Дипломатическая борьба накануне Второй мировой войны

Размещено на http://www.allbest.ru/

План

1. Нарастание военной угрозы в Европе

2. Англо-франко-советские переговоры в Москве весной - летом 1939 года

3. Советско-германские отношения

4. Начало второй мировой

5. Мероприятия СССР по обеспечению безопасности своих границ

6. Подготовка гитлеровской Германией войны против СССР

7. Мероприятия Советского правительства по укреплению обороноспособности страны

Источники

Приложения

1. Нарастание военной угрозы в Европе

К весне 1938 г. в международных отношениях на европейском континенте обозначился явный перелом: Гитлер, воодушевленный предшествующими дипломатическими победами, а также успешным развитием событий в Германии, которая не только покорилась нацизму, но и в значительной мере с энтузиазмом приняла его, приступил к практическому осуществлению задач, сформулированных им четырнадцатью годами ранее в "Майн Кампф". военный советский германский

Советский Союз к 1938 году был парализован террором. Сталин полностью завершил консолидацию общества и чистку элиты. СССР и Германия практически синхронно стали тоталитарными государствами, однако нацизм добился этого быстрее и меньшей ценой. Германская элита - за минусом ее еврейской части - подверглась не столько чистке, сколько нацификации. Гитлер сохранил практически полную преемственность в руководстве экономикой, дипломатией и военной машиной. Лояльность режиму была достаточной гарантией личного и корпоративного выживания. В Советском Союзе ситуация была в принципе иной, и лояльность как таковая не стоила ничего: сталинский террор был гораздо иррациональнее гитлеровского. Репрессии обескровили советскую элиту.

К концу 30-х годов Сталин пришел к однозначному мнению, что мировая революция не является приоритетным направлением советской внешнеполитической деятельности и что прочные позиции на международной арене могут быть завоеваны главным образом традиционными военно-дипломатическими средствами. В 1938 году он внимательно прислушивался к тому, что происходило в закрытой для него Европе, стараясь нащупать дорогу в европейскую политику. Усиление Германии объективно давало Сталину таковой шанс: европейский баланс сил менялся, и СССР обретал значимую геополитическую функцию.

Европейский послеверсальский гегемон, Великобритания, пала жертвой уверенности в своей способности поддерживать стабильность в Европе ценой минимальных издержек. Избежать военного конфликта в Европе было задачей номер один. Лондон полагал, что ограниченное примирение с запросами Германии предотвратит европейскую войну: Гитлер удовлетворится умеренными территориальными приращениями в Центральной Европе и, с его прочными антикоммунистическими убеждениями, будет надежно сдерживать Советский Союз.

Франция в силу застарелой германофобии и своей геополитической уязвимости относилась к Германии по-другому. Также не представляя истинных масштабов германской опасности, Франция, тем не менее, побуждала Лондон к противодействию Гитлеру. Французские политики, возвращаясь к геополитическим концепциям полувековой давности, с некоторой надеждой смотрели на геополитического преемника России - СССР. Однако французская дипломатия не пыталась достичь прорыва на этом направлении, видя в Гитлере просто реваншиста, а не безудержного экспансиониста. К тому же в англо-французском альянсе Франция играла подчиненную роль (в Париже горько шутили, что Великобритании нет нужды в посольстве в Париже, ведь у нее уже есть одно на Кэ д'Орсэ - во французском министерстве иностранных дел).

Италия, политический и идеологический союзник Германии, имела свои планы территориальной экспансии в Южной Европе. При этом Муссолини, которому не удалось добиться консолидации общества и роста военного сектора в германских масштабах, хотел войну отсрочить. Однако он не отваживался твердо отстаивать свою точку зрения в отношениях с могущественным союзником, хотя в 1938 г. Гитлер с Италией еще в достаточной мере считался. Австрия, Польша и Чехословакия, которые предчувствовали натиск Германии, предпринимали попытки заинтересовать Запад в своей судьбе. Однако весной 1938 года Западу представлялось неочевидным, что Гитлер преследует задачу достижения германской гегемонии в Европе, а не задачу восстановления статуса Германии как крупной державы. Гитлер решил действовать с Австрии. Этнически и культурно близкая Германии, независимая Австрия казалась фюреру неотъемлемой частью Великой Германии. Нацистское движение в Австрии процветало, и это гарантировало простоту перенесения германских порядков на австрийскую почву. Попытки австрийского правительства и либеральных кругов бороться с нацизмом терпели поражение: германская инфильтрация Австрии плюс притягательность идеи великой германской расы делали позиции нацистов все сильнее и сильнее.

Одиннадцатого марта под угрозой военного вторжения Германии австрийский канцлер Шушниг подал в отставку. Берлин (операцией руководил Герман Геринг) предъявил австрийскому президенту Микласу ультиматум: назначить Зейс-Инкварта канцлером или германские войска войдут в Австрию. Зейс-Инкварт, "глава временного правительства" Австрии, под диктовку из Берлина послал в Берлин же отчаянную телеграмму с просьбой послать германские войска в Австрию для предотвращения кровопролития. Уже 12 марта Гитлер был в австрийском Линце (где он провел школьные годы), а 13 марта 1938 г. подписал документ о полном аншлюсе Австрии. Австрия становилась "провинцией германского рейха". Накануне аншлюса в Париже разразился очередной правительственный кризис, и Франция осталась без правительства. Великобритания самоустранилась.

Семнадцатого марта советское правительство, министром иностранных дел которого еще оставался М.М. Литвинов, веривший во взаимодействие с западными демократиями и поддерживавший соответствующие надежды Сталина, предложило созвать конференцию, чтобы обсудить меры по предотвращению дальнейшей германской агрессии. Чемберлен публично отверг это предложение в палате общин.

Чехословакия была следующим пунктом в списке территориальных амбиций Гитлера. Но, твердо намереваясь присоединить всю Чехословакию к рейху, из тактических соображений Гитлер решил провести аннексию в два этапа. На западе Чехословакии, в Судетах, проживало значительное (3,25 млн.) немецкое меньшинство, все более попадающее под влияние местной проберлинской партии. Решение проблемы он видел в одном - присоединение Судетов к рейху. Однако Гитлер понимал, что в одностороннем порядке, как с Австрией, дело решить не удастся. Чехословакия была вписана в систему международных обязательств, подписав договоры с Францией, которая обязалась прийти ей на помощь в случае агрессии, и с СССР, который выступал на стороне Чехословакии после выступления Франции. Перед Гитлером стояла сложная дипломатическая задача. Отчасти ее решение облегчало то обстоятельство, что Чехословакия, даже за исключением Судет, не была этнически однородной. В Словакии существовало движение за автономию. Миллион венгров не питал особо нежных чувств к Праге, как и полмиллиона русинов. Пятого сентября 1938 г. президент Чехословакии Эдуард Бенеш, избегая конфронтации, принял все условия лидеров проберлинской партии в Судетах. Это было совсем не то, на что рассчитывал Берлин: агрессия против Чехословакии лишалась морального обоснования. Двенадцатого сентября Гитлер выступил в Нюрнберге. Уже определив 1 октября как дату вторжения в Чехословакию, он потребовал "справедливости" для судетских немцев. Французский кабинет, устрашенный перспективой вступления в конфликт на стороне Чехословакии, обратился к Великобритании с призывом договориться с Гитлером. Пятнадцатого сентября Чемберлен в первый раз встретился с Гитлером. Фюрер заявил, что он хочет мира, но готов и к мировой войне из-за чехословацкой проблемы. Впрочем, войны можно избежать, если Великобритания согласится на передачу Судет Германии на основе права наций на самоопределение.

Восемнадцатого сентября в Лондон спешно прибыли премьер Франции Эдуард Даладье и министр иностранных дел Жорж Боннэ. В ходе консультаций с британскими коллегами было решено, что территории, на которых проживало более 50 процентов немцев, должны отойти к Германии, и что Франция с Великобританией гарантируют новые границы Чехословакии от неспровоцированной агрессии. Чехословацких представителей в Лондон не пригласили, и Прага вынуждена была довольствоваться британско-французскими предложениями, переданными ей 19 сентября послами двух ведущих европейских демократий.

22-23 сентября Чемберлен, вдохновитель политики умиротворения, встретился с Гитлером - и снова на его территории, в Годесберге. Гитлер заявил, что эти условия его уже больше не удовлетворяют. Он заявил, что Судеты должны быть немедленно оккупированы Германией до 1 октября. На другой день Чемберлен, понимавший, что ему нужно выбирать между умиротворением и войной, которой Великобритания и Франция так страшились, согласился передать требование Гитлера чехословацкому правительству. Франция объявила частичную мобилизацию и подтвердила, что выступит на стороне Чехословакии. 25 сентября Даладье в Лондоне одержал серьезную победу: Чемберлен согласился информировать Гитлера о том, что если Франция окажется в состоянии войны с Германией из-за чехословацкого вопроса, Великобритания выступит на ее стороне. Чехословацкая армия готовилась к отражению агрессии. Великобритания объявила о мобилизации флота. Положение складывалось наихудшим образом для Германии.

Поздно вечером 27 сентября Гитлер продиктовал письмо Чемберлену, которое было выдержано в умеренных тонах: он был готов дать гарантию безопасности оставшейся части Чехословакии, он был готов обсудить детали с Прагой, он хотел мира. Гитлер немедленно пригласил глав правительств Великобритании, Франции и Италии в Мюнхен. Вопреки своему обещанию в послании Чемберлену, он отказывался говорить с представителями Чехословакии. Встреча в Мюнхене состоялась 29-30 сентября. В основу дискуссии легли предложения Италии, которые на самом деле были составлены в Берлине и спешно переданы по телефону в Рим. Они соответствовали тому, что Гитлер уже потребовал от Чемберлена в Годесберге. Однако представленные третьей стороной на конференции, целью которой было предотвратить войну, они воспринимались иначе. В час ночи 30 сентября 1938 г. Гитлер, Чемберлен, Муссолини и Даладье подписали Мюнхенское соглашение. Германская армия получала право вступить в Судеты 1 октября с тем, чтобы завершить оккупацию к 10. Чехословакии не оставалось ничего другого, как сдаться.

Осмелевшие соседи - Польша и Венгрия - поспешили воспользоваться упадком соседней страны. Под угрозой применения военной силы, они получили свою долю в дележе Чехословакии: Польша получила район Тешена (Тешенскую Силезию), а Венгрия - часть Словакии. Великобритания и Франция, превосходившие в сентябре 1938 г. Германию по совокупной военной мощи, дали Гитлеру шанс начать реальную экспансию.

СССР, обеспокоенный ситуацией вокруг Чехословакии, потому что экспансия Германии приближалась к советским рубежам, предпринимал слабые попытки заинтересовать западные демократии в антигерманском сотрудничестве. Однако он находился в полной изоляции.

После аннексии Судет Гитлеру не терпелось оккупировать всю Чехословакию. Оккупация Чехословакии должна была быть бескровной для Германии. Для этого надо было расшатать остатки чехословацкой государственности. Германия провоцировала сепаратизм в Словакии, а Венгрия (при германском участии) - в Русинии (Закарпатье). Правительство в Праге, предпринимая отчаянные попытки спасти остатки государственности, распустило местные словацкое и русинское правительства и ввело военное положение в Словакии. Это устраивало Гитлера. 13 марта 1939 г. он вызвал словацких католических лидеров Йозефа Тисо и Фердинанда Дурканского в Берлин, где без особых церемоний были подготовлены документы, провозглашающие независимость Словакии и призывающие рейх взять новое государство под свою защиту. Теперь оставалось покончить с центральным правительством в Праге.

В 6 часов утра 15 марта 1939 г. германские войска вошли в Чехословакию. Вечером того же дня сам Гитлер был уже в Праге. На следующий день он провозгласил создание протектората Богемии и Моравии.

Великобритания и Франция не сделали и попытки спасти Чехословакию. Чемберлен с облегчением встретил декларацию независимости "Словакии": Чехословакии уже не было, и помогать, следовательно, было некому. Оставалось только выражать протест. Французский посол в Берлине Кулондр заявил, что Германия вышла за рамки Мюнхенского соглашения и франко-германского соглашения от 6 декабря.

После падения Чехословакии наркоминдел Литвинов предложил конференцию Франции, Великобритании, Польши, СССР, Румынии и Турции, которая бы обсудила, как остановить германскую экспансию. Двадцать первого марта Чемберлен предложил Франции и Польше подписать с СССР декларацию о немедленных консультациях по вопросу, как остановить дальнейшую агрессию в Европе. Предложение Литвинова казалось Лондону слишком радикальным, но даже идея совместной декларации была новым словом. Однако польское правительство отнеслось к этой идее со скептицизмом. 21 марта Риббентроп заявил польскому послу Липскому, что Германия настаивает на передаче Данцига и создании транспортного коридора в Восточную Пруссию. Одновременно с этим Риббентроп потребовал у министра иностранных дел Литвы Мемель. И в Мемеле, и в Данциге Германия уже имела пятую колонну. Не откладывая дела в долгий ящик, Гитлер поручил Риббентропу добиться от Литвы передачи Мемеля и, не дожидаясь ответа, направился на линкоре "Дойчланд" к литовскому побережью. Переговоры заняли несколько часов, и 23 марта Гитлер торжественно предстал перед "соотечественниками" в Мемеле. Однако Мемель был не более чем мелочью. Польша, а вместе с ней - большая война, вот что занимало в это время ум фюрера. Уже 3 апреля, в совершенно секретной директиве, он определил время нападения на Польшу - 1 сентября 1939 г.

Польша пыталась найти новые гарантии безопасности, напрочь исключая при этом сотрудничество с СССР.

2. Англо-франко-советские переговоры в Москве весной - летом 1939 года

17 апреля 1939 г. Советский Союз обратился к Англии и Франции с конкретными далеко идущими предложениями, в которых предусматривалось: заключение между Англией, Францией и СССР соглашения о взаимной помощи; оказание тремя державами помощи граничившим с СССР странам Восточной Европы в случае агрессии против них.

В соответствии с советскими предложениями три державы должны были в кратчайший срок обсудить и установить размеры и формы военной помощи, оказываемой каждой из них жертве агрессии, то есть заключить военную конвенцию. Договор о взаимной помощи и военную конвенцию предусматривалось подписать одновременно сроком на 5 - 10 лет. В случае вооруженного конфликта запрещалось заключение с агрессором сепаратного мира.

Советские предложения, однако, не встретили поддержки английского и французского правительств. Как ни парадоксально это может показаться сейчас, но они сочли их неприемлемыми. При рассмотрении 26 апреля советских предложений на заседании английского правительства лорд Галифакс высказался против "всеобъемлющего" соглашения с СССР. Главный аргумент английского министра иностранных дел заключался в том, что подписание Англией и Францией союза с СССР отрицательно отразилось бы на англо-германских отношениях, то есть сделало бы невозможным достижение нового англо-германского соглашения, а английское правительство считало это своей главной целью. Советские предложения были признаны на этом заседании неприемлемыми.

Хотя самые широкие круги французского народа были глубоко обеспокоены развитием событий, французское правительство также не проявило действительного стремления к сотрудничеству с СССР. Тем временем международная обстановка продолжала быстро ухудшаться. 28 апреля Гитлер заявил о расторжении польско-германской декларации о ненападении 1934 года, а также англо-германского морского соглашения 1935 года.

Англо-французская дипломатия была немало встревожена появившимися в печати 21 мая 1939 г. сведениями о том, что в Москву направляется германская торговая делегация (германское правительство действительно поставило 20 мая вопрос о поездке в Москву торговой делегации, но Советское правительство отклонило это предложение). Серьезным ударом для Англии и Франции явилось подписание 22 мая 1939 г. германо-итальянского союзного договора ("стального пакта"). Правительство Н. Чемберлена против своей воли оказалось вынужденным дать, наконец, согласие на заключение англо-франко-советского соглашения (к сожалению, как покажут дальнейшие события, это было согласие лишь на словах). Для ускорения переговоров 2 июня Советское правительство передало правительствам Англии и Франции проект договора о взаимной помощи. В нем предусматривалась немедленная и всесторонняя эффективная взаимопомощь трех держав в случае нападения на одну из них, а также оказание ими помощи Бельгии, Греции, Турции, Румынии, Польше, Финляндии и Прибалтийским странам. Договор о взаимопомощи должен был вступить в силу одновременно с военной конвенцией.

1 июля Англия и Франция дали согласие распространить гарантии трех держав и на Прибалтийские страны. Они предложили, однако, чтобы страны, получающие гарантии, были перечислены не в самом договоре, а в протоколе, который не подлежал бы опубликованию. По их мнению, в списке соответствующих стран следовало указать Эстонию, Финляндию, Латвию, Польшу, Румынию, Турцию, Грецию, Бельгию, Люксембург, Голландию и Швейцарию.

В Лондоне и Париже прекрасно понимали, что центральной проблемой в переговорах будет вопрос о проходе советских войск через территорию Польши, с тем чтобы они могли войти в соприкосновение с германскими войсками. Советское правительство поднимало этот вопрос еще в 1937 году, а также и в 1938 году в связи с возможным оказанием Советским Союзом помощи Чехословакии. Этот вопрос ставили и французы в своей ноте англичанам от 11 июля 1939 г. Меры по разрешению этого вопроса, однако, не были намечены ни английским, ни французским правительствами. Это лишний раз доказывает, что ни Англия, ни Франция не стремились к успешному завершению переговоров.

Советский Союз относился к военным переговорам совершенно иначе. 2 августа 1939 г. Политбюро ЦК ВКП(б) рассмотрело и утвердило состав и задачи советской военной делегации. Ее возглавлял народный комиссар обороны К.Е. Ворошилов. Генеральный штаб Вооруженных Сил СССР подготовил к переговорам подробный план военного сотрудничества трех держав.

Советско-англо-французские переговоры начались в Москве 12 августа 1939 г. Глава советской военной миссии К.Е. Ворошилов прежде всего предложил огласить полномочия делегаций. Полномочия советских представителей были полными и исчерпывающими. Однако, как оказалось, глава французской делегации Ж. Думенк имел полномочия лишь на ведение переговоров, но не на подписание соглашения. Драке прибыл в Москву вообще без каких-либо полномочий (он вынужден был заявить, что запросит и представит их впоследствии). Отсутствие у английской и французской делегаций необходимых полномочий, естественно, не могло не обратить на себя внимание советской делегации. 13 августа К.Е. Ворошилов поставил на заседании вопрос о том, как военные миссии и генеральные штабы Франции и Англии представляют себе участие Советского Союза в войне против агрессора, если последний нападет на Францию, Англию, Польшу, Румынию или Турцию. Он пояснил, что этот вопрос связан с тем, что участие СССР в войне ввиду его географического положения возможно только на территории соседних с ним государств, прежде всего Польши и Румынии. Этой же проблеме были посвящены переговоры 14 августа. Глава советской военной миссии подчеркнул, что это является "кардинальным вопросом" переговоров. Он уточнил, что имеется в виду проход советских войск через ограниченные районы Польши, а именно: Виленский коридор на севере и Галицию на юге. Советская военная миссия заявила, что "без положительного решения этого вопроса все начатое предприятие о заключении военной конвенции между Англией, Францией и СССР, по ее мнению, заранее обречено на неуспех".

Контакты, установленные в те дни Англией и Францией с польским правительством, имели очень своеобразный характер. Например, французские представители в Варшаве вовсе не добивались от польского правительства согласия на сотрудничество с СССР против германской агрессии, а хотели всего лишь получить право сделать в Москве какое-то заявление о позиции Польши, которое позволило бы продолжить переговоры военных миссий трех держав, но в то же время Польшу ни к чему не обязывало бы.

Английское правительство, не желая соглашения с СССР и будучи заинтересовано в том, чтобы вину за срыв военных переговоров можно было свалить на Польшу, даже не пыталось убеждать в чем-либо польских правителей. До 21 августа, то есть намеченного заранее дня очередного заседания военных делегаций трех держав, ответа на поставленный Советским правительством кардинальный вопрос получено им не было. Более того, английская и французская миссии предприняли попытку снова перенести заседание.

Однако советская военная миссия не согласилась на перенос заседания, и оно состоялось. Маршал Ворошилов сделал на нем заявление, что "ввиду неопределенности положения относительно получения ответов" на советский "кардинальный вопрос" он считает резонным не предрешать наперед дату следующей встречи делегаций. Тем не менее, он все еще не исключал возможности и возобновления переговоров, заявив: "… если английской и французской миссиями будут получены… положительные ответы… советская военная миссия готова будет собраться для рассмотрения тех вопросов, которые нами были только что намечены и которые подлежат еще детальному обсуждению".

3. Советско-германские отношения

Еще с весны 1939 года германское правительство начало проявлять заинтересованность в том, чтобы как-то нормализовать отношения с СССР. Как видно из высказываний Гитлера и его приближенных, Советский Союз был единственной державой, конфликта с которой в то время действительно опасалась нацистская Германия, с позицией которой она считалась.

Не считая пока Германию достаточно подготовленной для нападения на СССР, Гитлер заявил Риббентропу, что "необходимо инсценировать в германо-русских отношениях новый рапалльский этап" и что "необходимо будет проводить с Москвой в течение определенного времени политику равновесия и экономического сотрудничества". Как писал статс-секретарь МИД Германии Э. Вайцзекер, они "начали ухаживать за русскими".

Это скоро же стало заметно по тону высказываний германской печати. 12 мая 1939 г. советский поверенный в делах Германии Г.А. Астахов сообщал в Москву, что "немцы стремятся создать впечатление о наступающем или уже о наступившем потеплении германо-советских отношений. Отбросив все нелепые слухи, фабрикуемые здесь немцами или досужими иностранными корреспондентами, пока можно констатировать как несомненный факт лишь одно - это заметное изменение тона германской прессы в отношении нас... Но, отмечая эти моменты, мы, конечно, не можем закрывать глаза на исключительную их поверхностность, ни к чему не обязывающий немцев характер... Слишком уж ясны мотивы, заставляющие немцев изменить тон в отношении нас, чтобы к этому можно было относиться достаточно серьезно".

Вплоть до середины августа 1939 года, пока существовала хоть какая-то надежда на заключение англо-франко-советского соглашения, Советское правительство оставляло все зондажи немцев без ответа. Однако в связи с провалом переговоров трех держав игнорировать германские обращения становилось невозможным.

Продолжать отклонять германские предложения было для СССР уже невозможно. Необходимо было избежать войны на советских западных границах, когда на Дальнем Востоке советские войска уже находились в состоянии ожесточенных боев с японскими агрессорами у реки Халхин-Гол, то есть была серьезная опасность войны одновременно на Западе и на Востоке, причем без союзников. Не переоценивая значения договоров, подписанных Германией, Советское правительство сочло все же необходимым на этот раз принять германское предложение, и 23 августа 1939 г. состоялось подписание советско-германского договора о ненападении (Приложение 1). Статья 1(заявление об отказе от применения силы) германо-советского пакта о ненападении содержала обязательство "воздерживаться от всякого насилия, от всякого агрессивного действия и всякого нападения в отношении друг друга как отдельно, так и совместно с другими державами".

В Статье II (нейтралитет) была принята формулировка, отличная формулировки советского проекта договора: если в советском проекте соблюдение нейтралитета имело предпосылкой ситуацию, при которой другая сторона окажется "объектом насилия или нападения со стороны третьей державы", то окончательный текст договора содержит лишь условие, что она должна стать "объектом военных действий со стороны третьей державы".

Статья III советского проекта (вопрос о консультациях) была по желанию германской стороны разделена на две статьи --III и V. Первая из них была больше соотнесена с ситуацией войны, а вторая - с ситуацией мира. Статья III пакта о ненападении определяла, что "Правительства обеих Договаривающихся Сторон останутся в будущем в контакте друг с другом для консультации, чтобы информировать друг друга о вопросах, затрагивающих их общие интересы". Консультации здесь не ограничивались, как это предлагалось в советском проекте, случаями "споров или конфликтов". Они должны были быть постоянными и потому служить предотвращению взаимного ущемления интересов в момент военной экспансии. Статья эта учитывала также (и прежде всего) пожелание Гитлера, чтобы Советский Союз ни под каким видом - например, на основании своих прежних договорных обязательств в отношении Польши или Франции - не оказался втянутым в той или иной форме в предстоящий конфликт.

В Статье VI (опять-таки по желанию германской стороны) срок действия пакта был определен на 10 лет (с автоматическим продлением на следующие пять лет, если за год до истечения срока действия договор не будет денонсирован одной из сторон), а не, как предусматривал советский проект, на пять лет.

Новой была Статья IV. В ней нашло свое воплощение стремление германской стороны нейтрализовать СССР. Статья эта определяла, что ни одна из договаривающихся сторон "не будет участвовать в какой-нибудь группировке держав, которая прямо или косвенно направлена против другой стороны". Формально она представляла собой дублирование содержащегося в Статье I заявления об отказе от применения силы.

Наконец, Статья VII Договора предписывала вступление его в силу "немедленно после его подписания", в то время как советский проект предусматривал вступление его в силу лишь после ратификации.

Секретный дополнительный протокол к договору принял форму отдельного договорного текста, который, хотя и имел в преамбуле указания на его соотнесенность с пактом о ненападения, с точки зрения содержания и права не был связан с последним. В нем лишь значилось, что нижеподписавшиеся уполномоченные обеих сторон "при подписании договора о ненападении... обсудили в строго конфиденциальном порядке вопрос о разграничении сфер обоюдных интересов в Восточной Европе. Это обсуждение привело к нижеследующему результату..."

В преамбуле этого секретного дополнительного протокола обе стороны проигнорировали существовавший политический порядок в Центральной Европе, присвоив себе право покушаться на суверенитет борющихся за сохранение своей независимости государств. Эта часть протокола констатировала, что уполномоченные представители двух сторон обсудили вопрос о разграничении сфер обоюдных интересов. Это обсуждение привело к нижеследующему результату: "В случае территориально-политического переустройства областей входящих в состав Прибалтийских государств (Финляндия, Эстония, Латвия, Литва), северная граница Литвы одновременно являете границей сфер интересов Германии и СССР. При этом интересы Литвы по отношению Виленской области признаются обеими сторонами".

Финляндию, входившую до конца первой мировой войны в состав Российской империи, решили, не спрося ее, передать Советскому Союзу. (На все запросы финского правительства, как и на последующие просьбы о помощи правительств Прибалтийских государств, в Берлине давался отрицательный ответ.)

4. Начало второй мировой

Первого сентября 1939 года Германия напала на Польшу. Развитие военных событий ошеломило весь мир: ведь английский штаб считал, что Польша продержится не менее полугода! Германские войска - две группы армий - быстро преодолели приграничную полосу и к 8 сентября вышли к Варшаве. Основные силы польской армии были разбиты. Войска фон Бока перешли Вислу; части, действовавшие в Восточной Пруссии, вышли 7 сентября к Нареву, отрезав путь полякам к отступлению. К 15-му трагический исход сражений был предрешен: немцы взяли Люблин и подошли к Бресту.

В сейфах штаба верховного главнокомандования (ОКВ) вместе с планом "Вайс" уже давно находился план, разработанный в Абвере - управлении разведки и контрразведки адмирала Канариса. Целью плана было, по характеристике западногерманского исследователя Х. Хене, "оторвать основную часть Украины от советского государства и соединить их с украинскими районами Польши и Чехословакии". Первоначально предполагалось осуществление плана еще в 1938 году. Затем оно было приурочено к нападению на Польшу. Предполагалось инсценировать " украинское восстание".

Двенадцатого сентября в личном поезде Гитлера состоялось совещание с участием Кейтеля и Риббентропа, на котором в числе других рассматривалась возможность того, что "галицийская и польская Украина станут самостоятельными". На этот случай начальник 2-го управления Абвера Лахузен предусмотрел, что "подготовил бы свои мероприятия с украинцами настолько, что при команде о начале операции при помощи организации Мельника (ОУН) в галицийской Украине вспыхнет восстание".

15 сентября Канарис отдал приказ двинуть диверсионные отряды ОУН. Все было готово, но… Рано утром 17 сентября части Красной Армии выступили, чтобы взять под защиту население Западной Белоруссии и Западной Украины.

28 сентября 1939 года был подписан Договор о дружбе и границах между СССР и Германией. Согласно секретному дополнительному протоколу к этому договору Литва была отнесена к сфере интересов Советского Союза, взамен чего СССР согласился на переход в зону германских интересов Люблинского и части Варшавского воеводств, ранее туда не входивших. Советский Союз так же изъявил готовность согласиться с исправлением в пользу Германии юго-западного участка тогдашней германо-литовской границы после того, "как только СССР примет специальные меры на литовской территории для защиты своих интересов".

Таким образом, протокол от 23 августа изъял из германской сферы Латвию и Эстонию, протокол от 28 сентября - Литву. СССР заключил с правительствами Латвии, Литвы, Эстонии договоры о взаимопомощи, в соответствии с которыми на их территории создавались советские военные базы, а именно вдоль новой разграничительной линии с немецкими войсками (небезынтересно, что французские военные оценивали это как чисто антигерманскую меру). Однако при осуществлении этих мер Сталин и Молотов действовали методом ультиматумов, нарушая общепринятые нормы отношений, принципы суверенитета и невмешательства в дела самостоятельных государств.

5. Мероприятия СССР по обеспечению безопасности своих границ

В апреле 1938 года Советское правительство предложило правительству Финляндии провести переговоры относительно совместной выработки мер по укреплению безопасности морских и сухопутных подступов к Ленинграду и границ Финляндии и заключению с этой целью договора о взаимопомощи. Переговоры, продолжающиеся несколько месяцев, оказались безрезультатными.

В начале марта 1939 года М.М. Литвинов внес новое предложение - сдать Советскому Союзу в аренду на 30 лет несколько островов в Финском заливе. Но на сей раз не для строительства военно-морских баз, а для сооружения на них наблюдательных пунктов. Ответ из Хельсинки, как и в предыдущих случаях, был отрицательным.

В последние дни ноября 1939 года практически в ультимативной форме Советское правительство предложило правительству Финляндии в одностороннем порядке отвести свои войска отграницы на 20-25 километров. Финская сторона выступила с встречным предложением, чтобы советские войска также отошли на такое же расстояние. Советское правительство расценило это заявление как "отражающее глубокую враждебность правительства Финляндии к Советскому Союзу" и заявило, что предложение об отводе советских войск к окринам Ленинграда является абсурдным.

Поводом для войны стал инцидент в пограничном советском селении Майниле. Его советская версия изложена в донесении Мерецкова. В нем было сказано, что 26 ноября 1939 года штабу ЛВО стало изестно об обстреле финской артиллерией советского подразделения, дислоцированноого севернее Майнилы. Было убито четверо и ранено девять красноармейцев и командиров.

Тридцатого ноября 1939 года орудия береговой обороны Кронштадта, открывшие в 8 часов огонь по территории Финляндии, обозначили начало советско-финляндской войны.

Боевые действия в первый период войны протекали для советской стороны неблагоприятно. Расчет на скоротечность достижения цели малыми силами не увенчалось успехом. Финские войска, опираясь на укрепленную линию Маннергейма, применяли разнообразные тактические приемы и умело использовали условия местности.

Созванная 11 декабря 20-я сессия Ассамблеи Лиги Наций образовала специальный Комитет по финляндскому вопросу под председательством де Матта. На следующий день Комитет обратился к Советскому правительству и правительству Финляндии с призывом прекратить военные действия и при посредстве Ассамблеи начать немедленные переговоры для восстановления мира. Правительство Финляндии сразу же приняло это предложение, но Молотов вторично ответил отказом. Исчерпав все возможности для прекращения советско-финляндского конфликта, Совет Лиги Наций 14 декабря 1939 года по настоянию Бразилии и при поддержке других латиноамериканских государств принял резолюцию об исключении СССР из Лиги Наций, осудил "действия СССР, направленные против Финляндского государства" и призвал государства - члены Лиги Наций оказать поддержку Финляндии.

12 марта 1940 г. в Москве был подписан мирный договор, обеспечивавший Советскому Союзу принятие многих требований, которые он предъявил Финляндии в октябре 1939 г. СССР получил весь Карельский перешеек с Выборгом и Выборгским заливом с островами, западное и северное побережье Ладожского озера и др. территории. Финляндия передавала в аренду СССР на 30 лет п-в Ханко для строительства там советской военно-морской базы. Вместе с тем область Петсамо (Печенегская) оставалась в составе Финляндии, хотя финляндское правительство обязывалось обеспечить свободу транзита по ней советских грузов и граждан в Норвегию и обратно.

6. Подготовка гитлеровской Германией войны против СССР

Германия не могла исключать будущего столкновения с Советским Союзом, но прежде всего Гитлеру нужно было укрепиться в Румынии, укрепить свои позиции на Балканах в целом и прежде всего в Греции, где можно было ожидать появления базы для британской авиации в Салониках, удобной для бомбардировки нефтяных приисков в Румынии.

В сентябре 1940 г. в Румынии начали концентрироваться германские войска. В Берлине этот факт интерпретировали как командирование в Румынию военных советников и инструкторов по переподготовке румынской армии, хотя на самом деле германские войска должны были обеспечивать безопасность румынских нефтяных месторождений.

Первого марта Болгария официально примкнула к Тройственному союзу, рассчитывая на новые территориальные приобретения, в том числе за счет Югославии, с опорой на поддержку Берлина. В тот же день в нее вошли германские войска.

Двадцать пятого марта 1941 г. правительство Югославии под сильнейшим дипломатическим давлением Берлина и Рима подписало акт о присоединении к Тройственному пакту. Шестого апреля Югославия была оккупирована германскими, итальянскими и венгерскими войсками. Одновременно с Югославией войска Германии. Италии и Венгрии заняли территорию Греции.

Германия находилась в исключительно благоприятном положении для нанесения удара по СССР.

7. Мероприятия Советского правительства по укреплению обороноспособности страны

В последние два месяца Сталину поступило много сообщений, сигналов, информации о прямой подготовке Германии к нападению на СССР (Приложение 2). Предупреждения шли по линии разведки, дипломатов, друзей Советского Союза. Поступили сообщения и от правительств США и Англии. Черчилль послал еще в апреле месяце специальное послание о крупных перемещениях германских войск на восток (Приложение 3). Сталин знакомился с информацией, но стоял на своем.

Когда отрывочные сведения о подготовке нападения Германии на СССР, в конце концов, выстроились в грозный ряд, Сталин, посоветовавшись с Молотовым, решил проверить реакцию Берлина на эти факты. В качестве зондажа было решено опубликовать Заявление ТАСС с прозрачными упреками в отношении соблюдения Германией условий пакта. Четырнадцатого июня было опубликовано известное Заявление, которое фактически призывало Германию приступить к новым переговорам с СССР по вопросам двухсторонних отношений.

В этот же день Гитлер, уже зная о Заявлении, провел с высшим военным руководством последнее совещание по практической реализации плана "Барбаросса"… После проверки готовности к нападению и уточнения деталей было внесено в план лишь одно небольшое изменение: начало нападения с 3.30 перенести на 3.00 22 июня.

Сталин и Молотов полагали, что если Берлин согласиться на такие переговоры, которые можно было бы затянуть на месяц-полтора, то этим фактически был бы снят вопрос о нападении в этом году: в конце лета, а тем более осенью, Гитлер не решится начать войну. А это означало бы, что СССР получит еще семь-десять месяцев для подготовки страны к отпору.

В Заявлении ТАСС говорилось, что в английской, и не только в английской, печати стали муссироваться слухи "о близости войны между СССР и Германией" и о том, что "Германия стала сосредотачивать свои войска у границ СССР с целью нападения".

В Москве ждали реакции Берлина. Но приходящие шифротелеграммы из советского посольства говорили: официальные круги полностью уклонились от ответа на Заявление ТАСС от 14 июня. Была направлена нота по поводу нарушения самолетом вермахта госграницы. Официальный Берлин и на нее не реагировал.

Дверь войны по мере ее приближения становилась все шире и шире. Сталин очень хотел отодвинуть войну: страна и армия были еще не готовы к решающей схватке с Гитлером. Сталин, уповая на свою уверенность в том, что войну удастся отодвинуть, тем не менее, последние месяцы уделял военным вопросам львиную долю своего рабочего времени. Так, специальной директивой Генерального штаба, после совещания у Сталина, началось выдвижение ряда объединений и соединений из внутренних округов в приграничные районы (16, 19, 20, 21, 22-й армий). В соответствии с постановлением Политбюро ЦК ВКП(б) от 21 июня 1941 года большая часть этих объединений должна была составить группу резерва Главного Командования. Однако объединения не смогли прибыть в указанные районы до начала боевых действий.

Сталин одобрил, учитывая взрывоопасную обстановку, досрочный выпуск военных училищ. После производства молодые командиры и политработники без отпуска, сразу же направлялись в войска, где был их большой некомплект. После долгих колебаний Сталин решился и на такую крупномасштабную акцию, как призыв около 800 тысяч запасников, благодаря чему доукомплектована 21 дивизия приграничных округов. К сожалению, эти шаги были осуществлены лишь за две-три недели до начала войны…

Приказом наркома обороны от 19 июня войскам ставилась задача по маскировке аэродромов, парков, баз, складов, рассредоточению самолетов на аэродромах. Но приказ только-только начал осуществляться… Так же как и вывод полевых пунктов управлений армий начался лишь накануне нападения. Правильные, необходимые мероприятия явно запоздали. Но и на них Сталин шел очень неохотно, часто подчеркивая навязчивую идею: все "эти шаги могут спровоцировать германские войска".

Сталин, придерживаясь очевидной, прямолинейной логики, заблуждался. Однако никто не мог его поправить. Ведь все уже привыкли к "безгрешности" вождя.

При исключительной подозрительности характера, Сталина не насторожили некоторые действия Берлина. Например, так называемое "Хозяйственное соглашение" немцы отказались подписывать на большой срок, ограничив его рамками до 1942 года (а подписывалось оно в январе 1941 года!). Сталину докладывали, что накануне заключения договора о советско-германской границе от реки Игорка до Балтийского моря немецкие официальные лица охотно шли на компромиссы, не спорили из-за каждого "бугра", что бывает обычно в пограничных делах.

Крупный просчет, уже в области оперативно-стратегической, связан с принятием плана обороны страны и мобилизационного развертывания Вооруженных Сил. По личному указанию Сталина осенью 1939 года, вскоре после заключения Договора о дружбе и границах с Германией, Генеральный штаб приступил к разработке документа под руководством Б.М. Шапошникова, основным разработчиком был будущий прославленный Маршал Советского Союза полковник А.М. Василевский. Его основная идея заключалась в обеспечении готовности вести борьбу на два фронта: в Европе - против Германии и ее союзников и на Дальнем Востоке - против Японии. Предполагалось, что Западный театр военных действий будет основным. Здесь и должны быть сосредоточены главные силы Красной Армии. Главные усилия, как предполагалось, противник может сосредоточить на западном и северо-западной операционных направлениях. Нарком обороны, рассмотрев план, не утвердил его, полагая недостаточно решительными возможные действия по разгрому противника.

К августу 1940 года план обороны был пересмотрен. Теперь его подготовкой руководил уже новый начальник Генерального штаба - К.А. Мерецков. Ответственным за его подготовку по-прежнему был А.М. Василевский. Он все так же считал, что главные усилия Красной Армии целесообразно сосредоточить на Западном фронте, имея в виду возможную концентрацию сил противника в районе Бреста. Военные считали, что главный удар силы вермахта нанесут на смоленско-московском направлении. Тем более что на рубежах к северу от Полесья фашисты группировали мощный танковый кулак.

Пятого октября план обороны страны доложили Сталину. Он внимательно слушал наркома, начальника Генерального штаба, несколько раз подходил к карте, долго молчал, похаживая вдоль стола. Наконец, произнес:

-Мне не совсем понятна установка Генерального штаба на сосредоточение усилий на Западном фронте. Мол, Гитлер пытается нанести главный удар по кратчайшему пути на Москву… Думаю, однако, что для немцев особую важность представляет хлеб Украины, уголь Донбасса. Теперь, когда Гитлер утвердился на Балканах, тем более вероятно, что он будет готовить основной удар на юго-западном направлении. Прошу Генеральный штаб еще подумать и доложить план через десять дней…

Одновременно с переработкой плана по указанию Сталина в Генеральном штабе готовили концептуальный документ: "Соображения об основах стратегического развертывания Вооруженных Сил на Западе и Востоке на 1940 - 41 годы". В "Соображениях" верно определялось, что главной опасностью является Германия. В качестве доктринальной задачи выдвигалась такая: упорной обороной на госгранице на базе полевых укреплений не допустить вторжения противника на территорию СССР, обеспечить время для отмобилизования и затем мощными контрударами отразить наступление противника, перенеся боевые действия на его территорию. Предполагалось, что главные силы Красной Армии вступят в действие не раньше чем через две недели. Однако ни "Соображения", ни готовящийся план не уделили должного внимания стратегической оборонительной операции. Ее положение и параметры не были определены. Фактически исключалась возможность прорыва крупных сил противника на большую глубину.

В "Соображениях" и плане предусматривалось равномерное построение войск первого стратегического эшелона по глубине. В пламени начала войны это привело к тому, что соединения вступали в сражение последовательно, поочередно, и получалось, что противник имел возможности вести уничтожение соединений по частям.

Четырнадцатого октября переработанный план обороны вновь доложили Сталину. Все его "пожелания" были учтены полностью, а это означало коренную переориентировку основных усилий Вооруженных Сил. Главное направление основного удара германской армии стали ждать, в соответствии с планом, на юго-западном направлении. Как показали дальнейшие события, это было ошибочное решение.

Боязнь Сталина "спровоцировать" немцев была просто-таки маниакальной. Когда пограничники сбили немецкий разведывательный самолет, нарушивший границу, и два немецких пилота погибли, Сталин приказал немедленно послать телеграмму в Берлин: "Скорнякову. Посетите Геринга и выразите сожаление по поводу гибели 2-х летчиков, сбитых нашими пограничниками". А в округа пошло распоряжение, запрещающее применение оружия против самолетов-нарушителей.

В конце 1939 года Сталин затребовал справку о качественном анализе командного состава армии и флота. Он долго молча всматривался в графы таблицы, скупыми цифрами повествующей об очень "зеленом" по возрасту составе. Около 85 процентов командного состава армии и флота были моложе 35 лет. На заседании Военного совета при наркоме обороны 29 ноября 1938 года было доложено: "В ходе чистки в Красной Армии в 1937-38 годах вычистили более четырех десятков тысяч человек… За десять месяцев 1938 года выдвинули более 100 тысяч новых командиров. Из 108 членов Военного совета старого состава осталось лишь 10 человек…" И уже в следующем, 1940 году было создано 42 новых училища, почти удвоена численность факультетов академий, были созданы многочисленные курсы по подготовке младших лейтенантов. Однако времени для часа испытания оставалось катастрофически мало.

В военном строительстве кадры были самым слабым местом. Огромный дефицит военных специалистов, образовавшийся в эти годы, можно было ликвидировать не меньше чем за 5-7 лет. К лету 1941 года около 75 процентов командиров и 70 процентов политработников находились в своих должностях менее одного года…

Таким образом, май-июнь 1941 г. был заполнен метанием советской дипломатии между требованиями объяснений по поводу систематических нарушений германской авиацией советской границы и шагами, символизирующими лояльность в отношении Германии. Так, еще в середине мая советские и германские дипломаты обсуждали вопросы углубления двусторонних экономических связей. В те же дни советское правительство демонстративно закрыло остававшиеся в Москве посольства Бельгии, Норвегии и Югославии - стран, захваченных Германией. В мае 1941 г. Сталин освободил Молотова от обязанностей председателя совнаркома и принял их на себя. Молотов сохранил за собой руководство наркоматом иностранных дел. Однако линия советской дипломатии не изменилась. Советское руководство до самого дня неспровоцированного нападения Германии на СССР 22 июня 1941 г. так и не предприняло шагов к установлению контактов с противниками Германии - Британией и США, единственными странами, способными быть партнерами Москвы в ее противостоянии с нацистской Германией. Война была официально объявлена, когда германская авиация уже бомбила советские города.

С нападением Германии на СССР завершился первый этап второй мировой войны.

Источники

1. Архивы раскрывают тайны…: Международные вопросы: события и люди/Сост. Н.В. Попов.- М.: Политиздат,1991.

2. Военные страницы. Литературно-художественный альманах/Сост. А.Ф. Полянский. - М.: Воениздат, 1991. - Вып.1.

3. Кризис и война: Международные отношения в центре и на периферии мировой системы в 30-40-х годах, М.: МОНФ, 1998.

4. Сиполс В.Я. Дипломатическая борьба накануне второй мировой войны. - М.: Международные отношения, 1979.

5. Фляйшхауэр И. Пакт. Гитлер, Сталин и инициатива германской дипломатии. 1938-1939: Пер. с нем. В.М. Фамина. - М.: Прогресс, 1990.

6. Оглашению подлежит. СССР-Германия. 1939-1941. Документы и материалы. М.: Московский рабочий, 1991.

7. Churchill W. The Second World War. London.1950.Vol.3.P.320

Приложение 1.

Немецкий текст секретного дополнительного протокола от 23 августа 1939 года (фотокопия)

Приложение 2.

Из сообщение НКВД СССР в ЦК ВКП(б) и СНК СССР о нарушениях государственной границы СССР с ноября 1940 г. по 10 июня 1941 г.

№ 1996/б

12 июня 1941 г.

За прошедшее после октября 1940 г. время, то есть по 10 июня 1941 г. со стороны Германии нарушили границу Союза ССР 185 самолетов. Особенно усилились нарушения нашей границы германскими самолетами за последние один-полтора месяца. Только за май и 10 дней июня 1941 г. границу СССР нарушил 91 германский самолет.

Нарушения границы СССР германскими самолетами не носят случайного характера, что подтверждается направлением и глубиной полетов над нашей территорией. В ряде случаев немецкие самолеты пролетели над нашей территорией до 100 и больше километров, и особенно в направлении районов, где возводятся оборонительные сооружения, и над пунктами расположения крупных гарнизонов Красной Армии.

15 апреля этого года в районе г. Ровно истребителями Красной Армии был приземлен германский военный самолет, у экипажа которого оказались карты Черниговской области Украинской ССР, а также аэрофотосъемочные принадлежности и заснята пленка. Этот самолет залетел на нашу территорию на глубину до 200 км...

С 1 января по 10 июня 1941 г., то есть за 5 месяцев и 10 дней, всего было задержано 2080 нарушителей границы со стороны Германии. Из этого числа уже разоблачено 183 агента германской разведки.

Количество задержаний нарушителей границы за 1941 год по месяцам составило: в январе - 503, в феврале - 175, в марте - 381, в апреле - 260. В мае и за 10 дней июня количество задержанных нарушителей из Германии увеличилось: в мае задержано 353 нарушителя и за 10 дней июня - 108.

За пять с половиной месяцев при задержании нарушителей на границе с Германией в связи с оказанием вооруженного сопротивления убито 36 и ранено 25 нарушителей границы.