Основные проблемы пути развития Востока и его особенности

Со второй половины I в. начинаются столкновения между Силла и Пэкче, причем нападающей стороной неизменно выступает последнее.

В III в. в ситуацию на Корейском полуострове был внесен новый фактор. В Китае пала династия Хань, и на севере образовалось государство Вэй. Сначала отношения его с Когурё не были враждебными, судя по тому, что когурёские войска оказывали помощь в усмирении мятежа ляодунского наместника. Но после нападения Когурё на Сианьпин последовали китайские вторжения; особенно тяжелый урон был нанесен Когурё в 254 г., когда вэй-ские войска прошли через всю страну. В конце III в. на севере Китая образовалось сяньбийское государство Муюнов, и Когурё пришлось вести борьбу с ним. В 342 г. в результате ряда опустошительных нашествий Муюнов побежденный ван Когурё был вынужден признать себя их вассалом. Лишь через 40 лет, в 385 г., Когурё смогло нанести поражение Му-юнам, временно захватив даже округа Ляодун и Сюаньту.

Силла в III в. продолжало бороться с японцами, которые девять раз на протяжении этого столетия нападали на Силла, и с Пэкче -- за тот же период было зафиксировано двенадцать пэкческих нападений. В 214 г. в ответ на очередное нападение силласцы разрушили пэкческую крепость Сахён. В 245 г. произошло первое столкновение Силла с Когурё, а в 395 г. на северные границы Силла напали мохэ, но были разбиты.

Пэкче в III в. систематически осуществляло захват маханских общин. Эти общины, очевидно, находились в постоянном противостоянии с Вэй, судя по тому, что в ответ на нападение одного из их вождей на крепость Цзилин (в округе Дайфан) китайцы предприняли в 246 г. крупный поход против Махана, захватив несколько десятков общин. Присоединение маханских общин к Пэкче завершилось около 369 г. Около 371 г. Пэкче подчинило всю территорию бывшего китайского округа Дайфан. Примерно в это же время Пэкче установило отношения с китайской династией Цзинь. (Силла установило отношения с Китаем также во второй половине IV в.; первое посольство в Восточное Цзинь было отправлено в 381 г.)

Во второй половине IV в. в своем продвижении на север Пэкче столкнулось с Когурё. В первом столкновении в 369 г. Когурё потерпело поражение. Спустя два года в ответ на поход когурёсцев пэкчесцы осадили столицу Когурё, в 377 г. столица Когурё подверглась новой осаде. Но затем инициатива перешла к Когурё, которое после вступления на престол вана Квангэтхо осуществило успешные походы в 392 и 395 гг. против Пэкче.

Между Когурё и Силла союзные отношения были установлены, когда в Силла прибыл первый когурёский посол (392 г.), а в Когурё отправился силлаский заложник. В 399 г., когда японцы и Кая напали на Силла, последнее запросило у Когурё помощи, и в последующем году когурёские войска изгнали японцев и принудили Кая к капитуляции. В 404 и 407 гг. японцы пытались помочь

Пэкче против Когурё, но были разбиты когурёским ваном Квангэтхо.

3. Государство Силла к середине I тысячелетия было самым слабым из трех ранних корейских государств, но с середины VI в. началось его быстрое усиление, и оно вступило в борьбу за гегемонию на Корейском полуострове. В 654 г. на престол Силла вступил ван Тхэджон-Мурёль, сторонник активной внешней политики и укрепления союза с Танской империей. В 660 г. под ударами силласких и китайских войск пало Пэкче и его столица Саби. Но еще несколько лет союзникам пришлось подавлять восстания, руководимые военной знатью и буддийским духовенством и направленные на возрождение этого государства. В 668 г. пало и Когурё, которое было превращено в наместничество Танов.

Однако сразу же после разгрома Пэкче и Когурё между союзниками выявились непримиримые противоречия. Силла претендовало на власть над всем полуостровом, что совершенно не устраивало Танов.

Силла располагало к тому времени сильной армией, имевшей большой боевой опыт и руководимой выдающимся полководцем Ким Юсином. Ван Мунму, сменивший в 661 г. на престоле умершего отца, -- правитель способный и твердый -- не склонен был уступать китайцам и решил довести до конца дело объединения страны. В 670 г. между Силла и Китаем началась война. Силла признало Ансына, выходца из когурёского правящего рода, который возглавлял борьбу против китайских завоевателей (начавшуюся сразу после падения Когурё), ваном Когурё. Тогда же Силла начало военные действия против созданного Танами в Пэкче марионеточного государства во главе с отпрыском местной династии ванов. В следующем году Силла одержало решающие победы над ним. Однако борьба с китайскими армиями растянулась на семь лет (670-676), в течение которых почти непрерывно шли военные действия. Китайцам пришлось признать силлаские успехи и прекратить войну, хотя официально граница по р.Тэдонган была признана Танами только через 60 лет (735 г.). Ансын в 683 г. официально перешел на силласкую службу; ему была дарована фамилия правящего рода Ким и дана в жены сестра вана Мунму.

Так начался период Объединенного Силла. В состав этого государства была включена вся территория Корейского полуострова к югу от р.Тэдонган. Танский Китай признал силлаское государство в его новых границах, однако лишь в качестве своего вассала. В начале VIII в. участились дипломатические контакты с Китаем, прежде всего обмен посольствами. Контакты с Японией были, как и раньше, незначительны. Японские посольства посещали Силла в 698 и 703 гг. Затем государственные связи надолго прервались, что, видимо, было вызвано нападением японцев в 731 г. на восточные границы Силла. Известно, что в 742 г. прибывшему японскому послу было отказано в приеме, это же случилось в 753 г.

Весь период Объединенного Силла прошел без внешних войн, если не считать упомянутого выше нападения японцев и двух случаев, когда по требованию китайского императора Силла посылало свои войска на помощь китайским: в 733 г. против государства Бохай и мохэских племен и в 819 г. Для подавления мятежа Ли Шидао в Юньчжоу (впрочем, в обоих случаях до боев дело не доходило).

Внутриполитическая история Силла в огромной мере связана с эволюцией характера политической власти в государстве, роли аристократии в ее структуре. До VI в. аристократия играла решающую роль в вопросах престолонаследия; в первой половине VII в., когда были созданы разветвленный государственный аппарат и постоянная армия и окончательно установился порядок престолонаследия, влияние аристократии сильно упало. Период 654-681 гг. (правление ванов Тхэджон-Мурёля и Мунму) был временем резкого усиления единоличной власти вана, установления ванской автократии. Эти ваны при поддержке ближайшего окружения, таких деятелей, как Ким Юсин, сосредоточили в своих руках всю полноту власти; в политике объединения страны они опирались на армию и на перешедших на силласкую службу представителей бывшей когурёской и пэкческой знати. Эти перемены вызывали острое недовольство аристократии, выливавшееся в заговоры и мятежи.

Период правления вана Синмуна (сына Мунму) и его прямых потомков (681-780) был временем дальнейшего укрепления централизованного государства и его наибольшего расцвета и могущества.

После убийства в результате мятежа 780 г. вана Хегона престол перешел к боковым ветвям рода Ким, и до 861 г. в борьбе за власть соперничали две линии потомков вана Вонсона, борясь и с другими претендентами. Результатом стало общее ослабление государственной власти. Вторая половина IX в. была временем полного упадка государства, когда оно, потрясаемое мятежами и заговорами, теряло все новые территории.

В 861 г. силласким ваном стал Кёнмун. Он и его потомки правили до 912 г. Заговоры и мятежи потрясали государство. Наиболее тяжелым было для страны правление женщины-вана Чинсон (887-897). Государственное управление находилось в руках ее фаворитов, преследовавших лишь собственные выгоды. Налоги практически перестали поступать, и казна опустела. В 889 г. в области Саболь ряд сановников подняли мятеж, который, видимо, так и не удалось окончательно подавить: в это время распад государства стал свершившимся фактом.

С усилением внутренней нестабильности внешние связи Силла резко ослабли. Реже стали отправляться посольства в Китай. С конца 80-х годов IX в. дипломатические связи с Китаем почти совсем прекратились. С Бохаем Силла практически не имело дипломатических отношений. Известны лишь два случая отправки посольств в это государство -- в 790 и 812 гг. В IX в. несколько участились контакты с Японией. В 803 г. между Силла и Японией состоялся обмен посольствами и были установлены дружеские отношения. В течение IX в. японские посольства несколько раз посещали Силла, им неизменно оказывали радушный прием. Однако силлаские посольства в Японию не отправлялись.

В 891. г. некто Янгиль подчинил себе более десяти округов и уездов области Ёнджу.

В 892 г. обосновавшийся в Вансане Кёнхвон распространил свою власть на юго-восточную часть области Муджу и провозгласил создание собственного государства Хубэкче («Позднее Пэкче»).

Кёнхвон был сыном некоего Аджагэ, выходца из крестьян, ставшего затем военачальником и самостоятельным правителем. Кёнхвон создал боеспособную армию и стал угрожать самому существованию государства Силла.

В середине 90-х годов усилился Кунье (побочный сын одного из силлас-ких ванов, бывший монах). В 891 г. он служил у Янгиля, затем захватил ряд окружных и уездных центров и объявил себя независимым правителем. В 899 г. Янгиль сделал попытку уничтожить Кунье, но был разбит и погиб.

В 901 г. Кунье провозгласил себя ваном, в 904 г. его государство получило название Маджин (с 911 г.-- Тхэбон), была учреждена собственная бюрократическая система. Таким образом, в конце IX в. страна представляла собой арену борьбы между отколовшимися от центральной власти правителями.

В 918 г. Кунье был свергнут и убит одним из своих полководцев, Ван Гоном, провозгласившим новое государство -- Коре. Ван Гон поддерживал с Силла неизменно дружественные отношения (хотя правители силласких округов и уездов постоянно перебегали к нему), в то время как Кёнхвон был настроен чрезвычайно враждебно. В 927 г. он внезапным штурмом взял силласкую столицу Кымсон, разграбил ее и перебил родственников силлаского вана, принудив последнего к самоубийству.

Уничтожить Силла совсем Кёнхвон, однако, не решился, поставив у власти одного из сановников -- представителя рода Ким Пу (ван Кёнсун). Территория Силла к тому времени сократилась до ничтожных размеров, и последний, 56-й ван Кёнсун счел за лучшее отречься от престола и перейти под власть Ван Гона. Остальные силлаские аристократы также перешли на службу в Коре. Так в 935 г. завершило свое существование государство Силла.

В период Объединенного Силла земельные отношения в Корее продолжали базироваться на государственной собственности на землю. Часть земель могла выделяться для содержания государственных учреждений, выплаты жалованья чиновникам, в виде «кормовых округов»; существовали специальные дворцовые земли. Большую часть земельного фонда составляли мелкие наделы-держания крестьян, также являвшиеся государственной собственностью. Надельная система способствовала прикреплению крестьян к земле. Со временем, по мере ослабления централизованного государства, стала проявляться тенденция со стороны крупных чиновников к превращению служебных условных держаний в крупные частные и наследственные владения и к захвату крестьянских земель, что существенно подрывало надельную систему. Разновидностью негосударственного, частного земельного владения была собственность буддийских монастырей.

Система учреждений центрального отраслевого управления начала формироваться в Силла с VI в.; в основном система государственного аппарата была создана во второй половине VII в. Высшим государственным учреждением Силла был чипсасон. Этот орган занимался общими вопросами управления, а его начальник -- чунси (сиджун) -- был фактически главой государственной администрации. Другой важнейшей должностью была должность сандэдына -- главы аристократического совета при ване. Существовали отраслевые управления (бу), ведавшие военными делами, финансами, государственными запасами, церемониями, строительством, сухопутным транспортом, флотом, ревизией и контролем, внешними связями, кадрами чиновников, правосудием и наказаниями, общественными работами. Более мелкими вопросами занимались управления (со), которые могли подчиняться некоторым отраслевым управлениям. Особые ведомства -- сонджоны (всего 7) -- ведали делами крупнейших буддийских монастырей. Кроме того, имелась система дворцовых учреждений и более 100 мелких учреждений, обслуживавших ванскую семью. Всего в центральном аппарате насчитывалось 160 различных учреждений. В середине VIII в. ваном Кёндоком была проведена реформа госаппарата с целью приблизить его к китайскому образцу, в результате чего были изменены названия почти всех учреждений и должностей, однако уже через 20 лет была восстановлена прежняя система.

Все чиновники разделялись на 17 рангов (каждому рангу соответствовал чин; чины были столичные и провинциальные). Для каждой должности (известно 127 должностей центрального аппарата) предусматривался определенный чин (а следовательно, и ранг) занимающего ее чиновника.

В административном отношении страна делилась на 9 областей (чу), 5 малых столиц (согён), 116 округов и 293 уезда. Для каждой административной единицы предусматривался штат чиновников (известно 16 провинциальных должностей).

Формирование военного аппарата в целом совпадало по времени с формированием центрального гражданского и даже несколько опережало его, а окончательно завершилось раньше -- к концу VII в. Постоянная армия сложилась на основе общинно-родовой организации: все мужское население трудоспособного возраста считалось военнообязанным. Первоначально существовали только территориальные войска, подразделявшиеся по областям, округам и уездам (их организация восходила ко временам народного ополчения). Столичные войска появились позже.

Однако уже с начала VI в. в армии стали вводиться единые должности. В армии Объединенного Силла их насчитывалось 35 (основных). Главными соединениями были так называемые Шесть чонов, Девять седанов, Десять танов и Пять чусо, состоявшие из частей (тан, букв, «знамя»), именовавшихся, как правило, по названиям областей и населенных пунктов. Военные чиновники различались по цвету кыма (нашивка в форме полумесяца на воротнике форменной одежды); имелись и другие знаки различия в виде элементов шкур хищных животных, перьев птиц, колокольчиков и т.п.

В общей сложности в Объединенном Силла насчитывалось 5,7 тыс. чиновников, из которых в центральном аппарате -- 1350, военных -- 3,8 тыс. Жалованье чиновникам выплачивалось в различных видах: либо это были участки земли, налоги с которых (их платили крестьяне, сидевшие на этих землях и являвшиеся держателями государственных наделов) поступали в распоряжение чиновника, либо зерно, либо другие материальные ценности (например, ткани). В 687 г. чиновникам были розданы земельные участки, но уже в 689 г. земельное жалованье (ногып) было отменено и вводилось жалованье зерном; в 757 г. помесячное жалованье вновь было заменено на ногып.

В столице Силла, как сообщают корейские хроники, насчитывалось до 170 тыс. дворов. Своим убранством выделялись дома крупных сановников. В городе проживали и ремесленники, занятые в основном в государственных мастерских и службах.

В период Объединенного Силла больших успехов достиг буддизм. Известны названия более двухсот буддийских монастырей. Основу их земельной собственности составляли пожертвования со стороны ванов (а впоследствии, с появлением частных земель у отдельных аристократов, -- и с их стороны). Монастыри освобождались от налогов. Земли, принадлежащие им, обрабатывались зависимыми от монастыря людьми: это могли быть как ноби, так и члены зависимых (неполноправных) общин, сидящие на землях, переданных ваном монастырю. Территориальная буддийская администрация (осуществлявшая управление сангхой в масштабе всей страны, области, округа, уезда), укомплектованная монахами во главе с куктхоном, существовала параллельно с государственными учреждениями, ведавшими делами сангхи и укомплектованными государственными чиновниками.

Благодаря признанию буддизмом приоритета государственной власти взаимоотношения буддистов с последней были по преимуществу доброжелательными. Буддисты использовались для выполнения различных функций в сфере управления, в первую очередь для совершения культовых обрядов в пользу государства. Однако буддийская община как социально-политическая сила представляла собой потенциальную угрозу для политической стабильности государства, а ее землевладение -- для тех принципов земельной системы, которые обеспечивали существование централизованного государства. Поэтому ваны не были заинтересованы в чрезмерном усилении экономической базы монастырей (в VII-VIII вв. принимались законы, призванные ограничить монастырскую собственность), и сангха была поставлена под контроль государства. Когда в IX в. централизованное государство ослабло, буддизм вышел из-под контроля, в результате чего распад государства пошел еще быстрее.

В Корее распространялся буддизм махаянистского толка. Несколько сект, на которые разделялись его последователи, были в основном аналогами китайских. В IX--X вв. в стране возникло девять дзэн-буддийских сект; соперничество их с традиционными велось по линии борьбы за популярность и не выражалось в каких-либо политических акциях.

Идеология Объединенного Силла представляла собой сочетание местных религиозных верований, конфуцианства, буддизма и даосизма. Сплав этих религиозно-этических учений нашел воплощение в идеологии хвара-нов -- организации молодежи, готовящей своих членов для службы государству. Эта организация подразделялась на небольшие отряды, представлявшие собой свиту их предводителей. В их составе молодые люди совершали тренировочные походы, охотились, проходили военную выучку, получали духовную и физическую закалку. Институт хваранов -- явление чрезвычайно самобытное, не находящее аналогов в соседних странах. Из рядов хваранов вышли многие полководцы и государственные деятели Силла VI--VIII вв. чжоуский империя синьхайский революция

Конфликтов на идеологической почве в Объединенном Силла практически не наблюдается. Конфуцианство и буддизм в целом воспринимались как два учения, имеющие каждое свою сферу действия, и поэтому вопрос об их соперничестве и тем более борьбе не стоял. Конфуцианство преобладало в сфере государственного управления и политики (с 682 г. имелась высшая конфуцианская школа для подготовки чиновников -- Кукхак или Тэхаккам), а буддизм -- в сфере непосредственного духовного воздействия на массы. Хотя некоторые ваны, подчеркивая уважение к буддизму, приказывали хоронить себя по буддийскому обряду, а многие аристократы принимали монашество, в целом господствующий класс отдавал предпочтение конфуцианству. Вместе с конфуцианством в стране получала распространение китайская культура. В Кукхаке основными предметами изучения были классические конфуцианские сочинения -- «Лунь юй», «Сяо цзин» и др. В 788 г. были введены экзамены на чин, заключавшиеся в проверке знаний китайской классической литературы. В стране пользовались китайской письменностью. Видным ученым Соль Чхоном было создано письмо иду, в котором корейские слова записывались с помощью китайских иероглифов. Корейскими конфуцианскими учеными были созданы значительные произведения (на китайском языке) биографического и исторического характера, как, например, «Биографии высших священников», «История хваранов», «Разные керимские биографии» Ким Тэмуна, «Хронология ванов» Чхве Чхивона (858-951).

Развивались и естественные науки, особенно математика и астрономия. Одно из столичных учреждений (Нугакчон) специально занималось вопросами астрономических наблюдений и составлением календаря. Развитию географических знаний в значительной мере способствовали буддийские монахи, совершавшие частые поездки в Китай и Японию и даже паломничества в Индию.

Поэзия в Объединенном Силла была представлена главным образом жанром каё. Она находилась под сильным влиянием буддизма. Авторами многих песен (хянга) были хвараны и буддийские монахи. В 888 г. была составлена антология корейской поэзии, включавшая более тысячи произведений.

Выдающимся писателем и ученым был Чхве Чхивон, чье поэтическое наследие оказало большое влияние на поэзию последующего периода. Значительным было воздействие буддизма на музыку и изобразительное искусство.

В период Объединенного Силла строились грандиозные монастыри, храмы и пагоды, создавались великолепные каменные и бронзовые скульптуры божеств буддийского пантеона. Наиболее известны монастыри Сач-хонванса, Пульгукса, Мирыкса, Ёнмёса, Хваннёнса, Ёнхынса, Пондокса, а также пещерный храм Соккурам с более чем 40 каменными изваяниями и рельефами. Получило распространение изготовление бронзовых художественных колоколов для буддийских монастырей, диаметром в несколько метров и весом в десятки тонн, а также других предметов буддийского ритуала.

Высокими художественными достоинствами отличались изделия из драгоценных металлов, камней и керамики, изготовлявшиеся для Ванского двора.

В целом период Объединенного Силла представляет собой важнейший этап в истории Кореи, когда впервые было создано единое централизованное государство на всей территории страны. Принципы его социальной и административной организации, земельной системы в огромной степени определили всю последующую историю страны.

Здесь следует заметить, что веками складывавшаяся внутренняя устойчивость и практика независимого существования страны, пусть даже подчас при формальном сюзеренитете Китая, вели к энергичному сопротивлению любой попытке попрать независимость. Это проявилось в VII в., когда Ян_ди потерпел поражение. Это же повторилось в XI в., когда не увенчалась успехом попытка киданьской империи Ляо завоевать Корею. Конечно, теперь ситуация была сложнее. Монголы были очень грозным противником, а Корея, как только что упоминалось, была ослаблена внутренними распрями. Несмотря на это борьба с монголами растянулась на долгие десятилетия (1231-1258), причем только междоусобные распри и апелляция части знати к монголам с просьбами устранить соперников привели в конечном счете к капитуляции, хотя и после этого в Корее одно за другим продолжали вспыхивать антимонгольские движения.

Монгольское иго длилось несколько десятилетий, на протяжении которых Корея была превращена в плацдарм для монгольского вторжения в Японию. С ослаблением власти монголов в Китае и особенно после начала там мощного антимонгольского движения под эгидой будущих правителей династии Мин в Корее произошел раскол на сторонников как монгольской (юаньский), так и минской династии, между которыми разгорелась ожесточенная борьба. Сторонники новой минской династии, во главе которых стал сам ван Конмин (1352-1374), уже в 1356 г. сумели изгнать остатки монгольских войск с территории страны. И хотя их промонгольские противники не сложили оружия, а в 1374 г. сумели даже убить Конмина, это им не помогло. Патриотически настроенные группировки в начале 80_х годов, когда победившая династия Мин в Китае могла оказать им помощь, выступили против промонгольской клики. Генерал Ли Сон Ге во главе армии в 1388 г. вошел в столицу и заставил правительство капитулировать. В 1392 г. он же совершил государственный переворот и провозгласил себя основателем новой династии Ли, правившей до 1910 г.

4. Корея в позднем средневековье (династия Ли). Новая династия быстрыми энергичными мерами покончила с существованием в стране мятежных феодальных клик, подорвав их экономическую основу: все земельные владения знати, равно как и ее привилегии, указом 1391 г. были отменены. Вся земля страны поступала в распоряжение центрального правительства и передавалась в пользование крестьянам. Чиновники получали право на ренту_налог со служебного надела в соответствии с рангом и должностью. Был создан по китайскому образцу институт цензоров_инспекторов, следивших за порядком в администрации. Системе экзаменов было придано большое значение, а военные чиновники поставлены, как и в Китае, ниже гражданских. Страна получила новое название - Чосон, а столицей ее стал Сеул. Внешнеполитический статус Чосона был урегулирован в ходе специальных переговоров с минским Китаем: Корея получала автономию в обмен на признание сюзеренитета Китая. И наконец, официальной государственной идеологией вновь стало конфуцианство - на сей раз в его неоконфуцианской чжусианской модификации, тогда как буддизм этот официальный статус утратил.

Конечно, все эти нововведения, утвержденные в XV в. несколькими новыми административными указами, значительно укрепили власть центра и легли в основу той стабильности, которая позволила династии сохранять свою власть на протяжении пяти с лишним веков. Можно сказать, что XV век был временем удачи для Кореи как государства. Реформы династии Ли оказались эффективными, страна получила желанную стабильность. Это оказалось особенно существенным: когда в XVI в. наступила година тяжелых испытаний, корейцы сумели с честью их выдержать.

Как и в минском Китае, в Корее XVI век прошел под знаком ожесточенной борьбы влиятельных группировок - конфуцианских ученых и придворных временщиков, в основном из числа родни вана и высшей знати. Соперничество сопровождалось казнями, дворцовыми переворотами. К концу века в стране возникли даже устойчивые политические группировки типа партий, обозначавшие себя по странам света (Западная, Восточная и др.). Вся эта внутренняя борьба во многом свела на нет успехи XV в. И вот в это_то тяжелое для страны время она оказалась объектом чужеземного вторжения.

Южное побережье Кореи вот уже на протяжении ряда веков страдало от набегов японских пиратов. На попытки протестовать влиятельный сёгун Т. Хидэёси ответил требованием смириться и платить ему дань. Когда это требование было отклонено, Хидэёси в 1592 г. отправил в Пусан 200_тысячную армию, которая через несколько недель сумела занять Сеул и Пхеньян, сопровождая свой победный марш по Корее неслыханными зверствами. В ответ на это в стране вновь развернулась народная война, во главе которой стал командующий корейским флотом Ли Сун Син. Разгромив японский флот, Ли Сун Син стал господствовать на море, что сильно подорвало устойчивость японского экспедиционного корпуса. Сыграла свою роль и помощь со стороны минского Китая. Вскоре Сеул и Пхеньян были освобождены и начались переговоры, в ходе которых придворная группировка корейской знати сделала все для того, чтобы оклеветать ставшего для нее слишком опасным популярного Ли Сун Сина. Ли был разжалован. Но это сразу же привело корейский флот к поражению, вследствие чего в 1597 г. Ли вновь назначили главнокомандующим. Война в конечном счете завершилась изгнанием японцев, хотя корейскому народу она обошлась очень дорого.

Победа не привела к заметному укреплению власти центра. С еще большей силой разгорелась междоусобная борьба, в ходе которой наибольшим влиянием пользовались Северная, а затем Западная партии_клики. А тем временем на севере Кореи консолидировалось молодое энергичное государство маньчжуров. Попытки корейцев поддержать минский Китай в его противоборстве с маньчжурами в 1618 г. привели к первому столкновению с маньчжурской конницей. А после вторжения маньчжуров в 1627 г. и 1636 г. Корея была вынуждена уступить: по договору 1637 г. она признала себя вассалом империи Цин, еще тогда не завоевавшей Китай. Позже этот вассалитет был подтвержден, причем внешние сношения Корея могла иметь только через Китай (следствием этого было закрытие корейских портов для иностранцев и запрет населению страны покидать ее пределы). Исключение делалось только для строго ограниченной торговли с Японией.

В XVII-XVIII вв. в Корее протекали сложные и противоречивые процессы. Совершенствовалась аграрная система и система налогов. В 1608 г. был введен единый рисовый налог тэдонми, что, впрочем, не исключало существования некоторых дополнительных поборов. Росло частное землевладение, для противодействия которому (и для предотвращения разорения крестьян) правительство усилило значение государственного кредитования (система «возвратного зерна», хвангок). Ухудшение положения крестьян вело к восстаниям. Назревала необходимость более серьезных реформ.

Реформы короля Ёнчжо в середине XVIII в. привели к облегчению налога с крестьян некоторых категорий и к повышению статуса неполноправных. Эти реформы проводились уже на фоне новых политических движений, которые были ориентированы на отказ от традиционных конфуцианских норм и заимствование новых европейских идей. Больших результатов реформы, впрочем, не дали. На рубеже XVIII-XIX вв. кризисные явления в экономике вновь проявились, причем на сей раз затронули и города. В первой половине XIX в. произошли новые восстания крестьян и горожан, а в середине этого века количество таких восстаний уже исчислялось десятками. Новая серия реформ регента Тэвонгуна в 60_х годах XIX в. являла собой попытку снять напряжение в стране путем отдельных уступок, но их результатом было обострение политической борьбы в верхах, причем в центре ее стоял вопрос будущего страны: продолжать политику изоляции или открыть Корею для внешнего мира. Давление держав на Корею с требованием открыть ее порты для торговли и использование при этом в качестве посредника Японии в конечном счете привели к желаемому для колониального капитала результату: на рубеже 80_х годов XIX в. Корея оказалась связанной серией неравноправных договоров, которые открыли страну для иностранцев и предоставили им немалые привилегии. Начался процесс превращения страны в полуколонию.

Здесь следует заметить, что веками складывавшаяся внутренняя устойчивость и практика независимого существования страны, пусть даже подчас при формальном сюзеренитете Китая, вели к энергичному сопротивлению любой попытке попрать независимость. Это проявилось в VII в., когда Ян_ди потерпел поражение. Это же повторилось в XI в., когда не увенчалась успехом попытка киданьской империи Ляо завоевать Корею. Конечно, теперь ситуация была сложнее. Монголы были очень грозным противником, а Корея, как только что упоминалось, была ослаблена внутренними распрями. Несмотря на это борьба с монголами растянулась на долгие десятилетия (1231-1258), причем только междоусобные распри и апелляция части знати к монголам с просьбами устранить соперников привели в конечном счете к капитуляции, хотя и после этого в Корее одно за другим продолжали вспыхивать антимонгольские движения.

Монгольское иго длилось несколько десятилетий, на протяжении которых Корея была превращена в плацдарм для монгольского вторжения в Японию. С ослаблением власти монголов в Китае и особенно после начала там мощного антимонгольского движения под эгидой будущих правителей династии Мин в Корее произошел раскол на сторонников как монгольской (юаньский), так и минской династии, между которыми разгорелась ожесточенная борьба. Сторонники новой минской династии, во главе которых стал сам ван Конмин (1352-1374), уже в 1356 г. сумели изгнать остатки монгольских войск с территории страны. И хотя их промонгольские противники не сложили оружия, а в 1374 г. сумели даже убить Конмина, это им не помогло. Патриотически настроенные группировки в начале 80_х годов, когда победившая династия Мин в Китае могла оказать им помощь, выступили против промонгольской клики. Генерал Ли Сон Ге во главе армии в 1388 г. вошел в столицу и заставил правительство капитулировать. В 1392 г. он же совершил государственный переворот и провозгласил себя основателем новой династии Ли, правившей до 1910 г.

ЛЕКЦИЯ 5. ДРЕВНЯЯ И СРЕДНЕВЕКОВАЯ ЯПОНИЯ

1. Япония до сёгунов (до XII в.). Заселение островов Японии уходит далеко в глубь тысячелетий, причем здесь, как и во всем островном мире Южной Азии, одни расово_этнические группы на протяжении тысячелетий наслаивались на другие, смешиваясь с ними либо оттесняя их. На основе смешения монголоидных маньчжуро_тунгусских племен с палеоазиатским малайскими сложилось на рубеже нашей эры ядро собственно японцев, одна из групп которых, Ямато, в III-V вв. сумела подчинить себе остальные, заложив фундамент первого на островах государства. Возможно, при этом сыграло свою роль влияние со стороны Китая с его к тому времени уже весьма развитой государственностью. Во всяком случае известно, что уже в III в. в Японии было немало мигрантов из Китая и Кореи, причем часть их со временем включена в сословие неполноправных (бэ, бэмин). Известно также, что в китайских источниках можно найти упоминания о связях с Японией, о присылке подарков от племенных вождей с островов.

Внутренняя структура раннеяпонского государства была типичной: во главе стоял вождь_правитель, его окружала родовая знать, занимавшая ключевые административные посты, включая управление областями и округами, на которые уже тогда была поделена страна. Основную массу населения составляли платившие ренту_налог в казну крестьяне. Кроме них были неполноправные бэ и рабы, в основном из числа иноплеменников. Эта категория людей находилась в собственности государства либо была под началом знати.

С VI в. китайское влияние на островах стало ощущаться сильнее. Сначала это влияние шло вместе с буддизмом, распространившимся в Японии из Китая через Корею и впитавшим в себя многое из традиционной китайской культуры. Чуть позже, особенно после сложения централизованной империи Суй и затем Тан, сильным стал поток конфуцианского влияния. Когда в конце VI в. к власти в Японии пришел принц Сётоку_тайси, им были созданы знаменитые 17 статей («Закон из 17 статей», 604 г.), в которых были сформулированы основанные на конфуцианстве и буддизме принципы существования и управления, в том числе главный из них - принцип высшего суверенитета правителя и строгого подчинения младших старшему. Сетоку щедро приглашал в Японию китайских и корейских монахов и ремесленников, а также посылал молодых японцев учиться в Корею и Китай.

Однако, несмотря на активное заимствование китайской модели организации общества и государства, правители Японии не были еще готовы создать стабильную и сильную централизованную систему администрации. Восходившее к недавнему родоплеменному прошлому японское общество раздиралось междоусобицами, причем все большим влиянием в нем начинали пользоваться знатные аристократические дома, среди которых выделялся дом Сога. В середине VII в. противники Сога во главе с принцами правящего рода выступили против этого влиятельного дома и сумели уничтожить его. В результате происшедшего в связи с этим переворота («переворот Тайка», 645 г.) реальным правителем страны оказался принц Кару, который и принял титул тэнно («сын Неба»). Правой рукой правителя стали представители дома Фудзивара, помогавшие ему свергнуть Сога.

Реформы, последовавшие за переворотом, были призваны решительно реорганизовать по китайской модели всю страну, начиная от роли в администрации централизованного начала и кончая аграрными отношениями. Был создан аппарат власти с соответствующими департаментами (восемь ведомств), а на местах - провинции и уезды во главе с губернаторами и уездными начальниками. Население стало подразделяться на плативших налоги полноправных (рёмин) и неполноправных (сэммин). Полноправные крестьяне получали подлежавшие переделу раз в шесть лет государственные наделы, за что они были обязаны платить ренту_налог зерном и тканями, а также отбывать повинности. Чиновники имели служебные должностные наделы, размер которых колебался в зависимости от должности и ранга. Часть влиятельных людей получила наделы в пожизненное пользование, иногда с правом передачи их по наследству на протяжении одного - трех поколений, редко больше. На рабов тоже предоставлялись наделы (треть надела крестьянина), тогда как неполноправные бэ были повышены в статусе и оказались практически полноправными, причем часть их, потомки выходцев из Китая и Кореи, имевшие образование, превратилась в чиновников. Само собой, вся деловая и прочая документация велась китайскими иероглифами.

Реформы Тайка, дополненные в 701 г. специальным кодексом Тайхорё, заложили основы японской социальной и политической структуры. Они же создали фундамент для расцвета японской культуры периода Нара (VIII в.), когда по образцу танской столицы Чанани была богато отстроена столица Японии Нара с ее многочисленными дворцами, проспектами, храмами, монастырями и т. п. Древняя религия японцев синто («путь духов»), в значительной мере обогащенная за счет китайского даосизма, сумела найти модус вивенди с буддизмом в рамках так называемого рёбу_синто. Все это, вместе взятое, дало сильный толчок развитию древнеяпонской литературы, мифологии, а также нелегкому делу составления хроник, географических описаний и т. п.

Словом, японцы быстрыми темпами преодолевали свое отставание от великого соседа, заимствуя все, что только можно. Однако при этом сохранялось и то, что заметно отличало Японию как от Китая и Кореи, так и от подавляющего большинства прочих неевропейских обществ. Особенности, о которых идет речь, были связаны с огромной ролью родоплеменной феодализирующейся знати и более явственной, нежели где либо еще, тенденцией к приватизации, т. е. к возрастанию роли и значения частного владения при слабости власти центра. Эти особенности проявились не сразу. В период Нара их еще почти не было заметно - на переднем плане господствовала всеми признанная и почитаемая китайская модель. Но с IX в. ситуация стала понемногу меняться.

Прежде всего система государственной власти оказалась не столь прочной, как то было в Китае (даже в Корее). Божественный тэнно, как это выяснилось уже в конце VIII в., более царствовал, нежели реально управлял страной. Конфуцианской элиты чиновников_администраторов по китайскому образцу вокруг него не сложилось, как не возникла и система регулярного их воспроизводства с конкурсными экзаменами в качестве ее базы. Это было первое очень важное, даже принципиальное отличие японской модели от китайской, корейской и вьетнамской. Вакуум власти оказался заполненным влиятельным домом Фудзивара, представители которого из поколения в поколение не только наследственно становились регентами_правителями при императорах, но и женили императоров на женщинах своего клана.

Отстроив новый город Хэйян (Киото), опять_таки по китайскому образцу, дом Фудзивара перенес туда центр администрации страны, сделав, таким образом, Хэйян даже не второй, а фактически первой столицей Японии (794 г.). В IX-XI вв. влияние Фудзивара настолько усилилось, что императоры превратились почти в марионеток в их руках. И хотя они, опираясь на часть недовольной этим аристократической знати, пытались время от времени сопротивляться, к успеху это не привело. Напротив, сложился даже некий стереотип двойственной, со временем даже тройственной власти. Как правило, каждый император не слишком долго оставался на троне: взойдя на него в малолетнем возрасте (дом Фудзивара обычно был заинтересован именно в этом), он в годы зрелости отрекался от власти в пользу своего малолетнего наследника и уходил в тот или иной буддийский монастырь, сохраняя при этом за собой определенное влияние на положение дел в стране. Постепенно эта практика стала использоваться некоторыми экс_императорами для того, чтобы создать в своем монастыре альтернативный политический центр, в чем были заинтересованы как соперничавшие с Фудзивара знатные роды, так и влиятельные монастыри. Но, хотя упомянутые альтернативные центры власти иногда становились достаточно могущественными, сам по себе факт распыления власти между двумя_тремя центрами был в конечном счете на руку именно Фудзивара, чей центр в Хэйяне продолжал в этой ситуации быть главным.

На что опирался этот влиятельный клан в борьбе за власть? Дело в том, что при отсутствии налаженной системы воспроизводства чиновников_конфуцианцев система бюрократии по китайскому эталону неизбежно должна была оказаться неэффективной. Неудивительно, что в территориальной администрации Японии посты губернаторов и уездных начальников захватили и почти наследственно удерживали за собой местные знатные дома, вследствие чего централизованная структура приобрела явственные признаки феодальной, в рамках которой каждый сильный владетельный аристократ чувствовал себя хозяином в своей местности. И он не только чувствовал себя хозяином, но и реально был им, ибо в сфере аграрных отношений по все той же причине искусственно созданная по китайскому эталону надельная система с круговой порукой пятков и десятков дворов тоже оказалась несостоятельной: с IX - Х вв. государственные наделы стали превращаться фактически в наследственные владения крестьянских семей, а совокупность нескольких деревень (не обязательно соседних) обычно оказывалась владением (сёэн) знатного дома, господствующего в данном уезде. Конечно, часть своих доходов владельцы наследственных сёэн были обязаны посылать в центр - все_таки они формально оставались представителями власти в уезде, но это не мешало такого рода знатным домам чувствовать себя хозяевами уезда. Приблизительно с Х в. в Японии вся власть на местах оказалась в руках частновладельческих домов знати, владельцев сёэн разных размеров. Собственно, эту структуру, сложившуюся в качестве альтернативы классической китайской конфуцианской бюрократической администрации, следует считать вторым принципиальным отличием японской модели организации государства и общества. Но и это еще не все.

Процесс приватизации и сложения системы сёэн достаточно болезненно сказывался на крестьянах, которые были обязаны хорошо кормить своих хозяев и к тому же посылать от их имени налоги в центр. Быть может, количественно, с точки зрения нормы эксплуатации, разница была не слишком большой (в конце концов не все ли равно, кормить представителя местной власти, т. е. чиновника, или владельца сёэн). Но зато с точки зрения организации администрации и вообще всей структуры власти она оказалась огромной.

Дело в том, что местные власти иначе относились к крестьянам, да и крестьяне - к властям. Разорение крестьянских хозяйств приводило к восстаниям, ставшим особенно заметными в IX-XI вв., а также к уходу крестьян с насиженных мест. Если в китайской империи такое считалось нежелательным, но, как правило, все же допускалось (не все ли равно в конечном счете, где осядет крестьянин, - лишь бы он платил налоги государству), то для владельцев сёэн все обстояло иначе. Крестьянские хозяйства кормили именно их, т. е. этих владельцев, так что допускать уход крестьян было нельзя. Неудивительно, что в Японии появились меры, направленные на прикрепление крестьян, что опять_таки можно считать косвенным свидетельством феодальных тенденций в обществе. Но и этого мало. В целях борьбы с восставшими и предупреждения от ухода с земли владельцы сёэн стали создавать отряды воинов_дружинников, профессиональных военных, намного более жестко организованных по сравнению, скажем, с тем, что представляли собой отряды ополченцев и стражников во владениях сильных домов в Китае периода Троецарствия, Нань_бэй чао или даже конца Хань.

С течением времени боевые дружины воинов_профессионалов, в число которых вливались также искавшие покровительства у наиболее знатных и сильных владельцев сёэн мелкие землевладельцы, стали превращаться в замкнутое сословие воинов_самураев (буси). Возник и свято соблюдался кодекс воинской этики, свод норм поведения самурая, включавший в себя прежде всего классическую конфуцианскую идею верности господину, вплоть до безусловной готовности отдать за него жизнь, а в случае неудачи или бесчестья покончить с собой (сделать харакири), следуя при этом определенному ритуалу (бусидо). Самураи вскоре превратились в грозное оружие крупных землевладельцев в их ожесточенной междоусобной борьбе за власть. Это привело к тому, что уже с XI-XII вв. Япония начала весьма явственно отличаться от Китая и еще в одном принципиально важном плане: власть имущие и вся система администрации в этой стране опирались не на обычную практически для всех неевропейских обществ чиновную бюрократию либо воинскую прослойку, находившуюся на службе у государства и получавшую за это именно от него плату в форме чаще всего служебных должностных условных наделов, а на находившихся в зависимости от знатных домов рыцарей_самураев, преданных своим господам.

Только что упомянутые и тесно связанные друг с другом, взаимно обусловленные основные отличия японской модели общества и государства от классической конфуцианской китайской многое объясняют в судьбах Японии. Но стоит заметить, что явственный уклон в сторону частнособственнического интереса и феодальной структуры не привел Японию в деструктивное состояние раздробленности и децентрализации, что было бы естественным для иного общества в аналогичной ситуации. Дело в том, что децентрализаторские тенденции в средневековой Японии уравновешивались сильными центростремительными, вследствие чего создавался некий устойчивый и весьма специфический баланс власти. Особенно заметным это стало к концу XII в., когда в ходе ожесточенной борьбы двух виднейших усилившихся домов, Тайра и Минамото, была нарушена прежняя гегемония Фудзивара.

2. Япония при сёгунах (XII-XIX вв.). В XII в. власть дома Фудзивара постепенно ослабевала, чему в известной мере способствовало усилившееся противостояние регентов и экс_императоров в монастырях. На фоне этого ослабления все более заметным становилось противостояние двух соперничавших аристократических домов, Тайра и Минамото. Минамото, владевшие на северо_востоке страны наиболее крупным и хорошо организованным войском самураев, каждый из которых имел пожалованный ему господином надел с хорошим доходом и потому был готов сражаться за господина до смерти, в конечном счете одержали победу. В 1192 г. Минамото Ёритомо был объявлен верховным военным правителем страны с титулом сёгун. Ставкой сёгуна и правительства (бакуфу) стал город Камакура.

Подавив сопротивление недовольных, сторонники Минамото конфисковали земли соперников и отдали их в качестве ленных владений своим самураям. Это заметно сказалось на изменении аграрной структуры страны: подавляющей формой земельного владения стало мелкое, самурайское, хотя продолжали существовать и крупные владения знатных домов, прежде всего Минамото, императора и его родни, а также некоторых всесильных вассалов Минамото. Влиятельнейшим из таких вассалов был Ходзё, потомки которого сосредоточили в своих руках всю фактическую власть на протяжении почти столетия, до первой трети XIV в. В частности, именно Ходзё организовали сопротивление монгольским армиям Хубилая, когда они высадились в Японии и когда героическое сопротивление японцев, равно как и разметавший монгольский флот страшный ураган (божественный ветер, камикадзе), заставили монголов уйти восвояси.

С XIII и особенно в XIV в. начинается эпоха расцвета японских городов, а также ремесла и торговли. Этому способствовало несколько факторов. Во_первых, увеличение количества ставок крупных аристократов, при дворах которых жило большое количество самураев и челяди, обслуживавших их лиц, включая ремесленников. Во_вторых, увеличение количества буддийских сект и соответственно различных монастырей, неподалеку от которых часто селился обслуживавший нужды монастыря и паломников персонал, опять_таки включая многочисленных ремесленников и торговцев. В_третьих, появилось и некоторое количество автономно существовавших больших городов, прежде всего портовых, тоже становившихся центрами ремесла, торговли и городской культуры.

На первых порах расцвету портовых городов содействовали японские пираты, возникшие как заметная самостоятельная сила именно в XI-XII вв. Позже, однако, главную роль в их процветании стала играть регулярная торговля с Китаем, Кореей и странами Юго_Восточной Азии. В городах возникли профессиональные корпорации ремесленников и торговцев (дза), а некоторые из них, правда, очень немногие, как, например, Сакаи, Хаката, имели даже определенную автономию и самоуправление. Но самым главным результатом появления городов (в XIV в. их было 40, в XV - 85, а в XVI - уже 269) был заметный рост товарно_денежных отношений, что сыграло немаловажную роль в последующей эволюции структуры японского общества.

Речь идет в первую очередь о самураях. Сословие это с его высокими запросами и весьма в целом невысоким уровнем дохода (его можно сравнить с русским дворянством, скажем, XVII-XVIII вв.) уже в XIII-XIV вв. оказалось в состоянии кризиса. Чтобы поддержать воинскую честь и достойный уровень существования, самурай нередко залезал в долги, а то и вынужден был продавать свой лен. Это вело к разорению его и его потомков, что было весьма невыгодно для его патрона, а также и для государства (не следует забывать, что большинство самураев было на службе сёгуна, т. е. государства). Следовали один за другим указы, предписывавшие выкупать, а то и просто возвращать самураям их земли. Но процесс шел своим чередом, так что указы мало помогали. Нужны были иные меры, и самураев начали переводить на положение воинов_рыцарей, дружинников, живущих при дворе хозяина и получающих за это жилье, снаряжение и натуральный паек от господина или государства. Соответственно в очередной раз стали меняться и аграрные отношения: все большее количество земли начало концентрироваться в руках крупных феодальных домов, князей_даймё, которые также стали контролировать значительную часть японских городов с их ремеслом и торговлей. Возвышение князей сыграло свою роль в падении сёгунов из дома Минамото и их фактических правителей из дома Ходзё: в результате длительных усобиц верх взял бывший вассал Ходзё Асикага, который в 1335 г. провозгласил себя сёгуном и потомки которого управляли Японией до 1573 г.

Сёгунат Асикага не был периодом мира и процветания. Напротив, усилились феодальные междоусобицы, особенно с начала XV в. Против Асикага восставали то один, то другой из влиятельных домов, а в 1467-1477 гг. разгорелась в стране настоящая война (война годов Онин), в ходе которой укрепили свое положение некоторые даймё, занявшие ключевые позиции в Японии (всего таких домов до начала войны годов Онин насчитывалось 260; многие из них в ходе усобиц погибли). Власть сёгунов практически стала номинальной, а Япония на рубеже XV-XVI вв. практически распалась на несколько частей. В этих условиях почти постоянных войн и сопровождавшей их разрухи усилился экономический кризис. Резко возросло количество крестьянских восстаний, причем к крестьянам теперь нередко примыкали разорившиеся самураи (их низшая прослойка - кокудзин) или странствующие рыцари, самураи_ронины (не имевшие господина), а порой и городская беднота. Все это привело к тому, что в середине XVI в. в Японии, практически не было центрального правительства, ни сёгунского, ни императорского. В этих_то сложных условиях вновь встал нелегкий вопрос об объединении страны.