Формирование Петровских реформ

Размещено на http://www.allbest.ru/

Петровские реформы внесли изменения в формы досуговой деятельности высшего российского сословия - дворянства, переориентировав его на европейскую модель поведения (голландско-немецкую и французскую). Этой цели отвечали утвержденные указом царя «ассамблеи», учившие дворян общаться по западному образцу, прививавшие русским женщинам вкус к общественной жизни. Неотъемлемыми элементами «ассамблей» были музыка и танцы. Дворяне должны были участвовать в торжественных шествиях, маскарадах, любоваться фейерверками. К «Учениям Невского флота» приурочивались катания дворян на гребных и парусных судах.

Высшая аристократия, как и мелкое и среднее дворянство, отмечало праздники, связанные с церковными датами, участвовало в публичных увеселениях, гуляниях, игрищах, но при этом стремилось отгородиться от «простолюдинов». Поэтому праздники организовывались для приглашенных дворян в имениях.

Введя систему государственных праздников, Петр I обязал дворян принимать в них активное участие. Они должны были поддерживать соответствующую новым праздникам атрибутику: участвовать в торжественных шествиях, маскарадах, любоваться фейерверками и т.п. Особую известность приобрели катания на гребных и парусных судах по Неве, в которых должны были участвовать все дворяне, проживающие в Санкт- Петербурге. Эти катания были приурочены к своеобразному празднику- зрелищу - «Учения Невского Флота».

В то же время широко культивируются европейские формы досуга. По инициативе Петра I практикуется проведение ассамблей, балов, маскарадов; открывается Московское благородное дворянское собрание. Велика была роль царя в появлении новых досуговых занятий: возникновении дворянских клубов, салонов и т.д. Введя систему праздников Петр I обязал дворян принимать в них активное участие.

В 1702 году Пётр I распорядился воздвигнуть в самом центре Москвы, на Красной площади, "комедийную хоромину" - первый публичный театр, на представления которого могли приходить все желающие.

В какой-то мере требованиям Петра отвечали панегирические драмы, разыгрывавшиеся на сцене Славяно-греко-латинской академии и Московского госпиталя.

Тематика и проблематика крупных народных драм, являющих связи с литературными и лубочными источниками на всех уровнях, тем не менее сходны с другими жанрами фольклора.

"Разбойничья" драма особенно любима народом за атмосферу романтической вольности, в которой была возможность существовать вне социальной иерархии общества, мстить обидчикам, восстанавливать справедливость. Однако, необходимо драма и мрачных коллизий: постоянное ощущение опасности, неприкаянность разбойников, их "отверженность" были чреваты жестокостью.

XVIII век называют "играющим веком". Игровая стихия захватила многие стороны общественной жизни и быта, сама культура носила часто игровой характер. Характерной чертой России XVIII века был и наплыв в страну иностранцев, в том числе бродячих актёров, познакомивших население (прежде всего городское) с европейским ярмарочным искусством.

Формирующийся площадной фольклор вбирал в себя и традиционные народные зрелища: выступления кукольников, вожаков медведей, музыкантов и балагуров. Их года в год городская площадь впитывала, отбирала, перерабатывала весь разнообразный материал, выплёскивающийся сюда в различные дни, приспосабливала его к требованиям основного своего посетителя, и в тоже время формируя его вкусы и запросы. Всё это привело к тому, что на ярмарках и гуляньях возводились целые увеселительные городки, включавшие как старые, так и новые, не известные деревенской России развлечения и зрелища.

Балаганы, качели, карусели, горы составляли, без сомнения, основу гуляний. Однако они были далеко не единственными объектами внимания гуляющей публики. Неповторимый колорит и своеобразие площади придавала также разнообразная реклама: устная, живописная, театрализованная. К первому виду следует отнести громкие зазывы торговцев и ремесленников, ко второму - всевозможные вывески и афиши. Под театрализованной рекламой понимаются выступления балаганных, качельных, карусельных "дедов", а также разыгрывавшиеся на балконах балаганов, специальных подмостках качелей, каруселей и цирков пантомимы, комические диалоги и целые сценки. Устная и зримая реклама на была исключительно ярмарочным или праздничным явлением. Широко распространённая в обычной, повседневной жизни горожан, она на площади во время веселья представала в концентрированном, более ярком обличии, иногда в особом, праздничном варианте. Театрализованная реклама существовала только на ярмарке, на гулянье, начинаясь и кончаясь с первым и последним взлётом качелей, поворотом карусельного круга, с открытием и завершением представлений в балаганах.

Гулянье представляло собой красочный хаос не только со стороны содержания, исполнения, но и со стороны звукового и внешнего оформления. Разномастные, яркие наряды гуляющих и необычные броские костюмы "артистов" вместе с кричащими вывесками балаганов, качелей, лавок, трактиров и переливавшимися всеми цветами радуги изделиями кустарных промыслов (ложки, игрушки, дуги, прялки) представляли для глаза тоже, что для уха - "гигантский, чудовищный, безобразный хаос" звуков, создающийся тем, что одновременно пищит шарманка, ревёт труба, стучат бубны, поёт флейта, гудит барабан, говор, возгласы, песни.

Народная песня, звучавшая во второй половине XVIII и в XIX веке на улицах и площадях больших городов, на постоялых дворах и в трактирах, в среде мелких городских ремесленников, среди дворовой челяди в барских усадьбах, а также в быту солдат и матросов, - это преимущественно городская песня с присущими ей своеобразными выразительными особенностями поэтического и музыкального языка.

Конкретные культурные преобразования начались после первого возвращения Петра I из-за границы в 1698 году, но кульминация культурной реформации России связана с периодом строительства Петербурга. В новой столице России воплотился не только царский идеал морского, военного, административного города, но и его мечты о центре новой культуры, образования и просвещения. Петр создал европейский уклад в культурной жизни столицы. Он не перестроил, не изменил, а именно создал в новых условиях новое бытование русских людей. В его столице все должны были жить по-иному -- не так, как в Москве. Созидание российской столицы направлялось не только огромным желанием деятельного монарха, но и требованием времени. Надо было учиться жить по-европейски, чтобы не только стать равноправным партнером для соседних стран, но и оставаться самодостаточной державой, «мощь и цивилизованность которой будут гарантией ее независимого и достойного государственного существования».

По европейскому образцу было изменено летоисчисление. Новый год начали считать с 1 января, а не с 1 сентября, как прежде. Специальными указами было предписано носить платья европейского образца, брить бороды, установить увеселительные собрания - ассамблеи.

Для новой культуры были характерны светскость и «государственный» характер. Последняя черта культуры являлась особенностью России. Государство финансировало и поощряло развитие тех сфер культуры, которые считались наиболее нужными. Культуру в целом, науку и даже искусство Петр I оценивал с позиции пользы. Огромная роль государства, его вмешательство в сферу культуры привели к ее бюрократизации: труд писателя, художника, актера, архитектора превратился в разновидность государственной службы, обеспеченной жалованьем. Культура стала государственной, выполняя определенные служебные функции. Она начала оказывать мощное воздействие на людей, чей стиль жизни и мышления нивелировался и унифицировался в соответствии с интересами самодержавия. В духовной жизни насаждались идеи западного протестантизма, утверждавшие, что богатство -- не грех, а признак избранности Богом. Происходит раскол культуры на две части: прозападная (дворянская) и народная, ориентирующаяся на православные традиции.

Эпоха Петра I (1672-1725) явилась переломной в истории нашей страны. Ушла в прошлое Древняя Русь. Россия вступала в Новое время. Пожалуй, невозможно отыскать такую сферу, которая не претерпела бы изменений, вызванных энергией деятельного царя. Несомненно, многое из того, что ознаменовало смену эпох, было подготовлено ходом истории и давало себя знать еще в XVII в., однако качественный скачок, произведенный усилиями Петра, все же нельзя не считать поистине титаническим.

Отличием реформ этого периода является не только их всеохватность, но и то, что Петр I впервые начал совершенно осознанно, системно и последовательно решать государственные проблемы, используя своевластное влияние на экономические стороны жизни: промышленность, торговлю, ремесленное производство.

В области общественной жизни идеи старинного патриархального общества противостояли идеям просвещенности, выработке образа справедливого правителя, “царя-труженика” и образа государственного человека, гражданина, обретающего свое благородство деяниями, а не аристократическим рождением. Наиболее достойным качеством человека считается его ответственность перед своим отечеством.

Особое место занимает развивающаяся система образования и просвещения. Петровская эпоха -- период становления отечественной науки. Научное мышление порождает два способа мировосприятия: рационализм и критическое отношение к действительности. Чувство ответственности побуждает прогрессивных мыслителей видеть главное зло эпохи в крепостничестве, особенно в после петровское время.

Итоги историко-культурного развития России в XVIII в. весьма значительны. Продолжалось развитие русских национальных традиций во всех видах искусства. В то же время укрепление связей с зарубежными странами способствовало проникновению западного влияния на русскую культуру. Укрепление могущества русского государства, которое стало одним из крупнейших государств мира, способствовало формированию русской нации и единого русского языка, ставшего величайшим культурным богатством русского народа. Получили развитие все направления культуры -- образование, книгопечатание, литература, архитектура, изобразительное искусство. Произошло обмирщение, секуляризация культуры, проникновение в Россию идей Просвещения. Это способствовало появлению новых видов культуры -- первых литературных журналов, художественной литературы, общедоступного театра, светской музыки. Идет становление русского классицизма. Значительно расширилась сфера духовной деятельности русских людей.

Для реализации своих целей Петр I использовал все доступные средства, включая опыт стран Западной Европы. Он перенял лучшие достижения Швеции и Германии, Дании и Голландии, Англии и Франции. Процесс заимствования зарубежного социального и культурного опыта происходил дифференцированно и избирательно. Иногда царя-реформатора интересовал конечный продукт или внешняя форма, иногда только механизм действия, а порой он использовал лишь разработанные принципы. При всей необходимости того или иного опыта, практика его внедрения в русскую действительность порой расходилась с жизненными реалиями. Петр I использовал опыт во имя интересов государства, а не конкретного человека, личная значимость которого не имела для царя большой ценности. Его принцип «тащить за уши» в новую жизнь оборачивался неприятием. непониманием, а иногда и страхом людей.

Большие преобразования в области моды наложили отпечаток на представления о красоте. Ориентация на западную культуру (голландско-немецкую и французскую) коренным образом изменило представления о светской жизни, модели поведении, в том числе о проведении свободного времени. Появляются новые формы проведения досуга дворян - «ассамблеи». Неотъемлемым элементом ассамблей были музыка и танцы. Важным в данной форме проведения досуга являлось присутствие женщин. Петр буквально вырвал дворянских жен из домашнего «заточения». Балы и маскарады с присутствие женщин стали обязательным элементом ассамблей.

Публичные празднества перестали носить исключительно церковный характер. Наряду с молебном, колокольным звоном и крестным ходом, коими испокон веков на Руси отмечали военные победы, Петр ввел торжественные шествия победившей армии через триумфальные арки, пушечную пальбу и фейерверки. Первое празднество такого рода было устроено 30 сентября 1696 года по случаю взятия Азова. Особенно пышно и торжественно праздновали заключение Нештатского мира и рождение Российской империи в 1721 году. В Петербурге был устроен маскарад с участием свыше тысяч масок, продолжавшийся несколько недель. Затем с наступлением зимы празднества перенесли в Москву, где на санях возили по улицам макеты кораблей, на палубах которых размещались участники маскарада.

Русская культура первой четверти 18 столетия характеризовалась утверждением в ней светской направленности, личного начала, а так же преодолением национальной замкнутости. С реформ Петра 1 началось проникновение в русскую жизнь ценностей западной цивилизации с характерным для нее рациональным прагматизмом. Преобразования, охватившие все стороны жизни страны, в том числе и сферу свободного времени, имели следствием общие подъем культурного уровня привилегированных слоев общества, все более отрывавшихся от подавляющей массы русского народа, жившего по старинке.

век явился поворотным моментом в жизнедеятельности высшего российского сословия - дворянства. Основой этого были петровские реформы. Наиболее активно на петровские нововведения реагировании представители служилого, нового дворянства и выходцы из среды потомственных бояр, разделявшие взгляды Петра Первого на будущее развитие России.

Ударив по старым патриархальным порядкам, петровские преобразования положили начало переориентации дворянства на европейскую модель поведения в сфере досуга, сначала на голландско-немецкую, а затем французскую. Петр Первый пытался внести в привычный боярский обиход элементы европейской культуры, раскованность, раскрепощенность. Этой цели отвечали учрежденные в соответствии с царским указом 1718 г. «ассамблеи». Они должны были научить людей из привилегированных сословий общаться по западному образцу , привить русским женщинам вкус к общественной жизни. Неотъемлемыми элементами «ассамблей» были музыка, танцы.

Введя систему государственных праздников, Петр I обязал дворян принимать в них активное участие. Дворяне должны были поддерживать соответствующую новым праздникам атрибутику: участвовать в торжественных шествиях, маскарадах, любоваться фейерверками и т. п. Особую известность приобрели катания на гребных и парусных судах по Неве, в .которых должны были участвовать все дворяне, проживающие в Санкт-Петербурге. Эти катания были приурочены к своеобразному празднику-зрелищу - «Учения Невского флота».

И высшая аристократия, среднее и мелкое дворянство, проживающее в городах и провинции, отмечало народные праздники, связанные с важными церковными датами. Дворяне участвовали в различных публичных увеселениях, гуляньях, игрищах. Однако уже в XVIII в., а особенно в последующее время, дворяне стремились «отгородиться» от «простонародья». Представители высших аристократических кругов ограничивались, как правило, ролью наблюдателя на подобных праздниках. Провинциальные дворяне, особенно получавшие невысокие доходы от личных хозяйств, хотя и были ближе в своем досуге к народной традиции, тем не менее также старались не смешиваться с «простолюдинами». Используя во время праздников чисто народные формы развлечений (например, качели, катальные горки, катки и т.п.), представители этого слоя дворянства организовывали их в своих имениях, куда не допускались люди из низших сословий.

В после петровскую эпоху общественные формы досуга дворян получили дальнейшее развитие. Они уже не вводились царскими указами, с применением административного нажима. Напротив, дворянская среда стала более «открытой» для различных заимствований, порождала и свои собственные формы развлечений и досуговых занятий.

Среди традиций, привитых Петром парадному Санкт-Петербургу, оказались и европейские ассамблеи - торжественные вечера с танцами. Самое первое из многократных сообщений о них (в походных журналах) относится ко времени пребывания Петра I в Карлсбаде в сентябре 1711 года: «…была на квартире его Царского Величества ассамблея». Официально, царским указом, проведение ассамблей будет вменено в обязанность знатным петербуржцам лишь через семь лет после этой даты, но в действительности Петр I приучал к ним свое окружение, не теряя времени.

Создание ассамблей было связано с формированием новых культурно-досуговых традиций, нацеленных на придание «людскости» русскому обществу. Это был государственный подход к пониманию досуга в противоположность тем собраниям, которые Петр организовывал в целях «необузданного веселья», где функция релаксации играла основную роль. Таков был «сумасброднейший, всешутейский и всепьянейший собор» или «Великобританский монастырь». Царь целенаправленно устраивал ассамблеи, где веселье имело воспитательное значение. Как государственный деятель, Петр осознавал значение ассамблей в культурных преобразованиях, позволяющих приобщать подданных к новым моделям жизни. Параллельно увеселительным и шутовским формам досуга, он внедрял ассамблеи как центры обучения и выработки норм и навыков социально-культурной жизни.

В.О. Ключевский так охарактеризовал петровское нововведение: «Ассамблея - и биржа, и клуб, и приятельский журфикс, и танцевальный вечер. Здесь толковали о делах, о новостях, играли, пили, плясали. Никаких церемоний, ни встреч, ни проводов, ни потчеваний; всякий приходил, пил, ел, что поставил на стол хозяин, и уходил по усмотрению. За нарушение правил штраф - осушить орла, большой кубок крепкого вина с изображением государственного герба, чтобы стать предметом общего веселого смеха».

Существует распространенное мнение, что идею ассамблей Петр I привез из-за границы, а именно из Франции, где он был в 1717 году. Однако уже тремя годами ранее состоялись первые две ассамблеи, зафиксированные в «Походных и путевых журналах императора Петра I-го» в 1714 году. В частности, в журналах имеется запись за март: «В 17-й день тезоименитство Государя Царевича Алексея Петровича, у которого после обеда Господин Генерал, Государыня Царица и все сенаторы были на ассамблее». В походных журналах за 1715 год также сообщается о двух ассамблеях, организованных Петром I в феврале: «2-го был ассамблей в Доме Царского Величества... 19-го в Доме Царского Величества был ассамблей, и тут были все Министры, такожь и домашние были шумны».

В описаниях Санкт-Петербурга за 1710-20 годы, опубликованных Ю. Н. Беспятых, немец свидетельствует: «Прежде всего, напротив крепости стоит так называемый большой питейный дом - деревянный, двухэтажный и окруженный двумя галереями, так что издалека он смотрится красиво. Однако во время моего пребывания в С.-Петербурге вина там меньше всего можно было найти. Правда, его царское величество порой устраивал в этом доме ассамблеи или угощения. Так, летом 1710 года он праздновал там свои именины и устроил большое торжественное празднество по случаю (годовщины) Полтавской баталии». Автор записок прямо не указывает год проведения ассамблей, но данное описание является одним их первых повествований о городе, относящихся к 10-м годам XVIII столетия. Оно подтверждает, что ассамблеи проводились ранее их официального введения. Однако после 1715 года их проведение не зафиксировано в источниках, вероятно до их проведения просто «руки не дошли».

Тем не менее, не вызывает сомнений, что Петр знал об ассамблеях еще до своей поездки во Францию. Он не только располагал информацией о заграничных развлечениях, но и часто бывал их непосредственным участником. Вторая поездка царя в Европу и посещение Франции сыграли свою роль в введении данной формы в культурную жизнь русского общества. Помимо вопросов внешнеполитического свойства, эта поездка имела для Петра еще и культурное значение. Она позволила более углубленно вникнуть в процессы культурного образования и просвещения, ознакомиться с организацией работы различного рода объектов культуры: «Петра можно было встретить повсюду, где представлялась возможность извлечь пользу из увиденного и услышанного».

Именно в Париже царь мог утвердиться в мысли постоянного устройства ассамблей, поскольку парижский «осмотр» придал необходимый импульс давно осознанным устремлениям. Дело культурного воспитания русского общества стало для Петра I назревшей необходимостью. Он вернулся из-за границы в октябре 1717 года, но только осенью следующего года смог воплотить задуманное в жизнь. В Москве его ждали сложнейшие проблемы - расследование дела царевича Алексея и так называемый «суздальский розыск». Спустя целый год, 7 декабря 1718 года петербургское общество было извещено об ассамблеях.

В отечественной историографии термин «ассамблея» применяется в широком значении и иногда используется вообще для обозначения петровских празднеств. По-видимому, это связано с тем, что летом ассамблеи проводились в Летнем саду на открытом воздухе и их программы отличались большим разнообразием, чем в случае зимних ассамблей, которые устраивались в домах петровских сановников.

При всей полиметричности ассамблеи как одной из новых культурных форм петровского времени, она вполне соотносится с досуговым времяпрепровождением русского общества первой половины XVIII века. Именно в ассамблеях сконцентрировалось представление о нравах и нормах того времени. Возникает вопрос: почему из всех существовавших западноевропейских досуговых форм Петр выбрал именно ассамблею? Ответом может служить характеристика ассамблеи, данная В. О. Ключевским. Это «и биржа, и клуб, и приятельский журфикс, и танцевальный вечер. Здесь толковали о делах, о новостях, играли, пили, плясали. Никаких церемоний, ни встреч, ни проводов, ни потчеваний: всякий приходил, ел, что поставил на стол хозяин, и уходил по усмотрению». Ассамблея была комплексной формой, которая учитывала особенности русского человека, еще не обладающего глубокой потребностью проводить свой досуг в обществе. Царю представлялась необходимой универсальная природа ассамблей, где развлечения могли сочетаться с просветительскими, образовательными и коммуникативными целями, которые дополняли и взаимодействовали друг с другом.

Анализируя цели устройства ассамблей, можно заметить, что целеполагание было обусловлено конкретными задачами, стоящими перед русским обществом первой четверти XVIII века, которые царь желал разрешить с помощью ассамблей как «социальных агентов» своего времени. Ассамблеи выполняли следующие функции:

1.Реализации идеи объединения и сплочения партии реформаторов. Помимо непосредственной трудовой деятельности Петр I задействовал досуговое время, способствующее процессам взаимодействия между людьми.

2.Создание учебного «полигона» для петровских реформаторов. Ассамблеи были школой общественной жизни, где проходили практические занятия по выработке навыков светского обхождения и умения «жить по-европейски».

3.Удовлетворение спроса русского общества на развлечения и забавы, недостаток которых остро ощущался в те времена. Царь был новатором в придумывании и внедрении многих досуговых форм, но ассамблеи не только решали проблему личного досуга Петра, но и формировали культуру досуга как самого царя, так и его приближенных.

4.Складывание информационно-коммуникативных центров, где узнавались последние новости о событиях в молодой столице и всей России, а также формировалось общественное мнение, которое распространялось затем в русском обществе.

Среди различных целевых установок петровских ассамблей существовали инструментальные цели, которые царь определял в стратегическом ориентировании своих подданных на речевую деятельность. Он стремился формировать и развивать их личные качества: самостоятельность мышления, инициативность, предприимчивость, способность «свободно мыслить о делах государственных, сбрасывая мертвящую общественное начало боязливую привычку московских времен, отклоняясь от себя инициативу решения общественных и государственных вопросов словами: «то дело Божие да Великого Государя»«.

Помимо этих стратегических целей, ассамблеи имели установку прикладного характера - обучение русского человека навыкам общения. По замыслу Петра I, на ассамблеях можно было поговорить о насущных проблемах дня, обменяться новостями, совместно поразмышлять о будущем. Общение позволяло осуществлять тактические задачи по установлению социальных контрактов. В дружеских разговорах, товарищеских беседах нарабатывался опыт социального общения, где возникающие в его процессе контракты продолжались в торговых конторах, на верфях Адмиралтейства, в кабинетах дипломатов. Таким образом реализовывались планы строительства столицы как центра новой российской государственности.

В организации ассамблей наблюдается явное несоответствие между инструментальными целями, поставленными Петром I, и целями участников, «отбывающих» государственную повинность. Можно констатировать частичное отсутствие мотивов общения, вследствие чего беседы на ассамблеях не удавались. Все сидели, по выражению Н. И. Павленко, «словно немые». Разговоры не складывались, тягостные паузы зависали над присутствующими. Разумеется, это не могло удовлетворять царя, вынужденного задавать тон первым ассамблеям.

Характеризуя поведение Петра на ассамблеях, С. А. Князьков писал: «Обыкновенно в общении бывал весел, обходителен, разговорчив и беседу любил веселую, непринужденную, умную. Предметы бесед Петра с гостями были довольно разнообразные: говорили о Библии, о мощах, о безбожниках, о народных суевериях, о Карле XII, о заграничных порядках. Иногда среди собеседников заходила речь о предметах более им близких, практических, о начале и значении того дела, которое они делали, о планах будущего, о том, что им предстоит еще сделать. В этих беседах... происходила оценка деятельности самого царя и его предшественников, вскрывались те побуждения, которые легли в основу его деятельности». На ассамблеях царь организовывал и направлял процесс общения, прохаживаясь по залам, присаживаясь к какой-нибудь компании и вступая в разговор.

Среди гостей ассамблей было много иностранцев, с которыми Петр находил «общий язык», в прямом и переносном значении этого слова. Царь хорошо знал латынь и голландский, отлично владел немецким, понимал французский, но не говорил на нем свободно. Трудность вербального общения заключалась в том, что лишь немногие из царских приближенных знали иностранные языки, большинство же присутствующих не владели ими настолько, чтобы полноценно общаться с иноземными гостями. Эту ситуацию отразил на страницах своего «Дневника» Ф. В. Берхгольц: «Русские дамы, мало знающие Немецкий язык, не отвечают ничего, кроме «не знаю», а к тем которыя очень хорошо говорят по Немецки, нет доступа за вельможами и императорскими камер-юнкерами».

Ассамблеи требовали публичного разговора как наиболее сложной формы речевой деятельности, что и составляло главную проблему первых уроков социального общения. Разговор предполагает не только тему или предмет обсуждения, но и активность речевого поведения участников общения. Здесь значение мотива как индивидуально-психологической категории занимает особое место. Мотив отражает потребность участников вступать в общение. Он во многом формируется общественными условиями, в которых живет человек. Иными словами, социальное время обуславливает социальные условия. В случае ассамблей можно зафиксировать частичное (если не полное) отсутствие речевых потребностей, которые не были сформированы у русского человека в допетровский период. Не создавая условий для развития данных потребностей, Петр предъявлял к участникам ассамблей требования, не отвечавшие их личным побуждениям. Царь форсировал адаптационный период формирования потребностей в социальном общении русских людей.

Темпы общественного развития опережали становление речевой культуры русского общества. В конечном итоге это стало причиной замедленного формирования риторических традиций в первой четверти XVIII века. Тем не менее, харизма Петра I была столь устойчива, а его воля привить навыки общения русскому обществу столь непреклонна, что некоторые результаты появились вопреки неподготовленности «отдельно взятого конкретного человека».

Благодаря ассамблеям, в русском обществе первой половины XVIII столетия зарождалась, развивалась и приобретала права гражданства самая распространенная форма общения - разговор. Петр I придал разговору общественную направленность, которая впоследствии закрепилась в жизни российских граждан и стала одним из уникальных ее проявлений. Петр поднял значение разговора до социально-значимого события повседневности. До Петра I общественный разговор не являлся распространенной культурно-риторической формой, за исключением некоторого опыта боярских журфиксов. Но отдельные явления в культурной жизни XVII века не создавали общих закономерностей, а лишь обозначали проблемную ситуацию, которая и получила свое разрешение в первой четверти XVIII столетия.

Именно петровской ассамблее принадлежала главная роль в распространении данной формы общения. Социальная значимость разговора была обусловлена двумя факторами. Во-первых, пониманием самим царем значения разговора в обществе, личным его желанием вынести на коллективное обсуждение общие дела, сделать предметом рассмотрения насущные проблемы дня. Во-вторых, объективной необходимостью разговора, как возможностью «озвучить» искания молодого петровского времени, где идеи и мысли нуждались в соответствующих речевых формах. Новые идеи требовали новых форм воплощения.

Петровские ассамблеи впервые обратились к трапезе для создания «фона», антуража, что придавало еде значение культурной акции. На петровских ассамблеях чай, кофе, мед, варенье разносили между танцами, играми, беседой. Напитки и сласти являлись только атрибутом и рассматривались как сопутствующие элементы речевой и игровой деятельности. Именно на ассамблеях еда стала особым ритуалом, требующим определенных норм и правил поведения. Если устраивался ужин для гостей, то дамы должны были сидеть вместе с мужчинами «вперемежку». Так, считалось неприличным «руками, или ногами по столу везде колобродить, но смирно вести. А вилками и ножиком по торелкам, по скатерти, или по блюду не чертить, не колоть, и не стучать, но должны тихо и смирно, прямо, а не избоченясь сидеть». Согласно регламенту ассамблей, ужин не входил в их программу, но в домах богатых петровских сподвижников его часто устраивали по привычке традиционного русского гостеприимства. Однако это было скорее исключение, чем правило.

Танцы вносили разнообразие в деловую атмосферу петровских ассамблей. Наряду с функцией развлечения, ассамблеи первыми в России начали формировать танцевальную культуру петербургского общества, еще не обладающего ярко выраженной дифференциацией на различные сословия. Танцы создавали условия для установления более тесных контактов между присутствующими. Обычно на ассамблеях танцы открывались Полонезом, который относился с последующим за ним Менуэтом к церемониальным танцам: «Менуэт был мерным, церемонным танцем, танцующие двигались мелкими размеренными па, стараясь придать своим фигурам изящные позы, причем дамы грациозно опустив руки, слегка приподымали платье». Затем следовал английский танец Контрданс. К английским танцам также относились Англез, Аллеманд, которые отличались живостью и картинностью движений.

Петр I умел и любил танцевать на ассамблеях. Особенно выразителен он был в паре с царицей: «Екатерина, как и Петр, танцевали очень ловко и проворно. В паре с супругом она успевала сделать три круга, тогда как остальные не успевали еще окончить и первый. Но Екатерина танцевала старательно только с государем, который, подобно ей, выделывал каждое па. С другими же кавалерами она танцевала небрежно, не подпрыгивала, не вертелась, а ходила обыкновенным шагом. Дочери Петра - Елизавета и Анна - танцевали также много и весело».

Ассамблеи сделались не только местом приятного увеселения. где женщины демонстрировали свою красоту и невиданные наряды, но и центром социальной и культурной «реабилитации» русских женщин. Благодаря культурным преобразованиям Петра I, женщины стали обретать социальный статус в жизни русского общества. Жизнь женщин допетровской эпохи была изолирована от всех социальных процессов. Не имея контактов с внешним миром, женщина была лишена всяких гражданских прав. Ее личные качества - ум, воспитание, чувство собственного достоинства - не были востребованы обществом. Она представляла собой лишь заповедный товар, которым распоряжались ее родственники.

Петр I очистил брак от значения торговой сделки, дал мужчине «помощь достойную». Женщина после своего заточения в теремах и светелках, вдохнув глоток свободного воздуха, стала достойной ученицей царя-реформатора. Она не только поддерживала замыслы Петра I в области культурных новаций, но и образцово усваивала петровские уроки по выработке европейского поведения и норм светской жизни. На страницах своего дневника Ф. В. Берхгольц отразил впечатления о русских женщинах, наблюдая их поведение на ассамблеях: «Русская женщина, еще недавно грубая и необразованная, так изменилась к лучшему, что теперь мало уступает Немкам и Француженкам в тонкости обращения и светскости, а иногда в некоторых отношениях, даже имеет перед ними преимущества». Князь М. М. Щербатов, считавший ассамблеи «исчадием пороков», вынужден был признать положительное отношение женщин к их устройству: «Приятно было женскому полу, бывшему почти до сего невольницами в домах своих, пользоваться всеми удовольствиями общества, украшать себя одеяниями и уборами, умножающими красоту лица их, и оказующими их хороший стан; не малое же им удовольствие учинило, что должен прежде видеть с кем навек должен совокупиться, и что лица женихов их и мужей уже не покрыты стали колючими бородами».

Гетерогенный состав ассамблей отразил устремление царя к выработке принципов реформирования российской общественной жизни. Внесословный подход к их организации не только способствовал сплочению петровских сподвижников, но и вырабатывал матрицы взаимоотношений между людьми различных слоев и групп русского общества. Характеризуя состав ассамблей, С. Князьков писал, что они «объединяли только определенные общественные круги, т. е. по преимуществу военно-морские, чиновничьи, частью торгово-промышленные и служивых иностранцев самых различных степеней. Все они были люди очень разной степени культурного развития, просветительности и образования, но одна общая черта давала этому обществу определенный характер. Это было общество людей рабочих, занятых службой государству».

Разноплеменный и разнородный состав участников ассамблей демонстрировал подбор царем своего ближайшего окружения по единственному критерию - способности делать дело, направленное на выполнение его грандиозных планов. Данная ориентация на деловых людей, к сожалению, не получила развития в последующие царствования XVIII века. Исключение составляет только правление Екатерины II, чье искусство находить дельных и полезных людей было доведено до совершенства. Состав ассамблей менялся не часто, но говорить о каком-либо постоянном членстве не приходится, поскольку обязанность бывать на них закреплялась служебным положением человека.

Помимо Петербурга, ассамблеи устраивались и в Москве. В декабре 1721 года Петр I выехал в Москву для заключения Ништадского мира, а следом за ним туда устремился и двор, вельможи, генералитет, иностранные дипломаты. В свите герцога Голштинского Карла Фридриха состоял Ф. В. Берхгольц, оставивший дневниковые записи о проведении ассамблей. Подобно петербургским, московские ассамблеи устраивались по единому организационному принципу. Барабанным боем созывали гостей по всему городу, а в конце полицеймейстер сообщал «когда и у кого собираться следующий раз». Ассамблеи проходили в домах петровских сподвижников, иностранных дипломатов и московских вельмож.

Первая московская ассамблея состоялась 14 января у князя-кесаря Ромодановского, где присутствовали император с императрицей: «Его величество был в отличном расположении духа и долго разговаривал с его высочеством, которого посадил около себя. В комнате, где они находились, сидело за разными столами множество мущин, из которых одни курили табак или пили, другие разговаривали, третьи занимались игрою в шахматы». В 20-х числах января состоялась ассамблея у А. Д. Меншикова. Хотя хозяин дома был болен, ассамблею не отменили, но сделали единственное исключение - не танцевали. Интересна эта ассамблея двумя моментами. Во-первых, на нее приехали иностранные министры, которые на первую ассамблею «не хотели являться, потому что их не известили об ней как следует; слушаться же барабана им казалось неприличным».

Второй момент отражал жесткий метод внедрения ассамблей в жизнь московского общества: «Здесь объявили гостям во всеуслышанье, что в следующее Воскресенье общество имеет быть у императора в Старо-Преображенском и что все дамы старше 10-ти лет должны явиться туда, если не хотят подвергнуться тяжкому наказанию». Данное указание царя распространялось не только на московских дам, которым вменялось в обязанность бывать на ассамблеях, оно касалось и девочек-подростков.

Естественно, что московская знать относилась к устройству ассамблей с меньшим энтузиазмом, чем в петербургском обществе. Москва еще сохраняла старозаветные традиции, прочные стереотипы древнерусского поведения, нравов и обычаев. Поэтому тяжелее воспринималась обязанность пребывания на них, и проявлялось большее недоверие к нововведению царя-реформатора.

По примеру светских петербургских и московских ассамблей царь велел их организовывать в монастырях: «В декабре 1723 года вышел указ первоприсутствующего в синод об очереди ассамблей в московских монастырях. 29 декабря по этому указу состоялась ассамблея у архимандрита Донского монастыря, на которой были: президент синода архиепископ новгородский Феодосии Яновский, архиепископ Крутицкий Леонид, архимандриты других московских монастырей и высшие чиновники синодальной конторы и монастырского приказа из светских лиц». За Донским последовали ассамблеи и в других московских монастырях. Но в духовной среде петровские новации вызывали значительно более острое чувство неудовольствия и неприятия, чем в московском обществе. Сам факт проведения ассамблей в монастырях был столь неестественен, что явно выдавал ацерковный аспект петровской политики, проявлявшийся и в организации «всешутейского собора».

Отношение подданных к нововведению царя не было однозначным в русском обществе. Ассамблеи пугали многих по причинам, во-первых, отсутствия мотивов к подобного рода развлечениям, а во-вторых, трудности освоения практических навыков поведения. Вследствие этого в поведении участников на петровских ассамблеях чувствовалась напряженность: «На первых балах Петровского времени царила удручающая скука и скованность: над гостями тяготела угроза вызвать раздражение царя каким-нибудь неловким действием. Танцевали, словно отбывали неприятнейшую повинность, с каменными от напряжения лицами и плохо повиновавшимися ногами».

Петр I рассматривал ассамблеи как «дело должностное» и обязывал бывать на них все петербургское и московское общество. Для него не существовало веских причин, оправдывающих чье-либо отсутствие. Строгий контроль за выполнением указа в Петербурге возлагался на генерал-полицмейстера Дивиера, который обязан был являться к хозяину дома вместе с писарями и записывать фамилию каждого присутствующего. Жесткий метод приобщения к ассамблеям отражал принудительный характер петровской деятельности - воплощать задуманное вопреки желанию человека.

Постпетровский период в русской культуре не стал в полной мере естественным продолжением и распространением ассамблей. После смерти Петра I структура русского общества существенно изменилась. Выдвинутый царем внесословный принцип организации досуга постепенно исчез. Высшие дворянские круги отмежевались от торгово-промышленной части русского общества и оберегали свой состав от проникновения чуждых элементов. Из него были исключены корабельные мастера, инженерная элита, купцы и предприниматели. Словом, все сподвижники Петра I в деле устроения новой России.

Ассамблеи, отражавшие социокультурные тенденции петровского времени, сменились иными формами развлечений. Однако в царствование малолетнего царя Петра II петровские ассамблеи были восстановлены в Петербурге в октябре 1727 года. Полицеймейстер И. Д. Поздняков, занявший место Дивиера, чтением Высочайшего Указа извещал о проведении ассамблей. Факт их возобновления был скорее политической акцией временно победившей партии А. Д. Меншикова-Долгоруких, чем стремлением установить преемственность в культурных традициях русского общества. С переездом двора в Москву ассамблеи прекратили свое существование в январе 1728 года.

В культурной жизни русского общества ассамблеи не могли долго существовать, поскольку их идея была «навязана сверху». Искусственность замысла отвечала характеру времени великого основателя, но после царствования Петра I ассамблеи исчерпали себя, выполнив свои цели. Они оказали позитивное влияние на формирование новых культурных традиций русского общества первой половины XVIII столетия. После 1727 года в целостном виде их уже не устраивали в России, но отдельные их разновидности продолжали сохраняться и развиваться.

Например, танцы стали одним из самых распространенных видов деятельности. Постепенная эволюция танца сформировала в России бальную культуру, сложная структура которой включала в себя различные организационные этапы подготовки и проведения. Помимо танцевального мастерства, она требовала от человека определенных знаний и навыков поведения, а также умений выстраивать взаимоотношения в процессе бала. Как составная часть нравов, быта и обычаев русского общества, бальная культура наиболее ярко проявлялась в жизни дворянского сословия.

Точно так же, на петровских ассамблеях угощение не имело большого значения, а служило лишь дополнением к танцам, играм и разговорам. В постпетровское время оно уже занимало особое место в культурных традициях русского общества. Угощение стало неотъемлемой частью любой досуговой формы. Оно выступало как отдельным видом деятельности, так и составляющим элементом в их функционировании.

Ассамблеи выработали в обществе потребность к публичному проведению досуга, сформировали интерес и привили вкус к светской жизни, смягчили и отшлифовали нравы русских людей. Сыграв роль начальной школы в истории русской культуры, ассамблея научила русское общество осваивать сложную науку культурной жизни не по канонам дореформенной Руси, а по европейским стандартам высшей школы.

Таким образом, на основании вышеизложенного можно сделать следующие выводы.

Петровская эпоха - время кардинальных перемен в российском обществе. Эти перемены охватывают практически все стороны жизни общества - от государственности до быта.

Петровские реформы способствовали экономическому и политическому подъёму государства. Намного продвинулось просвещение, что оказало большое влияние на дальнейшее развитие культуры.

Эпоха Петра I ознаменована великими деяниями царя-реформатора, сумевшего не только «взбаламутить» Россию, создать новую государственность, коренным образом перестроить политику и экономику, но и изменить социально-культурный уклад. Культурные преобразования происходили одновременно с государственными, военными, хозяйственными реформами, которые понимались Петром I как естественная необходимость, историческая потребность в обновлении. Деятельность Петра в России в большой степени свелась к той борьбе со старыми ритуалами и символами, которая на деле выразилась в создании новых знаков (например, отсутствие бороды стало столь же обязательным, как ранее ее наличие, ношение платья иностранного покроя стало столь же непременным, как ранее - ношение русской одежды и т.д. и т.п.). Новые культурные традиции трудно и противоречиво, сложно и неоднозначно осваивались русскими людьми. По воле царя они становились институциональными и являлись «обязательными для исполнения».

Петровские преобразования положили начало переориентации дворянства на европейскую модель поведения в сфере досуга, сначала на голладско-немецкую, а затем французскую.

Введя систему государственных праздников, Петр I обязал дворян принимать в них активное участие. Дворяне должны были поддерживать соответствующую новым праздникам атрибутику: участвовать в торжественных шествиях, маскарадах, любоваться фейерверками и т. п. Особую известность приобрели катания на гребных и парусных судах по Неве

Среди традиций, привитых Петром парадному Санкт-Петербургу, оказались и европейские ассамблеи - торжественные вечера с танцами.

Таким образом, ассамблеи при Петре I стали самой яркой формой светского развлечения. Они были введены в 1717 году, хотя уже с 1699 года случались открытые многолюдные пиры с участием женщин.

Составлялся «график» ассамблей, по которому петербургские и московские жители устраивали их у себя дома, затрачивая на это огромные средства. Кульминацией был приезд Петра и Екатерины, которым представлялись гости. В особых комнатах, дабы избежать «дыма и скукоты», курили, танцевали, играли в шахматы и шашки, так как Петр карты строго запрещал. Звучала в основном духовая музыка, после менуэта шли польские, английские танцы, различные контрдансы, но могли «вклиниться» и русские потешные пляски. Свободно приглашались дамы и кавалеры, многие учились танцевальным движениям непосредственно во время танцев, несмотря на ироническое отношение окружающих. Женщинам не возбранялось пить спиртное наравне с мужчинами. В 20 часов вечера гости должны были обязательно разъехаться. Постепенно «простонародное» поведение, заимствованное у работавших в России англичан и голландцев, заменялось французским этикетом, который окончательно закрепился в придворной жизни после Петра.

реформа экономический культурный петровский

Размещено на Allbest.ru