Варно-кастовое деление в древней Индии и его правовое оформление

Размещено на http://www.allbest.ru/

Министерство образования и науки РФ

Федеральное Государственное бюджетное образовательное учреждение высшего профессионального образования «Югорский государственный университет »

Юридический институт

Кафедра «Государственно-правовых дисциплин»

Реферат

По дисциплине История государства и права зарубежных стран

Тема: Варно-кастовое деление в древней Индии и его правовое оформление

Выполнил: студент 1 курса, гр. 6142б

Варварюков А.В.

Проверила: ст. преподаватель

Авчиханова С.М.

Ханты-Мансийск-2014г.

План

Введение

1. Причины возникновения варно-кастовой системы

2. Происхождение каст и становление кастового строя

3. Варно-кастовая социальная иерархия

4. Особенности сословно-кастовой организации в монархиях и республиках

Заключение

Список использованных источников и литературы

Введение

Государственно-правовая история Индии своеобразна и уникальна. Народы этой огромной, многонациональной страны перенесли в прошлом тяжелые испытания, в сложных условиях сумели сберечь свою самобытную культуру, достижения которой украшают мировую цивилизацию. Философские и этико-нравственные воззрения индусов оказали заметное влияние на другие народы Азии.

Первые государства Древней Индии появились в 1 тыс. до н. э. по берегам реки Ганг. Появление железных орудий имело эпохальное значение, оно ускорило развитие ремесла, торговли, обмена. Расселение индо-ариев ускорило процесс классообразования, институт частной собственности постепенно стал охватывать скот, а затем и землю. Доисторическая община аборигенов Ганга приходила в упадок.

Население делилось на две основные группы: благородных и свободных (арьев) и рабов (даса). Невольники были из пленных или неоплатных должников, попавших в долговую кабалу, в полную зависимость от кредитора.

Государственно-правовые институты Древней Индии существенно отличались от рабовладельческих деспотий стран Древнего Востока. Общинная система, устойчивость пережитков родового строя, отсутствие государственной собственности на землю определили хозяйственный строй этой страны. Социальная структура Древней Индии весьма сложная, кроме классов, сословий, имелись варны, касты. В памятниках права ранней древности упоминаются наемные рабочие, рабы. Древняя Индия славилась высоким уровнем сельского хозяйства, ремесла, ее умелые строители и архитекторы оставили великолепные памятники зодчества. Особенности экономической и общественной жизни, развитие товарно-денежных отношений, своеобразие этических воззрений затрудняли возможность для рабовладения стать ведущим укладом жизни Древней Индии.

Варново-кастовая система в целом именно благодаря своей жесткой иерархичности составляла костяк социальной структуры Индии; уникальная по форме, она не только оказалась эффективной альтернативой слабой политической администрации, но и успешно компенсировала эту слабость, хотя такого рода компенсация никак не способствовала политической стабильности государств в Индии.

кастовый строй общество монархия

1. Причины возникновения варно-кастовой системы

В разное время учёные пытались ответить на вопрос о причинах возникновения страшного института каст. Так Карл Маркс считал касты пережитком родоплеменной организации. Другие полагали, что в её основе лежит социальное расслоение общества, третьи полагали, что таким образом арии стремились оградить себя от смешения с покорёнными ими племенами древней Индии. Однако всё это неверно. Ибо касты являлись барьерами не столько между ариями и аборигенами, а, сколько между самими ариями, дробя их на строго изолированные группы

Социальное расслоение здесь тоже не при чём, ибо его на себе ощутили все общества земли, но касты возникли почему-то только в Индии. К тому же, многие общества обладали куда более резкими социальными расслоениями по сравнению с древнеиндийскими. Не при чём здесь и родоплеменной строй, которого, кстати, как показано сегодня, в том виде, в котором его представлял Маркс, никогда не было. Основа каст уходит только в религию Древней Индии. В Ведах содержится весьма примечательная история, которая повествует о том, что некогда существовал исполин Пуруш, который затем был принесён в жертву богам, и что, якобы, из его тела и возникло всё человечество, причём сразу разделённое на касты. «Брахманом стали уста его, руки -- кшатрием, бедра стали вайшьей, из ног возник шудра» -- это первое упоминание о сословно-религиозном делении в Индии, о кастах. Что же собой представляли эти четыре касты: брахманов, кшатриев, вайшьев и шудр? Касту брахманов составляли жрецы. Брахман считался лицом, не подлежащим телесному наказанию, а тем более, смертной казни… Убийство брахмана рассматривалось, как страшный грех… брахманы были освобождены от уплаты податей. Полагалось оказывать брахману всевозможные знаки почтения .

Вторая каста -- это кшатрии, в состав которой входили цари, военная аристократия и знать. Третья каста -- это вайшьи, включавшая в себя скотоводов и земледельцев, которую, собственно, и составляла значительная часть населения. И, наконец, четвертая -- шудры, к которой принадлежали все те, кто не вошел в первые три касты. «Шудра, в частности, не имел права изучать веды и участвовать в отправлении служб наравне с представителями остальных варн -- весьма жесткая форма неравноправия для общества, где ритуально-мифологическая жизнь ценилась столь высоко, как в Индии. Шудра не мог претендовать на высокое социальное положение, порой даже на самостоятельное хозяйство. Удел ремесленника или слуги, занятие тяжелыми и презираемыми видами труда -- вот был его жребий».

Однако со временем образовалась ещё одна кастовая единица -- неприкасаемые. В их состав вошли те племена, которые на момент формирования четырёх каст не входили в сферу арийского влияния на Индостане, так называемые племена джунглей. Они рассматривались, как особые касты, отличающиеся ритуальной нечистотой. Они считались стоящими вне варновой системы. Лица вневарновых категорий строили свои хижины за пределами населенных пунктов и приходили в деревню лишь для того, чтобы выполнять самые низкие и оскверняющие работы по уборке мусора, падали, нечистот.

Сложившаяся таким образом система четырех варн стала весьма устойчивой основой для членения индийского общества на незыблемые категории-сословия, статус и место которых были освящены непререкаемыми религиозными нормами. Религия вед с ее пышными кровавыми жертвоприношениями и огромной ролью жрецов-брахманов, монополизировавших не только культ и священные обряды, но также и практическое право изучать тексты и вообще право на образование, религиозно-философские рассуждения, весьма строго стояла на страже варновых различий. Человек рождается в своей варне и навсегда принадлежит именно ей, остается в ней. В своей варне он берет жену, его потомки тоже навечно остаются в его варне, продолжают его дело. Рождение в той или иной варне -- результат поведения человека в его прошлых рождениях. Этот кардинальный постулат ведической религии с ее идеей круговорота непрекращающихся перерождений, облик которых зависит от кармы, т. е. суммы добродетелей и пороков в прошлых существованиях (хорошая карма -- возродился брахманом или князем; дурная -- шудрой, а то и вообще животным, червем), сыграл огромную роль в истории и культуре Индии. Он диктовал людям смириться с их местом в мире и обществе, не стремиться к улучшениям и изменениям (в текущей жизни это просто невозможно, нелепо даже думать об этом), но зато вести себя добродетельно и тем улучшать свою карму с расчетом на будущее.

2. Происхождение каст и становление кастового строя

Сущность кастовых различий, кастовая структура общества и кастовый режим показывают, что появиться они могли только в условиях глубокого социального расслоения и далеко зашедшего общественного разделения труда. Структура феодального общества предполагает четкое выделение двух социальных категорий: крупных землевладельцев и эксплуатируемых ими лично-зависимых от них земледельцев. Структура индийского кастового общества включает сотни кастовых общностей разного социального положения. Существование феодализма в средневековой Индии остается гипотетическим.

В реконструкции феодального общества в Индии убедительно выглядит категория эксплуататоров. По существу, это те же, что и в древности, правители государств, их наместники и многочисленные другие посредники по сбору налогов разного ранга, от областных до деревенских. А налоги составляли основной источник доходов государства и обычную форму эксплуатации трудового населения, как в древности, так и в средневековье. Налоги с определенной земельной площади, с деревенской общины или группы населения собирали и государственные чиновники на жалованье и разного рода посредники на долевых началах. В источниках упоминаются многие формы выдачи правителями определенным лицам полномочий на сбор налогов с определенной территории или с населения определенных населенных пунктов с правом удержания в свою пользу оговоренного процента или всей суммы налога. Многие историки толкуют эти пожалования как передачу в собственность не только земли, но и населения соответствующих деревень. При этом забывают, что фактически ни земли, ни деревни, ни тем более жители деревень не составляли собственность дарителя и, следовательно, не могли быть передаваемыми в собственность. Посредникам передавалось не право собственности на землю, а право удержания за собой некой доли налогов с этой земли, с этих деревень или вообще с данной территории. Однако своеобразными феодалами в этой массе эксплуататоров можно считать только многочисленных правителей разных по размеру государств, часто состоявших в вассальной зависимости одни от других.

Если всех этих эксплуататоров, т. е. живущих на нетрудовые доходы, еще можно принять за класс феодалов, то среди эксплуатируемых в Индии того времени класса феодальных крестьян мы совсем не найдем. В условиях кастовой иерархической структуры сельского общества и при характере межкастовых отношений в кастовой сельской общине классу крепостных или лично-зависимых крестьян, составляющих чью-то собственность, просто нет места. Основную массу общественного продукта производили лично-свободные общинники разных каст, от брахманов до неприкасаемых. Мелкие крестьянские наделы не были привязаны к крупным владениям ни юридически, ни экономически. Крепостничество в отличие от Западной Европы не было для Индии типичным явлением, отличительной чертой индийской феодальной экономики было отсутствие крупных аграрных хозяйств и поместий. Возможно, что свободные крестьяне продолжали владеть основной частью земли и платить налоги непосредственно государству.

3. Варно-кастовая социальная иерархия

Выработанная веками система варн на рубеже нашей эры уже во многом изменилась. Изменения шли в ряде направлений. Об одном из них -- сближении статуса двух нижних варн и противопоставлении их двум верхним -- речь уже шла. Но этим дело не ограничивалось. Прежде всего, намечалась заметная дифференциация как имущественная, так и социальная, в верхних варнах, особенно в варне брахманов. Количество брахманов росло, и далеко не все они требовались для ритуально-культовых жреческих нужд. Да и не все были склонны или способны к этого рода деятельности. Неудивительно поэтому, что немалое количество брахманов, оставаясь по варне именно брахманами, начинало заниматься иными, не присущими хранителям мудрости и жрецам делами, вплоть до весьма непрестижных (лекари, актеры, пастухи и др.). Что касается кшатриев, то здесь тоже происходили серьезные изменения, но иного плана. Первоначальные наследственные кшатрии, прежде всего воины, уменьшались в числе, в немалой степени за счет сражений и взаимного истребления, придворных интриг и драматических эпизодов в периоды смены власти и династий. Это касалось и многих древних правящих аристократических родов. В то же время приходившие им на смену правители, чиновники и воины из других варн (вспомним, что во главе ряда династий оказывались выходцы из шудр, причем советниками их нередко становились брахманы) не имели права с легкостью проникать в варну кшатриев -- закон индийской варны гласил, что она зависит от рождения, а не отимущественного или социального положения человека. Конечно, могли быть исключения из общего правила, но в целом закон оставался законом и следствием его было постепенное уменьшение численности и значимости варны кшатриев.

Сильно возросли и укрепили свои позиции отдельные представители обеих нижних варн, вайшьев и шудр. Из их числа вышло немало зажиточных городских жителей. По меньшей мере, часть их проникла и в верхние слои общества, в число правителей, чиновников, воинов. Получался некоторый парадокс: обычная норма по-прежнему следовала традиционной градации варн с соответствующими привилегиями и санкциями в случае правонарушений для членов каждой из них, тогда как реальная жизнь во многом сместила акценты. Практически дистанции между варнами оказались иными, нежели они были прежде. Нужна была корректировка, некий иной масштаб социального счета.

Но изменения в традиционной системе варн только этим не ограничились. Во-первых, индианизация южных районов Индостана все время вводила в состав индийской культуры и индийского общества, включая и систему варн, новые контингенты. Конечно, большинство заново приобщенного к индийской цивилизации населения южных районов почти автоматически становилось в число шудр. Но ведь среди новообращенных были и жрецы, правители, чиновники, воины. Как было быть с ними? Особенно если они продолжали исполнять свои привычные функции и по образу жизни и социальному статусу явно не соответствовали обычным индийским шудрам? Аналогичным образом обстояло дело с ассимилировавшимися в Индии воинственными завоевателями, оседавшими в Северной Индии и волна за волной поглощавшимися ею (греки, бактрийцы, парфяне, гунны, юэчжи и др.).

Часть их соответствовала варне кшатриев, но о возможности включения в эту варну уже упоминалось.Это было делом не простым, и потому широкого потока в число кшатриев не следовало ожидать.

Во-вторых, в рамках каждой из издревле существовавших древнеиндийских варн шел свой процесс внутренней дифференциации и специализации. Те, кто оставался в пределах варны, но специализировался на какой-то части из тех широких функций, что прежде были общими для всех членов данной варны, начинали заметно отличаться от остальных. Это вызывало естественное дробление прежних четырех варн на более мелкие подразделения внутри них, на своего рода субварны, каждая из которых объединяла людей близкой специальности, сходного рода занятий и квалификации и к тому же имела тенденцию к последующей еще более узкой специализации.

В-третьих, сложность жизненных обстоятельств постоянно порождала внутри каждой из варн многочисленные конфликты, связанные с браками либо сожительством представителей разных варн и с неясностью по поводу варновой принадлежности детей от смешанных браков. Возникала объективная потребность в дифференциации членов варны на чистых и смешанных, а смешанных на тех, одним из родителей которых был представитель более высокой или более низкой варны, а то и лицо, вообще стоявшее вне варновой системы.

Наконец, наличие в обществе некоторого количества неполноправных, в том числе стоявших вне варн рабов-иноплеменников, а также тех, кто занимался преимущественно тяжелыми и нечистыми работами, тоже вело к образованию групп людей, связанных общностью их нелегкой доли, близостью их социального положения и профессиональных занятий. К этому стоит добавить, что в отсталых районах Индии, в ее джунглях продолжали существовать племена, еще не знакомые с земледелием и скотоводством, промышлявшие охотой, рыболовством и собирательством. Всем им тоже нужно было найти какое-то место в генеральной системе замкнутых сословных групп.

Все эти и некоторые другие факты сыграли свою существенную роль в трансформации древней системы варн и превращении ее в более сложную, дробную и строго иерархически организованную систему каст. Каста (джати, т. е. род) -- это замкнутая эндогамная группа людей, обычно наследственно занятых в определенной сфере деятельности. Именно в такого рода касты и консолидировались как все мелкие специализированные группы внутри старых варн, так и вновь индианизировавшиеся жители юга, либо представители осевших в Индии иноплеменников-завоевателей, не говоря уже о появившихся на свет в результате смешанных браков. Пришедшая на смену четырем древним варнам система из многих сотен и даже тысяч каст стала в новых условиях гораздо более удобной. Будучи неизмеримо более гибкой, она позволяла безболезненно включать в себя все новые и новые касты, предоставляя каждой из них определенное строго фиксированное место в общекастовой социальной иерархии. Те, кто стоял вне существующих каст или родился от смешанного брака, до поры до времени был своего рода кандидатом на включение в систему каст. Коль скоро та или иная группа внекастовых лиц организовывалась в очередную касту, она включалась в систему, обычно занимая вначале низшее место в сложившейся кастовой иерархии.

Только такое включение могло узаконить место человека в генеральной всеохватывающей системе социально-сословных связей.

Кастами могли стать и становились племена, секты, группы лиц сходных занятий. В особую группу выделялись те, кто занимался нечистыми профессиями (убой животных и выделка кож, уборка мусора; работа с трупами; профессия знахарей, палачей, актеров и т. п.). Они либо принадлежали к самым низшим кастам, либо вообще стояли вне каст и считались неприкасаемыми, т. е. теми, чье прикосновение способно осквернить членов иных каст, особенно брахманских. Положение неприкасаемых в традиционном индийском обществе -- а их со временем становилось все больше -- в социальном плане было худшим, чем положение рабов. Их чурались, как прокаженных. Их презирали. Они не имели почти никаких прав и были обязаны довольствоваться худшими условиями жизни, питаться чуть ли не отбросами и т. п.

Принципиальным отличием новых каст от старых варн было то, что касты являлись корпорациями, т. е. имели четкую внутреннюю организацию -- органы управления, кассы взаимопомощи, совместные ритуалы и обряды, определенный регламент профессиональной деятельности, нормы внутреннего и внешнего общения, свои обычаи, привычки, кухню, украшения, кастовые знаки и др. Касты включали в себя много меньшее количество членов по сравнению с прежними варнами, причем многие из них были не всеиндийскими, но региональными и локальными группами. Как и любая корпорация, каста строго стояла на страже интересов своих членов, давала каждому из них поддержку, помогала найти работу, получать обусловленную нормой плату за нее и т. п. Все перечисленные новые черты и признаки достаточно заметно отличают касту от варны. Но главный принцип при трансформации варн в касты остался неизменным: сформулированное еще древним брахманизмом и строго охранявшееся и индуизмом правило гласило, что каждый принадлежит к своей касте по рождению и должен оставаться в ней всю жизнь. И не только оставаться, но и выбирать жену из своей касты, воспитывать детей в духе кастовых норм и обычаев. Кем бы он ни стал, как бы ни разбогател или, напротив, ни опустился, брахман высокой касты всегда останется брахманом, а неприкасаемый - чандал всегда неприкасаемым.

С возникновением системы каст в Индии резко уменьшилось и практически сошло на нет рабство иноплеменников, но не потому, что общество будто бы преодолело этап рабовладения, а просто вследствие того, что все иноплеменники отныне включались в какую-либо из низших каст или в число внекастовых неприкасаемых. Что же касается рабов-должников, то их статус продолжал оставаться практически без изменений. Рабство как институт в принципе не противоречило системе каст, а использование труда кабальных и неполноправных вполне вписывалось в ее рамки.

4. Особенности сословно-кастовой организации в монархиях и республиках

При изучении сословно-кастовой организации древнеиндийским материалам принадлежит одно из центральных мест, ибо они позволяют дать ответ на некоторые вопросы происхождения и становления этого сложного социального явления, объяснить его многие своеобразные черты.

Надо сказать, что индологи в исследовании этой темы достигли значительных успехов -- вышло огромное число работ, хотя приходится признать, что они не лишены существенных недостатков. Это связано не только с ошибками методологического характера, но часто с неправильным подходом к анализу источников. Обычно ученые либо базируются на каком-то отдельном памятнике или группе близких памятников а, либо привлекают самые разные по времени и характеру материалы. Работы же, посвященные сословно-кастовой организации в конкретный период древнеиндийской истории, строго очерченный хронологическими рамками, практически отсутствуют. В известной мере такое положение объясняется характером дошедших до нас источников, трудностью их точной датировки и невозможностью соотнести с конкретной исторической эпохой. В текстах, не содержащих указания на время их создания (прежде всего эпиграфические документы), свидетельства по интересующему нас вопросу весьма фрагментарны, а нередко и очень недостоверны.

Большинство исследований о сословно-кастовой структуре в древней Индии основывается на источниках (санскритских и значительно реже -- палийских), отражавших главным образом те реально существовавшие социальные институты и явления, которые были связаны с монархическими государствами. Определяется это преимущественно тем, что сословно-кастовая организация получила, как известно, свое оформление и окончательное закрепление в древнем классовом обществе. И нет ничего удивительного, что упоминания о варнах встречаются особенно часто в сообщениях о взаимоотношениях и правовых нормах сословных групп внутри классового общества: для него монархия -- наиболее обычная форма государственного правления в древности.

Однако было бы ошибкой полагать, что современный ученый может довольствоваться лишь материалами о сословно-кастовой структуре в монархии.

В настоящее время допустимо с достаточной уверенностью утверждать, что это была распространенная, но отнюдь не единственная форма политической власти и что наряду с ней имелись и немонархические (республиканские) образования, игравшие видную роль в политической и социальной жизни. К сожалению, вопрос о них, во всяком случае, многие его аспекты, остается пока недостаточно разработанным. Но и те материалы, которые уже находятся в распоряжении исследователей, позволяют выявить специфику сословной организации этих республик. Такой анализ дает возможность уяснить, оказывало ли изменение формы государственной власти непосредственное влияние на сословную организацию общества и каким образом менялся ее характер и взаимоотношения варн друг с другом в обществах с отличной от монархии формой правления.

Иными словами, представляется целесообразным сравнительное изучение положения варн в монархиях и республиках в магадхско-маурийскую эпоху. В тот период оформились некоторые черты сословно-кастового строя, получившие дальнейшее развитие и закрепление в последующие эпохи истории страны. Это было связано, прежде всего, с экономическими и политическими сдвигами, со становлением государств (в том числе и республиканских), с созданием объединенной империи. Известное значение имели и изменения в духовной жизни общества, возникновение и распространение буддизма и джайнизма, которые несли новые идеи, касающиеся многих вопросов социальной жизни, в том числе и сословно-кастовой организации.

Правда, в данный период решающим для оценки общественной значимости человека все в большей степени становилось не происхождение, а имущественный статус. В источниках этого периода специально подчеркивается, что обладание богатством приносит людям почет и славу.

Большинство сведений о древнеиндийской сословно-кастовой организации содержится в брахманских сводах правил и законов составители которых стремились приписать появление варновой системы воле творца, навечно предоставившему брахманам высшее место в обществе. Эти тексты проникнуты идеей превосходства брахманства, его приоритета над всеми другими варнами.

Буддийские и джайнские сочинения представляют больший интерес для изучения сословной организации в магадхско-маурийский период, чем тенденциозные брахманские сборники, однако следует учитывать уже чисто буддийскую трактовку рассматриваемых нами вопросов. В противоположность брахманскому учению о различии людей по рождению буддизм выдвинул принцип равенства людей по рождению и приобретения ими духовных заслуг. Не случайно это вероучение получило поддержку кшатриев, в руках которых сосредоточивалась фактическая власть, но которые по традиционной схеме занимали более низкое по сравнению с брахманами место в общей системе варн, а также некоторых вайшьев (разбогатевших торговцев и ремесленников) и шудр, стремившихся занять в обществе положение, соответствующее их фактическому имущественному статусу.

Важные сведения относительно сословно-кастовой организации приводит Мегасфен. Он выделяет в индийском обществе семь групп, отличающихся по статусу, правовым нормам, месту в политической и социальной жизни: мудрецы (философы), земледельцы, пастухи и охотники, ремесленники и торговцы, воины, надсмотрщики и высшие чиновники. Группы селевкидского посла не тождественны индийским варнам: главный показатель, положенный в основу его классификации, -- это профессиональная принадлежность, однако его схема включила представителей всех четырех варн (ее с некоторыми изменениями приняли многие античные писатели, пользовавшиеся его трудом).

Можно предположить, что данные Мегасфена появились в результате его личных наблюдений, а также знакомства со сведениями, полученными от местных брахманов.

Не случайно первыми в его списке стоят мудрецы (философы). Из описаний Мегасфена следует, что в эпоху Маурьев брахманы сохраняли довольно высокий статус и стремились удержать свои позиции и привилегии. Влияние их было значительным в сфере идеологии и культа. Они, по его словам, пользовались уважением, так как приносили жертвы богам и совершали магические обряды.

Брахманы выступали и в качестве советников правителя: «Их всех вместе используют цари в так называемом великом совете, на который мудрецы сходятся в начале каждого нового года в царский дворец, и все, что каждый из них придумал или заметил полезного для государственных учреждений, излагается здесь публично». Сходные свидетельства сохранили и индийские источники.

В буддийских текстах говорится, что идеал, для брахмана -- быть аскетом, не имеющим собственности. Возможно, подобная позиция являлась косвенным свидетельством борьбы против брахманов, владевших большими участками земли и ведущих иногда даже крупные торговые операции. Будде приписываются такие слова: «Раньше брахманы обитали в лесах и вели скромный образ жизни, а теперь они живут в укрепленных местах, которые охраняются вооруженными людьми.

Имеются материалы об участии брахманов в суде и о том, что они могли быть сенапати -- командующими армией. Более того, в джатаках порой упоминаются и цари из брахманов, хотя даже по брахманским «законам» управление и охрана подданных были прерогативой кшатриев.

Таким образом, несмотря на то, что теория превосходства варны брахманов в маурийскую эпоху являлась в значительной степени отражением традиционных представлений и фактическую власть и политическое господство осуществляли кшатрии, значение брахманского сословия в монархиях было весьма велико.

И все же новые условия, связанные с развитием экономики и ростом городов (что приводило к усилению ремесленных и торговых слоев -- судя по грихьясутрам, брахманы сохраняли влияние преимущественно в деревнях и избегали городской жизни), с падением авторитета брахманства вследствие распространения буддизма, не могли не отразиться на его статусе.

Разумеется, падение роли брахманов в магадхско-маурийскую эпоху не означало, что они полностью утратили свое влияние и свои привилегии. Правда, в политической и идеологической сферах (при господстве кшатриев и укреплении буддизма) им приходилось умерять свои притязания, но в экономической и социальной областях они в какой-то мере сохраняли позиции.

Политическая власть сосредоточивалась в руках кшатриев, роль которых, как уже отмечалось, заметно повысилась в период создания крупных государств и объединенной империи. Особенно велико было значение кшатриев в республиках, но и в монархиях они занимали ведущее положение. В буддийских сочинениях им отводится место всегда впереди брахманов.

Как правило, кшатриями были цари, на которых было возложено обеспечение порядка в стране и соблюдение «законов варн», а также крупные государственные чиновники.

Политическая власть их подкреплялась соответствующей экономической базой. Многим из них принадлежали крупные поместья.

В руках кшатриев находилась и армия. Высокое положение воинского сословия было замечено Мегасфеном, который записал в своем труде: «Они пользуются наибольшей свободой и радостями жизни; занимаются они только военным делом. Оружие для них делают другие, лошадей доставляют им другие; в лагере служат им другие, которые ухаживают за их лошадьми, чистят оружие, водят слонов, приводят в порядок колесницы и служат возницами. Сами же они, если нужно сражаться, сражаются; когда же заключен мир, ведут веселую жизнь; от государства им идет такое жалованье, что на него они без труда могут прокормить и других».

В основном лишь кшатрии имели право носить оружие, на брахманов и вайшьев оно распространялось только в особых случаях.

Правда, Каутилья упоминает также о войске, состоящем из брахманов, но это относится, очевидно, исключительно к монархиям. В республиках же армия и особенно ее руководство комплектовались преимущественно из кшатриев.

Следует отметить, что в изучаемую эпоху среди кшатриев наметилась дифференциация. Некоторые роды беднели, и их представители переходили в разряд наемных солдат. Многие кшатрии вынуждены были заниматься торговлей и ремеслом и приближались по своему статусу к вайшьям. Но в целом в рассматриваемый период варна кшатриев усиливала свое влияние и фактическую власть.

Значительные изменения коснулись и третьей варны -- вайшьев. В маурийский период в связи с экономическим развитием страны материальное положение их улучшилось и некоторые разряды разбогатевших вайшьев стали приближаться к кшатриям и брахманам. В то же время разорившиеся вайшьи опускались до уровня шудр, из которых тоже начала выделяться более зажиточная прослойка. Зажиточные вайшьи сохраняли определенное влияние в общественной жизни, однако к рассматриваемому периоду политическое значение их в монархиях падает. Вайшьи, принимавшие раньше участие в церемониях коронации царя, в советах, постепенно утрачивают свои права.

Вайшьи не могли занимать и высокие государственные посты. Любопытно, что даже в брахманских законах проявляется тенденция рассматривать вайшьев вместе с шудрами.

Некоторое улучшение экономического положения шудр не меняло их низкого социального статуса. По сравнению с ведийской эпохой политическая роль их упала, и они были преимущественно «обслуживающей категорией», лишенной политических прав. Понятно, что взаимоотношения между шудрами и представителями высших варн были напряженными.

Брахманы открыто заявляли о своем презрении к шудрам, как к людям низким, жестоким, лживым, и вынуждены были признать, что и те испытывают к ним враждебность. Приведенные выше данные свидетельствуют о том, что в рассматриваемый период нарушались те строгие перегородки, которые воздвигали брахманы между варнами, особенно между высшими и низшими. У авторов древних трактатов, «законов» и династийных списков это вызывало острое беспокойство. Можно сослаться, например, на сообщение «Юга-пураны»,описывающей век упадка, который должен наступить при наследниках Ашоки. «Тогда, -- говорят с тревогой авторы текста, -- брахманы, кшатрии, вайшьи и шудры будут действовать одинаково и даже одинаково одеваться».

В целом материалы, связанные с развитием сословно-кастового строя в монархиях во второй половине I тысячелетия до н. э., позволяют наметить некоторые характерные особенности: выдвижение имущественного принципа при оценке положения человека в обществе, усиление роли кшатриев, сохранение брахманами важных позиций, несмотря на определенное падение их идеологического влияния, повышение экономического статуса вайшьев при потере ими политических прав и усиление дифференциации, приводившей к сближению некоторых их разрядов с шудрами, экономическое положение которых тоже в определенной степени улучшилось.

Несколько иная картина рисуется при изучении сословной организации в республиканских объединениях (ганах и сангхах) древней Индии.

Имеющиеся в нашем распоряжении источники свидетельствуют о четко выраженных классовых различиях и имущественном неравенстве в этих республиках. В них прослеживается четырехварновое деление (кшатрии, брахманы, вайшьи, шудры), хотя некоторые исследователи отрицают существование варн здесь. Обычно сведения о них соотносятся с кшатриями, которые фактически сосредоточивали в своих руках всю власть.

Полноправные свободные жители, не входившие в варну кшатриев, имели право присутствовать на заседаниях ганы, но не могли быть избранными на руководящие посты. Таким образом, именно кшатрии, прошедшие обряд посвящения и носившие титул «раджа», были в ганах руководящей группой, ведавшей внутренней организацией и осуществлявшей управление.

Весьма существенным является вопрос об основах господствующего положения кшатриев в республиках. Первостепенную роль, безусловно, играло право земельной собственности. Земля здесь, хотя и считалась находящейся в распоряжении всей ганы, фактически принадлежала кшатриям, которые, судя по источникам, владели частными поместьями. В монархиях, как мы видели, кроме царского земельного фонда были частные владения брахманов.

При решении вопроса о статусе брахманов услуживает внимания частое упоминание (при описании жизни и внутреннего управления республик) брахманов вместе с домохозяевами -- вайшьями. Когда речь идет о варнах в монархиях, брахманы обычно выступают самостоятельно (в брахманских шастрах -- как первая высшая варна, в буддийских -- вслед за кшатриями), а если их называют с представителями других сословий, то обычно с кшатриями.

Указанные же выше свидетельства о связи брахманов вайшьями мы склонны трактовать не как случайное сочетание, а как отражение действительного их положения в республиках. Здесь кшатрии были противопоставлены всему населению, и брахманы часто оказывались в одной группе с остальными-свободными, и, прежде всего, конечно, с вайшьями, хотя в ряде случаев могли находиться на более высоких ступенях социальной лестницы.

Брахманы не могли примириться с тем, что они не играли определяющей роли в ганах и сангхах, что вся полнота власти была сосредоточена в руках кшатриев, что здесь существовали демократические принципы политической организации, благодаря которым в общественную жизнь могли вовлекаться более широкие группы свободного населения.

Можно даже проследить определенное сходство и различие в развитии сословного приоритета в монархиях и немонархических образованиях на протяжении ряда эпох древнеиндийской истории. В ведийскую и поздневедийскую эпохи брахманы занимали ведущее положение. В период образования государств и крушения старой родоплеменной организации власть постепенно сосредоточивается в руках кшатрийства, что с наибольшей полнотой проявляется в олигархиях. В монархиях же брахманы играют, если не ведущую, то все же весьма важную роль в социальной, экономической и духовной жизни общества. Значение кшатрийства особенно возрастает в период создания объединенной маурийской империи и распространения буддизма. Не только в самой виджите, но и в тех сангхах и ганах, которым удалось сохранить самостоятельность и войти в состав империи на правах автономных единиц, кшатрии стояли во главе управления, хотя брахманы и здесь и в других монархиях этого периода пытались сохранить свои привилегии.

Развал маурийского государства, упадок буддизма способствовали упрочению их положения. Вместе с тем крушение империи означало и усиление немонархических образований (прежде всего республик), которым, как и в первый период их истории (VI--V вв. до н.э.), принадлежала важная роль. Возвышение Гуптов, стремившихся к объединению разрозненных государств в единое целое, способствовало усилению влияния кшатрийства в монархиях, хотя брахманы продолжали удерживать позиции, насаждая идеи своего превосходства. В последующую эпоху, связанную с распадом немонархических государственных объединений, господствующее места в монархиях все в большей степени начинают занимать брахманы.

Развитие государственности и формирование крупных государств, дальнейший социально-экономический прогресс способствовали росту значения вайшьев в древнеиндийском обществе -- как в монархиях, так и в немонархических объединениях. В республиках, где брахманы потеряли позиции первого ведущего сословия, где особенности политической организация оказывали определенное воздействие на взаимоотношения варн, где ремесло и торговля достигли высокого развития, влияние многочисленного сословия вайшьев должна было особенно усилиться. Источники сообщают и об участии их наряду с брахманами в собраниях ганы.

Особенности политической структуры и определенные демократические принципы управления, не изменяя в целом основу социальной организации немонархических государственных образований (республик), должны были вместе с тем повлиять на роль варн в них. Это сказывалось в исключительном (если сравнивать с монархией) положении кшатриев, в падении значения брахманства наряду с ростом значения вайшьев. Но ни особенности сословной структуры, ни демократизм сангх и ган, ни резкое отделение кшатриев от остального свободного населения не вели к стиранию граней между варнами. Существование различий выражалось, например, в запрещении браков между представителями разных варн.

Суммируя имеющиеся материалы, можно наметить и более общие черты, характерные для сословной организации в сангхах и ганах древней Индии, и выделить их особенности по сравнению с монархиями.

Изменение формы государственной власти не влекло за собой коренных изменений сословной структуры общества, хотя и накладывало отпечаток на взаимоотношения варн и их роль в общественной и политической жизни.

Изучение сословной организации в ганах и сангхах. представлявших уже вполне сложившиеся государства, позволяет говорить, что причины, вызывавшие деление общества на варны и последующее их закрепление, были одинаковыми и для монархических и для немонархических государств. Они лежали вне сферы политической организации и были связаны с соответствующим этапом исторического развития общества, его социально-экономическим базисом.

Заключение

Древняя Индия по ряду основных параметров близка к государствам ближневосточной древности. Здесь также господствовали власть-собственность и централизованная редистрибуция, отсутствовали свободные по-европейски рынок и частная собственность. Иными словами, в структурном плане Индия всецело принадлежит к традиционному Востоку и не имеет ничего общего с античностью, хотя индоарии генетически достаточно близки древним грекам. Это еще раз свидетельствует о том, что уникальность античной Греции -- результат именно социальной мутации, но не, скажем, специфики этногенеза. Однако структурная общность Индии с остальным Востоком, включая Ближний, никак не означает, что между ближневосточным и индийским регионами нет важной и весьма существенной разницы. Она есть, хотя и не в структуре экономических и связанных с ними отношений.

Разница -- в цивилизации, в культурных традициях, в исторически обусловленных формах организации социума. В конечном счете, во всем том, что нашло свое выражение в виде варново-кастовой и общинной систем. Игнорирование этой специфики образа жизни индийцев и стремление вписать древнеиндийское общество в привычный ряд стран так называемой рабовладельческой формации, нередко приводило в отечественной историографии к тому, что на передний план выходило не то, что характеризует реалии древнеиндийской истории, а нечто искусственно привнесенное извне, от утопической теории. Поэтому весьма существенно исправить перекосы и обратить внимание именно на индийские варны и касты, на индийскую общину, на слабость традиционной индийской государственности как на подлинную и заслуживающую осмысления и оценки особенность Индии.

Список использованных источников и литературы

1. Батыр К.И. Всеобщая история государства и права М. 2002.

2. История Востока. В 6 т. М.: Восточная литература, 1997. Т. 1

3. Васильев Л. С. История Востока: В 2 т. М.: Высшая школа, 1993. Т. 1

4. История Востока. Указ. соч. Т. 1. 409с.

5. Васильев Л.С. История Востока: в 2 т. М., 1993. Т.1

6. Бонгард-Левин Г. М. Индия эпохи Маурьев. М., 1973

Размещено на Allbest.ru