Газета "Новое время" о проблеме революционного террора в России (1905–1907 гг.)

Размещено на http://www.allbest.ru/

Газета "Новое время" о проблеме революционного террора в России (1905-1907 гг.)

К началу ХХ в. в России самой мощной и разветвленной была петербургская печать. В 1905 г. в столице выходило 419 периодических изданий, т.е. почти треть всей периодики страны [13, с. 116]. Наиболее значительным из них в течение 40 лет, с 70-гг. ХІХ в. и вплоть до 1917 г., оставалась петербургская газета «Новое время». Вот что говорил о ее влиянии на читателей известный русский философ, писатель и публицист В.В. Розанов: «Было впечатление, как бы других газет не было. Голос других газет, притом довольно читаемых, был глух в России, на них всех, кроме одного «Нового времени» не обращал никто внимания, не считались с ними, не отвечали им, не боялись их ругани и угроз и, увы, не радовались их похвалам и одобрениям.» [32, с. 39].

Известно отношение В.И. Ленина к «Новому времени» [9, с. 312; 10, с. 168; 11, с. 11]. Ленинская оценка газеты надолго утвердилась в отечественной историографии, где «Новое время», как правило, характеризуется весьма односторонне, как крайне реакционное издание, исповедовавшее исключительно националистические и охранительные консервативные идеи [2; 6; 8]. Более взвешенные оценки газеты появились лишь в последнее время [24; 46]. Большинство же современников считало, что «Новое время» не имело «строго выдержанной политической физиономии» [25, с. 45]. «Эта газета - русская «Таймс», орган оппортунизма, для которого главная цель - произвести впечатление, обратить на себя внимание.», - отмечал член Главного управления по делам печати Э.Н. Берендтс [36. Л. 103]. «В «Новом времени» сочетание сотрудников и редакторов странное - есть настоящие черносотенцы, а есть и такие, которые левее кадетов», - свидетельствовали современники [1, с. 454].

Владелец и издатель газеты А.С. Суворин стремился превратить ее в «парламент мнений». « «Новое время» бывает либеральным на первой странице, консервативным - на второй и клерикальным - на третьей», - констатировал Э.Н. Берендтс [36. Л. 103]. Правомонархические взгляды на страницах «Нового времени» отстаивала в своих ярких политических фельетонах известная петербургская писательница и журналистка С.И. Смирнова. Позицию «левее кадетов» в газете занимал великолепный В.В. Розанов. От имени умеренных политиков высказывался брат знаменитого премьера, А.А. Столыпин, член Петербургского ЦК «Союза 17 октября». С большими аналитическими статьями регулярно выступал самый высокооплачиваемый публицист газеты М.О. Меньшиков, не имевший четко выраженной политической позиции. «Единственной своей писательской гордостью я считаю свободу, то есть действительную независимость от партий, кружков, фракций, секций и т.п. организаций», - говорил он о себе [23]. Этих столь разных по своим взглядам и убеждениям журналистов объединял в газете исключительно «чуткий к талантливости» А.С. Суворин, сам оригинальный и блестящий писатель-публицист [5, с. 93].

«Вопросы государственные вызывают яростную полемику, и публика с интересом это читает», - отмечал А.С. Суворин [7, с. 464]. Наиболее значимые статьи А.С. Суворина, М.О. Меньшикова, В.В. Розанова, С.И. Смирновой выходили отдельными брошюрами и сборниками. «Если бы издали Ваши «маленькие письма», кое-какие статьи Столыпина, Меньшикова, Смирновой, Вы оказали бы громадную услугу делу воспитания нашего общественного мнения», - писал в июле 1906 г. А.С. Суворину известный политический деятель, лидер «Союза 17 октября» А.И. Гучков [35. Л. 2].

В 1905-1907 гг. в центре внимания газеты были самые злободневные вопросы российской политической действительности и, в том числе проблема революционного террора. Именно на этот период времени пришлось максимальное количество политических убийств и экспроприаций. Так, в течение года, начиная с октября 1905 г., в Российской империи было убито и ранено 3 611 государственных чиновников, к концу 1907 г. Их количество возросло почти до 4 500 чел. Вместе с 2 180 убитыми и 2 530 ранеными частными лицами общее количество жертв в 1905-1907 гг. оценивалось приблизительно в 9 000 чел. [4, с. 32].

Как известно, поворотным пунктом в становлении и развитии новой политической культуры России начала ХХ в. стал Манифест «Об усовершенствовании государственного порядка» от 17 октября 1905 г., провозгласивший свободу слова, собраний, союзов и создание законодательной Государственной думы. Редакция «Нового времени» встретила этот документ с большим воодушевлением. «Пусть каждый отстаивает свои убеждения, как ему угодно, - страстно, пламенно, гневно, но только словом, а не руками. Бомбочки никого не убедят. Теперь, когда нам дана свобода слова, бросать бомбы хуже, чем преступление, это - глупость. Будем же метать в наших врагов не бомбы, а газетные статьи и речи в собраниях», - призывала С.И. Смирнова [38, с. 15-16]. Однако революционные партии, расценив эту уступку как признак слабости правительства, с еще большим упорством принялись штурмовать существующий государственный порядок.

«О преступности революционеров, прикрывающихся левым ярлыком, приходится чаще говорить, потому что их преступления относятся к преступлениям правых в пропорции тысячи на одно», - считал А.А. Столыпин [43]. Публицисты «Нового времени» пытались воспроизвести социально-психологический портрет террориста - революционера. «Кто они такие, неужели борцы за освобождение? - размышлял А.А. Столыпин. - Конечно, нет. Это борцы за насилие и люди нравственно-неустойчивые, охваченные всеобщим эпидемическим понижением нравственного чувства. Живя они в спокойное время, большинство из них, вероятно, удержалось бы кое-как в пределах добра, а меньшинство попало бы в процент простой уголовщины» [44]. «Где же они пестрят? - В городах, фабричных округах, где царят бедность, разврат и взаимно внушающая злобу скученность» [42]. «Как ни гнусны сами по себе убийства, не хочется и просто невозможно приписывать их исключительно низости бунтарей и их злобе, - возражал своему коллеге М.О. Меньшиков, - … Заметьте, в террор идут юноши, почти мальчики, и девушки. Редко фанатиками убийства становятся зрелые люди… Но именно молодежь, по неуравновешенности своей, по незаконченности развития, всего легче поддается неодолимым внушениям» [18].

Понять психологию террориста-революционера старалась и С.И. Смирнова, подчеркивая, что революционная деятельность всё больше переплетается с уголовными преступлениями, увеличением количества случайных жертв. «…Странно упрекать его в том, что он не жалеет людей и, бросая бомбу в одного, убивает еще человек двадцать. Требовать от него логики бесполезно. У него своя логика, - утверждала она. - Он верит, что для счастья России надо убивать министров, адмиралов, губернаторов, и убивает их, думая, что совершает этим великое прекрасное дело. Так рассуждает он в лучшем случае. В худшем - его привлекает самый процесс убийства, его подготовка, выслеживание своей жертвы» [37, с. 71]. «Не будь этого кровавого года, наше общество никогда не узнало бы сколько в нем таится убийц!» - с горечью восклицала С.И. Смирнова, подводя итог трагическим событиям 1906 г.: покушение на генерала Ф.В. Дубасова, убийства генералов В.Ф. фон Лауница, Г.А. Мина, главного военного прокурора В.П. Павлова, тверского губернатора П.А. Слепцова, гласного Тамбовского губернского земства Г.Н. Луженовского, взрыв на даче П.А. Столыпина на Аптекарском острове в Петербурге [39].

Одновременно газета «Новое время» резко критиковала российское правительство за медлительность и неэффективность в борьбе с революционным террором. Власти боролись с терроризмом, но их репрессии намного уступали по масштабам размаху радикальной деятельности революционеров. Так, в 1906 г. по приговорам военно-полевых судов в Российской империи было казнено 144 чел., в это же время от рук террористов погибло 1 383 чел. (из них 738 чиновников и 645 частных лиц); в 1907 г. власти казнили 139 чел., а революционеры - 2 935 (1 231 чиновник и 1 734 частных лица) [4, с. 32]. Таким образом, революционный террор был намного жёстче, чем противодействие ему.

По мнению М.О. Меньшикова, для повышения результативности своей антитеррористической деятельности российскому правительству надлежало, во-первых, решительно изменить свое отношение к обществу: «Общество уже нельзя не замечать». Во-вторых, обеспечить полную гласность при безупречности работы: «Каждый факт должен быть вынесен на солнечный свет». И, наконец, ускорить «темп власти». Волокита, по глубокому убеждению М.О. Меньшикова, только «плодит анархию». «Пока тяжкие на подъем чиновники собираются начать следствие, пока ведут его, пока судят и рядят, политическая агитация около преступления развивается со страшной силой. Дело Спиридоновой могло быть выяснено в первые три дня», - считал знаменитый нововременец [16]. К этой мысли он возвращался в своих статьях снова и снова: «Нужна не только борьба с бунтом, но борьба деятельная и быстрая, не менее быстрая, чем та, которую ведет террор» [22].

Сотрудники газеты горячо приветствовали создание первого российского парламента. « «Новое время» искренне и бесповоротно стоит за парламентаризм в европейском смысле этого слова», - выразил единодушное мнение редакции М.О. Меньшиков [15]. Он первым из отечественных публицистов поднял вопрос об осуждении революционного террора Государственной думой. «Большую услугу государству оказала бы Дума, если бы в начале же своей работы провозгласила торжественно и твердо, что она осуждает все внутренние насилия, убийства и грабежи, прикрывающиеся революционным знаменем», - писал публицист-нововременец [21].

«Новое время» пристально следило за думской полемикой по вопросам политической амнистии и отмены смертной казни. С начала работы Государственной думы признанным «королем думского репортажа» считался сотрудник газеты А.А. Пиленко, возглавивший впоследствии «Общество думских журналистов». Выпускник юридического факультета Санкт-Петербургского университета, он оставил преподавательскую и научную карьеру, посвятив себя парламентской журналистике. Занимаясь журналистикой профессионально, талантливый нововременский публицист остался верен себе, став автором одного из первых юридических исследований деятельности российского парламента [30]. Слава лучшего парламенского обозревателя давалась ему нелегко. «.Приходится забрасывать всю работу, чтобы как-нибудь сохранить свои силы для Думы: руки и ноги трясутся от малейшего напряжения нервов», - жаловался он А.С. Суворину [34. Л. 6]. Парламентские репортажи А.А. Пиленко высоко ценил В.В. Водовозов, известный столичный критик и публицист, признанный эксперт по вопросам конституционного права, не замеченный в симпатиях к газете «Новое время» [3]. Современники считали газету А.С. Суворина важным источником достоверной информации в отношении обсуждавшихся в Думе проектов и предположений.

При подготовке думских репортажей А.А. Пиленко всегда старался «предпосылать изложению прений некоторый общий обзор всего заседания, как одного органического целого» [28]. О речи депутата-кадета И.И. Петрункевича о необходимости политической амнистии и отмены смертной казни, произнесенной им 27 апреля 1905 г. в день открытия первого российского парламента, нововременский публицист писал с осуждением: «Речь была суха и ничтожна. И если она произвела такой эффект в Думе, то это доказывает насколько народное представительство подготовлено к требованию амнистии. Если бы вышел совсем косноязычный и сказал это магическое слово, результат был бы тот же» [26]. «Если бы дебатировался вопрос об уничтожении смертной казни в мирное время, я подал бы решительный голос против нее, - поддержал коллегу М.О. Меньшиков, - но как отказаться правительству от всякой защиты, когда продолжаются бешеные, до дьяволизма, жестокие атаки?» [14].

В отчете о думских дебатах 4 мая 1906 г., посвященных обсуждению ответного Адреса Государственной думы на тронную речь императора, симпатии А.А. Пиленко находились всецело на стороне депутата-октябриста М.А. Стаховича - единственного оратора, призвавшего в тот день с трибуны Государственной думы осудить политические покушения и прекратить «проповеди насилий и убийства» [27]. Молчаливое одобрение Государственной думой «смертной казни снизу» подверг резкой критике в ежедневных «Заметках» и А.А. Столыпин [43]. По глубокому убеждению М.О. Меньшикова, предложение заклеймить революционный террор не нашло понимания в парламенте исключительно по вине Конституционно-демократической партии, получившей в I Государственной думе большинство мест. Российские либералы, не принимая открытого участия в политическом терроре, оказывали ему скрытую поддержку. Либеральные издания оправдывали действия террористов, объясняя их недостатками существующего в России строя, а депутаты - либералы раз за разом отказывались осудить террор на думских заседаниях. День 4 мая 1906 г. знаменитый нововременец впоследствии назвал «черным днем нашей парламентской истории» [17]. Своих сотрудников поддержал А.С. Суворин, следивший за происходящим в Думе по стенографическим отчетам. «Речь г. Стаховича была на трудную тему - побудить Думу к порицанию убийств. Говорят произнесена она была увлекательно и произвела общее впечатление. Увы, в печати всякая речь страшно теряет», - отмечал он с сожалением [44]. Даже самый «левый» из публицистов газеты В.В. Розанов признавался: «В конце концов, я радуюсь,… что амнистия, по всему вероятно, не будет дана или дана крайне урезанная» [33].

А.С. Суворин часто допускал на страницы газеты суждения и оценки, не совпадающие с его собственным мнением. «Газета не есть собрание истин, а собрание мнений. Часто мнения, которым я давал место, мне совсем не нравились, но мне нравилась форма, остроумие, живая струя», - объяснял свою позицию издатель «Нового времени» [31, с. 80-81]. Так, в мае 1906 г., в самый разгар думских дебатов о необходимости политической амнистии и отмены смертной казни, в газете было опубликовано письмо, присланное в редакцию выдающимся отечественным юристом Ф.Ф. Мартенсом, в котором автор выражал надежду, что амнистия, «будучи забвением политических увлечений, но не прикрытием гнусных простых преступлений», создаст прочный фундамент мира и порядка в России [12].

Дебаты о необходимости политической амнистии продолжились и во время работы II Государственной думы в феврале-июне 1907 г. А.С. Суворин напоминал на страницах газеты: «Вопрос об амнистии имеет в виду вовсе не общенародный интерес, а интерес пострадавших революционных партий. Амнистия - исключительная прерогатива монарха, посягать на которую, значит делать явно революционный шаг» [45]. В отношении Конституционно-демократической партии «Новое время» продолжало демонстрировать жесткую позицию неприятия их политической программы и тактики. Нововременские публицисты обвиняли кадетских лидеров в космополитизме, в равнодушии к судьбам России, в стремлении к власти лишь для удовлетворения собственных амбиций. Особенное негодование нововременцев вызывало стремление конституционных демократов к блоку с левыми партиями. Полемизируя с газетой «Речь» о проблеме политического терроризма в России, А.А. Пиленко писал: «Я не понимаю той партии, которая не имеет по данному основному вопросу никакого мнения. Больше мужества, господа!» [29]. «…По духу конституционализма они обязаны бороться против революции, они ложно назвали себя конституционалистами, не будучи таковыми на деле», - вынес приговор кадетам М.О. Меньшиков [20].

Ответом на декларацию П.А. Столыпина во II Государственной думе явилось не обсуждение предложенных правительством законов, а требование конституционных демократов немедленно отменить военно-полевые суды. Законы о военно-полевых судах, временно введенные в 1906 г., утрачивали силу 20 апреля 1907 г., поскольку правительство не вносило в Думу предложения об их утверждении. По истечении двух месяцев со дня начала думской сессии эти законы автоматически прекращали свое действие. Правительство не требовало продления истекавшего срока действия военно-полевых судов. Как заявил депутат от правых В.В. Шульгин, ответственность за военно-полевые суды несет общество, морально оправдывающее террор. Критикуя практику военно-полевых судов, В.В. Шульгин и его сторонники требовали, чтобы Государственная дума одновременно осудила политический террор. Этого ожидало от Думы и правительство. Однако парламентское большинство вновь отказалось от осуждения революционного террора. «Вопрос о порицании парламентом политических убийств, сколько мне известно, был поднят в печати год тому назад именно мной», - комментировал ситуацию М.О. Меньшиков [17] и вновь настаивал: «Парламент наш, призванный спасти страну, должен пользоваться всеми случаями, чтобы отнять у террора всякую тень поддержки» [19].

Итак, в 1905-1907 гг. газета «Новое время» единодушно и последовательно осуждала разгул революционного террора в России. Именно «Новое время» в лице своего ведущего публициста М.О. Меньшикова первым из отечественных периодических изданий поставило вопрос об осуждении террора Государственной думой. Лучшие публицисты-нововременцы размышляли на страницах газеты над истоками терроризма в России, осуждали бездействие властей и давали свои рекомендации по борьбе с политическим террором. Свои взгляды на проблему политического террора они отстаивали в горячей полемике с оппозиционной печатью, прежде всего, с кадетской газетой «Речь». Статьи М.О. Меньшикова, А.С. Суворина, В.В. Розанова, А.А. Пиленко, С.И. Смирновой, А.А. Столыпина, посвященные проблеме революционного террора и опубликованные в газете в 1905-1907 гг., являются яркими образцами отечественной политической публицистики.

Список литературы

1. Богданович А.В. Три последних самодержца. Дневник. - М., 1990.

2. Водовозов В.В. Еще по поводу думских заседаний 16-17 апреля // Товарищ. - 1907. - 21 апр.

3. Гейфман А. Революционный террор в России, 1894-1917. - М., 1997.

4. Гиппиус З.Н. Живые лица: Воспоминания. - Тбилиси, 1991.

5. Динерштейн Е.А.А.С. Суворин. Человек, сделавший карьеру. - М., 1998.

6. Ежов Н.М. Алексей Сергеевич Суворин // Истор. вестн. - 1915. Кн. 2. - С. 450-469.

7. Есин Б.И. Русская легальная пресса конца XIX - начала XX века // Из истории русской журналистики конца - начала XX в. - М., 1973. - С. 60-94.

8. Ленин В.И. В мире Азефов // Полн. собр. соч. Т. 22. - М., 1961. - С. 312321.

9. Ленин В.И. Кукушка хвалит петуха. // Полн. собр. соч. - Т. 15. - С. 167-170.

10. Ленин В.И. Первые итоги политической группировки // Полн. собр. соч. - Т. 12. - С. 7-15.

11. Мартенс Ф.Ф. Что такое амнистия? (Письмо в редакцию) // Новое время. - 1906. - 7 мая.

12. Махонина С.Я. Русская дореволюционная печать (1905-1914). - М., 1991.

газета розанов революционный террор

Размещено на Allbest.ru