История Киевской Руси

За свои братоубийства князь Святополк получил обидное прозвище Окаянный, то есть подобный Каину, с которым и вошел в историю. Пожалуй, он по праву может поспорить за звание самого одиозного правителя Руси. Хотя, если судить беспристрастно, то у него были смягчающие обстоятельства. Это Владимир считал Святополка своим сыном, а его дети относились к нему как к брату. А что по этому поводу думал сам князь? По крови-то он был сыном

Ярополка! Значит, начиная охоту на Владимировичей, он вполне мог оправдать себя тем, что мстил детям убийцы за своего отца. Кровную месть ведь еще никто не отменял. Конечно, Владимир усыновил его и воспитывал как сына, потом дал в удел богатое и стратегически важное Туровское княжество, граничившее с Польшей. Но могло ли это примирить Святополка с убийцей отца? Ведь повзрослев он, несомненно, узнал о своем настоящем происхождении и о позоре матери, насильно взятой Владимиром в жены. Так что в душе князя могли бушевать страсти гигантского накала, верность вырастившему его Владимиру Святославичу боролась с желанием отомстить и занять трон отца. Понимал ли князь-креститель, насколько опасен пасынок? Да, понимал, поэтому при первой же попытке Святополка выйти из-под контроля схватил его и засадил в темницу.

Но вот князь Владимир отошел в лучший мир, и Святополк может расправить плечи и вздохнуть свободно. Он к этому моменту уже разменял четвертый десяток лет, успел взять в жены дочь польского короля Болеслава Храброго и был готов взять под свою руку всю Русь. Понимая, что серьезной борьбы с оставшимися братьям не избежать, Святополк договаривается о помощи со своим тестем и былыми друзьями отца - печенегами. Последние помнили времена Ярополка, поэтому на их верность новый князь мог положиться. Кроме того, щедрыми дарами князь постарался перетянуть на свою сторону киевлян. Уверенный в своих силах, он в 1016 году выступил в поход против Ярослава.

Тот тоже не сидел сложа руки, а заключил союз со шведами, взяв в жены Ингигерду , дочь шведского короля Олафа I Скотконунга из рода Инглингов, нанял себе в дружину варягов и собрал новгородское ополчение. Очень интересно, что численность варягов все источники определяют в тысячу воинов, а вот о численности остальной части армии источники расходятся более чем в десять раз, от 3 до 40 тысяч человек. Впрочем, какова бы ни была численность армии Ярослава, киевско-печенежское войско Святополка как минимум было таким же, а то и большим.

Армии братьев-соперников встретились у города Любеч в современной Черниговской области и расположились на противоположных берегах Днепра. Три месяца армии простояли, не решаясь начать бой. При этом дружина Свя- тополка и их союзники-печенеги стояли двумя отдельными лагерями, которые были разделены узкой, но глубокой протокой. Киевляне, в рядах которых стояли старые и опытные дружинники святого Владимира, свысока отнеслись к новгородцам, за что жестоко поплатились. Уже известный нам воевода Волчий хвост, разъезжая по своему берегу, не упускал возможности подразнить северян, упрекая их в трусости, браня Ярослава и обзывая новгородцев плотниками, которых заставит строить дома в Киеве. Последнее было очень болезненно, ведь новгородцы-то, хоть и в большинстве своем не были профессиональными дружинниками, считали себя воинами, а тут их кто-то так жестоко оскорбляет, да еще перед тысячами свидетелей! В общем, делегация от обиженных новгородцев заявилась в шатер к своему князю и объявила, что какие бы у князя планы ни были, они начинают бой, а если кто с ними не пойдет в атаку, того они сами зарубят. На рассвете они переправились на вражеский берег и стремительно атаковали врага. Чтобы никто и не думал об отступлении, переправившись, они оттолкнули свои лодки от берега, а для того, чтобы отличать в темноте своих от врагов, повязали головы белой материей.

Святополк же в эту ночь пировал с приближенными, так что ни он, ни его воеводы не смогли вовремя и адекватно среагировать на нападение. Однако бой был жарким. Смешавшиеся, не успевшие надеть доспехи, оставшиеся без руководства киевские дружинники все равно рубились ожесточенно. Наконец, их оттеснили к протоке и сбросили в воду, где многие утонули, пытаясь перебраться в половецкий лагерь. Половцы на помощь гибнущим союзникам так и не пришли. В итоге, Волчий Хвост погиб, Святополк с телохранителями бежал в Польшу.

Торжествующий Ярослав, окруженный ликующей дружиной, вступил в Киев. Отныне он был Великим князем. От роду ему было всего двадцать восемь лет. Есть в летописи интересная запись об этом времени: «Ярослав пошел в Киев, и погорели церкви». Больше никаких подробностей. Вот и гадай теперь, связаны эти события, или нет. А если связаны, то как? То ли в момент, когда победители грабили дворы бояр Святополка, вспыхнул пожар, который перекинулся на Новгородцам в качестве платы за помощь Ярослав дал льготную грамоту, по которой их город получал немало прав. Именно с этого документа началось создание особой системы власти в Новгороде, когда вече было в праве самостоятельно приглашать и изгонять из города князей. Довольные новгородцы вернулись к себе со славой и добычей.

Однако, всего через два года Святополк вернулся, чтобы снова бросить вызов брату. Теперь он опирался на армию своего тестя Болеслава Храброго, который был не прочь под шумок присоединить Русь или хотя бы её часть к своим владениям.

Ярослав двинулся навстречу врагу, но на берегах Буга был наголову разгромлен. Исход этого сражения был решен дерзкой и стремительной атакой Болеслава. Польский король сходу форсировал реку и лично повел в атаку своих воинов. Русские не ожидали от противника такой прыти и не сумели подготовиться к отпору. Единственное, что хоть как-то может оправдать наших предков, так это тот факт, что Болеслав считался в то время лучшим полководцем Европы. До вмешательства в русские дела он уже успел победить чехов и саксонцев, захватил Моравию и часть Словакии, на равных повоевать со Священной Римской империей германской нации...

Ярослав бежал в Новгород и уже подумывал вообще оставить Русь, но инициативу в свои руки взяли новгородцы. Они во главе с новгородским посадником Константином, сыном Добрыни, уничтожили княжеские ладьи. В конце-то концов, новгородцы-то один раз уже разгромили Святополка. Смогут и повторить, раз возникла такая необходимость. Вот только им нужен законный повод для войны. А защита прав законного князя Ярослава - лучшая причина еще раз сходить в Киев. Чтобы восстановить княжескую дружину, новгородцы даже скинулись и наняли варягов. Руководствовались они следующими соображениями. Новгородское ополчение - это хорошо, но профессиональные воины никогда лишними не будут, а победа покроет все затраты. Так что новгородцы буквально выпихнули Ярослава в новый поход.

На юге же Святополк и Болеслав, почти не встречая сопротивления, занимали город за городом и, наконец вступили в Киев. Номинально великим князем был Святополк, хотя реальная сила была в руках польского владыки. Пользуясь этим, Болеслав захватил себе немало сокровищ в Киеве. Затем он приказал разместить свою армию по русским городам на постой, причем содержать поляков должны были местные жители. Русским это не понравилось. Князь Святополк в глазах подданных стремительно терял авторитет и превращался в польскую марионетку. Да и сам князь почувствовал это и попытался сбросить с себя назойливую опеку родственничка. По летописным данным, он приказал перебить поляков во всех городах.

Поскольку этот приказ абсолютно соответствовал желаниям простого люда, то немедленно по всей Руси началось антипольское восстание. Сам Болеслав с награбленной добычей благополучно вырвался из Киева, а вот его размещенные по всей южной Руси разрозненные отряды понесли жестокие потери. В итоге Болеслав отказался от попыток подчинить себе всю Русь, но под его властью остались Червенские города.

Только Святополк почувствовал себя полновластным владыкой, как приходит известие, что в поход на Киев двинулся Ярослав. Наверняка, Святополк ругал себя последними словами за избиение поляков. Слишком уж он поторопился с расправой над союзником, который был сейчас так необходим.

Князь бросает Киев на милость брата и бежит в степь за печенегами. Собрав под свои знамена кочевников, Святополк пытается переломить ход борьбы и вторгается на Русь. Символично, что местом для последней битвы братьев стали берега реки Альты, где погиб Борис. На месте, где четыре года назад Святополк начал свой кровавый путь к власти, все и закончилось.

Перед боем Ярослав вышел вперед и став на место, где убили Бориса, воздел руки к небу и произнес речь-молитву: «Кровь брата моего вопиет к тебе, Владыка! Отомсти за кровь праведника сего, как отомстил ты за кровь Авеля, обрек Каина на стенание и трепет: так обреки и этого! Братья мои! Хоть и отошли вы телом отсюда, но молитвою помогите мне против врага сего - убийцы и гордеца». Молился ли он искренне или взывал к Божьей справедливости для поднятия духа своих воинов - неизвестно, но русские шли в бой, чувствуя, что сражаются за правое дело.

Сражение было страшным и кровопролитным. По словам летописца, противники рубились так, что «текла кровь по низинам». Трижды сходились армии, и лишь к вечеру печенеги были разгромлены. Святосполк снова бежал. Поражение сломило его морально, вдобавок ко всем бедам, окаянного князя разбил паралич, так что слуги его несли на носилках. Он же в панике подгонял их, крича, что их настигает погоня. Где сгинул неудачливый сын двух отцов - неизвестно.

Битвой на Альте завершился период борьбы Ярослава и Святополка, но усобица на Руси не прекратилась. Независимым и опасным оставался князь Мстислав Тмутораканский, еще один сын Владимира. Кроме того нуждался в постоянном контроле племянник Брячеслав в Полоцке. Действительно, стоило великому князю отвлечься, как Брячислав в 1021 году устроил налет на Новгород, где захватил немало добра и пленных. Ярослав с дружиной догнал нахального родственника и на реке Судоме в коротком бою отбил добычу. Добивать полоцкого князя Ярослав не стал, благо тот получил достаточный урок и больше угрозы не представлял. Младший из выживших сыновей Владимира, Судислав, правил в Пскове и угрозы Киеву не представлял. Однако, на всякий случай Ярослав захватил его и заточил в тюрьму-поруб. Двадцать четыре года провел несчастный Владимирович в заключении, пока уже после смерти Ярослава его не выпустили дети покойного князя, предварительно взяв клятву не участвовать в политике.

Но с Мстиславом так легко было нельзя разобраться.

Этому сыну Владимира при разделе Руси досталось самое необычное из русских владений - Тмутараканское княжество, находившееся на современном Таманском полуострове. Центром его был древний город, основанный еще в шестом веке до нашей эры греками и известный как Гермонасса, Сам- керц, Таматарха или Тмутаракань. Владевший городом мог контролировать весь Азовско-Кавказский регион, поэтому за свою историю Тмутаракань сменила много хозяев. Русы появились в нем при князе Игоре Старом, а князь Святослав присоединил его к владениям Руси. Особенностью этого княжества было, во-первых, то, что от остальной Руси он был отрезан владениями кочевников. Во-вторых, у княжества было этнически очень пестрое население и воинственные соседи. Из-за этого тмутараканский князь оставался немного в стороне от политической жизни Руси и не участвовал в резне со Святополком. Зато за это время Мстислав покорил соседей - алан (ясов) и адыгов (касогов), при этом лично убив их князя Редедю.

После смерти Святополка, Мстислав решил, что и ему пора поучаствовать в разделе семейного имущества и двинулся на Киев. Ярослав же в это время был в Суздале, где усмирял вспыхнувшее против него восстание. Но даже без князя киевляне решились сопротивляться и заперлись в городе. Мстислав не стал штурмовать укрепленный город и отошел к Чернигову, жители которого признали его своим князем.

Ярослав по привычке отправился в Новгород для сбора войска против брата. В 1024 году возле Листвена, в сорока километрах от Чернигова, произошла битва Мстислава с Ярославом.

На стороне киевского князя сражались новгородцы и киевляне, но основной ударной силой были варяги. Дружина Мстислава состояла из русских тмутараканцев, касогов, хазар и черниговцев-северян . Армия Ярослава шла в бой, построившись в плотную фалангу, а Мстислав выстроил армию отдельными отрядами. При этом на самом угрожаемом участке в центре, он поставил своих новых подданных - северян, а проверенная в боях дружина была отведена в резерв и на фланги. Он рассчитывал, что первый удар на себя примет центр, «чело» состоящее из менее профессиональных черниговцев. Пока воины Ярослава будут проламываться через ряды черниговского ополчения, лучшие силы Мстислава на крыльях будут незадействованными. Когда же напор противника иссякнет, отряды с флангов нанесут свой удар.

Сражение начал Мстислав, причем, начал его ночью. Казалось, сама природа прониклась грозной торжественностью момента. Взаимная резня проходила под аккомпанемент раскатов грома, а освещалась эта мясорубка лишь блеском молний. Летописец в нескольких строчках сумел передать грозное величие момента: «И наступила ночь, была тьма, молния, гром и дождь. И сказал Мстислав дружине своей: "Пойдем на них". И пошли Мстислав и Ярослав друг на друга, и схватилась дружина северян с варягами, и трудились варяги, рубя северян, и затем двинулся Мстислав с дружиной своей и стал рубить варягов. И была сеча сильна, и когда сверкала молния, блистало оружие, и была гроза велика и сеча сильна и страшна».

Ярослав был разбит и с остатками дружины бежал в Новгород. Торжествующий Мстислав на рассвете бродил между трупами и осматривал поле боя. Летопись сохранила его слова: «Кто тому не рад? Вот лежит северянин, а вот варяг, а дружина своя цела». Циничные слова настоящего полководца и политика. Теперь он мог стать единоличным правителем Руси, но не захотел. Вместо этого он предложил Ярославу разделить Русь, сказав: «Садись в своем Киеве: ты старший брат, а мне пусть будет эта сторона Днепра». Братья заключили мир и, по словам летописца, начали жить мирно и в братолюбии, и затихли усобица и мятеж, и была тишина великая в стране.

В 1031 году братья совершили успешный совместный поход в Польшу. Им удалось вернуть под власть Киева потерянные еще при Святополке города Перемышль и Червен. Кроме этого, они захватили много пленных, которых разделили между собой. А дальше угадайте, что случилось с пленными? Думаете, их продали в рабство? А может, князья потребовали выкуп с родни пленных? Ничего подобного. Поляков просто расселили в малолюдных землях Руси. Например, Ярослав своих пленных поселил вдоль реки Рось. А почему бы и нет? Землю пахать могут, налоги будут платить, а заодно и от набегов кочевников смогут русские земли прикрыть. Учитывая, что в то время различия между русскими и поляками были еще минимальными, то переселенцы вскоре полностью растворились среди местного населения. Мстислав умер в 1036 году, и его земли отошли к Ярославу, так как единственный сын и наследник Мстислава погиб раньше отца.

С этого момента у великого князя киевского начинается новый этап жизни, который принесет ему уважение подданных и потомков. Но сначала пришлось выдержать еще один кровавый экзамен.

После поражения Святополка на Альте печенеги надолго исчезли из русских летописей. Кочевники в это время зализывают раны, и сил на большую войну с Русью у них нет. Однако в начале тридцатых годов на южной границе начало чувствоваться напряжение. Печенеги ждали удобного момента для нанесения удара и, узнав о смерти непобедимого Мстислава, в 1036 году вторглись на Русь. Похоже, что в этом походе приняли участие все или почти все кочевые племена Причерноморья. Степняки прорвались до самого Киева, который взяли в осаду. Ярослав, в этот момент находившийся в своем любимом Новгороде, собрал дружину и кинулся спасать столицу.

Степняков было значительно больше, но князь смело атаковал. Грандиозное сражение длилось до вечера, кочевники были разгромлены и бежали врассыпную. «И побежали печенеги, и не знали, куда бежать, одни, убегая, тонули в Сетомли, иные же в других реках, а остаток их бегает где-то и до сего дня», - отметил летописец. Под киевскими стенами была перемолота сила целого народа. Больше печенеги Русь не потревожат. Хотя и того, что они успели натворить, было немало. Под их давлением племенные союзы уличей и тиверцев были частично вырезаны, частично выдавлены с родной земли в низовьях Днепра на север.

За три поколения, проживших под постоянной угрозой печенежского набега, Русь сильно изменилась. Наши предки сам стали кавалеристами не худшими, чем степняки. Опасность заставила даже простолюдинов изучать военное дело и быть постоянно готовыми к бою. Кроме того, грандиозные усилия Владимира и Ярослава по укреплению южной границы дали неожиданный результат. Военные поселенцы, набираемые со всей Руси, в пограничных гарнизонах становились постоянным войском нового типа, сплоченным не личностью вождя, а идеей служения Отечеству. Тут быстрее всего из отдельных родов и племен выковывался единый русский народ.

На печенегов же свалилось новое горе: из-за Волги в Причерноморье двинулись торки (огузы), еще один тюркский народ. Печенегов они не любили и церемониться не собирались. Раз уж их враг получил рану, его нужно добить. Уцелевшие печенеги, бросая все, откочевали на Балканы, где стали головной болью Византии.

Битва под Киевом стала последним крупным потрясением при князе Ярославе. Теперь внешний враг не угрожал стране, и начинается спокойная мирная жизнь. В честь совей победы на месте битвы князь строит роскошный каменный собор - Святую Софию. В эти годы Киев разрастается и получает новую мощную стену. Кроме того, по воле князя строятся целые города. При Ярославе появились первые русские монастыри, вскоре ставшие не только духовными, но и культурными центрами страны. Большое внимание Ярослав уделял обучению подданных грамоте, поэтому при нем возникла и первая на Руси школа, в которой обучались три сотни детей. Любя книжное дело, князь способствовал переводу на русский язык многих византийских книг. Переведенные книги переписывались, и их копии становились доступны для русских людей. При храме Святой Софии была создана библиотека. В 1051 году князь собрал епископов и с их одобрения лично назначил нового киевского митрополита - Илариона. Это был первый по происхождению русский митрополит.

По воле князя на основе традиций и обычаев создается общий для всей страны кодекс законов - Русская правда. Помимо ответственности за уголовные преступления и различные проступки в нем впервые было прописано право девушки самостоятельно решать вопрос о выборе супруга. Теперь родители не могли выдать дочь замуж, если она отвергала жениха. Насколько этот закон действовал, сложно сказать, но все равно - для средневековья это был огромный шаг вперед.

Русь Ярослава признавалась равной всеми ведущими странами того времени. С киевским князем стремились породниться многие западные правители. Так, дочери князя стали женами европейских владык: Елизавета - женой норвежского короля; Анастасия - женой короля Венгрии; а Анна вышла замуж за короля Франции Г енриха I.

При Ярославе состоялась и последняя в русской истории война с Византией. В 1043 году русский отряд под руководством княжеского сына Владимира совершил поход к Царьграду, чтобы наказать греков за ущемление прав русских купцов. К сожалению, поход не удался.

Впрочем, эта бесславная война является исключением в русско- византийских отношениях того времени. В основном два государства выступали если и не как союзники, то как дружественные державы. Русские отряды не раз поступали на службу к константинопольским императорам и участвовали в большинстве войн Византии. Так в 1030 году наши предки участвовали в походе на Алеппо, в 1036 году воевали на кавказской границе империи, а с 1038 по 1042 год русские воины воевали за интересы Царьграда в Сицилии.

Сицилийский поход обещал быть одним из наиболее удачных военных компаний империи, в которой принимали участие русы. Под командованием полководца Георгия Маниака греки заняли восточную часть острова, но затем среди византийского командования произошел раскол и Маниак был обвинен в измене. Его бросили в тюрьму, а войско раскололось, и все плоды побед были потеряны. Вскоре Маниак освободился, провозгласил себя императором и поднял восстание. Вполне возможно, что он сумел бы сесть на трон, но по нелепой случайности он погиб во время похода на Константинополь в 1043 году. Участвовали ли в этой авантюре русы неизвестно, но его мятеж был в том же году, что и русский поход на Царьград. Возможно, между этими событиями есть какая-то связь. Ведь Великий князь киевский мог поддержать перспективного претендента на императорский трон, ожидая взамен преференций в будущем.

Кстати, Византия в этот период истории находилась в состоянии непре- кращающихся смут, а императоры менялись с поразительной быстротой. Так что Ярослав Мудрый мог попытаться активно включиться в имперскую политику. Тем более, что Русь была на подъеме, а империя угасала, хотя по- прежнему считала себя центром мира. Особенно явно это проявлялось в церковной политике. Константинопольский патриарх ревностно следил, чтобы церкви в принявших крещение от Византии странах следовали в его фарватере. В дополнение к этому официальная имперская доктрина провозглашала императора главой всех христианских народов, а их реальных правителей его подданными.

Можно только представить, насколько обидным казалось такое положение дел Великому князю. Тем более, что после того как в 1028 году пресеклась мужская линия правившей империей Македонской династии, в Царьграде творилась сущая кутерьма и на трон восходили чуть ли не случайные люди. Вдобавок молодая русская церковь, возглавляемая русским по крови митрополитом Илларионом, избранным без согласования с Константинопольской патриархией, проявляла самостоятельность и даже поддерживала притязания Киева на роль равную Константинополю. Так что патриарх прислал в Киев своего человека, которого назначил «митрополитом Росии». Этот посланец по имени Феопемпт своей надменностью настолько оскорбил киевлян, что по воле князя был изгнан, хотя формально и остался главой русской церкви.

Русские послы зачастили в Константинополь с предложением изменить правила игры, но греки не собирались признавать наших предков равными себе. В итоге отношения Киева и Константинополя стали весьма натянутыми, и обе страны были готовы взяться за оружие. Поводом стал инцидент с русскими купцами, на которых в Константинополе напала городская чернь. При этом погиб один из знатных русов. По договору 944 года такое преступление каралось смертью. При этом расправу были вправе совершить родичи погибшего, если убийцу схватили на месте. Если же виновный сбежал, то его должны были поймать и казнить местные власти. Однако, сейчас греки ловить убийцу не захотели. Переговоры были прерваны, и оскорбленное русское посольство отправилось домой. Возможности дипломатии были исчерпаны, и весной 1043 года русский отряд двинулся на ладьях к Константинополю.

В июле в море у стен византийской столицы состоялся бой, закончившийся разгромом русского войска. Слова «у стен» в данном случае надо понимать буквально. Наши корабли подошли так близко к городу, что перепуганные константинопольцы все происходившее видели воочию. На заре русские ладьи выстроились в линию у входа в городскую бухту, в которой стоял спешно стянутый со всех окраин империи византийский флот. Монах и чиновник Михаил Пселл, наблюдавший за боем, написал: «не было среди нас человека, смотревшего на происходящее без сильнейшего душевного беспокойства».

Почти до заката два флота простояли друг против друга в ожидании. Наконец, по приказу императора из Золотого Рога вышли триеры, вооруженные огнеметами с горючей смесью. Как и во времена князя Игоря Старого именно страшный греческий огонь решил исход боя. После короткого сражения русский строй распался, и большая часть русского флота бежала из Босфора в Черное море. Многие ладьи сгорели, а их экипажи бросали оружие и плавь добирались до берега, где их уже поджидала императорская кавалерия. По словам Пселла, «казалось, будто излившийся из рек поток крови окрасил море». Впрочем и в Черном море русским не повезло. Началась буря, которая разметала остатки флота, а пустившиеся в погоню византийские корабли устроили настоящее побоище. Лишь ночная темнота спасла русскую армию от полного истребления.

Утром проигравшие подвели итоги. Несколько тысяч русских воинов спаслись с сожженных и потопленных ладей на берегу. Оставшиеся корабли были переполнены и забрать всех не могли. Тогда было решено, что оставшиеся без кораблей будут пробиваться на родину сушей. Этот отряд возглавил киевский тысяцкий Вышата, который добровольно сошел со своей ладьи на берег. Летопись сохранила его слова: «Если выживу, то со всеми, а если погибну, то с дружиной». Пробиться на Русь не удалось. Отряд был уничтожен, а Вышата и еще восемь сотен русичей попали в плен. По приказу императора они были ослеплены.

Той части руссов, которая возвращалась морем, повезло больше. В одной из бухт они сумели заманить в засаду преследующую их византийскую эскадру. В итоге из двадцати четырех вражеских кораблей русы захватили или уничтожили четырнадцать. Однако, это был говоря спортивным языком лишь «гол престижа», не способный изменить безрадостный итог войны. Активных военных действий больше не велось, но мир был заключен лишь через три года.

Умер Великий князь Ярослав Мудрый в феврале 1054 года и был похоронен в храме Святой Софии. На Киевском престоле отца сменил Изяслав Яро- славич, а оставшиеся сыновья получили в уделы отдельные княжества. Именно с этого момента можно говорить о начале феодальной раздробленности Руси.

Несмотря на все усобицы, время правления Владимира Великого и Ярослава Мудрого было золотым временем Руси: страна полностью сложилась из племенных территорий в единое государство и совершила гигантский рывок в культурном и экономическом развитии. При наследниках Ярослава Русь начнет угасать и рассыпаться на отдельные княжества. Будет еще короткий взлет при Владимире Мономахе, но общая тенденция однозначна - страна движется к серьезному кризису. Как уже говорилось, после смерти Ярослава великим князем стал Изяслав, но еще при жизни отца страна была разделена между всеми его детьми. Поэтому Изяслав был скорее номинальным, чем реальным правителем всей русской земли. На деле Русью правили шесть князей: пять братьев Ярославичей и их троюродный племянник Всеслав Брячиславич Полоцкий. У всех из них подрастали дети, которые тоже хотели взять под свою власть какие-нибудь княжества. Значение центральной власти неизбежно падало, а князья начинали рассматривать себя как полновластных правителей, а не наместников Киевского князя.

В принципе, трагических последствий можно было бы избежать, если бы великий князь был на порядок сильнее всех остальных и мог силой смирить амбиции многочисленной родни. Можно было бы попытаться изменить систему власти и законодательно прописать, что великим князем становится только сын великого князя. Все остальные Рюриковичи становились бы не более чем боярами, служащими князю киевскому. Но это, во-первых, ломало бы традиции, а во-вторых, гарантировано объединило бы большинство князей против Великого князя. Кроме того, перед смертью Ярослав Мудрый обратился к сыновьям с последним напутствием, в котором прямо запретил им нарушать границы между владениями братьев, а тем более изгонять их из уделов. Если бы киевский князь решился на установление своей единоличной власти, то ему пришлось бы не только идти против воли покойного отца, но и воевать со всей родней, чтобы заставить замолчать несогласных. Ни сил на такую борьбу, ни желания её начинать у Изяслава не было.

Вместо этого он пытается договориться с наиболее сильными братьями, Святославом Черниговским и Всеволодом Переяславским. К чести Ярослави- чей, они действуют сообща и не перетягивают одеяло каждый на себя. Вместе они совершают походы в степь против торков. Вместе усмиряют полоцкого князя Всеслава Чародея, когда тот пытается присоединить к своему княжеству Новгород. Кстати, этот Всеслав - вообще легендарная личность. Современники считали его колдуном, а летописец в Повести временных лет отметил, что родился князь от волхвования и был охоч до кровопролития. В 1065 году он почувствовал себя достаточно сильным, чтобы бросить вызов всем соседям. Он с дружиной бросается в набеги на соседние земли, а захватив добычу, скрывается в Полоцке. За несколько лет он разграбил окрестности Киева, совершил набег на Псков, который осадил, но не смог взять. В 1067 году на реке Черехи он разбил дружину новгородского князя Мстислава Изяславича и ворвался в Новгород. В богатом торговом городе воины Чародея хорошо поживились. Они захватили много пленных, ограбили церкви и даже сняли колокола с новгородского Софийского собора. При этом половина города сгорела в пожарах. Этот налет окончательно вывел из себя остальных князей, и объединенная армия трех Ярославичей отправилась для наведения порядка в полоцкие болота. Дружину князя-колдуна разгромили в бою, а его самого захватили в плен и отвезли в Киев, где сидя в тюрьме, он должен был осознать ошибочность своего поведения. Кстати, в плен его захватили обманом. Изяслав пригласил Чародея для переговоров и клялся на кресте, что не сделает никакого зла. Тот поверил, но киевский князь своего слова не сдержал... Некрасивый поступок, и вспоминается анекдот: «.какой добрый человек, всего лишь в морду дал, а мог и ножиком в горло». Изяслав, по крайней мере, сохранил обманутому Всеславу жизнь.

В это время в Южнорусских степях происходят серьезные изменения. Разгромленные русскими печенеги бежали на запад, но им на смену из-за Волги пришли торки, а за ними уже двигались половцы. Два десятилетия мира со Степью закончились. Пришло время русичам снова браться за мечи. Великая евразийская степь, протянувшаяся от Венгрии до Китая, была неспокойной. Многочисленные кочевые тюркские народы, воюя между собой, неотвратимо двигались в Европу. Нас будет интересовать судьба двух народов: торков (гузов) и половцев, с которыми придется столкнуться нашим предкам. При этом первые были хорошо известны русам со времен Святослава, но до середины одиннадцатого века они кочевали у Волги, и между ними и Русью были печенежские владения. Поэтому долгое время они не представляли угрозы для нас. Но теперь печенежского барьера не было, и торки вплотную подошли к русским землям. Это было опасно, так как кочевники были отнюдь не мирными пастухами и возможности пограбить окраинные княжества не упускали. Была еще одна причина отнестись к новым кочевникам серьезно. Торки не от хорошей жизни шли на запад, их гнали более сильные половцы. И, находясь между наковальней-Русью и молотом-половцами, они должны были у кого-то отвоевать себе землю для поселения. Торки попытались прощупать русскую оборону у Переяслава, за что и поплатились. Сначала князь Всеволод Переяславский в 1055 году совершил поход в степь и серьезно потрепал торков, а спустя пять лет, осенью 1060 года, объединенные силы русских князей совершили большой поход в степь. Это было грандиозное предприятие, в котором участвовали практически все воины Руси. Конница шла степью, пехота плыла на ладьях по рекам. Ведший русов в бой Великий князь Киевский Изяслав отправился воевать не ради добычи, он хотел полностью зачистить степь от торков, и ему это удалось. Такая жесткость была вызвана тем, что если бы торки объединились с половцами, то в степи возникла бы очень мощная сила, и Русь оказалась бы в смертельной опасности. Поэтому Изяслав не стал ждать и первым нанес удар.

Спасаясь от истребления, степняки бежали, бросая стада, кибитки и все добро. Вскоре ударили морозы, и большинство беглецов перемерло от голода и холода. Как самостоятельная сила племена торков прекратили свое существование. Выжившие откочевали к Дунаю и попытались прорваться в Византию, но и это им не удалось. В конце концов, торки вернулись назад и попросились в подданство киевского и переяславского князей. Расселенные на правобережье Днепра вдоль южной границы Руси, торки стали верными вассалами русских князей. Впоследствии в русское подданство попросятся еще несколько мелких тюркских кочевых племен: берендеи, ковуи, турпеи, каепичи, бастии, могуты, татраны, шельбиры, топчаки, ревуги, ольберы и прочие. Все эти племена войдут в историю под собирательным прозвищем «черные клобуки» и будут верными союзниками киевских князей в борьбе против новых хозяев степи - половцев.

Половцы - это русское название народа, известного также как кипчаки или куманы. Откуда взялось слово «половцы» для обозначения новых соседей, точно неизвестно, хотя, скорее всего, русские так назвали пришельцев из- за их светлого (полового) цвета волос.

Предки этого народа в седьмом веке кочевали на границах с Китаем, но их государство было уничтожено ударами уйгуров и китайцев. После этого в поисках лучшей доли они двинулись на Запад. В восьмом веке в степях Казахстана эти племена сложились в народ, получивший название кипчаков. Набравшись сил, они начинают свою экспансию, и к одиннадцатому веку на юге доходят до Хорезма и реки Сырдарьи, на востоке - до Иртыша, на западе - до Волги. В середине одиннадцатого века западные племена кипчаков доходят до русских границ и занимают причерноморские степи вплоть до Дуная. На всякий случай напомню, что южные границы средневековой Руси шли примерно по центру современной Украины и, например, современные Николаевская и Херсонская области, Донбасс и Харьков для наших предков уже были заграницей.

Первое знакомство русских с половцами произошло в год смерти Ярослава Мудрого, когда половецкие послы встретились с переяславским князем Всеволодом и заключили с ним мир. Причин воевать тогда еще не было, ведь половцы только приближались к границам Руси, но когда они заняли Причерноморье, мир оказался разорванным.

В 1061 году они совершили первый набег на южную Русь, разбили переяславскую дружину и разграбили окрестности города. Но это были только цветочки. В сентябре 1068 года происходит настоящая катастрофа. На берегах реки Альты терпит поражение объединенное войско трех наиболее сильных русских князей: Изяслава, Святослава и Всеволода. Такого поражения Русь еще не знала. Князья Изяслав и Всеволод с остатками дружины бежали в Киев, а Святослав в Чернигов. Половецкая армия разделилась на отряды, которые принялись грабить южнорусские земли. Узнав о поражении князя и нашествии половцев, киевляне собирают вече и требуют выдать им коней и оружие. Раз профессиональная дружина не справилась, то они сами защитят свою землю. Вместо того, чтобы собрать городское ополчение и повести его в бой против захватчиков, князь Изяслав отказался вооружать горожан. Возмущенные киевляне подняли открытое восстание. В результате Изяслав бежал в Польшу, а восставшие освободили из тюрьмы лихого Всеслава Чародея и провозгласили его своим князем. Попутно, как водится при любых беспорядках, дочиста был разграблен княжеский двор.

Пока киевляне бунтовали и меняли власть, князь Святослав Черниговский собрал остатки разбитой дружины и кинулся снова в бой. Под свое знамя он смог собрать всего три тысячи человек, но и половецкая армия разделилась на части. Так что Святослав, скорее всего, собирался уничтожать небольшие отряды врага по очереди. Первого ноября 1068 года он нагнал на берегах реки Снови один из вражеских отрядов. Те бежать не стали и развернулись для боя. В этот момент, оглядев врага, Святослав должен был присвистнуть и сказать что-то нехорошее - половцев было двенадцать тысяч. На каждого русского приходилось по четыре кочевника.

Трусом князь не был, но четыре против одного - это очень нерадостная картина для боя. Летопись сохранила его слова перед боем: «Сразимся, некуда нам уже деться». Пожалуй, это самая короткая речь полководца за всю историю войн. И самая мрачная. Хотя, действительно, деваться русичам уже было некуда. Пришпорив коней, дружинники кинулись в атаку. Вряд ли они надеялись победить - скорее, хотели подороже продать свои жизни, но случилось чудо. Половцы были не просто разбиты, а разгромлены вдребезги. Кого из степняков сразу не зарубили, тех загнали в реку и там перетопили. После такой славной победы Святослав вернулся в Чернигов. Вот уж действительно, дружинники возвращались домой уставшие, но довольные.

Оставшиеся целыми половцы вернулись в свои кочевья. Так, с кровавого пролога началось взаимодействие Руси и половцев. Отношения эти были непростыми, но если изначально они были сугубо враждебными, то вскоре Русь и Степь оказались тесно связаны, а половецкие роды начали вхождение в культурную, политическую и экономическую орбиту Руси.

О половцах мы еще поговорим, а сейчас вернемся на Русь. Пока законный великий князь Изяслав в Польше собирал армию, в Киеве правил вознесенный на трон волей народа Всеслав Чародей. Интересно, что летописец, описав половецкое вторжение и переворот в столице, находит объяснение этим событиям: «Этим Бог явил силу креста, потому что Изяслав целовал крест Всеславу, а потом схватил его: из-за того и навел Бог поганых, Всеслава же явно избавил крест честной! Ибо в день Воздвижения Всеслав, вздохнув, сказал: «О крест честной! Так как верил я в тебя, ты и избавил меня от этой темницы». Бог же показал силу креста в поученье земле Русской, чтобы не преступали честного креста, целовав его; если же преступит кто, то и здесь, на земле, примет казнь и в будущем веке казнь вечную. Ибо велика сила крестная; крестом бывают побеждаемы силы бесовские, крест князьям в сражениях помогает, крестом охраняемы в битвах, верующие люди побеждают супостатов». То есть, по мнению летописца, вторжение половцев и поражение Изяслава в битве было божиим наказанием за нарушение клятвы.

Однако, даже если это и так, то больше на божью помощь Всеслав не рассчитывал. Когда на следующий год против него двинулись войска Святослава и Всеволода, он сначала с киевским ополчением двинулся им навстречу. Но на полпути тайно бросил своих сторонников и бежал в родной Полоцк. Киевляне оказались в сложном положении: князя-защитника у них нет, изгнанный Изя- слав идет мстить с польской армией, а братья Изяслава с армией уже стоят у города. Посовещавшись, горожане решили повиниться за прошлые грехи перед Ярославичами, но при этом просили Святослава и Всеволода заступиться за город перед старшим братом. Князья согласились и послали к великому князю просьбу не вести в Киев поляков и не разорять город. Тот согласился, и повторно стал Киевским князем. Но уже в 1073 году отношения между братьями Ярославичами испортились, и Святослав Черниговский выгнал Изяслава из Киева. Тот, прихватив казну, снова бежал в Польшу, но король Болеслав просто отобрал часть сокровищ и выгнал незадачливого просителя. Изяслав отправился просить помощи у германского императора, подкрепив просьбу остатком своих богатств. Генрих IV подарки принял, князя-изгнанника пожалел, но вмешиваться во внутрисемейные разборки в далекой Руси не стал. Вся его помощь выразилась в отправке в Киев послов, которые попросили Святослава покориться старшему брату. Когда послы вернулись, император развел перед Изяславом руками, мол все что мог - сделал. Больше помочь ничем не могу. Не зная у кого искать помощи, Изяслав обращался даже к Папе Римскому, но тот отделался общими фразами. Так и метался изгнанник, пока в далеком Киеве не умер Святослав. Только тогда Изяслав смог вернуться на Русь. На удивление, третий брат Всеволод не стал пытаться взойти на Киевский престол и добровольно признал верховную власть Изяслава, ограничившись титулом Черниговского князя. Зато сын покойного князя Святослава, Олег, правивший в Тмутаракани, с этим не согласился и, призвав на помощь еще одного молодого и амбициозного Рюриковича, своего двоюродного брата Бориса Вячеславича, начал войну против своих дядьев. Кроме того, к Олегу присоединился и родной брат Роман. Кроме собственных дружин, Олег вел в бой и наемный отряд из половцев.

С этого момента князья все чаще будут обращаться за помощью к кочевникам и приводить их на Русь. Отныне начнется сближение половецкой и русской знати, в результате которого Степь со временем войдет в русскую культурную и политическую орбиту. Но это будет еще нескоро, а пока половцы в союзе с одними князьями воевали против других, попутно грабя и разведывая пути для набегов.

На юге Руси началось кровавое время войн всех со всеми. Князья создавали коалиции, потом предавали друг друга и снова объединялись, периодически в эту чехарду вмешивались половцы, проходившие огнем и мечом по нашей земле. Кровь текла даже не ручьями, а полноводными реками, а уставшие от этого беспредела простые люди снимались с обжитых мест и шли на более спокойный северо-восток.

Умершего Изяслава на Великокняжеском троне сменил Всеволод Яросла- вич, но он не смог ни прекратить распри между молодыми князьями, ни полностью прикрыть южную границу от половецких набегов. Зато настоящим героем стал его сын Владимир Мономах, посаженный отцом на Черниговский престол. Словно отряд быстрого реагировании, дружина молодого черниговского князя моталась, наводя порядок по всей Руси, усмиряя особо буйных князей и отбивая налеты кочевников. Ко времени смерти Всеволода, случившейся в 1093 году, Мономах уже был достаточно силен и авторитетен, чтобы занять отцовский престол, однако он, следуя обычаю и закону, уступил место старшего в роду - своему двоюродному брату Святополку Изяславичу.

Сменой власти в Киеве воспользовались половцы, которые устроили масштабный налет на наши южные границы и осадили город Торческ. Князь должен был воевать, но сил у него для этого не было. Повесть временных лет сохранила для нас интересное описание: «И сказали ему мужи разумные: «Не пытайся идти против них, ибо мало имеешь воинов». Он же сказал: «Имею отроков своих 700, которые могут им противостать». Стали же другие неразумные говорить: «Пойди, князь». Разумные же говорили: «Если бы выставил их и 8 тысяч, и то было бы худо: наша земля оскудела от войны и от продаж. Но пошли к брату своему Владимиру, чтоб он тебе помог». Семьсот дружинников - это все, что мог выставить Святополк в поход! Какой позор для Киевского князя! Раньше его предшественники могли собрать десятки тысяч воинов и бросать вызов грозной Византии, а сейчас киевский князь не мог справиться с кочевниками.

Послушавшись хорошего совета, князь Святополк призвал на помощь Владимира Мономаха. Тот со своей дружиной и отрядом своего брата Ростислава прибыл в Киев, но вовсе не горел желанием воевать с половцами. Между Святополком и Владимиром вспыхнул спор, так как Владимир настаивал на заключении мира, но все же князья вместе выступили в поход освобождать Торческ от осады. Объединенные русские силы дошли до небольшого притока Днепра - реки Стугна, на противоположном берегу которой стояли половецкие орды ханов Боняка и Тугоркана.

В русском стане состоялся совет, на котором Мономах еще раз настоятельно советовал не искушать судьбу и заключить мир с половцами. На этом же настаивали и другие опытные воины. Зато гордые киевляне требовали форсировать реку и начинать бой. На горе себе и всей Руси, киевский князь решился атаковать.

В праздник Вознесения русская рать переправилась и, выстроившись в боевой порядок, двинулась на врага. Правый фланг, состоявший из киевлян, вел в бой лично великий князь, левый фланг, состоявший из черниговцев, - Владимир Мономах, а по центру шла дружина юного князя Ростислава. Сражение началось с перестрелки лучников. Затем кочевники обрушились на правый фланг нашей армии и смогли смять его. Князь Святополк отбивался, но его дружинники дрогнули и побежали, увлекая своего князя. Центр и левый фланг продержались чуть дольше, но под напором врага дружины смешались и стали отступать. Вскоре отступление превратилось в бегство. За спиной русских войск была река, которая стала красной от крови. Многие славные русские воины утонули, переправляясь через Стугну. Братья-князья Мономах и Ростислав вместе переправлялись через брод, но вдруг Ростислав оступился и стал тонуть. Владимир кинулся к нему на помощь, но спасти брата не смог, и сам чуть не утонул.

Знали бы половцы, чем обернется для них смерть Ростислава, они бы сами его бросились спасать. В этот день кочевники стали личными врагами Владимира Мономаха, и со временем он жестоко отомстит за гибель брата и дружинников. Каждая капля русской крови, упавшая на берегах злосчастной реки отольется полноводными ручьями крови половецкой. Но это будет потом. Пока же, собрав остатки своей дружины и сжав зубы до желваков на скулах, печальный Мономах вернулся в Чернигов.

Святополк отступил в Киев, а половцы разделились: часть продолжала осаждать Торческ, а вторая отправилась к Киеву. Недалеко от города состоялась новая битва, которую Святополк снова проиграл. Чудом уцелевший князь лишь с несколькими дружинниками прорвался в Киев. Правда и половцы не стали осаждать Киев, а предпочли вернуться под Торческ.

В конце концов, Торческ в котором кончилось продовольствие, сдался на милость победителей. Его жителей половцы увели в рабство, а городские постройки сожгли. Такая же участь постигла многие села и городки в Киевском и Переяславском княжествах. На следующий год (1094) князь Святополк был вынужден заключить мир с ханом Тугорканом, женившись на его дочери.

Но едва лишь утихли войны с половцами, как из Тмутаракани с ратью на Чернигов двинулся неугомонный князь Олег Святославич. Значительную часть войска Олега составляли половецкие наемники. Чернигов стал целью его похода потому, что раньше это был город его отца. Восемь дней осаждал Олег город, в котором заперся Владимир Мономах. Наконец князья договорились, что Чернигов достается Олегу, а Мономах берет себе Переяславль, которым правил его покойный брат Ростислав. Владимир с личной дружиной отправился к новому месту жительства, а Олег, чтобы расплатиться с наемниками, разрешил им разграбить княжество. Спустя годы, в своем «поучении детям» Мономах будет вспоминать, что уходя из Чернигова в Переяславль, он с сотней дружинников должен был пройти сквозь многочисленные половецкие войска. По словам князя, степняки облизывались как голодные волки, наблюдая за ним, но напасть не решились.

В следующем году Мономах убил двух половецких ханов Итларя и Кита- на, а их кочевья разгромил. Летописец с гордостью перечисляет добычу, взятую в этом походе: скот, коней, верблюдов и челядь. Выступая в этот поход, князья позвали с собой и Олега. Учитывая, что Святополк был великим князем и формально главой всех Рюриковичей, то его приглашение было приказом и Олег должен был подчиниться. Тот пообещал помочь и даже выступил в поход, но до места событий не пошел. Где он бродил и что делал - неизвестно, но слабо верится, что он, выйдя с дружиной в поход, просто устроил пикник. Скорее всего, кого-то он пограбил, но кого - сказать сложно.

Такое поведение черниговского князя рассердило Святополка и Владимира, а вскоре выяснилось, что у Олега нашел приют и сын убитого Итларя. Это было расценено как прямой вызов. Князья послали Олегу ультиматум, гласящий: «Вот ты не пошел с нами на поганых, которые губили землю Русскую, а держишь у себя Итларевича - либо убей, либо дай его нам. Он враг нам и Русской земле». Слушать старших Олег не стал, поэтому было решено его наказать. Сын Мономаха Изяслав вошел в город Муром, который принадлежал Черниговскому княжеству, а значит, должен был быть под властью Олега Святославича. Жители не сопротивлялись и даже помогли выгнать олегового наместника.

Было понятно, что напряжение между старшими князьями с одной стороны и Олегом с братом Давидом может вылиться в новую междоусобную войну, которой непременно воспользуются половцы. Поэтому Святополк и Владимир предложили всем встретиться в Киеве и мирно уладить все противоречия, а также договориться о совместных действиях против половцев. Тем более, что те постоянно атаковали одну русскую область за другой.

Послание Великого князя гласило: «Приди в Киев, да заключим договор о Русской земле перед епископами, и перед игуменами, и перед мужами отцов наших, и перед людьми городскими, чтобы оборонили мы Русскую землю от поганых». Зная стремление Мономаха по возможности решать проблемы без кровопролития, можно думать, что был бы найден устраивающий всех компромисс. Однако Олег не только не явился, но ответил столь оскорбительным письмом, что возмутились не только князья, но и все киевляне.

Исчерпав возможности дипломатии, Святополк и Мономах подвели итог: «Так как ты не идешь ни на поганых, ни на совет к нам, то, значит, ты злоумышляешь против нас и поганым хочешь помогать, - так пусть Бог рассудит нас». Это было прямое объявление войны, вслед за которым Владимир Мономах и Святополк Киевский перешли от слов к делу. Дружины под их началом начнут поход против Олега, чтобы изгнать его из Черниговского княжества, но не доведут дело до конца, так как в это время на Русь снова вторгнутся половцы. Уж очень вовремя для черниговского князя начнется половецкий поход. Может, и правы были те, кто обвинял его в сговоре со степняками.

Половцы вторглись двумя отдельными армиями. Орда хана Боняка шла по правому берегу Днепра на Киев, а хан Тугоркан ворвался в Переяславское княжество и осадил Переяславль. Мономаху со Святополком пришлось срочно мчаться на выручку своим городам.

19 июля 1096 русская армия скрытно подошла к лагерю Тугоркана и стремительно атаковала его. Победа была полной. Половцы бежали, а русская кавалерия преследовала и рубила врага. Сам Тугоркан, его сын и множество знатных половцев погибли. Для половцев это был тяжелый удар, ведь много лет подряд Тугоркан наводил ужас на врагов, успев повоевать на пространствах от Дона до Балкан. Он и Боняк сумели объединить отдельные орды западных половцев в единую грозную силу. И вот теперь он был мертв. Узнав об этом, вторая половецкая армия бежала от Киева. Своего врага и одновременно тестя князь Святополк похоронил с почестями в Берестове под Киевом.

Победа на Трубеже переломила ход русско-половецкого противостояния. Теперь инициатива была полностью на русской стороне. Вскоре борьба была перенесена уже вглубь степей, но пока Мономах рубился с половцами, оправившийся князь Олег воспользовался ситуацией и перешел в наступление. Сначала он захватил города Муром, Ростов и Суздаль. При этом в бою под стенами Мурома погиб сын Мономаха, князь Изяслав. Для Олега это был успех, хотя и очень кратковременный. Вскоре из Новгорода на него обрушился старший сын Мономаха Мстислав и не только отбил все города, но еще и захватил Рязань. Олегу снова пришлось, как зайцу, бегать от дружинников более сильной родни. Кстати, в данном случае победитель Изяслав был не только родственником , но ещё и крестником проигравшего Олега, что по тем временам было не пустым звуком. Из-за этих родственных связей Мстислав не стал добивать Олега, а наоборот приложил все усилия, чтобы и Мономах простил непутевого родственника. С политической точки зрения было бы гораздо правильнее навсегда избавиться от Олега и его детей, но Мономах был слиш-