Сравнение процессов модернизации в Японии и Китае

В обобщенном виде модернизация в Китае и Японии выглядит так:

- открытие страны во внешний мир;

- экономические и политические реформы, наиболее важными из которых являются земельная, образовательная, промышленная, финансовая, научная и институциональная;

- принятие скорее авторитарного ("прусского", германского), чем демократического ("американского") варианта осуществления реформ; политэкономия Фридриха Листа (государственная интервенция), нежели Адама Смита ("невидимая рука" свободного рыночного развития);

- прагматическое и предпринимательски настроенное правительство;

- решительный и творчески мыслящий лидер;

- инвестиционная политика: создание благоприятного климата для деловой активности;

- постепенный подход к переменам (в противовес радикальному "шок-терапии"), экспортно-ориентированная политика.

К этому перечню Фил Динс добавляет: «Возможно ключевую роль в период Мэйдзи (как впрочем это также применимо и для Китая) играл национализм: в очень важном смысле период Мэйдзи был националистическим ответом на Великую Перемену, в Китае же современный национализм истинно представлен лишь после 1949 г.».

Дайцинская маньчжурская империя в 19 в. сделала все противоположное указанной "модели". Она не стремилась решать проблемы ни через введение новейших достижений, ни пытаясь использовать чужие идеи и институты, как это сделала Япония.

Япония, похоже, была единственной страной из всех тогдашних "развивающихся" стран, которая смогла выработать альтернативную "догоняющую" стратегию, выведшую ее на уровень мирового развития. Китай же, как и другие аграрные общества, вступившие на путь модернизации (Россия, Индия, Османская Турция, Мексика), так или иначе стремились блокировать западное влияние, оказывая сопротивление "инородным" институтам. Япония сопротивлялась Западу по своему, по-японски - она абсорбировала мировой опыт достижений модернизации, особенно Германии, приспособилась к новым правилам игры, в результате чего создала "новую страну", которая, в свою очередь, сама стала формировать свою систему. Японские лидеры поняли, что, если страна должна выжить в условиях технологического превосходства западных "варваров", она должна фундаментально трансформироваться как можно скорее и эффективнее.

Здесь мы подходим к сердцевине нашего тезиса: без мудрого и сильного лидерства и без прозападной развивательной стратегии развивающие страны неспособны ответить на внешний вызов технологически превосходящих стран. Недостаточность институциональных элементов, характерных для стран, не знавших никогда демократии (представительные учреждения, независимые правовые органы, горизонтальное структурирование общества и государства), - все это делает бихевиоральные факторы (лидерский стиль) решающими в таких обществах. В случае с Китаем, сравнение между лидерами и их стратегиями как в середине прошлого века, так в последних двух десятилетий нынешнего века показывает со всей очевидностью фундаментальную разницу в том, почему в первом случае Китай потерпел провал, а во втором стал одним из мировых лидеров. Тот же подход применим к Японии эпохи Мэйдзи и к Японии после второй мировой войны. В обоих случаях мы наблюдаем решимость японских лидеров сделать ставку на открытие во внешний мир, широкое заимствование, курс на экономический рост и огромное желание "учиться, учиться, и еще раз учиться" у своих противников.

В 1895 г. японский премьер-министр Ито Хиробуми спросил величайшего китайского реформатора Ли Хунчжаня, приехавшего в г. Симоносеки подписать унизительный для Китая мир после поражения в войне с Японией, почему Китай оказался неспособным изменить себя так, как это сделала Япония Мэйдзи-исин: "Десять лет назад я говорил с тобой о реформе, но почему до сих пор ничего не сделано?". Ли ответил: "Дела в моей стране настолько сдерживаются традицией, что я не смог осуществить то, что предполагал. Мне стыдно от непомерных желаний и отсутствие власти их реализовать".

Ли Хунчжань был действительно величайшим государственным деятелем Поднебесной 19 в. При определенных обстоятельствах он мог бы стать Дэн Сяопином 19 в. Ли занимал множество высокого ранга государственных постов. Первоначально он надеялся использовать вторжение Запада к выгоде Китая. Также как и любой японский лидер, он понимал острую необходимость для страны адаптировать достижения Запада если она хочет выжить. Он приложил немало усилий осуществить в стране ряд преобразований в стиле японской революции Мэйдзи, что, однако, встретило яростное сопротивление консервативной части бюрократии.

Однако главным препятствием на пути осуществления реформаторских замыслов "самоусиления" страны во второй половине 19 столетия было иное, а именно - китайская элита была обуяна чувством культурного превосходства и этноцентризма по от ношению ко всему не китайскому. Императоры и господствующие слои по старинке воспринимали "поднебесную" империю как "пуп земли", т.е. Китаю нет нужды учиться у "варваров"; страна преодолела многие нашествия, преодолеет и это; достижения, институты и традиции "чжунго" ("срединного государства") пережили все другие цивилизации. Любые трудности воспринимались верхушкой как временные, а вторжение западных держав - лишь как попытка отсталых варваров ограбить великую империю. Император и его окружение, как отмечает британский исследователь Фил Динс, попросту не понимали в то время, что происходило за пределами страны, у них не было ни малейшего представления о наступившем индустриальном веке. Многовековая привычка повелевать заслонила от взора дряхлеющей империи произошедшее фундаментальное изменение сил в международной системе государств. Китай требовал от западных стран подчиниться своему воображаемому могуществу. Его лидеры не смогли сразу понять глубину того глубокого кризиса, в котором оказалось государство и общество.

Во-вторых, маньчжурские правители, столкнувшись с опасностью (растущая нестабильность, конкуренция со стороны европейских промышленных товаров, Опиумные войны, массовые стихийные протесты), не использовали все имеющиеся в их распоряжении средства (чайная и хлопковая промышленность, длительный период контактов с Западом, экономические и людские ресурсы). Китай находился в более благоприятном положении для проведения модернизации до Опиумных войн. Однако его лидеры упустили шансы установить деловые отношения с иностранными кампаниями и правительствами. Например, вместо тщательного изучения причин широкого распространения торговли опиумом, император и его правительство попытались ее ликвидировать путем применения драконовских мер; позднее они не изучали японский опыт реформ. Китайские власти боролись скорее против следствий, чем с подлинными причинами дестабилизации страны.

Япония, напротив, выбрала иной путь сопротивления вторжению Запада: ее новые лидеры решили позаимствовать у своих противников все то, что по их мнению могло поддержать порядок в стране и ее суверенитет. В то время как Китай цеплялся за свои прошлые традиции и нес значительные потери, Япония в период Мэйдзи устремилась буквально и переносно на Запад - в Европу и в США. Японские реформаторы повели страну по пути агрессивного "догнать и обогнать" западные страны. Для этого страна в ускоренном порядка начала приобретать передовую технологию, систему образования, военные, научные и политические системы. Широкое заимствование способствовало ускорению экономическому роста и широкой модернизации, затронувшей многие сферы общества и государства. Лидеры Мэйдзи обосновали идеологию выживания нации ("кокутай"), что привело к поднятию национального духа и аккумулировало энергию к усердному труду с целью победить. Удалось, таким образом, мобилизовать общество против потенциального "иностранного вторжения"; в глазах общества такой курс придал легитимность проводимым преобразованиям. Нация была сплочена на "образе врага" через активную учебу у последнего.

Наиболее примечательным фактом было скорее не поразительный экономический и политический рывок, но те стартовые условия, с которых начинала страна ускоряться по сравнению с Китаем: более отсталая Япония, находившаяся несколько веков в самоизоляции, нашла необходимые ресурсы для стремительного движения вперед. Казалось, что может предложить страна-отшельник эпохи Токугава для состязания с такими великими гигантами, как Англия и США? Ради выживания японские лидеры провели серию жестких и жестоких мер по изменению политических, экономических и социальных институтов. По сути дела, одна эпоха была заменена другой. В этом решающую роль сыграла воля учиться у всего мира.

модернизция китай япония

2. РАЗЛИЧИЕ В ПРОЦЕССАХ МОДЕРНИЗАЦИИ