие доставку энергоресурсов в страны Европы в обход России, могут быть рассмотрены в рамках геополитики энергоресурсов, которая по основным своим параметрам соответствует геополитике классической. Основной целью России в таких условиях становится преодоление атлантистской стратегии по установлению контроля над процессами поставок энергоресурсов в зависимые от них страны, создание общего евразийского энергопроекта, включающего как Иран, так и Азербайджан (если речь идет об интересующем нас регионе). В энергетической сфере для России важно подключить Азербайджан к собственному энергетическому проекту и сорвать или максимально минимизировать значение проекта «Набукко» и получить доступ к уже действующему трубопроводу Баку-Тбилиси-Джейхан.

Азербайджан - крупная страна Кавказа, и без него США не смогут окончательно утвердиться в регионе, поэтому для России сближение с Азербайджаном имеет сегодня очень важное значение. Россия, как страна, играющая важную роль в урегулировании Карабахского конфликта, могла бы использовать свои позиции для того, чтобы более основательно сблизиться с Азербайджаном и заставить его попутно выйти из антироссийского блока ГУАМ.

Пока Россию, да и других региональных игроков, за исключением США, чрезвычайно устраивает статус-кво, который предполагает, с одной стороны, армянский контроль над Карабахом, а с другой - юридическое признание Карабаха как части Азербайджана, уважение территориальной целостности этой страны. На самом деле, все удовлетворяет и Турцию, так как если Азербайджан окажется в выигрышной позиции, в Анкаре не будут знать, как к этому относиться и как налаживать отношения с усилившимся Азербайджаном. Пока Турция к этому не готова, как и не готова к усилению конфронтационной напряженности вокруг этого вопроса. Также все устраивает Иран. Статус Карабаха не имеет большого значения и для Европы.

В то же время целый ряд региональных и не только сил работает на то, чтобы конфликт, действительно, перешел в военную фазу. Это, в первую очередь, важно для США и опасно для России. В условиях военного конфликта Вашингтону будет выгодно раскачать ситуацию в регионе, после чего будет легче устанавливать зону своего влияния.

Во время войны с Грузией в августе 2008 г. руководство Азербайджана заняло взвешенную позицию по отношению к происходящим событиям, что не может быть не оценено Россией. Сегодня выстраивается новая модель отношений Турции с Азербайджаном, она выглядит гораздо более перспективной, чем раньше. В то же время при решении наиболее болезненной карабахской проблемы России важно соблюсти баланс между азербайджанскими и армянскими интересами, не забывая и о своих собственных, главным из которых яляется недопущение в регион США.

Последние изменения ситуации на Кавказе открыли перед Азербайджаном новые перспективы. Если до определенного момента выбор Баку проходил в дуальном формате: либо Анкара, либо Москва (при президенте Ельчибее крен был исключительно в сторону Турции, при Гейдаре Алиеве существовали баланс и более устойчивая политика многовекторности), то отныне эти полюса перестали быть взаимоисключающими и наметилась возможность новой общей турецкороссийской кавказской стратегии, где Азербайджану отводится центральная роль.

Это означает новый евразийский альянс трех качественно евразийских держав - России, Турции и Азербайджана, которые оказались в нынешней ситуации в сходном положении: с одной стороны, процесс вестернизации и модернизации для них является необходимостью, а с другой стороны, специфика «традиционного общества», преобладающая в этих странах, ставит на этом пути серьезные ограничения, требует глубокой корректировки политических и экономических процессов, обнажает значительный «восточный» аспект в структуре этих стран, который может быть расценен и как преимущество, и как неотъемлемое свойство исторической национальной и политической идентичности.

Таким образом, намечающаяся евразийская ось «Москва-Анкара» придает Азербайджану новое стратегическое и геополитическое значение, делая Баку важнейшей составляющей всей конструкции в тройственной модели «Москва-Баку-Анкара».

Литература

Achcar G. Greater Middle East: the US Plan // Режим доступа: http://mondediplo .com/2004/04/04world.

Ambrosio Th. Challenging America global Preeminence: Russian Quest for Multipolarity. Chippenheim, Wiltshire: Anthony Rose, 2005.

Бжезинский З. Великая шахматная доска. М.: Международные отношения,

1999.

Brechtefeld J. Mitteleuropa and German politics. New York: Columbia University Press, 1996.

Вернадский Г.В. Начертание русской истории. СПб.: Изд-во «Лань», 2000.

Дугин А.Г. Основы геополитики. Геополитическое будущее России. Мыслить пространством. М.: Арктогея-центр, 2000.

Johnson R. Spying for Empire: The Great Game in Central and South Asia, 17571947. London: Greenhill, 2006.

Евразийский проект: кавказский вектор // Южнороссийское обозрение WCHB и П ИППК ЮФУ и ИСПИ РАН. Вып. 30. Ростов н/Д: Изд-во СКНЦ ВШ, 2005.

Кавказ: проблемы реинтеграции социокультурного пространства и вызовы региональной безопасности. Материалы Международной научной конференции 24-25 сентября 2012 г. / отв. ред. Ю.Г. Волков. Ростов н/Д: Изд-во «Социальногуманитарные знания», 2012.

Mackinder H.J. The geographical pivot of history // The. Geographical Journal. 1904. N 23.

Модестов С.А. Геополитика ислама. М., 2003.

McFaul M. U.S.-Russia Relations in the Aftermath of the Georgia Crisis. Washington: U.S. House of Representatives, House Committee on Foreign Affairs, 2008.

Obolensky D. The Byzantine Commonwealth: Eastern Europe, 500-1453. London: Orion Publishing Group, Limited, 1999.

Савицкий П.Н. Континент Евразия. М.: Аграф, 1997.

Хаусхофер К. О геополитике. М.: Мысль, 2001.

Размещено на Allbest.ru