Русская культура XV–XVII вв.

Размещено на http://www.allbest.ru/

Русская культура XV - XVII вв.

культура славянофил капитализм марксизм

В конце XV-XVI веке русская культура подводит итоги уходящего средневековья, традиционно оглядывается на прошедший век, формирует основания таких новшеств, которые преобразят русскую культуру в XVII веке и радикально изменят в конце XVII-XVIII веке.

Корни многих изменений в культуре к XV-XVI векам следует искать в постановлениях Стоглавого собора, созванного в начале 1551 года. Фолиант его решений содержит 100 глав. Отсюда и название собора, а также и самой книги "Стоглав". Собор узаконил множество новаций, которые появились к тому времени в средневековой традиционной русской культуре, заявил о тенденции к унификации культуры. Собор обсуждал вопросы монастырского землевладения, непорядки в богослужении, нарушение этики поведения священнослужителями и монахами в монастырях. Собор поднял проблему того, что "божественные книги писцы пишут с неправильных переводов", т.е. несовершенства рукописного метода воспроизводства книг, которое приводило к искажениям канонического текста. Была в нем специальная глава "О училищах книжных по всем городам". Решением собора "православные крестьяне" должны были отправлять "своих детей на учение грамоте и на учение книжного письма", а в домах "добрых священников и дьяков" "учинити училище". Школьное образование должно было принять более широкий характер. В главе "О божественных книгах" Стоглавый собор подчеркнул два вопроса: о неисправности существующих книг и о необходимости пересмотра их содержания. Рассматривал собор и вопросы иконописания, особенностей церковного убранства ("О иконописцах и честных иконах"). Много внимания постановления собора уделяли унификации церковной обрядности, решительно выступали за искоренение языческих "бесовых", "эллинских" обычаев: русалий, колядовании, скоморошьих забав и гудений "гусельников", которые в те времена своей музыкой сопровождали христианские праздники.

Собор узаконил все новшества художественной культуры, а с другой - заявил об обязательном следовании художников, зодчих за канонами предшествующей эпохи: "писати иконописцам иконы с древних переводов... а от своего замышления ничтоже претворяти".

На гребне новых требований к богослужебным книгам, необходимости "грамоте учиться" возникает потребность в особом типографском тиражировании книг.

В 50-е годы XVI века в Москве возникает первая русская типография, основанная в доме священника Сильвестра, служителя Благовещенского собора Кремля и одного из руководителей "Избранной рады" - совета при молодом тогда еще 20-летнем Иване IV Грозном. В 1560 - 1561 годах был поднят вопрос об организации государственной типографии.

В конце XV - XVI веке усиленно росла грамотность населения Руси. Статистика подсчета надписей на документах начала XVI века определяет число грамотных дворян и бояр - выше 65%, посадских людей - 25 - 40%. Первенство держали священники, поголовно грамотными были дьяки. Отмечается интерес к иностранным языкам. В древнерусских школах конца XV - XVI века проводилось только начальное образование: учили чтению, письму, читали "Псалтырь" "и прочие божественные книги". Большое значение придавалось пению, которое упоминается наравне с чтением и письмом. Углублялись математические знания. Ко второй половине XVI века относится создание первых арифметик и пособий по геометрии.

Возрастает повествовательность литературы, интерес к фактографии, риторичности, этикетной официальной пышности. В общехудожественном процессе начинают преобладать центростремительные силы постепенного оформления единого литературного пространства. Государственное "дисциплинирование", унификация "книжного дела" усиливают выявление и появление национальных черт русской литературы.

Литература конца XV - XVI века носит выраженный публицистический характер. Это время раздумий, размышлений и споров о будущем страны. Сам царь Иван Грозный проявляет себя как страстный публицист. Он обнаруживает разные стороны литературного дарования - сарказм в письмах в Кирилло-Белозерский монастырь и к томившемуся в плену Василию Грязному, велеречивость и невоздержанность - в письмах Курбскому, Острожскому.

Возрастает повествовательность литературы, интерес к фактографии, риторичности, этикетной официальной пышности. В общехудожественном процессе начинают преобладать центростремительные силы постепенного оформления единого литературного пространства. Государственное "дисциплинирование", унификация "книжного дела" усиливают выявление и появление национальных черт русской литературы.

Рост национального самосознания вызвал усиленный интерес к историческому прошлому, а также стремление понять историю Русского государства в рамках всемирной истории. С конца XV века в Москве появляется ряд новых летописей, общественно Русских по своему характеру, составители которых стремились исторически доказать преемственность власти московских князей от князей Киевской Руси. Новый подъем русского летописания начинается с 30-х годов XVI века, когда постепенно друг за другом создаются грандиозные многотомные своды. Летопись все больше и больше становится литературным произведением, теряя значение исторического документа. Она осмысливает события русской и всемирной истории, дает назидательное патриотическое чтение, воспитывая граждан в соответствующем духе.

Общественное движение России XIX в.

Напряженность и острота идейных исканий особенно усилились в 40-х годах. Это было объективным отражением все углублявшегося кризиса крепостнической системы. Новая революционная теория, выражавшая интересы крестьянства, несла в себе качественно новые по сравнению с декабристской идеологией элементы: признание решающей роли народа в историческом развитии, материализм и утопический социализм. Революционная мысль формировалась и крепла в борьбе с реакционными философскими системами, в острых схватках со всеми видами идейного оправдания существующего социально-политического строя. Революционное направление определяло и развитие философской, политической, литературной и эстетической мысли.

Во главе его стояли Белинский и Герцен - идейные вожди этого «удивительного времени наружного рабства и внутреннего освобождения».

В 30-40-х годах XIX в. в кругах русского либерального дворянства возникло и идейное течение, получившее название славянофильства. Крупнейшими представителями славянофильства, развивавшими свои взгляды в философских, исторических и литературно-критических сочинениях, в публицистических статьях, были А.С. Хомяков, братья И.В. и П.В. Киреевские, братья К.С. и И.С. Аксаковы, Ю.Ф. Самарин, А.И. Кошелев и ряд других. По своей социальной сущности это была идеология помещиков, стремившихся найти выход из нараставшего кризиса крепостного хозяйства в сочетании незыблемого помещичьего права на землю с некоторыми элементами буржуазного развития.

В идеологии славянофилов с наибольшей последовательностью выразилась робость нарождавшегося русского либерализма перед революционным путем развития Запада. С позиций обуржуазившегося помещика славянофилы стремились найти решение стоявших перед Россией социальных проблем в исторически сложившихся специфических условиях русской жизни. Это был как бы консервативный либерализм, устремленный к идеализированному прошлому.

Славянофилы считали, что основы христианской религии сохранены в своем истинном виде только православной церковью. Сочетание истинного христианства, глубоко вошедшего, по их мнению, в сознание русского народа с «естественным развитием народного быта», и определило самобытность русской жизни, характер ее исторического развития, прямо противоположного Западу. Коренные начала русского народного быта славянофилы видели в общинном землепользовании и самоуправлении. Отрицая классовый антагонизм интересов крестьян и помещиков, они отстаивали представление о патриархальном характере помещичьей власти над крестьянами. Вся концепция славянофильства была подчинена отрицанию общей исторической закономерности и утверждению самобытности русского исторического процесса, при котором «закон переворотов, вместо того чтобы быть условием жизненных улучшений, есть .условие распадения и смерти...». Развитие России совершалось и должно совершаться «гармонически и неприметно», т.е. путем постепенных преобразований, проводимых сверху. Славянофилы признавали необходимость отмены крепостного права, но хотели сохранить при этом помещичье право на землю, феодальные повинности крестьян и верховную власть помещика над общиной.

Славянофилы ратовали за расширение начал местного самоуправления, созыв Земского собора с сохранением верховной власти царя, введение гласности, открытого судопроизводства, отмену телесных наказаний. И социальная, и политическая программа славянофилов несла на себе печать противоречивой тенденции сочетать идеологию консервативного помещика с повелительными требованиями времени. Начатая славянофилами большая и плодотворная работа по изучению русской национальной культуры, народного быта и творчества объективно способствовала углублению демократической тенденции в развитии культурной жизни.

Между славянофилами и западниками шел спор о решении все того же кардинального вопроса русской жизни - вопроса крепостного права, который только в силу невозможности его открытой постановки дебатировался в плоскости «самобытности» русского исторического процесса или признания его общности с западным со всеми следующими отсюда выводами. Западничество - антикрепостническое по своей сущности идейное направление - объединило на первом этапе в общей борьбе против славянофилов широкие круги передовой интеллигенции. К Белинскому и Герцену, возглавившим борьбу против славянофилов, примыкали в первой половине 40-х годов выдающийся просветитель-историк Т.Н. Грановский, искусствовед и публицист В.П. Боткин, молодой ученый-юрист К.Д. Кавелин, журналист Е.Ф. Корш, известный актер М.С. Щепкин, коллеги Грановского по Московскому университету Д.Л. Крюков, П.Г. Редкий, П.Н. Кудрявцев и ряд других выдающихся деятелей. Ожесточенные словесные турниры между западниками и славянофилами, по воспоминаниям современников, были одним из характернейших и ярких явлений литературно-общественной жизни Москвы 40-х годов. В салоне А.П. Елагиной (матери Киреевских), у Чаадаева, в доме литератора Н. Ф. Павлова в определенные дни недели собиралось литературное и ученое общество. Эти беседы привлекали многочисленных слушателей как модное и оригинальное развлечение. Выступления заранее готовились, зачитывались специально подготовленные статьи, рефераты, доклады. С особой силой и блеском развернулся на этих диспутах полемический талант Герцена.

Политическое лицо славянофильской партии было ясно для Герцена. В дневниковой записи от 6 ноября 1842 г. он фиксирует мысль о прямой связи между ненавистью славянофилов к Западу с их ненавистью «ко всему процессу развития рода человеческого», «к свободе мысли, к праву, ко всем гарантиям, ко всей цивилизации» . Считая славянофильскую партию «ретроградной, негуманной, узкой», Герцен признавал за ее отдельными представителями благородство побуждений. Но «дикая нетерпимость славянофилов», их приемы литературной борьбы, порой носившие форму прямых доносов, как, например, стихотворные послания Языкова «К не нашим» (1844 г.), убедили Герцена в правоте Белинского, восставшего против всяких компромиссов со славянофилами. На страницах «Отечественных записок» Белинский вел бой с партией «мистиков, ханжей, лицемеров, обскурантов...» , обрушивая на «Москвитянина» (в котором славянофилы по многим вопросам выступали совместно с Шевыревым и Погодиным) всю силу своего беспощадного сарказма. Белинский развенчивал славянофилов за их «мистические предчувствия победы Востока над Западом», за консервативные социально-исторические идеи, за поиски идеала не в будущем, а в прошлом России.

Против исторической концепции славянофилов была заострена и деятельность выдающегося русского ученого-просветителя Т.Н. Грановского. Приступив с осени 1839 г. к чтению лекций по истории средневековья в Московском университете, он сразу же столкнулся с влиянием славянофильских идей на студенческую молодежь. В письме Н. Станкевичу 27 ноября 1839 г. Он с возмущением писал о славянофилах, видевших в реформах Петра I источник всех зол России. Будучи убежденным западником, Грановский с университетской кафедры восставал против славянофильской фальсификации истории Европы и России.

Культура России 18 - начало 19века

Начало XVIII века ознаменовано реформами Петра I, которые были призваны ликвидировать разрыв в уровне развития России и Европы. Реформы затронули практически все сферы жизни общества. Содержанием их явились решающий сдвиг от средневековья к новому времени и европеизация всех областей жизни. Происходила ломка старых государственных учреждений, замена их новыми, складывался современный административно-бюрократический аппарат. Важное место в преобразованиях Петра I занимала церковная реформа, в результате которой относительно независимая прежде церковь оказалась под властью государства. В итоге всех преобразований в политическом строе Русского государства завершилось оформление абсолютной монархии. Абсолютистское государство нуждалось в светской культуре. Важной чертой культуры нового времени стала её открытость, способность к контактам с культурами других народов, что явилось результатом политики, направленной на подрыв национальной и конфессиональной замкнутости. Расширяются связи с западными странами. Контакты с Европой способствовали проникновению в Россию гуманистических и рационалистических учений. Начинается процесс дифференциации, появления новых отраслей культуры: науки, театрального дела, портретной живописи, поэзии, журналистики.

Наиболее решительный поворот в сторону европеизации русской культуры произошёл в период правления Екатерины II. Её царствование положило начало эпохе просвещённого абсолютизма, продлившийся до 1815 года. Эпоха характеризовалась попыткой провести либеральные реформы при сохранении неограниченного самодержавия. Особое внимание Екатерина решила уделить воспитанию «новых людей», нравственно совершенных, которые в таком же духе будут воспитывать своих детей, что привело бы к изменениям в обществе. Предполагалось, что новый человек будет воспитываться в исключительно западном духе. Большое внимание уделялось гуманитарному образованию, культурным преобразованиям.

Литература. В XVIII веке создаются предпосылки для образования русского национального языка, происходит сближение литературного языка с разговорным, прекращается процесс образования новых диалектов. Формируется русский общенародный разговорный язык. Как образец выступает московский диалект. В 90-е годы Н. Карамзин провел реформу литературного языка. Это позволило привлечь к чтению широкий круг населения.

В середине XVIII века господствующим направлением во всей художественной культуре стал классицизм. Возник он под воздействием западноевропейского, более раннего по времени, но приобрел свои характерные черты -- пафос национальной государственности, абсолютной монархии. Родоначальник классицизма в России -- А.Д. Кантемир, сын молдавского господаря, перешедшего на службу к Петру Великому. Вершины это направление достигло в торжественных, философских одах Ломоносова с их идеями мудрого монарха и общенародного культурного прогресса. Русский классицизм представлен именами А.П. Сумарокова, М.М. Хераскова, В.И. Майкова, Я.Б. Княжнина и др. Проповедуя высокие гражданские чувства, благородные поступки, они исходили из мысли о неразрывности интересов дворянства и самодержавной государственности. Появляются первые национальные трагедии и комедии (А. Сумароков, Д. Фонвизин). Наиболее яркие поэтические произведения созданы Г. Державиным.

Распространение Марксизма в России

Заканчивался период утверждения капитализма, который советские историки датируют примерно 1861-1882 гг.: в результате промышленной революции капитализм укрепился в городе и, разрушая общину, проникал в деревню. Вместе с ним рос пролетариат, главным образом за счет крестьянства, которое все более «рас¬крестьянивалось». Именно к началу 80-х гг. промышленный пролетариат в основном сложился как класс. Рабочее движение обретало размах и организованность, достаточные для того, чтобы выделиться из общедемократического потока в качестве самостоятельной пролетарской струи: уже возникли первые политические организации пролетариата: «Южнороссийский союз рабочих» 1875 г. и “Северный союз русских рабочих” 1878-1880 гг. Начались сравнительно массовые забастовки (например, в Петербурге на Новой бумагопрядильне в 1878 и 1879 гг. с участием тысяч рабочих), которые можно считать предвестниками Морозовской стачки 1885 года.

Чрезвычайно способствовала возникновению русской социал-демократии победа марксизма в западноевропейском рабочем движении, возможность использовать плоды этой победы, тем более, что марксизм уже давно проникал в Россию, хотя вначале не прививался на русской почве как мировоззренческая система. Передовые русские люди еще в 40-е гг. знакомились с ранними работами К. Маркса и Ф. Энгельса (В. Г. Белинский и, возможно, А. И. Герцен). В пореформенной России, особенно с конца 60-х гг., интерес к марксизму стал быстро расти. Народники уже не просто знакомились с трудами Маркса и Энгельса, но и переводили их.

Первый перевод классики марксизма на русский язык осуществил П. Н. Ткачев. В 1868 г. он перевел и сумел опубликовать в Петербурге написанный Марксом «Устав Международного товарищества рабочих». За ним последовало женевское 1869 г. издание «Манифеста Коммунистической партии» в переводе М. А. Бакунина. Еще через два года активный участник Большого общества пропаганды С. Л. Клячко перевел «Гражданскую войну во Франции» К. Маркса (Цюрих, 1871), а в 1872 г. в Петербурге увидел свет «прекрасный», в оценке самого Маркса, русский перевод 1-го тома «Капитала» (переводчики -- Г. А. Лопатин и Н. Ф. Даниельсон).

Все эти переводы (особенно «Капитала») народники использовали в 70-е годы как оружие революционной пропаганды. К началу нового десятилетия К. Маркс уже констатировал: «В России “Капитал” больше читают и ценят, чем где бы то ни было».

Правда, народники 70-х гг. воспринимали лишь экономическую сторону марксизма, его толкование конфликта между трудом и капиталом, разящую марксову критику капитализма, но считали не применимой к России ту генеральную идею Маркса, что именно капитализм создает материальные предпосылки для социалистической революции и сам порождает собственного могильщика в лице пролетариата. Самый интерес народников к «Капиталу» (и к марксизму вообще) объяснялся их потребностью уяснить как можно основательнее генезис, сущность и механизм капиталистического производства, чтобы не менее основательно противопоставить ему русский “особый уклад»

25 сентября 1883 г. в скромном кафе на берегу Роны в Женеве пятеро русских революционеров-эмигрантов, членов народнического общества “Черный передел” приняли заявление о том, что они разрывают с народничеством и образуют новую организацию -- группу “Освобождение труда” с целью идейно перевооружить русское революционное движение, повернуть его с пути народнического, утопического социализма на путь социализма научного, под знамя К. Маркса и Ф. Энгельса. Так возникла первая организация русских марксистов, которая положила начало распространению марксизма в России, начало русской социал-демократии. Родившись в год смерти Маркса, она тем самым как бы засвидетельствовала бессмертие марксизма.

Основателями группы “Освобождение труда” были Г. В. Плеханов, В. И. Засулич, П. Б. Аксельрод, Л. Г. Дейч, В. Н. Игнатов. Каждый из них прошел долгий и сложный путь от народничества к марксизму и на этом пути проявил выдающиеся качества, особенно -- их общепризнанный вождь Георгий Валентинович Плеханов (1856-1918).

Г. В. Плеханов был восьмым ребенком из четырнадцати детей (от двух жен) гусарского штаб-ротмистра Валентина Петровича Плеханова и воспитанницы Института благородных девиц Марии Федоровны Белинской (племянницы В. Г. Белинского). Он унаследовал от вспыльчивого, с крутым нравом, но трудолюбивого отца прямоту, смелость и жизненное правило “Надо всегда работать. Умрем -- отдохнем”, а от доброй, нежной, заботливой матери -- душевную чуткость, неприятие зла, сострадание к простому люду. Вынужденный в начале 1880 г. эмигрировать, Плеханов временно отошел от практических дел, сосредоточившись на теории.

Ближайшим соратником и самым преданным другом Плеханова была Вера Ивановна Засулич (1849 - 1919). Эта «героическая гражданка», как называл ее Ф. Энгельс, первая русская женщина-террористка, выстрел которой в могущественного царского сатрапа Ф. Ф. Трепова 24 января 1878 г. вызвал не только общероссийский, но и международный резонанс, ставшая по воле истории первой русской женщиной-марксисткой, прошла все этапы народнического движения с конца 60-х до начала 80-х годов, познала тюрьму и ссылку, скамью подсудимых и эмиграцию. При этом она сумела выделиться редкой ученостью, овладеть несколькими иностранными языками и стать едва ли не самой сведущей из русских женщин в области истории мирового революционного процесса. Ее личное обаяние признавали даже недруги. «Я прямо не помню в ней недостатков, -- вспоминал Л. А. Тихомиров. -- Она была весьма умна, начитана, ее мнения были продуманы и хорошо защищены. Но она была в высшей степени скромна, даже как будто не замечала своего ума и не имела ни одной искры самомнения».

Мягкая, деликатная, Засулич умела сглаживать полемическую резкость Плеханова, но когда это ей не удавалось, она кротко, «с героизмом раба» несла, по выражению В. И. Ленина, «ярмо плехановщины».

Павел Борисович Аксельрод (1850-1928) тоже был видным деятелем революционного народничества. Уже в 1873-1874 гг. он вел пропаганду среди рабочих, но главным образом выдвинулся как публицист: сотрудничал в газете “Работник”, редактировал журнал “Община”, был правой рукой Плеханова в “Черном переделе”. Широко образованный литератор, пропагандист и популяризатор, он, благодаря природному уму и разносторонним знаниям, мог бы стать и оригинальным мыслителем, но привык десятилетиями преимущественно вторить Плеханову, ибо, по наблюдению А. В. Луначарского, “был преисполнен благоговения и изумления перед Плехановым”.

Четвертый член группы “Освобождение труда” Лев Григорьевич Дейч (1855-1941) имел не меньший революционно-народнический стаж. Вся Россия знала о его участии в знаменитом Чигиринском заговоре 1877 г. и о двух его побегах -- из киевской тюрьмы и сибирской ссылки, через Японию и Америку в Европу. Но, в отличие от других членов группы, Дейч тяготел не столько к теории, сколько к практике революционного дела: он был предприимчив, изобретателен, житейски напорист и тем самым очень кстати дополнял своих менее практичных товарищей.

Наконец, Василий Николаевич Игнатов (1854-1885), хотя и не имел столь громкого революционного имени, как четыре его товарища, тоже зарекомендовал себя опытным и стойким борцом: участвовал в Казанской демонстрации 1876 г., был трижды арестован и дважды сослан, прежде чем эмигрировал из России. Более состоятельный, чем все остальные члены группы, вместе взятые, он обеспечивал материальную сторону их деятельности.

Группа «Освобождение труда» поставила перед собой две главные задачи: 1) перевод на русский язык трудов К. Маркса и Ф. Энгельса для распространения в России идей научного социализма; 2) критика народничества и разработка проблем русской общественной жизни с точки зрения марксизма. Первую задачу сам Плеханов начал решать еще до возникновения группы: в 1882 г. он перевел «Манифест Коммунистической партии». Помогли ему в решении этой задачи другие члены группы «Освобождение труда».

Размещено на Allbest.ru