Второй переходный период в истории Египта

Размещено на http://www.allbest.ru/

СОДЕРЖАНИЕ

ВВЕДЕНИЕ

1. ВРЕМЯ ПРАВЛЕНИЯ ГИКСОСОВ В ИСТОРИИ ДРЕВНЕГО ЕГИПТА

1.1 Гиксосы в Египте (1-я пол. XVII - сер. XVI в. до н. э.)

1.2 Завоевания Египта при XVIII династии

1.3 Египет в годы «Амарнского мирового порядка»

2. ДРЕВНИЙ ЕГИПЕТ ВО ВРЕМЕНА НОВОГО ЦАРСТВА

2.1 Изменения в Египте в начале Нового царства

2.2 Постамарнское время (1348-1335 гг. до н. э.)

2.3 Рамсес II. Решающая фаза войн Египта с Хеттским царством

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

СПИСОК ИСПОЛЬЗУЕМОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

ВВЕДЕНИЕ

Актуальность темы курсовой работы видится в том, что это было смутное время. Происходила постоянная борьба за трон. Фараонов свергали одного за другим. Однако, такого полного распада, как при VI династии, страна не достигла. О правлении фараонов этой династии практически ничего не известно, кроме имен.

После вторжения в Дельту гиксосы бросили серьезный вызов правителям ХIII и XIV династий в течение XVII в. до н.э. Название «гиксосы» принадлежит египетскому историку Манефону, писавшему на греческом языке; оно происходит от древнеегипетского хеку-шасу, что буквально означает «правители иноземных стран». К сожалению, отсутствуют письменные документы того времени о завоеваниях гиксосов и их правлении в Египте до войны за освобождение, поскольку до изгнания гиксосов египтяне не желали документировать это величайшее унижение своей нации. Тем не менее, существуют некоторые данные о правлении гиксосов, которые дошли до нас благодаря более поздним документам и археологическим находкам.

Цель вторжения гиксосов состояла в том, чтобы поселиться, покорить и управлять Египтом. Но в действительности гиксосы заняли только Дельту и Средний Египет до современной области Асьют, в то время как «теневые» фараоны в Фивах продолжали управлять оставшейся частью Египта, вплоть до Асуана на юге.

Гиксосы состояли из нескольких этнических групп, преимущественно семитских, которые вторглись в Египет в результате массовых перемещений и миграции населения из Центральной Азии. Их культура несла черты сильного влияния культуры середины бронзового века Палестины, о чем свидетельствуют остатки их могил и поселений и в Египте, и в Палестине.

Хотя сначала пришельцы управляли захваченной территорией из Мемфиса, вскоре они построили большой укрепленный город - Аварис (по Менефону). Этот город, вероятно, находился на месте г. Телль-эль-Даба в восточной части Дельты. Гиксосы были хорошо снаряжены и весьма воинственны, их военное превосходство над египтянами не вызывало сомнений. Скорость и ударная сила лошадей и колесниц, преимущество доспехов и новых типов оружия, особенно составных (композитных) луков давали им очевидное превосходство и увеличивали их шансы на победу.

К археологическим находкам, относящимся к гиксосам, относятся прямоугольные в плане укрепленные лагеря, которые сохранились в Египте и Палестине, некоторые типы ювелирных изделий и характерные типы гончарных изделий. Отдельные предметы, помеченные именем гиксосского царя Хайана, были найдены вне Египта. Это указывает на наличие определенных торговых связей.

Оккупация гиксосов оставила глубокий след в жизни египтян. Это был первый случай в их истории, когда они оказались под властью чужеземцев. Их ненависть к иноземцам была огромна, так как они считали правление гиксосов жестоким ударом по своему национальному достоинству. Согласно Манефону, гиксосы управляли Египтом в течение двух - XV и XVI - династий. Последняя правящая династия гиксосов совпадает с XVII династией, которой была династия фараонов Фив. Пирамиды этих фараонов расположены в Дра-Абу-эль-Нага, к западу от Фив.

Движимые стремлением к освобождению и мести египтяне начали учиться пользоваться оружием гиксосов, и примерно через столетие они обратили его против своих врагов. Началась война за освобождение. Самое раннее свидетельство этой войны - мумия фараона Секненры, который, очевидно, был убит в одной из первых битв против гиксосов. Последовавший его примеру сын Камос начал организованную и решительную войну против врага. Это была война мщения, о чем свидетельствует Карнарвонская табличка, принадлежавшая ученику школы писцов. Табличка была копией царского текста, который описывал важные события того времени. Две стелы времен правления Камоса подтверждают его победу, хотя она была, вероятно, не окончательной: он отвоевал лишь территории Среднего Египта. Это стало, однако, первым крупным столкновением в войне с гиксосами, которая в дальнейшем завершилась полной победой египтян.

Цель работы: изучить второй переходный период в истории Египта

Задачи:

- проанализировать роль гиксосов в Египте;

- рассмотреть процесс завоеваний египтянами при XVIII династии;

- изучить изменения в жизни египтян в начале Нового царства;

- на примере правления Рамсеса II выявить основные особенности войны Египта с Хеттским царством.

Огромным комплексом источников, отражающих деятельность и повседневную жизнь трудового населения Египта эпохи Нового царства, являются документы (папирусы и остраконы - записи на глиняных черепках и осколках камня) из поселения ремесленников фиванского некрополя в Дейр эль-Медине. Главным энтузиастом публикации и изучения этих документов был чешский исследователь, работавший с середины XX в. в западных странах и Египте, Я. Черни. При изучении материалов Дейр эль-Медины нужно учитывать, что они отражают жизнь своего рода «рабочей аристократии» - ремесленников, по роду своих занятий (оформление гробниц и изготовление их инвентаря) не только высокооплачиваемых, но и хорошо образованных.

Из отечественных египтологов изучением системы социальной терминологии Египта Нового царства на дейр-эль-мединском и ином материале занимался Е. С. Богословский: в частности, он дал исчерпывающую характеристику терминов «семдет» и «мастера». Другой отечественный египтолог, И. А. Стучевский, занимался изучением папируса Вильбур - опубликованного британским исследователем А.-Х. Гардинером документа, близкого к земельному кадастру и дающего представление о принципах эксплуатации работников в государственном хозяйстве.

1. Время правления гиксосов в истории Древнего Египта

1.1 Гиксосы в Египте (1-я пол. XVII - сер. XVI в. до н. э.)

Спустя примерно два десятилетия после раздела Египта между XIII и XIV династиями и начала II Переходного периода он был завоеван группой азиатских народов, известной как гиксосы. Присутствие гиксосов привело к большим изменениям в египетском обществе и во многом подготовило расцвет Египта в эпоху Нового царства.

Самые подробные сведения о завоевании Египта гиксосами содержатся во фрагменте труда Манефона, детально изложенном в I в. н. э. еврейским историком, писавшим на греческом языке, Иосифом Флавием. Согласно этим сведениям, гиксосы сначала укрепились в восточной части Дельты Нила, и их столицей стал город Аварис. Опираясь на этот район, они завоевали всю страну.

Ряд исследователей, опираясь на археологический материал, предложили отвергнуть сведения Манефона и считать, что имело место не завоевание, а постепенное, еще с эпохи Среднего царства, проникновение азиатов в Египет. На самом деле трудно представить себе, чтобы правители Среднего царства допустили настолько бесконтрольный приток азиатов в страну, что он обернулся ее покорением. Кроме того, само существование Авариса задолго до завоевания Египта гиксосами не только не противоречит сведениям Манефона, но, напротив, согласуется с ними [6, C.137].

Еще одно «недоразумение», возникшее среди египтологов по поводу сведений Манефона о гиксосах, связано с пониманием самого переданного им именования этого народа. Манефон ясно говорит, что оно означает «цари-пастухи», и на основании этого первые исследователи еще в XIX в. соотнесли его с египетским словосочетанием «хекау шасу» («правители кочевников» или «правители-кочевники»). Позднее, однако, в науке укрепилось мнение, что в основе именования «гиксосы» лежит словосочетание «хекау хасут» - «правители чужеземных стран». Вернуться к прежнему истолкованию этого слова помогли сведения средневековых арабских авторов о том, что в истории Египта был период владычества династии амалекитов. Этот народ, хорошо известный и по Библии, обитал в районе Синайского полуострова, где, согласно египетским источникам Нового царства, как раз и жили племена шасу. Таким образом, именование «гиксосы», правильно истолкованное Манефоном, обозначает не просто «род занятий» этого покорившего Египет народа, но и его этническую принадлежность и место первоначального обитания.

Итак, гиксосский союз племен сформировался во главе с народом шасу, или амалекитами, на Синайском полуострове в конце XVIII в. до н. э. Основную его массу составляли кочевые племена западных семитов, однако в результате масштабных переселений народов, шедших по всему Ближнему Востоку в предшествующие десятилетия, в него вошли и хурриты, и, возможно, даже небольшие группы индоевропейцев (индоариев). Именно индоевропейцы принесли на Ближний Восток навыки конного дела - лошадь и боевые колесницы появились в Египте непосредственно с приходом гиксосов. В начале XVII в. до н. э. гиксосы подчинили себе земледельческие области Южной Палестины (там их оплотом стала крепость Шарухен) и затем уже заселенную родственными им азиатами область Авариса. Около 1680-х гг. до н. э. гиксосы установили свою власть над всем Египтом (Манефон сообщает, что это произошло при их царе Салитисе) [11, C.214].

Верховная власть гиксосских правителей оформилась в полном соответствии с египетской традицией. Гиксосские цари, утвердившиеся в Аварисе, стали принимать египетскую титулатуру и в дальнейшем включались в XV царскую династию. Их власть была признана не только на всей территории долины Нила, но и южнее, в Нубии (Куше), где после падения Среднего царства сложилось самостоятельное, объединившее весь этот регион, государство с центром в районе Кермы (3-й порог Нила), которое признавало вассальную зависимость от гиксосов. Кроме того, на пике своего могущества во 2-й половине XVII в. до н. э., при царе Хиане, гиксосы поставили в зависимость от себя мелкие государства Восточного Средиземноморья. Об этом, в частности, свидетельствуют многочисленные находки скарабеев с именами гиксосских правителей.

Судя по всему, северным пределом сферы их влияния в регионе была большая излучина Евфрата. Аварис, Восточная Дельта, район Синая и Южной Палестины, а также часть долины Нила в его среднем течении (до города Кус на юге) подчинялись гиксосским царям напрямую; остальные территории находились под властью местных правителей, считавших себя их вассалами. Из египетских богов гиксосы особенно почитали в своей столице Аварисе Сета, считавшегося покровителем чужеземных стран. В какой-то мере почитание этого бога врагами-чужеземцами содействовало его превращению со временем в наиболее мрачную фигуру египетской религии.

В Западной Дельте при гиксосах какое-то время, по-видимому, продолжала править XIV династия. В Южном Египте на всем протяжении гиксосского владычества существовали другие самостоятельные образования. Центром самого сильного из них были Фивы, где правили потомки XIII династии. До некоторых пор все без исключения малые правители Египта признавали высшую сакральную царскую власть аварисских гиксосов - XV династии, по Манефону [9, C.85].

Усиление фиванского дома стало беспокоить гиксосских царей. Согласно легенде, записанной спустя несколько веков, один из них - Апопи II Аакененра - отправил к фиванскому царю Секененра посольство с причудливым требованием унять нильских гиппопотамов, которые своим шумом близ Авариса якобы не давали гиксосскому царю заснуть. Конец этой истории не сохранился: похоже, по общим закономерностям такого рода фольклорных историй Секененра придумал какой-то находчивый ответ Апопи, и тот был вынужден оставить Фивы в покое. Однако состояние найденной археологами мумии Секененра со следами тяжелых ранений свидетельствует, что он пал в бою, возможно, с преемником Апопи, царем Апопи III Ааусерра, правившим примерно с 1560-х гг. до н. э.

Преемник Секененра (его сын от брака с дочерью правителя Гермополя Яххотеп) Камос (ок. 1560 г. до н. э.) перестал признавать верховную власть гиксосского царя и сам принял царский титул. С него начинается XVII царская династия, хотя позднее Манефон причислил к ней предшественников Камоса начиная еще с XVII в. до н. э. При этом уже не признававшиеся сакральными царями правители Авариса были причислены к XVI династии. Камос продолжил войну с гиксосами, добившись немалых успехов (ему удалось даже осадить Аварис), хотя, согласно сведениям «таблички Карнарвона» (деревянной дощечки с записью текста, по-видимому, нанесенного также на несохранившуюся победную стелу), в начале войны ему пришлось выдержать дискуссию со своими вельможами, предпочитавшими поддерживать с гиксосскими владениями на севере Египта мирные взаимовыгодные отношения. Камосу удалось разрушить союз гиксосов с Кушем и переподчинить его себе.

После Камоса на престол вступил его младший брат Яхмос I (ок. нач. 1550-х - кон. 1520-х гг. до н. э.), который нанес гиксосам сокрушительное поражение, взял Аварис (во 2-й пол. 1530-х гг. до н. э.), изгнал их страны и овладел их оплотом в Азии - крепостью Шарухен в Южной Палестине. Изгнание гиксосов Яхмосом считается началом нового периода истории Египта - Нового царства (сер. XVI - нач. XI в. до н. э.), а сам Яхмос I - родоначальником вновь объединившей Египет XVIII царской династии [3, C. 160].

1.2 Завоевания Египта при XVIII династии

египет династия война гиксос

Успешные войны Яхмоса I с гиксосами привели к полному разгрому Гиксосского государства, его территории в Азии попали под египетское владычество. Яхмос I захватил Шарухен и провел успешную военную кампанию в Финикии. Его сын Аменхотеп I не воевал в Азии, однако уже в начале правления следующего царя, Тутмоса I (1506-1493 гг. до н. э.), египетское влияние распространилось на все Восточное Средиземноморье до реки Евфрат. Из этого можно сделать вывод, что уже в ходе войн Яхмоса I в Азии зависевшие ранее от гиксосов мелкие государства Палестины, Финикии и Сирии признали теперь верховенство Египта. Так, без особых усилий с его стороны и почти в одночасье Египет превратился из страны еще недавно раздробленной и ослабленной владычеством чужеземцев в одну из великих держав Передней Азии.

Немалых успехов Египет достиг и в Нубии: еще до изгнания гиксосов, при Камосе, его влияние там распространилось до крепости Бухен у 2-го порога Нила, а при Аменхотепе I - и дальше на юг. Нубия (или Куш) превратилась теперь во владение Египта, которое находилось под его прямым управлением (в отличие от азиатских земель, где сохранялась автономия мелких государств, признавших свою зависимость от фараона и обязанность посылать ему дань) [8, C.202].

Своим успехам египтяне в немалой степени были обязаны опыту борьбы с гиксосским владычеством. В это время они освоили конное дело, и в их армии появились отряды боевых колесниц - самый грозный из родов оружия, применявшихся тогда в войнах государств Передней Азии. Экипаж колесницы состоял из двух человек, один правил лошадьми, а другой осыпал противника стрелами из лука, причем была выработана тактика действия большого их количества в едином строю. Хотя основные военные действия происходили на суше, для борьбы с гиксосами правители Фив построили мощную речную флотилию на Ниле, а после победы в Дельте - и морской флот. Важную роль в качестве морской гавани сохранил Аварис, получивший теперь название Пер-Нефер («Прекрасный выход»). Наконец, продолжала совершенствоваться техника обработки бронзы и, соответственно, изготовления оружия.

У Аменхотепа I не было сына, которому он мог бы передать власть. Выдав свою дочь Яхмос за одного из полководцев, Тутмоса, он сделал его своим наследником. При Тутмосе I во внешней политике Египта в Азии наметились серьезные проблемы. К тому времени на северо-западе Месопотамии, в хурритском государстве Ханигальбат (позднее - Митанни) к власти пришла индоарийская династия. Правители Митанни вели активную внешнюю политику и стали основными соперниками фараонов XVIII династии в борьбе за контроль над территорией Сирии. Более того, местные правители Восточного Средиземноморья должны были предпочитать митаннийское господство египетскому: Египет с его огрх преобладала самодостаточная община.

Тутмосу I пришлось около 1505 г. до н. э. вести войну против митаннийского царя Суттарны I за Северную Сирию, в результате которой Митанни на время отказалось от своих претензий. Боевые действия развернулись непосредственно на берегу Евфрата. В Нубии Египту удалось расширить свои владения вплоть до прежней столицы независимого кушитского царства Кермы у 3-го порога Нила. Характерно, что именно при Тутмосе I начинает по-настоящему расширяться и богатеть, получая постоянную долю в военной добыче, Карнакский храм в Фивах - центр почитания Амона-Ра, божественного «отца» и покровителя побед фараона [5, C.109].

Преемник Тутмоса I, его сын от второстепенного брака с Мутнофрет Тутмос II (ок. 1503-1490 г. до н. э.) еще до начала царствования женился на своей сводной сестре Хатшепсут. При Тутмосе II продолжались войны за египетское господство в Азии, было потоплено в крови восстание в Нубии. Так как Хатшепсут не родила сына, преемником Тутмоса II был намечен его сын от второстепенного брака с некоей Исидой, тоже Тутмос (III). Возможно, со временем Тутмос II планировал женить его на своей дочери от Хатшепсут - Нефрура, которая на момент смерти своего отца была малолетнем ребенком. Текст, датируемый концом царствования Тутмоса III, рассказывает, как еще при жизни отца, в его бытность рядовым жрецом Амона-Ра в Карнакском храме в Фивах, на него как на будущего царя указала статуя бога во время праздничной процессии.

В 1490 г. до н. э. Тутмос III вступил на престол, однако уже через два-три года он был оттеснен на второй план царицей Хатшепсут. Сначала она провозгласила себя соправителем Тутмоса III, а со временем стала претендовать на статус самостоятельного фараона, причем именно фараона-мужчины (в ряде статуй она изображена в мужском облике с характерной приставной бородкой). Официальная легенда рассказывала, что Хатшепсут была рождена от близости ее матери Яхмос с богом Амоном и, соответственно, изначально предопределена для царской власти [22, C.207].

Хатшепсут, конечно, не могла выступать в качестве фараона-воителя, поэтому главным деянием своего царствования, сопоставимым с войнами ее предшественников, она постаралась представить масштабную экспедицию в Пунт, рассказ о которой был запечатлен на стенах заупокойного храма царицы в Дейр эль-Бахри близ Фив. Хатшепсут много строила в различных храмах Египта. Самые приближенные вельможи ее царствования - верховный сановник Хапусенеб и архитектор и воспитатель царевны Нефрура Сенмут - были связаны со жречеством Карнакского храма Амона-Ра. Военными делами в это время занимался Тутмос III (рисунок 1). Войны, которые он вел в Азии при жизни царицы, происходили совсем недалеко от границ Египта - в Палестине и даже на Синае, притом что остальное Восточное Средиземноморье попало под контроль Митанни при удачливом завоевателе царе Параттарне (ок. 1470-х гг. до н. э.).

Существуют предположения, что Хатшепсут стремилась закрепить свой опыт женского правления и каким-то образом сохранить расстановку сил в Египте, сложившуюся при ней, на более долгую перспективу. Возможно, этому должна была послужить передача власти супругу ее дочери Нефрура, которая сохранила бы при нем выдающееся положение в государстве. Однако этим планам не суждено было сбыться: Нефрура умерла раньше матери, потерял свое былое влияние Сенмут, наследником Хатшепсут стал оттесненный более чем на двадцать лет на задний план Тутмос III.

Рис. 1 Тутмос III

Попытку восстановить господство Египта над всем Восточным Средиземноморьем предпринял Тутмос III, который после смерти Хатшепсут в 1468 г. до н. э. стал полновластным царем Египта. В первый же год своего единоличного правления он предпринял поход в Южную Сирию против коалиции «330 правителей» во главе с царем Кадеша, за которой стояло Митанни. Тутмос III со своим войском перешел через Кармельский хребет и вышел к крепости Мегиддо, где были сосредоточены основные силы коалиции. Египтяне планировали разгромить их в скоротечной битве, но увлеклись грабежом вражеского лагеря, и войску противника удалось укрыться в крепости. Последовала ее семимесячная осада, окончившаяся победой Египта, и войска Тутмоса III вернулись с большим количеством пленных и богатой добычей [20, C.63].

Однако главный соперник Египта в Азии - Митанни - остался несломленным и продолжал свою политику. В 1468-1448 гг. до н. э. Тутмос III, согласно летописи его царствования на стенах Карнакского храма, был вынужден совершить не меньше пятнадцати походов в Азию. К середине XV в. до н. э. ему удалось оттеснить митаннийцев за Евфрат, но вскоре они вернули свои позиции на севере Сирии. Более успешными были действия Тутмоса III в Нубии, где египтяне закрепили за собой земли выше 4-го порога Нила. Неподалеку от него их важным опорным пунктом становится Напата (современный Джебель-Баркал).

Борьбу с Митанни продолжил сын Тутмоса III Аменхотеп II (1438/36-1412 гг. до н. э.), совершивший два «победоносных похода» в Азию. Несмотря на то что второй из них (ок. 1429 г. до н. э.), как и первый, назвали «победоносным», это не соответствовало действительности. Египет вынужден был признать верховенство митаннийского царя Сауссадаттара над Сирией и Северной Финикией. Именно Тутмос III и Аменхотеп II более чем кто-либо из их предшественников и преемников в эпоху XVIII династии стремились изображать себя могучими воинами, самолично истребляющими врагов, умеющими одним движением натянуть тугой мощный лук и охотящимися на слонов, которые тогда водились в степях к востоку от реки Оронт в Сирии [16, C.132].

Неудачи попыток Египта закрепить за собой все земли вплоть до Евфрата были предопределены не только упорством Митанни, но и вмешательством в их борьбу других крупных государств Передней Азии, и прежде всего Вавилонии, находившейся тогда под властью касситской династии. Постоянные войны в Восточном Средиземноморье были невыгодны другим государствам, так как мешали международной торговле в этом регионе.

Окончательное урегулирование конфликта между Египтом и Митанни произошло при участии Касситской Вавилонии около 1410 г. до н. э. Фараон Тутмос IV, царь Митанни Артадама и касситский царь Караиндаш согласились на размежевание своих сфер влияния, при этом Египту доставались все земли вплоть до центральной части Сирии, Северная Сирия отходила Митанни, а Вавилония позднее контролировала территорию Сирийско-Месопотамской степи к востоку от владений Египта и Митанни. Три царя договорились поддерживать мирные, даже союзнические отношения, в знак которых Тутмос IV женился на дочери Артадамы. Это на долгое время позволило им решать все дела Восточного Средиземноморья на основе компромисса. Система равновесия сил между державами Передней Азии, просуществовавшая вплоть до середины XIV в. до н. э., получила название «амарнский мировой порядок», по месту обнаружения крупнейшего дипломатического архива того времени. Археологам в районе современного Телль эль-Амарна удалось обнаружить около 400 писем, относящихся ко времени фараона Эхнатона и его отца Аменхотепа III.

1.3 Египет в годы «Амарнского мирового порядка»

При сыне Тутмоса IV Аменхотепе III (1402-1365 гг. до н. э.) в Египте начался период стабильности. Несмотря на отказ от Северной Сирии, Египет сохранил за собой огромные территории Восточного Средиземноморья, за лояльностью которых следили египетские резиденты, опиравшиеся на гарнизоны в важнейших пунктах. Одной из самых дальних стран, подвластных Египту на севере, была Алашия (о. Кипр), откуда Египет получал медь в виде дани. На юге египтяне продвинулись далеко в глубь Нубии. О ее богатствах переднеазиатские союзники египетского царя с завистью говорили: «В стране твоей больше золота, чем песка». Показателем прочности позиций Египта в Нубии стало строительство во всех ее важнейших пунктах храмов египетских богов, прежде всего Амона [28, C.39].

В отличие от своих предшественников-воителей, Аменхотеп III самолично выступил в поход (к южным пределам Нубии), по-видимому, только один раз, около 1398 г. до н. э. После династических браков с дочерьми царей Митанни и Вавилонии его внешнеполитическое положение настолько упрочилось, что, ссылаясь на египетский обычай, он отказал касситскому царю Кадашман-Энлилю I в руке своей дочери. Таким образом, изнурительные войны ушли в прошлое, и у Египта практически не осталось врагов.

В этой ситуации Аменхотеп III получил возможность заняться внутренними делами страны более основательно, чем его предшественники. Их могущество основывалось на поддержке двух влиятельных сил египетского общества - войска и жречества бога Амона-Ра, чтимого в столице страны - Фивах, где постоянно расширял и пополнял свое богатство за счет военной добычи Карнакский храм. Однако с прекращением масштабных войн в Азии значение войска, да и идеального образа стоящего во главе него фараона-военачальника, должно было несколько понизиться, а чрезмерное укрепление позиций столичного жречества могло обернуться и против самого фараона. Надо было искать новые опоры, которые сделали бы царскую власть прочной. В это время серьезное влияние на государственную власть начинают оказывать служилые люди, материально зависимые от фараона и поэтому преданные ему. Главной женой Аменхотепа III была Тэйе - женщина незнатного происхождения, дочь рядового служащего хозяйства одного из местных храмов. Представителем этого социального слоя был и один из главных сановников Аменхотепа III, выдающийся архитектор Аменхотеп, сын Хапу.

Серьезные изменения произошли в религиозной жизни и идеологии Египта. Аменхотеп III продолжал строительство в Фивах. В то же время к югу от Карнака, близ современного Луксора, он возвел новый обширный храмовый комплекс - Ипет-ресит (досл. «Южный покой»), где образ царя чтился намного больше, чем в Карнаке. Изображениям фараона, как статуям истинных богов, стали поклоняться в египетских храмах в Нубии (в современном Солебе), а затем и в самом Египте (в Мемфисе и, по-видимому, в Фивах). Большое значение для укрепления царского культа имели хебседы - праздники в честь юбилея правления Аменхотепа III, которые он справил несколько раз в 1372-1365 гг. до н. э. [26, C.141]

Наконец, именно в его царствование, как бы в противовес столичному культу Амона-Ра, распространяется почитание бога солнца под его исконным древним именем Ра-Харахте («Ра-Хор горизонтный», т. е. находящийся на линии небесного свода, соединяющей точки восхода и заката), а также под именем Атон (египетское обозначение видимого на небе солнечного диска).

2. Древний Египет во времена Нового царства

2.1 Изменения в Египте в начале Нового царства

Большие изменения в жизни и самосознании древних египтян произошли уже в гиксосское время. Как уже указывалось, прежде всего это были перемены военно-технического характера (появление конного дела и флота), однако этим не ограничилось. Борьба с гиксосами и необходимость удерживать свою сферу влияния в Азии привели к серьезным изменениям в официальной идеологии Египта и общественном сознании египтян.

Именно при гиксосах Египет впервые в своей истории на опыте ощутил, что другие народы могут быть по меньшей мере не слабее, а то и сильнее, чем египтяне, а благодаря разветвленным связям гиксосской державы в Средиземноморье и Африке увидел себя частью необычайно многообразного мира. Победив гиксосов, Египет оказался в непрерывном военно-политическом противостоянии с великими державами Передней Азии.

Характерно, что, вопреки представлению о себе как о сакральных правителях не только Египта, но и мира, фараоны XVIII династии в переписке с государями Митанни и касситской Вавилонии, которая велась клинописью на аккадском языке, были вынуждены именовать их тем же титулом, что и самих себя, невольно признавая равенство с ними. Все это должно было привести к некоторому снижению в восприятии египтян роли их страны в мире - и это притом, что победы над чужеземными врагами стали занимать в обосновании власти фараонов несравненно большее место, чем прежде [29, C.106].

В III - 1-й половине II тыс. до н. э. египетские цари почти никогда не участвовали в войнах лично. Когда какие-либо тексты описывали войны Египта против своих соседей, победа в них обычно изображалась как дело нетрудное и заранее предопределенное, ввиду божественного происхождения и сакрального характера власти египетского царя. В текстах эпохи Нового царства Секененра и Камос предстают отнюдь не столь уверенными в победе. Секененра в упоминавшейся легенде о состязании в хитроумии с гиксосом Апопи II и вовсе стремится избежать военного столкновения с ним, прекрасно зная свою слабость. Камос же, доказывая собственным вельможам необходимость борьбы с гиксосами, говорит, что без этого не сможет стать подлинным сакральным царем, но вовсе не утверждает, что добьется в этой борьбе успеха. Далее мотив спора царя со своим окружением, которое исполняет при нем роль своеобразного штаба, становится стандартным приемом военных текстов XVIII династии: вельможи в начале кампании или накануне решающего сражения призывают фараона к чрезмерной осмотрительности и осторожности, а он отвергает этот совет, исходя из того, что риск, при должном искусстве полководца, есть залог победы.

Сам этот прием не имел бы смысла без признания того, что царь на поле боя подвергается определенному риску и должен проявлять мастерство полководца и личную доблесть не в меньшей мере, чем другие начальники в его войске. Успех в войне служил фараону доказательством помощи «породившего» его божества (именно поэтому цари XVIII династии делятся плодами своих побед в первую очередь со своим «отцом» Амоном-Ра, чтимым в Карнаке). Однако теперь победы достаются фараону также и ценой огромных собственных усилий. Это становится теперь главным мотивом текстов и изображений на царских памятниках и, по сути дела, обоснованием права царя на сакральную власть [15, C.64].

В связи с этим для некоторых царей острым оказался вопрос: что делать, если сослаться на подобные военные успехи в обосновании собственного статуса не представляется возможным? Мы уже видели, как войны Аменхотепа II с Митанни и его союзниками именовались «победоносными походами» (и описывались в соответствующей тональности!) вопреки тому, что было на самом деле. Однако Хатшепсут - женщина на престоле - даже независимо от военных успехов ее времени заведомо не могла изобразить себя разящей врагов с боевой колесницы. С трудностями такого рода сталкивался и Аменхотеп III, при котором войны в Азии сходят на нет. По-видимому, как раз по этой причине в идеологии именно этих царей особое место занимает подробное «прописывание» легенды об их рождении от божества: Хатшепсут включала соответствующие тексты и изображения в оформление своего храма в Дейр эль-Бахри, а Аменхотеп III попросту копировал их в Луксорском храме. Другим пропагандистским приемом «мирной передышки» при Аменхотепе III становится, как мы видели, его самообожествление (некоторые современные египтологи считают, что тенденция к этому проявилась уже при Тутмосе IV, который был вынужден прекратить борьбу с Митанни в Азии).

Длительные войны в Азии и Нубии в эпоху XVIII династии привели к переменам не только в официальной идеологии. По-новому стали относиться к своему участию в них и рядовые воины, и младшие начальники. Об этом свидетельствуют автобиографические надписи. Если в эпоху Древнего царства в надписях частных гробниц походы в чужие страны оценивались исключительно с точки зрения пользы для государства, то теперь их составители не стесняются говорить о личной выгоде от участия в войне (о вознаграждении за это и о захвате пленных и добычи не для царя, а непосредственно для себя). Само вознаграждение воинов приобрело характерную форму «орденов», изготовленных из золота и присваиваемых за подвиги. Их материальная стоимость была, конечно, немалой, однако ценились они независимо от нее [17, C.203].

В надписи современника трех первых царей XVIII династии - Яхмоса I, Аменхотепа I и Тутмоса I - «начальника гребцов» нильской флотилии Яхмоса, сына Абен, мы встречаем следующую фразу: «Имя героя - в содеянном им, оно не исчезнет в этой стране вовеки». Египетские представления о значении увековечения имени для личного бессмертия человека позволяют понять ее чисто прагматически (герой будет жить, пока его имя помнят и произносят). Однако, кроме того, в этих словах явно чувствуется и признание психологической ценности собственных подвигов и похвалы за них.

Еще более развернуто этот мотив представлен в автобиографии современника Аменхотепа II Аменемхеба. Этот воин перечисляет подвиги, которые он неустанно совершал на глазах у царя, получая за них пресловутые «ордена». Самым курьезным из них был эпизод, когда Аменемхеб поймал и заколол кобылу, выпущенную коварным князем Кадеша перед египетскими колесницами, чтобы нарушить их строй. Курьезность этого «подвига» (вовсе не исключающая риска при его совершении), похоже, не давала оснований даже для присвоения за него боевой награды; тем не менее Аменемхеб описывает, как он преподнес царю отрубленный им хвост вражеской кобылы и удостоился за это похвалы. Сам навык преодоления риска при помощи сноровки выступает здесь основой для собственной положительной оценки в неменьшей степени, чем практическая польза от совершенного «подвига» в сочетании с царской похвалой.

Таким образом, современники царей-завоевателей XVIII династии начинают ценить собственные свершения и независимо от того, сколь значимы они были для государства. Этот факт свидетельствует об обретении египтянами большей независимости от государственной структуры, чем в предшествующие эпохи.

Политику укрепления царской власти, опиравшейся на преданное ему незнатное чиновничество, и повышения роли царя в религиозной жизни Египта, начатую Аменхотепом III, продолжил его сын от брака с Тэйе Аменхотеп IV (1365-1349 гг. до н. э.). Уже в первые годы его царствования особое значение приобретает культ Ра-Харахте, который с 1361 г. до н. э. отождествляется с богом - солнечным диском Атоном. Верховным жрецом этого нового культа становится лично царь. До некоторых пор центром почитания нового «царского» бога являлись Фивы, где недалеко от Карнака был возведен храм Атона [19, C.251].

Однако около 1359 г. до н. э. Аменхотеп IV услышал в Фивах нечто «дурное», очевидно о созданном им культе, и решил покинуть столицу.

Новую столицу он построил в Среднем Египте, близ современного селения Телль эль-Амарна, в месте, которое до тех пор «не принадлежало ни богу, ни богине», т. е. за пределами территории какого-либо нома с его местными культами. Отсюда общее обозначение религиозно-политических преобразований Аменхотепа IV - «амарнская реформа», а связанного с ней периода египетской истории - «амарнский». Новая столица получила название Ахетатон («Горизонт Атона»), а фараон изменил свое имя на Эхнатон («Полезный для Атона»). Ахетатон стал главным для всего Египта центром почитания бога Атона. Сам этот бог, в отличие от традиционных египетских богов, не имел человеческого облика (либо облика человека с головой животного). Он изображался непосредственно как солнечный диск, лучи которого, устремленные к земле, оканчивались благословляющими кистями рук. В таком облике бог Атон получал почести от царя и его супруги Нефертити («Прекрасная пришла»).

Существенно, что Атон провозглашался теперь царем Египта, правящим наряду с его сыном Эхнатоном. Царский статус верховного бога признавался египтянами и раньше, но не подчеркивался в такой мере. Соответственно, особо выделялась и исключительная роль царя как сына и соправителя верховного божества. Принципиально новой была та сугубо личная и уникальная связь, в которой Эхнатон, согласно его собственной вере, находился с богом Атоном. В титулатуре царя она подчеркивается характерным эпитетом «Уаенра» («Единственный для солнца»). Только Эхнатон, как единственный и любимый сын, мог получать непосредственно от солнечного бога сведения о его природе и об устройстве мира. Атон провозглашался вдохновителем политики Эхнатона, подсказывавшим необходимые действия в откровениях, доступных одному царю. Ориентируясь на такое откровение, фараон, в частности, избрал место для своей новой столицы [25, C.155].

Достоверность подобных откровений считалась несомненной, а всем подданным, не исключая и жрецов нового и прежних культов, оставалось лишь внимать тому, что им возвещал царь, ссылаясь на свое общение с божеством, и слепо следовать его указаниям. При этом воля солнечного божества могла служить единственным обоснованием и для невероятно жестоких действий. Так, ближе к концу царствования Эхнатона некоторые вельможи, сопротивлявшиеся его религиозной политике, были казнены, а их тела сожжены, что лишало возможности загробной жизни. Скажем для сравнения, что примерно полтора века спустя, после заговора против царя Рамсеса III, только главарей заговорщиков принудили к самоубийству, но их тела были похоронены.

В представлениях египтян царь всегда считался посредником между людьми и богами при совершении ритуала, однако никогда эта идея посредничества не абсолютизировалась настолько и с таким смыслом, как при Эхнатоне. В чисто материальном плане важным было создание огромных и богатых хозяйств храмов Атона, по существу, находившихся в полном распоряжении царя.

Надписи из гробниц вельмож, высеченных в скалах вблизи Ахетатона, показывают, что Эхнатон на протяжении своего царствования опирался на людей не просто незнатных, но порой вышедших из низов и обозначавших свое социальное происхождение характерным термином немху (досл. «сирота»). В них всячески подчеркиваются милости, которыми фараон осыпал своих приближенных, и сам тот факт, что исключительно его заботе последние обязаны своим положением в обществе и на государственной службе [28, C.157].

Первые признаки нетерпимости к старым культам появились около 1356 г. до н. э., когда на многих старых надписях стали стирать имя прежнего верховного бога Амона, а в Ахетатоне перестали возводиться новые памятники с именами традиционных богов. Около 1353 г. до н. э. нетерпимость перешла в преследование - последние следы этих имен исчезли из культа Атона; имена Амона и некоторых других старых богов стали истреблять во многих местах (особенно рьяно - в Фивах). Наконец, истребляется в старых и выходит из употребления в новых надписях само слово «бог» (егип. нечер). Теперь Атон и его сын и соправитель Эхнатон именуются только правителями.

Понятно, что на этом этапе не могло идти речи о том, чтобы царь, хотя бы чисто формально, продолжал возглавлять совершение каких-либо ритуалов за рамками культа Атона. Подобные действия никак не могут означать неверия Эхнатона в существование традиционных богов: в таком случае он должен был бы отнестись к сохранению их почитания с полным равнодушием. Напротив, они показывают, что царь всегда видел в богах вполне реальную силу, заведомо менее благую, чем Атон, но на первых порах терпимую (прежде всего ради того, чтобы не обрушивать на себя их гнев). Лишь со временем ему стала ясна несовместимость старой религии с почитанием Атона и необходимость жесткой борьбы с ней, невзирая на связанную с этим угрозу гнева традиционных богов. Вряд ли к выводу о необходимости этого Эхнатон мог прийти чисто умозрительным путем, в ходе эволюции его представлений об Атоне, тогда бы он осознал это гораздо раньше. Более вероятно, что причиной послужили какие-то реальные события, истолкованные как немилость Атона за компромисс со старыми культами и повеление порвать с ними полностью.

Именно в связи с этим стоит обратить внимание на ситуацию в азиатской сфере влияния Египта в конце 1360-х - 1350-е гг. до н. э., которая представляла собой настоящую внешнеполитическую катастрофу. В конце 1360-х гг. равнодушие Эхнатона к внешнеполитическим делам подорвало важнейший устой «амарнского мирового порядка» - согласие Египта и Митанни; около 1360 г. между ними началась война, и митаннийский царь Тушратта отобрал у Египта практически все его владения в Сирии [15, C.55].

Около 1355 г. до н. э. эти территории перешли уже от Митанни к Хеттскому царству, правитель которого Суппилулиума I нанес Тушратте тяжелейшее поражение, после чего тот потерял власть и был убит. Таким образом, соседом Египта в Азии становится новая и очень агрессивная держава.

Жертвами завоеваний или внутренних неурядиц стали многие мелкие правители Восточного Средиземноморья, еще признававшие свою зависимость от Египта. Наконец, несмотря на отсутствие поводов к прямым разногласиям, охладели прежние союзнические отношения Египта с Вавилоном. Вряд ли случайно, что важнейшей частью пышного празднования юбилея царствования Эхнатона примерно одновременно с полным разрывом со старыми культами был прием царской четой дани от представителей подвластных Египту стран Азии и Нубии. Видимо, эта церемония явно была призвана скомпенсировать в восприятии подданных Эхнатона бедственное реальное положение дел в Азии.

Характерно, что в так называемой Реставрационной стеле, составленной при втором преемнике Эхнатона Тутанхамоне и сообщающей о возрождении традиционных культов, главным следствием их забвения и последовавшего гнева богов признавалось именно падение египетского влияния в Азии. Аналогичным образом этот внешнеполитический кризис мог объяснять и Эхнатон - только он должен был, конечно, объяснять его гневом не старых богов, а как раз Атона. Самой главной причиной такого гнева вполне могло быть сочтено слишком длительное сохранение враждебных солнечному диску традиционных культов [22, C.44].

Разрыв с традиционными египетскими культами был далеко не столь полным и всеобщим, как этого хотелось Эхнатону. Хотя имена старых богов были преданы полному забвению в его столице, посвященные им памятники встречаются и после 1353 г. до н. э. даже в таком крупном центре, как Мемфис, и тем более в мелких городах. Запрет почитания старых богов был непонятен простым египтянам, привыкшим видеть в них залог стабильности страны, и должен был вызвать протест у значительной части элиты. Неудивительно, что религиозная реформа Эхнатона ненадолго пережила своего основателя, просуществовав лишь в течение двух лет правления его преемника Сменхкара (1349-1348 гг. до н. э.). Уже в конце его царствования культы Амона и других старых богов были восстановлены, а после вступления на престол следующего царя, Тутанхатона («Живой образ Атона»), царский двор покинул Ахетатон, и почитание Атона прекратилось. В связи с этим было, в частности, изменено имя царя, который стал называться Тутанхамон («Живой образ Амона»), а также его жены Анхесенпаатон («Живет она для Атона») - на Анхесенамон («Живет она для Амона»).

2.2 Постамарнское время (1348-1335 гг. до н. э.)

От брака с Нефертити у Эхнатона было пять дочерей и ни одного сына, поэтому оба следовавших за ним царя были его зятьями. Второй - Тутанхамон вступил на престол около 1348 г. до н. э., будучи примерно девяти лет от роду. Формальностью был даже его брак с дочерью Эхнатона и тем более его участие в государственных делах. На протяжении правления Тутанхамона реальными правителями Египта были прежний верховный жрец Атона Эйе и «великий военачальник» (командующий) Эхнатона Хоремхеб. Не разделяя религиозного пыла Эхнатона (осуждая, как показывает «Реставрационная стела», лишь вредоносные последствия, а не религиозное содержание его реформы), он оставил в силе те преобразования, которые реально укрепляли Египетское государство. Чтобы прежнее влияние жречества Амона-Ра не было восстановлено, столицу Египта он перенес из Ахетатона не в Фивы, а в Мемфис. Сохранили свое положение при дворе выдвинувшиеся при Эхнатоне служилые люди, не исключая и выходцев из низов [2, C.55].

Тутанхамон умер, едва ли достигнув двадцати лет, около 1339 г. до н. э. Именно его гробница - единственное царское погребение в Египте, найденное неразграбленным английским археологом Г. Картером в 1922 г., сделала имя этого фараона широко известным в наши дни, совершенно несообразно с истинным значением его царствования.

Его вдова Анхесенамон, брак с которой стал теперь самым верным путем к престолу, попыталась сохранить за собой реальное политическое влияние, предложив хеттскому царю Суппилулиуме I женить на ней одного из своих сыновей. По ее расчету, стоявшая за хеттским царевичем военная сила заставила бы считаться с ним представителей египетской элиты; вместе с тем ему, как чужаку в Египте, пришлось бы полагаться на советы и поддержку своей жены. Хеттский царевич Цаннанцас действительно отправился в Египет, где был убит, а Анхесенамон вступила в брак с Эйе, который стал последним царем XVIII династии (1339-1335 гг. до н. э.). Несмотря на то что в прошлом Эйе был верховным жрецом Атона, он постарался приписать и себе участие в свертывании амарнских религиозных преобразований, заявляя в одной из надписей: «Я уничтожил зло. Теперь каждый может молиться своему богу».

Убийство Цаннанцаса привело к обострению начавшегося еще раньше военного конфликта между Египтом и Хеттским царством. В результате Египет потерял все свои владения в Восточном Средиземноморье. Война с хеттами выдвинула на первый план командующего египетской армией Хоремхеба. Он сместил Эйе с престола и сам стал царем.

Внешнеполитическое положение Египта времени Эхнатона, как и в предшествующую ему эпоху, известно по данным архива дипломатической переписки из Телль эль-Амарны (собственно говоря, Эхнатон и перевез в свою новую столицу документы царствования своего отца Аменхотепа III, чтобы иметь их «под рукой» для текущей переписки с современными ему государями Передней Азии) [14. C.51].

Хоремхеб (ок. 1335-1306 г. до н. э.) происходил из знати небольшого городка Хутнисут в Среднем Египте. Его жизненный путь был типичен для служилых людей, роль которых усилилась накануне и во время амарнской эпохи (так, он издал указ о защите представителей этого слоя от злоупотреблений чиновников). Сознавая значение своего прошлого при дворе Эхнатона, Хоремхеб, судя по всему, не слишком рьяно сокрушал последствия его религиозных преобразований (в надписи, содержащей биографию Харемхеба и описание коронации, он не скрывает, что начал свою карьеру при дворе некоего «царя», которым мог быть только Эхнатон, и хотя не называет его по имени, отзывается о нем вполне лояльно). Как полководец, Харемхеб сразу обратился к самой насущной проблеме Египта этого времени - ослаблению его позиций в Азии.

В начале правления он совершил глубокий рейд по Восточному Средиземноморью, дойдя до Евфрата. Однако этот единовременный успех не вернул Египту его прежние владения. Хоремхебу пришлось заключить с хеттским царем Мурсили II мирный договор, по которому Египту в Азии оставался только Синайский полуостров, и обратиться к усилению своей армии, что позволило бы в дальнейшем возобновить борьбу с хеттами.

Во внутренней политике Хоремхеб постарался закрепить те последствия амарнской эпохи в расстановке социальных и политических сил, которые казались ему позитивными. Столицей Египта при нем остался Мемфис. Особым указом он оградил от злоупотреблений права выходцев из слоя немху, занимавших нижние должности в администрации и войске и призванных, по мысли царя, стать самой надежной его опорой.

Весьма ярко последствия эпохи Эхнатона проявились при Хоремхебе в сфере культуры. Еще в середине II тыс. до н. э. (вероятно, в течение II Переходного периода) в разговорной речи начинает употребляться новоегипетский язык, по своему строю сильно отличающийся от среднеегипетского, на котором в I Переходный период и эпоху Среднего царства были созданы классические литературные произведения. Тем не менее среднеегипетский язык безраздельно господствовал в письменной традиции вплоть до амарнской эпохи.

При Эхнатоне новоегипетский язык приобрел письменную форму, а после амарнского времени на нем записываются многие официальные тексты и создаются литературные произведения. Среди них мы находим несколько циклов любовной лирики, занимающей уникальное место в литературе Древнего Востока. Если, к примеру, лирика Месопотамии прочно привязана к религиозному ритуалу сакрального брака бога и богини, то египетская лирика носит сугубо светский характер и воспевает любовь обычных людей (пары, именуемой «брат и сестра»). Любовь эта совершенно необязательно вписана в брачные узы или ухаживание, исходом которого должен стать брак. Эмоциональные переживания влюбленных описываются в лирических произведениях столь же ярко, как и связывающее их сексуальное влечение; а инициатива в отношениях между ними, в особенности тех, которые не нацдивительно, что в этих лирических циклах заметное место принадлежит произведениям, написанным от лица женщины.

Еще одним следствием амарнской эпохи стало повышенное внимание в религиозных текстах времени Рамессидов (царей XIX-XX династий, большинство из которых носили личное имя Рамсес) к образу верховного бога - создателя и зиждителя всего мира. Собственно говоря, этот образ занял заметное место в религиозных текстах еще во II Переходный период и при XVIII династии, в создававшихся фиванскими жрецами гимнах Амону-Ра. В рамессидское время появляется целый ряд пространных гимнов этому же богу, среди которых особенно известен так называемый гимн Лейден I.350 (название дано по месту его хранения и номеру в собрании папирусов) [23, C.69].

В нем верховное божество Амон фиванский описывается как обладатель различных качеств и способностей (и, стало быть, как божество всемогущее) при помощи ряда эпитетов и сопоставлений с другими богами (гелиопольскими Ра и Атумом, мемфисскими Птахом и Татененом и др.). В то же время подчеркивается его нетварность (согласно гимну, он создал сам себя), «сокрытость» его природы, выраженная именем Амон (досл. «Сокрытый»), а описание его благодетельности по отношению к людям и всему живому вообще очень напоминает гимны Атону амарнской эпохи.

Царствование Хоремхеба выпадает из последовательности египетских династий: отсутствие родства с XVIII династией не позволяет его причислить к ней, а тяготение, в отличие от его преемников, к амарнской эпохе, отнести к следующей, XIX династии. Преемником Хоремхеба и первым царем XIX династии (1305-1197 гг. до н. э.) стал его верховный сановник Рамсес I, возведенный им в соправители (1306 г. до н. э.) и находившийся уже в преклонных летах.

Вскоре Рамсеса I сменил его сын Сети I (1304-1290 гг. до н. э.). При нем возобновилось противостояние Египта с хеттами. В 1303 до н. э. он вернул Египту Палестину, а в двух следующих походах захватил Финикию, а также Южную и Центральную Сирию. Одержав победу над хеттами к северу от Кадеша в долине Оронта, он, возможно, пошел на компромисс с ними, за Египтом закреплялись Палестина и Южная Сирия. Кроме того, Сети I воевал в Ливии и Нубии, действуя там с крайней жестокостью: в Карнакском храме он неоднократно изображен приносящим пленных в жертву богу Амону.