Основные экономические преобразования в эпоху перестройки

Размещено на http://www.allbest.ru

Содержание

Введение

Так жить нельзя! Лозунги повторяются, история - никогда

Свежий ветер перемен

Экономическая стратегия КПСС

Организация научно-исследовательских работ в СССР

Рост материальной базы культуры

Идеи и планы «уходят в песок»

Пустые полки и «горячие точки»

Попытка согласия на основе «500 дней»

Три «человека встретились в лесу»

«Ударная волна Беловежского взрыва»

Экономические итоги “перестройки”

Введение

3 марта 1953 года закончилось более чем тридцатилетнее правление И. В. Сталина. С жизнью этого человека была связана целая эпоха в жизни Советского Союза. Всё, что делалось в течение 30 лет, делалось впервые. СССР был воплощением новой общественно-экономической формации. Его развитие проходило в условиях жесточайшего давления со стороны капиталистического окружения. Социалистическая идея, овладевшая умами советских людей, творила чудеса. Великий гений советского человека сумел за исторически кратчайший срок превратить отсталую Россию в мощную индустриальную державу. Именно Советский Союз, а не США или какая-либо другая страна мира наголову разгромила гитлеровскую Германию, спас мир от тотального порабощения, спас свой суверенитет и свою территориальную целостность.

Однако за всеми этими успехами крылись и страшные преступления авторитарного сталинского руководства, стоившие многих миллионов невинных жертв, которые нельзя оправдать никакими аргументами. Страна напоминала сжатую пружину. Серьёзно болела экономика.

Сдерживалось развитие культуры. Зрела развязка. Нужен был человек, который после смерти Сталина мог развязать тугой узел проблем и повести страну к прогрессу.

И такой человек был - Никита Сергеевич Хрущев. Именно ему историей было определено стоять во главе Советского Союза в течение целого десятилетия, десятилетия необычного, потрясшего мир метаморфозами, названного в мире "десятилетием оттепели". Судьба самого Хрущева, да и целого ряда важнейших событий его периода, до недавнего времени была неизвестна. Многое прояснилось благодаря гласности и демократии. Появилось много публикаций в периодической печати, опубликованы ранее неизвестные архивные материалы по данному вопросу.

Так жить нельзя! Лозунги повторяются, история - никогда

В историю советского общества 1985 год вошел как переломный, положивший начало периоду, названному «перестройкой». Шесть «перестроечных» лет оказались заключительным аккордом советской музыкальной симфонии, не умолкавшей в широком диапазоне звучания семь десятилетий, и одновременно прелюдией к новому этапу, открытому августом 91-го. В эти годы складывались идеологические, социально-политические, материально-технические и кадровые предпосылки, приведшие впоследствии к изменению советского общественного и государственного строя, хотя вначале будущее страны ее гражданам виделось совершенно иначе.

Ожидание перемен весной 1985 года имело серьезное основание. В обществе назревал глубокий системный кризис. Некогда более или менее эффективно действовавшие авторитарно-бюрократические методы управления народным хозяйством стали давать ощутимые сбои. Экономика вступала в стадию стагнации. К началу 80-х годов темп прироста национального дохода держался лишь на уровне 3 процентов. К критическим отметкам подходил физический износ основных фондов как в промышленности, так и в сельском хозяйстве, а нехватка средств для их восстановления создавала реальную, хотя пока еще отдаленную угрозу остановки производственного процесса. Старение техники и технологий, высокая доля ручного труда, неудовлетворительное качество продукции, низкий уровень производительности -- все это свидетельствовало о неблагополучии в огромном, внешне достаточно мощном народнохозяйственном комплексе СССР.

Язвы экономики, естественно, сказывались и на социальной сфере, обусловливая невысокий уровень жизни населения. Оставалась проблема с жильем, не могло удовлетворить состояние здравоохранения, все острее волновали людей катастрофические факты в сфере экологии, изнуряли постоянные, «временные» перебои в продовольственном обеспечении.

Невысокий уровень жизни был уделом большинства. Однако для общества не составляло тайны существование определенных социальных групп, уже живущих как бы «при коммунизме». К ним относились дельцы так называемой «теневой экономики», «торговая мафия», некоторые другие группы и группки. Но самым главным раздражителем людей были верхние слои партийно-государственной номенклатуры. Об их сказочных привилегиях ходили легенды; чья-то высокопоставленная жена летает на, сынок воскресенье в Париж сделать прическу охотится в Африке на слонов, а сейф только что умершего генсека оказался до краев набит деньгами... Ну и пресловутые дачи-дворцы, сауны, спецполиклиники и спецпайки. Деградация, перерождение власти, ее коррумпированность, чванство и корыстолюбие -- вот что было самым страшным фактором дискредитации системы. Вот чего народ не принимал и не прощал. Власть теряла авторитет, уважение в народе, а ведь называла она себя советской, коммунистической.

Еще одним сильным раздражителем на фоне отечественных нехваток и ограничений выступала все шире распространявшаяся по разным каналам информация о богатой и беспечной жизни на Западе: супермаркеты, 40 сортов колбасы, «Мерседесы», ночные клубы и т. д.

Реальная оценка ситуации и вызванное ею состояние общественного сознания получили выражение в ставшем тогда популярным лозунге «Так дальше жить нельзя!».

Свежий ветер перемен

Перемены, которые давно уже, казалось, стучались в окна и двери, явились весной 1985 г. в образе относительно молодого (всего 54 года), складно и без бумажки говорящего Генерального секретаря ЦК КПСС М.С.Горбачева. Только этот контраст с его престарелыми предшественниками уже вселял надежды и пробуждал веру. Казалось, что пора прошлого «застоя» позади, а энергичный и обаятельный лидер, знающий, что и как надо делать, преобразует общество, наладит хозяйство и жизнь станет такой, какой давно была обещана советским людям: материально изобильной, духовно насыщенной и свободной, эстетически прекрасной.

Особый энтузиазм вызывало то, что менялась, делалась, как казалось, демократичнее партийно-государственная власть. Новый генсек запрещает вывешивать свои портреты, критикует парадность и партбюрократию, «хапанье» не по заслугам, увлечен делом и явно хочет основательно перетряхнуть, пропахшие нафталином «государственные сундуки». Его «хождения в народ», особенно первый вояж в Ленинград, и раскованные беседы с трудящимися у телемикрофонов умиляли сограждан. Из горьковской ссылки возвращен известный своим инакомыслием опальный академик А. Д. Сахаров, а в Политбюро ЦК КПСС, наоборот, провожают «на отдых» «старую гвардию». Народу выданы большие авансы; и от него получен огромный кредит доверия.

Январский Пленум ЦК в 1987 г. сформулировал семь знаменитых постулатов «перестройки»: создание эффективного механизма ускорения социально-экономического развития; опора на живое творчество масс; внедрение экономических методов управления; поворот к науке; приоритет социальной сферы; избавление от искажений социалистической морали; наконец, главная цель -- придание социализму самых современных форм общественной организации. Больше социализма! Больше демократии! Улучшить социализм, очистить его от искажений сталинизма!

Позже выяснится, что, единодушно принимая «перестройку», не все социальные и профессиональные слои и группы, а уж тем более личности одинаково понимали ее замысел и конечные цели. Серьезным представляется и вопрос -- были ли едины, а главное искренни, декларируя цели преобразований, сами их инициаторы? Но как бы сегодня ни интерпретировали бывшие лидеры свои подлинные или мнимые намерения, тогда, в 1985 г., речь шла об «улучшении социализма». И именно под эту цель народ в своей основной массе выдал кредит доверия вождям.

Важнейшим инструментом предстоящих преобразований стала объявленная «сверху» гласность. По замыслу идеологов «перестройки», снятие запретов на открытое обсуждение актуальных социально-политических проблем должно было помочь обществу осознать глубину кризиса и выработать верные пути его преодоления, поставить под контроль общественности деятельность партийно-государственного руководства.

Свежим ветром перемен «гласность» ворвалась прежде всего на страницы прессы, в электронные средства массовой информации, став символом обновления. Два слова, «перестройка» и «гласность», зазвучали без перевода едва ли не на всех языках мира.

Процесс развития гласности направляется самим Генеральным секретарем. Он призывает средства массовой информации взять на себя роль своеобразной оппозиции тем консервативным силам, которые противятся «перестройке». Усердно выполняя установку Генерального секретаря основательно проветрить «затхлую атмосферу брежневско-черненковских времен», пресса сосредотачивает огонь прежде всего на партийном аппарате.

«Гласность» дала толчок многим позитивным процессам, значительно «продвинула» идею демократизации общества, но не больше. Ибо до практических шагов было далеко. О ломке политической системы не было и речи. Ставился вопрос о демократизации на производстве: самоуправление в трудовых коллективах -- советы бригад и цехов, выборность руководителей всех звеньев, вплоть до директоров предприятий. В политической сфере признавалась необходимость совершенствовать советскую избирательную систему: дать избирателям возможность выбирать из нескольких кандидатов. Внутри партии -- также более демократично формировать выборные органы, в том числе и центральные, совершенствовать контроль «снизу».

Появились признаки перемен и в материальной сфере, в быту. Рассуждения о неиспользованном потенциале нэпа, о недооценке возможностей индивидуального труда и кооперативных форм собственности на фоне монополии собственности государственной привели к возникновению многочисленных кооперативов -- главным образом посреднических, торгово-закупочных, общественного питания, бытовых услуг. Люди связывали с этим надежды на цивилизованный сервис, который был не по плечу государственным предприятиям-гигантам, но обеспечить который обещали небольшие кооперативы и мелкий частник, напрямую заинтересованные в «живой» прибыли.

Экономическая стратегия КПСС. Экономическая стратегия партии на современном этапе нашла свое отражение в решениях XXV и XXVI съездов КПСС. Суть ее состоит в том, чтобы, максимально использовав преимущества социалистической системы хозяйства, огромные экономические возможности страны, перевести народное хозяйство на путь интенсивного развития, повысить эффективность всего общественного производства и качество работы.

Наша страна располагает могучим экономическим потенциалом. И нужно, чтобы этот потенциал, созданный поколениями советских людей, использовался по-хозяйски, с полной отдачей.

Интенсифицировать экономику, повысить эффективность общественного производства -- значит с меньшими затратами сырьевых, материальных и трудовых ресурсов производить больше продукции.

Курс на интенсификацию народного хозяйства определяет экономическую политику партии на длительную перспективу вплоть до 1990 г.

Каковы же пути осуществления этого курса?

Его реализацию партия прежде всего связывает с техническим перевооружением всего производства на базе современной науки и техники, с дальнейшим совершенствованием планирования и руководства народным хозяйством, с повсеместным укреплением производственной и трудовой дисциплины и повышением личной ответственности каждого работника за свой конкретный участок работы, за выполнение плана в целом.

Большое внимание уделяется улучшению организационной структуры народного хозяйства, совершенствованию планирования и других сторон хозяйственного механизма, в частности системы оплаты труда и премирования, укреплению хозрасчета.

Хозяйственный расчет -- это метод планового ведения социалистического хозяйства, который позволяет сочетать интересы общества с интересами отдельных трудовых коллективов и каждого трудящегося. Он основал на соизмерении затрат предприятия и на производство продукции с конечными результатами его производственно-хозяйственной деятельности, что обеспечивает не только рентабельность (прибыльность) производства, но и материальную заинтересованность и ответственность предприятий в выполнении плановых заданий и экономном использовании ресурсов.

В годы десятой (1976--1980 гг.) и одиннадцатой (1981 -- 1985 гг.) пятилеток были разработаны и осуществлялись крупные комплексные программы, направленные на решение ключевых проблем экономики. Особое место среди них занимает Энергетическая программа, которую партия рассматривает как крупнейший документ «перспективного значения, своего рода ГОЭЛРО в современных условиях». Ее разработка осуществлена, согласно решениям XXVI съезда партии и последующих Пленумов ЦК КПСС, на основе расчетов по основным показателям экономического и социального развития СССР на период до 2000 г.

Ноябрьский (1982 г.) и июньский (1983 г.) Пленумы ЦК КПСС, развивая положения и выводы XXVI съезда партии, определили конкретные и неотложные меры максимального использования имеющихся возможностей для улучшения хозяйственной деятельности и роста производительности труда во всех звеньях народного хозяйства, увеличения выпуска и повышения качества продукции. Это ускорение научно-технического прогресса, значительное улучшение капитального строительства, осуществление соответствующих мероприятий по соблюдению норм расхода топлива, сырья, металла и других материалов, финансовых и трудовых ресурсов, резкое повышение уровня работы по дальнейшему улучшению планирования и управления экономикой, совершенствованию стиля и методов хозяйствования.

Утвержденный XXV съездом КПСС десятый пятилетний план на 1976--1981 гг. по своим главным задачам, основным направлениям хозяйственной деятельности совпадал с задачами предыдущего пятилетия, составляя с ним единое целое. Оба они определяют долговременную экономическую политику партии, ее экономическую стратегию.

Стержнем экономической стратегии партии на десятую пятилетку было наращивание экономической мощи, обеспечение устойчивого развития всего народного хозяйства, и в первую очередь тяжелой индустрии -- фундамента экономики.

XXV съезд КПСС детально учел объективные и субъективные факторы общественного развития, раскрыл имеющиеся резервы, обсудил проблемы повышения эффективности производства. Намеченный им путь -- это динамичное и пропорциональное развитие народного хозяйства, ускорение научно-технического прогресса, рост производительности труда, всемерное улучшение качества работы во всех звеньях народного хозяйства.

XXVI съезд партии рассмотрел и одобрил «Основные направления экономического и социального развития СССР на 1981 -- 1985 годы и на период до 1990 года». Съезд постановил также поручить ЦК КПСС внести необходимые изменения и дополнения в Программу партии и подготовить новую ее редакцию к очередному съезду.

XXVI съезд КПСС и последующие Пленумы ЦК -- майский, ноябрьский (1982 г.), июньский (1983 г.) разработали конкретную программу совершенствования развитого социалистического общества и присущего ему образа жизни. Это прежде всего -- совершенствование производственных отношений, соответствующее качественным изменениям в производительных силах страны, кардинальное повышение производительности труда, эффективности производства в целом, разработка единой научно-технической политики, коренное улучшение планирования и управления, совершенствование советской социалистической демократии, осуществление научно обоснованной национальной политики.

Организация научно-исследовательских работ в СССР. Органическое соединение научно-технической революции с преимуществами социалистической системы хозяйства -- одна из характерных черт развитого социализма. Овладеть достижениями научно-технической революции -- это значит, в полной мере использовать науку и технику для создания материально-технической базы коммунизма, формирования коммунистических общественных отношений, воспитания всесторонне и гармоническиразвитой личности.

Для координации научно-исследовательских работ в стране, рационального использования научных кадров и материальных средств создан Государственный комитет СССР по науке и технике, который разрабатывает основные направления развития научно-технической политики, содействует внедрению достижений науки и техники в народное хозяйство.

Общее руководство развитием естественных и общественных наук в стране возложено на Академию наук СССР.

С учетом развития новых экономических районов создаются комплексные территориальные объединения научных учреждений в Сибири, на Урале, Дальнем Востоке, Северном Кавказе, Украине. Успешно развиваются специализированные центры Академии наук СССР в области биологии, физики и химии. Возникли новые научные центры в союзных республиках. В СССР сложилась и крепнет единая система научно-исследовательских учреждений, состоящая из академий наук и региональных центров союзных республик, университетов и вузов, которая позволяет проводить фундаментальные и прикладные исследования во всех крупных экономических районах страны.

Рост материальной базы культуры. Увеличение государственных и общественных ассигнований на культурное развитие позволило значительно укрепить материальную базу культуры развитого социализма.

В 60--80-х гг. растет число общеобразовательных школ. Причем новые школы получают специально построенные типовые здания, учитывающие климатические и иные особенности того или другого района.

Резко возросло количество профессионально-технических учебных заведений.

Было открыто много новых вузов и техникумов, готовящих специалистов для электротехнической промышленности, химии, по автоматике и телемеханике, экономике.

Высшие и средние специальные учебные заведения открывались, прежде всего, в районах, наиболее интенсивно развивающихся. Это Дальний Восток и Сибирь, Средняя Азия и Казахстан, Поволжье и Северный Кавказ.

Число массовых библиотек на конец 1980 г. превысило 130 тыс., а их книжный фонд возрос более чем в 2 раза и равнялся 1,8 млрд. экземпляров. Еще больше книг хранится в научных, технических и других специализированных библиотеках.

В СССР действует около 140 тыс. клубных учреждений, причем 2/3 из них -- в сельской местности.

Увеличилось количество профессиональных театров. Сегодня их насчитывается 604 против 502 в 1960 г. Только за годы десятой пятилетки в стране было открыто 34 новых театра. Многие из них получили прекрасные здания, построенные по оригинальным проектам. Это МХАТ имени М. Горького в Москве, Драматический театр имени Г. Сундукяна в Ереване, Драматический театр в Паневежисе Литовской ССР, Государственный драматический театр имени М. Горького в Туле и т. д. В 1979 г. отпраздновал свое новоселье и первый в мире Московский детский музыкальный театр.

В 1980 г. в стране насчитывалось более 1,5 тыс. различных музеев. Среди новых музеев -- Музей Карла Маркса и Фридриха Энгельса в Москве, музеи В. И. Ленина в столицах союзных республик и других городах, Музей космонавтики в Калуге, музеи изобразительных искусств и историко-художественные во многих областных городах страны и столицах автономных и союзных республик. Многие музеи носят мемориальный характер. Это дома-музеи С. Нерис в Палямоносе Литовской ССР, Я. Райниса в Ясмуйже Латвийской ССР, С. Айни в Самарканде, М. Сарьяна в Ереване, С. П. Королева в Москве и Житомире и др.

В 60--70-х гг. открываются телестудии в Улан-Удэ, Элисте, Якутске, Орджоникидзе, Махачкале, Кызыле и других столицах автономных республик. В 1967 г. вступила в строй первая очередь Останкинского телевизионного центра имени 50-летия Великой Октябрьской социалистической революции.

В стране работает более 400 программных телевизионных станций (против 82 в 1960 г.) и свыше 1,5 тыс. ретрансляционных. Системы «Орбита» и «Восток», «Экран» и «Радуга» открыли возможность жителям Дальнего Востока и Сибири смотреть передачи Центрального телевидения в полном объеме и в более удобное время. Развивается цветное телевидение: 81 телестудия страны передает программы в цветном изображении. Расширилась зона устойчивого приема телевизионных передач. В 1982 г. их могло смотреть 86% населения СССР.

Вся территория страны охвачена радиовещанием. Передачи ведутся по восьми основным программам на 68 языках народов СССР.

В СССР выходит около 15 тыс. газет и журналов на 57 языках советских народов и 22 иностранных языках, действуют 212 издательств, 14 республиканских информационных агентств, Телеграфное агентство Советского Союза (ТАСС) и Агентство печати Новости (АПН).

Идеи и планы «уходят в песок»

На третьем году «перестройки» эйфория обновленческих надежд заметно пошла на убыль. Реформы по всем направлениям откровенно «забалтывались», на практике существенных сдвигов не получалось.

Многие необдуманные акции первых лет уже давали негативные последствия. Резко критиковалась антиалкогольная кампания, принесшая серьезный урон финансам страны, ее немыслимые перегибы с вырубкой виноградников, демонтажем поточных линий, остановкой соответствующих производств и массовым сокращением торговли. Сильно ударила по престижу властей Чернобыльская катастрофа. Вызванная ею волна выступлений против атомной энергетики, других экологически опасных производств с неизбежными эмоциональными перехлестами отрицательно сказалась на многих важных отраслях отечественной промышленности, и без того находившейся в тяжелом кризисе.

Ничего не получалось с объявленной демократизацией общества и особенно самой партии. Замена кадров велась, но на смену заступал «новый эшелон», мало отличавшийся от предшествующего.

В среде партийных функционеров, руководящих советских и хозяйственных работников уже наметилось неприятие наиболее радикальных перестроечных планов. Партийно-хозяйственная элита, почувствовав реальную угрозу лишиться привычных льгот и привилегий, на словах приветствовала преобразования, но на деле не спешила менять устоявшийся уклад жизни.

Казалось, еще недавно единое общество раскалывалось на сторонников и противников «перестройки». Это нашло отражение и в расстановке сил в главном штабе «перестройки» -- в Политбюро. Его радикально-реформаторская линия пока связывалась с именем М. С. Горбачева, с делами его ближайших сподвижников -- А. Н. Яковлева и Э. А. Шеварднадзе. Консервативное крыло олицетворял Е. К. Лигачев.

В октябре 1987 г. один из высших партийных иерархов того времени, кандидат в члены Политбюро и секретарь Московского горкома партии Б. Н. Ельцин неожиданно выступил с критикой хода «перестройки». Он порицал консервативные позиции Лигачева, но одновременно нанес удар и по Горбачеву, упрекая его в нерешительности и полумерах, попытках возродить культ «первого лица» в партии. Руководство обвинялось в отсутствии концепции «перестройки». Политбюро и Пленум ЦК решительно осудили «вылазку» Ельцина как «политический авантюризм», как попытку расколоть партийную «верхушку». Он был немедленно изгнан с властного Олимпа. Многими, особенно среди интеллигенции и молодежи, это было воспринято как удар по «перестройке», возврат к старым методам борьбы с инакомыслием.

Противостояние радикал-реформаторских и консервативных сил в обществе к исходу 1987 г. и в начале 1988 г. становилось все отчетливей, а в верхних «эшелонах» власти оно персонифицировалось в борьбе двух лидеров: Яковлева и Лигачева. Горбачев лавировал, играя роль миротворца, стоящего над схваткой. Принимая то ту, то другую сторону, он в итоге эволюционизировал в радикально-реформаторском направлении.

Непримиримость точек зрения противостоящих сил была связана с разным пониманием целей реформирования. Внешне она первоначально проявилась прежде всего в оценке роли Сталина в истории советского общества. Критика сталинизма постепенно вырастала в отрицание реализованной в стране модели социализма как «казарменной» и противопоставление ей «ленинской модели», к которой и следовало стремиться в процессе обновления. Однако часть общества, настроенная консервативно, почувствовала в этой критике отступление от основных ленинских принципов, угрозу социализму вообще.

Такой исход политической борьбы положил начало следующему этапу критики исторического прошлого страны. Со Сталина и сталинизма ее огонь был перенесен на Ленина и ленинизм.

Исторический парадокс сложившейся ситуации заключался в том, что идея смены социально-политического устройства общества зародилась и в конечном счете была реализована в самых высших эшелонах коммунистической партийно-государственной власти. К этому времени в реформаторском крыле Политбюро пришли к выводу, что преобразования тормозит существующая политическая система и главный тормоз -- партийно-бюрократический аппарат.

Прошедшая летом 1988 г. XIX все союзная конференция КПСС преследовала цель радикально демократизировать партию, а через нее и общество. Была намечена глубокая реформа политической системы, в основе которой отказ партии от своей административно-управленческой функции и передача реальной государственной власти Советам. Партия, по замыслу, должна была сохранить роль политического авангарда. Предстоящая реформа политической системы ставила задачу сделать советскую государственность «подлинно общенародной», обеспечив самоуправление общества, соблюдение государством интересов всех классов и социальных групп, равенство всех наций и народностей, укрепление законности и правопорядка.

Однако дальнейшее развитие событий показало, что внутрипартийная демократизация встречает глухое, но сильное сопротивление в среде партийных функционеров фактически на всех уровнях. Идеологи «перестройки» в лице Горбачева, Яковлева и их ближайшего окружения приходят к выводу о принципиальной нереформируемости партии. Берется курс на перемещение центра власти в Советы, переосмысливаются цели и задачи «перестройки». На арену открыто выходят либерально-демократические силы, перехватывая знамя «перестройки» под лозунгом передачи власти Советам.

Пустые полки и «горячие точки»

1989-й оказался годом, когда первоначальные перестроечные идеи были исчерпаны. Не ладились экономические реформы, в народном хозяйстве произошел заметный спад производства. Серьезным симптомом этого стали забастовки шахтеров 1989--1990 гг. Забастовочная волна затем перекинулась и на другие отрасли народного хозяйства.

Сбои производства тут же негативно сказались на потребительском рынке. Продукты питания, товары первой необходимости стремительно исчезали с полок магазинов. Во многих крупных городах Союза, в том числе в Москве и Ленинграде, стали вводиться талоны на сахар, табачные и водочные изделия, другие формы ограничения торговли, вплоть до продажи товаров по специальным визитным карточкам и даже по паспортам.

Эти меры не могли решить проблемы дефицита, лишь усугубляя разного рода злоупотребления в сфере торговли. Социальная напряженность нарастала. Объяснение нехватки товаров и продовольствия только сокращением их производства уже не удовлетворяли людей. В общественном мнении крепло убеждение, что тотальное исчезновение товаров - следствие прямого саботажа деятелей так называемой «теневой экономики», политических сил, вступивших теперь в жесткую борьбу за власть, поэтому заинтересованных в дестабилизации общества, во всеобщем хаосе.

Осенью 1988 г. экономисты зафиксировали так называемые «черные дыры», в которых бесследно исчезали товары.

О целенаправленном характере поддержания и углубления обстановки тотального дефицита сообщали средства массовой информации. На экранах телевизоров можно было увидеть гниющие туши свиней и птицы, тонны испорченной рыбы либо колбасы, выброшенные на свалку... И это на фоне пустых магазинных полок.

По стране прокатилась волна так называемых табачных и водочных «бунтов». Один из первых эксцессов произошел в декабре 1989 г. в Свердловске. В последующем беспорядки на почве табачно-водочного дефицита возникали в Челябинске, Ленинграде, Москве и других городах. Вспышка хлебной истерии, настоящая паника произошла в канун октябрьских праздников в Куйбышеве, где хлебопеки по неясным причинам лишили город хлеба. Положение спасла армия. Рабочих на хлебозаводах заменили солдаты, в гарнизоне развертывали полевые хлебозаводы, организовав дополнительную массовую выпечку хлеба.

Продолжали обостряться межнациональные отношения. Выражение «горячие точки» на карте Союза вошло едва ли не в повседневный быт. Цепная реакция межнациональных конфликтов, начатая в Нагорном Карабахе, приобретала необратимый характер. Наряду с Тбилиси появляются Фергана и Новый Узень (Казахстан), Кишинев и Сухуми. Везде проливается кровь, происходят столкновения, внешне имеющие признаки межнациональных.

Страна вступала в полосу жестоких социальных потрясений.

Попытка согласия на основе «500 дней»

Президент СССР в кругу ближайших соратников еще в начале 1990 г. заявил, что обещанные народу экономические реформы не идут. От идеи реформирования управления народнохозяйственным комплексом он все заметнее склонялся к кардинальным рыночным реформам, включая признание частной собственности. На состоявшемся в июле 1990 г. ХХVШ съезде партии определилась позиция по отношению к рынку. Рыночным отношениям быть, но регулируемым государством, с развернутой системой социальной защищенности населения. Уже ставился вопрос о приватизации -- пока лишь в форме разгосударствления собственности с твердой установкой, что владельцами предприятий станут прежде всего трудовые коллективы. Под контролем государства предполагалось оставить такие базовые отрасли, как энергетика, топливная промышленность, транспорт и связь, оборонный сектор экономики.

С осени 1990 г. параллельно разрабатываются две экономические программы -- правительственная, под эгидой Рыжкова, и так называемая программа «500 дней» Шаталина--Явлинского, за которой стояло российское руководство.

Во многом совпадая, программы отличались предлагаемыми способами вхождения в рынок. Правительственную характеризовала большая постепенность введения рыночных методов, регулируемость, в том числе и при отпуске цен. Программа «500 дней» (такое время отводилось на весь процесс перехода к рынку) требовала максимального ускорения рыночных процессов и в отличие от правительственной начинать предлагала не с реформы цен, а с упорядочения денежных отношений, со стабилизации рубля. Правительство считало нереальной быструю стабилизацию рубля, достичь которой авторы «500 дней» предполагали за счет продажи госсобственности, изменения бюджетной и кредитной политики, отказа от поддержки государством неэффективных производств.

Горбачев явно склонялся в пользу программы «500 дней». На этой основе произошло даже его примирение с председателем Верховного Совета РСФСР Ельциным. Команда, работавшая над программой «500 дней», действовала по их совместному поручению. Однако на сессии ВС РФ, когда обе программы были представлены к обсуждению, Горбачев неожиданно отказался от «500 дней», предложив на основе двух программ подготовить объединенную. Это было воспринято радикально настроенной частью общества как нежелание Президента СССР идти на кардинальные экономические реформы.

Критика в адрес Президента СССР усиливалась. Он катастрофически терял власть и авторитет во всех слоях общества. На IV съезде народных депутатов СССР депутат Умалатова потребовала отставки Президента СССР, а министр иностранных дел Шеварднадзе заявил о своей отставке, предрекая, наступление диктатуры. Демократы подталкивали Горбачева к решительному реформированию системы, к смене строя. Консерваторы, в частности, депутатская группа «Союз», требовали введения чрезвычайного положения во имя сохранения СССР и его социалистической общественно-экономической системы.

Три «человека встретились в лесу»

После августовских событий Президент СССР попытался реанимировать Ново-Огаревский процесс, побуждая руководителей бывших союзных республик, представленных в Госсовете, продолжить работу над Союзным договором. Но политическая ситуация стремительно развивалась в сторону дальнейшего усиления сепаратистских настроений, чему способствовала неудачная попытка ГКЧП удержать Союз от распада. Сыграли свою роль и первые самостоятельные шаги российского руководства, поспешившего продемонстрировать притязания на роль нового центра и свой особый статус в рамках предлагаемого Союза Суверенных Государств.

Российский госсекретарь Г. Э. Бурбулис заявил о том, что Россия должна стать правопреемницей распадающегося Союза. Отсюда её желание, как полагали союзные республики, захватить все властные структуры бывшего Центра, используя его шоковое состояние после августовского краха.

Завязалась сложная интрига, в которой утративший реальную власть Президент СССР продолжал лелеять мечту о «мягком Союзе», т. е. сохранить единое демократическое государство при максимальном суверенитете республик, самостоятельно формирующих «тот Центр, который им нужен». Ему противостояли фактически все руководители союзных республик, уже именовавших себя самостоятельными государствами. Хотя руководители этих республик продолжали заявлять о своей приверженности Союзу, на деле каждый понимал будущее национально-государственное устройство по-своему. Опасаясь возрождения в той или иной форме диктата Центра, лидеры республик выступали против создания каких-либо новых общесоюзных структур, что исключало перспективы единой государственности.

В развязке интриги особую роль сыграли Россия и Украина. После августовских событий отношения между ними обострились прежде всего из-за территориальных проблем. Спорным выглядел вопрос о принадлежности Украине Крыма, некоторых восточных областей, включенных в ее состав в годы Советской власти. Украинское руководство, обеспокоенное возможным усилением роли России, решительно дистанцировалось от ново-огаревского процесса, не желая подписывать Союзный договор ни в одном из предлагаемых вариантов.

1 декабря 1991 г. на Украине состоялся референдум, в ходе которого граждане высказались за независимость республики. Избранный президентом Л. М. Кравчук истолковал результаты опроса как мандат на неприсоединение Украины к новому Союзному договору, тем более что украинский Верховный Совет объявил договор от 1922 г. утратившим силу. Украина демонстративно уходила в самостоятельное плавание по бурным волнам мирового житейского океана.

Без Украины союз невозможен. Такую позицию занял российский Президент Б. Н. Ельцин. Не мыслил Союза без Украины и Президент СССР М. С. Горбачев, считавший, однако, что следует пойти на любой компромисс, но обязательно втянуть Украину в договорный процесс. По Горбачеву, первой обсудить и подписать договор должна была Российская Федерация. Затем -- еще семь республик, и тогда Украина попросту ставилась перед необходимостью искать свое «место под солнцем» в рамках нового Союза.

Однако в Беловежской пуще (близ Бреста), где в декабре 1991 г. тайно собрались лидеры трех республик -- Белоруссии, России и Украины, согласованный на заседании Госсовета вариант договора Ельцин предложил первым подписать украинскому президенту. Он подчеркнул, что свою подпись он поставит только после него. По собственному признанию Кравчука, «судьба договора целиком зависела от Украины». И он заявил категорическое «нет». Тут же встал вопрос о подготовке нового документа. Так родилось «Соглашение о создании Содружества Независимых Государств», подписанное руководителями России (Б. Ельцин, Г. Бурбулис), Украины (Л. Кравчук, В. Фокин) и Белоруссии (С. Шушкевич, В. Кебич). В российскую делегацию в Беловежской пуще также входили Е. Гайдар, С. Шахрай, А. Козырев и В. Илюшин.

Руководители России, Украины и Белоруссии объявили о том, что «Союз ССР как субъект международного права и геополитическая реальность прекращает свое существование». В их Заявлении мир оповещался об образовании Содружества Независимых Государств, присоединиться к которому приглашались все бывшие республики Союза, а также иные государства, разделяющие цели и принципы Беловежского соглашения.

Первые послебеловежские дни в высоких сферах создателей СНГ, в том числе и российских, царила подлинная эйфория в связи с удачным, как там представлялось, выходом из тупиковой ситуации: избавлением от постылых оков унитарного государства с одновременной приостановкой стихийного его распада. Казалось, была найдена форма добровольного, на демократической основе удержания единого политического, правового, экономического и военно-стратегического пространства. Гражданам СНГ были обещаны «прозрачные границы» и беспрепятственное передвижение в пределах Содружества, равные права и свободы вне зависимости от национальности и вероисповедания, согласованная экономическая политика (единая валюта, общая система транспорта и связи и т. п.), тесное взаимодействие в обеспечении мира и безопасности (оборонительный союз с единым командованием стратегическими вооруженными силами). Звучали бодрые восклицания: «Союз умер -- да здравствует Содружество!»

Тем не менее на парламентском уровне начался процесс законодательного оформления Беловежского соглашения. 10 декабря его ратифицировали Верховные Советы Белоруссии и Украины, 12 декабря -- Верховный Совет РСФСР, 13 декабря в Ашхабаде главы государств Средней Азии и Казахстана в основном одобрили инициативу создания СНГ, 18 декабря Совет Республик ВС СССР принял заявление, в котором «выразил понимание» данной акции «как реальной гарантии выхода из острейшего политического и экономического кризиса». Наконец, 21 декабря в Алма-Ате состоялось подписание Декларации глав 11 государств в поддержку Беловежского соглашения. Так, в орбиту новой комбинации сосуществования бывших республик Союза оказалось вовлечено их подавляющее большинство -- исключение составили прибалтийские республики и Грузия, присоединившаяся к Содружеству чуть более двух лет спустя.

Реакция Президента СССР в целом оказалась достаточно осторожной, а мнению сторонников сохранения СССР, недопустимо пассивной. Заявив поначалу о незаконности беловежской акции и даже пригрозив напрямую обратиться за поддержкой к народу, в дальнейшем он не стал (или не смог?) действовать в русле своих заявлений. Ссылаясь на распространившееся в обществе «ощущение», что в Беловежской пуще произошел «своеобразный переворот, только без танков», зачинатель «перестройки» тем не менее тут же отмежевывался от подобной трактовки событий: «Я не скажу, что это государственный переворот, я не пойду на это. Союз трансформируется в Содружество».

Так продолжалось вплоть до подписания алма-атинской Декларации, после чего первый и последний Президент СССР 25 декабря 1991 г. в 19 часов выступил по телевидению с заявлением о прекращении своей деятельности на посту Президента СССР, как было подчеркнуто, «по принципиальным соображениям». Имелось в виду несогласие с образованием СНГ.

В тот же сумрачный вечер, в 19 часов 38 минут, в Москве над Кремлем был спущен красный флаг с государственной символикой СССР, а на его место вознесся российский трехцветный флаг. Этот акт смены государственных символов поставил последнюю точку в драматической судьбе огромной страны, которая называлась Советский Союз.

«Ударная волна Беловежского взрыва».

Об историческом решении, принятом в Беловежской пуще, российский Президент Б. Н. Ельцин лично информировал по телефону Президента США Дж. Буша. Политические лидеры западного мира известие о том, что «отныне нет этой огромной страны», встретили в целом с чувством удовлетворения. Ведущие политики и средства массовой информации оповестили мир, что «завершилась эпоха расшатывания основ советской империи и коммунистической идеологии», называя беловежскую акцию «кульминацией замечательной эры в истории страны, уверенно вставшей на путь демократии»,

Радужные надежды, связанные с созданием СНГ, однако с первых дней ста ли заметно таять. Украина поставила под сомнение целый ряд согласованных позиций. «Прозрачные границы» обрастали таможнями, трещало по швам экономическое пространство, растаскивались «по национальным квартирам» единые вооруженные силы. Каждое из вновь образовавшихся государств стремилось изолироваться. Рвались все некогда связующие нити экономического, социально-политического и военного характера.

То, что операция по «уничтожению империи» первоначально выглядела бескровной, обернулось горькой иллюзией. Кровь -- и большая -- последовала уже через несколько месяцев: меж и внутригосударственные конфликты на почве национально-государственного самоопределения привели к вооруженной борьбе в Молдавии и Приднестровье, в Грузии, Абхазии и Южной Осетии, в Таджикистане, в Северной Осетии и Ингушетии, в Чечне.

История страны знала героические взлеты и тяжкие падения. Советское государство воспринималось одними -- как воплощение державного величия и военно-промышленной мощи, как образец национального и социально-политического устройства, другими -- как «империя зла», «чудовищный монстр тоталитаризма». Оно внушало любовь и ненависть... При этом почти всегда -- уважение: друзей и врагов.

Главный исторический урок, который вытекает из случившегося, можно, пожалуй, сформулировать так: демонтаж таких колоссальных структур, каким был СССР, требует крайней осторожности и осмотрительности. При; этом во главу угла должны быть положены не амбиции кучки политиков, не вожделения отдельных политических сил и социальных групп, а интересы простого человека. Иначе не избежать широкомасштабной трагедии, которая эхом будет отзываться на судьбах не одного, поколения.

Экономические итоги “перестройки”

Рассмотрев основные экономические преобразования в эпоху перестройки, можно преступить к рассмотрению её итогов и результатов, чего добивался Горбачев, и что в реальности мы получили.

Рассмотрим сначала проблемы перестройки с точки зрения частной собственности номенклатуры или бюрократической машины советского государства. То есть для чего нужна была перестройка номенклатуре и что в действительности она получила?

Наиболее активная часть либерально-демократической интеллигенции или так называемые "прорабы перестройки" в большинстве своем это были люди, так или иначе связанные с властью.

Ну и, наконец, совершенно очевидным стал характер номенклатурно-антиноменклатурной революции, когда все увидели, что именно номенклатура (и ее "дочерние отряды" вроде так называемого комсомольского бизнеса) прежде других обогатилась в ходе раздела собственности. Получили права гражданства термины "номенклатурная приватизация", "номенклатурный капитал" (и капитализм) , "номенклатурная демократия".

К концу 1991 года мы имели гибрид бюрократического и экономического рынка (преобладал первый), имели почти законченное (именно за счет принципиальной юридической неопределенности в отношении формальных прав собственности) здание номенклатурного капитализма. Господствовала идеальная для бюрократического капитализма форма -- лжегосударственная форма деятельности частного капитала. В политической сфере -- гибрид советской и президентской форм правления, республика пост-коммунистическая и пред-демократическая.

Теперь коснемся вопроса, непосредственно связанного с экономическими итогами перестройками и той экономической обстановки, которая была непосредственно после нее.

Перед новой независимой Россией стояли очень трудные и масштабные задачи. Первоочередной и самой насущной была экономическая реформа, призванная вывести страну из кризиса и обеспечить россиянам достойный уровень жизни. В экономике для этого виделся единственный путь -- переход к рыночным методам хозяйствования, пробуждение предпринимательской инициативы частных собственников.

За годы “перестройки” было сделано удивительно мало для реального реформирования хозяйственного механизма. Принятые союзным руководством законы расширяли права предприятий, разрешали мелкое частное и кооперативное предпринимательство, но не затрагивали принципиальных основ командно-распределительной экономики. Паралич центральной власти и, как следствие, ослабление государственного контроля за народным хозяйством, прогрессировавший распад производственных связей между предприятиями разных союзных республик, возросшее самовластье директоров, недальновидная политика искусственного, за счет дополнительной денежной эмиссий, роста доходов населения, как и другие популистские меры в экономике -- все это привело к нарастанию в течение 1990--1991 гг. экономического, кризиса в стране. Разрушение старой экономической системы не сопровождалось появлением на ее месте новой. Эту задачу предстояло решать уже новой России.

К концу 1991 г. экономика СССР оказалась в катастрофическом положении. Ускорялось падение производства: за 1991 г. спад составил 11%, причем за последний квартал года -- 21%. Национальный доход по сравнению с 1990 г. уменьшился на 20%. Дефицит государственного бюджета, т.е. превышение государственных расходов над доходами, составлял, по разным оценкам, от 20% до 30% валового внутреннего продукта (ВВП) . Нарастание денежной массы в стране грозило потерей контроля государства над финансовой системой и гиперинфляцией, т.е. инфляцией свыше 50% в месяц, которая могла парализовать всю экономику.

Ускоренный рост зарплат и пособий, начавшийся с 1989 г., увеличил неудовлетворенный спрос, к концу года большинство товаров исчезло из государственной торговли, но зато втридорога продавалось в коммерческих магазинах и на “черном рынке”. За период с 1985 г. по 1991 г. розничные цены выросли почти в три раза, государственный контроль за ценами не мог остановить инфляцию. Неожиданные перебои в снабжении населения различными потребительскими товарами вызывали “кризисы” (табачный, сахарный, водочный) и огромные очереди. Вводилось нормированное распределение многих продуктов. Люди опасались возможного голода.

Серьезные сомнения возникли у западных кредиторов в платежеспособности СССР. Суммарный внешний долг Советского Союза к 6концу 1991 г. составлял 103,9 млрд. долларов, с учетом взаимных долгов чистая задолженность СССР в конвертируемой валюте в реальном выражении оценивалась в 56,5 млрд. долларов.

экономический перестройка собственность

Используемая литература

экономический перестройка

Егор Гайдар “Государство и эволюция” .

С. Рябикин “Новейшая история России (1991-1997) ”

Михаил Геллер “Седьмой секретарь: 1985-1990”

Михаил Геллер “Россия на распутье: 1990-1995”

Размещено на Allbest.ru