История русской православной церкви в советский период
Установление в России советской власти. Начало периода религиозных гонений. Применение методов репрессий. Русская православная церковь накануне революции и во время гражданской войны. Поместный собор. Изъятие церковных ценностей. Обновленческий раскол.
Рубрика | История и исторические личности |
Вид | курсовая работа |
Язык | русский |
Дата добавления | 18.05.2014 |
Размер файла | 55,1 K |
Отправить свою хорошую работу в базу знаний просто. Используйте форму, расположенную ниже
Студенты, аспиранты, молодые ученые, использующие базу знаний в своей учебе и работе, будут вам очень благодарны.
Вместе с тем власти продолжали закрытие монастырей. 20 апреля 1920 года по специальному распоряжению В.И. Ленина была закрыта Троице-Сергиева Лавра. Понятно, что популярности большевикам среди верующего населения эта акция не добавила.
Кампания по вскрытию мощей действительно заставила некоторых верующих отвернуться от религии, но она принесла большевикам гораздо больше проблем, чем успехов, так как часто воспринималась православными людьми как кощунство и надругательство над святынями. Никакое примирение между Церковью и властью в этих условиях становилось невозможно. Предстояли еще решительные столкновения.
4. Изъятие церковных ценностей
Гражданская война, продразверстки и сильная засуха вызвали летом 1921 года страшный голод в Поволжье, считавшемся до того одной из житниц России. Жертвы голода исчислялись сотнями тысяч.
В августе 1921 года Патриархом был основан Всероссийских церковный комитет помощи голодающим. Он должен был действовать параллельно с аналогичной правительственной комиссией (Помголом). 22 августа Тихон направил в Помгол письмо с уведомлением о создании этого комитета и с предложениями сотрудничества. [17]. Вместо этого 27 августа 1921 года ВЦИК распустил церковный комитет, распорядившись передать все собранные средства правительственному Помголу. Таким образом, в тот тяжелейший момент Церковь была лишена возможности заниматься самостоятельной благотворительной деятельностью. Тем не менее, 19 февраля 1922 года Тихон издал воззвание, призывавшее верующих жертвовать для помощи голодающим даже церковные украшения, не имеющие богослужебного употребления. Однако в это же время в печати велась активная пропагандистская кампания, обвинявшая Церковь в глухоте к народному бедствию. 23 февраля 1922 года ВЦИК издал Декрет об изъятии в месячный срок у групп верующих всех религий драгоценных предметов, "изъятие коих не может существенно затронуть интересы самого культа" и передаче их в Наркомфин со специальным назначением в фонд Помгола. [18] В ответ Патриарх 28 февраля выпустил специальное обращение к православным верующим, в котором подтвердил готовность Церкви помогать голодающим всеми доступными ей средствами, однако резко осудил возможные попытки изъятия священных предметов, "употребление коих не для богослужебных целей воспрещается канонами вселенской Церкви и карается ею как святотатство: миряне - отлучением от нее, священнослужитель - низвержением из сана". [19] Иными словами Патриарх запрещал православным участвовать в неконтролируемых Церковью актах изъятия ценностей.
Между тем акции по изъятию начались с марта месяца в некоторых городах России. Проводились они часто без всякой предварительной подготовки и нередко наталкивались на сопротивление духовенства и массы верующих. Самый драматический эпизод такого рода произошел в городе Шуе 15 марта 1922 года. Там противостояние верующих с комиссией по изъятию вылилось в рукопашные потасовки, разоружение красноармейцев и перестрелки, что повлекло за собой человеческие жертвы с обеих сторон (несколько убитых и около десятка раненых - точные цифры разнятся в разных источниках). Недовольство было подавлено, виновные (со стороны верующих) привлечены к суду, несколько человек расстреляно. Но этот эпизод привел в ярость большевистское руководство и в особенности Ленина. 19 марта он пишет членам политбюро строго секретное письмо, в котором откровенно излагает свою точку зрения на изъятие церковных ценностей. Он серьезно полагает, что шуйские события были лишь частью обширного "ченосотенного" заговора с целью свержения Советской власти. Он предлагает использовать голодное время для того, чтобы дать решительный бой политическим противникам. По мнению Ленина, только в голодное время можно было обеспечить нейтралитет большинства крестьянской массы при изъятии ценностей, которое должно было проводиться "с самой бешеной и беспощадной энергией", и таким образом обеспечить победу над врагами революционной власти. Ленин считал, что расследование щуйских событий должно было завершиться не иначе как "расстрелом очень большого числа самых влиятельных и опасных черносотнцев города Шуи, а по возможности, также и не только этого города, а и Москвы и нескольких других духовных центров". Патриарха Тихона Ленин хотя и считал главой заговора, но предлагал "не трогать", а организовать за ним самое пристальное наблюдение. Вообще же по поводу всей кампании Ленин писал, что "чем большее число представителей реакционного духовенства и реакционной буржуазии удастся нам по этому поводу расстрелять, тем лучше. Надо именно теперь проучить эту публику так, чтобы на несколько десятков лет ни о каком сопротивлении они не смели и думать". Итак, для Ленина главные цели кампании по изъятию ценностей имеют не столько гуманный, сколько политический характер. Характерно, что во всем письме о гуманных целях предприятия (помощь голодающим) не говорится ни слова. О расходовании вырученных средств Ленин пишет, что без них "никакая государственная работа вообще, никакое хозяйственное строительство, в частности, и никакое отстаивание своей позиции в Генуе, в особенности, совершенно немыслимы" [20]. Напомним, что официальная пропаганда твердила о том, что помощь Поволжью - единственная цель проводимой акции.
Между тем золото нужно было не только для Генуи. Государству требовались средства для выплаты 30 миллионов золотых рублей репараций Польше по итогам проигранной Советской Россией войны. Об этом в частности Ленину нарком финансов Л.Б. Красин [21]. 5% от изъятых ценностей по постановлению Политбюро ЦК РКП(б) отчислялось на нужды военного ведомства [22].
Большевистское руководство провело большую работу по организации изъятияценностей. Фактически всей кампанией руководил Л.Д. Троцкий, что, однако, не афишировалось, чтобы не давать пищу для антисемитской пропаганды. Формально всем руководил ЦК Помгола, но за его спиной стояла секретная комиссия из четырех человек (Сапронов, Уншлихт, Землячка, Галкин (кстати, бывший священник)), которая и ведала всей "организационной и технической стороной дела" [23]. Относительно организации дела на местах очень интересна инструкция, принятая политбюро ЦК РКП 20 марта по предложению Троцкого. На местах по примеру центра создавались две комиссии (секретная и официальная), причем предписывалось "строго соблюдать, чтобы национальный состав этих официальных комиссий не давал повода для шовинистической агитации". Перед изъятием требовалось проводить недельную агитационную кампанию. Предлагалась подключать к ней представителей голодающих и "лояльное" духовенство, провоцируя таким образом раскол в Церкви (во всероссийском масштабе это был обновленческий раскол - о нем речь ниже). Для недопущения эксцессов предполагалось организовывать коммунистов и использовать части особого назначения. В случае сопротивления его организаторы подлежали аресту [24]. Для придания большей авторитетности проводимой кампании Троцкий из Москвы телеграфировал руководителям поволжских губерний: "Необходимо в кратчайший срок выслать в Москву делегацию из крестьян и рабочих, солидных, не очень молодых, которые могли бы от имени голодающих выдвинуть требование об обращении излишних церковных ценностей на помощь голодающим" [25].
Особенно сложно проходило изъятие ценностей в Петрограде, где во главе местной епархии стоял популярный среди верующих (и избранный ими) митрополит Вениамин (Казанский). В своих взглядах на проблему ценностей он был близок к Патриарху Тихону. Но он готов был идти и дальше него в уступках властям и необходимости. Он готов был жертвовать даже священные предметы, но при условии, что все прочие средства помощи голодающим будут исчерпаны, что все пожертвования действительно дойдут до голодающих, что на пожертвование будет получено благословение Патриарха. В своем письме в губисполком он требовал для Церкви права самостоятельной благотворительной деятельности [26]. В письме в губернский Помгол от 25 апреля Вениамин утверждал, что Церковь готова пожертвовать даже священные сосуды, но предварительно переплавив их в слитки. В случае отказа властей выполнить все эти условия Вениамин не отказывался от участия в помощи голодающим, но запрещал жертвовать священные богослужебные предметы [27]. В воззвании к пастве от 10 апреля митрополит призывал ее жертвовать ценности за исключением особо священных предметов, но, ни в коем случае не прибегать к насилию и не использовать ситуацию в политических целей [28]. Советская власть, однако, не терпела, когда ей ставили условия. К тому же, несмотря на усилия митрополита столкновений верующих с властями (без серьезных, правда, последствий) избежать все же не удалось. Митрополит был арестован и 10 июня вместе с другими клириками и с православными мирянами был предан суду. 5 июля был вынесен приговор. 10 человек было приговорено к расстрелу. 6 были впоследствии помилованы, четверо - казнены, среди них митрополит Вениамин.
Еще в мае в Москве проходил аналогичный процесс, результатом которого стала казнь 11 обвиняемых (среди них многие - священники). Патриарх Тихон, проходивший сначала по делу как свидетель, был привлечен к суду как обвиняемый и вскоре арестован. Ему вменялись в вину едва ли не все эксцессы, произошедшие в ходе кампании по изъятию ценностей. Затруднительное положение Патриарха создало благоприятную почву для церковного раскола, поддержанного властями.
Кампания по изъятию ценностей проходила неодинаково в разных частях страны. Где-то все прошло мирно (например, в Саратове), в других местах возникали серьезные конфликты (Смоленск, Псков). Где-то даже "буржуазные элементы" оставались в стороне от происходящего, где-то на защиту церковных святынь вставали даже рабочие (Одесса). Все попытки сопротивления беспощадно подавлялись. Погибли сотни, если не тысячи священников, монахов и монахинь. Государство и Церковь по-прежнему находились в состоянии ожесточенного противостояния.
Не стоит сомневаться в том, что и многие православные клирики и миряне, и многие представители новой власти искренне желали помочь голодающим. Но им не удалось достичь взаимопонимания во многом потому, что гуманная акция помощи Поволжью была превращена в политическую кампанию, в ходе которой стороны часто не слышали друг дуга и отказывались от каких бы то ни было уступок. И если руководство Церкви, имевшее намного меньше шансов в этой борьбе, еще как-то демонстрировало готовность к диалогу на определенных условиях, то лидеры большевистской партии действовали по принципу: "если враг не сдается, его уничтожают".
5. Обновленческий раскол
Как уже было сказано, внутри Церкви еще до революции существовали различные мнения и направления по поводу ее внутреннего устройства и богослужебной практики. Еще в 1906 году появилась "группа 32-х священников", выдвигавшая реформаторские требования (брачный епископат, русское богослужение, григорианский календарь). Однако тогда эти реформаторские тенденции не получили развития. Поместный Собор 1917 - 1918 годов при всей своей преобразовательной активности в общем не пошел на радикальные реформы. В области богослужения он не изменил ничего.
В ходе гражданской войны и политической борьбы первых лет Советской власти, когда значительная часть духовенства вступила в союз с контрреволюцией, а руководство Церкви то громогласно обличало большевиков, то старалось показать свой нейтралитет, некоторые представители духовенства (главным образом белого - столичные священники) стали приходить к мысли о необходимости сотрудничества с новой властью, проведения внутрицерковных реформ и адаптации Церкви к новым условиям. Кроме реформаторского порыва этими священниками двигало также и непомерное личное честолюбие. До определенного момента их устремления не находили отклика у властей, однако борьба вокруг изъятия церковных ценностей, горячо поддержанного сторонниками церковного обновления, создала благоприятную ситуацию для осуществления их планов. Быстро выявились и руководители обновленческого движения - петроградский протоиерей Александр Введенский (позже ставший единоличным лидером всего движения), священник Владимир Красницкий (бывший черносотенец) и епископ Антонин (Грановский).
В ходе кампании по изъятию ценностей сторонники этой группы неоднократно выступали в печати (а официальные газеты охотно их печатали) с критикой действий церковного руководства. Они поддержали осуждение митрополита Вениамина, но просили власти о смягчении приговора.
9 мая 1922 года Патриарх Тихон как обвиняемый по делу был посажен под домашний арест. Церковное управление оказалось фактически дезорганизованным. Этой ситуацией воспользовались лидеры будущих обновленцев для довольно неприглядной интриги. По согласованию с ВЧК они 12 мая посетили Патриарха и долго уговаривали его сложить с себя церковное управление. Тихон согласился временно передать свои полномочия престарелому митрополиту Ярославскому Агафангелу, известному своей преданностью Тихону. Свою канцелярию Тихон временно передавал посетившим его священникам (Введенскому, Красницкому и другим) до приезда в Москву Агафангела. Однако органы ГПУ запретили Агафангелу выезд из Ярославля, а посещавшие Патриарха священники сфальсифицировали его распоряжение о передаче им канцелярии и представили его как акт передачи высшей церковной власти. После этого они образовали Высшее Церковное Управление из своих сторонников во главе с епископом Антонином (Грановским). Этот орган объявил о подготовке нового поместного Собора, на котором предполагалось решить вопрос об отстранении Тихона и о внутрицерковных реформах в духе идей обновленцев. В это же время возникает несколько обновленческих группировок. Самыми значительными из них были Церковное Возрождение во главе с епископом Антонином, "Живая Церковь" во главе с Красницким и вскоре отколовшийся от нее "Союз общин древлеапостольской Церкви" (СОДАЦ) во главе с Введенским. Все они, конечно же, имели некоторые "принципиальные" отличия друг от друга, но больше всего их лидеров отличало неуемное честолюбие. Между этими группировками вскоре началась борьба за власть, которую ГПУ пыталось погасить, чтобы направить их общую энергию на борьбу с "тихоновщиной".
Таково было начало второго с XVII века раскола Русской Церкви. Если при Никоне и Аввакуме раскольники защищали старину и бросали прямой вызов власти, то во времена Тихона и Введенского "бунт" был поднят именно во имя новшеств и изменений, а его сторонники всячески старались угодить властям.
Вообще же ГПУ (его специальный VI отдел) и так называемая "Антирелигиозная комиссия" при ЦК РКПиграли во всех этих событиях первостепенную роль. Главную работу по "разложению церкви" вел занимавший ответственные посты в этих органах Е. А. Тучков, которого Луначарский называл "современным Победоносцевым". В то же время разворачивает свою деятельность "Союз воинствующих безбожников" во главе и Емельяном Ярославским (Минеем Израилевичем Губельманом). Этот "Союз" был фактически государственной организацией и финансировался из государственной казны.
Убедившись в невозможности в тот момент "обезвредить" Церковь "лобовой атакой" большевики сделали ставку на ее внутренний раскол. В секретном докладе "антирелигиозной комиссии" в Политбюро от 4 ноября 1922 года говорилось: "Было постановлено взять твердую ставку на группу "Живая церковь" как наиболее активную, блокируя ее с левой группой (СОДАЦ - А.Ф.), развернуть шире работу по очистке от тихоновского и вообще черносотенного элемента в приходских советах в Центре и на местах, провести через ВЦУ повсеместное публичное признание Советской власти епархиальными советами и отдельными епископами и попами, а также и приходскими советами". Та же комиссия постановила "провести ударным порядком смещение тихоновских епископов" [29]. Тучков в своем секретном "Докладе о тихоновщине" писал: "по моему мнению, недурно было бы изгнать тихоновцев и из приходских советов, начав эту работу примерно также, т.е. натравливая одну часть верующих на другую" [30]. В другом докладе той же комиссии говорилось, что часть "тихоновских" (т.е. не признавших ВЦУ) епископов "постановлено подвергнуть административной ссылке на срок от двух до трех лет". Роль обновленческого ВЦУ в этих событиях в документе обозначена предельно четко: "Принимаются меры к получению от представителей "Живой церкви" и ВЦУ конкретных материалов, устанавливающих контрреволюционную работу определенных лиц из состава тихоновского духовенства и реакционного мирянства на предмет применения к ним судебных и административных мер". Далее в докладе говорилось, что "за последнее время можно отметить беспрекословное исполнение со стороны ВЦУ всех директив надлежащих органов и усиление влияния на его работу" [31]. Вряд ли можно сказать красноречивее этих документов о том, чьи интересы стояли за реформаторскими порывами обновленцев. Уже в то время ВЧК практиковало вербовку секретных агентов из среды духовенства. В одном из протоколов секретного отдела ВЧК можно найти такие любопытные мысли одного докладчика: "Материальное заинтересование того или иного осведомителя среди духовенства необходимо... При этом денежные субсидии и натурой, без сомнения будут их связывать с нами и в другом отношении, а именно в том, что он будет вечный раб ЧК, боящийся расконспирировать свою деятельность" [32].
С 29 апреля по 9 мая 1923 года в Москве проходил Поместный Собор обновленцев. Выборы представителей на этот собор проходили под строгим контролем ГПУ, что обеспечило преобладание на нем сторонников обновленческого ВЦУ. Находившийся под арестом Патриарх был лишен всякой возможности влиять на ситуацию. Собор поспешил заверить Советскую власть не только в своей лояльности, но и в горячей поддержке. Уже при открытии Собора ВЦУ обращалось к Господу с мольбой помочь Собору "утвердить совесть верующих и направить их на путь новой трудовой общественности, созидания счастья и благоденствия общего, т. е. выявления царства Божия на земле". [33]
Самыми важными деяниями Собора были: осуждение всей предшествующей политики Церкви по отношению к Советской власти как "контрреволюционной", лишение Патриарха Тихона сана и монашества и превращение его в "мирянина Василия Белавина", отмена патриаршества, восстановление которого в 1917 году было актом "контрреволюционным", учреждение "соборного" управления Церковью, разрешение белого брачного епископата и второбрачия священников (что открывало людям типа Введенского дорогу к высотам церковной иерархии, а по мнению "тихоновцев" противоречило канонам Православной Церкви), закрытие монастырей в городах и преобразование отдаленных сельских монастырей в своеобразные христианские трудовые коммуны, отлучение от Церкви епископов - эмигрантов.
Собор 1923 года был высшей точкой обновленческого движения. За обновленцами пошли многие священники со своими приходами и значительное число епископов. В Москве в период проведения Собора в распоряжении обновленцев находилось большинство действующих церквей. Этому способствовали и власти, всегда отдававшие им предпочтение в случае спора из-за храма. Правда, обновленческие храмы стояли пустыми в то время как в оставшихся "тихоновских" невозможно было протолкнуться. Многие священники и епископы шли за обновленцами не по убеждению, а "страха ради иудейска" т.е. опасаясь репрессий. И не напрасно. Многие преданные Патриарху епископы и священники подвергались административному (т.е. без предъявления обвинений, следствия и суда) аресту и ссылке только за противодействие обновленческому расколу. В ссылках они пополнили уже находившуюся там со времен гражданской войны и изъятия ценностей армию церковников.
Арестованный Патриарх Тихон вскоре понял всю серьезность положения. К тому же "органы" начинали опасаться (впрочем, напрасно) усиления обновленцев. Им нужен был церковный раскол и смута, а не обновленная Церковь (пусть даже и лояльная). Еще в ноябре 1922 года Тихон предал анафеме "Живую Церковь", а позже категорически отказался признать правомочность обновленческого Собора. Власти потребовали от Тихона в качестве условия освобождения декларации лояльности к Советской власти и признания своей вины перед ней, отмежевания от контрреволюции, осуждения церковных эмигрантов. Тихон принял эти условия. 16 июня 1923 года он подал заявление в Верховный Суд, в котором признавал свою вину в "проступках против государственного строя", раскаивался в них и просил об освобождении [34]. 27 июня 1923 года Патриарх Тихон был освобожден.
Сразу же после освобождения Тихон и его сторонники - епископы, из которых он вскоре сформировал свой Синод, вступили в решительную борьбу с обновленцами. Патриарх выпустил несколько воззваний к пастве, суть которых сводилась к отмежеванию от всякой контрреволюции, признанию собственных "ошибок" в прошлом (что объяснялось воспитанием Патриарха и его бывшим "окружением"), а так же резкому осуждению обновленцев, Собор которых он называл не иначе как "сборищем". Тон Патриарха по отношению к раскольникам становился все резче и резче.
Результаты этой деятельности не заставили себя ждать. Возвращение обновленческих приходов в лоно патриаршей Церкви приняло массовый характер. Многие обновленческие иерархи принесли покаяние перед Тихоном. Лидеры обновленчества стали нащупывать почву для "объединения". Эти примиренческие попытки, однако, натолкнулись на сопротивление Тихона и приближенного к нему митрополита Петра (Полянского). Они требовали не "воссоединения", а покаяния обновленцев и отречения от раскола. Далеко не все из гордых схизматиков готовы были пойти на это. Поэтому обновленчество просуществовало еще два десятилетия. Не раскаявшиеся обновленцы были запрещены Тихоном в священнослужении.
Тем не менее, репрессии против сторонников Тихона продолжались. Тихон все еще находился под судебным преследованием и поэтому даже поминание его имени в молитвах (что было обязательно для православных приходов) согласно Циркуляру Наркомюста считалось уголовным преступлением [35]. Только в 1924 году дело Тихона было прекращено судебными органами.
Желая вызвать новый раскол в Церкви власти (в лице Тучкова) потребовали от Церкви перехода на григорианский календарь. Тихон ответил вежливым отказом. Начиная с 1924 года в церквях стали возноситься молитвы "о стране Российской и о властех ея". Недовольные священники вместо этого часто произносили "и областех ея".
7 апреля тяжело больной Тихон подписал послание к пастве в котором в частности говорилось "Не погрешая против нашей веры и церкви, не переделывая чего-либо в них, словом не допуская никаких компромиссов и уступок в области веры, в гражданском отношении мы должны быть искренними по отношению к Советской власти и работе СССР на общее благо, сообразуя распорядок внешней церковной жизни и деятельности с новым государственным строем, осуждая всякое сообщение с врагами Советской власти и явную и тайную агитацию против нее". Рассыпаясь в заверениях лояльности по отношению к советской власти, Тихон выражал надежду на возможную свободу церковной печати и возможность преподавания Закона Божия детям верующих. [36]
Это послание часто называют "завещанием" Патриарха Тихона, ибо в тот же день 7 апреля 1925 года он скончался.
Большевикам частично удалось достичь своих целей. Обновленческий раскол действительно серьезно потряс внутреннюю жизнь Церкви. Но они явно недооценили приверженность верующего народа Патриарху Тихону и ценностям традиционного православия, что позволило Церкви выдержать и это испытание. Репрессии лишь повышали авторитет сторонников Тихона среди верующих. За обновленцами же закрепилась слава "казенной" и "большевистской" церкви, что никак не способствовало их авторитету. Что же касается самих обновленцев, то их, быть может, благородные изначальные идеи были скомпрометированы их честолюбивым желанием стать "официальной" церковью при новом строе. Ради этого они пошли на прямое сотрудничество с ГПУ, содействуя политическим репрессиям против своих противников. Кличку "иуды", которой часто называли их верующие, они вполне заслужили. Властям же раскол в Церкви нужен был лишь для "разрыхления почвы" для материализма и атеизма (выражение Троцкого).
Видя главную опасность во внутрицерковной схизме, Патриарх Тихон пошел на декларацию о лояльности по отношению к Советской власти. Это позволило ему несмотря на все репрессии восстановить хотя бы частично церковное управление и избежать полного хаоса в церковной жизни. Возможно, смягчение внутриполитического курса, связанное с НЭПом, и укрепление Советской власти также способствовали этому решению Патриарха.
6. Церковь в 1925-1927 годах
Еще в 1917 году Собор попросил Патриарха Тихона самому назначить себе трех кандидатов в Местоблюстители и хранить их имена в тайне на случай чрезвычайных обстоятельств. Это хоть и противоречило канонам, но было вынужденной мерой. Тихон выбрал митрополитов Кирилла, Агафангела и Петра (Полянского). Так как первые двое в 1925 году находились в ссылке, Местоблюстителем патриаршего престола после смерти Тихона стал Митрополит Крутицкий Петр.
Петр выступал за лояльное отношение Церкви к Советской власти, но был непримиримым противником обновленцев, не признавая никаких возможностей нормализации отношений с ними кроме их полного раскаяния. Встав во главе Церкви, он активно занялся борьбой с раскольниками. Предвидя возможные осложнения, он издал специальный документ, в котором на случай невозможности для себя исполнения обязанностей, он назначал себе трех заместителей. Первым в этом списке стояло имя митрополита Нижегородского Сергия (Старогородского). Опасения Петра оказались не напрасными. 10 декабря 1925 года он был арестован. После ареста он специальным распоряжением назначил своим Заместителем Сергия.
Однако группа из 10 иерархов во главе с архиепископом Григорием (Яцковским) не признала его прав и опять подняла на щит идею коллегиального управления Церковью. 22 декабря они организовали Временный Высший Церковный Совет, который немедленно был зарегистрирован Наркомюстом. Так (не без участия ГПУ) возник новый церковный раскол. "Григорьевцы", однако, не имели сколько-нибудь значительной поддержки среди верующих и низшего духовенства.
Митрополит Сергий, следуя примеру Петра, назначил себе "на всякий случай" трех возможных заместителей. Власти же решили воспользоваться этой ситуацией, чтобы внести в Церковь новые расколы и привести ее к хаосу. Они начали беспорядочно арестовывать претендентов на церковную власть (каждый из которых имел по три "заместителя" - так развилась эта идея), а затем отпускать некоторых из них. Митрополит Сергий в 1926 несколько месяцев провел под арестом (за попытку "заочно" избрать Патриарха путем сбора подписей архиереев - созыв Собора тогда был невозможен). После возвращения ему пришлось отстаивать свое право на церковную власть перед другими иерархами (в первую очередь перед митрополитом Агафангелом). Но в конце концов ему удалось доказать свою правоту.
Важнейшим событием в жизни Церкви в 1926 году стала "памятная записка" группы архиереев, томившихся в Соловецком лагере особого назначения, советскому правительству, известная как "Соловецкое послание". Документ этот замечателен тем, что его авторы, не стесненные никакой цензурой (хуже их положения могла быть только смерть) рисовали положение Церкви в СССР таким, каким знали и видели его сами. Основной мыслью документа было следующее: в то время как церковь отказалась от всякой политической деятельности, государство не выполняет своих же законов о свободе совести. Авторы не хотели затушевывать мировоззренческих различий между Православием и коммунизмом. Эти две идеологии несовместимы "как да и нет". "Душою церкви, условием ее бытия и смыслом ее существования является то самое, что категорически отрицает коммунизм. Все попытки примирить эти две идеи (что пытались сделать обновленцы) - жалки и беспомощны. "При создавшемся положении Церковь желала бы только полного и последовательного проведения в жизнь закона об отделении церкви от государства". Однако правительство этого не делает, всячески насаждая атеизм и затрудняя пастырскую деятельность Церкви. Кроме того, оно вмешивается во внутрицерковную борьбу, поддерживая обновленцев. Коммунистическое государство препятствует сношениям между епархиями, закрывает в массовом порядке церкви и монастыри под любыми предлогами, препятствует всем формам религиозной проповеди, обрушивает массовые репрессии на служителей Церкви и верующих. Аполитичность Церкви означает ее отказ не только от порицания, но и от поддержки светской власти. Она не обязана судить своих членов (например, церковных эмигрантов) за политические преступления.
Авторы послания так определили нужды церкви: предоставление прав юридического лица, свобода проповеди и преподавания религии, разрешение на свободный созыв Собора, избрание Патриарха, нормализацию епархиального управления и полная независимость от гражданской власти. В случае отклонения этой просьбы, главной задачей церкви станет сохранение не целостности организации, а чистоты веры [37].
10 июня 1926 года Сергий подал в НКВД прошение о регистрации своего вновь образованного Синода. Со стороны комиссариата переговоры по этому вопросу вел Тучков. Он потребовал, чтобы в обмен на регистрацию Сергий издал декларацию о своей поддержке советского правительства. Представленный Сергием проект Декларации, в котором упор делался на аполитичность Церкви, Тучкова не устроил. После продолжительных переговоров текст был изменен и 29 июля 1927 года Митрополит Сергий подписал свою знаменитую декларацию.
Он извещал Церковь о регистрации своего временного патриаршего Синода, вследствие чего "теперь наша Православная Церковь в Союзе имеет не только каноническое, но и по гражданским законам вполне легальное центральное управление: епархиальное, уездное и т.д.". Далее следовала благодарность Господу и Советской власти и декларация лояльности: "Мы хотим быть православными и в то же время сознавать Советский Союз нашей гражданской родиной, радости и успехи которой - наши радости и успехи, а неудачи - наши неудачи... Оставаясь православными, мы помним свой долг быть гражданами Союза не только из страха, но из совести, как учил нас апостол (Рим. 13, 5)" Сергий резко осуждал заграничный Карловацкий Синод и требовал от заграничных иерархов признания Советской власти, угрожая в противном случае порвать с ними всякое общение. Сергий также выражал надежду на скорый созыв Собора [38].
Так был сделан первый шаг к юридической нормализации отношений между Русской Православной Церковью и Советским Государством.
Заключение
"Декларация" митрополита Сергия вызвала настоящую бурю в церковной среде. Обновленцы ехидно замечали, что Сергий в 1927 году сказал то же, что они говорили еще в 1923-м. При этом они не упоминали, что в отличие от них Сергий отказался от всяких уступок в области веры. Церковников - эмигрантов, Синод которых еще с 1921 года заседал в городе Сремски Карловицы (Югославия), Декларация привела в бешенство. Они заявили, что этот документ был составлен под давлением властей (что, в общем, было верно) и разорвали всякое даже литургическое общение с Московским патриархатом, учинив, таким образом новый раскол ("карловацкий"), продолжающийся по сей день. В самой Русской Церкви Декларация также вызвала раскол, во главе которого стал митрополит Иосиф (Петровых). Его сторонники, которые считали, что сергиевская Церковь "продалась антихристу", вскоре вынуждены были уйти в подполье, образовав "катакомбную" "Истинно - Православную Церковь". Эта Церковь вскоре разделилась на несколько направлений, которые также по сей день не нашли примирения с Московской Патриархией. Не оставили Декларацию без внимания и соловецкие епископы. Они поддержали ее патриотическую направленность, но упрекали Сергия в излишнем раболепии перед властью и не соглашались с указанием Декларации на то, что в СССР якобы существует свобода совести. Примерно того же мнения придерживался и находившийся в ссылке на Обской Губе Местоблюститель патриаршего престола митрополит Петр. Он, однако, сознавал, что в тогдашней ситуации поступок Сергия был единственной возможностью дать Церкви пусть и куцее, но все же законное право на существование. Но большая часть церковных иерархов признала Декларацию и пошла за Сергием.
Надежды митрополита Сергия на скорый созыв Собора и полную нормализацию церковной жизни не оправдались. Власти предпочитали держать даже послушную Церковь "в черном теле". Наоборот, после 1929 года, когда у власти окончательно утвердился Сталин, Церковь стала повергаться усиленным репрессиям, чередовавшимися с незначительными "послаблениями", что вообще было характерно для сталинской политики. Обвальный характер приняло закрытие церквей, что привело к тому, что даже в крупных городах действующих приходов насчитывались единицы. Сотни представителей духовенства и тысячи мирян оказывались в лагерях и ссылках. Широкое "наступление на религию" развернул "Союз воинствующих безбожников" во главе с Емельяном Ярославским, объявившим вторую пятилетку "безбожной". Массовый террор 1937 -1938 годов уничтожил и унес в лагеря огромное число верующих всех направлений (в том числе и обновленцев). В 1937 году был расстрелян митрополит Петр и Сергий стал Патриаршим Местоблюстителем. Митрополит Сергий, чтобы сохранить хоть какое-то подобие церковного управления, готов был идти на любые уступки. В результате к 1941 году в его "канцелярии" не было даже секретаря и свое патриотическое воззвание 22 июня 1941 года он печатал на машинке собственноручно. И, несмотря на все это, большинство населения, как показала перепись 1937 года, считало себя верующими.
Ситуация изменилась к лучшему только во время Отечественной Войны, когда Сталин, видя необходимость возвращения к патриотическим ценностям и оценив роль в этом православия согласился дать Церкви возможность мало-мальски нормального существования. После встречи Сталина с Сергием в 1943 году стали вновь открываться церкви, начал выходить "Журнал Московской Патриархии" был созван архиерейский Собор Русской Православной Церкви и избран Патриарх. Им стал все тот же митрополит Сергий (Старогородский).
История Русской Православной Церкви в первое десятилетие Советской Власти - это история столкновения древнего, имеющего тысячелетнюю историю религиозного института, столетиями жившего в тесном взаимодействии со старым государственным аппаратом и почти сросшегося с ним, с новой, еще не виданной в истории силой в лице Советской Власти и фактически монополизировавшей эту власть партией большевиков. Большевики впервые в истории провозгласили полный отказ государственной власти от любого взаимодействия со всякой религией. Они не заменяли одну религию другой, а встали на путь последовательного атеизма (оставим в стороне т.н. "религиозные" аспекты коммунистического учения - это особый разговор). Большевики объявили о своем намерении полностью отделить церковь от государства, но вместо нейтралитета по отношению к Церкви сразу же повели на нее наступление, лишив религиозные объединения прав юридического лица и права владеть собственностью и развернув в государственном масштабе атеистическую пропаганду, в которой они не останавливались даже перед кощунственными с точки зрения акциями вроде "вскрытия мощей" и т.п.
В это время Церковь вместо того, чтобы настаивать на полной независимости своей от светских властей все еще пыталась удержать некоторые из былых своих привилегий и административных функций (например, отказываясь передавать властям метрические книги). Значительная часть духовенства примкнула к белому движению. Но уже с 1919 года руководство Церкви говорит о своей аполитичности (хотя и раньше оно никогда не призывало к открытой борьбе с новой властью) и пытается встать "над битвой". Голод 1921-1922 года дал шанс к возможному сотрудничеству властей и церкви на почве благотворительной деятельности. Вместо этого борьба с народным бедствием была превращена в политическую кампанию и использована властями для новых репрессий против Церкви. Церковь не была допущена даже к минимальному контролю за изъятием у нее же богослужебных ценностей. Вместе с тем неуступчивость руководства Церкви в этом вопросе также сыграла отрицательную роль.
Для того, чтобы дезорганизовать работу Церкви власти стали действовать "не стесняясь никакими средствами" (выражение одного из секретных документов того времени). Органы ГПУ обрушивали репрессии на неугодных церковников, прямо вмешивались во внутрицерковную жизнь, поощряли обновленческий раскол. Чтобы не допустить полного хаоса в церковной жизни, патриарх Тихон заверил власти в своей лояльности и развернул борьбу с церковной схизмой. Его смерть была использована властями для еще большего расстройства церковных дел путем поощрения новых расколов и репрессий против духовенства. Когда к руководству Церкви пришел в качестве Заместителя Местоблюстителя патриаршего престола митрополит Сергий (Старогородский), он встал на путь постоянных уступок властям, не затрагивавших, однако, "область веры". Результатом этих уступок стала его "Декларация 1927 года", которая вызвала недовольство у части церковных иерархов, но позволила Церкви хоть как-то легализовать свою деятельность (был зарегистрирован Временный Патриарший Синод при Сергии). И хотя дальнейшие уступки властям не привели к нормализации церковной жизни (репрессии наоборот усилились), только такая "гибкая" политика позволила Сергию сохранить некое подобие центральной Церковной власти "до лучших времен".
Библиография
1. Русская Православная Церковь и коммунистическое государство. 1917 - 1941. Документы и фотоматериалы. - М. 1996.
2. Русская Православная Церковь в советское время. Материалы и документы по истории отношений между государством и Церковью. Кн. 1 - 2. - М. 1995.
3. Митрофанов Георгий, свящ. Православная Церковь в России и эмиграции в 1920-е годы. - СПб. 1995.
4. Цыпин Владислав, прот. История Русской Православной Церкви 1917-1990. - М. 1994.
5. Корзун М.С. Русская Православная Церковь 1917-1945. - Минск 1987.
6. Плаксин Р.Ю. Церковная контрреволюция и борьба с ней. 1917-1923. Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук. Л. 1968.
7. Он же. Крах церковной контрреволюции. - Л. 1967.
8. Рослоф Э. Советское правительство и обновленческий раскол в Русской Православной Церкви (1922-1923). В кн. История России. Диалог российских и американских историков. - Саратов 1922.
9. Козлов В.Р. Исчезновение Первопрестольной. В кн. Отечество. Краеведческий альманах. Вып. 1. - М. 1990.
10. Поспеловский Д.В. Русская Православная Церковь в ХХ веке. - М. 1995.
Размещено на Allbest.ru
...Подобные документы
Выяснение аспектов взаимодействия власти, церковных реформаторов и ревнителей церковных традиций. Изучение неясных моментов в истории обновленческого раскола в Русской Православной Церкви в XX веке. Решения обновленческих лжесоборов 1923–1925 годов.
дипломная работа [93,1 K], добавлен 04.09.2014Изменение государственной политики по отношению к православной церкви в ходе революции и гражданской войны. Организация, характер и последствия репрессивных мер советской власти против церкви в 1925–1937 гг. Политика отделения церкви от государства.
курсовая работа [48,8 K], добавлен 12.04.2013Русская православная церковь накануне Великой Отечественной войны. Сбор пожертвований для нужд фронта. Церковь в первые дни войны. Изменение отношений государства к ней. Награды за отвагу и мужество служителям церкви. Жизнь архиепископа Луки в годы войны.
реферат [30,3 K], добавлен 02.02.2013Анализ истории отношений государства и церкви, ее патриотической деятельности в период Великой Отечественной войны 1941-1945 гг. Патриотическое служение Русской Православной Церкви в военные годы. Прагматизм сталинской политики в "религиозном" вопросе.
курсовая работа [49,7 K], добавлен 24.09.2014Становление советской власти и ее влияние на русскую православную церковь. Гонение нового государства на религиозные организации во времена "Воинствующего безбожия". Государство и церковь во время Великой Отечественной войны и в послевоенное время.
курсовая работа [59,4 K], добавлен 18.01.2017Особенности положения Русской Православной церкви в начале 20-х гг. XX века. Процесс обновленчества РПЦ: причины и сущность. Гонения и изъятие церковных ценностей во время голода 1921-1922 гг. Идеологическая борьба против Церкви и "фронтальная атака".
дипломная работа [144,1 K], добавлен 11.02.2013Факторы, дающие основание для утверждения новой автокефальной церкви. Флорентийский собор, невозможность принятия его догматических постановлений. Шесть лет Русской церкви без митрополита. Назначение и деятельность Исидора, отделение Русской церкви.
контрольная работа [60,9 K], добавлен 08.11.2012Роль русской православной церкви в объединении Руси в XIV–XV веках. Поддержка церковью великокняжеской власти как прочной защиты православия и лидера в борьбе с ненавистной Ордой. Роль и значение православной церкви в борьбе за независимость Руси.
контрольная работа [48,5 K], добавлен 02.04.2011Православие-старейшее направление в христианстве. Православная Церковь в годы революции и гражданской войны. Советская власть и православие в первой половине 1920-хгг. Судьба Церкви-судьба народа. Попытки духовенства оказывать сопротивление властям.
реферат [28,6 K], добавлен 11.09.2008Политика власти по отношению к православной церкви в 1917–1918 гг. Отношение советской власти к православной церкви в 20-е гг. XX в. Атеистическое воспитание населения в 30-е гг. XX в. и перед Великой Отечественной войной, формы, методы и результаты.
курсовая работа [35,3 K], добавлен 23.02.2011Исследование положения православной церкви в годы правления И. Грозного, в период опричного террора. Митрополиты русской церкви в 60-70-е гг. XVI века. Монастыри и земельные владения церкви во время опричнины. Карательные меры против Новгородской епархии.
контрольная работа [37,5 K], добавлен 18.06.2013Система преподавания религиозных дисциплин до революции 1917 г. Педагогические идеи Архиепископа Фаддея. Вопрос о религиозном образовании в деятельности поместного собора православной российской церкви. Религиозное образование в годы гражданской войны.
дипломная работа [78,6 K], добавлен 14.06.2017Историческая оценка положения Русской православной церкви до и во время монгольского ига в периоды XIII-XV вв. и XIII-XV вв. Финансовая помощь русской церкви в борьбе с монгольскими нашествиями. Состояние церкви на Руси в период упадка в Золотой Орды.
контрольная работа [30,7 K], добавлен 09.12.2013Принятие восточными славянами христианства в X в. Значение этого события для Руси. Роль православной церкви в собирании русских земель и борьбе с ордынской зависимостью. Церковный раскол XVII века – отражение усиления светской власти русского царя.
реферат [39,3 K], добавлен 27.08.2013Отношения государства к церкви и верующим в СССР. Оказание помощи инвалидам войны духовенством и верующими. Утверждение постановлений "Об организации Совета по делам Русской православной церкви" и "«Об организации Совета по Делам религиозных культов".
реферат [26,1 K], добавлен 09.08.2009Теория суверенности, церковь как нравственный противовес русскому самодержавию в годы правления Ивана IV. Значение принятия патриаршества и его роль в борьбе с самозванцами и польско-шведскими интервентами. Реформы патриарха Никона и начало раскола.
реферат [34,2 K], добавлен 14.11.2010Формирование основных тенденций конфессиональной политики советской власти в 1918-1921 гг. Русская православная церковь и советская власть в 1920–х гг. Положение римско-католической церкви. Протестанты и их взаимоотношение с советским государством.
дипломная работа [73,3 K], добавлен 20.04.2014Реформы патриарха Никона и возникновение раскола в православной церкви. Правовое положение старообрядцев в России. Миграция и расселение старообрядцев после революции и во время Гражданской войны. Описания течений беспоповщины, единоверия и поповщины.
реферат [37,5 K], добавлен 08.04.2013Становления советской власти в России представляет собой период гражданской войны и иностранной интервенции. Победа советской власти произошла благодаря организованному насилию власти. Главной идей революции было противостояние народа и интеллигенции.
контрольная работа [20,0 K], добавлен 06.01.2009Французская церковь накануне революции. Социально-экономическое и политическое положение католической церкви во Франции накануне революции. Взгляды французских просветителей на религию и церковь. Религия и атеизм во Франции в период революции XVIII века.
дипломная работа [222,4 K], добавлен 21.02.2014