Анализ монографии И.М. Дьяконова "Люди города Ура"

Размещено на http://www.allbest.ru/

19

Реферат

Анализ монографии И.М. Дьяконова «Люди города Ура»

Выполнен

Сюняевой Елизаветой

Игорь Михайлович Дьяконов (30 декабря 1914 (12 января 1915), Петроград -- 2 мая 1999, Санкт-Петербург) -- советский и российский востоковед, историк, специалист по шумерскому языку, сравнительно-исторической грамматике афразийских языков, древним письменностям, истории Древнего Востока, теоретической истории, теории социальной эволюции.

Родился в Петрограде, с семи до четырнадцати лет жил с родителями в Норвегии, окончил школу в Ленинграде в 1931 году и поступил в Историко-филологический институт (позднее ставший частью Ленинградского государственного университета). С 1937 года параллельно с учёбой работал в Эрмитаже. В 1938 году отец Дьяконова был арестован с официальным приговором 10 лет без права переписки и был расстрелян через несколько месяцев после ареста. В 1956 году был реабилитирован. В 1941 году Дьяконов, как сотрудник Эрмитажа, был мобилизован для эвакуации ценных коллекций. Был переводчиком в отделе пропаганды Карельского фронта, где писал и печатал листовки, участвовал в допросах пленных. В 1944 году Дьяконов участвовал в наступлении советских войск в Норвегии и был назначен заместителем коменданта города Киркенес. Дьяконов был демобилизован в 1946 году и вернулся в свой университет, став ассистентом кафедры семитологии, защитил кандидатскую диссертацию на тему земельных отношений в Ассирии и преподавал. В 1950 году одна из выпускниц кафедры написала донос, в котором указала, что на кафедре изучают Талмуд. Кафедру закрыли, уволив почти всех преподавателей, в том числе и Игоря Михайловича. Дьяконов вернулся к работе в Эрмитаже. После реорганизации Института востоковедения стал работать в его Ленинградском отделении. Диапазон его творчества распространялся на совершенно различные области древней истории.

Книга «Люди города Ура» была закончена в 1981 году. Эта книга представляет собой описание древнего общества, жителей города Ура накануне завоевания Хаммурапи, сделанное на основании клинописных источников, переведённых и интерпретированных автором.

1. Историческое введение

дьяконов книга ура хаммурапи

В этой главе автор приводит краткое описание основных событий в истории Месопотамии начала II тысячелетия до н. э, а также важнейших этапов развития и изменения этого общества.

Ко времени начала господства III династии Ура (с 2111 г. до н. э.) в Двуречье Евфрата и Тигра непомерно вырос царский сектор хозяйства. Общинно-частный сектор все же не вовсе был вытеснен или поглощен им, но именно он должен был определять лицо нижнемесопотамского города того времени. Мы имеем дело не с процессом становления города, растущего естественным путем из более ранних общинных структур, а с образованием города особого типа, возникшего в результате крушения почти полной хозяйственной монополии деспотического царского хозяйства, которая господствовала здесь в предшествующий период.

На общество III династии Ура воздействовали серьезнейшие внутренние противоречия, однако падение династии вызвало внешнее вторжение аморейских племён и войск соседнего Элама. Нашествие амореев принимало характер социального переворота и краха хозяйства царей III династии Ура. Цари новой династии сохранили нечто приближающееся к традиционному порядку, однако уже не так контролировали хозяйство. Из-за проблемы снабжения огромного количества царских работников им стали выдавать царские земли в наделы. В таких условиях царские люди были заинтересованы в том, чтобы возможно более освободиться от военной и трудовой повинности и переложить их на плечи наемников-амореев. Это понимали и цари, заинтересованные в бесперебойном функционировании государственной системы. Вскоре к амореям начала переходить власть в одном месопотамском городе за другим. В хозяйственно-административной области шумерские традиции прервались. Этот процесс толкнул экономику Двуречья к хаосу и, конечно, отозвался одинаково болезненно и на государственном, и на частных хозяйствах. Дело поддержания страны пропитанием перешло в руки отдельных семей. В связи с повсеместным ростом частного хозяйственного сектора снова растет и значение общинных органов самоуправления, новое значение приобретают храмы.

Общество Ларсы делилось на три класса:

1) класс, пользовавшийся эксплуатацией рабского и илотского труда

2) класс, не эксплуатирующий никого и не эксплуатируемый; земледельцы, организованные в большие семейные общины, и ремесленники

3) класс эксплуатируемых; собственно рабы и илоты.

С начала II тысячелетия основной доход государство получает уже не с казенных имений. Существенную роль начинали играть налоги.

Что касается политической истории этой эпохи, в Двуречье между Тигром и Евфратом в это время существовало по крайней мере пять царств: Вавилон, Казаллу, Иссин, Ларса и Урук; из них во всяком случае Иссин и Ларса претендовали на то, чтобы быть «Царством Шумера и Аккада». Цари всячески пытались сравняться с царями III династии Ура. Во всех царствах, кроме Иссина, сидели аморейские династы. Кроме того, в политической игре участвовали разместившиеся в пространствах между городами аморейские племена.

В 1826 году Хаммурапи завоевал Ларсу и распространил на нее вавилонские порядки.

2. Люди месопотамии: внешний облик

В этой главе автор на основании различного материала предоставляет внешний облик людей города Ура.

Физический тип: смуглые люди с курчавыми или волнистыми черными волосами, с выпуклым или прямым носом и обильной растительностью на лице и на теле.

Мода медленно, но менялась, поэтому по головному убору, прическе и покрою одежды древневавилонское изображение часто можно датировать с точностью до одного-двух поколений.

Одежда определялась местными городскими обычаями и социальным положением тех, кто эту одежду носил. Материал - изображения на резных печатях, терракотах, статуях и в росписях.

Ткани: выбеленная на солнце шерстяная ткань. Полотняная одежда и разноцветная ткань - роскошь.

Нижнего белья не носили (разве что в очень холодную погоду); но до самой смерти не снимали с талии надевавшегося на голое тело магического двойного шнурка или перевязи.

Мужчины: основная одежда: набедренная повязка и туника (длинная безрукавная рубашка в талию). При плохой погоде надевали плащ-накидку. Более роскошным были разные виды одежды из большого полотнища, по-разному обёрнутого. Некоторая парадная одежда шилась по особым выкройкам. Бахрома на одежде имела ритуальное значение, прикладывалась иногда к глиняной табличке вместо печати. Традиционная одежда царей и жрецов - большое полотнище с разноцветными нашитыми флажками.

Причёски: бороды в это время были не очень длинные; моду выбривать верхнюю губу, возможно, ввели амореи. Волосы свободно отпускали или слегка подрезали ножом; эламиты носили сбоку косичку.

Головные уборы: войлочные шапки, шляпы колпаки. Характерную круглую шапку с отворотом надевали цари. Тюрбаны носили только эламиты и слуги богини Иштар (это был, в основном, женский головной убор).

Обувь: сандалии, сапожки с загнутыми носами (их носили горцы). Обычно люди и божества изображаются без обуви, вероятно, потому что в храме ходили босиком.

Украшения: шнур на шее с большим серебряным или бронзовым кольцом-пекторалью и металлические обручи на руках и на ногах.

Женщины: одежда не сильно отличалась от мужской. Туники, длинные завёртывающиеся полотнища, у знатных женщин ещё и плащ-покрывало от плеч до ног.

Женщины не закрывали лицо.

Причёски: волосы, свободно лежащие до плеч, слегка подвитые на концах, причёска, скрученная на затылке, иногда прикалывали надо лбом косичку, свешивавшуюся концом с одного уха, или же оплетали голову двумя косичками. Вокруг головы надо лбом носили ленту или скрученный жгут материи (богатые могли носить серебряную полоску).

Головные уборы: шляпы, шапки, тюрбаны.

Украшения: те же, что и у мужчин; бусы.

Одежду стирали на реке песком и золой.

Омовение совершали перед участием в обряде, невеста омывалась перед брачной ночью. Также мыли руки после жертвенной еды. Брились бронзовой бритвой. Перед богослужебным обрядом сбривали волосы на теле и мужчины, и женщины.

Парфюмерия была известна, но считалась роскошью. Женщины подводили глаз сурьмяным порошком. Умащение тела было не очень широко распространено.

Одежда и вооружение воинов: шерстяной набедренник, кожаная перевязь или толстая войлочная с медными бляхами защита от ударов, металлический шлем-шишак. Палица служила только ритуальным оружием или символом власти командира. Боевым оружием был бронзовый топорик, длинное или короткое копье с наконечником из меди или бронзы и бронзовый же кинжал, лук, колчан и стрелы. Существование боевой сети для этого времени не засвидетельствовано, хотя определенная часть воинов носила название «ловцов» или «рыбаков» Щит был кожаный на деревянной основе, укрепленный медью или бронзой. Неясно, использовались ли в бою колесницы, но они были известны в то время.

3. Город Ур при сыновьях Кудурмабуга

В этой части книги автор описывает сам город Ур, основываясь на археологических данных.

Город Ур времени династии Ларсы представлял собой возвышающийся над равниной овал из тесно скучившихся строений. Городская стена была снесена при взятии города эламитами; от нее оставалась только нижняя часть, два этажа глухих стен и плоские крыши ближайших домов служили продолжением городского вала.

С западной и северной стороны город обтекала река Евфрат, а на севере от Евфрата отходил искусственный проток, тянувшийся вдоль города с востока. Внутрь города втекала вода в два затона, образуя искусственные гавани. Гавань и пространство вокруг нее называлось kar, karu[m], и это же слово означало «рынок» и «купеческую организацию». Здесь происходила мелкая и крупная торговля, здесь толклись блудницы, здесь храмовый суд совершал водные ордалии.

Западный карум отделялся от внутренней священной ограды застроенным стометровым пространством: здесь селились люди, служившие в главном храме. В пределах стены находился главный храм городской общины -- Э-киш-нугаль, посвященный богу Луны. Позади него был зиккурат, около которого располагалась священная кухня на открытом воздухе -- Гирмах, а с другой стороны - пекарня. Через приемный и пиршественный зал бога Нанны был вход на сравнительно небольшой двор зиккурата, где также находился священный бассейн.

Близ зиккурата Э-теменнигуру находился «нижний» храм, Э-кишнугаль - здесь совершались основные моления и стояли статуи и эмблемы Нанны и других божеств и царей. В «верхний» храм наверху зиккурата, куда допускались только некоторые храмовые чины, бог, как считалось, иногда спускался с небес. Стены зиккурата были из сырцового кирпича, наверх вели три лестницы, находившиеся спереди и с боков. Плоскости стен зиккурата были разбиты вертикальными нишами. Ярусы были черного, красного и белого цвета. Вряд ли они были озеленены.

Вся территория была окружена стеной, в которой были внутренние помещения -- главным образом хозяйственные.

У юго-восточной стены ограды зиккурата был дворец жрицы-энтум, так называемый Гипар; там же помещался храм богини Нингаль, жилище жрицы-энтум, могилы прежних энтум и помещения обслуживающего культ и жрицу персонала.

Рядом с восточным углом двора зиккурата находилось «Великое хранилище глиняных табличек» -- место приема жертвенных поборов и хранения хозяйственного архива храма, тут же заседал царско-храмовой суд.

У ворот собирался общинный суд. Между правом гражданским и уголовным различия не делалось Если дело было государственное, оно решалось царскими чиновниками или лично царем, в особых случаях участвовал храмовый суд. Ни тюремное заключение, ни принудительные работы в качестве уголовного наказания не были известны. По большей части суд назначал материальное возмещение. Телесные наказания к свободнорожденным обычно не применялись. В случае тяжелых преступлений приговором была смертная казнь. Вавилонское судопроизводство не знало пытки.

Также на территории священного участка находились «Великий амбар» -- священное зернохранилище храмов Нанны и Нингали, храмы богов Нингублаги и Ниминтабы, к тому времени разрушенный царский дворец Шульги и его потомков; мавзолеи царей Ура.

Остальная часть города была плотно застроена домами. Между ними были узкие кривые проходы и тупички. Эти дома строились из сырцового кирпича, иногда обложенного обожженным, они выходили на проулки глухими стенами, которые кое-где прерывались низенькими дверцами, иногда маленькими окошками. Крыши были плоскими. Дом включал в себя сени, внутренний дворик, в котором мог быть бассейн. На уровне второго этажа дворик был обнесен деревянной галерейкой, наверх вела лестница. Со двора мог быть ход в людскую -- помещение для рабов, в кладовку и в кухню. Напротив выхода из сеней обязательно была дверь в парадную горницу. Сквозь горницу был ход во внутренний «культовый дворик», где совершались жертвоприношения, стояли терракотовые образки и где хоронили умерших родственников. Продать дом, а следовательно, и купить целый дом -- было невозможно, очевидно, по той причине, что в нем находились могилы. Расширять свою жилую площадь можно было лишь путем аренды или купли частей дома или заброшенных участков. Кое-где были маленькие квартальные храмики, мастерские, лавки. Зелени, кроме как у речных затонов, в городе не было, не было и садов при домах.

4. Купец, мореплаватель, литейных дел мастер

В этой главе автор «вводит» нас в один из самых богатых домов Ура, который принадлежал человеку по имени Эйанацир.

Это был ремесленник и торговец, который занимался в основном закупкой медной руды в Тельмуне, отчасти для дворца, отчасти для частных заказчиков и отчасти для себя.

Его дом был похож на дома, описанные в предыдущей главе. Он был просторным, имел большие сени, главный двор, парадную горницу, двор для культа мёртвых, уборную, кухню и большую «людскую», где жили рабы.

Рядом находился дом, который соединялся с домом Эйанацира, но был предназначен для отдельной семьи. Также дом Эйанацира имел общий культовый двор с другим соседним домом. Это доказывает, что узы семейной общины оставались еще очень крепкими.

На основании материала, найденного в этом доме, автор рассказывает о жизни и быте обитателей этого дома.

Жители Ура сидели на стульях, иногда просто на связке тростника, табуретке. Хозяин или хозяйка могли сидеть на кресле с низенькой спинкой и подлокотниками. Столы встречались не часто, обычно посуда просто давалась в руки, но в доме Эйанацира было даже несколько столов.

Продукты и многие вещи хранили в глиняных сосудах, хорошую одежду, бусы и другие украшения -- в ларцах и корзинах. Часто использовались плетеные маты и циновки.

Посуда могла быть неглазурованной простой глиняной или парадной бронзовой или серебряной. В Уре пользовались тарелками, кубками с высокой ножкой, неглубокими мисками, остродонными фляжками-ситулами, которые вставлялись в землю или ставились на подставку.

Еда, которую могли подавать в доме Эйанацира в праздничный день: мучные лепёшки, мучная или гороховая похлёбка с чесноком, ячменная каша, сыр, жареная рыба, баранина с травами и чесноком, финики и сладости из муки и финиковой патоки. Ели руками; мясо резали, если было нужно.

Жены и девушки прислуживали гостям.

На втором этаже находилась, видимо, спальная хозяев с самым дорогим из предметов мебели - кроватью. Там же мог находиться туалетный столик хозяйки, в нём могла быть, например, зеленая краска для подведения век, благовония.

На втором этаже также могла быть комната, где рукодельничали рабыни, и «кабинет» самого Эйанацира.

Судя по найденным в этом доме письменным источникам, люди города Ура не были чужды грамотности, т. е. не только жрецы и писцы умели читать и писать.

5. Школа и наука

В этом разделе автор представляет картину образования и науки в Уре по материалам раскопок школы.

Школа (э-дуба) в царстве Ларсы не была замкнутой (только для жрецов); она была образована храмовой администрацией и поставляла светские кадры администраторов. В ней могли обучаться и девочки, хотя это было редкостью.

Клинописные таблички делали так, чтобы держать их в левой ладони, когда пишешь, так что столы не были нужны. Ученики сидели просто на полу, на циновках. Классной системы не было, начинающие занимались вместе с продолжающими.

Хорошо организованная школа была даже чем-то вроде университета, потому что здесь создавалась и развивалась наука. Так как основой обучения было зазубривание знаков, то составлялись двуязычные (по-шумерски и по-аккадски) списки слов, сгруппированные по темам, по разным отраслям знания (скотоводческие термины, минералогические, земледельческие, столярные и т.п.); такие списки были зачатком энциклопедии. Также были списки медицинских рецептов, математических задач.

Ученики, выучившие достаточно знаков, переписывали пословицы, фольклорные произведения, поучения для школьников, письма.

Основным языком преподавания был шумерский, который к III династии Ура стал почти всюду мертвым.

При династиях из городов Иссина и Ларсы наблюдается расцвет шумероязычной школы. Ее высокие достижения видны из перечня предъявлявшихся при выпуске экзаменационных требований, которые были очень высокими.

В э-дубе важнейшее место в преподавании заняли двуязычные терминологические перечни, т. е., в сущности, словари. Помимо обычного литературного шумерского языка существовал еще особый «женский» шумерский. Соответственно был составлен краткий трехъязычный словарь. Из грамматических сочинений до нас не дошло ни одного текста, однако известно, что была создана грамматическая терминология.

Кроме описанных выше «справочников» ученики изучали также перечни судебных казусов.

До нас дошёл исключительный документ - шумерско-аккадское «филологическое пособие», «Ana ittisu». Его автор ставил своей целью сделать его интересным.

Что касается математики в Уре, то она была развита довольно высоко. Ее преподавание велось на аккадском языке.

Также в школе изучали музыковедение, уделялось внимание литературному и религиозному образованию учеников.

После завоевания Ниппура, Ларсы, Урука, Ура царем Хаммурапи центр учености был перенесен в пригород Вавилона -- Борсиппу, а место сравнительно общедоступной светской школы заняла индивидуальная выучка у отдельных грамотеев.

6. Семейная община в селе и в городе. дельцы и торговцы, жрецы и жрицы

В этой главе автор рассматривает вопрос сельской и городской семейной общины, рассказывает о жизни и деятельности жителей еще одного дома на материале деловых актов, найденных там. Также он описывает функции жриц и жрецов и особенности их жизни.

Деревенские поселения в подавляющем большинстве случаев носили названия по именам царей или крупных царских чиновников, и если не все, то значительной частью своих территорий представляли царские или храмовые земли -- индивидуальные «наделы-кормления». Помимо царских и храмовых служащих, ведавших этими землями и продуктами, собиравшимися с них, в сельских местностях имелись еще и «старейшины» никогда не упоминающиеся в составе лиц, вознаграждаемых из казны. Юрисдикция их отличалась от юрисдикции царско-храмовых чиновников. Другими словами, существовали земли и люди, на которых юрисдикция чиновников не распространялась.

Также встречаются случаи, когда селение самостоятельно вступало в частноправовые отношения с частными лицами или с властями.

Из этого видно, что такая организация, как сельская территориальная община, безусловно, существовала.

Хотя среди городского населения чаще всего приходится иметь дело с индивидуальными «малыми» семьями, так было не всегда и не всюду. В этой главе автор рассматривает показательный случай: люди действуют по двое, по трое, иногда и в одиночку, но всегда связаны между собой тысячью деловых уз, и, несомненно, они состоят в родстве; по большей части это, вероятно, родные и двоюродные братья.

Это непостоянно действующая компания, так как в деловых актах они никогда не появляются все вместе, но часто -- по двое и по трое в разных комбинациях.

В одном поколении, видимо, в одном или двух соседних домах жили и находились между собой в тесной связи до двадцати самодеятельных взрослых лиц мужского пола: они занимаются кредитными операциями в мелких суммах, арендуют общинные и служебные земли, торгуют, подчиняют себе довольно многочисленных людей из должников и другой бедноты, имеют рабов, а сами во многом зависят от политической конъюнктуры. Они не царские люди, а принадлежат к внегосударственному сектору общества, они - частные члены городской общины. Не случайно у них есть и за пределами города своя, и при этом общая земля.

Что касается женщин, которые участвуют в деловых актах, зафиксированных в найденных документах, их можно разделить на две группы.

Это, во-первых, женщины, подчиненных патриархальной власти отца, мужа, братьев или (если они вдовы) имеющих право выступать официально лишь вместе с сыном.

Ко второй группе относятся женщины, которые не находятся под патриархальной властью и поэтому фигурируют в документах как активные стороны.

Женщины, не находившиеся ни под чьей патриархальной властью, были жрицами или блудницами.

Жрицы храма мыслились как жены и наложницы бога и как служанки его божественной супруги.

Ниже всей иерархии жриц стояли просто блудницы, не священные. В ряде случаев блудниц времени царства Ларсы следует, скорее, сравнить с греческими гетерами, которые способны были занимать своих гостей разговорами, пением и игрой на музыкальных инструментах.

Документы Ура времени царства Ларсы называют конкретно три категории жриц: entu[m] -- верховную жрицу бога Луны Нанны, непременно царевну и самое высокопоставленное лицо в городе; ее помощницу lukur-es--«домашнюю lukur»; и nin-dingir.

7. Рабы и беднота

В этой главе автор рассматривает вопрос роли рабов и бедноты в древнем обществе Ура.

Почти все рабы (или их родители) приобретались путем купли, а в конечном счете -- путем военного захвата.

Производство существовало лишь в небольшой мере обособленно, например, в виде литейной мастерской, судостроительной площадки, верфи.

А в основном производство было домашним, например, текстильное производство. Причем ремесленное мастерство было уделом исключительно свободных. Рабы участвовали в производственном процессе, но ведущую роль играли их хозяева. В этом заключается характерная особенность патриархального рабства.

Еще одной особенностью было наличие «рожденных в доме» рабов, которые были на самом деле и родичами своих хозяев. Их часто усыновляли и удочеряли для того, чтобы обеспечить себе заупокойный культ (если своих детей не было), либо потому, что усыновленный работал в доме усерднее, чем купленный.

Автор приводит несколько историй, показывающих нам нравы эпохи патриархального рабства.

Например, история о женщине, которая осталась одна с мальчиком, одной ей его не воспитать; поэтому она вводит в свою семью раба как отныне полноправного родича -- сына, усыновляет его. Когда женщина умрет, а сын вырастет, усыновленный раб останется под его патриархальной властью, хотя и будет участвовать в наследстве.

Еще одна история - о нескольких женщинах, работорговце и нескольких рабынях. Одна из рабынь не хотела переходить к другому хозяину, заперлась в верхнем жилом покое дома, кричала не переставая, а когда хозяин вышел из дома, спустилась, заперла наружную дверь и пять дней никого не пускала в дом. Наконец, хозяин вломился в него силой, связал ее и избил ее; однако у нее нашлись защитники: они попытались даже подкараулить его на улице…

Часто бывало, что рабы бежали, от тяготы поборов и повинностей бежала и свободная беднота. Они обычно разбойничали, нанимались на сельскохозяйственные работы и в войско на самых жалких условиях, предпочитая такую жизнь своему рабскому состоянию или тяжелой зависимости.

8. Храмовые служители и еще одна школа

В этой главе рассказывается о судьбе жителей еще одного дома в Уре и об особенностях храмового хозяйства в эту эпоху.

Эти семьи были связаны со службой на храм. Это видно, между прочим, из того, что в каждом поколении все главы семей носят шумерские имена, в то время как младшие братья, не имевшие особых шансов унаследовать храмовую должность, носят имена аккадские.

Возможно, хозяин, УрНанна, был крупным администратором храмового хозяйства. В то время казенное, прежде всего храмовое, хозяйство все еще производило работы большого размаха. При III династии Ура они исполнялись царскими илотами, получавшими паек, при Хаммурапи же эти работы велись землепашцами, «приносившими поставку» и составлявшими низшую категорию царских людей; они получали свои участки во владение, но должны были отдавать храму или царю урожая в качестве своего «урока». Они сами кооперировались между собой.

Как еngar III династии Ура, так и satammu времени Хаммурапи получали от казны для своих подчиненных рабочий скот и/или прокорм на него, а также, вероятно, и посевное зерно. Хозяин дома был таким государственным надзирателем.

Из документов УрНанны следует, что царская земля, по крайней мере частично, составляла часть храмовой (при III династии Ура, по-видимому, наоборот: храмовая земля составляла часть царской). Вообще храмовое хозяйство при царстве Ларсы существовало как активно действующее, а царское было малоразвито. При Хаммурапи, однако, положение изменилось.

Начальник канцелярии храма бога Луны занимался учетом и распределением земельных наделов, копкой каналов, распоряжением рабочей силой (илотами, повинностными работниками и рабами), поступлением продукции, импортом леса, вывозом тростниковых изделий, выдачей металлов из сокровищницы и т. д.

КуНингаль, следующий хозяин дома, тоже служил в храме, но в другом и на другой должности -- он был abrikkum бога Эйи. Это был тоже важный административный пост. КуНингаль был по тем временам человеком очень богатым.

В этом доме было найдено много учебных текстов, что позволяет предположить, что в этом доме тоже была школа, детей могли учить старшие грамотные родственники, а мог быть и наемный учитель. Возможно, он был жрецом.

В «культовом дворе» находится большое детское захоронение. Возможно, это ученики школы, погибшие в ней, когда в город ворвались воины Самсуилуны.

9. Супруга бога Луны

В этой главе описывается жилище, образ жизни, социальная функция верховной жрицы Ура - entu[m].

«Гипар» Нингали существовал еще по крайней мере при I династии Ура (XXVI в. до н. э.). Жилище энтум внутри «Гипара» было обыкновенной квартирой вокруг двора, ничем не отличавшейся от дома сколько-нибудь состоятельного гражданина Ура, кроме того, что оно было много больше и окружено храмовыми помещениями, составлявшими с ним вместе одно укрепленное здание. Дома, вероятно, энтум окружали младшие жрицы, рабыни-рукодельницы и, может быть, ее развлекали шуты.

Титул en носили верховные жрецы в том случае, когда главному общинному божеству приписывался женский пол (Урук, богиня Инана-Иштар), но жрицы, если ему приписывался пол мужской (Ур, бог Нанна-Син).

Главным обрядом был «священный брак», вызывавший плодородие.

Главной функцией культа являлось предполагаемое воздействие на непознанные природные и социальные силы, от которых зависит сущеествование человека. Сельскохозяйственные мифы и обряды были основой вавилонского мироощущения и всей культовой идеологии. Такова была и их религия -- она вся сводилась к мифу, к обряду, к магии; этического момента она в те времена не содержала.

Брак богини города Урука Инаны и Думузи ощущался как имитирующий и в то же время стимулирующий процессы природного размножения и создания плодородия.

Брак этот разыгрывался в обряде как любовное сочетание жреца en, представлявшего Думузи, и жрицы, представлявшей Инану.

В Уре же разыгрывался брак между его главными общинными божествами Наиной (Наннаром, Сином) и Нингаль.

Эти обряды в праздники сопровождалась игрищами типа карнавала или масленицы; они принимали массовый, разнузданный, оргиастический характер, ибо бесчисленное повторение полового акта ощущалось, вероятно, как магически усиливающее функцию акта основного -- брака бога и богини.

Кроме обряда «священного брака» огромное значение имели жертвы.

Жизнь энтум складывалась не из одних обрядовых действий. Была и личная, а также и хозяйственная сторона ее жизни и быта.

Но все прозаические денежные дела и хозяйственные заботы в доме энтум были подчинены жизни обрядовой, и все обряды, как нам представляется, подводили к главному из них -- к ритуалу священного любовного соединения.

Заключение

В этой книге Дьяконов рассмотрел все стороны жизни и функционирования древнего общества города Ура. Опираясь на археологические данные и письменные источники, он подробно описал быт, образование, науку и религию Ура на примерах судеб отдельных людей, домов и семей.

Размещено на Allbest.ru