Зоя Космодемьянская

Размещено на http://www.allbest.ru/

Зоя Космодемьянская

Выполнила: студентка 113 гр. Пушишина Анастасия

Проверила: О.А. Филимонова

Оренбург 2012

Содержание

Введение

1. Детство Зои

2. Внутренний мир Зои

3. Началась война…

4. Поход в Петрищево

5. Последние дни Зои

6. Товарищ и предатель Зои

Вывод

Список Литературы

Введение

Имя Зои Космодемьянской было символом советской эпохи. О легендарной комсомолке складывали поэмы, ее героизм был примером для нескольких поколений молодежи. Для школьной дружины или пионерского отряда было большой честью носить имя Зои. В ее честь называли улицы, школы и колхозы.

Нижневартовска учительница Валентина Кузнецова была свидетелем той поры. В начале 70-х, тогда еще старшая пионервожатая Валя вместе со своим отрядом организовала у себя на родине музей Зои Космодемьянской. Валентине Ивановне удалось побывать с воспитанниками в подмосковном Петрищево- там, где в 41-м Зоя Космодемьянская вступила в партизанский отряд, была арестована при выполнении боевого задания и после пыток казнена немцами. В Москве и деревне Петрищево Валентина Кузнецова собрала много личных вещей Зои и фото-документы, которые потом легли в основу музея.

В истории диверсанта Космодемьянской есть много недосказанного. В 90-е годы газеты писали, что на самом деле Зоя Космодемьянская - это миф советской пропаганды. Однако специальное расследование, проведенное в начале нынешнего века поставило точку в затянувшейся дискуссии. Результаты медицинской экспертизы и свидетельские показания очевидцев казни доказали, что в селе Петрищево была казнена именно Зоя Космодемьянская. К сожалению, правда о судьбе легендарной комсомолки сегодня важна лишь людям старшего поколения. Большинство молодежи имя Зои Космодемьянской ни о чем не говорит, а кто-то знает о ней лишь понаслышке. Героической, самоотверженной молодежи сегодня практически нет, да и не нужна она в современном обществе, утратившем прежние духовные идеалы. А еще совсем недавно, полвека назад, в России и на Западе молодежь была носительницей всего самого передового, способной заявить о своих правах, создавать свою жизненную программу. Именно потому героические подвиги славных сынов и дочерей Отечества вписаны в историю. У каждого поколения должны быть свои герои, а чтобы не превратились их имена в пустой звук, их нужно помнить…

1. Детство Зои

Зоя Космодемьянская родилась 13 сентября 1923 года в селе Осиновые Гаи Тамбовской области. Мать, Любовь Тимофеевна, учительствовала в школе, отец, Анатолий Петрович, тоже учитель, работал сельским избачом.

В июле 1925 года их маленькая семья увеличилась: родился сын, Александр. Зоя и Шура были очень привязаны к бабушке Мавре Михайловне.

Первого сентября 1931 года Зоя впервые пошла в школу. Через два года Анатолию Петровичу дали другую комнату, более просторную и удобную. Рядом находилась 201-я школа, куда перешли учиться Зоя и Шура.

Когда Зоя училась в восьмом -девятом классах, она начала присматриваться к людям, окружавшим ее, задумываться над их поступками, пытаться разобраться в причинах, порождающих зло в жизни, и все это сравнивать с тем, о чем она прочитала в книгах, часто ставя себя на место героев.

Однажды в руки Зои попал сборник очерков «Женщина в гражданской войне». Ее особенно привлек в нем очерк «Татьяна Соломаха», о молодой сельской учительнице, коммунистке, которая героически погибла, не выдав белогвардейцам товарищей.

А в мире уже больше года шла война. Еще 1 сентября 1939 года фашистская Германия напала на Польшу.1941 год для Зои и Шуры был годом радостного ожидания. 27 июля--шестнадцатилетние Шуры и собственный паспорт, а 13 сентября--восемнадцатилетние Зои и право участвовать в выборах. Брат и сестра готовились к этим знаменательным датам.

Зоя и ее друзья шумной ватагой еще гуляли после школьного бала по улицам Москвы, а на пограничных заставах уже шли напряженные бои с вероломно напавшим врагом.

2. Внутренний мир Зои

Зоя рано лишилась отца и жила с матерью Любовью Тимофеевной и братом Шуриком близ Тимирязевского парка, в доме № 7 по Александровскому проезду.

Высокая, стройная, плечистая, с живыми темными глазами и черными, коротко остриженными волосами -- таким рисуют друзья ее внешний облик. Зоя была задумчива, впечатлительна, и часто вдруг густой румянец заливал ее смуглое лицо.

Можно долго слушать рассказы ее школьных товарищей и учителей, читать ее дневники, сочинения, записи, но будет поражать одно: необычайное трудолюбие, настойчивость, упорство в достижении намеченной цели. Перед уроками литературы она прочитывала множество книг и выписывала понравившиеся места. Ей хуже давалась математика, и после уроков она подолгу засиживалась над учебником алгебры.

Зою избрали комсомольским групповым организатором в классе. Она предложила комсомольцам заняться обучением малограмотных домохозяек и с удивительным упорством добивалась, чтобы это начинание было доведено до конца. Ребята вначале охотно принялись за дело, но ходить нужно было далеко, и многие быстро остыли. Зоя болезненно переживала неудачу. Она не могла понять, как можно отступить перед препятствием, изменить своему слову, долгу...

Русскую литературу и русскую историю Зоя любила горячо и проникновенно. Она была простой и доброй советской школьницей, хорошим товарищем и деятельной комсомолкой, но кроме мира сверстников у нее был и другой мир -- мир любимых героев отечественной литературы и отечественной истории.

Порой друзья упрекали Зою в некоторой замкнутости; это бывало тогда, когда ее целиком поглощала только что прочитанная книга. Тогда Зоя становилась рассеянной и нелюдимой, как бы уходя в круг образов, пленивших ее своей внутренней красой.

Великое и героическое прошлое народа, запечатленное в книгах Пушкина, Гоголя, Толстого, Белинского, Тургенева, Чернышевского, Герцена, Некрасова, было постоянно перед мысленным взором Зои. Это прошлое питало ее, формировало ее характер. Оно определило ее чаяния, порывы, оно с неудержимой силой влекло ее на подвиг за счастье своего народа.

Зоя переписывала в свою тетрадь целые страницы из «Войны и мира». Ее классные работы об Илье Муромце и о Кутузове написаны с большим чувством и глубиной и удостаиваются самой высокой оценки. Ее воображение пленяет трагический и жертвенный путь Чернышевского и Шевченко; она мечтает, подобно им, послужить святому народному делу.

С какой-то особенной, подкупающей, детской искренностью и теплотой пишет Зоя о том, в ком воплощено горделивое вчера, бурливое сегодня и светлое завтра нашего народа, -- об Ильиче.

В этих записях она вся -- чистая помыслами и всегда стремящаяся куда-то ввысь, к достижению лучших человеческих идеалов…

3. Началась война…

Грозная, страшная пора пришла на советскую землю с рассветом 22 июня 1941 года.

Зоя и ее друзья шумной ватагой еще гуляли после школьного бала по улицам Москвы, а на пограничных заставах уже шли напряженные бои с вероломно напавшим врагом. Фронт требовал постоянного пополнения хорошо обученными воинами. Московский комсомол оказывал в этом практическую помощь. С первых же дней войны Зоя стала часто наведываться в райком комсомола, спрашивала, чем она могла бы помочь фронту. Она говорила райкомовцам, что умеет хорошо стрелять, плавать, быстро бегать. Вскоре дело нашлось и для Зои. Вместе с матерью она стала шить дома вещевые мешки и петлички для фронтовиков. Сознание того, что и она делает что-то нужное для армии, на какое-то время успокоило ее. Шура с товарищами уже успел побывать, как тогда говорили, на трудовом фронте -- рыл на окраинах города траншеи. Брат и сестра стали работать на заводе «Борец». Поднимались рано, возвращались поздно. Во время налетов дежурили на чердаке дома.

В конце сентября Зоя уехала на трудовой фронт: помочь убрать картофель в подмосковном совхозе. Зоя вернулась в Москву в середине октября и снова пошла на завод. Здесь, в комитете комсомола, она узнала, что многие ребята, получив отказ в просьбе отправить их на фронт, обращались затем непосредственно в городской комитет комсомола. Зоя решила последовать их примеру.

Прощавшись с матерью она говорила: «Не плачь, родная. Вернусь героем или умру героем».

В Москве отбирали лучших комсомольцев для работы в тылу врага. Их вызывали в райкомы, где им вручали путевки. Затем в здании ЦК ВЛКСМ с каждым беседовали секретарь МГК комсомола А.Н. Шелепин и руководители разведывательно-диверсионной войсковой части № 9903. Разговор в кабинете Шелепина был кратким и жестким. "Родине нужны бесстрашные патриоты, способные перенести самые тяжелые испытания, готовые на самопожертвование, - говорил Шелепин. - Хорошо, что все вы согласились пойти в немецкий тыл сражаться с врагом. Но может случиться, что 95% из вас погибнут. От фашистов не будет никакой пощады: они зверски расправляются с партизанами. Если кто-то из вас не готов к таким испытаниям, скажите прямо. Никто вас не осудит. Свое желание биться с врагом реализуете на фронте".

«… К Зое подошел командир и долго испытующе вглядывался в ее лицо.

-- Не боитесь?

-- Нет, не боюсь.

-- В лесу, ночью, одной ведь страшно?

-- Нет, ничего.

-- А если к немцам попадетесь, если пытать будут?

-- Выдержу...»

Хотя «отказников» не оказалось, брали не всех. У кого-то были нелады со здоровьем (требовалось предъявить медицинскую справку), кто-то слишком нервничал при разговоре, и возникали сомнения, как он поведет себя, если попадет в плен. Поначалу отказали и Зое, выглядевшей слишком юной и хрупкой. Но она оказалась настойчивой, и ее уверенность подкупила командира. Зою зачислили в отряд.

Отобрали приблизительно 2 тыс. человек. Их партиями собирали в кинотеатре "Колизей" (ныне театр "Современник"), а затем в крытых грузовиках отвозили в войсковую часть № 9903, располагавшуюся в Кунцеве. Времени зря не теряли. Уже через час после приезда, как вспоминала Зоина однополчанка К.А. Милорадова, "начались занятия. В комнату принесли гранаты, пистолеты... Три дня ходили в лес, ставили мины, взрывали деревья, учились снимать часовых, пользоваться картой". В начале ноября Зоя и ее товарищи получили первое задание - заминировать дороги в тылу противника. Группа выполнила его успешно и без потерь вернулась в часть.

17 ноября появился суровый приказ с одной лишь задачей: «германскую армию возможности располагаться в селах и городах, выгнать немецких захватчиков из всех населенных пунктов на холод в поле, выкурить их из всех помещений и теплых убежищ и заставить мерзнуть под открытым небом».

С этой целью приказывалось "разрушать и сжигать дотла все населенные пункты в тылу немецких войск на расстоянии 40-60 км в глубину от переднего края и на 20-30 км вправо и влево от дорог. Для уничтожения населенных пунктов в указанном радиусе действия бросить немедленно авиацию, широко использовать артиллерийский и минометный огонь, команды разведчиков, лыжников и партизанские диверсионные группы, снабженные бутылками с зажигательной смесью, гранатами и подрывными средствами... При вынужденном отходе наших частей... уводить с собой советское население и обязательно уничтожать все без исключения населенные пункты, чтобы противник не мог их использовать.

20 ноября группа Крайнева получила очередное задание:

«Вам предлагается проникнуть через линию фронта с задачей сожжения военных объектов противника в следующих населенных пунктах, оккупированных фашистами: Анашкино, Петрищево, Илья-тино, Пушкино, Бугайлово, Грибцово, Усадково, Гранево, Михайловское, Коровино. Срок выполнения задания пять--семь дней с момента перехода линии фронта. По возвращении из тыла противника в расположение частей Красной Армии докладывать все, что вам известно о противнике».

17 ноября Зоя послала матери последнее письмо! «Дорогая мама! Как ты сейчас живешь, как себя чувствуешь, не больна ли? Мама, если есть возможность, напиши хоть несколько строчек. Вернусь с задания, так приеду погостить домой. Твоя Зоя». А в свою книжечку занесла строку из «Гамлета»: «Прощай, прощай! И помни обо мне».

4. Поход в Петрищево

Группа комсомольцев, в которой была Зоя, перешла через линию фронта на занятую врагом территорию.

Две недели они жили в лесах, ночью выполняли свое боевое задание, а днем грелись у костра и спали сидя на снегу и прислонившись к стволу сосны. Иных утомили трудности похода, но Зоя ни разу не пожаловалась на лишения. Она переносила их стойко и гордо. Пищи было запасено на пять дней. Ее растянули на пятнадцать, и последние сухари уже подходили к концу. Пора было возвращаться, но Зое казалось, что она сделала мало. Она решила остаться, проникнуть в Петрищево.

Но немцы, узнав о существовании директивы Сталина, усилили караулы и организовали прочесывание подмосковных лесов. В районе деревни Головково партизаны наткнулись на немецкую засаду. Завязалась перестрелка. Группы оказались рассеянными. Часть бойцов погибла. Вера Волошина, как узнали много позже, попала в плен. О ее подвиге рассказали местные жители. Тяжело раненную партизанку немцы привезли в деревню Головково. Начался допрос: где партизаны, сколько их, каковы их планы? Вера молчала. Ее зверски пытали, истязали, но так ничего и не добились.

После стычки у деревни Головково остатки диверсионных групп объединились в небольшой отряд под командованием Крайнева. В момент встречи обеих групп, произошедшей 25 ноября у деревни Усково, из двадцати человек в строю осталось всего восемь. Пятеро из них решили, что задание выполнить невозможно и надо возвращаться к своим. И лишь трое - Крайнов, Космодемьянская и Клубков - остались, чтобы все-таки совершить диверсию в деревне Петрищево.

В первом часу ночи на 26 ноября в Петрищеве загорелись четыре дома, в которых расположились связисты и офицеры. Их подожгли Крайнев и Зоя. Выполнив это задание, Крайнов вернулся на то же место--к сосне, чтобы оттуда прикрыть огнем своего автомата Зою.

Застигнутые врасплох пожарами в деревне, гитлеровцы открыли беспорядочную стрельбу. Горело в разных концах, и солдаты метались по площади, перебегая с одной стороны на другую. В этой суматохе Зое удалось свернуть к Грибцову, а затем спрятаться в лесу. Крайнев долго ждал Зою, но она не появлялась. Под утро, так и не узнав, что с ней случилось, командир поджег стог, который мог стать ориентиром для советских бомбардировщиков.

Немного позже, Зоя, выждав, когда стемнеет, вновь пошла в деревню. Немцы были настороже. После событий предыдущей ночи староста, два немецких офицера и переводчик собрали сход местных жителей, на котором велели им охранять дома. Некоторым выдали белые повязки стражников, в том числе С.А. Свиридову. У того на квартире стояли 4 офицера и переводчик. Возможно, именно поэтому Зоя направилась к его усадьбе. Когда партизанка стала поджигать сарай с сеном, Свиридов ее заметил и побежал за немцами. Подразделение солдат окружило сарай. Зоя была схвачена.

В действительности же Зою 'сдал' немцам третий член группы по фамилии Клубков. Об этом типе известно не так уж много: до войны он работал сортировщиком писем в одном из московских почтовых отделений. В плену его тут же перевербовали и, после окончания диверсионной школы под Смоленском, забросили за линию фронта. Вскоре после этого Клубков был арестован и по приговору военного трибунала Западного фронта от 3 апреля 1942 года расстрелян за измену Родине. Но перед тем как получить свою пулю, предатель по минутам рассказал о событиях той ноябрьской ночи.

Примерно в 2 часа утра 27 ноября Василий Клубков, Зоя Космодемьянская и Борис Крайнов вошли в Петрищево с трех сторон: с севера, в центре и с юга. Вскоре в двух местах заполыхали дома, рядом с которыми стояли немецкие грузовики. Клубков тоже бросил одну из бутылок, которая почему-то не разбилась. Увидев поблизости часового, он побежал к лесу, но был пойман двумя другими немецкими солдатами, которые и притащили его к своему командиру - подполковнику Рюдереру. Ему-то Клубков и рассказал, что по окончании операции должен был встретиться с Зоей и Борисом в лесу.

К сожалению, мы уже никогда не узнаем, почему Зоя не отстреливалась от посланных на ее поимку вражеских солдат. Может быть, в темноте была уверена, что к ней идут не двое немцев, а Клубков и Крайнов? Или от истощения сил просто заснула (к тому времени ребята пробыли в зимнем лесу ровно неделю, притом что продукты им выдали лишь на пять суток)?

Кроме того, известен один неопровержимый факт: за несколько дней до гибели девушка поменялась оружием с Клавдией Милорадовой. Зоя взяла себе простой револьвер без самовзвода, а свой 'наган' (?) 12719 Тульского оружейного завода отдала подруге. Вероятнее всего, когда Зоя поняла, что перед нею не свои, а немцы, она все-таки пыталась стрелять. Но слишком поздно вспомнила о том, что у такого оружия необходимо сначала взвести курок...

5. Последние дни Зои

Таким образом, 28 ноября 1941 г. Зоя оказалась в руках врагов. О дальнейшем рассказывают жители деревни Петрищево. Приводим самые первые, не подправленные цензурой записи их показаний, сделанные комиссией московского комсомола 3 февраля 1942 г, вскоре после того как Петрищево освободили от немцев. Процитируем их, сохраняя все особенности крестьянской речи и убрав лишь мелкие подробности и повторы.

Сначала партизанку привели в дом Седовых. И вот что рассказала 11-летняя девочка Валя Седова:

"Ее привели к нам три патруля, вели ее рядовые. Откуда ее привели, я не знаю. Одета она была в меховом пиджаке коричневого цвета, сапоги у нее были холодные, подшлемник серый. На плечах у нее была сумка, на руках - овчинные варежки зеленого цвета, обшитые брезентом. Я сидела на печке, мама - в кухне. Они открыли дверь и ввели ее. Один держал ее руки сзади... Все трое немцы. По-русски говорить не умеют. Они ее прижали к печке (один из них взял за грудную клетку и прижал), а двое стали обыскивать. Во время обыска были и другие солдаты, которые жили в хате ( 15-20 человек). Они были в другой комнате и смеялись... Сняли сумку зеленого цвета (рюкзак) и поставили возле печки. Потом сняли сумку с отделениями для бутылок, которая висела через плечо. В этой сумке нашли 3 бутылки, которые открыли, нюхали, затем положили обратно в чехол. Затем нашли у нее под пиджаком на ремне наган, который рассматривали.

Я слезла с печки и ничего больше не видела. Как говорит моя сестра Нина (8 лет), которая осталась сидеть на печке, ее раздели, раздевали ее трое... Осталась она в защитных теплых брюках, в носках и белого цвета кофточке с воротничком. Обыскивали и раздевали, ей вопросов не задавали, а переговаривались между собой и ржали. Потом старший из них (погоны и 2 кубика) скомандовал: «Русь, марш», и она повернулась и пошла со связанными руками... Больше я ничего не знаю, куда их повели. При допросе переводчика не было. С ней не разговаривали, вопросов ей не задавали. При обыске она стояла с опущенной головой, не улыбалась, не плакала, ничего не говорила".

Мать девочки, М.И. Седова добавила к рассказу дочери:

"Привели ее вечером, часов в 7 или 7.30 минут. Немцы, которые жили дома у нас, закричали: «Партизан, партизан»... Держали ее у нас минут 20. Слышно было, как ее били по щекам - раз пять. Она при этом молчала. Куда увели ее, не знаю. Волосы у нее короткие, черные, завитые, красивые, чернобровая, лицо продолговатое, красивая девушка, губы толстенькие, маленькие".

Из дома Седовых пленную партизанку перевели в избу Ворониных, где размещался немецкий штаб. Рассказывает А.П. Воронина (67 лет):

"...Привели ее после Седовых. Я топила печь. Смотрю - ведут. Они мне кричат: «Матка, это русь, это она фу - сожгла дома». Она при этом молчала. Ее посадили возле печки. Привели ее 5 человек, и еще у меня были немцы - 5 человек. Когда ее обыскивали, то меня позвали и сказали: «Вот, мать, чем дома подожжены». Показали ее бутылки, и опять повесили ей на плечи... Мне они приказали лезть на печку, а дочь посадили на кровать.

Начальник стал спрашивать по-русски: «Ты откуда?» Она ответила: «Я из Саратова».

- «Куда ты шла?» -«На Калугу».

- «Где ты фронт перешла?» - Весь ответ я не расслышала. «Прошла я фронт за 3 дня».

- «С кем ты была?» - «Нас двое было. Вторая попалась в Кубинке».

-«Сколько ты домов сожгла?»

- «Три». - «Где ты что еще делала?»

- Она сказала, что больше ничего не делала. Ее стали после этого пороть. Пороли ее 4 немца, 4 раза пороли ремнями... Ее спрашивали и пороли, она молчит, ее опять пороли. [В] последнюю порку она вздохнула: «Ох, бросьте пороть, я больше ничего не знаю и больше ничего вам говорить не буду"» Когда пороли, то начальник несколько раз выходил из комнаты и брался за голову (переживал). А те, кто порол, ржали во время порки. Всего ей дали больше 200 ремней. Пороли ее голой, а вывели в нижней рубашке. Крови не было...

Держала она себя мужественно, отвечала резко. Привели ее к нам часов в 7 вечера. Была она у нас часа три... При допросе переводчик не присутствовал. Он появился тогда, когда ее вывели. Был он минут 10 и ушел. Когда я у него спросила, что с ней будет, он ответил, что завтра часов в 10 будет виселица. Немцы прибегали (человек 150)., смотрели и смеялись. Куда ее увели, я не знаю. Увели ее от нас часов в 10 вечера..."

Избитую девушку перевели в избу Куликов. Рассказывает П.Я. Кулик (девичья фамилия Петрушина, 33 года):

"Откуда ее вели, я не знаю. В эту ночь у меня на квартире было 20-25 немцев, часов в 10 я вышла на улицу. Ее вели патрули - со связанными руками, в нижней рубашке, босиком и сверху нижней рубашки мужская нижняя рубашка. Мне они сказали: «Матка, поймали партизана».

Ее привели и посадили на скамейку, и она охнула. Губы у нее были черные-черные, испекшиеся и вздутое лицо на лбу. Она попросила пить у моего мужа. Мы спросили: «Можно?» Они сказали: «Нет», и один из них вместо воды поднял к подбородку горящую керосиновую лампу без стекла. Но затем разрешили ее попоить, и она выпила 4 стакана. Посидев полчаса, они ее потащили на улицу. Минут 20 таскали по улице босиком, потом опять привели. Так, босиком ее выводили с 10 часов ночи до 2 часов ночи - по улице, по снегу босиком. Все это делал один немец, ему 19 лет. Потом этот 19-летний улегся спать, и к ней приставили другого. Он был более сознательным, взял у меня подушку и одеяло и уложил ее спать. Немного полежав, она попросила у него по-немецки развязать руки, и он ей руки развязал. Больше ей руки не связывали. Так она уснула. Спала она с 3 часов до 7 часов утра.

Утром я подошла к ней и стала с ней разговаривать.

Я спросила: «Откуда ты?» Ответ - московская.

- «Как тебя зовут?» - промолчала.

- «Где родители?» - промолчала.

- «Для чего тебя прислали?» - «Мне было задание сжечь деревню».

- «А кто был с тобой?" - "Со мной никого не было, я одна".

- "Кто сжег эти дома в эту ночь (а в эту ночь она сожгла три жилых дома, где жили немцы, но они выбежали)?» Она ответила: «Сожгла я».

Она спросила: «А сколько я сожгла?» Я ответила: «Три дома, и в этих дворах сожгла 20 лошадей».

Она спросила, были ли жертвы? Я ответила, что нет. Она сказала, что вам нужно [было] давно уехать из деревни от немцев. При беседе были немцы, но они не знают русский язык.

Утром она у меня просила дать во что-нибудь обуться. Немец спросил у нее: «Где Сталин?» Она ответила: «Сталин на посту». И после этого отвернулась и сказала: «Я больше с вами разговаривать не буду». Переводчика еще [не] было. Жгла она дома. Дома сожгла граждан: Кареловой, через три дома - Солнцева и через два дома - Смирнова. Я с ней говорила минут 15-20. Затем мне сказали: «Уходи». Я пошла топить печку. Ее перевели на нары. Она легла, и опять приходили сотни немцев (это было утром, в 8 часов). Они смеялись. Она молчала, смотрела на них.

Часов в 9 утра пришли 3 офицера, переводчик и стали ее допрашивать, а меня, мужа выгнали на улицу. В доме, кроме немцев, никого не было. Я вышла в соседнюю избу. О допросе ничего не знаю. Допрашивали ее часа полтора.

Когда пришли офицеры, то она сказала: «Вот ваши немцы оставили меня раздетой, оставили меня в рубашке и трусах». Ноги и таз у нее были избитыми, синими-синими.

Когда я с ней говорила, она мне сказала: «Победа все равно за нами. Пусть они меня расстреляют, пусть эти изверги надо мной издеваются, но все равно нас всех не расстреляют. Нас еще 170 миллионов, русский народ всегда побеждал, и сейчас победа будет за нами».

В 10 часов 30 минут ее вывели из дома на улицу. Вышла вместе с офицерами, ее держали 2 немца под руки, так как она шаталась. Одета она была в ватные темно-синие брюки, в темной рубашке, носках серых, на голове ничего, и повели к виселице. Расстояние от нашего дома до виселицы - 4 дома. Вели до виселицы под руки. Я ушла, не дождалась даже, пока доведут ее до виселицы, так как не могла смотреть на эту картину".

3 февраля 1942 г. Прасковья Яковлевна Кулик не все рассказала комиссии. Утаила страшную подробность: схваченную партизанку истязали не только немцы, но и русские - жительницы деревни Петрищево, у одной из которых та накануне сожгла дом. П.Я. Кулик, видимо, пожалела односельчанок. Однако позже случившееся все равно стало известно представителям Советской власти. Военным трибуналом войск НКВД Московского округа было заведено уголовное дело. Расследование длилось несколько месяцев.

12 мая 1942 г. обвиняемая Смирнова А.В. на суде показала:

"На другой день после пожара я находилась у своего сожженного дома, ко мне подошла гражданка Солина и сказала: «Пойдем, я тебе покажу, кто тебя сжег». После этих сказанных ею слов мы вместе направились в дом Петрушиной. Войдя в дом, увидели находящуюся под охраной немецких солдат партизанку Зою Космодемьянскую. Я и Солина стали ее ругать, кроме ругани я на Космодемьянскую два раза замахнулась варежкой, а Солина ударила ее рукой. Дальше нам над партизанкой не дала издеваться Петрушина, которая нас выгнала из своего дома.

На второй день после поджога партизанкой домов, в том числе и моего, в котором располагались немецкие офицеры и солдаты, во дворах стояли их лошади, которые при пожаре сгорели, немцы установили на улице виселицу, согнали все население к виселице деревни Петрищево, куда пришла и я. Не ограничившись теми издевательствами, которые я производила в доме Петрушиной, когда немцы привели партизанку к виселице, я взяла деревянную палку, подошла к партизанке и на глазах всех находившихся лиц ударила по ногам партизанки. Это было в тот момент, когда партизанка стояла под виселицей, что я при этом говорила, не помню".

24 мая 1942 г, после того как Смирнова сама призналась в содеянном, П.Я. Кулик решилась, наконец, раскрыть следствию подробности того страшного утра:

"Примерно в конце ноября или начале декабря 1941 г, часов в 10 вечера, ко мне в дом немецкие солдаты привели избитую русскую молодую девушку. Как впоследствии выяснилось, это была Зоя Космодемьянская. Она в моем доме, под охраной немецких солдат, переночевала. На другой день утром ко мне в дом пришли Смирнова Аграфена и Солина Федосья, и как только вошли, стали всячески ругать и оскорблять измученную, лежащую около печки Зою Космодемьянскую, подступая к ней, чтобы ударить. Я их к Зое не подпустила и стала выгонять из дома. Смирнова А. перед выходом из дома взяла стоящий на полу чугун с помоями и бросила его в Зою Космодемьянскую. Через некоторое время ко мне в дом пришло еще больше народу, с которыми вторично пришли Солина и Смирнова. Через толпу людей Солина Ф.В. и Смирнова А. продрались к Зое Ко-смодемьянской, и тут Смирнова А. стала ее избивать, оскорбляя всякими нехорошими словами. Солина Ф.В, находясь вместе со Смирновой, взмахивала руками и со злобой кричала: «Бей! Бей ее!», оскорбляя при этом всякими нехорошими словами лежащую около печки партизанку Зою Космодемьянскую".

17 июня 1942 г. А.В. Смирнова, а 4 сентября 1942 г. Ф.В. Солина были приговорены к высшей мере наказания. Сведения же об избиении ими Зои Космодемьянской были надолго засекречены.

Но вернемся к материалам комиссии, собранным 3 февраля 1942 г. Вот что сообщил В.А. Кулик (1903 г.р.):

"...Вывели ее из дому, при этом было человек 100 немцев только при нашем доме, а всего их было очень много: и пешие, и конные. Между виселицей и домом, в этом расстоянии, ей повесили табличку (на которой было написано по-русски и по-немецки "Поджигатель". - М.Г.). До самой виселицы вели ее под руки. Шла ровно, с поднятой головой, молча, гордо. Довели до виселицы. Вокруг виселицы было много немцев и гражданских. Подвели к виселице, скомандовали расширить круг вокруг виселицы и стали ее фотографировать... При ней была сумка с бутылками. Она крикнула: «Граждане! Вы не стойте, не смотрите, а надо помогать воевать! Эта моя смерть - это мое достижение». После этого один офицер замахнулся, а другие закричали на нее. Затем она сказала: «Товарищи, победа будет за нами. Немецкие солдаты, пока не поздно, сдавайтесь в плен». Офицер злобно заорал: «Русь!» «Советский Союз непобедим и не будет побежден», - все это она говорила в момент, когда ее фотографировали...

Потом подставили ящик. Она без всякой команды стала сама на ящик. Подошел немец и стал надевать петлю. Она в это время крикнула: «Сколько нас не вешайте, всех не перевешаете, нас 170 миллионов. Но за меня вам наши товарищи отомстят». Это она сказала уже с петлей на шее. Она хотела еще что-то сказать, но в этот момент ящик убрали из-под ног, и она повисла. Она взялась за веревку рукой, но немец ударил ее по рукам. После этого все разошлись. Возле виселицы в течение 3 дней стояли часовые - 2 человека... Повесили ее в центре села, на перекрестке дорог, на виселице, которая была в 50 м от домов, посреди слободы".

Позже в печати появились и другие слова, сказанные Зоей Космодемьянской перед казнью: "Мне не страшно умирать, товарищи. Это - счастье умереть за свой народ!", "Прощайте, товарищи! Боритесь, не бойтесь! С нами Сталин! Сталин придет!" [30]. На самом ли деле говорила их бесстрашная партизанка, или ее слова были дополнены фразами в духе пропагандистских канонов того времени, - теперь на этот вопрос, наверное, уже не ответит никто. Известно одно, в первых показаниях очевидцев гибели девушки этих слов нет.

"Целый месяц, - писал в 1942 г. Петр Лидов, - провисело тело Зои, раскачиваемое ветром и осыпаемое снегом. Когда через деревню проходили немецкие части, тупые фрицы окружали эшафот и долго развлекались, тыкая в тело палками и раскатисто гогоча. Потом они шли дальше, через несколько километров их ждало новое развлечение: возле участковой больницы висели трупы двух повешенных немцами мальчиков. Так шли они по земле, утыканной виселицами, залитой кровью и вопиющей о мщении.

В ночь под новый год перепившиеся фашисты окружили виселицу, стащили с повешенной одежду и гнусно надругались над телом Зои (кололи ножами, отрезали грудь. - М.Г.). Оно висело посреди деревни еще день, исколотое и изрезанное кинжалами, а вечером 1 января переводчик распорядился спилить виселицу. Староста кликнул людей, и они выдолбили в мерзлой земле яму в стороне от деревни. Здесь, на отшибе, стояло здание начальной школы. Немцы разорили его, партами топили печи, содрали полы и из половиц строили в избах нары. Между этим печальным, растерзанным домом и опушкой леса, средь редких кустов была приготовлена могила... Юное тело зарыли... под плакучей березой, и вьюга завеяла могильный холмик".

А вскоре пришли те, для кого Таня в темные декабрьские ночи грудью пробивала дорогу на запад. Остановившись для привала, бойцы придут сюда, чтобы до земли поклониться ее праху и сказать ей душевное русское «спасибо», и отцу с матерью, породившим на свет и вырастившим героиню, и учителям, воспитавшим ее, и товарищам, закалившим ее дух.

И немеркнущая слава разнесется о ней по всей советской земле, и миллионы людей будут с любовью думать о далекой заснеженной могилке...

6. Товарищ и предатель Зои

космодемьянская зоя диверсинный петрищево

А что же произошло с Василием Клубковым, товарищем Зои, вместе с нею и Борисом Крайневым ушедшим в Петрищеве? В феврале 2000 г. в газете "Известия" была напечатана нашумевшая статья "Клубков, который назвал «Таню» Зоей". В публикации со ссылками на хранящееся в архиве спецслужб уголовное дело В.А. Клубкова утверждалось, что именно он и выдал ее немцам. Но так ли это?

Во всех показаниях Клубкова следствию (кроме первой объяснительной записки от 21 февраля 1942 г.) присутствует следующая схема событий. Крайнев, Космодемьянская и Клубков отправились поджигать деревню. У села они разошлись в разные стороны. Клубков не смог поджечь дом, так как увидел часовых и убежал в лес, где его схватили немцы. При допросе он рассказал, что с ним шли еще двое, и объяснил, где их искать. Немцы отправились на поиски и вскоре привели Зою, которую он., Клубков, опознал и при пытках которой присутствовал. Находясь в плену. Клубков прошел обучение во вражеской разведшколе, после чего возвратился в свою часть с целью работать на немцев. Таким образом, согласно данной версии, Космодемьянскую поймали из-за предательства Клубкова вскоре после поджога ею домов - в ту же ночь.

Однако все местные жители однозначно утверждают, что Зоя ходила в деревню Петрищево дважды и была схвачена немцами через день или два дня после первого похода, при повторной попытке поджога. Причем жители деревни - В.Н. Седова, М.И. Седова, А.П. Воронина, П.Я. Кулик (Петрушина), В.А. Кулик, в домах которых партизанка провела все время с момента поимки до казни, - ни разу не упоминают о Клубкове, на глазах которого якобы пытали Зою. Правда, П.Я. Кулик не рассказала тогда комиссии и о происшедшем у нее на глазах избиении и оскорблении партизанки Солиной и Смирновой. Но в данном случае перед нами несколько иная ситуация. Солина и Смирнова были односельчанками Петрушиной-Кулик, а "выдавать своих" в общинной русской деревне было не принято. Клубков же был чужаком, к тому же давно сгинувшим, и жители деревни вряд ли бы стали замалчивать его участие в поимке и допросе Зои.

Вывод

Имя Зои Космодемьянской, славной дочери советского народа, известно всему миру. Оно навсегда останется в памяти нынешних и грядущих поколений. Вот уже более 45 лет в деревню Петрищево, «к Зое», приходят люди со всех концов земли поклониться ей. Она стоит гордая, вечно живая.

Останки Зои захоронены на Новодевичьем кладбище. На надгробии высечены слова Николая Островского: «Самое дорогое у человека -- это жизнь. Она дается ему один раз, и прожить ее надо так, чтобы, умирая, мог сказать: вся жизнь, все силы были отданы самому прекрасному в мире -- борьбе за освобождение человечества». Когда-то Зоя вписала их в свою записную книжку. И оправдала всей своей короткой и прекрасной жизнью.

Записная книжка и последнее письмо к матери Л. Т. Космодемьянской хранятся в Центральном архиве ЦК ВЛКСМ.

Зоя Космодемьянская - это имя легенда! Звание Героя России было присвоено Зое только в 1994 году, когда уже не существовало той страны, которую она защищала! Значит, монумент Зое Космодемьянской был задуман как напоминание о подвиге десятков и сотен ее сверстников, а она сама стала символом той эпохи, когда считалось нормой сначала думать о стране, а уж потом о собственном благополучии.

Быть коммунистом -- значит дерзать, думать, хотеть, сметь. (Маяковский)

Список литературы

1. www.People.ru.

2. www.Pravda.ru.

3. www.A-z.ru/women_cd2.

4. Статья - Эльмира Яфаева: «Что бы помнили» (24.06.2005).

5. Статья - Петр Рыбаков: «Зоя Космодемьянская - героиня, или поджигательница своих?» Молдавия (январь 2005).

6. Кученкова В. «Крестный путь сельского священника Петра Космодемьянского (1872-1918)» - Мир Божий (2001).

Размещено на Allbest.ru

...