На рассвете 22 июня 1941 г., действуя в соответствии с "планом Барбаросса", фашистская Германия без объявления войны перешла советскую государственную границу на протяжении почти 6 тыс. км. Вражеская армия, насчитывающая 5,5 млн. человек и состоявшая из представителей 12 стран Европы, обрушила шквал бомбовых ударов по территории СССР. Первыми приняли на себя удар пограничные войска и передовые подразделения войск прикрытия, личный состав многих застав полностью погиб.

Чтобы оттеснить противника за границы СССР, вечером 22 июня 1941г. была отдана директива №2 о контрнаступлении Красной Армии с целью разгрома противника и перенесении боевых действий на территорию врага. Но эта директива свидетельствовала о непонимании сложившейся ситуации и повлекла бессмысленную гибель тысяч советских воинов, потерю техники. Советские войска лишь на несколько дней смогли задержать наступление агрессора, т.к. они были рассредоточены на большую глубину и подверглись внезапному нападению. Их расстреливали в упор, ломалась техника, не хватало горючего. Многие экипажи были вынуждены сами подрывать свои танки, чтобы те не достались врагу. Очевидцы отмечают, что авиация в тот момент была бессильна хоть как то помочь сухопутным войскам. Немецкая авиация вела бои с нашими тяжелыми бомбардировщиками, которые были слишком тихоходны и беспрестанно атаковались.

Как вспоминает маршал К.К. Рокоссовский " Было ясно, что приграничное сражение нами проиграно. Остановить врага теперь модно будет не подбрасыванием разрозненных частей и соединений к расшатанному фронту, а созданием где-то в глубине нашей территории сильной группировки, способной не только противостоять мощной военной машине противника, но и нанести ему сокрушительный удар". [9, с. 47]

Внезапность нападения разрушила управление советскими войсками. Под натиском превосходящих сил противника наши войска отступали вглубь страны, проявляя мужество и героизм, удерживали важные стратегические рубежи и объекты, наносили контрудары, которые замедляли его продвижение. В историю вошли оборона Брестской крепости, военно-морской базы Лиепая, Таллина, Моонзундских островов, полуострова Ханко и др.

В целом, первые дни войны были самыми тяжелыми для Красной Армии и всего советского народа. В первые часы войны немецкая авиация нанесла удары по Севастополю, Киеву, Минску, Мурманску, Одессе и другим городам на глубину до 300 км. В короткие сроки фашистские войска продвинулись в северо-западном направлении на 400-500 км вглубь нашей страны, в западном направлении - на 450-600 км, в юго-западном - на 300-350 км, захватили обширные территории и вплотную приблизились к Ленинграду и Смоленску. [5, с. 67-68]. В районе Смоленска советские войска держали оборону с 16 июля по 15 августа, что создало стратегическую и психологическую задержку в реализации плана "молниеносной войны".

Первые победы фашистских войск позволяли с уверенностью говорить об удачном выполнении "плана Барбаросса", отводившем на разгром СССР 8-10 недель - за три недели войны немцы оккупировали почти всю Белоруссию, Литву, Латвию, значительную часть Эстонии, Украины, Молдавии. Около 3 млн. общей численности военнопленных времен Великой Отечественной войны попало в плен в 1941г. Были разгромлены 28 советских дивизий, 72 дивизии потеряли в людях и боевой технике до 50% и выше. Общие потери в технике составили до 6 тыс. танков, не менее 6,5 тыс. орудий калибра 76 мм и выше, более 3 тыс. противотанковых орудий, около 12 тыс. минометов, 3,5 тыс. самолетов [7, с. 730; 8, с. 346].

Несмотря на значительные потери в технике и людской силе, Красная Армия вела ожесточенные бои за каждый километр советской территории, очевидцы отмечали, что оборона советских войск намного упорней, чем на западе. Было очевидно, что немцы недооценили боевой дух противника. В своем дневнике 11 августа 1941 г. начальник Генерального штаба сухопутных войск Ф. Гальдер писал: "Общая обстановка показывает, что колосс России был недооценен нами" [7, с. 731].

Первыми приняли на себя удар советские пограничники. Им немецкое командование отводило на сопротивление 30 минут. Но пограничники оказались верны своему воинскому долгу. Ни одна советская воинская застава не дрогнула перед врагом, имевшим численное превосходство. Каждый пограничник сражался до последнего патрона. Уже месяц шла война, фашисты ушли далеко вглубь советской территории, а пограничники Брестской крепости продолжали держать оборону. "Я умираю, но не сдаюсь! Прощай, Родина!", - написал кровью на стене крепости один из ее последних защитников. Героически сражались пограничники на Буге и Пруте, под Перемышлем, в районах Броды, Дубно, Ровно, Гродно, Луцка, Шауляя, Лиепаи и других местах. 26 июня бессмертный подвиг совершил командир эскадрильи, капитан Н. Гастелло и члены его экипажа. Во время боя вражеский снаряд попал в бензобак самолета, и он запылал. Н. Гастелло направил свой горящий самолет на скопление вражеских танков. Вместе с самолетом взорвались десятки вражеских танков и цистерн. В годы войны подвиг Н. Гастелло повторили 327 экипажей боевых советских самолетов.

Тем не менее, к ноябрю 1941 г. немцы блокировали Ленинград, остановились в 25-30 км от Москвы, вышли к Ростову-на-Дону. Красная Армия потеряла убитыми и ранеными 5 млн. чел. Захваченной оказалась огромная территория СССР с ее важнейшими промышленными центрами и зерновыми районами.

Упорное сопротивление Красной Армии позволило задержать продвижение немецких войск, оправиться от внезапности нападения и выработать новые стратегии ведения боев.

Однако возникает вопрос: почему же Красная Армия не сумела отразить натиск немецко-фашистских войск и не смогла ответить на удар врага немедленным, мощным и сокрушительным контрударом? Чем объяснить то, что огромные экономические и военные возможности нашей страны оказались недостаточно использованными в начальный период войны, а Красная Армия была вынуждена отступать с тяжёлыми потерями?

Одной из серьезных ошибок советского руководства следует считать просчет в определении возможного времени нападения фашистской Германии на Советский Союз. Заключенный с Германией в 1939 году пакт о ненападении (речь идет о подписанном 23 августа между Германией и Советским Союзом пакте о ненападении сроком на 10 лет, получивший название "пакта Молотова - Риббентропа", по имени министров иностранных дел, скрепивших его своими подписями) позволял Сталину и его ближайшему окружению считать, что Германия не рискнет нарушить его в ближайшие сроки, и у СССР еще есть время для планомерной подготовки к возможному отражению агрессии со стороны противника. Кроме того, И.В. Сталин считал, что Гитлер не начнет войну на два фронта - на западе Европы и на территории СССР. Советское правительство считало, что до 1942г. удастся воспрепятствовать вовлечению СССР в войну. Как видно, это убеждение оказалось ошибочным.

Несмотря на явные признаки приближающейся войны, Сталин был уверен, что он сможет дипломатическими и политическими мерами оттянуть начало войны Германии против Советского Союза.

22 июня 1941 г. показало как глубоко заблуждались руководители государства относительно планов нацистской Германии. Маршал К.К. Рокоссовский отмечает: "то, что произошло 22 июня, не предусматривалось никакими планами, поэтому войска были захвачены врасплох в полном смысле этого слова" [1, с. 49].

Еще одним просчетом руководства СССР и генерального штаба РККА было неправильное определение направления главного удара сил вермахта. Основным ударом фашистской Германии считалось не центральное направление, по линии Брест - Минск - Москва, а юго-западное, в сторону Киева и Украины. В этом направлении буквально перед самой войной были переброшены основные силы Красной Армии, тем самым оголяя другие направления.

Неподготовленность к отражению нападения также проявлялась в плохой организации обороны. Значительная протяженность западной границы обусловила и растягивание сил Красной армии вдоль всей линии рубежа.

К тому же войска, которые должны были прикрывать границы, находились в крайне невыгодном положении. В непосредственной близости от границы располагались лишь отдельные роты и батальоны. Большинство дивизий, предназначенных для прикрытия границы, находились далеко от нее, занимались боевой подготовкой по меркам мирного времени.

Несмотря на договоренности между СССР и Германией о ненападении, никто не сомневался, что рано или поздно Советский Союз станет объектом нападения со стороны нацистов. Это был лишь вопрос времени. Страна старалась подготовиться к отражению агрессии.

Количественное превосходство Красной Армии в боевой технике по многим позициям не означало качественного превосходства. Современный бой требовал и современного оружия. Но с ним было немало проблем.

Решение вопросов о новых видах вооружения было поручено зам. Наркома обороны Г.И. Кулику, Л.З. Мехлису и Е.А. Щаденко, которые без достаточных оснований снимали с вооружения имеющиеся образцы и подолгу не решались внедрить в производство новые. До начала войны не был начат выпуск орудий зенитной артиллерии. Резко отставало производство боеприпасов.

Новых моделей самолетов и танков, особенно танков Т-34 и тяжелых танков КВ, выпускалось слишком мало, освоить их производство к началу войны полностью не успели. К этому привело необдуманное решение ликвидировать крупные соединения бронетанковых войск и заменить их на более маневренные и управляемые отдельные бригады, основываясь на специфическом опыте военных действий в Испании 1936-1939 гг. Такая реорганизация была осуществлена накануне войны, но надо признать, что Советское командование вскоре поняло ошибку и принялось исправлять ее. Вновь начали формировать крупные механизированные корпуса, но к июню 1941 г. они оказались неподготовленными к войне.

Кроме всего прочего, не хватало современных радиостанций, телефонов, кабеля.

В то же время Германия, путем милитаризации экономики и всей жизни, захвата промышленности и запасов стратегического сырья других стран, принудительного использования дешевой рабочей силы оккупированных государств, создала огромный военно-технический потенциал. С 1934 г. по 1940 г. военное производство страны увеличилось в 22 раза. Почти в 36 раз (с 105 т до 3755 тыс. чел) возросла численность немецких вооруженных сил.

Немаловажную роль сыграли также массовые репрессии конца 30-х годов, которые в значительной степени ослабили командный и офицерский состав Вооруженных сил СССР, к началу войны приблизительно 70-75 % командиров и политруков находились на своих должностях не более одного года.

По подсчетам современных исследователей войны только за 1937-1938 гг. было репрессировано свыше 40 тыс. командиров Красной Армии и советского ВМФ, из них более 9 тыс. человек высшего и старшего командного состава, т.е. примерно 60-70%.

Достаточно привести следующие данные, чтобы понять, как пострадал командный состав армии [2, с. 104-106]:

из пяти имевшихся к 1937 г. маршалов было репрессировано трое (М.Н. Тухачевский, А.И. Егоров, В.К. Блюхер), все расстреляны;

из четырех командармов 1 ранга - четверо (И.Ф. Федько, И.Э. Якир, И.П. Убоевич, И.П. Белов);

из двух флагманов флота 1 ранга - оба (М.В. Викторов, В.М. Орлов);

из 12 командармов 2 ранга - все 12;

из 67 комкоров - 60.

Под угрозой ареста находились многие другие военачальники, компрометирующий материал был собран на С.М. Буденного, Б.М. Шапошникова, Д.Г. Павлова, С.К. Тимошенко и др. накануне и в самом начале войны органами НКВД была арестована группа видных военачальников Красной Армии: К.А. Мерецков, П.В. Рычагов, Г.М. Штерн и др. За исключением Мерецкова, все они были расстреляны в октябре 1941 г.

В результате к лету 1941 г. среди командного состава сухопутных войск Красной Армии только 4,3 % офицеров имели высшее образование, 36,5% - среднее специальное, 15,9% вообще не имели военного образования, а остальные 43,3% закончили лишь краткосрочные курсы младших лейтенантов или были призваны в армию из запаса [2, с. 105].

В современной истории вопрос о репрессиях в Красной Армии трактуется неоднозначно. Большинство исследователей считает, что репрессии проводились с целью укрепления личной власти Сталина. Репрессированные военачальники считались агентами германии и других стран.

В отличие от офицеров вермахта, имеющих специальное военное образование и получивших колоссальный опыт ведения войны польской и французской военных компаний 1939-1940 гг., а часть офицеров и опыт первой мировой войны, наши командиры в подавляющем большинстве не имели такового.

Таким образом, можно выделить следующие основные причины поражений Красной Армии в первые месяцы Великой Отечественной войны:

просчеты высшего политического руководства СССР о сроках нападения Германии;

качественное военное превосходство противника;

запаздывание стратегического развертывания Советских Вооруженных Сил на западных границах СССР;

репрессии в Красной Армии.

2. Организация отпора агрессору