Освоение древними греками Причерноморья

Размещено на http://www.allbеst.ru/

Оглавление

Введение

1. Территория Причерноморья накануне греческой колонизации

2. Причины освоения греками Причерноморья

3. Первые контакты древних греков с населением Причерноморья

4. Процесс колонизации Причерноморья

5. Итоги освоения древними греками Причерноморья

Заключение

Список использованных источников и литературы

Введение

Античная цивилизация играет великую роль в истории человечества. Достижения философии, искусства, литературы, архитектуры театра и т.д. прочно вошли в жизни европейцев и стали для них эталоном. Влияние древних греков ощутили на себе почти все племена, населявшие тогда восточную Европу. Оно проявилось как в общественной, политической, экономической сферах, способствуя ускорению общественного развития племен, так и в культуре. А земли, находившиеся в непосредственной близости к Греции, просто засасывались её неудержимым потоком культуры и энергии. Одной из таких земель было Причерноморье, которое стало греческой колонией и, в которое греки вложили одну из самых драгоценных частей своей цивилизации. Поэтому темой курсового исследования стало «Освоение Причерноморья древними греками».

Актуальность темы исследования. Данная тема представляет одно из приоритетных научных направлений в мировой науке об античности, в котором исследователи из стран СНГ по праву добились ведущих успехов. Благодаря активному археологическому изучению памятников древности, проводимых в Болгарии, Румынии, на Украине, в России, странах Закавказья, источниковедческая база и объем информации об истории и различных сторонах жизни населения этого региона в древности постоянно пополняется. А, следовательно, меняется взгляд на историю данного региона, который может не совпадать с оценкой предыдущих исследователей.

Хронология исследования.

Данное исследование не имеет четких хронологических рамок в виду почти полного отсутствия источников по доколониальному периоду. Поэтому исследование включит в себя всю информацию о том, что происходило на территории Причерноморья до Великой греческой колонизации, а значит - до конца VIII в. до н.э. Известно, что массовое колонизационное движение греков относится к концу VIII-VI вв. до н.э., ко времени формирования у них государства (полиса). Поэтому VI в. до н.э. будет являться крайним рубежом исследования.

Исходя из вышесказанного, целью данного курсового исследования является изучение освоения Причерноморья древними греками. Для достижения данной цели необходимо выполнить следующие задачи:

1) Определить положение территории Причерноморья до прихода греков;

2) Выявить причины освоения греками Причерноморья;

3) Раскрыть сущность первых контактов древних греков с населением Причерноморья;

4) Описать процесс колонизации Причерноморья;

5) Определить итоги освоения древними греками Причерноморья.

Объект исследования - греческая колонизация. Предмет исследования - освоение древними греками территории Причерноморья.

Характеристика историографии и источниковедческой базы.

По истории Древней Греции написано множество монографий различными исследователями, которые частично захватывают данную тему курсового исследования. Но фундаментального труда по этой теме не существует.

Основу источниковедческой базы по заданной тематике составляют материалы археологических раскопок, но они на зачастую не имеют точной датировки, поэтому их нельзя считать достоверными источниками. Наиболее полную картину можно получить, используя письменные источники - это ассирийские надписи и труды древнегреческих историков, но и им нельзя доверять полностью, так как зачастую они имеют мифологический характер или записаны со слов народа.

Так наибольшие трудности в курсовой работе вызвала первая глава, касающаяся территории Причерноморья накануне греческой колонизации. Геродот и Страбон красочно описывают этот период истории, но многие историки современности скептически относятся к этим данным, потому что Геродот и Страбон жили позже описываемого периода. К таким историкам относится Артамонов М.И. В своем труде «Киммерийцы и скифы (от появления на исторической арене до конца IV в. до н. э.)» (1974) он больше ссылается на археологический материал. Другие же авторы (В.И. Кузищин, Д.Б. Шелов, В.С. Сергеев, Д.П. Каллистов), наоборот, берут в качестве эталона Геродота и Страбона. Некоторые историки украинской школы, чтобы не погружаться в эти споры, говорят, что до прихода греков в Причерноморье никто не жил. А вот Аскольд Иванчик в своей монографии «Накануне колонизации. Северное Причерноморье и степные кочевники VIII-VII вв. до н.э.» ссылается на мифические данные и на гомеровские «Илиаду и Одессею». Поэтому можно сделать вывод, что для этой главы наиболее информативными будут являться археологические источники.

Что касается других глав, то таких проблем больше не возникало. Так причины греческой колонизации Причерноморья описаны в любом учебном пособии и, как правило, они у всех совпадают. Но наиболее ярко и полно они описаны у Валерия Гуляева «Скифы: расцвет и падение великого царства» (2006).

Первые контакты с греками и сам процесс колонизации также хорошо освещен не только в изданных монографиях, но также и в Интернет-ресурсах. Среди изданных монографий стоит выделить «Греческую колонизацию Северного Причерноморья» Александра Иессена (1947). Хоть книга и довольно старая, но написана современным, доступным языком, поэтому и не потеряла своей актуальности.

Практическая значимость: результаты данного исследования могут служить основой для дальнейшего целостного изучения не только античной истории, но и истории современной Юго-Восточной Европы.

1. Территория Причерноморья накануне греческой колонизации

Территория Причерноморья достаточно широка и заселялась различными племенами. В данном курсовом исследовании наибольший интерес представляет история Южного, Западного и Северного Причерноморья. Но, к сожалению, история Южного и Западного Причерноморья накануне колонизации известна только в общих чертах.

Известно, что Южное Причерноморье входило во владения Персидской державы. И восточную часть Южного Причерноморья заселяли племена халибов, моссинойков, тибаренов, которые славились своим искусством добычи и обработки металлов, в частности стали. А в западной части Южного Причерноморья проживали земледельческие племена мариандинов. Письменные источники не дают никаких сведений по экономической истории этого региона в рассматриваемое время. [21, с. 339-340]

Немногим лучше известна жизнь Западного Причерноморья, коренными жителями которого были фракийцы. Здесь хорошо развивалось земледелие и скотоводство. Поэтому основными товарами на экспорт был хлеб, рыба, лес, драгоценные металлы, которыми богата Фракия. [21, с. 340]

Наибольшую информацию можно получить о Северном Причерноморье. Хотя некоторые украинские историки считают, что до прихода греков на территории Северного Причерноморья не существовало местного населения. Точка зрения санкт-петербургских археологов, ведущих раскопки на Украине, и историков противоположная. Они считают, что в канун греческой колонизации, в лесостепной зоне Северного Причерноморья существовал мощный пласт земледельческо-скотоводческой культуры. [31]. Климат здесь был более влажным и холодным, чем современный, а зима держалась 8 месяцев в году.[23, с. 48]

Дмитрий Павлович Каллистов утверждает, что современная наука располагает троякого рода данными о древнем населении Северного Причерноморья: материалом археологии, свидетельствами письменных источников и, наконец, данными лингвистического характера, почерпнутыми из того немногого, что мы знаем о языках древних обитателей этой страны благодаря главным образом античным авторам и дошедшим до нас надписям.[18, с. 8]

С начала и на протяжении III тысячелетия до н. э. и до первых веков II тысячелетия до н. э. в юго-западной части этой территории получает развитие так называемая «Трипольская» культура, получившая своё название по имени села Триполья (на крапом берегу Днепра в 50 км ниже Киева), где археологом П. В. Хвойко в 90-х годах прошлого века впервые были обнаружены следы древнего поселения с характерными остатками глинобитных настилов -- «трипольскими площадками», которые, как теперь удалось выяснить, служили полами в древних жилищах. С тех пор советскими археологами в бассейне Среднего и Нижнего Днепра, Южного Буга и Днестра открыто и частично исследовано около тысячи таких поселений. На западе район Трипольской культуры смыкается с обширным комплексом археологических памятников, получивших распространение в бассейне Дуная, а также по течению Прута, Серета и на Балканском полуострове -- в Македонии и Фессалии. Исследования трипольских поселений установили, что трипольские племена вели земледельческое и скотоводческое хозяйство. Остатки жилищ, поражающая богатством своих форм и разнообразием орнаментов керамика, а также орудия труда свидетельствуют об относительно высоком уровне материальной жизни населения -- во всяком случае наиболее высоком в юго-восточной и средней Европе того времени. Весьма характерно, что среди трипольских изделий из камня, кости, рога и обожжённой глины встречаются изделия из меди в виде долотообразных орудий, а на более позднем этапе развития этой культуры, представленном в частности находками из Усатова (вблизи Одессы),-- и в виде плоских клиновидных топоров, коротких мотыг, плоских кинжалов и висячих колец. С конца III тысячелетия до н. э. и начала II переход к земледелию и скотоводству становится несомненным и в юго-восточной части страны -- в Приазовье, на Кубани и Северном Кавказе. Здесь в это время получает распространение культура, представленная памятниками из курганов так называемой «раннекубанской» группы. Самый факт распространения типологически однородных памятников материальной культуры на такой значительной территории, какая была охвачена Трипольской культурой, свидетельствует о развитии в местной среде межплеменных связей и межплеменного обмена. Удовлетворяя основные потребности за счёт собственного производства, отдельные племена вступают в меновые отношения со своими соседями. Обмен начинает занимать определённое место в их хозяйственной жизни.[18, с. 8]

Древнейшими из известных обитателей Северного Причерноморья были киммерийцы. Под именем гимирраев они упоминаются и в ассирийских клинописных текстах конца VIII в. до н.э. в прямой связи с их вторжением в Малую и Переднюю Азию и даже Египет.[30, с. 139]

О культуре киммерийцев до этого времени мало информации. Им приписывают различные памятники, находимые в разных районах Северного Причерноморья и относящиеся к переходной эпохе от бронзового к железному веку. Наиболее вероятно киммерийское происхождение некоторых древностей, найденных на Керченском и Таманском полуостровах, - это каменные полированные и бронзовые топоры, ножи, обломки посуды. Возможно, киммерийцами были возведены и некоторые древнейшие сооружения в этих местах, например вал, пересекающий Керченский полуостров с юга на север в нескольких километрах к западу от Керчи, и каменная кладка так называемого Золотого кургана, состоящая из огромных каменных глыб. Вероятно, киммерийцами оставлены многие степные могилы IX - VIII вв. до н.э. на юге России и некоторые поселения того же времени в степях Украины. Но эти материалы слишком разрознены. Видимо, киммерийцы занимались и скотоводством и земледелием, часть из них жила оседло. А часть кочевала со своими стадами. На переднеазиатских памятниках искусства киммерийцы изображаются как конные дружинники, вооруженные бронзовыми мечами и луками. [34, с. 14-15]

По Геродоту (который жил в то время, когда никаких киммерийцев уже не существовало, но воспоминание о них сохранилось в памяти населения, от которого Геродот и получал сведения), скифы, преследуя изгнанных ими из Северного Причерноморья киммерийцев, сбились с пути и вместо того, чтобы идти вдоль западного побережья Кавказа, где шли киммерийцы, двинулись по Каспийскому побережью и поэтому оказались не в Малой Азии, куда удалились киммерийцы, а в Передней Азии в бассейне Аракса севернее озера Урмии в стране, называемой у Страбона Сакасена, а позже под этим именем (Шакашен) известной армянам. Но этим несообразности в рассказе Геродота не ограничиваются. Из древневосточных источников известно, что киммерийцы появились в Малой Азии в 20-х годах VIII в. до н. э., тогда как первые упоминания о скифах в тех же источниках относятся к 70 гг. VII в. Вторжение тех и других в Азию, следовательно, разделяет по меньшей мере пятьдесят лет, что не согласуется с понятием о преследовании. Артамонов утверждает, что преследования в собственном смысле этого слова не было, что киммерийцы и скифы ушли в Азию независимо друг от друга и при этом в совершенно разные места. Едва ли можно сомневаться, что те и другие с самого начала знали, куда идут и на что могут рассчитывать в новом месте поселения. Киммерийцы знали, что в Малой Азии они найдут ранее переселившихся туда соплеменников, а скифы выбрали себе новое место поселения по соседству с родственными с ними ираноязычными мидянами.[2, с.3]

Как бы то ни было, но в VII в. до н.э., т.е. к тому времени, когда греки близко познакомились с Северным Причерноморьем и стали основывать здесь свои города, в причерноморских степях преобладали племена скифов. Впрочем, происхождение самих скифов еще не достаточно нам известно. Согласно одной из легенд, которой был склонен верить сам Геродот, скифы пришли из Азии и вытеснили из Причерноморья киммерийцев. Две другие легенды повествуют о том, что скифы ниоткуда не пришли, и извечно жили в Северном Причерноморье. Сами скифы рассказывали, что они происходят от первого человека Таргитая, у которого было три сына. Сыновьям с неба упали четыре золотых предмета - плуг, ярмо, топор и чаша. Старшие братья пытались взять эти вещи, но золото при их приближении воспламенялось, и только младший сын Колаксай смог овладеть золотыми предметами. Братья, пораженные чудом, отдали ему царскую власть. По третьей легенде родоначальником скифов был греческий герой Геракл. Который вступил в связь с полуженщиной-полузмеей, обитавшей в тогда еще пустынной Скифии. От этой связи родилось три сына: Агафирс, Гелон и Скиф. Только младший сын Скиф сумел выполнить задачу, завещанную ему отцом, - опоясаться поясом с золотой чашей на пряжке и натянуть лук Геракла, как делал это сам герой. Он и стал родоначальником скифских царей, старшие же братья удалились из страны. [34, с.16-17] Очевидно, что из имеющихся легенд Геродот просто выбрал более правдоподобную из основанных на мифах, но как уже было доказано выше и эта легенда противоречива.

Таким образом, история Причерноморья до прихода греков выглядит довольно туманно. Ведь большинство данных об этой истории можно получить из трудов самих греков, живших намного позже. Следовательно, эти данные нельзя считать достоверными. А имеющиеся археологические находки ученые до сих пор не могут классифицировать и отнести к определенному племени.

2. Причины освоения греками Причерноморья

Освоение греками Северного Причерноморья не было единичным, случайным явлением в истории развития античного общества. Колонизация являлась закономерным процессом. Кузищин считает, что одной из главных причин вывода колоний был процесс классообразования и социальной дифференциации греческого общества, протекавший в VIII-VI вв. до н. э. Во всех эллинских городах-государствах («полисах») в то время шла борьба между аристократами-олигархами и сторонниками демократии. Она была очень жестокой и сопровождалась насилиями, убийствами, конфискациями имущества и массовыми изгнаниями проигравших. Потерявшие свою землю бедняки, попавшие в цепкие лапы ростовщиков, закабаляемые знатью сородичи, потерпевшие поражение в социальной борьбе представители разных борющихся группировок искали удачи и благосостояния на чужбине, во вновь основанных колониях. Аристократия не мешала такому переселению, ведь в колонию уходили недовольные, опасные для господства знати элементы, политические противники. [20, с.26]. Однако Гуляев считает, что политика, хотя и была в числе важных, но все-таки не основных причин основания колоний. На первом месте, безусловно, стояли причины экономические. Греция - страна довольно бедная сельскохозяйственными угодьями и плодородными землями. Простой рост населения приводил к тому, что прокормить всех при существующих ресурсах становилось уже невозможно и «лишние рты» должны были куда-то уйти. Основание заморских колоний решало проблему. И, как пишет французский историк Анри Бонар, «вопль голодного брюха оснащал корабли». [10, с.28]

Кроме того, определенное значение имел военный фактор. В ряде случаев вражеские нашествия на греческие города и их разорение также принуждали жителей иногда целых полисов переселяться в другие местности. [14]

Наконец, причиной переселения на новые места могли явиться и неблагоприятные природные явления: засуха, недород или неурожай и, как следствие, голод. [10, с.28]

Поэтому можно сказать, что первоначально колонизация имела принудительный характер. Колонии этого времени поэтому носили по преимуществу аграрный характер. В дальнейшем в прямой связи с развитием товарного производства и морской торговли первоначальный тип поселений греческих колонистов видоизменяется. Появляются колонии земледельческо-торгового характера. Часть их населения продолжает заниматься земледелием, но уже с расчетом на сбыт своей сельскохозяйственной продукции, основным занятием другой части становится ремесло, наконец, выделяются группы, занятые главным образом торговлей. В этом отношении весьма показательно, что на первых порах в колонизации принимали участие не только города, ставшие потом крупными торговыми центрами, но и население земледельческих районов, в дальнейшем же инициатива новых колоний перешла к торговым городам. [21, с.133]

Эти причины повлияли на формирование двух типов колоний:

1) клерухий (греч. - надел, владею) - военно-земледельческих поселений, жители которых (условно) оставались гражданами метрополии;

2) апонкии (греч. - выселки) - поселений, где граждане имели полную государственную и политическую независимость от метрополии. Эти поселения имели либо земледельческий, либо торгово-земледельческий характер.

В обоих случаях колонии были обособленными от метрополии общинами с собственным государственным устройством.[3, с. 15]

Вот почему процесс выведения из Эллады новых колоний имел, как правило, организованный характер. К отплытию готовились долго и тщательно. Избирался или назначался «ойкист» - глава колонистов. По-видимому, на первых порах (т. е. на начальном этапе существования колонии) его полномочия и власть приближались к диктаторским. Он отбирал желающих, составлял списки новых граждан, готовил корабли, следил за закупкой запасов продовольствия и снаряжения, решал сотни текущих дел. Желающих обычно было предостаточно. Люди, лишенные дальнейших перспектив на земле Эллады, устремлялись в чужие края, где можно начать все сначала и обрести надежду на счастливое будущее.

Новые колонии с момента своего основания становились полностью независимыми от метрополии. Осознание общности происхождения, память о выдающихся предках, общие культы в религии - вот в основном и все, что связывало метрополию и колонию. Правда, нередко их объединяли (притом очень крепко) и общие экономические интересы. Из колонии вывозились сырье и сельскохозяйственная продукция, прежде всего, хлеб, а из метрополии - готовая ремесленная продукция, оливковое масло, вино. Взаимосвязи колоний с метрополиями осуществлялись на равноправных договорных началах. [10, с.28]

Таким образом, причин колонизации было много, и каждый автор выделяет свои самые важные причины. Но суть явления одна и та же - она скрыта в особенностях социально-экономического и политического развития Греции того времени.

3. Первые контакты древних греков с населением Причерноморья

Первые контакты древних греков с населением Причерноморья были представлены торговыми связями. Единственным источником для решения вопросов, связанных с определением времени начала, а также с начальным периодом этих связей, является археологический материал. Письменных источников, которые могли бы пролить свет на эту проблему рассматриваемого времени нет. Что касается археологического материала, то использование и истолкование его в настоящее время сопряжено, к сожалению, с большими, порой непреодолимыми трудностями. Значительная часть материалов из раскопок на острове Березани - древнейшего греческого поселения в Северном Причерноморье, - хранившаяся в Херсонском историческом музее, погибла во время Великой Отечественной войны, не будучи опубликованной. Прочий же материал из других мест Причерноморья, рассеянный по различным частным коллекциям, за редкими исключениями не исследован должным образом и не введен в научный оборот.[5, с. 11]

Этапы проникновения и вопрос о времени первых контактов населения Кавказского Причерноморья с греками до сих пор остаются дискуссионными. По мнению многих исследователей, ссылающихся на миф об аргонавтах, доколонизационные связи греческого мира с местным населением Колхиды начались в ахейскую эпоху (XVI-XII вв. до н.э.). Однако в последнее время все чаще высказывается справедливое сомнение в столь ранней датировке этого мифа в его кавказской части, в то время как первые контакты восточно-причерноморских племен с греческим миром, как указывают археологические материалы, не могут быть датированы временем ранее VIII-VII вв. до н.э. (Цецхладзе Г.Р.). Единственным археологическим аргументом в пользу древнейших морских связей Колхиды с ахейской Грецией до недавнего времени считались бронзовые фибулы так называемого "субмикенского" типа. Однако Ю.Н. Вороновым было доказано, что кавказские дуговидные фибулы относятся к северо-восточной ветви средиземноморских фибул, получивших распространение на Кавказе в предскифское и раннескифское время в VIII-VI вв. до н.э. (Воронов Ю.Н.). Следовательно, колхидо-кобанские бронзовые фибулы сегодня не могут быть использованы для решения вопроса о колхидо-греческих контактах ранее VIII в. до н.э. Помимо упомянутых фибул, среди восточно-причерноморских памятников выделяется серия изделий, которые подтверждают возможность более или менее регулярных контактов местного населения с греческим миром, начиная с VIII в. до н.э. Это зооморфные пластинчатые фибулы, амулеты в форме стержней, украшенных гроздью грибовидных выступов, колокольчики с вертикальным рифлением, железные сошники, лемеховидные мотыги и виноградные инструменты-флаксы (Щеглов А.Н.). Эти археологические факты, в сочетании с данными письменных источников об основании ряда греческих городов в Южном Причерноморье, на пути к Колхиде, в VIII-VII вв. до н.э., как представляется, достаточны для иллюстрации фактов доколонизационных контактов греков с населением Восточного Причерноморья, за одно-два столетия до появления здесь апойкии.[4]

Что касается Северного Причерноморья, то некоторые историки относят первые контакты древних греков с населением Причерноморья ко времени Великой греческой колонизации (VIII - конец VI вв. до н.э.), когда их суда стали более быстроходными и приспособленными для свободного прохождения проливов Босфор Фракийский и Дарданеллы (Геллеспонт) и плавания в бурных водах Понта Эвксинского (Черного моря). В то время было принято плавать вдоль побережья, в связи с чем грекам было удобно выбирать пригодные для проживания места. Они выискивали бухты и заливы, которые можно было использовать в качестве гаваней и портов, присматривались к местным племенам, высаживаясь там, где открывалась возможность наладить торговый обмен. [26]

Археологический материал во всяком случае не дает нам пока никаких указаний на появление здесь греков раньше VII в. Однако и в VII в. первое проникновение греков в область северных берегов Черного моря отнюдь не должно представляться как внезапное появление чужеземцев, мореходов и торговцев, сразу же основывающих постоянные колонии городского типа.

Характер первых ионийских плаваний на основании общеисторических соображений хорошо обрисован в книге Миннза. Он пишет: «С милетскими мореплавателями дело обстояло иначе. Плавание по Эвксинскому Понту оставалось опасным, но опасности были известны и риск осознан; внезапные бури, скалистые берега, враждебные племена и пираты должны были быть противопоставлены возможности захватить ценных рабов или самим приобрести пиратский приз. Со временем предприятия становились более регулярными, вместо захвата рабов -- их стали покупать у тех, кто взял их в плен во время войны, и мирные барыши стали выгодными (золото Фазиса, рыба, шкуры, зерно). Однако эта торговля зависела от установления регулярных сношений, которые могли быть обеспечены только путем основания факторий. Таковые постепенно возникали кругом по всему побережью, где только милетским кораблям было удобно пристать на ночь, где только пригодная для обороны скала или остров командовали над спокойной бухтой или пляжем, на который корабли легко могли быть вытянуты. Между этими поселениями неизбежной должна была быть борьба за существование; где подходящие топографические условия встречались с выгодным географическим положением, с местом, где сходились сухопутные и морские пути, там фактория должна была привлекать продукцию обширной территории и процветать. Если сообщения с глубинными районами были затруднительны, место это оставалось только лишь убежищем на ночь, и по мере развития искусства мореплавания оно возможно отпадало. Путем такого процесса «естественного отбора» знаменитые греческие колонии выросли в нужных местах и, в большей своей части, сохранились до нынешних дней. Поэтому мы не должны приписывать милетцам глубокого знакомства с „хинтерландом” Черного моря на основании лишь того, что выбранные ими пункты остались коммерческими центрами побережья. Постоянные поселения были определены относительным успехом факторий..». (хинтерланд - нем. [Hintеrland < hintеr за, позади + Land страна] - прилегающая к уже завоеванной колониальной территории область, на которую данное государство предъявляет свои преимущественные права) [33]

Эта картина, нарисованная вдумчивым исследователем, в основных чертах остается верной и в наших глазах. От первых случайных, полупиратских плаваний, каковым было плавание корабля Арго, к более или менее регулярным торговым сношениям, сопровождаемым основанием факторий, безразлично, независимых ли от уже существующих поселений местных племен, или связанных с ними, и далее к созданию постоянных греческих поселений -- колоний, таков, несомненно, был ход исторического развития. Нужно только в аргументацию Миннза внести одно существенное добавление: не только географическое положение и скрещение путей обусловило превращение той или иной фактории в постоянное поселение, но и группировка местных племен, их культурное и политическое состояние, а также и экономическая мощь племенной знати, чем в значительной мере обусловливались и возможности торговли и весь характер сношений греков с местным населением. К сожалению, необходимо признать, что археологический материал для подтверждения указанных трех этапов в развитии сношений греков с северным Причерноморьем все еще крайне недостаточен. Все же за последнее время вопрос о так называемом доколониальном периоде торговли греков с местным населением получил признание. Из работ последних лет в особенности выделяется прекрасная статья Т. Н. Книпович, в которой вопрос этот освещен с убедительной ясностью. [16, с. 48-49] причерноморье колонизация древний грек

В этой статье устанавливается, что количество греческого материала VII в. до н. э., находимого на территории Северного Причерноморья, в том числе на варварских памятниках, исчисляется единицами. На древнейших греческих городищах Северного Причерноморья -- в Ольвии и Пантикапее -- обнаружено всего по 1--2 черепку VII в. до н. э., об остальных и говорить нечего. Единственное исключение составляет поселение на острове Березань, однако и здесь обнаружены обломки единственной чаши второй четверти VII в. до н. э., материал третьей четверти крайне малочислен и становится заметным только с последней четверти VII --начала VI вв. до н.э., времени, которым датируется самый ранний слой Березани. А. Грэхем в своем исследовании греческой колонизации упоминает еще маленькую гидрию первой половины VIII в. до н. э., которая якобы была найдена на острове Березань.( Гидрия (греч. hydria, от hydоr - вода), древнегреческий сосуд для воды с двумя горизонтальными ручками и одной вертикальной [8]). В действительности она не может быть полноценным источником, поскольку происходит не из раскопок, а была куплена Археологической комиссией у торговца древностями. Ее место находки, таким образом, неизвестно, и она не может рассматриваться как свидетельство контактов греков с Причерноморьем. [15, с. 28]

Всего Т. Н. Книпович приводит 5 подобных находок. Из них две обнаружены западнее Днепра, а три -- восточнее. Эти находки следующие:

1) На Немировском городище, в Винницкой области, раскопками А. А. Спицына обнаружена целая серия обломков расписных родосско-милетских ваз и родосских киликов. (Килик (греч. kэlix -- кубок, чаша) - древнегреческий сосуд для питья: плоская чаша на ножке или на невысоком поддоне с двумя тонкими горизонтальными ручками у края [19]. Городище дало обильный материал ранне-скифского периода (наряду с более древним и позднейшим, средневековым).

2) Болтышка, Чигиринского уезда Киевской губернии. Здесь найдено горло большого «родосско-милетского» сосуда с росписью; вероятнее всего, что оно обнаружено в погребении.

Далее к востоку найдены:

3) Темир -- гора близ Керчи. В местном погребении, вместе с резными из кости пронизями от конского убора, украшенными во вкусе самого раннего скифского «звериного стиля», найдена прекрасная расписная родосско-милетская ваза.

4) На Дону, в пределах бывшего Хоперского округа, найдена горловина ионийской вазы той же родосско-милетской группы в виде головы быка; скорее всего она также происходит из погребения.

5) Наконец, также на Дону, точнее на р. Калитве, ниже слободы Криворожье, в 1869 г. в небольшом курганчике, вместе с упоминавшимися выше восточными вещами (см. стр. 48), был найден большой сосуд с горловиной в виде головы барана, принадлежащий к группе Фикеллура, вероятно Самосского происхождения.

Все остальные находки, которые ранее приписывались VII веку, теперь, на основании последних исследований греческой художественной керамики, приходится относить к VI в. В итоге Т. Н. Книпович приходит к следующему заключению: «Итак, мы видим, что в то время, когда из колоний северного Причерноморья существовало одно только поселение на острове Березани, в область северного Причерноморья, при этом в различные районы его, уже проникают привозные греческие вещи. Весь этот греческий импорт, во всяком случае весь, нам известный, совершенно однороден: это дорогие художественные изделия, представляющие в полном смысле слова предметы роскоши, а не предметы повседневного обихода».

По вопросу о способах проникновения этих предметов в среду туземного населения северного Причерноморья, автор констатирует, что предметы, найденные в Немирове и в Болтышке, могли быть доставлены при посредстве поселения на Березани, тогда как на востоке не было еще ни одного греческого поселения. «Естественнее предположить другое, а именно, что такие изделия завозились в Причерноморье греками еще до того, как покрылась сетью колоний приморская полоса этой области. Это, конечно, еще не была регулярная, организованная торговля, а лишь отдельные наезды, может быть, наезды рекогносцировочного характера…» «Такая торговля, при которой находили, сбыт греческие художественные изделия и вместе с тем выяснялась, очевидно, и возможность получать необходимые Греции товары северного Причерноморья, как раз и могла подготовить почву для основания новых колоний».

Как видим, археологический материал сейчас уже подтверждает гипотетическое построение Миннза, значительно отличающееся от взглядов, например, Б. В. Фармаковского или Э. Р. Штерна, видевших в ранних греческих предметах, найденных в пределах древней Скифии, показатели уже установившихся сношений с постоянными греческими колониями. [16, с. 50-52]

В недавнее время С. Хиллер также вернулся к гипотезе о существовании регулярных морских контактов между микенской цивилизацией и Черным морем и предложил сводку археологических аргументов в ее пользу. Хотя аргументы его слабы и не совсем достоверны. В некоторых случаях как результаты прямых микенских импортов или влияний им оцениваются предметы, происхождение которых явно было иным. Это касается, например, костяных дисковидных псалиев из Трахтемирова, для которых предполагается микенское происхождение (Псалии - часть древнего уздечного набора, пара стержней или пластин, прикреплявшихся к концам удил для закрепления их во рту верхового коня [24]). В действительности аналогичные по форме костяные и роговые псалии, применявшиеся, очевидно, с ременными удилами, были широко распространены в евразийских степях на пространствах от Подунавья до Северного Кавказа со второй четверти II тыс. до н. э., в то время как подобные микенские экземпляры датируются значительно позже. Особое значение имеет находка большого количества таких псалий в могильнике второй четверти -- середины II тыс. до н. э. Синташта в южном Зауралье, часть которых обнаружена при черепах погребенных упряжных коней. Распространенность дисковидных псалий в евразийских степях и хронологический приоритет степных находок перед эгейскими исключает предположение о микенском происхождении трахтемировских псалий. Невозможно считать прямыми микенскими импортами и бронзовые наконечники копий и мечи, найденные в Триалетских курганах в восточной Грузии (начиная с XVIII в. до н. э.). Судя по составу металла, речь идет о местных изделиях, а если здесь и можно предполагать какое-то эгейское влияние, то оно было опосредовано ближневосточными цивилизациями. Об этом свидетельствует и географическое положение Триалетской культуры, удаленной от черноморского побережья и отделенной от него зоной распространения памятников иной культурной принадлежности, а также и природными препятствиями, в первую очередь Сурамским хребтом. [15, с. 28]

Таким образом, по некоторым археологическим данным можно сказать, что освоение Причерноморья началось еще до Великой греческой колонизации. Однако, нельзя утверждать, что между освоением и колонизацией прошел значительный промежуток времени. Конечно, данные археологии не могут точно датировать открытие греками Северного Причерноморья, поскольку первые контакты вполне могли не оставить никаких материальных следов. Тем более при таком высоком уровне обследованности Северного Причерноморья, который достигнут в настоящее время, трудно надеяться на появление новых археологических материалов, могущих сильно изменить дату освоения греками Северного Причерноморья.

4. Процесс колонизации Причерноморья

Процесс социально-экономического, политического и культурного развития греческого общества VIII-VI вв. до н. э. породил такое интересное явление в древнегреческой истории, как Великая колонизация, т. е. выселение греков из городов Эгейского бассейна в многочисленные колонии (по-гречески «апойкии»), расположенные по побережью Средиземного и Черного морей. Всего было выведено несколько сотен колоний с общим населением в 1,5-2 млн. человек.[20, с. 26]

Выделяется 2 этапа колонизационного процесса:

1) VIII в. - VII вв. до Р.Х., когда колонии носили преимущественно аграрный характер. Они выводились с целью предоставить земли колонистам;

2) конец VII в. - конец VI в., когда колонии были ориентированы на поддержание контактов с местным населением - на торговлю с ним и ремесленное производство.

Существовало 3 направления колонизации: западное, южное и юго-восточное, северо-восточное.[23, с. 47] Колонизация Причерноморья относится к северо-восточному направлению. Основанию греками новой колонии, как правило, предшествовало знакомство их с новым местом путем повторных посещений и установлением торговых связей с местным населением. Сначала редкие и, может быть, даже случайные контакты, затем налаживание регулярной торговли, создание временных торговых факторий (эмпориев) и, наконец, поселение значительного числа жителей для образования нового города - таков был обычный путь возникновения греческих колоний. Шелов указывает, что колонии создавались по частной инициативе или по официальному решению городских властей метрополии. Хотя Каллистов утверждает, что все-таки частная инициатива опережает инициативу государственную и ей предшествует. Некоторые колонии получили название по имени своих основателей-ойкистов, реальных или легендарных. Сохранилось предание, что город Фанагория в Северном Причерноморье был назван в честь его ойкиста Фанагора.[34, с.29-30]

Первыми из средиземноморских народов, проникших на Черное море, были карийцы, оставившие лишь слабые следы своего пребывания на берегах Понта. Ранние походы греков в таинственный и страшивший их тогда Понт сохранились в памяти эллинов в виде легенд об аргонавтах. Опасности, которым подвергались Ясон и его спутники, отражали действительные трудности, встречавшие греческих мореходов в понтийских водах: водовороты и сильные течения, плавание по обширной морской глади, лишенной островов. В VIII в. до н.э. походы греческих мореходов начали приобретать регулярный характер. Вначале греческая экспансия была направлена вдоль малазийского побережья. Древнейшей из основанных здесь колоний была Синопа. Она возникла в 812 г. до н.э. на месте туземного поселения. Около 750 г. до н.э. синопцы основали свою колонию - Трапезунт, в основании которой синопцам помогала их метрополия Милет. Вскоре эти колонии были разрушены вторгшимися киммерийцами. Античная традиция относит восстановление Синопы к 630 г. до н. э. В последующем столетии милетяне основывают здесь еще ряд колоний, правда менее значительных, чем Синопа. Это небольшие колонии Сесам и Кромна, возникшие на месте поселений, восходящих к эпохе, предшествующей греческой колонизации, затем Теос, игравший небольшую роль, и Китор. Сама Синопа также основала ряд поселений -- Керас, Котиору и несколько более мелких. Таким образом, к 70-м гг. VI в. до н. э. густая цепь греческих поселений протянулась по всему «правому» берегу Понта. Население всех этих колоний принадлежало к ионийской ветви греческой народности.[21, с. 142]

Только около 560 г. до н. э. здесь возникла единственная дорийская колония -- Гераклея. Гераклея была расположена в плодородной области близ устья реки Лика, на берегу сравнительно удобной гавани, защищенной с севера мысом. Эту область населяли мариандины задолго до прибытия греков, деятельно занимавшиеся хлебопашеством. Мариандины враждебно отнеслись к попыткам греческих колонистов осесть на их территории. Ионяне так и не смогли основать здесь своего поселения. В дальнейшем это удалось сделать выходцам из дорийских Мегар, подчинивших мариандинов силой оружия. Мариандины были лишены своей независимости и поставлены в положение, сходное с положением илотов в Спарте: они платили гераклеотам подать и были прикреплены к обрабатываемой ими земле. Основное ядро населения Гераклеи составляли переселенцы из Мегар.[21, с. 143]

Освоение греками Западного Причерноморья началось значительно позже, чем Южного, -- с середины VII в. до н. э. Местное население -- фракийцы были известны грекам очень давно и вошли в греческую мифологию. С Западным Причерноморьем также был связан ряд эллинских мифов, например миф о лежавшем в море против устья Дуная острове Левке -- местопребывании обожествленного после его смерти героя Троянской войны Ахилла. В дальнейшем среди колонистов западного побережья получает распространение культ Ахилла; его почитали владыкой моря, именуя Ахиллом-Понтархом. В эпоху проникновения греков на черноморское побережье Фракии местные племена находились на стадии разложения родового строя. Основным занятием их были скотоводство и земледелие, известное развитие получили ремесла, в частности металлургия. Первыми колонистами и на западном побережье были также выходцы из Милета, основавшие прежде всего Истрию на небольшом острове к югу от дельты Дуная. Там была удобная естественная гавань, а Дунай служил великолепной дорогой внутрь страны. Традиция относит основание Истрии к 650-м гг. до н. э., что подтверждается и археологическими исследованиями.

Около 609 г. до н. э. милетяне основали на побережье Западного Понта второй город -- Аполлонию. Она расположена на островке в южной части Бургасского залива, на берегу очень удобной гавани. Аполлония в свою очередь основала поселение Анхиалу. Затем в период между 590--560 гг. до н. э. Милетом же был основан Одесс на берегу лучшей гавани побережья. Кроме хорошей гавани Одесс обладал еще и тем преимуществом, что он лежал в устье реки Панизы, связывавшей его с внутренней частью страны.

Примерно в это же время, по-видимому, на берегу довольно удобной бухты возник город Томы. На этом колонизаторская деятельность Милета в Западном Причерноморье заканчивается. Она развивалась, таким образом, до середины VI в. до н. э.

На западном побережье Черного моря существовало еще несколько небольших поселений, основанных ионянами. Таков городок Круны, позднее, благодаря исключительному развитию в нем виноделия, переименованный в Дионисополь.

Как и на южном побережье, появление дорийских колонистов в Западном Причерноморье произошло несколькими десятилетиями позже, уже после прекращения колонизационной деятельности Милета. И здесь доряне значительно уступали ионянам. Около 530 г. до н. э. переселенцы из Гераклеи основали город Каллатию. Выбор места был обусловлен плодородием окружающей равнины и соседством пресного озера, богатого рыбой. Естественной гавани в Каллатии не было.

Почти в то же время, около 520 г., Мегары помогли своей колонии Калхедону основать город Месембрию. Последняя была расположена на полуострове на северном берегу Бургасского залива и имела довольно хорошую стоянку для судов. В заселении Месембрии принял участие также Византий. Месембрия в свою очередь основала несколько небольших поселений.

В экономике некоторых западнопонтийских городов (например, Каллатии) преобладало земледелие; в других (Истрии, Аполлонии, Одессе и Месембрии) значительное развитие получили ремесла и торговля.[21, с. 143-144]

Колонизация северного побережья Черного моря началась уже после того, как греческие поселенцы прочно обосновались на южном и западном его побережье.

Вопрос о характере греческой колонизации Северного Причерноморья решался исследователями не однозначно. В дореволюционной науке господствовало мнение о торговом характере колонизации. Согласии этой точке зрения торговые интересы греков играли главную, если не исключительную, роль в основании греческих колоний, которые стали прежде всего торговыми центрами, обеспечивавшими коммерческие связи между Средиземноморьем и варварами припонтийских степей. Эта точка зрения нашла отражение в работах многих советских ученых 30--10-х годов. Некоторому преувеличению роли торговли в процессе колонизации отдали дань, даже те исследователи, которые указывали па очень раннее существование в северочерноморских городах собственного ремесленного производства и земледелия (например: Гайдукевич В.Ф.. 1919). Развитием теории торговой колонизации явилась концепция «двустороннего характера колонизации», согласно которой обязательными предпосылками колонизации были не только социально-экономические процессы и греческой метрополии, по и достижение ссверопричерноморскими племенами определенного уровня развития, позволившего им вступить в торговые контакты с греками-переселенцами.[25, с.8]

Роль метрополии В Северном Причерноморье сыграл главным образом малоазийский город Милет. В конце VII в. до Р. Х. на острове Березань , вблизи Днепро-Бугского лимана, появляется торговая фактория, а рядом с ней, уже на побережье материка, в начале VI в. до Р. Х. -- первый греческий город, основанный греками в Причерноморье, -- Ольвия . Позднее, с VI-V вв. до Р. Х., идет освоение Крымского полуострова, где возникают города Керкинитида («Крабий город») , Херсонес (современный Севастополь) , Феодосия (современная Феодосия). В районе Херсонеса жили дикие тавры, приносившие в жертву своей богине Деве потерпевших кораблекрушение мореходов. Этой Девой, по мнению Геродота, могла быть дочь предводителя греческих войск в троянской войне Агамемнона Ифигения , чудесным образом спасенная Артемидой от принесения в жертву отцом для получения греческими кораблями попутного ветра. У алтаря Ифигения была заменена ланью и перенесена в страну тавров. На Керченском полуострове возникает город Пантикапей (иранск. «Рыбный путь»), позднее объединивший многие греческие города в Северном Причерноморье. На Таманском полуострове -- Гермонасса и Фанагория , а несколько южнее -- Горгиппия (современная Анапа). Самым восточным полисом, пограничным со Скифией, на берегу уже Азовского моря в устье Дона был Танаис . Все перечисленные города сохраняли связи с метрополиями, но были независимы, о чем свидетельствовали выпускаемые ими монеты. Сохранилась присяга граждан Херсонеса, в которой херсонеситы обязывались соблюдать верность городу. В хозяйственной жизни полисов большую роль играли сельское хозяйство, виноградарство и рыбные промыслы. Со скифами греки поддерживали мирные отношения, вступали в смешанные браки, выполняли на заказ сложные ремесленные и ювелирные работы. Скифы на определенных условиях брали греческие колонии под свое покровительство -- «варварский протекторат» . В V в. до Р. Х. многие греческие города Северного Причерноморья объединяются в Боспорское царство с центром в Пантикапее. В это время уже начались греко-персидские войны (494 г. до Р. Х. -- разгром Милета, метрополии Пантикапея), а скифы стали более агрессивны по отношению к иноземным соседям. Города Боспорского царства были независимы в своих внутренних делах, но не могли вести самостоятельную внешнюю политику, выставляя общее войско. Первую династию Боспорского царства основал в 480 г. до Р. Х. Археанакт , видимо, глава первых поселенцев в Пантикапее. В 438-437 гг. до Р. Х. династию Археанактидов сменили Спартокиды (правили до 110 г. до Р. Х.). Новое поколение царей берет начало с фракийца Спартока , проводившего уже антиафинскую политику. С конца II в. до Р. Х. ( 107 ) греческие колонии в Северном Причерноморье ненадолго попадают в зависимость от понтийской державы царя Митридата Евпатора, а с середины I в. до Р. Х. (ок. 63 ) они уже находились под римским влиянием. К IV в. н. э. эти города прекращают свое существование под ударами готов.[23, с. 50-51]

Таким образом, колонизация Причерноморья растянулась на несколько веков. И то упорство, с которым милетские ионяне и мегарские доряне стремились к овладению Понтом, показывает, как высоко ценили греки побережье Черного моря. Заглядывая в будущее можно сказать, что их усилия оправдали себя в полной степени.

5. Итоги освоения древними греками Причерноморья

Последствия возникновения постоянных греческих поселений на северных берегах Черного моря не замедлили сказаться на всем дальнейшем культурном развитии страны. Впервые в своей истории население причерноморских степей вошло в постоянное, повседневное общение с представителями классового общества, притом передового по тому времени греческого общества.

Отношения колонистов с местным населением складывались различно. Как полагают некоторые исследователи, дорийские переселенцы уже во время колонизации ставили аборигенов в зависимое положение, в то время как ионийцы поддерживали с ними сначала равноправные связи. Но всегда эти две группы населения влияли друг на друга. [9]

Влияние это, протекавшее иногда в форме военных столкновений, все же в основном имело мирный характер. Мирный торговый обмен являлся его приводным ремнем. В этих условиях и технические достижения, и хозяйство, и социальные отношения греческого общества не могли не оказать глубокого влияния на местное население. Эти влияния значительно ускорили процессы местного исторического развития; их можно проследить решительно во всех областях культуры скифских племен в V и IV вв. до н. э. [16,с. 74]

Греческие города Причерноморья были органической частью мира древнегреческих полисов. Вместе с тем, исторические судьбы причерноморских городов имели некоторые специфические черты, которые позволяют выделить их в особый регион древнегреческого мира. Специфика исторического развития данного региона определялась двумя важными обстоятельствами: довольно тесными отношениями с местными племенными объединениями или государствами (фракийцы, скифы, иберы, халибы и др.), которые наложили заметный отпечаток на их социально-экономическое, политическое и культурное развитие, и, с другой стороны, необходимость известного объединения сил разных причерноморских городов вокруг некоторых центров, которые приобретали особое значение в причерноморском регионе.[7]

Но тем не менее, как указывает В.С. Сергеев, метрополии быстро установили оживленные торговые отношения с колониями, а через них и с негреческим (варварским) миром. Колонии, особенно в первое время, не могли обойтись без метрополий, а метрополии нуждались в колониях как в рынках сбыта изделий своего ремесла. [30, с. 143]

Однако ярче всего нарастающая интенсивность сношений местного населения с греками улавливается в археологическом материале. Еще в течение VI в. значительно нарастает количество импортных греческих изделий в скифских археологических памятниках, причем постепенно изменяется и их качественный состав, их ассортимент. При сохраняющемся преобладании предметов роскоши, в числе привозных предметов появляются и постепенно приобретают все больший удельный вес и изделия, предназначенные для повседневного бытового использования. Таковы, например, греческие амфоры (служившие, вероятно, первоначально для доставки вина), бытовая ионийская посуда и некоторые другие предметы. Несколько позже, но в общем очень скоро вслед за возникновением греческих колоний, в составе вещественного комплекса археологических памятников, сохранившихся как от местного населения, так и от колоний, появляется новая группа изделий, не импортных, но изготовленных в греческих городах.[16, с. 74]