Модель государственной службы в России XVIII века

Размещено на http://www.allbest.ru/

СОДЕРЖАНИЕ

ВВЕДЕНИЕ

1. СОЗДАНИЕ «ТАБЕЛИ О РАНГАХ»

2. ПОРЯДОК СЛУЖБЫ В XVIII ВЕКЕ. ОСНОВНЫЕ ПРИНЦИПЫ ФОРМИРОВАНИЯ АППАРАТА УПРАВЛЕНИЯ

3. ЗНАКИ ОТЛИЧИЯ НОВОЙ БЮРОКРАТИИ И ИХ ЗНАЧЕНИЕ

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

СПИСОК ИСПОЛЬЗУЕМЫХ ИСТОЧНИКОВ

ВВЕДЕНИЕ

Государственная служба как специализированный институт призвана реализовывать, претворять в жизнь властные полномочия государства. От профессионального мастерства, знаний, деловой этики, честности государственных служащих зависит эффективность государственного управления[4]. Современный опыт свидетельствует о многообразии моделей государственной службы, каждая из которых приспосабливается к потребностям страны. Поэтому нельзя вести речь о реформировании государственной службы в России абстрактно, безотносительно к выбору той модели, которая адекватна условиям нашей страны и способна обеспечить ее развитие. Все остальное в государственной службе (ее структура, статус служащих, порядок прохождения) производно от этой модели; её поиск должен осуществляться на условиях исторической преемственности. Зарождение и формирование государственной службы традиционно связывается с правлением Петра I. Именно благодаря его реформаторской деятельности в начале XVIII века складывается система принципов государственной службы, которые образуют «микросхему» государственно- административной модели данной структуры.

Новая система учреждений, созданных в России первой четверти XVIII века, означала в то же время радикальный разрыв с предшествующей практикой управления. Качественно новыми чертами петровской и всей имперской административной системы по сравнению с приказной системой Московского государства стали - унификация, централизация и дифференциация функций аппарата управления. Административные реформы Петра, которым он придавал большое значение, воплощая в себе модернизацию и европеизацию, выступали первыми в ряду подобных преобразований нового времени.

Создавая новую систему формирования государственного аппарата, Петр I стремился решить поставленные задачи:

- создание регулярной армии;

- создание действенного аппарата государственного управления;

- окончательная ликвидация системы местничества;

- привлечение дворянского сословия на государственную службу.

Важнейшим итогом и, вместе с тем, законодательным закреплением всей реформаторской деятельности Петра в области гражданской, военной и судебной администрации явилась знаменитая Табель о рангах (1722г.).

1. СОЗДАНИЕ «ТАБЕЛИ О РАНГАХ»

Петром I в 1722 г. была введена в действие подготавливаемая несколько лет «Табель о рангах всех чинов воинских, статских и придворных, которые в каком классе чины». Указанная «Табель» установила три иерархические, как бы параллельные лестницы чинов для гражданской, военной и придворной служб, по 14 ступеней в каждой[6].

Попытаемся определить основные акценты в ее формировании в данный период. Среди них можно выделить субъективные и объективные факторы. К числу объективных факторов следует отнести комплекс проблем, стоявших перед Россией на рубеже XVII - XVIII вв. К их числу относились:

- низкий уровень развития экономики, отсутствие промышленности, внешней торговли, слаженного внутреннего рынка;

- внешняя угроза со стороны европейских государств; неспокойная обстановка внутри государства (восстание К. Булавина, бунт «служилых» людей в Сибири и т.д.);

- армия, неспособная справиться с внешней угрозой из-за отсталого технического оснащения;

- зависимость от специалистов-иностранцев в области медицины, военного дела, мануфактурного производства[3].

Рис.1. Табель о рангах к началу XIX века[5].

К числу субъективных факторов, прежде всего, относится личность Петра I. Петр I провел комплексное реформирование всех сфер жизни: культуры, образования, армии и флота, государственных учреждений и т.д. Такой размах был под силу только выдающейся личности, обладающей несгибаемой силой воли и безудержным стремлением к намеченной цели. Реализацию целей царь мог обеспечить посредством мобилизации всех ресурсов государства и административными методами управления.

Второй, но не менее значимый, субъективный фактор - почтительное и преданное отношение народа к государству. Как отмечает А.В. Оболонский, «почти иррациональная ненависть и недоверие к чиновничеству... странным образом уживаются в России со столь же иррациональной верой в безусловность блага, якобы исходящего от сильного государства»[5]. При таком отношении к государству реформирование могло проводиться только «сверху», государство должно было выступить организующей и направляющей силой.

Таким образом, реформирование государственной службы в России в начале XVIII в. было вызвано объективными и субъективными причинами, которые обусловили формирование модели государственной службу «сверху». Законодательное закрепление основ государственной службы, а также применение административных методов для ее установления и поддержания позволяет нам определить модель государственной службы как государственно-административную.

2. ПОРЯДОК СЛУЖБЫ В XVIII ВЕКЕ. ОСНОВНЫЕ ПРИНЦИПЫ ФОРМИРОВАНИЯ АППАРАТА УПРАВЛЕНИЯ

Преимущественное право на государственную службу предоставлялось дворянам (имелось в виду главным образом потомственное поместное дворянство). Это право проявлялось, во-первых, в льготных условиях самого поступления на службу и, во-вторых, в более быстром продвижении по ее рангам. Ставка на дворян учитывала не только значение дворянства как социальной опоры самодержавия, но также его более высокий в целом образовательный уровень (дворянам легче было получить образование) и имущественную обеспеченность. Последнее было важно ввиду сравнительно низкого материального вознаграждения за государственную службу, которая считалась сословной обязанностью дворянства. Существовало убеждение, что зависимость государственного служащего от получаемого им жалованья лишает его необходимой свободы суждений и поведения.

Один из главных организационных принципов государственной службы заключался в том, что государственный служащий должен был пройти ее снизу вверх целиком, начиная с выслуги низшего классного чина. Это диктовалось как необходимостью замещения всех должностей, так и получения требуемой опытности, поскольку сама практика службы была главной школой профессиональной подготовки чиновничества.

В каждом классе необходимо было прослужить известный минимум лет (в низших классах обычно 3-4 года). За особые заслуги по службе этот срок мог быть сокращен. Переход в следующий класс предполагался как занятие открывшейся вакансии. В связи с тем, что гражданских должностей было больше, чем военных, в гражданской службе открывалось больше вакансий, а потому и движение по службе там могло быть более быстрым[8].

Учитывался и общеобразовательный уровень государственного служащего. Законами 1731, 1747 и 1757 гг. предусматривалось, что лица, окончившие курс наук в кадетском шляхетском корпусе и в университете, получали право быть назначенными сразу не только в XIV класс, но и в более высокие обер-офицерские чины. Поскольку число высших должностей всегда было меньше числа низших, продвижение по службе нередко оказывалось слишком медленным и не заинтересовывало в продолжение службы. В связи с этим в гражданской службе минимум лет службы в каждом классе со временем стал рассматриваться как максимум, дающий право назначения на должность более высокого класса, а при отсутствии вакансий - производства в следующий класс с оставлением на прежней должности. Класс как ранг должности превращался в самостоятельный правовой феномен - ранг без должности, получивший название чина или классного чина (для отличия от чина вообще, чина как должности и звания), а за его обладателем утвердилось наименование «чиновник». «Табель о рангах» перевернула старую идею местничества: титул и звание превратились из основания для получения должности в результат продвижения по службе[7].

Получение чина более высокого класса (на 1-2 ранга), чем класс фактически занимаемой должности, стало в гражданской службе обычным явлением. Возможность этого предусматривалась уже в самой Табели, где говорилось, что если кто-то «выше ранг получил, нежели по чину, который он действительно управляет, то имеет он при всяких случаях ранг вышнего его чина». Тот, кто получил следующий класс, становился кандидатом на соответствующую этому классу должность. Из нескольких претендентов старшим считался тот, кто раньше был произведен в этот класс. Старшинству производства придавалось огромное значение. Закон 15 февраля 1742 года подтверждал это с полной определенностью: как в военной сухопутной и морской, так и в штатских службах обретающихся впредь производить в чины по старшинству и заслугам, а не по старшинству никого не производить[8]. 13 января 1753 года такой порядок был вновь подтвержден, но делалось одно исключение для поощрения лиц, имевших «знатные» заслуги по службе: последние могли получать следующий чин в обход старших их по службе, но лишь по «высочайшему» усмотрению. В. А. Евреинов пришел к заключению, что «признание законом самостоятельного значения «табельного» ранга как чина» произошло при Екатерине II и Павле I. Сначала в виде частной меры, а потом в 1767 году как общее правило установлено было отдельное от должности повышение в классах против класса, присвоенного занимаемой чиновником должности[8].

Возможен был и противный вариант: назначение на должность более высокого класса, чем чин. Необходимость этого обнаружилась сразу же после введения Табели, когда пришлось па гражданские должности высоких классов назначать людей, не успевших выслужить соответствующие чины. Чинопроизводство при этом обычно ускорялось. Служащий, назначенный на должность, класс которого был выше класса его чина, имел право лишь на «почести» по должности, но не получал тех преимуществ, которые были прямо связаны с классом чина (дворянства, например). Такой чин (не связанный с должностью) сначала пытались обозначать указанием классов (например, коллежский асессор VIII класса, а после получения следующего чина - коллежский асессор VII класса), но это оказалось неудобным, прежде всего потому, что каждая должность относилась лишь к одному классу. Поэтому чины гражданской службы стали обозначаться либо наименованиями некоторых должностей (коллежский секретарь), либо званиями, относившимися к классу данного чина (тайный советник), либо специально созданными названиями (статский советник)[9]. В связи с возникновением феномена чина «Табель о рангах» в середине XVIII века как бы раздвоилась, превратившись в своем основном качестве в перечень чинов, разнесенных по родам службы и рангам; вместе с тем по-прежнему в соответствии с классами Табели распределялись все должности в штатных расписаниях государственных учреждений.

Используя зарубежный и отечественный опыт, Петр I пытался создать принципиально новую, очень прогрессивную для того времени, систему формирования бюрократического аппарата. При оценивании результатов, которых ему удалось достичь, нельзя забывать, что на момент создания «Табели» значение «аристократии» было велико, она являлась уже основной опорой самодержавия в Российской империи, и потому Петр не мог создать систему формирования бюрократического аппарата, основанную только на принципе «выслуги»[9].

государственный управление бюрократия

3. ЗНАКИ ОТЛИЧИЯ НОВОЙ БЮРОКРАТИИ И ИХ ЗНАЧЕНИЕ

Екатерина II признавала существование в России правила «чин чина почитай». Позднее А.С. Пушкин считал это правило «общеупотребительным», явно противостоящим другому возможному, «например: ум ума почитай». По наблюдениям Н.В. Шелгунова, чувство личного достоинства в дворянско-чиновной среде в большинстве случаев трансформировалось в «достоинство положения и принадлежности к чему-то, что, собственно, и давало значение человеку... Непомерно высоко ставилась честь мундира, достоинство дворянского звания, достоинство положения начальника... Каждый чувствовал свое достоинство только в первенстве, каждый хотел быть выше другого, иметь власть над ним, чем-нибудь от него отличаться, каждый хотел быть первым и как-то не хотел быть равным. Гвардеец чувствовал себя выше кавалериста, кавалерист выше армейца, армеец выше штатского»[10].

Среди проявлений чинопочитания важное значение приобрели формулы титулования - общий титул по классу чина или должности. Формулы эти не были установлены законом и сложились постепенно на практике, ориентируясь на западноевропейские нормы. В первой трети XVIII в. наиболее устойчиво использовались три общих титула: ваше превосходительство (для чинов высших классов), ваше сиятельство (для сенаторов- при жизни Петра) и ваше благородие (для прочих чинов и дворян). К концу века таких титулов было уже пять (более чем в других европейских странах): 1 и II классы - ваше высокопревосходительство. III - IV классы - ваше превосходительство; V класс - ваше высокородие; VI - VIII классы - ваше высокоблагородие; IX-XIV классы - ваше благородие[10]. Обращает внимание некоторая алогичность такой системы: титул V класса по своим компонентам (высокородие) оказался менее «почетным», чем титул VI- VIII классов (высокоблагородие). Титул «высокопревосходительство» по европейским меркам оказывался неимоверно высок: так обращались только к главам государств и правительств. Вообще нелепым было титулование государственных служащих формуле» благородие. В Германии, например, аналогичная формула применялась только к собственно дворянам, а титул высокоблагородие употреблялся при обращении к графам.

Пользование общим титулом по чину было обязательно во всех случаях обращения к вышестоящему по службе или по общественному положению.

Применение общего титула в сочетании с частными титулами по чину и должности зависело, во-первых, от того, имелось ли в виду адресование, обращение или именование (упоминание в третьем лице); во-вторых, от ситуации: устное или письменное титулование, служебное или частное; в-третьих, от того, в каких отношениях старшинства и соподчиненности находились корреспонденты - собеседники. Наиболее церемонным было официальное письменное адресование низших должностных лиц и просителей к высшим. До середины XIX в. оно включало как частный, так и общий титулы, причем первый использовался и по должности, и по чину и следовал за вторым. Например: его превосходительству товарищу министра финансов тайному советнику N. Во второй половине века частный титул по чину и фамилия стали опускаться. При личном обращении употреблялся только общий титул (чаще всего без имени); при именовании, наоборот, чаще всего только частный (директор Хозяйственного департамента или статский советник); Письменное адресование нижестоящему лицу содержало только частный титул по должности (фамилия не указывалась). Примерно равные между собой должностные лица обращались друг к другу либо как к высшим, либо по чину (господин капитан), либо по имени и отчеству (в случае письменного обращения - с указанием общего титула и фамилии на поле документа).

Для рангов полагался убор и прочие знаки отличия: «Понеже знатность и достоинство какой особы часто умаляется, когда убор и прочий поступок чем не сходствует». Уничтожая преимущества рождения, «Табель о рангах» вносила в жизнь новое зло: низкопоклонство, пролазничество, чванство чинами и т. д. Дворянам заведены особы списки; таким образом положено начало родословным книгам и герольдии. За высшие заслуги жалуются иностранные титулы, герб и некоторые особые права и преимущества.

Наглядным выражением принадлежности к государственной службе была форменная одежда. Слово мундир рассматривалось в двух значениях: в широком и узком. В широком понимании оно обозначало полный комплект официально установленной форменной одежды: камзол или жилет, мундирный фрак, сюртук, штаны, головные уборы, обувь, шинель и т. п. В узком же смысле под мундиром подразумевался лишь главный элемент этой одежды - кафтан, а все прочее считалось необходимым его дополнением. Мундиры должны были быть внешне привлекательны, единообразны (для мундиров каждого рода) и функционально удобны. Совместить эти требования, особенно первое и третье, не всегда удавалось. По мундиру можно было определить род службы, ведомство (или род войск) и класс чина (в военной службе) или должности (в гражданской службе). Первыми в России еще в конце XVII в. появились военные мундиры. Лишь в начале 1780-х гг. были введены губернские мундиры для гражданских чиновников и дворян-помещиков. В конце XVIII в. начинают вводиться гражданские ведомственные мундиры (для чиновников центральных и местных учреждений каждого ведомства), в связи с чем губернские мундиры с начала 1830-х гг. становятся только дворянскими. Наконец, в 1796 году появились придворные мундиры. С многочисленными изменениями мундиры просуществовали до 1917 года. Форменная одежда могла сопутствовать человеку почти всю жизнь - от гимназии или кадетского корпуса до выхода на пенсию (право ношения мундира могло сохраняться). Мундиры изготавливались за счет их обладателей, что ложилось тяжелым бременем на бюджет государственных служащих[2].

После введения «Табели о рангах» быстро стал формироваться бюрократический корпус. Это дало возможность не дворянам получать земли в имущество не благодаря титулу или родовитости, а исключительно благодаря своим способностям и старанию. Так было задумано Петром. Но со временем дворянам стала делать предпочтение в получении очередных чинов и имущества, что отрицало петровский принцип «заслуги и выслуги».

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Табель о рангах создавала целый переворот не только в служебной иерархии, но и в основах самого дворянства. «Петр поставил основанием службы личную выслугу вместо старого основания - родовитости. Но это не было новостью, личная выслуга признавалась уже в XVII в.; Петр дал ей только окончательный перевес...» Табель упраздняла совершенно старинное деление на основе родовитости и происхождения и искореняла всякое значение аристократизма в русском государственном строе. Теперь всякий, достигнув личными заслугами известного чина, становился в соответствующую должность, и, не пройдя служебной лестницы с нижних чинов, никто не мог достичь высших[1].

На смену старому делению дворян на чины думные (бояре, окольничьи, думные дворяне, думные дьяки), столичные (стольники, спальники и т.д., вплоть до дворян московских) и провинциальные (дворяне и дети боярские по «городам», т. е. по уездам) пришло новое чиновное деление, которое, по представлению Петра, должно было исходить из принципа служебной выслуги, годности. «Аристократическое происхождение утрачивает значение при назначении на руководящие государственные посты.

Петровская «Табель о рангах», обнародованная 24 января 1722 года, окончательно зафиксировала принцип бюрократической выслуги, но дворянское достоинство можно было получить и по воле государя. Вся масса служилых дворян была поставлена в прямое подчинение Сенату вместо прежнего Разрядного приказа, и Сенат «ведал дворянство через особого чиновника «герольдмейстера».

В первую очередь пострадали от этого новшества люди родовитые, те, кто издавна составляли избранный круг родословной знати при дворе и в правительстве. Теперь они стали на один уровень с рядовым дворянством. Новые люди, выходившие из среды не только низших и захудалых служилых чинов, но и из людей пониже, не исключая холопов, проникают при Петре на высшие государственные должности.

Новая система расширила Количественно ряды шляхетства российского - прочной опоры феодального государства, власти самого императора. Новые дворяне получали земельные владения и крепостных крестьян, патенты на чины и награды, благословляя службу и счастливый случай. Виднейшие деятели второй половины царствования Петра I все люди незнатного происхождения: генерал-прокурор П.И. Ягужинский, правая рука Петра, вице-канцлер барон Шафиров, генерал-полицмейстер Девиер - все они были «иноземцы и инородцы очень низкого происхождения». Инспектор ратуши, вице-губернатор Архангельска Курбатов был из холопов, управлявший Московской губернией Ершов - тоже. Из старинной знати высокое положение сохранили при Петре князья Долгорукие, князь Куракин, князья Голицыны и фельдмаршал граф Б.П. Шереметьев.

Земельная собственность оставалась экономической основой существования дворянского сословия. Землевладение наряду с государственной службой было его важнейшей социальной функцией.

Народные сословия искони разделялись у нас на четыре разряда: духовенство, дворянство, средний класс и нижний класс. Находясь вообще в благоприятных отношениях между собой и к верховной власти, образуя одно целое, они не требовали значительно преобразования. Петр действительно не изменил основных начал, определявших права их и обязанности, но яснее указал цель, к которой каждое из них должно стремиться, скрепил внутренний состав их, усилил значение[1].

Дворянство до времен Петра состояло из благородных фамилий, из поместных владельцев, служивших государю и отечеству умом и оружием. Слово дворянин, означавшее прежде известный сан между стольником и жильцами, теперь стало знаменовать каждого члена благородного сословия, приобретшего право на известные преимущества или собственными заслугами или службою предков. Если в дворянство можно будет поступать из других сословий, как из чина в чин, не по исключительной воле государя, а по порядку службы, то вскоре дворянство не будет существовать или (что все равно) все будут дворянством[1].

Итак, формирование модели государственной службы - процесс сложный и противоречивый. Модель надо понять, усвоить, испытать на практике, придать ей авторитет в глазах людей, обучить ее специалистов, выверить ее эффективность. Все это с успехом было проделано на протяжении XVIII в., когда в России зарождалась и закреплялась государственно- административная модель государственной службы, основанная на принципах: коллегиальности, иерархичности и чинопочитания, законности, привилегированности, прямых денежных выплат, мобилизации дворянства, верности государству и монарху, приоритета личной выслуги и профессиональных качеств.

СПИСОК ИСПОЛЬЗУЕМЫХ ИСТОЧНИКОВ

1. Баггер Х. Реформы Петра Великого: обзор исследований. - М.: Прогресс, 2001. - 198 с.

2. Байкеева С.Е. // История государства и права. - 2007. - №4. - С. 53 - 55.

3. Буганов В.И. Петр Великий и его время. - М.: Наука, 2000. - 192 с.

4. Василенко, И.А. Государственное и муниципальное управление: учеб. для вузов / И.А. Василенко. - М.: Гардарики, 2005. - 320 с.

5. Государственная служба (комплексный подход) : учеб. для вузов / под ред. А.В. Оболонского. - М.: Дело, 2000. - 440 с.

6. Кайнов, О.В. Прохорова // История государства и права. - 2007. - №1. - С. 41 - 43.

7. Титов Ю.П. Хрестоматия по истории государства и права России. - М.: «Проспект», 2006. - 472 с.

8. Троицкий С.М. Русский абсолютизм и дворянство XVIII в. - М.: Наука, 1974. - 396 с.

9. Устрялов Н.Г. Русская история до 1855 года, в двух частях. - Петрозаводск: Корпорация «Фолиум», 1997. - 958 с.

10. Шепелев Л.Е. Чиновный мир России XVIII - нач. XX вв. - СПб.: «Искусство - СПб», 1999. - 479 с.

Размещено на Allbest.ru