Общественные отношения у древних германцев по данным античных авторов

Размещено на http://www.allbest.ru/

Министерство образования Российской Федерации

Пензенский государственный университет

Пензенский педагогический институт им. В.Г. Белинского

Историко-филологический факультет

Заочное отделение

Контрольная работа

Общественные отношения у древних германцев по данным античных авторов

Выполнила: студентка 2 курса

Вислова (Алексейчук) Евгения

Проверил: проф. Митрофанов В.П.

Пенза - 2013

Содержание

Введение

1. Эволюция политического строя и военных навыков германцев

2. Общественный строй

Заключение

Источники и литература

Введение

На обширной территории западных провинций Римской империи, на ее границах и далеко за пределами издавна обитали многочисленные племена и народности, которых греческие и римские писатели объединяли в три большие этнические группы.

Это были кельты, германцы и славяне, расселившиеся по лесам и большим рекам Западной и Центральной Европы.

В результате частых перемещений и войн усложнялись этнические процессы, происходили интеграция, ассимиляция или, наоборот, разобщение; поэтому лишь условно можно говорить об основных местах расселения отдельных этнических групп.

В связи с "глубиной" времени изучаемой темы количество источников, дошедших до наших дней, как письменных, так и материальных, недостаточно для точного описания жизнедеятельности древних германцев. Письменные источники противоречивы и могут нести неверные сведения. Данная тема недостаточно изучена и остается актуальной и в наши дни.

Целью контрольной работы является освещение общественно-политической жизни древних германцев (I-V вв.) на основе имеющихся источников и их анализа.

Для решения поставленной цели необходимо решить следующие задачи:

- изучить источники по данной теме, проанализировать и дать характеристику и описание сфер жизни древних германцев в I-V вв.;

- проследить предшествующий этап развития древних германцев, определить их положение на этапе I-V вв.;

- указать на основные моменты, сопутствующие следующему этапу развития и влияющие на определенные исходы в будущем;

- сравнить степень развития и ход эволюции на заданном этапе (I-V вв.) древних германцев с параллельно развивающимися народами;

- рассмотреть сферы жизни германцев как единое целое, определить степень влияния их между собой, выявить основные моменты влияния и определить их итоги.

1. Эволюция политического строя и военных навыков германцев

Варварское общество еще не делилось на сословия и не имело механизмов, благодаря которым часть населения могла бы быть освобождена от производительного труда. Варварская армия - это крестьянская армия, со всеми вытекающими последствиями. Римляне отмечали, что германцы, хотя и превосходят легионеров силой, но значительно уступают им опытом, во-первых, охотничья практика позволяла каждому приобрести кое-какой опыт в обращении с метательным оружием. Сами же германцы всегда считали себя полноценными воинами и гордились этим.

Среди особенностей военного искусства древних германцев наиболее часто упоминаются две: оригинальное сочетание безрассудной храбрости с полным отсутствием стойкости и предпочтение метательного оружия контактному.

Германцы стремились ошеломить противника внезапностью атаки, боевым кличем и градом дротиков. Если же это не удавалось, они сразу отступали. Таких атак могло быть предпринято несколько, но до рукопашной дело так и не доходило, либо в ближний бой вступала только небольшая часть воинов.

Последовательное уклонение от ближнего боя действительно позволяло варварам избежать больших потерь. Проблема заключалась только в том, что оно позволяло избежать каких-либо потерь и их противнику. Ранить щитника в строю можно было, только выпустив в него с десяток стрел.

Да и невозможно было вечно бегать от врага. Партизанские методы войны хороши всем, вот только защитить гражданское население партизаны не способны. Придерживаясь тактики "бей и беги", германцы осуществляли успешные набеги, но защитить свою землю от легионов не могли.

Варвары получали от цивилизованных народов не только технические, но и военные знания. Когда римляне переправились через Рейн, германцы получили возможность ознакомиться с их тактикой и успешно воспроизвели ее. Варвары обзавелись тяжелыми щитами из кожи и дуба, и стали выстраиваться в "свиную голову" (заостренное спереди каре) или хирд (классическую фалангу) [5, 347].

Проблема была только в том, что переход к действиям в составе фаланги требовал полного преодоления племенного сепаратизма. А это предполагало резкое увеличение полномочий вождя. И возрастание его доли в добыче. Ведь построить варваров (в прямом и переносном смысле слова) он мог, только опираясь на свою дружину.

Условием участия основной массы воинов в сражении было то, что вождь со своей дружиной встанет в первый ряд. Отсюда, кстати, и выступ на переднем фасе франкской "свиной головы". Впереди становился вождь с телохранителями, за ним "племенная знать", за знатью дружина, а уже затем только ополченцы.

Иногда хирд прикрывался небольшим числом лучников. Кавалерия, если она имелась, действовала отдельно от пехоты. Ведь боевые кони были у вождей и дружинников, и, если в битве участвовало ополчение, дружина должна была смешиваться.

По сведениям Тацита железо, судя по изготовляемому ими оружию, у них не в избытке. Редко кто пользовался мечами и пиками большого размера; они имели при себе копья, или, как сами называли их на своем языке, фрамеи, с узкими и короткими наконечниками, однако настолько острыми и удобными в бою, что тем же оружием, в зависимости от обстоятельств, они сражались как издали, так и в рукопашной схватке. И всадник также довольствовался щитом и фрамеей, тогда как пешие, кроме того, метали дротики, которых у каждого несколько, и они бросали их поразительно далеко. Коней германцы не обучали делать повороты в любую сторону, как это принято, например, у римлян: их гонят либо прямо вперед, либо с уклоном вправо, образуя настолько замкнутый круг, чтобы ни один всадник не оказался последним. И вообще говоря, германская сила больше в пехоте; по этой причине они и сражались вперемешку; пешие, которых они для этого отбирали из всего войска и ставили впереди боевого порядка, так стремительны и подвижны, что не уступали в быстроте всадникам и действовали сообща с ними в конном сражении. Установлена и численность этих пеших: от каждого округа по сотне. В целом способ ведения войны у германцев основывался на храбрости отдельных воинов, а не на совместных тактических действиях. В битве германцы строились клинообразно, причем разделялись по семьям и родам на отряды, каждый со своим знаменем - "изображением и священным знаком". Податься назад, чтобы затем снова броситься на врага, - считалось у них воинскою сметливостью, а не следствием страха. Был обычай начинать битву стремительно, с песнями и звоном оружия. Тела своих германцы они уносили, даже потерпев поражение. Бросить щит, и вообще, потеря оружия - величайший позор, крайнее бесчестие, и подвергшемуся такому бесчестию возбранялось присутствовать на священнодействиях и появляться в народном собрании, и многие, сохранив жизнь в войнах, покончили со своим бесславием, накинув на себя петлю. Геройски пасть в битве, умереть на своем щите - вот что было в его глазах высшей славой, истинной целью жизни [2,4 с. 394].

Важным фактором в бою была местность. Тацит сообщает, что для германцев выгоднее было удерживать неприятеля в лесах, где не обремененные защитными панцирями германцы ловко двигались между деревьями и могли увернуться от копий противника. Германцы не могли устоять в правильных битвах на подходящей для этого местности: "…им помогали леса, болота, короткое лето и ранняя зима" (Тацит); в действиях против германцев противник не столько страдал от ран, сколько от больших расстояний, которые им приходилось проходить, и от убыли вооружения [3].

К III веку с разложением первобытнообщинного строя у германцев постепенно меняется образ жизни, их нравы, быт, само общество. Все это отпечаток "общения" с цивилизованными народами. И в военных моментах также наблюдается прогресс. Тацит отмечает это в "Анналах": "Германцы не бросаются беспорядочно на врага, как это некогда бывало у них, и не дерутся нестройными толпами; ибо за время длительной войны с нами они научились следовать за значками, приберегать силы для решительного удара и повиноваться военачальникам" [3].

Морской грабеж приносил богатую добычу, а также рабов для продажи. Усовершенствовались земледелие и скотоводство. Последнее позволило вывести превосходные породы лошадей, благодаря этому германцам удалось создать конницу, которая стала их главной военной силой.

Разложение первобытнообщинного строя достигло у германцев той стадии, когда большое значение приобрели военные походы для захвата добычи и новых земель. Появились большие массы людей, которые не нашли применения своим силам на родине и были вынуждены искать свое счастье в других землях. Очень часто они стали вербоваться в римские войска. Охотно пользовались услугами германских воинов и особенно конницы римские императоры и узурпаторы во время бесконечных междоусобных войн III века. Для них важны были не только высокие боевые качества германцев, но и тот факт, что они не имели, подобно римским солдатам, тесных связей с местным населением империи. Многие германцы, которые служили Риму, получали землю в пограничных областях империи. Они обязаны были обрабатывать ее и защищать. За службу в армии командиры германцев наделялись правом римского гражданства, а их земельные участки переходили к сыновьям в том случае, если те тоже поступали служить в римскую армию. Часто императорское правительство снабжало их зерном и скотом, инвентарем и даже рабами, чтобы помочь им наладить свое хозяйство. Эта система все больше и больше развивалась и постепенно заменила прежнюю систему клиентских царств, которая к III веку окончательно изжила себя. Опыт маркоманских войн показал императорам, что первыми выступают против владычества империи те народы, которые больше, других страдали от непомерной дани. Но к III веку ситуация в корне изменилась: теперь, наоборот, императоры вынуждены были платить соседним племенам большие подати, чтобы купить мир с ними, если же выплата таких субсидий задерживалась, племенные вожди являлись в империю вместе с войсками, чтобы с оружием в руках потребовать своевременную плату.

В I-II вв. н.э. большинство европейских племен переживало период быстрого развития. Именно в этот период наметились экономические и социальные предпосылки для образования больших племенных союзов, следствием которых стало возникновение народов, игравших в дальнейшем главную роль в истории средневековой Европы.

Германцы населяли преимущественно северные области Европы (Скандинавию, Ютландию) и бассейн Рейна. На рубеже нашей эры они жили на Рейне и Майне (приток Рейна) и на нижнем Одере. На Шельде и побережье Германского (Северного) моря - фризы (Фрисландия), к востоку от них англосаксы. После переселения англосаксов в Британию в V в. фризы продвинулись к востоку и заняли земли между Рейном и Везером (в VII-VIII вв. их подчинили франки) [7, 668 с.].

В III в. нижнерейнские области заняли франки: ближе к морю продвигаются салические франки, а на среднем Рейне осели рипуарские франки (район Кельна, Трира, Майнца). До появления франков в этих местах известны многочисленные мелкие племена (хамавы, хаттуары, бруктеры, тенктеры, ампии тубанты, узипии, хазуарии). Этническая интеграция, вероятно, привела к сближению и частичному поглощению, даже ассимиляции некоторых в рамках военно-политического союза, что нашло свое отражение в новом этнониме. "Франк" - "свободный", "отважный" (в тот период слова-синонимы); то и другое считалось характерным признаком полноправного члена организации коллектива, представленного войском, народным ополчением. Новый этноним подчеркивает принцип политического равноправия всех объединившихся племен. В IV в. эпические франки двинулись на земли Галлии. Эльба делила племена свевской группы на западных и восточных (гото-вандальские). Из свевов в III в. выделились алеманны, осевшие в верховьях Рейна и Майна.

Саксы появились в устье Эльбы в I в. н.э. Они подчинили, а затем ассимилировали некоторые другие германские племена, жившие на Везере (хавков, ангривариев, энгров), и стали продвигаться к побережью Германского моря. Оттуда вместе с англами совершали набеги на Британию. Другая часть саксов осталась в бассейне Эльбы, их соседями были лангобарды.

Лангобарды выделились из виннилов и получили новый этноним, указывающий на характерный этнический признак - длиннобородые (или по иному объяснению лексического значения - вооруженные длинными копьями). Позже лангобарды двинулись на юго-восток, достигли бассейна Моравы, а затем заняли сначала область ругов (Rugiland), а потом Паннонию.

Руги жили на Одере, а к III в. ушли в долину Тиссы. Скиры с Нижней Вислы в III в. дошли до Галиции. Вандалы на Эльбе были соседями лангобардов. В III в. одна ветвь вандалов (силинги) осела в Богемском лесу, откуда позднее ушла на запад, к Майну, другая (асдинги) поселилась в южной Паннонни по соседству с свевами, квадами, маркоманнами [11, с. 442].

На Дунае жили квады и маркоманны, после маркоманнских войн они заняли территорию Декуматских полей. С конца IV в. известны тюринги; объединившись с остатками англов и варнами, они заняли обширные области между Рейном и верхним Озером, а к V в. тюринги расширили свои границы до Дуная. Этнические процессы в среде маркоманнов, свевов, квадов, оказавшихся в IV в. в верхнедунайских областях, привели к появлению нового этноса - баваров, занимавших часть территории Словакии, позже Паннонии, Норика. Со временем они распространились к югу от Дуная. Алеманны, теснимые тюрингами и баварами, перешли на левый берег Рейна (в районе Эльзаса).

Дунай был не только границей римского и варварского мира, он стал главной дорогой переселения, сближения и столкновения народов различного этнического происхождения. В бассейне Дуная и его притоков жили германцы, славяне, кельты дунайские племена нориков, паннонцев, даков, сарматов.

В IV в. по Дунаю прошли гунны со своими союзниками и авары. В конце IV в. н.э. гунны соединились с аланами, обитавшими тогда в степях Предкавказья. Аланы подчинили и ассимилировали соседние племена, распространили на них свой этноним, а затем разделились под натиском гуннов. Часть ушла в горы Кавказа, остальные вместе с гуннами пришли на Дунай. Гунны, аланы и готы считались наиболее опасными врагами Римской империи (в 378 г. при Адрианополе гунны и аланы выступили на стороне готов). Аланы рассеялись по Фракии и Греции, дошли до Паннонии и даже Галлии. Далее двигаясь на запад, в Испанию и Африку, аланы соединились с вандалами.

В дунайских областях в IV-V вв. в большом количестве расселились также славяне (склавы или славы) и германцы (готы, лангобарды, гепиды, герулы).

В северных областях Европы жили даны, англы, варны, юты (в Голштинии, на полуострове Ютландия и близлежащих островах), норвеги, шведы, гауты (в Скандинавии).

В III веке н.э. германские племена объединялись в прочные племенные союзы, в которых главную роль играли выходцы из внутренних областей Германии. Уже раньше германские племена объединялись в военные союзы. Но эти союзы существовали недолго и распадались, а входившие в них племена снова обособлялись. Так, например, сложившийся в середине I в. до н.э. свебский союз объединил под своей властью почти всю Германию. Но после поражения Ариовиста в войне с Цезарем союз распался. Позже сложилось еще несколько подобных союзов (маркомано-свебский союз Маробода в конце I в. до н.э., союз херусков под руководством Арминия в начале новой эры), но они были непрочны и распались после гибели их основателей. Племенные объединения, возникшие в III-IV вв. в пределах Германии и на отвоеванной территории, оказались более жизнеспособными и превратились в конечном результате в новые этнические общности [6 с. 300].

В III-IV веках особенно активизировались племена Северо-восточной Германии, которые были сильнее остальных германских племен в военном отношении. У них была довольно развитая торговля, которую они вели с империей, со Скандинавией и ближайшими областями Восточной Европы. В восточной части Германии и на берегах Балтийского моря укрепились союзы вандалов, которые еще во времена правления Марка Аврелия начали свое продвижение на юг и были частично поселены императором в Дакии, а также бургундов, которые в начале III века продвинулись в район реки Майна. На запад от них, между Одером и Эльбой, возник союз алеманнов. В районе устья Эльбы жили лангобарды, а на юге полуострова Ютландия - англы, саксы и юты, которые были хорошими мореплавателями и жестокими пиратами, нападавшими на Британию и западное побережье Галлии. Племена, которые жили вдоль долины Рейна - батавы, хатты, - образовали племенной союз франков. В III веке все эти племенные союзы начали свое наступление на империю [6 с. 425].

2. Общественный строй

Цезарь лично наблюдал германцев, с которыми вёл войны в Галлии. Он дважды переходил Рейн и вторгался в германские области. Кроме того, он собирал сведения о германцах от лазутчиков и купцов и был знаком с сочинениями авторов, раньше его описавших быт окружавших империю "варваров".

По словам Цезаря, германцы мало занимались земледелием. Главное их занятие - скотоводство и охота. В их питании преобладало мясо, молоко и сыр; хлеба они потребляли мало. Земледельческая техника стояла низко, хотя уже в это время у германцев существовала пахота. Земля находилась в общем пользовании родовых общин. "Земля у них не разделена и не находится в частной собственности". "И никто из них не имеет в собственности земельного участка точных размеров или с определёнными границами, но должностные лица и старейшины ежегодно отводят родам и группам живущих вместе родственников, где и сколько они найдут, нужным, земли, а через год принуждают их перейти на другое место". (Цезарь) Здесь очень отчётливо описывается залежная система земледелия. Родовая община занимает сообща известный участок земли, вспахивает его, снимает с него жатву, а потом забрасывает его на долгий срок, перенося пахоту ежегодно на новое место. При этом германцы переносили на новое место также и свои хижины [1 с. 119].

Из слов Цезаря совершенно ясно, что обработка земли производилась всем родом сообща. При такой системе всем доставалась одинаковая доля продукта. Цезарь пытается объяснить, чем вызываются такие непривычные для римлян общественные порядки, и свои объяснения он вкладывает в уста самим же германцам: "По их словам, он не даёт им прельститься оседлым образом жизни и променять войну на земледельческую работу; благодаря ему никто не стремится к расширению своих владений, более могущественные не сгоняют более слабых, и никто не посвящает слишком много забот постройке жилищ для защиты от холода и зноя; препятствует возникновению жадности к деньгам, из-за которой происходят партийные распри и раздоры, и помогает поддерживать спокойствие в простом народе ощущением имущественного равенства его с самыми могущественными людьми". Всё это, конечно, домыслы Цезаря, понятные в его устах как отражение социальной борьбы в римском обществе [1 с. 119].

У Цезаря нет никаких указаний на наличие классов у германцев. Не упоминает он и о существовании у них рабства, хотя можно предполагать, что у них были немногочисленные рабы из числа военнопленных. У Цезаря, правда, упоминаются "вожди" и должностные лица, он говорит о старшинах и о "могущественных людях". Но при этом он подчёркивает, что в имущественном отношении не было никакой разницы между простыми германцами и "самыми могущественными людьми". Очевидно, здесь он имеет в виду родовых старшин и выборных военных предводителей племени. Война, военные походы и набеги играют в жизни изображаемых Цезарем германцев виднейшую роль. Разбойничьи набеги и грабёж не считались у германцев позорными. Цезарь так описывает набор отрядов для подобных набегов: "...Когда кто-либо из первых лиц в племени заявляет в народном собрании о своём намерении предводительствовать в военном предприятии и призывает тех, кто хочет следовать за ним, изъявить свою готовность к этому, тогда поднимаются те, кто одобряют и предприятие, и вождя, и, приветствуемые собравшимися, обещают ему свою помощь. Те из обещавших, которые не последовали, считаются, беглецами и изменниками и лишаются впоследствии всякого доверия" [1, с. 119-120].

Создававшиеся таким образом военные дружины имели временный характер и, невидимому, распадались после похода.

При отсутствии классов отсутствует и орган классового принуждения - государство. Германцы эпохи Цезаря выступают перед нами в виде множества раздробленных племён. В мирное время у них нет постоянных властей, кроме родовых старшин, главным делом которых являлся суд. Верховная власть принадлежала народному собранию. На время войны выбирался военный предводитель, имевший право карать смертью. Иногда несколько племён временно объединялись под властью одного предводителя для общих военных предприятий.

Более высокую ступень общественного развития рисует Тацит. Земледелие у описанных им германцев играет уже более значительную роль, чем во времена Цезаря. Залежная система земледелия с перенесением пашни с одного места на другое всё ещё господствует, но обработка ведётся на одном месте уже не год, а несколько лет. У германцев эпохи Тацита наблюдается более прочная оседлость. Они строят дома из брёвен, обмазанных глиной. У них появляются настоянные деревни. Каждая деревня была поселением рода и представляла родовую общину. Усовершенствовалась земледельческая техника. Лёгкую соху заменил тяжёлый плуг. Но германцы не знали ни садоводства, ни виноградарства [2].

Тацит отмечает, что у германцев не было городов. У них ремесло ещё не отделилось от сельского хозяйства. Однако они умели уже изготовлять шерстяные и льняные ткани, глиняную посуду, умели добывать и обрабатывать металлы. У них были кузнецы, умевшие изготовлять домашнюю утварь и оружие; им была известна торговля солью, металлами. Важным предметом торговли был янтарь, добывавшийся на берегах Балтийского моря. На него был большой спрос в империи. Пограничные города империи вели торговлю с германцами. В этой торговле употреблялась римская монета. Тацит говорит, что германцы предпочитали серебро золоту, потому что "при торговле обыкновенными и дешёвыми предметами удобнее иметь запас серебряных монет" [2].

С развитием земледелия германцы перестают обрабатывать землю целыми родами, сообща.

Тацит так вписывает распределение земли у германцев. Населённая родичами деревня занимала земли для обработки в известной очереди, сообразно числу рабочих рук. Затем земля делилась между отдельными, по-видимому, так называемыми "домашними общинами" "по достоинству". Через несколько лет земля забрасывалась, и обработка переносилась на другое место. Тацит подчёркивает экстенсивный характер земледелия - остаётся много свободной земли. Вся эта система была возможна лишь благодаря обширности не занятых под земледелие полей. В частное пользование отдельных семей переходила только земля, отводимая под обработку. Большая часть земли оставалась в общем пользовании всей родовой общины [2].

Временно занимаемая земля распределялась между "большими семьями", представлявшими переходную ступень от рода к позднейшей семье. Такие большие семьи (домашние общины) обыкновенно охватывали три поколения и могли включать по нескольку десятков членов [2].

Надо особенно отметить, что раздел совершался не поровну, а "по достоинству". Не все семьи считались равными. В описываемую Тацитом эпоху уже начался процесс социальной дифференциации "варварского" общества. Из среды равных свободных родичей стала выделяться родовая знать. Некоторые семьи стали занимать первенствующее положение. Отличаясь от других и большим количеством отводимой им земли и большим количеством скота. У "варваров" появляются рабы. Тацит останавливается на вопросе о рабстве и на положении рабов у "варваров". В рабство обычно обращали военнопленных. Иногда, впрочем, попадали в рабство и члены племени; это были чаще всего те, кто проигрывал свою свободу в азартную игру (в кости). Но таких рабов "варвары" у себя не держали и старались их поскорее продать [2].

Тацит отмечает, что "варвары" использовали рабов не так, как римляне. Рабов сажали на землю, у каждого из них было своё хозяйство. Такой раб платил своему господину оброк хлебом, мелким скотом, тканями. Положение рабов у германцев, напоминало Тациту скорее положение римских колонов, чем римских рабов. Германцы обращались с рабами мягче, чем римляне. "Раба редко подвергают побоям, заключают в оковы и наказывают принудительными работами". Едва ли рабы были многочисленны. Это была начальная стадия-рабовладения, так называемое "патриархальное рабство. Между господами и рабами не было такой непроходимой грани, как у римлян. Дети рабов и господ росли вместе, "в той же грязи", говорит Тацит. Не было очень значительной имущественной разницы и между знатным и простым свободным, хотя знатные и имели лучшую одежду и оружие. У германцев эпохи Тацита наблюдается лишь начало процесса социальной дифференциации. Основу общественного строя всё ещё составляет масса простых свободных, обладающих равным имуществом равными правами и равным общественным положением. Были ещё крепки родовые связи, объединявшие свободных. Население деревни принадлежит к одному роду, во время войны родичи сражаются вместе. Знать также выросла из родовой организации. По своему происхождению это родовая знать. Но выделение знати и начало социальной дифференциации, как бы слаба она ни была, уже вносит в родовой строй элементы разложения [2].

Родовая аристократия, сосредоточившая в своих руках более значительные земельные владения, большое количество скота, использующая рабский труд, приобретает всё больше власти в племени. Родовые вожди окружают себя военными дружинами. Эти дружины не имеют уже временного характера, как 150 лет тому назад, в эпоху Цезаря; дружинники живут при дворе вождя, получают от него содержание, коней и оружие, связаны с ним обещанием верности. Вождь делится с ними добычей, кормит их, предпринимает вместе с ними военные набеги. Знатные юноши старались попасть в дружину к прославленным вождям.

Захваченная в набегах добыча увеличивала богатство вождей, усиливала их социальное влияние, а вместе с тем и разницу между ними и простыми свободными [2].

Война и набеги составляли главное занятие военных вождей и их дружин. "...Прокормить большую дружину можно только грабежом и войной", - говорит Тацит. Возникновение знати и военных дружин, живущих только войной и грабежом, усиливало значение военных предприятий в жизни "варваров". "Они считают леностью и малодушием приобретать потом то, что можно добыть кровью", - говорит Тацит о германских дружинниках. С началом процесса классовой дифференциации возрастала, таким образом, "воинственность" "варваров", возникал слой людей, целиком посвятивших себя войне и грабежу и живущих этим, а также эксплуатацией труда рабов, которые тоже, приобретались путём войны [2].

Рядом со старинной родовой организацией, вырастая из неё, возникает новая, дружинная, основанная на связи между вождём и его военными товарищами. Эта организация нашла своё выражение, прежде всего, в военном строе "варваров": в бою члены рода сражались вместе, дружина же следовала за своим вождём. Дружинники были лучше вооружены, они составляли, по-видимому, конные отряды, в то время как простые воины сражались пешими [2].

Описанные Тацитом германцы жили ещё догосударственным строем. В мирное время функцию суда и разбора споров выполняли выборные старшины, которые творили суд "по округам и посёлкам", причём в судебных разбирательствах принимал участие и народ. По-прежнему верховная власть племени принадлежала собранию всех взрослых мужчин, являвшихся на эти собрания вооружёнными. Эти народные собрания решали важнейшие вопросы, стоявшие перед племенем, - вопросы о войне и мире, заключении договоров; здесь же судили за те преступления, которые у "варваров" считались самыми тяжкими, - за измену и трусость. Изменников вешали на деревьях, трусов топили в болотах. Собравшиеся приветствовали звоном оружия те предложения, с которыми они были согласны. Несогласие выражалось нестройными криками. Но в народных собраниях уже не было прежнего равенства. Обычно предложения вносили только знатные; масса простых воинов выражала лишь согласие или несогласие. Наряду с народным собранием существовал совет знати, который подготовлял дела к народному собранию. Менее важные из дел, касающихся всего племени, совет решал сам, не обращаясь к народному собранию. Так знать приобретала всё большее значение в жизни "варварских" племён [2].

Во главе многих "варварских" племён появляются постоянные князья, как их называли славяне, конунги, как их называли германцы, "reges" (короли), как их называл Тацит, а не только вожди, выбираемые на время войны. Выбирало князя народное собрание (при этом в знак избрания его поднимали на щите), но выбор делался обычно из среды знатных родов. Устанавливаются уже своего рода "династии" - правящие семьи, из среды которых выбираются князья. Власть князя была очень ограничена. Он должен был считаться и с народным собранием и ещё больше с советом знати. Никаких постоянных налогов и податей "варвары" не знали. Было в обычае делать князю подарки, но эти подарки князь не имел права требовать. Кроме того, взималась дань с покорённых племён. Но в основном князь должен был полагаться на свои средства, которыми он располагал как самый крупный в племени владелец земли, скота и рабов, как вождь самой сильной дружины [2].

Погребения знатных лиц мало отличаются от погребений простых воинов. Отличием вождей и их дружинников являются находимые в местах их погребений мечи, которые редко встречаются у простых воинов; вооружение последних состояло обычно из копий (фрамеи). Таков был описанный Тацитом общественный строй германцев. Это был ещё догосударственный строй, но "это была наиболее развитая организация управления, какая вообще могла развиться при родовом устройстве...". "Военачальник, совет, народное собрание образуют органы развивающейся из родового строя военной демократии. Военной потому, что война и организация для войны становятся теперь регулярными функциями народной жизни... Война, которую раньше вели только для того, чтобы отомстить за нападения, или для того, чтобы расширить территорию, ставшую недостаточной, ведется теперь только ради грабежа, становится постоянным промыслом". С этим связаны и важнейшие внутренние перемены в общественном строе: "органы родового строя постепенно отрываются от своих корней в народе...", они постепенно "из орудий народной воли превращаются в самостоятельные органы господства и угнетения, направленные против собственного народа" [2].

Военная демократия представляла собой стадию общественного развития, непосредственно предшествовавшую образованию государства. Тацит показывает, что не все "варвары" находились в его время на одинаковой ступени развития. Строй одних племён носил более первобытные черты, в то время как другие пошли дальше по пути общественного развития.

По Цезарю в I веке до н.э. германцы стояли на более низкой ступени общественного развития, чем, например, галлы, у которых уже наблюдалось разделение на классы и возникновение государстве и резко выраженная социальная дифференциация [10 с. 49].

Отсюда следует, что ко времени Тацита германцы могли относится к тем "варварам", строй которых носил более первобытные черты, с чем можно не согласиться, выделив факты, указывающие, что в эпоху Тацита древнегерманское общество переживало последнюю стадию родового строя и характеризовалось как "военная демократия".

В последующий период также происходили важные изменения в общественном строе "варварских" племён - всё большее влияние приобретала знать, укреплялась власть князей, усиливались элементы государства. Особенно это заметно у тех племён, которые приходили в непосредственное соприкосновение с Римской империей. Их знать начинает превращаться в крупных землевладельцев, подобных римским. Но в целом основными чертами общественного строя "варваров", с которыми пришлось столкнуться Риму, была общинная организация, свобода и равенство большей части членов племени. древний германец военный общественный

Переход к плужному земледелию в корне менял всю структуру общественной организации. Отдельные домохозяйства больших и малых семей объединялись единым хозяйственным распорядком в пределах территории, на которую распространялось общее право на все земельные угодья. Крестьянские усадьбы-дворы располагались у германцев поодаль друг от друга и образовывали соседскую общину с определенными границами освоенной и невозделанной земли. Эта территориальная община у германцев называлась маркой (понятие "марка" имело значение всякой границы). Первоначально узы кровного родства связывали многие семьи, в дальнейшем они ослабевают и уступают по значению соседским. По мере разложения первобытнообщинного строя в рамках этой общины возникало мелкое самостоятельное крестьянское хозяйство. Прирост населения Европы в III-IV вв., увеличение его плотности, то есть известное перенаселение, стало толчком к массовым миграциям и к усилению военной активности германцев против Рима [8, c. 223].

Переселения разрушали кровно-родственные отношения, укрепляли индивидуальное хозяйство свободного общинника, соседскую общину и стимулировали возникновение частной собственности. Основную массу германцев составляли свободные общинники, объединенные, как воины, в войско.

Войско имело значение общественной организации полноправных свободных. В народном собрании решались важнейшие дела: избирали королей-предводителей, утверждали нормы обычного права, принимали послов, заключали договоры и союзы, объявляли войну. Войско было организовано по сотням, которые набирались из общин в пределах одного территориального округа. Кровно-родственные связи, сохранявшиеся в общинах, соответственно имели значение и в войске. Древнегерманская община называлась генеалогией, фарой, что указывает на ее происхождение от группы близких патриархальных семей. По мере возникновения сотенно-территориального деления и укрепления соседских связей в ходе переселения община становилась маркой.

В границах общины-марки каждый двор-усадьба имели право пользоваться лесом, лугами, речными угодьями, водоемами, проселочными дорогами. Эти земли находились в общинной собственности. Она распространялась и на пахотные угодья отдельных семей. Наделы, лежавшие в общих полях, не отчуждались, они принадлежали членам общины на правах наследственного владения и назывались аллодом. Аллодиальные владения можно было огораживать, но сначала ставили временные изгороди, чтобы после жатвы все поле становилось общим выгоном для скота. Со временем права частного владения на аллод расширяются, изгороди делают постоянными, а наделы разрешалось передавать по наследству не только сыновьям, но и дочерям.

Общинные угодья долго оставались в общинном пользовании, запрещалось делать запруду на реке, строить мельницу; если возражали другие общинники, она немедленно сносилась, как и в том случае, если кому-нибудь причиняла вред. Лесами пользовались сообща, но ставили метки на деревьях, они были действительны только в течение ограниченного срока (1 год, например).

Понятие "чужое поле", "чужая земля" не считалось равнозначным понятию неограниченной собственности. Поэтому в законах мотивом правонарушения признается непредумышленное захоронение на чужой земле, жатва на чужом поле, запашка чужого поля; злонамеренные действия противопоставлены случайным нарушениям, совершенным без злого умысла. Обособление усадьбы и отдельных ее владений показывала изгородь, разрушение ее - одно из наиболее распространенных правонарушений, караемых по обычному праву.

Рост производительных сил привел к накоплению движимого имущества, возникновению неравенства между общинниками. Характерным свидетельством формирования частной собственности на движимое имущество является обычай устного завещания (аффатомия). Обычное право защищало частную собственность на личные вещи от действия старых норм, особенно при совершении религиозных обрядов. Под угрозой штрафа запрещалось бросать в могилу чужое имущество, разрывать могилы с целью грабежа. Особую ценность представлял скот. Этот объект частной собственности обеспечивал жизнедеятельность крестьянского хозяйства и содержание военных дружин.

Развитие частной собственности сказывается в обособлении имущества, приобретенного на службе у частного лица. Это имущество исключалось из общесемейного, и сын распоряжался им помимо воли отца и матери. Имущественная дифференциация в среде основной массы свободных производителей проявлялась в неравном количестве скота, в разных размерах дома, зерновых амбаров, в возможностях использования зависимых людей, плативших хозяину-господину долю урожая [9, c. 214].

Благодаря римскому влиянию элементы социальной дифференциации сильнее сказывались в рейнско-везерском регионе, в северо-восточной Галлии (с середины IV в.) и на средней Эльбе, особенно в среде федератов (так называли варваров, заключавших договор с римским правительством о военной службе за вознаграждение). Верхушка федератов (военачальники и командиры) быстро романизируется. Наступление на римскую территорию усилило влияние военной знати, которая усваивала римские порядки и римский образ жизни. Это усугубляло контрасты в Положении свободных германцев.

Основную массу свободных составляли полноправные землевладельцы-воины, составлявшие войско - народные ополченцы, которые участвовали в народных собраниях.

Существовало рабство, хотя оно нe носило патриархальный характер. Рабы получали скот и участки земли, за которые должны были вносить земледельцам часть собранного урожая. Дети рабов воспитывались вместе с детьми свободных, а поэтому разница между рабами нe свободными была не так разительна, как в Риме. Хотя племенная знать и племенные вожди, которые собирали вокруг себя преданные дружины из числа воинственной молодежи, играли значительную роль, верховное решение в важных вопросах по-прежнему принадлежало народному собранию [6 с. 423]

Заключение

В ходе написания контрольной работы был подробно рассмотрен вопрос об общественно-политической жизни древних германцев (I-V вв.). Был изучен и проанализирован ряд источников: Гай Юлий Цезарь "Галльская война"; Публий Корнелий Тацит "Малые произведения", "Анналы". Несмотря на то, что это однобокие источники (римского происхождения), они являются весьма ценными, так как данные письменные источники одни из немногих дошедших до нашего времени.

В контрольной работе внимание уделялось основным моментам общественно-политической, социально-экономической жизни древних германцев, связь, взаимоотношение и влияние этих сфер между собой, последствия и итоги.

Что касается общественно-политической жизни, совершенно очевидно, что за период I-V вв. древние германцы прошли несколько этапов развития: I-II - этап разложения родоплеменного строя, II-III - переходный период, характеризующийся образованием относительно устойчивых племенных союзов, IV-V - период военной демократии. Результат эволюции общественно-политической жизни за I-V вв. - образование первых королевств. Решающую роль в образовании этих королевств играла родоплеменная знать.

Хозяйственная сфера жизни у древних германцев за период I-V вв. также претерпела ряд существенных изменений. Если во времена Цезаря это были полудикие племена - "варвары", не занимающиеся хозяйственной жизнью и производительным трудом, жестокие и воинственные, то Тацит рассматривает германцев как более развитое общество, не делая постоянных параллелей в развитии с римлянами. Хотя и Тацит указывает на воинственный настрой германских племен, что вполне характерно зарождающемуся этносу. Здесь можно подчеркнуть взаимосвязь различных сфер жизни общества и выделить одну из цепочек развития. Воинственные и жестокие "варвары" ведут непрерывные войны с более развитым обществом (т.е. римляне), периодически попадая под влияние друг друга. В процессе такого "общения" древние германцы приобретают навыки и умения в обработке земли, торговле, ремеслах, появляется другое отношение к деньгам и роскоши и, соответственно, меняется и культурный уровень и уровень мировоззрения.

Очевидно, что в сравнении с римской цивилизацией древние германцы и выглядели как "недочеловеки" с отставшими от римлян на несколько столетий хозяйственными навыками, примитивным образом жизни и далеко несовершенной организацией управления.

Но, если сравнивать уровень развития древних германцев с параллельно развивающимися обществами, например славяне или кельты, то здесь не наблюдается существенной разницы в этапах эволюции политического строя, социально-экономического, в развитии быта и хозяйственной жизни.

Таким образом, нельзя говорить о древних германцах I-V вв. как об отсталом "варварском" мире. Просто в силу каких-либо климатических и природных условий развитие этого общества началось гораздо позже, чем у тех же римлян, но уже к V-VII вв. германцы достигли относительно высокого уровня развития, что у цивилизованных народов достигалось не одно тысячелетие.

Источники и литература

Источники

1. Гай Юлий Цезарь. Галльская война. // Записки. М.: Из-во "ОЛМА-пресс Инвест", 2004. - 477 с.

2. Публий Корнелий Тацит. Малые произведения: О происхождении германцев и местоположении Германии. // http: yandex.ru/ www.arcietrome.ru/Osouree/1inos/tacit.php

3. Публий Корнелий Тацит. Анналы. // http: yandex.ru/books.swarog.ru/antlitr/ tacit/index.htm

Литература

4. Вейс Г. История цивилизации. Классическая древность до IV вв. Т. 1. М.: Из-во "Эксмо-пресс", 1999. - 751 с.

5. Всемирная история (Римский период). Т. 6. - Мн.: Из-во "Эксмо-пресс", 1998. - 511 с.

6. Древние кельты и германцы // Хрестоматия по истории средних веков под ред. Грацианского Н.П. и Сказкина С.Д. Т. 1. М.: Из-во Министерства просвещения РСФСР, 1949. - с. 49-72.

7. Дэвис Н. История Европы. М.: Из-во "Транзиткнига", 2004. - 943 с.

8. Неусыхин А.И. Общественный строй древних германцев. М.: Из-во "Ронион", 1929. - 223 с.

9. Удальцов А.Д., Сказкин С.Д. История средних веков. М.: Типография Высшей партийной школы пи ЦК ВКП (б), 1952. - 214 с.

10. Осокин Н.А. История средних веков. М.: Из-во "АСТ", Мн.: Из-во "Харвест", 2005. - 668 с.

11. Энгельс Ф. К истории древних германцев. // Маркс К., Энгельс Ф. Сочинения. Т. 19. М.: Государственное из-во политической литературы, 1961. - с. 442-494.

Размещено на Allbest.ru