Александр II

Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

Введение

Вскоре после очередной бомбардировки Севастополя защитника города узнали от французского парламентера, что 18 февраля скончался Николай I. Своему преемнику и другим сыновьям государь перед смертью говорил: «Служите России. Мне хотелось принять на себя все трудное, все тяжкое, оставив царство мирное, устроенное, счастливое. Провидение судило иначе. Теперь иду молиться за Россию и за вас. После России я вас любил более всего на свете».

Волна революций 1848-1849 годов, сметавшая реакционные режимы в Западной и Центральной Европе приближалась к России. Эпидемии холеры, голод от неурожая 1848 года, народные волнения и массовые крестьянские бунты ухудшали экономическое положение и политическую обстановку в России. Николай I, всю жизнь боявшийся заговоров и тайных обществ, оставил после себя чиновничье-военную бюрократическую машину, которой предстояло приспосабливаться к новым условиям, или своими руками готовить проекты реформ, или дать возможность развивающемуся общественному движению сокрушать основы самодержавия.

Капитализм в Европе середины 19 века, обеспечив невиданный до того экономический прогресс, одновременно обнаружил и слабые стороны - социальные контрасты, усиление эксплуатации, разорение крестьянства, падение нравов. Сегодня мы знаем, чем ответила Россия в 19 веке, но не стоят ли очень схожие вопросы перед нашим обществом сейчас?

Вот почему я решила выбрать эту эпоху, в которой многие положительные качества царя-освободителя не были подкреплены такой общественной обстановкой и политической жизнью, которые бы обеспечили последовательность и необратимость всей задуманной программы коренных реформ.

1. Воспитание государя

В то время как в Севастополе лилась кровь русских героев, скончался император Николай Павлович (18 февраля 1855 года). В духовном завещании император писал: «Я умираю с пламенной любовью к нашей славной России, которой служил по крайнему моему разумению верой и правдой. Жалею, что не мог сделать всего добра, которого столь искренно желал. Сын мой меня заменит. Буду молить Бога, да благословит его на тяжкое поприще, на которое вступает...». Своему же преемнику и другим сыновьям государь перед смертью говорил: «Служите России. Мне хотелось принять на себя все трудное, все тяжкое, оставив царство мирное, устроенное, счастливое. Провиденье судило иначе. Теперь иду молиться за Россию и за вас. После России я вас любил более всего на свете».

После смерти императора Николая Первого вступил на престол его старший сын Александр, который неизгладимо запечатлел свое имя в истории освобождением крестьян от крепостной зависимости, важными внутренними преобразованиями, завоеванием свободы от мусульманского ига многим христианам Турции и, наконец, своей мученической смертью.

Император Александр родился в Москве 17 апреля 1818 года. Знаменитый поэт и будущий его воспитатель Жуковский приветствовал рождение царственного младенца стихами.

Крестным отцом будущего императора был его дядя - Александр Благословенный. Первые годы его жизни прошли в Аничковом дворце в Петербурге, где жил его отец великий князь Николай Павлович, и в Павловске под Петербургом, у августейшей его бабушки императрицы Марии Федоровны.

Когда мальчику пошел седьмой год, началось его военное воспитание под руководством боевого офицера - капитана Мердера, который был лично известен императору Николаю Павловичу своими высокими душевными качествами. Будущему государю не было еще восьми лет, когда наступили декабрьские события 1825 года. Отец-император вынес его во двор, который был занят гвардейским саперным батальоном, и передал на руки заслуженным старым солдатам. Гвардейские саперы восторженно приветствовали наследника престола. Так началась тесная связь его с войсками.

Обстановка, в которой проходило детство наследников была простая. Император не желал окружать сына пышностью. Он говорил, что хочет воспитать в сыне прежде всего человека. Для этой цели император Николай Павлович в наставники своему наследнику выбрал поэта Жуковского. Выбор был как нельзя более удачен: Жуковский был благороднейший, умнейший и широко образованный человек. К своему высокому званию - наставника будущего царя России - Жуковский решил основательно подготовиться. Он испросил у государя отпуск за границу и, пользуясь здесь свободным временем, в течение года усиленно готовился. «Я весь, - писал Жуковский своим друзьям, - поглощен одною мыслию, и эта мысль, основанная на любви, оживляет все мое существование».

Прежде чем начать занятия с царственным воспитанником, Жуковский составил план учения. По его мысли, все воспитание и образование должно было направляться к укреплению в наследнике престола добродетели и к тому, чтобы дать ответы на вопросы, что его окружает, что он есть сам, чем он должен быть как человек и, наконец к чему он предназначен. План Жуковского утвержден был государем. Жуковский являлся главным руководителем, а для преподавания наук были приглашены лучшие учителя того времени.

Два раза в год наследнику устраивались экзамены, часто в присутствии самого государя, который не раз после них выражал свое благоволение и Мердеру, и Жуковскому. После одного экзамена император писал Жуковскому: «Мне приятно сказать вам, что не ожидал найти в сыне таких успехов. Все у него идет ровно, все, что он знает, знает хорошо, благодаря вашему способу обучения и ревности учителей».

Еще в отроческих годах Александр Николаевич поражал своих воспитателей и учителей живостью своего характера, быстротой сообразительности и вместе с тем удивительной добротой. К обоим своим воспитателям он всегда питал самую сердечную привязанность; благородные же мысли Жуковского он впоследствии старался осуществить, будучи на престоле.

Когда общее образование царевича Александра было закончено, граф Сперанский ознакомил его в течение двух лет с наукой законодательства и управления государством, а другие лица познакомили его с тогдашними отношениями России к другим государствам, с наукой о народном хозяйстве, а также с высшими военными науками.

Весной 1837 года наследник для завершения своего образования отправился в путешествие по России, в этом путешествии его сопровождал и Жуковский. Через Новгород и Тверь наследник проехал в Углич, Рыбинск, Ярославль и Кострому, а оттуда в Вятку, Пермь и Оренбург; посетил горные заводы в Верхнем Урале, а затем первый из лиц царского дома проехал по Сибири до Тобольска. На обратном пути из Сибири цесаревич посетил другие города по Волге, Центральной и Южной России, побывал на берегах Азовского и Черного морей и на южном берегу Крыма. Все путешествие совершалось на лошадях - железных дорог тогда еще не было, цесаревич часто останавливался в пути и посещал не только сельские церкви, но и крестьянские избы, где воочию знакомился с жизнью простого народа. Население всюду встречало его с восторгом.

Путешествие ближе познакомило цесаревича с Россией, а народ русский с его будущим царем. Вслед за путешествием по России состоялась и продолжительная поездка его за границу. Он посетил почти все иностранные дворы. Во время этой поездки наследник познакомился со своей будущей супругой - принцессой Дармштадтской Марией. Брак их был заключен в 1841 году. По возвращении в Россию наследник был привлечен к участию в делах государственного управления. Он был назначен членом Государственного совета, а затем комитета министров. Во время своих отлучек за границу император постоянно возлагал на наследника решение всех тех дел, которые решал сам. Вместе с тем цесаревич исполнял обязанности главнокомандующего гвардией и гренадерским корпусом и начальника военных учебных заведений. Так, еще до вступления на престол Александр Николаевич был хорошо знаком с делами высшего военного и гражданского управления.

2. Положение в стране. Необходимость отмены крепостного права

Через три месяца после кончины Николая официозный историк М.П. Погодин подвел неутешительный итог: «Прежняя система отжила свой век». Пришедший к власти Александр получил тяжелое наследие - комплекс проблем, требовавших принятия эффективных решений. И император стал на путь реформ и неизгладимо запечатлел свое имя в истории освобождением крестьян от крепостной зависимости, важными внутренними преобразованиями, завоеванием свободы от мусульманского ига многим христианам Турции и, наконец, своей мученической смертью.

Вступив на престол в возрасте 36 лет 19 февраля 1855 года, Александр II продолжал Крымскую войну. Осенью 1855 года он посетил Крымскую армию вместе с двумя братьями, чтобы благодарить участников защиты Севастополя за их геройство и самоотвержение и своим присутствием влить в них новые силы. Для истории это посещение памятно появлением указа о пожаловании защитникам Севастополя серебряной медали на Георгиевской ленте.

Видя, что России нужен, прежде всего, мир, император после первой же мелкой победы русского оружия (взятия крепости Карса) решил начать с неприятелем мирные переговоры, и в день Благовещения (в 1856 году) объявил народу давно желанную весть о прекращении кровопролитной войны. Мирный договор наконец заключили в Париже 30 марта 1856 года на очень невыгодных для России условиях. Россия была вынуждена отдать Турции Карс, Молдавию, устье Дуная и часть Южной Бессарабии, в обмен на это ей вернули Севастополь. Но она потеряла право держать военный флот на Черном море, проливы Босфор и Дарданеллы оказались закрыты для российских кораблей.

В память знаменитой обороны Севастополя в Санкт-Петербурге был образован в апреле 1869 года комитет по созданию музея Севастопольской обороны. В России прошел сбор пожертвований на создание музея. Не остался в стороне и Александр II. На содержание музея он пожертвовал имение в Таврической губернии, которое приносило ежегодный доход 2500 рублей.

26 августа 1856 года в Москве состоялась коронация Александра II на царствование, ознаменованное многими великими милостями: прощением недоимок, смягчением наказаний и т. д.

В последние годы правления Николая I в стране царила реакция: жесткая цензура печати, ограничения свободы университетов, ссылки и аресты по обвинению в политических преступлениях. Не трудно догадаться, что подобное положение дел вызывало глухое недовольство со стороны многих представителей дворянства и разночинной интеллигенции. Несмотря на то, что Александр всегда полностью одобрял и поддерживал политику своего отца и на то, что, вступив на престол, он публично заявил о продолжении этой самой политики, с первых же дней его царствования положение в стране изменилось. С.Ф. Платонов писал: «Повеяло мягкостью и терпимостью, характеристичными для темперамента нового монарха. Сняты были мелочные стеснения с печати; университеты вздохнули свободнее; общество стало «бодрее духом»; говорили, что «государь хочет правды, просвещения, честности и свободного голоса. Это было справедливо…».

На повестке дня в России стояли две насущные проблемы: изменение направления внешней политики и решение крестьянского вопроса. Необходимо было считаться с новыми реалиями, в частности, с усилением роли Франции в Европе. Смена приоритетов во внешней политике выразилась в назначении нового канцлера - им стал князь Александр Горчаков, сокурсник Пушкина по Царскосельскому лицею, блестяще образованный карьерный дипломат, тонко понимавший внешнеполитические интересы России.

Угрожающим было положение дел в самой империи. За годы Крымской войны дефицит бюджета вырос в шесть раз и составлял 307 млн. рублей. Угроза экономического кризиса заставляла правящие круги перейти от политики сохранения режима в неприкосновенности к политике реформ. Преобразования начались с гласности. Уже в декабре 1855 года был закрыт Высший цензурный комитет, началась свободная выдача заграничных паспортов, к коронации была объявлена амнистия - оставшиеся в живых декабристы вернулись в европейскую Россию. Кроме того, был ослаблен полицейский надзор.

Экономический кризис 20-х годов 19 века и, особенно, Крымская война убедительно показали всю слабость промышленной политики феодально-крепостнической России. Малоэффективный ручной труд, кустарные технологии и, как следствие, низкое качество продуктов было характерно для большинства отечественных производств, в том числе и в сельском хозяйстве.

Объективно перед Россией стояли задачи демократических, буржуазных преобразований. Прогрессивное развитие страны требовало перехода от бюрократии к системе парламентского и местного представительного управления и перехода к капиталистическому развитию промышленности и сельского хозяйства. Одним из препятствий для быстрого экономического развития России был крайний недостаток капиталов и почти полное отсутствие рынка свободной рабочей силы. До середины 19 века в России существовал только институт придворных банкиров, действовавших в интересах дворян-помещиков, но не предпринимателей. Необходимо было наладить денежные обращения, укрепить позиции рубля, подорванные огромными военными расходами. Россия не имела современных путей сообщения, связи, устарелые технологии сокращали экспорт, внутренний рынок сужался большим государственным долгом.

Правительство вынуждено было отказаться от почти столетней монополии крепостнического государства на банковский кредит. Росту денежных капиталов способствовало упрощение процедуры учреждения акционерных обществ (с 1855 по 1861 годы их число выросло с 36 до 107). К 1860 году была реорганизована система банков и создан Государственный банк - первый в России банк капиталистического кредита. Росту промышленности и торговли способствовало развитие сети частных банков - Международного, Купеческого, Земельного, Учетного и других, и укрепление их связей с иностранным капиталом.

Освобождение крестьян от крепостной зависимости должно было снять проблему рабочих рук, создать армию дешевого наемного труда, способствовать повышению квалификации и специализации работников, внедрению современной техники и технологии, концентрации производственных сил и улучшению экспорта.

3. Освобождение крестьян от крепостной зависимости

Первое время нового царствования было всецело занято военными действиями: оставалось тяжелое наследие - Крымская война. Коронация состоялась по окончании войны, в августе 1856 года. Радостно встречал народ на улицах и площадях московских своего монарха, твердо веря, что Александр Второй дарует крепостным давно желанную свободу.

Государь был одушевлен самым искренним намерением сделать все для устранения недостатков русской жизни. Еще в первый год своего царствования на отчете министра внутренних дел он сделал надпись: «Читал с большим интересом и благодарю, в особенности за откровенное изложение всех недостатков, которые с Божиею помощью и при общем усердии с каждым годом будут исправляться». Первым, главным из этих недостатков государь считал крепостное право, и он решил его непременно уничтожить.

Члены царской семьи всем, чем могли, старались помочь государю в его великом решении: императрица Мария Александровна, брат его великий князь Константин Николаевич, тетка его великая княгиня Елена Павловна. Вокруг великой княгини - женщины большого ума и благородного сердца - объединились наиболее убежденные противники крепостного права. Но много препятствий стояло на пути великого дела.

Крепостное право слагалось на Руси целыми веками и тесно связывалось со многими сторонами жизни. При низком уровне образования и среди дворян-помещиков много было людей мало просвещенных и малосведущих, которые думали, что без даровых рабочих рук помещику не прожить, что с освобождением крестьян грозит им разорение. Многие помещики боялись, что освобождение крепостных будет сопровождаться беспорядками. Затем, кроме освобождения от крепостной зависимости, надо было подумать о будущем устройстве крестьян. Наконец, в случае наделения их землей возникал сложный вопрос о вознаграждении помещиков за земли, которые от них отойдут в надел крестьянам.

В речи своей к московскому дворянству в 1856 году государь ясно выразил свои намерения, сказав, что «существующий порядок владения крестьянами не может оставаться неизменным».

Относительно задуманного им преобразования государь часто совещался с министром внутренних дел Ланским. Министр под влиянием этих бесед стал убежденным сторонником отмены крепостного права и много поработал для проведения в жизнь этого великого дела.

Государь еще в начале 1857 года образовал из высших государственных сановников особый комитет, которому повелел обсудить возникавшие в предыдущие царствования предположения об улучшении быта крестьян и составить проект освобождения их от крепостной зависимости. Однако многие члены комитета были противниками намеченной меры. Хотя дело освобождения имело горячего сторонника в лице великого князя Константина Николаевича, входившего в состав комитета, однако работы в нем шли медленно. Было видно, что большинство членов не сочувствует освобождению крестьян и во всяком случае не считает его делом ближайшего времени. Уже летом 1857 года государь был вынужден напомнить комитету «не откладывать дела под разными предлогами в долгий ящик». Затем государь, видя, что трудно всецело положиться на комитет, обратился к иным средствам проведения своей мысли.

В конце октября 1857 года в Петербург прибыл виленский генерал-губернатор Назимов, бывший в молодости личным адъютантом государя, и предоставил ему адрес дворян Виленской, Ковенской и Гродненской губерний. Эти дворяне, боясь установления в их имениях обязательных инвентарей, были склонны лучше уже освободить своих крестьян от крепостной зависимости, но только без наделения землей. Они и просили государя разрешить им обсудить этот вопрос. Привезенный Назимовым адрес передан был государем на рассмотрение в комитет. Большинство членов комитета высказалось за отклонение просьбы дворян трех губерний. Четыре же члена комитета, и в числе их великий князь, подали другое мнение - разрешить тем дворянам образовать губернские комитеты для обсуждения вопроса об улучшении быта крестьян с предоставлением им в собственность усадеб, на которых они жили, и в пользование - необходимого количества земли. Государь согласился с мнением четырех членов, и 20 ноября 1857 года дан был на имя Назимова соответствующий высочайший рескрипт.

Рескрипт этот был сообщен тогда же министром внутренних дел Ланским всем губернаторам и понят на местах дворянами как определенный призыв их государем к тому же делу. Петербургское дворянство первым отозвалось на этот призыв, и уже 5 декабря 1857 года ему было разрешено государем образовать губернский комитет для составления проекта об улучшении быта крестьян. 17 декабря нижегородское дворянство представило государю адрес, выражая в нем готовность «исполнить священную волю его на тех условиях, какие ему благоугодно будет указать». Вслед за тем последовали подобные же всеподданнейшие адреса от дворян всех других губерний. Вскоре вся Россия покрылась сетью дворянских губернских комитетов, которые деятельно принялись за работу.

Государь зорко следил за деятельностью этих комитетов. Узнав, что в некоторых из них обсуждается вопрос о необходимости вознаграждения помещиков за самое освобождение крестьян, он велел министру Ланскому немедленно всем разъяснить, что «личность крестьянина и обязательный его труд выкупу подлежать не могут». В другой раз, узнав, что некоторые комитеты стали обсуждать вопрос о предоставлении крестьянам в собственность полевых угодий (в рескрипте говорилось только об усадебной оседлости), государь велел объявить всем комитетам свое полное одобрение подобному начинанию.

После открытия комитетов государь счел необходимым предпринять в августе 1858 года поездку по северным и средним губерниям. Всюду в губернских городах, где останавливался, он приглашал к себе дворян и беседовал с ними. Там, где комитеты работали хорошо и согласно его предначертаниям, император благодарил; там, где действовали вяло, нерешительно, он поощрял, торопил; к тем же комитетам, где возникали разные споры, он обращался со словами укоризны.

Эта поездка оказала весьма благодетельное влияние на дело скорейшего освобождения крестьян. Из устных обращений императора все непосредственно убедились в твердости и окончательности принятого им решения. Когда комитеты кончили свои занятия, государь велел явиться в Петербург для личных дополнительных объяснений двум выборным депутатам от каждого из них, выражающим мнение в комитете большинства и меньшинства его членов.

В представленных комитетами предположениях встречались иногда суждения и неправильные, однако все главнейшие мысли, которые легли в основу совершившегося освобождения крестьян, были намечены в разных комитетских проектах.

Упомянутому выше главному комитету трудно было справиться со всем множеством предположений и мнений местных комитетов. Поэтому в начале 1859 года государь велел образовать в помощь главному комитету особую комиссию - редакционную, т. е., такую, которая свела бы и изложила все то, к чему пришли местные комитеты, и разобралась бы в объяснениях вызванных в Петербург депутатов.

Председателем этой комиссии назначен был пользовавшийся особым доверием государя генерал Ростовцев, а в состав ее были привлечены как из числа чиновников, так и из местных деятелей наиболее даровитые, убежденные сторонники освобождения крестьян, хорошо знакомые с их бытом.

Из этих лиц особенно выделялись товарищ министра внутренних дел Милютин и помещики Юрий Самарин и князь Черкасский. Как эти деятели, так и большинство остальных членов редакционной комиссии были горячими сторонниками освобождения крестьян и наделения их землей, хотя сами они были помещиками, владевшими большим числом крепостных. На этих благородных людях, равно как и тех писателях из дворян, которые в литературе вели борьбу с крепостным правом, русское дворянство показало, на какие жертвы оно готово идти по призыву своего государя.

При личных совещаниях редакционной комиссии с приезжими депутатами много было пререканий, иногда острых и горячих. О самом освобождении крестьян споров уже не было, непреклонная воля государя всем была известна. Зато много споров было о том, как осуществить освобождение с наименьшим ущербом для помещиков и возможными выгодами для крестьян. Председатель редакционной комиссии и большинство членов ее прилагали все старания к тому, чтобы защитить интересы крестьян. Уже к концу 1859 года редакционная комиссия выработала в главных чертах проект освобождения крепостных крестьян.

Много труда и всякого беспокойства выпало на долю членов ее и особенно председателя. Ростовцев от непосильных для его лет трудов захворал и в начале 1860 года скончался, но и на смертном одре он был проникнут заботами о скорейшем освобождении крестьян. Когда умирающего навестил император, то последними его словами, обращенными к государю, были слова одобрения его в этом святом деле.

Новый председатель редакционной комиссии получил от государя приказание ни в чем не изменять принятых решений и озаботиться скорейшим завершением дела.

К осени того же года комиссия составила полный проект положений об освобождении и устройстве крестьян и передала его в главный комитет. В это время тяжело заболел председатель комитета князь Орлов, и государь вместо него назначил великого князя Константина Николаевича. Новый председатель быстро повел дело, и к половине января 1861 года проект редакционной комиссии был уже рассмотрен. Великий князь приложил все старания к тому, чтобы все нужное и полезное для крестьян в этом проекте было сохранено.

Несмотря на первоначальное противодействие большинства членов, благодаря твердости и настойчивости великого князя проект был принят лишь с некоторыми несущественными изменениями. В последнем заседании главного комитета государь лично присутствовал и по окончании заседания благодарил великого князя за его труды: несколько раз обнял его и поцеловал.

Теперь предстояло внести проект на рассмотрение Государственного совета.

Первое заседание совета (28 января 1861 года) открыл сам государь, произнесший замечательную речь. Он говорил, что откладывать это дело больше нельзя, что необходимо его окончить в феврале, чтобы объявить волю к началу полевых работ. Указав далее на то, что было сделано для облегчения крепостного права его державными предками, государь сказал: «Мы не желали, давая личную свободу крестьянам, сделать из крестьян людей бездомных. Мы хотели избегнуть того, что происходило за границей, где преобразование совершилось почти везде насильственным образом...».

В заключение государь предлагал членам Государственного совета с Божьей помощью безотлагательно приступить к работе.

Речь императора произвела на всех ее слышавших глубокое, неотразимое впечатление. «Эта речь, - пишет один современник, - поставила государя бесконечно выше всех его министров и членов совета. Отныне он приобретал себе бессмертие...».

В середине февраля Положение об освобождении крестьян от крепостной зависимости и дальнейшем их устройстве было рассмотрено и одобрено Государственным советом. При рассмотрении его самодержцу не раз приходилось обеспечивать своим твердым вмешательством сохранение коренных начал осуществляемого им преобразования.

18 февраля 1861 года, в шестую годовщину смерти своего отца, император Александр Николаевич долго молился у его гробницы в Петропавловском соборе. На другой день, 19 февраля, министр внутренних дел привез государю для подписания закон об освобождении и устройстве быта крестьян и Высочайший манифест об этом. Император приказал выйти всем из кабинета, ему хотелось перед подписанием этого великого закона «остаться, - как он сам говорил, - наедине со своею совестью».

Знаменательный манифест об освобождении крестьян от крепостной зависимости был составлен, по желанию государя, митрополитом Московским Филаретом.

В начале манифеста говорилось о тех общих основаниях, на которых производилось освобождение крестьян. Далее государь выражал свою благодарность дворянству, «которое добровольно, побуждаясь только уважением к достоинству человека и христианскою любовью к ближним, отказалось от упраздняемого ныне крепостного права...». Вместе с тем император выражал надежду, что «крепостные люди, при открывающейся для них новой будущности, поймут и с благодарностью примут важное пожертвование, сделанное дворянством для улучшения их быта». Крестьяне призывались в манифесте «к верному и прилежному употреблению в дело дарованных им прав». «Самый благотворный закон, - говорилось в манифесте, - не сможет людей сделать благополучными, если они не потрудятся сами устроить свое благополучие». Заканчивался манифест 19 февраля высоко трогательными словами, которые всякий русский человек должен всегда помнить: «Осени себя крестным знамением, православный народ, и призови Божие благословение на твой свободный труд, залог твоего домашнего благополучия и блага общественного».

Подписанный Александром Вторым манифест был объявлен в обоих столицах в Прощеное воскресенье, 5 марта, а в других городах - в ближайшую неделю нарочно для этой цели посланными от государя доверенными лицами.

В Петербурге, когда государь вышел после развода из Михайловского манежа и его окружила толпа народа, он сам прочел собравшимся манифест. Впечатление было чрезвычайное. Когда коляска государя показалась потом на площади перед Зимним дворцом, многотысячная толпа народа восторженными кликами приветствовала царя-освободителя. «Было Прощеное воскресенье, - писал очевидец, - а прошло оно, словно светлое Христово Воскресенье. Многие незнакомые люди поздравляли друг друга, обнимались, целовались на улице».

По всей России «воля» была встречена народом с глубокой благодарностью монарху, ее даровавшему, и вместе с тем спокойно: волнений, которых многие опасались, совсем почти не было. Русский простой народ показал тогда себя достойным освобождения от крепостной неволи и этим оправдал доброе о нем мнение государя и доставил великую радость своему царю-благодетелю. Во многих иностранных землях крепостное право было отменено раньше, чем в России, но почти везде отмена его сопровождалась смутами и беспорядками. Кроме того, крестьяне там освобождались без земли, и часто их положение после освобождения становилось тяжелее: они попадали в полную имущественную зависимость от помещиков, так как собственной земли у них не было ни пяди. На нашей же Родине сделано было иначе: каждый освобождаемый крестьянин получал душевой надел, размер которого был в разных местностях различен в зависимости от местных условий. Так как наделы крестьянам были отводимы из земель, составлявших собственность помещиков, то последним и надлежало возместить ее стоимость.

Из 20 миллионов освобождаемых крестьян только немногие немедленно могли сами рассчитаться за предоставляемые им земли, огромному же большинству пришло на помощь государство, которое оплатило помещикам стоимость выделенных крестьянам наделов с тем, чтобы крестьяне возместили казне выплаченные за их счет деньги ежегодными взносами.

Эти взносы, известные под названием «выкупных платежей», с того времени стали вноситься освобожденными крестьянами в казну вплоть до самого последнего времени, когда ныне благополучно царствующий государь император простил крестьянам оставшуюся часть недоплаченного долга государству и взыскание выкупных платежей было прекращено.

В 1866 году государь велел применить общие основания Положения 19 февраля 1861 года относительно помещичьих крестьян и к крестьянам государственным.

4. Польская смута

Мирное течение жизни в нашем Отечестве, столь необходимое для успешного проведения великих реформ императора Александра Второго, было нарушено поляками. За тридцать лет, протекших со времени восстания при императоре Николае Павловиче, поляки ничего на забыли и ничему не научились: они по-прежнему продолжали мечтать о восстановлении Польши и совсем как бы не видели тех забот и расположения, которое к ним проявляла русская власть. Император Александр Второй был одушевлен по отношению к полякам лучшими намерениями: было даровано прощение полякам, замешанным в мятеже 1830-1831 годов, как бежавшим за границу, так и находившимся в ссылке. Преемник князя Паскевича в должности наместника (с 1856 года) князь Горчаков, по характеру человек мягкий, относился к полякам весьма снисходительно. Он испрашивал все новые и новые милости царству Польскому. По его представлению государь назначил начальником всех школ в царстве Польском поляка Велепольского. В Варшаве решено было учредить особый государственный совет для обсуждения важнейших дел, в губерниях же и уездных городах - особые советы из выборных лиц для заведования городским хозяйством. Все внутренние дела, касавшиеся управления, суда, просвещения и веры, были сосредоточены в руках самих поляков.

Но все эти благожелательные меры не изменили враждебного к России настроения крайних польский партий, имевших большое влияние. Они в значительной мере составились из участников прежнего восстания и увлеченной ими молодежи - учащихся и рабочих. Влиянию их подчинилось мало-помалу и польское общество. С самого начала 1861 года в Варшаве начались уличные беспорядки. Русским офицерам и солдатам опасно было показываться на улице, а когда однажды, выведенный из терпения нанесенными оскорблениями офицер, шедший с отрядом солдат, велел сделать залп в толпу, и несколько поляков было убито, поляки подняли крик на всю Европу, ежедневно стали служить по костелам с вызывающей торжественностью заупокойные обедни по убитым и надели траур.

Крестьянское, однако, население почти повсюду оставалось спокойным, хотя оно и находилось в большой зависимости от помещиков, так как, получив ранее волю, оно не было наделено землей.

Хотя до государя и доходили сведения о том брожении, которое происходило в Польше, но он не менял своего благожелательного отношения к полякам, надеясь, как в свое время император Николай Павлович, на их благоразумие. Вслед за государем и все образованное наше общество по исконному русскому благодушию не только не питало каких-либо недружелюбных чувств к полякам, но, напротив, всемерно было проникнуто мыслями об устранении вековых недоразумений между двумя родственными славянскими народами.

Наместником царства Польского в мае 1862 года был назначен брат государя великий князь Константин Николаевич. В ответ на такое милостивое и почетное для поляков назначение польские заговорщики произвели на жизнь великого князя покушение тотчас по прибытии его в Варшаву. К счастью, покушение не удалось: великий князь был только легко ранен в плечо. Даже и после этого гнусного дела отношение русской власти к полякам не переменилось.

Принимая через неделю после покушения польских сановников, великий князь говорил: «Брат мой желает вашего счастья, вот почему он прислал меня сюда. Рассчитываю на вашу помощь, чтобы я мог исполнить его поручение».

Хотя брожение в крае не прекращалось, Польша продолжала получать все новые и новые льготы. Почтовые учреждения были изъяты из подчинения почтовому ведомству империи, губернаторами и начальниками местных учреждений продолжали назначать природных поляков, Велепольский назначен помощником наместника по всем частям гражданского управления.

Управление, суд, обучение производились на польском языке, а в Варшаве вновь открыт был польский университет, закрытый после первого восстания. Но ничто не помогало. Поляки пользовались каждым случаем, чтобы сделать оскорбительное для русской власти выступление в своих церквах или на улицах.

В январе 1863 года долго подготовлявшееся вооруженное восстание наконец проявилось открыто: молодые люди, призванные на военную службу, бежали из Варшавы ночью со 2 на 3 января 1863 года и укрылись в лесах. Они вооружились и образовали первые шайки повстанцев. Между тем главные заговорщики в Варшаве решили напасть на расставленные в разных местах русские отряды и истребить их. Польские шайки в ночь на 11 января произвели ряд неожиданных нападений на русские войска, но получили должный отпор. Только в некоторых местах сонные офицеры и солдаты, застигнутые врасплох, стали жертвой гнусного предательства. Руководители мятежа разослали в то же время повсюду воззвания о восстановлении Польши и присоединении к ней русских губерний до Западной Двины и Днепра. На тех поляков, которые не желали принимать участие в восстании, мятежники стали действовать путем устрашения, часто даже за отказ дать деньги на восстание убивали.

Мятеж из губерний царства Польского перекинулся и в западный край. В самой Вильне возникли волнения: в ней образовалось подпольное правительство, которое облагало денежными налогами на поддержку восстания польских помещиков западного края, требовало от них снабжения повстанцев продовольствием, завело собственных жандармов-вешателей, убивавших по его приказу ненавистных им русских начальников и всех, кого считали вредными для польского мятежа. Мятежнические шайки составлялись главным образом из мелкопоместной шляхты, панской дворни и отчасти горожан. Во главе становились и поляки-офицеры, принесшие при вступлении в русскую службу присягу на верность государю, и польские помещики, и даже польские священники. Эти шайки большого вреда не могли причинить, они главным образом нападали на беззащитные места, при столкновениях же с войсками повстанцы обыкновенно разбегались по лесам. Особенно страдали от этих шаек православные священники и крестьяне, те и другие за то, что не хотели пристать к мятежу и вместе с поляками добиваться восстановления Польши. Несколько священников было повешено повстанцами, у многих отнято все имущество, и сами они подвергались мучениям и надругательствам. Много и сельских крестьянских властей, и даже простых крестьян-белорусов и малороссов запечатлели смертью свою верность царю и России.

Восстание проникло и в губернии, граничившие с царством Польским, - Ковенскую и Гродненскую. Поляки также всячески стремились к тому, чтобы восстание охватило все губернии, когда-то бывшие под властью Польши: французский император Наполеон Третий, поддерживавший польское восстание, говорил, что при восстановлении Польши в нее будут включены все те местности, где была пролита кровь. Поэтому мятежные шайки появились даже в местах, сплошь занятых русским населением, к великому его изумлению: в окрестностях Киева, в восточной части Волынской губернии, в Могилевской и Витебской губерниях.

Мятежники надеялись, что за них заступятся западноевропейские государства. Особенно они рассчитывали на Наполеона. Они, действительно, не ошиблись. Несколько иностранных держав, руководимых Францией и Англией, сделали через своих послов в Петербурге нашему министру иностранных дел князю Горчакову заявления, клонившиеся к заступничеству за Польшу. Это действие держав являлось неуместным и в высшей степени оскорбительным вмешательством в наши внутренние дела. Оно вызвало сильнейшее негодование в русском народе.

Известный писатель Катков в газете «Московские Ведомости» своими патриотическими статьями как нельзя более ответил всеобщему воодушевлению. К подножию царского трона со всех мест России и от всех сословий русского народа потекли многочисленные выражения беспредельной преданности государю и готовности жертвовать всем, если понадобится, за честь и достоинство Родины. Особенно горячо отозвалась первопрестольная Москва: здесь верноподданнические заявления были поданы государю от дворянства, от городской думы, от университета, от старообрядцев Рогожского кладбища, от старообрядцев-беспоповцев Преображенского кладбища и, наконец, от бывших крепостных крестьян Московской губернии. Крестьяне выражали готовность идти в огонь и в воду за царя-освободителя, а старообрядцы писали: «Мы храним свой обряд, но мы Твои верные подданные. Мы всегда повиновались властям предержащим, но Тебе, царь-освободитель, мы преданы сердцем нашим. В новизне Твоего царствования нам старина наша слышится». Такое всеобщее патриотическое одушевление и готовность, если понадобится, нести тягости войны, укрепляло, конечно, русское правительство при переговорах с западноевропейскими державами. Князь Горчаков ответил иностранным правительствам, что Россия, сама не вмешиваясь во внутренние дела других государств, ни в каком случае не потерпит вмешательства их и в свои внутренние дела. Из-за Польши западные державы воевать, разумеется, не стали, и заступничество их за нее окончилось ничем.

Для подавления же мятежа были приняты решительные меры. В Варшаву был послан наместником граф Берг, а в Вильну генерал-губернатором шести северо-западных губерний - генерал Муравьев. Действовали они быстро и решительно, особенно же Муравьев. Он знал, что чем суровее возьмется за подавление мятежа, тем скорее и с меньшим числом жертв его подавит. Прежде всего он обложил большими военными налогами имения польских помещиков, рассуждая, что раз они давали деньги на мятеж, то должны предоставить средства и на его усмирение. У тех же польских помещиков, которые были более замечены в поддержке мятежа, были отбираемы имения в казну. Таким образом, мятеж лишился тех денежных средств, которые его поддерживали. Шайки повстанцев Муравьев преследовал без устали, и вскоре все они были переловлены.

К участию в подавлении восстания Муравьев призвал верное царю крестьянство. Крестьяне с приездом в Вильну Муравьева сами стали представлять начальству пойманных ими повстанцев. Муравьев не так строго относился к простым повстанцам, как к мятежникам из высшего сословия - дворянам и ксендзам.

Он казнил несколько знатных панов, а также несколько ксендзов, взятых с оружием в руках или подстрекавших свою паству к мятежу. Всем этим Муравьев навел страх и в несколько месяцев подавил мятеж, чем и доказал правильность усвоенного им плана действий. В губерниях царства Польского подавление восстания несколько затянулось: там вообще оно было сильнее. Но в 1864 году и Берг окончательно справился с ним.

После подавления восстания решено было губернии края во всем сблизить с прочими местностями империи. Во всех десяти губерниях этого края были введены правительственные, судебные и другие учреждения, какие существуют в коренных губерниях, с делопроизводством на русском языке. Русские учебные заведения заменили собой польские. Вместе с тем было обращено особенное внимание на крестьянское население. Еще до подавления восстания государь привлек к этому делу упомянутых выше Милютина и князя Черкасского, много потрудившихся в великом деле 19 февраля 1861 года. Государь поручил им отправиться в край, присмотреться к жизни тамошних крестьян и потом доложить ему, что следовало бы сделать для улучшения их тяжелого положения. Милютин с князем Черкасским объехали край и по возвращении в Петербург доложили государю, что положение польских крестьян ужасное и что для улучшения их быта всего лучше применить и к ним закон 19 февраля 1861 года. Государь вполне с этим согласился, и 19 февраля 1864 года польские крестьяне получили те блага, которые раньше дарованы были русским крестьянам. Польским крестьянам дано было и самоуправление, вроде нашего волостного, называющееся у них тминным (гмина то же, что волость). Осуществлено все это дело было под руководством тех же Милютина и Черкасского.

Царь-освободитель вспомнил и о русском населении Холмского края, входившего в состав царства Польского. Когда в 1839 году униаты всей западной Руси воссоединялись с православной церковью, униаты отстранены были от воссоединения на том основании, что они жили в пределах царства Польского. Униатами они дожили и до польского восстания, в котором никакого участия, конечно, не приняли. Государь обратил теперь ни них внимание. Милютин и Черкасский позаботились о наделении их землей. По их же почину были открыты и первые русские училища в Холмщине. Под влиянием этих мер у униатов прояснилось русское сознание. Многие из них захотели бросить и самую унию. В 1875 году произошло воссоединение с православной церковью последних униатов в России - холмских.

Важное государственное значение имели те меры, которые были проведены Муравьевым в северо-западных губерниях. Эти меры, по воле государя, были распространены и на юго-западный край. Муравьев хорошо понимал, что недостаточно подавить восстание вооруженной рукой, что надо сделать так, чтобы оно навсегда стало невозможным. Он видел, что поляки составляют в западных губерниях лишь ничтожное меньшинство, что большинство жителей в них (кроме Ковенской губернии, населенной литовцами) состоит из православных малороссов и белорусов, что и в числе католиков этих губерний немало русских (особенно белорусов). Только вековая зависимость этих русских крестьян от поляков-помещиков и евреев-арендаторов, только вековой польский и еврейский гнет сделали их робкими и забитыми. Для Муравьева было ясно, что нужно во что бы то ни стало поднять русское народное сознание в этих загнанных русских крестьянах.

Когда Муравьев ближе ознакомился с условиями жизни крестьян северо-западного края, то он увидел, что Положение 19 февраля 1861 года почти не изменило их тяжелого состояния. Многие польские помещики, ввиду ожидавшегося освобождения крестьян, заблаговременно заменили находившиеся в пользовании крестьян земли худшими, которые потом и достались им в надел. Много крестьян и совсем было обезземелено. Это положение было закреплено и уставными грамотами, составленными мировыми посредниками-поляками.

Муравьев распорядился закрыть мировые посреднические учреждения и взамен их образовал из русских чиновников особые поверочные комиссии, которым и поручил пересмотреть уставные грамоты: возвратить крестьянам отобранные у них земли, наделить землей обезземеленных крестьян, оценить крестьянские надельные участки по действительной их стоимости. Только теперь, благодаря Муравьеву, крестьяне западного края почувствовали великое благодеяние, оказанное крестьянству царем-освободителем 19 февраля 1861 года.

Устроив хозяйственное благополучие западнорусских крестьян, Муравьев обратился к другим заботам о них. Еще при его предместнике были открываемы для крестьян народные училища, в которых за недостатком учителей учило по преимуществу местное православное духовенство, часто в своих домах. Муравьев исходатайствовал деньги и на постройку зданий для школ, и на жалованье учителям. Для подготовки преподавателей открыта была в местечке Молодечне (Виленской губернии) первая в России учительская семинария. Деятельным помощником Муравьева в устройстве русских народных училищ был попечитель Виленского учебного округа Корнилов. Они обратили внимание и на другие школы западного края: заменили польских учителей в них русскими, ввели в них русский дух. Муравьев удалил и из всех правительственных учреждений чиновников-поляков, заменив их русскими. Очень много он сделал и для православия в западном крае: вместо ветхих и убогих деревянных церквей во многих приходах - городских и сельских - были устроены на испрошенные им деньги прекрасные каменные храмы: древние храмы и монастыри западного края, лежавшие в развалинах или находившиеся в запущенном виде, были восстановлены в должном величии. Наконец, Муравьев счел нужным принять меры к тому, чтобы пространство земель, находившихся во владении польских помещиков в западном крае, не увеличивалось, а русское землевладение возрастало.

Не долго продолжалась в северо-западном крае деятельность Муравьева, возведенного государем в награду за его заслуги в графское достоинство, всего лишь два года: но она оставила после себя великий след. Теперь уже никто не скажет, что северо-западный край - польский: благодаря твердости и мудрым заботам графа Муравьева-Виленского, посланного для усмирения западного края лично императором Александром Вторым, по непосредственному его избранию, весь русский народ этого края воспрянул, ободрился, окреп и получил возможность беспрепятственно развивать свою исконную русскую мощь.

5. Земство, новый суд и всеобщая воинская повинность

Освобождение от крепостной зависимости крестьян совершенно меняло уклад нашей местной жизни. Вместе с тем расширились и усложнились многие потребности ее. Для удовлетворения этих потребностей, для ведения земского хозяйства на местах нужны были особые учреждения.

Уже в начале 1859 года государь образовал особую комиссию, которой поручил выработать проект устройства этих учреждений. При этом в руководство комиссии государь предсказал: «Необходимо предоставить хозяйственному управлению в уезде большее единство, большую самостоятельность и большее доверие». На это обращение государя к местным людям за содействием дворянство многих губерний откликнулось живейшим образом, причем просило призвать к участию в будущих земских учреждениях людей всех сословий. Об устройстве земских учреждений ходатайствовали и выборные от губернских комитетов, вызванные тогда в Петербург для обсуждения крестьянской реформы. Они указывали на то, что ведение местного хозяйства одними правительственными чиновниками, без участия земских людей, не принесет добрых плодов.

Поручив разработку этого дела особому вниманию нового министра внутренних дел Валуева, государь следил сам за тем, чтобы оно шло без проволочки, и даже на одном докладе, представленном Валуевым, написал: «Требую, чтобы дело это непременно было окончено до 1 января 1864 г.». Воля государя была исполнена: 1 января 1864 года было высочайше утверждено Положение о земских учреждениях.

По этому Положению лицам всех сословий, владеющим в пределах уездов известным земельным или иным имуществом, а также сельским крестьянским обществам предоставлялось право участия в делах хозяйственного управления через выборных-гласных, составлявших уездные и губернские земские собрания. Для непосредственного же ведения разных отраслей земского хозяйства были созданы земские управы - уездные и губернские. Отныне к земству перешло попечение о главнейших местных нуждах - о дорогах, о продовольствии населения, о народном образовании, оказании врачебной помощи населению. Для осуществления всего этого необходимы были денежные средства, поэтому земству предоставлено было устанавливать особые земские сборы.

В земских учреждениях наиболее видное место заняло дворянство, что и понятно: дворянство было сословием наиболее образованным и подготовленным к самоуправлению. Земскими учреждениями сделано было много для улучшения условий местной жизни. Особое значение имеет открытие ими большого числа школ, больниц и улучшение местных путей сообщения.

Деятельность земств по оказанию врачебной помощи крестьянскому населению обратила на себя милостивое внимание государя императора, который и объявил в 1877 году многим земствам за нее свою благодарность.

Земство вводилось постепенно. Прежде всего земские учреждения были открыты в Самарской губернии - в феврале 1865 года. В том же году эти учреждения были введены в 17 губерниях. К концу же царствования императора Александра Второго земство было уже в 33 губерниях Европейской России.

Через несколько лет после учреждения земств и городское население получило право широкого самоуправления в делах городского хозяйства. В 1870 году государем утверждено было Городское положение, в силу которого городские думы, образованные из гласных, и избранные этими думами для непосредственного ведения дел городские управы стали ведать в городе все те дела, которые в уезде ведали земские собрания и управы. Участие в выборах гласных городских дум было предоставлено лицам всех сословий, имеющим в городе землю или дом или же занимающимся каким-нибудь торговым делом.

Предоставление вновь вызванным к жизни земским и городским учреждениям забот об удовлетворении нужд их местной жизни было в высокой степени целесообразно. Оно передавало эти заботы в руки лиц, наиболее заинтересованных в лучшем и полном их удовлетворении.

Введение земских учреждений и расширение городского самоуправления, кроме того, развивали в населении самостоятельность, и из рядов земских и городских деятелей вышло немало лиц, прославивших себя потом и в области деятельности общегосударственной.

Другим чрезвычайно важным делом императора Александра Второго было преобразование строя судебных установлений и введение усовершенствованных порядков судопроизводства гражданского и уголовного. Судебная часть у нас имела крупные недостатки. Старый суд был суд негласный, дела в нем вершились путем переписки, обвиняемые часто даже не призывались в суд, расследование преступлений производила полиция не всегда умело, а иногда и не беспристрастно. Дела тянулись долго, судебная волокита была большой тягостью населению. Негласное ведение дел давало возможность проявлению неправды.