Оценка эффективности международной образовательной политики СССР и США в годы "холодной войны"

Размещено на http://www.allbest.ru/

Оценка эффективности международной образовательной политики СССР и США в годы "холодной войны"

Введение

Настоящая статья ставит своей целью анализ эффективности образовательной политики США и СССР в период 1950-1980-х гг. Международная образовательная политика периода идеологической конфронтации подразумевала реализацию правительственных программ обучения зарубежных граждан в образовательных учреждениях СССР или США, а также реформирование образовательных систем зарубежных стран. Мы выделяем выражение «правительственные», поскольку хотим подчеркнуть, что речь в данной статье пойдет только о тех образовательных мероприятиях, которые разрабатывались правительственными ведомствами для реализации внешнеполитических задач и финансировались из госбюджета США или СССР. В «холодной войны» такими задачами являлись расширение и поддержание идеологического консенсуса между странами-союзниками, а также формирование лояльных социально-профессиональных групп и элиты в зарубежных обществах, способных выступить проводниками просоветской или проамериканской ориентации своих государств. Имеющиеся архивные документы позволяют выделить следующие критерии сравнения советской и американской образовательной политики в мире, на основании анализа которых возможно сделать вывод об эффективности или неэффективности образовательной политики двух супердержав:

1) типология образовательных программ, механизм планирования и реализации программ в зарубежных странах;

2) методы отбора иностранных граждан для обучения;

3) методы влияния на иностранных граждан и на системы образования в зарубежных странах;

4) результаты образовательной политики.

Жесткие рамки противостояния двух моделей развития общества обусловили политическую необходимость для конкурирующих сверхдержав постоянно поддерживать и распространять ценности своего общественно-политического и экономического образа жизни, что невозможно без создания особой системы взаимопонимания, т.е. согласия наций или ее элиты принять американский или советский образец за модель своего политико-экономического развития и поведения на международной арене. Одним из инструментов для распространения идеологии и создания ценностного консенсуса между странами-союзниками выступила система образования, которая, как известно, является наиболее эффективным способом формирования общества, ориентированного на определенные ценности, идеологию, образ жизни и т.д. Правительства СССР и США активно использовали данную функцию образования и инициировали программы обучения иностранных граждан, а также программы реформирования зарубежных образовательных систем, что способствовало формированию дружественного отношения зарубежных элит и государств к ценностям одной из супердержав.

1. Типология образовательных программ, механизм планирования и реализации программ в зарубежных странах

Международные образовательные программы США и СССР имели два идентичных направления: 1) совокупность правительственных программ обучения интеллигенции и молодежи (академические программы), государственных чиновников, политиков, бизнесменов и специалистов различных областей (технические программы), представителей вооруженных сил (военные программы) зарубежных государств и 2) создание или реформирование систем образования в зарубежных государствах.

Однако наблюдается несколько различий между американскими и советскими программами. Во-первых, США несколько раньше создали правительственные программы обучения представителей академического сообщества - студентов и преподавателей вузов. Точкой отсчета правительственной образовательной политики США на международной арене мы считаем американо-испанскую войну 1898 г. В результате аннексии островов в Тихом океане, включая Филиппины, и получения протектората над Кубой и Пуэрто-Рико США предстали перед европейской дипломатией глобальной державой, позицию которой следует учитывать в международных отношениях.

Рождение новой империи, способной на экономическое и военное продвижение в мире, сделало возможным экспансию американской идеологии. После войны 1898 г. Госдепартамент осуществил два мероприятия, значимых для становления международных образовательных программ как инструмента внешней политики США. В 1900 г. 1300 кубинских преподавателей были приглашены в Гарвардский университет для изучения английского языка, а в 1908 г. 2000 китайских студентов приехали в американские вузы за счет контрибуции, выплачивавшейся Китаем после Боксерского восстания. В этих случаях образовательные контакты осуществлялись по инициативе США для обеспечения стабильной экономической и политической ситуации в Китае и на Кубе. Российское, а позже и советское правительство серьезно осознали значение программ обучения зарубежных граждан в своих вузах только после окончания Второй мировой войны, когда в 1946 г. впервые было принято на обучение около 500 студентов из стран Восточной Европы, исключая советскую зону оккупации в Германии, а также из Монголии, Северной Кореи и Китая.

Во-вторых, приглашая студентов учиться в США, американское правительство заботилось о том, чтобы студенты и преподаватели изучали социальные науки, право, политологию и американскую цивилизацию. Советское правительство стремилось ориентировать зарубежных граждан на изучение технических специальностей, и подавляющее число иностранных студентов изучали точные или инженерные науки.

В-третьих, США создавали краткосрочные (1-12 месяцев) программы обучения для зарубежной академической аудитории. Студенческая зарубежная молодежь, лидеры молодежных организаций, и их преподаватели знакомились с американскими подходами к изучению той или иной дисциплины социального характера, обозревали функционирование американских политических институтов (партии, Конгресс США, органы местного управления и т. п.) и возвращались в свои страны для реализации увиденного в США. Советский Союз, напротив, стремился предоставить участникам академических программ полный курс обучения в политехнических вузах или университетах. Практика приглашения стажеров, существовавшая в СССР, касалась аспирантов или состоявшихся профессионалов.

В-четвертых, сравнительный анализ программ, направленных на обучение широкого круга специалистов, показывает следующее: американское правительство делало ставку на обучение менеджеров, бизнесменов, лидеров политических партий и общественных движений, чиновников. Советское правительство привлекало свои вузы тех иностранных специалистов, которые были задействованы на строительстве различных промышленных объектов, провозглашая тезис о создании «мобилизованного рабочего класса». Также в двух странах существовала система краткосрочного пребывания различных профессионалов - журналистов, представителей университетов, работников сельского хозяйства и т.д. Однако США использовали практику формирования группы, состоящей из 1-3 человек, с тем, чтобы более эффективно оказывать влияние на каждого участника, а СССР формировал так называемые «делегации», состоящие из 10-20 человек, что, несомненно, снижало эффективность идеологического воздействия.

В-пятых, между военными программами США и СССР нет принципиальной разницы. Почти совпадает период возникновения программ подготовки старшего и младшего офицерского состава - это 1920-1930-е гг., когда правительство США интенсивно финансировало обучение военных из государств Латинской Америки, а СССР обучал военных специалистов из Монголии и Китая. И СССР, и США стремились рекрутировать в свои программы представителей армии и различных группировок в странах Ближнего Востока: военные летчики Саудовской Аравии, Ирана проходили обучение в США; Израиль традиционно участвовал в программах военного обучения; после вторжения СССР в Афганистан в 1979 г., Ливан, Оман, Иордания, Йемен стали участниками программ военного обучения США. Афганистан, Сирия, Йемен (Южный и Северный) и Ливан являлись постоянными участниками программ венного бучения СССР. Единственным различием можно считать число приглашаемых представителей армии: за весь период «холодной войны» США обучили более 500 00 представителей зарубежных армий; в советских военно-учебных заведениях было подготовлено около 250 тысяч иностранных военнослужащих.

И последнее видимое различие касается подходов к созданию или реформированию образовательных учреждений в зарубежных странах. СССР строил и открывал новые вузы, техникумы и ПТУ в странах-союзницах, причем особый упор был сделан на создание политехнического образования с внедрением программ по научному коммунизму, диалектическому материализму и т.п. США стремились к тому, чтобы видоизменять учебные планы в уже существующих вузах, предлагая программы области социальных наук, American studies, менеджмента.

2. Механизм планирования и реализации программ в зарубежных странах

Для осуществления международной образовательной политики США и СССР создали обширный государственный механизм планирования, реализации и осуществления оценки эффективности данной политики. Самыми активными проводниками американских академических программ в период «холодной войны» были Госдепартамент и созданный в нем в 1948 г. Отдел по образовательным обменам, а также уже не существующее сегодня Информационное агентство (1953-1998). Вопросами обучения специалистов, лидеров зарубежных политических партий, госслужащих и т.п., а также вопросами реализации программ обучения в развивающихся странах, ведало Агентство международного развития, которое было создано в 1961 г. Директоры Информационного агентства и Агентства международного развития имели статус помощника госсекретаря и напрямую подчинялись Госсекретарю. Программами международного военного обучения занималось Министерство обороны.

На Центральное Разведывательное Управление возлагалась задача по сбору биографических данных потенциальных участников образовательных программ, а также анализ социальной структуры зарубежных обществ для отбора наиболее значимых фигур в том или ином государстве. Ядро процесса планирования образовательной политики концентрировалось в Совете Национальной Безопасности. Именно там представители Госдепартамента, Министерства Обороны, с участием ЦРУ, президента и экспертов обсуждали и формулировали образовательную политику США. Американская политика формировалась на основании так называемых country plans, которые ежегодно составлялись сотрудниками региональных отделов Информационного агентства при участии американских дипломатов. В таких ежегодных документах сотрудники Информационных центров и посольств США анализировали политическую ситуацию внутри страны пребывания, оценивали масштабы образовательной деятельности СССР и выявляли самые влиятельные группы общества в сфере принятия политических решений или формирования общественного мнения. В заключительной части указывались наиболее приемлемые для них программы обучения.

В итоге для большинства стран мира создавался оригинальный план образовательной политики, который способствовал продуманному и эффективному отбору влиятельных граждан зарубежных стран для обучения в США. Необходимо отметить, что велась систематическая и кропотливая работа по поиску тех иностранных граждан, которые в определенный момент времени могли сыграть роль в продвижении политического влияния США. Было введено в практику понятие «целевой аудитории» (target audiences), которую рекрутировали в программы обучения.

Например, в 1950-е гг. американские программы концентрировались на обучении политической элиты стран Западной Европы в силу политической необходимости противостояния советскому влиянию; в 1960-е гг. программы были направлены на молодежь развивающихся государств и стран Западной Европы в силу их неоднозначной политической активности и роста антиамериканизма; в 1970-1980-е гг. американское правительство сконцентрировалась на привлечении элиты из стран Восточной Европы и т.д. Оценка эффективности реализации данной политики также осуществлялось, в основном, силами дипломатических представительств, которые отслеживали карьерные успехи, публикации, отзывы о США, бывших участников программ. Советское правительство, со своей стороны, также создало структуры, которые формировали и реализовывали международную образовательную политику. Отдел науки и высшей школы ЦК КПСС являлся ведущим звеном формирования данной политики. Министерство высшего и среднего специального образования, претерпев многочисленные реорганизации и изменения в названиях, Министерство иностранных дел (МИД), посольства СССР в зарубежных государствах и частично Комитет Государственной Безопасности реализовали программы международного образования. В Отдел науки и высшей школы ЦК КПСС стекалась вся информация о состоянии программ обучения, предложения по изменению образовательной политики, поступавшие от МИД и Министерства образования. Отдел принимал все ключевые решения и согласовывал их либо с ЦК, либо с Советом Министров, и после устного согласия или официального постановления решения направлялись в Министерство образования и МИД.

Последние отвечали за успешную реализацию программ в интересах внешней политики государства. Как правило, посольства и региональные отделы МИД отвечали за отбор участников программ обучения, налаживание образовательных связей в тех странах, где еще не были распространены советские программы обучения, и за сбор сведений о деятельности капиталистических стран в данной сфере. Министерство образования, отвечавшее за обучение иностранных студентов и специалистов в СССР, не подчинялось МИД, но имело советников в посольствах, тем самым направляя деятельность дипломатических служб в области международного образования.

Кроме этого, министерство образования отвечало перед ЦК КПСС за сбор секретных данных относительно действий правительства США в области международного образования и за представление контрпредложений для нейтрализации действий конкурента в этой области. Роль КГБ была скорее воспитательной, чем контролирующей по отношению к иностранным студентам. Проведение разъяснительных бесед с иностранными студентами и выяснение их настроений (необязательно отрицательных) по отношению к СССР и политической ситуации на их родине являлось основной функцией Комитета. Подобные беседы выявляли особую категорию иностранных студентов, которые искали возможности активно включиться в политическую борьбу в своем государстве и, как следствие, получали поддержку от КГБ.

Несомненно, механизм той и другой стороны был огромен и в целом ведомства работали достаточно эффективно. Однако различие заключалось в том, что в СССР не существовало систематической ежегодной подготовки планов по модификации программ обучения для каждой отдельно взятой страны. Принятая однажды установка по рекрутированию в программы определенной целевой аудитории не менялась. Если США отслеживали каждый шаг СССР в образовательной политике своего оппонента, то в СССР такой анализ осуществлялся крайне редко. Нам удалось найти только один подобный анализ, датированный 1962 г. Более того, оценка эффективности также велась советскими ведомствами не систематично. Имелись, несомненно, отделы в министерстве образования, которые занимались поддержанием связей с выпускниками; но постоянного контроля за деятельностью выпускников программ, как это делали американские дипломаты, не проводилось. Наиболее важное отличие между образовательной политикой США и СССР относится к процедуре отбора тех иностранных граждан для участия в программах обучения.

3. Методы отбора иностранных граждан для обучения

Принципиальная разница между советскими и американскими методами отбора иностранных граждан для участия в образовательных программах заключается в следующем: советское правительство основным критерием выбора иностранных граждан обозначало их социальное или семейное происхождение, а американское правительство - их профессиональный статус и влияние в обществе. Иностранные граждане, обучавшиеся в вузах СССР, делились на три основных социальных группы: низшая, средняя и высшая. Низший социальный слой включал в себя граждан, которые происходили из семей рабочих, крестьян и служащих; средние социальные слои - это интеллигенция, военные, фермеры и торговцы; и высшие социальные слои - это семьи высших государственных чиновников, собственников и духовенства.

Социальное происхождение потенциальных участников программ было положено в основу создания «целевой аудитории» распространения образовательных программ. Исходя из принятой социальной классификации, а также исходя из идеологических установок о поддержке низших слоев населения в зарубежных странах, которые в силу своего происхождения могут обеспечить легитимность советской модели развития государства и общества, приоритет при приеме на обучение получали те иностранные граждане, которые происходили из семей рабочих, крестьян и служащих.

На протяжении всего периода «холодной войны» СССР отбирал граждан для обучения из 141 государства, при этом граждане 101 страны активно участвовали в программах. Из этого количества стран, около 60% всех студентов относились к низшим слоям населения, 30% - к средним слоям населения и только 10% - происходили из семей высших государственных чиновников, собственников и духовенства.

Подобный подход к отбору иностранных граждан воплощал в себе советский тип образовательной системы, и ставил своей целью вполне конкретные и объяснимые политические задачи. Выбирая низшие социальные группы и обучая их в вузах, правительство СССР стремилось создать новые профессионально-социальные группы общества, которые были способны, во-первых, распространить идеологию и культурный стиль советской политической системы (преподаватели университетов и средних школ); во-вторых, препятствовать укреплению власти оппозиционной элиты (представители прокоммунистических партий и военные), особенно в странах Ближнего Востока, Азии и Африки; в-третьих, содействовать внутриэкономическому развитию своей страны (кадры среднего звена индустрии и квалифицированные рабочие). По мнению правительства СССР, эта новая элита или элита технократов, которая, получив солидное техническое образование в СССР, займет место политической элиты в тех странах, которые сохранили политическую независимость от СССР (например, в странах Ближнего Востока, Азии ил Африки), или поддерживать политический просоветский режим, созданный СССР ранее (например, в странах Восточной Европы). Другими словами, дипломы инженеров оценивались советским правительством как средство для создания просоветских влиятельных групп в социальной иерархии за рубежом. При этом, критерий учета предыдущих академических достижений потенциальных студентов стоял на последнем месте. Например, в 1986 г. при отборе граждан Уганды оказалось, что только из 54 человек только 14 имели достаточные академические знания для обучения в вузах СССР.

Однако в министерствах иностранных дел и образования СССР осознавали и неоднократно отмечали тот факт, что участники советских программ международного образования, представляющие в большинстве общественные низы, имели мало шансов занять лидирующие и устойчивые позиции в государстве после завершения обучения в СССР. Многие документы СССР указывают на тот факт, что, советские выпускники не имели возможности трудоустроиться и, самое главное, занять место в политическом истэблишменте. Например, в Эфиопии «количество советских выпускников остается незначительным в партийном и государственном аппарате; в верхних эшелонах власти значительное количество сотрудников госаппарата являются выходцами из мелкобуржуазных слоев, прошедшие подготовку в западных странах».

Такие же сведения есть о странах Ближнего Востока и Азии. Осознание этого факта еще в середине 1960-х гг. никак не изменило официальную политику коммунистической партии, направленную на привлечение в советские вузы и профессионально-технические училища беднейших слоев населения социалистических стран. Документы всего периода «холодной войны» указывают, что: «приоритетом при приеме на учебу пользовались представители трудовых слоев населения, рабочего класса и крестьянства, лица, зарекомендовавшие себя активными участием в антиимпериалистической борьбе, в деятельности прогрессивных демократических организаций».

Вторым видимым критерием отбора служила причастность иностранного гражданина к коммунистическим партиям или национально-освободительным движениям. К середине 1980-х гг. половина всех студентов из развивающихся стран приезжала по рекомендации «братских партий и прогрессивных общественных организаций». Эта линия приема в учебные заведения СССР эффективно работала в капиталистических странах, поскольку являлась почти единственным методом влияния в западных развитых странах. Как правило, коммунистические партии в капиталистических государствах, например, в Швеции, официально обращались к советскому правительству с просьбами об обучении. Число иностранных граждан, обучаемых по линии международного сотрудничества компартий, было весьма значительным. По воспоминаниям одного из участников обучения в СССР, например, «с 1967 по 1990 гг. по линии израильской компартии выехало на учебу в Советский Союз приблизительно 1000 человек - из них 25 израильтян-евреев, остальные - арабы. Вначале посылали не только тех, кто имел отношение к компартии - главное, чтобы был способный ученик. Затем требования возросли: от кандидата на учебу стало требоваться членство в одной из коммунистических молодежных организаций и активизм».

Участники националистических движений в развивающихся странах, например, в Сомали, Уганде или Камеруне, отбирались посольствами СССР. Но обучение активистов националистических движений марксизму-ленинизму создавало для советского правительства особые проблемы, поскольку из-за частой смены политических режимов в развивающихся государствах эти люди преследовались по закону, и многие участники советских образовательных программ из Намибии, Боливии, Афганистана и др. были вынуждены нелегально добираться к себе на родину через третьи страны с помощью правительства СССР. Такие прецеденты стали возникать с середины 1960-х гг. и обусловили создание практики нелегальной отправки студентов в свои страны, причем некоторым вузам выделялись на это дополнительные деньги. Американское правительство, напротив, не учитывало социальное происхождение участников образовательных программ. Основной характеристикой выбора являлся либо достигнутый профессиональный статус иностранного гражданина, его вес в принятии решений в любых сферах деятельности, либо потенциальные лидерские качества представителей молодежи.

На протяжении всего периода «холодной войны» США отбирали граждан для обучения из 134 стран, а из 128 стран наблюдался постоянный поток граждан, которые становились участниками программ. Целевая аудитория потенциальных участников программ делилась правительством США на три категории: 1) представители политической элиты (государственные служащие, лидеры партий, бизнесмены, журналисты и издатели); 2) преподаватели вузов и школ и 3) студенты, имеющие потенциал стать частью политической элиты в будущем. В разных странах от 55 до 99% участников американских программ являлись представителями действующей элиты или теми гражданами, которые влияют на процесс принятия решений и на общественное мнение в своих государствах. Соответственно, преподаватели и студенты, обладающие потенциалом стать высокопрофессиональным специалистом в своей области, стояли на второй и третьей позициях в системе отбора.

Основными критериями для участия в программах обучения, а чаще в программах, связанных с краткосрочными ознакомительными поездками по стране, являлись лидерские качества иностранного гражданина. Термины «leader» или «opinion-molder» стали ключевыми понятиями в американской образовательной политике США времен «холодной войны». В документах по внешней и образовательной политике США эти термины подразумевали «выдающихся представителей политики, культуры, образования, а также государственных лиц как министров, членов законодательных собраний и пр.». В принципе, потенциальный участник программ мог быть кем угодно - музыкантом, архитектором, студентом старших курсов, членом правительства и т.д. Однако он должен был быть ведущим специалистом в своей области, способным объединить вокруг себя единомышленников и, в итоге, проводить реформы в политике, экономике, создавать новые научные направления и дисциплины, обучать студентов новым дисциплинам и т. п.

Однако существовала одна категория зарубежных граждан, которая меньше всего была представлена в качестве участников программ обмена и СССР, и США, - представители мусульманского духовенства. Только из Афганистана, где усилиями советников из СССР была осуществлена попытка создать образовательную систему по образу мусульманского образования Таджикистана, представители духовенства учились в СССР в 1970-е гг. США, провозгласив в 1950-х гг. идею о том, что образовательные программы должны «уважать основные догматы мусульманства; демонстрировать, что сотрудничество с США приведет к улучшению благосостояния в обществе, а сотрудничество с советским правительством -- к подавлению религии и культурных ценностей…», так и не создали ни одной специальной программы для представителей духовенства. После террористических атак 2001 г. правительство США признает ошибкой проведение подобной образовательной политики США в регионе в период «холодной войны» и изменит ее.

В итоге, две державы практиковали два совершенно не похожих подхода к отбору иностранных граждан, надеясь из них сформировать лояльные группы общества, ориентированные на конкурирующие идеологические системы. Если советское правительство, используя язык социологии, стремилось создать новый доминирующий слой технократов, то США стремились поддержать уже существующие элиты, которые до периода «холодной войны» установили с западными странами прочные образовательные контакты. США полагали, что достигнутый профессиональный уровень иностранного гражданина, его место в политическом истэблишменте при правильном подходе к его обучению, будет оказывать весомое положительное влияние на идеологическую ориентацию элиты и общества в целом. В СССР, наоборот, полагали, что представители маргинальных слоев населения, которые, в основном были исключены из процесса принятия политических решений в своем обществе, будут способны занять стать новой элитой, при оказании военной, экономической помощи СССР. Сделав ставки на противоположные группы общества, оппоненты разработали методы идеологического воздействия, которые использовались в образовательных программах.

4. Методы влияния на иностранных граждан (обучение и реформирование систем образования)

Методы влияния на зарубежных граждан, которые использовались противоборствующими сторонами, по форме во многом совпадали, но различались по содержанию в силу разности идеологического посыла. Наиболее эффективным способом влияния на широкие круги зарубежного общества являлась практика реформирования учебных планов в университетах и внедрение новых дисциплин, а также создание новых учебных заведений в зарубежных странах. Как было заявлено выше, США внедряли социальные науки, политологию, менеджмент, а начиная с 1960-х гг., когда в мире прошла волна антиамериканизма, - дисциплины, связанные с североамериканскими исследованиями. Особенно, показательна в этом отношении Западная Европа. Пожалуй, нет ни одного вуза в данном регионе, где бы не произошло внедрение указанных дисциплин. Показателен американский подход к внедрению новых дисциплин в зарубежных вузах: среди преподавательского состава Госдепартамент выбирал наиболее профессионального и известного исследователя. Ему предлагалось стать участником краткосрочного обучения в США. В период пребывания в США исследователю демонстрировались новые научные направления, методики преподавания, а также круг американских ученых, которые занимались данными областями гуманитарной науки. По возращении, участник программы формировал новые курсы, открывал новые исследовательские институты, факультеты, кафедры, получая от правительства США дополнительные гранты на формирование библиотек, покупку литературы и пр. Подобным образом по всем странам было распространено изучение политологии. Американское правительство возлагало на данную дисциплину огромные надежды, полагая, что изучение данной науки сформирует правильное восприятие развития международных отношений и политики США, а также американской либеральной идеологии.

Также посредством краткосрочных программ, созданных для ректоров вузов, исследователей и преподавателей европейской истории, американское правительство осуществило масштабную программу по созданию новой учебной дисциплины «Европейское движение» в университетах Западной Европы. Во всех европейских странах появились учебные курсы под названием «Европейская идея» или «Трансатлантическое партнерство». Было создано научное направление по европейским исследованиям, позже появились научные журналы и расширена подготовка служащих в Колледже Европы в Бельгии для будущих наднациональных европейских организаций. И наконец, был осуществлен проект по написанию новой европейской истории, где тема федерализма проходила красной нитью. Осуществляя подобные проекты, США преследовали цель по объединению интеллигенции и молодежи вокруг идеи о единстве Европы и незыблемости союза между США и Западной Европой.

В отличие от СССР, правительство США не стремилось открывать новые вузы. Однако внедрение такой дисциплины как управление в бизнесе сопровождалось открытием новых вузов, поскольку американское правительство рассчитывало, что формирование нового поколения менеджеров и распространение американского стиля управления производством и экономикой будет вполне эффективным ответом на действия СССР в области внедрения дисциплин по экономическому планированию. Трудно подсчитать, какое количество подобных вузов создали США за средства федерального бюджета в мире, но известно, что только в странах Западной Европы было создано 175 вузов, специализирующихся на подготовке специалистов в области управления.

Советский Союз действовал подобным образом. В высших учебных заведениях стран своей сферы влияния происходило целенаправленное внедрение таких предметов как диалектический материализм, научный коммунизм, основы экономики социализма и пр. Активно создавались факультеты общественных наук и, естественно, создание любых технических вузов, учреждений среднего профессионального образования сопровождалось идеологическим воспитанием, которое происходило через внедрение указанных предметов.

Однако, в отличие от США, процедура внедрения новых дисциплин проходила иначе. Правительство СССР редко приглашало представителей вузов на ознакомительные поездки с целью демонстрации развития новых научных тенденций. Командирование советских обществоведов в страны Восточного блока и Третьего мира являлось более развитым направлением советской образовательной политики. Ежегодно сотни, а иногда и тысячи советских преподавателей направлялись в Восточную Германию, Польшу, Китай, Северную Корею, Монголию, в страны Африки и др. с целью реформирования учебных планов в уже существующих вузах или построенных за средства госбюджета СССР, как это было в Бирме, Эфиопии, Афганистане, Камбодже, Северном Вьетнаме, Гвинее и др. Советские специалисты при помощи личных контактов, убеждения и консультирования преподавателей в зарубежных государствах осуществляли весьма масштабные проекты по реформированию вузов в нужном для СССР русле. В одной стране могло находиться одновременно от 300 до 500 специалистов, как это было в Китае или Афганистане, которые и консультировали, и преподавали историю коммунистической партии, историю СССР, политэкономию и пр. Вслед за этим создавались новые программы, литература и учебники по истории и идеологическим дисциплинам. В итоге, СССР направлял специалистов для реформирования учебных программ, а американское правительство занималось формированием специалистов, способных организовать деятельность своего вуза в нужном для интересов США направлении.

Вторым эффективным способом оказания идеологического влияния являлось обучение иностранных граждан в США или в СССР. Как было отмечено выше, программы обучения зарубежных граждан носили в США краткосрочный характер. Студенты, которые приезжали по правительственным программам, также обучались интенсивно. Госдепартамент США составлял программу их обучения, направленную исключительно на изучение принципов демократического управления во всех сферах общества. Студенты изучали принципы функционирования американских университетских городков, студенческое самоуправление, функционирование политической системы США и т.д. Им предлагалась сокращенная академическая нагрузка для посещения студенческих мероприятий. Кроме этого, еще вначале 1950-х гг. была изобретена форма обучения молодежи посредством летних школ.

Благодаря усилиям будущего советника по национальной безопасности, а тогда аспиранта Гарварда Г. Киссинджера, правительство США создало систему интенсивного летнего обучения иностранной молодежи, которая в будущем должна была занять ключевые позиции в обществе. Идея Г. Киссинджера являлась уникальной для системы образования, поскольку подразумевала обучение студентов в период каникул, а значит уменьшение шансов влияния других идей на свободное студенчество. Ориентирование молодежи на США осуществлялось также через создание двуязычных образовательных и информационных центров в зарубежных странах. Особенно такие центры стали популярны в странах Латинской Южной Америки. За несколько лет США создали больше ста центров в этих регионах, которые сделали английский язык родным для большинства студентов. Только в Аргентине и Мексике в течение года 18 000 и 27 000 студентов, соответственно, изучили основы английского языка.

Приглашенные представители действующий элиты становились участниками таких программ какForeign Leader Program, Foreign Specialist Program, а позже и International Visitor Program. Зарубежные политики, бизнесмены, журналисты осуществляли запланированные Госдепартаментом поездки по стране, знакомились с представителями американской элиты, завязывали контакты, проживали в американских семьях и участвовали в американских праздниках. Цель, которая преследовалось правительством познакомить представителей правительства, законодательных собраний, а также издателей и телеведущих с американским образом жизни и продемонстрировать на практике работу демократических институтов. Для зарубежной элиты создавались особые программы обучения в области партийного строительства, реформирования деятельности парламентов и процедуры принятия законов, а бизнесмены, менеджеры и член профсоюза познавали законы американского стиля управления предприятиями и решения конфликтных ситуаций на производстве.

Например, почти все канцлеры времен «холодной войны» и настоящего периода, мэры городов, 50 % депутатов Бундестага, все ректоры университетов Западной Германии и т.д. участвовали в программах обучения в США. Американские эксперты неоднократно отмечали высокую эффективность подобных программ, поскольку краткосрочное пребывание в США и демонстрация позитивных сторон американской жизни складывались в позитивное отношение участника к деятельности США на международной арене. Советский Союз, со своей стороны, меньше внимания уделял таким краткосрочным программам пребывания. Основной акцент был, сделал на долгосрочной (5 лет) подготовке инженеров, педагогов, врачей и т. д. Студенты, социальное происхождение которых уже обсуждалось, проходили обучение в вузах и профтехучилищах, техникумах и партийных школах. Идеология коммунизма и все атрибуты воспитательной политики охватывали все иностранное студенчество, попадающее в вузы СССР. Советские эксперты неоднократно подчеркивали, что «основой всей системы обучения является изучение общественных наук, изучение которых в СССР стало обязательным с 1968 г. С момента введения обязательного изучения общественных наук стала возможной успешная реализация задач идейно-воспитательной работы с иностранными учащимися».

Кинолектории, лекции советских чиновников и высшего партийного руководства, проведение особых закрытых семинаров, на которых обсуждались проблемы национально-освободительного движения и использование наиболее способных студентов в качестве сотрудников ТАСС для ведения радиопередач на своем родном языке, а также участие студентов в политических переворотах у себя на родине - являлись основными шагами политической власти в отношении создания политически активного социального слоя. Для тех, кто плохо понимал русский язык, читались курсы марксизма-ленинизма на арабском, японском, английском, французском и испанском языках.

Казалось бы, подобная политика должна привести к успеху, однако существует немало документов свидетельствующих о том, что определенное число государств сопротивлялось идеологическому давлению, как со стороны США, так и со стороны СССР. Имеющиеся документы свидетельствуют о том, что у советского руководства было больше проблем, чем у американского. Значительное число зарубежных государств отказывались от советских стипендий. Камбоджа, Алжир, Того, Цейлон, Марокко, Замбия, Мали, Нигер, Руанда, Гвинея и др. неоднократно заявляли о прекращении своего участия в советских программах обучения. Также, правительства таких государств, как Индонезия, Иран, Сирия, Китай и др. постоянно требовали, чтобы студентам не преподавали общественные науки, связанные с идеологией коммунизма. А правительство Бирмы отказывалось претворять в жизнь новую учебную программу, созданную СССР, для обучения студентов в системе высшего образования Бирмы.

Иностранные студенты в советских вузах часто выступали против лекций, семинаров, показов фильмов и распространения властями идеологической и политической литературы. Особенно активными являлись студенты из стран Восточной Европы, - «поляки, чехи, венгры, немцы и албанцы». Советское руководство отмечало, что «студенты не читают советских газет и не слушают радио, а сведения и информацию получают через иностранные газеты и радиопередачи из-за границы, что порождает и усиливает среди иностранных студентов провокационные слухи и неправильное освещение международных событий». Восточноевропейская интеллигенция, которая никак не хотела поддаваться на идеологическое перевоспитание, снижала результативность образовательной политики в данном регионе. Советские преподаватели, которые отправлялись в страны Восточной Европы, указывали в своих отчетах о состоянии апатичности, враждебности со стороны интеллектуалов на протяжении 1950-х-1980-х гг.

Например, в 1959 г. один из советских преподавателей отметил в отчете о пребывании во всех странах Восточной Европы, что «значительная часть интеллигенции из числа научных работников, преподавателей придерживается враждебных взглядов», а в 1982 г. другой советский специалист, находящийся в ГДР, заметил, что «многие представители интеллигенции заявляют о разочаровании в общественной системе ГДР и профессиональную неудовлетворенность и, поэтому, стремятся бежать в ФРГ…». Все эти настроения подмечались правительством США, которое разработало программы долгосрочных программы для восточноевропейской интеллигенции и диссидентов с целью возродить национализм и способствовать «политическому отрыву стран Восточной Европы от Москвы». Особая задача ставилась и перед программами обменов для студентов: «создать поколение молодежи, которая в будущем будет выдвигать требования о предоставлении свободы и улучшении условий жизни». В 1960-е гг. В Польше реформировались методы преподавания английского языка, Румынское правительство согласилось на подготовку менеджеров в США и издание книг по рыночной экономии для вузов.

Шаг за шагом, начиная с минимального количества участников, США к концу 1970-х гг. удалось добиться согласия всех стран Восточной Европы на участие интеллигенции и правящей элиты в краткосрочных программах обмена. Финансировались и образовательные проекты диссидентских организаций через благотворительные фонды: проведение конференций, выставок, семинаров. В 1985 г. администрация Рейгана сумела договориться с правительством Советского Союза о включении студенчества стран Восточной Европы в образовательные программы США. Число студентов, прошедших обучение в США, умножилось в четыре раза к 1989 г. по сравнению с периодом 1970-х годов, что способствовало падению советской идеологии в регионе.

США, хотя и реже сталкивались с враждебным поведением участников программ и государств, но сопротивление оказалось более серьезным для внешнеполитических интересов США. Страны Ближнего Востока проявили наибольшее сопротивление попыткам США осуществить реформирование образовательных систем. После возникновения палестино-израильской проблемы и формирования произраильской политики США на Ближнем Востоке в конце 1940-х--начале 1950-х годов отношение арабского населения к американским образовательным программам изменилось в отрицательную сторону. Особенно сильны антиамериканские настроения были в Сирии. Сирийское правительство отозвало своих студентов из американского университета в Бейруте в начале 1950-х годов. Студенты срывали занятия и расклеивали антиамериканские листовки. В период заключения Багдадского пакта обстановка в университете еще больше накалилась, когда арабские студенты вышли на улицы и устроили стычки с полицией, за что были исключены американской администрацией из университета. Американо-сирийские отношения окончательно испортились после Суэцкого кризиса, и американские программы покинули страну в 1956 г. Война между арабскими государствами и Израилем в 1967 г. нанесла еще более ощутимый удар по образовательным программам США в регионе. Страны, которые временно разорвали с США дипломатические отношения, такие как Ирак, Йемен, Сирия и Египет, отказались от участия в программах образования США на несколько лет.

Иран и Саудовская Аравия, которые занимали ведущие позиции в образовательной политике США, оказывали сопротивление попыткам США проводить реформы в области образования. Когда в середине 1960-х гг. США попытались реформировать учебные планы в вузах Саудовской Аравии, которые состояли из предметов по религии, арабскому языку и точным наукам, король Файзиль настойчиво заявил, что Саудовская Аравия не хотела бы проводить реформы в образовании с помощью «чужих рук», что могло бы привести к созданию поколения молодежи, оторванной от потребностей страны. В итоге, реформы были свернуты. Также иранское правительство, активно участвуя в программах обмена, отказалось от проведения американских реформ в системе высшего образования. США предлагали расширить доступ к образованию для растущего числа молодежи. Отказ шаха привел к тому, что «огромная масса молодежи не смогла получить образования и найти работу, создавая угрозу социального взрыва».

Заключение

За годы «холодной войны» в правительственных программах Госдепартамента участвовало от 600000 до 700000 иностранных граждан, не считая различных специалистов, которые проходили обучение через Агентство международного развития, и военных специалистов, обучение которых контролировалось Пентагоном. Из этого числа, по данным Госдепартамента США, около 200 выпускников программ являются или являлись главами государств, а еще 600 - представителями правительств, парламента и различных министров. Наибольшее число политической элиты, обучавшейся в США, можно обнаружить в таких странах как Южная Корея, Аргентина, Чили, Германия, Великобритания, Израиль, Япония.

С другой стороны, через министерство образование СССР прошло от 250000 до 270000 иностранных граждан, обучавшихся в советских образовательных учреждениях, не считая военных специалистов, которыми ведало Министерство обороны СССР. Из советских выпускников выросли 63 настоящих и бывших представителя правительства, члена парламентов и различных министров; 33 выпускника добились блестящих успехов в академической области; 21 - стали ведущими бизнесменами своих стран; 10 - являются различными экспертами и советниками; 14 - ведущими врачи своих стран, а в СМИ работают только 6 выпускников. Наибольшее число политической элиты, обучавшейся в СССР, живет и работает во Вьетнаме, Монголии, Гвинее, Конго, Египте.

В итоге, можно констатировать тот факт, что правительству США удалось рекрутировать больше граждан иностранных государств, чем правительству СССР, и сформировать больше представителей политической элиты, чем СССР. Но цифровые показатели, которые относительны, не являются основным измерителем эффективности. Как мы опередили в начале статьи, типология программ, методы отбора и влияния, могут служить критериями для анализа эффективности или неэффективности политики. Мы пришли к выводу, что разработанные программы, методы влияния на иностранных граждан и образовательные проекты двух держав были более менее эффективными для достижения политических целей, поскольку программы поддерживали идеологическую ориентацию государств. Однако, методы отбора иностранных граждан для обучения СССР и США, характеризующиеся противоположным подходом (социальное происхождение VS. профессионального статуса), как нам представляется, влияли и влияют на эффективность образовательной политики.

Исходя из современных исследований по социологии образования, которые доказывают, что обучение граждан из низших социальных слоев в большинстве случаев существенно не влияет на их дальнейшую карьеру из-за отсутствия экономических и политических связей с элитой общества у их семей, можно заключить, что советская международная образовательная политика в итоге оказалась менее эффективной в долгосрочной перспективе из-за так называемого «эффекта влияния социального происхождения».

Советское правительство сделало ставку на группы населения зарубежного общества, которые были способны занять ведущие посты в государстве посредством переворота и благодаря постоянной военной или политической помощи СССР, и, естественно, теряли свои посты, если происходила смена политического режима. Как было указано выше, основной проблемой советской образовательной политики являлось именно невозможность для выпускников советских вузов занять ведущее положение в своем государстве. С другой стороны, США удалось сделать ставку на те слои населения, которые уже занимали ведущие посты в обществе, имели прочные связи и контролировали развитие общества по американскому образцу, изученному во время визита в США.

Литература

образовательный обучение гражданин

1. Российский государственный архив социально-политической истории (далее РГАСПИ), ф. 17 «ЦК КПСС», о. 133 «Внешнеполитическая комиссия при ЦК КПСС», д. 237. Л. 55-56.

2. Special Collections. University of Arkansas Libraries. Bureau of Educational and Cultural Affairs Historical Collection. Manuscript Collection 468. Box 317. Folder 17.

3. Государственный архив Российской Федерации (далее ГАРФ), ф. 9606 «Министерство высшего и среднего специального образования», о. 1, д. 336. Л. 15; РГАСПИ, ф. 17, о. 133, д. 237. Л. 55-56.

4. National Archives Records Administration (далее NARA). R. G. 59. Department of State. Central Files.Educational and Cultural Exchange. Box 395.

5. Российский государственный архив новейшей истории (далее РГАНИ), ф. 5 «Аппарат ЦК КПСС», о. 35 «Отдел науки и вузов», д. 42. Л. н/у.

6. Цветкова Н.А. Cultural Imperialism: международная образовательная политика США в годы «холодной войны». СПб.: изд-во СПбГУ, 2007. С. 133-134.

7. Foreign Assistance Legislation For FY 1985. Committee on Foreign Relations. US House of Representatives. 98th Cong. 2nd sess. Wash. D. C., 1984. P. XVI.

Размещено на Allbest.ru