Судьба военного священника отца Иоанна

Размещено на http://www.allbest.ru/

СТАТЬЯ

СУДЬБА ВОЕННОГО СВЯЩЕННИКА О. ИОАННА

История жизни военного священника отца Иоанна (Фёдорова), который был братом моей бабушки, оказалась очень интересной, и знакомство с нею родило неведомое мне прежде чувство сопричастности к историческим событиям в нашей стране. иоанн военный священник армия

В моих руках есть только несколько строк в семейном архиве, послужной список и несколько служебных записок в государственных архивах. Нет ни частных писем отца Иоанна, нет воспоминаний о нём современников. Голос человека не слышен. А судьба его, как и судьба любого военного священника в первой половине 20-го века, похожа на мозаику, где каждый элемент - война. Война в постоянно воюющей России.

В селе Ситниково (слобода Пушкина) тогда Острогожского уезда в 1861-1879 годах настоятелем прихода и одновременно учителем в церковной школе был отец Симеон (Фёдоров). Священник этот был умным и хозяйственным человеком, но любил выпить. Даже и в пост. Однажды зимой он возвращался домой будучи нетрезвым, заснул дорогой, простудился и от воспаления лёгких умер, оставив 37 летнюю вдову одну с восемью детьми.

Сыновья закончили Павловское уездное училище и Воронежскую духовную семинарию на казённый счёт. Трое из четырёх сыновей Симеона приняли церковный сан, став священниками.

Будущий отец Иоанн родился 23 января 1872 года. Он унаследовал от матери «характер мягкий, добрый и был приятен в общении».

Закончил семинарию в 1894 году по 2 разряду. По началу, работал учителем церковноприходской школы в старинном, основанном ещё в 17 веке селе Панском Воронежской губернии. (Ныне Тамбовская область, Мичуринский район).

Через год после окончания семинарии был рукоположен во дьякона в храме села Ясенки. И одновременно преподавал в церковно-приходской школе в этом же селе. Ясенки - большое село в Нижнедевицком уезде Воронежской губернии (ныне Горшечинский район Курской области). В селе находился каменный двухпрестольный храм, главный престол был освящён в честь Воздвиженья Креста Господня.

Дмитрий Самбикин в 1888 году писал: «Церковь каменная с колокольнею, замечательной красоты архитектуры». В это время в Ясенках было 2 причта.

Через 5 лет 25 марта 1900 года Иоанн Фёдоров был рукоположен во священника и стал настоятелем прихода в селе Плюхино в Коротоякском уезде Воронежской губернии (ныне это Красногвардейский район Белгородской области). Было ему в это время 28 лет.

Село Плюхино расположено на берегу реки Большой Усерд, в 30 верстах от Нового Оскола. Там была деревянная Покровская церковь, упоминаемая с 1744 года. В Плюхино о. Иоанн прослужил с 1900 до 1905 года.

Как и полагалось в православной традиции, был он женатым человеком, но с 1905 года он пишет, что вдов. Никаких сведений о детях мне не встретилось.

Овдовевший священник в то время не имел права вступить в повторный брак, и для него возможны были только два пути - или монашеский постриг, или служба военным священником.

«Полковой священник находился в двойном подчинении: по церковным делам - главному священнику, по другим вопросам - военному начальству. Долгая служба в одном и том же полку была большой редкостью. Обычно священнослужитель постоянно перемещался из полка в полк, в среднем каждые пять лет, причем нередко из одного конца империи в другой.

Обязанности военного священнослужителя определялись, прежде всего, приказами военного министра».

Главные обязанности военного священнослужителя заключались в исполнении пастырских функций.

А «по инструкциям главного протопресвитера военного и морского духовенства Г.И. Шавельского, помимо выше названных обязанностей, полковой священник должен был: помогать врачу в перевязке ран; заведовать выносом с поля боя убитых и раненых; извещать родных о смерти воинов; организовывать в своих частях общества помощи семьям убитых и увечных воинов; заботиться о поддержании в порядке воинских могил и кладбищ; устраивать походные библиотеки».

Надо сказать, что до ПМВ численность военного духовенства не доходила до 1 тысячи человек.

Итак, отец Иоанн выбрал путь военного священника. А это - скитальчество, отказ от личного имущества, суровая жизнь и почти постоянные опасности в периоды боевых действий.

Отец Иоанн перешёл в ведомство Военного Духовенства, и с 1.04 1905 был назначен священником в крепость Кушку (ныне Серхетбар, Туркмения), в 5-й Кушкинский резервный батальон.

В те годы в воинский контингент Туркестанского военного округа входили 2 резервные бригады, в которых было 8 батальонов. Отец Иоанн служил в одном из них.

В клировой ведомости о. Иоанн записал, что до ближайшего благочиния 242 версты, что душ в приходе - военных и поселковых- м. -1014, ж.-232, что есть 2 кладбища, хор, библиотека 32 тома. Земли нет.

Кушкинский пограничный пост был основан как крепость в 1890 году в Закаспийской области для охраны Афганской границы и находился от неё в 6 верстах. К этому времени к Кушке уже подведена была железная дорога.

После присоединения к России Бухары и Хивы, и длительных переговоров (34 года!), к марту 1895 года в Лондоне было заключено «Соглашение между Россией и Великобританией о разграничении сфер влияния в области Памиров». Это было соглашение о границе между Бухарским ханством, как сферой влияния России, и Афганистаном, как сферой влияния Великобритании. Российская экспансия в Средней Азии была завершена, колонизация умиротворила восточные земли. В районе Кушкинского пограничного поста стали сходиться границы России, Афганистана и Персии.

Граница проходила по пустыне и большим высотам. Условия службы были непростые. Климат сухой и резко континентальный. Годовые температуры от -30 до +47 градусов, в некоторые дни за сутки температура менялась на 50 градусов. Но активных боевых действий в этих местах в то время не велось. В Кушке отец Иоанн прослужил 3 года.

В феврале 1908 года «По прошению вследствие расстроенного здоровья» отец Иоанн был переведен «в Первый Черноморский полк Кубанского Казачьего войска со штаб-квартирой в Джелал-Оглы Закавказья».

Джелал-Оглы, ныне город Степанаван (город на севере Армении), через который проходил торговый путь из Персии и Турции через Тифлис в Россию.

С 60-х годов XIX века российское правительство держало в Закавказье значительный военный контингент. К 1914 году он достигал 1,3 миллиона человек. Несмотря на окончание Кавказской войны, этот регион не был стабилен.

Контингент состоял из казачьих частей, в том числе и «Первый черноморский полковника Бурсака-второго полк», на службу в котором был направлен отец Иоанн.

С 1908 года в Персии начались выступления местных кочевых племен - шахсеванов против шахской династии. В те же годы, предшествующие началу Великой Войны, стали создаваться отдельные экспедиционные отряды казаков. Россия поддерживала власти Персии, т.е. правящую шахскую династию Каджаров. Экспедиционный Ардебильский отряд, включавший и полк, в котором служил отец Иоанн, играл заметную роль в отражении набегов кочевников.

Отец Иоанн «в 1912-13 годах служил священником в Ардебильском отряде, участвовал в походе с полком в Персию».

«20 октября 1912 г в Ардебиле ханы шахсевенских племен дали клятву впредь ни при каких обстоятельствах не поднимать оружие против русских. На русско-персидской границе наступило спокойствие. Шахсевены неоднократно высказывали желание стать вместе с их землями подданными России…».

Отдалённым результатом военных столкновений с кочевыми племенами, похода в Персию экспедиционного Ардебильского отряда была ликвидация угрозы создания в этом районе турецко-германского плацдарма для возможных операций против России в Первой мировой войне.

Служба отца Иоанна в Закавказье продолжалась 5 лет.

Далее о. Иоанн переходит в новую для него категорию флотского священника.

«По прошению перемещен на крейсер «Память Меркурия» Черноморского флота».

В этот период времени во флоте пастырские функции , до того обычно исполняемые иеромонахами, начали исполнять священники (белое духовенство).

28 февраля 1914 г.из канцелярии Духовного протопресвитера следует записка, сопровождающая пересылку послужного списка «вновь назначенного на вверенное Вам судно штатного судового священника отца Иоанна». Интересна записка самого о. Иоанна, который пишет :

« В предъявленном мне послужном моём списке нахожу некоторые упущения, а именно :

1. Не обозначено, что я награждён медалью Красного креста в войну 1904-1905 годов.

2.Имею право носить знак, установленный в память 200-летия Кубанского Казачьего войска.

3. Имею право носить крест и медаль в память 300-летия царствующего Дома Романовых.

4. Не упомянуто, что я с полком находился в Персии с 25 октября 1912 г. по 9 апреля 1914 г.»

Что же это за медаль Красного креста? В 1904-1905 годах о. Иоанн был сельским батюшкой в Воронежской епархии. Скорее всего, за этой фразой стоит факт пожертвования денежных средств…

В первые месяцы 1914 года идёт, видимо, переписка с духовным ведомством по поводу нового назначения. Но вот запись 14 июня 1914 года в «Книге распорядительных приказов крейсера ЕИВ «Память Меркурия» на 1914 год:

«Явившемуся из кратковременного отпуска священнослужителю о. Фёдорову предлагаю вступить в исполнение своих прямых обязанностей».

Капитан I ранга Остроградский.

В приказе от 23 июля 1914 года о зачислении на морское довольствие о. Иоанн упомянут в списке офицеров.

На корабле существовало расписание. В нём были перечислены должностные обязанности всех членов экипажа.

Для судового батюшки указано:

«заведование: церковь, судовые образы, церковная утварь, церковная каюта, церковная библиотека.»

Указано, что обязан вести духовные беседы с командой.

Итак, началась служба отца Иоанна на корабле.

Мы можем легко представить себе этот крейсер - он очень похож на стоящий на вечном приколе крейсер «Аврора». Только «Память Меркурия» на 8 метров длиннее. Такой же «утюг» с тремя трубами. А внутренние помещения крейсера уже в 24 году послужили для съёмок фильма Эйзенштейна «Броненосец Потёмкин». Экипаж крейсера - 550 матросов и 20 офицеров.

Крейсер «Память Меркурия» участвовал почти во всех военных операциях на Чёрном море во время ПМВ: участвовал в набеговых операциях на коммуникации и побережье противника, нес разведывательную и блокадную службы у берегов Турции, обеспечивал и прикрывал набеговые и минно-заградительные действия других сил флота. Эскортировал и осуществлял противолодочную оборону бригад линейных кораблей. С 23 января по 5 апреля 1916 года участвовал в Трапезундской наступательной операции, в октябре 1916 года обстреливал нефтехранилища и портовые сооружения в Констанце.

Отец Иоанн так написал в своём послужном списке в 1931 году:

«Был во всех боевых походах на крейсере «Память Меркурия» во время Великой войны. Участвовал во всех сражениях этого корабля, ревностно исполнял обязанности пастыря, во время боя оказывал помощь раненым. Во время сражения под Констанцею был контужен в голову взрывом бомбы с гидроаэроплана. Боевых походов на крейсере совершил 180 000 морских миль».

Интересен отчёт «О состоянии церквей Черноморского флота» за 1915 год.

«На крейсере «ПМ» церковь разборная построена в 1904 году. Освящён этот храм во имя Св. Великого князя Александра Невского. Помещение, где устраивается церковь довольно тесное, не достаточно чистое, т.к. угольные ямы, здесь выходящие, дают много пыли, что грязнит облачения и иконы. Устранить это неудобство не представляется возможным».

Всего к началу 1916 года в Черноморском флоте состояли 22 православные церкви.

Отчёт содержит и оценку деятельности священников. Отец Иоанн отмечен в отчёте, действительно, как ревностный служитель Благочиния судовых церквей Черноморского флота.

Приводятся слова самого отца Иоанна:

«…военная тяжёлая служба крейсера в настоящее время имеет громадное значение на нравственное состояние всех на корабле. Грозная обстановка боевой жизни, бесчисленные опасности морских походов, та ответственность, которая лежит на крейсере «Память Меркурия», как всегда головного корабля, выработали в личном составе твёрдое сознательное отношение к своим обязанностям и самое серьёзное отношение к жизни, не только как к своей жизни, но и как особенно нужной службе родине в эту великую борьбу.

Полтора года военной жизни создало на корабле твёрдое убеждение, что «Св. Николай Угодник - за нас!». Эта фраза повторяется часто с полною в том уверенностью. В том утвердились мы не раз, спасаемые от беды чудесно. Скажу о двух из них: в канун Рождества прошлого года [1915 год - примечание М.Ш.], после Всенощной, в совершенной темноте, идя впереди эскадры, крейсер встретился с неприятельским флотом. Неприятель осветил нас прожектором и сосредоточил на нас весь огонь артиллерии. Водяные столбы буквально кругом корабля нашего поднимались, свистели перелетающие над кораблём снаряды, и… ни одного попадания.

Ещё нагляднее Божие покровительство нам выразилось 28 июля с.г. Все линейные корабли были в Севастополе, и только два крейсера «Память Меркурия» и «Кагул» были командированы к анатолийскому побережью, обстрелять Зонгулдак. Ещё идя туда ночью узнали, что страшный нам враг «Гебен» в море; несмотря на это шли по назначению и исполнили порученное, ясно зная что недалёк враг. Около 14.00 дня 28 июля показался его дым на горизонте. Казалось - спасения никакого: часа два погони и верная наша погибель. В это время от тучки между нами и врагом спустился дождик, который укрыл нас, хотя через 20 минут дождевая полоса рассеялась, но мы были уже вне видимости врага, и так скрылись, а он заведомо ждал нас…».

«Надо сказать, что русский флот представлял собой к началу войны довольно жалкое зрелище. Цусима не только лишила Россию кораблей… Хуже было то, что она заразила умы офицеров «синдромом Цусимы».

На морях - и Балтийском и Чёрном- царила неразбериха - сотни кораблей … сходились в бестолковых стычках.»

Однако черноморцы выполняли свои функции. «Страшный нам враг» быстроходный крейсер Турецкого флота «Гебен» после двух скоротечных стычек не рисковал испытывать судьбу. В обеих этих стычках участвовал и крейсер «Память Меркурия».

В вахтенных журналах всегда есть запись о проводившихся в судовой церкви службах.

Видно, что эти службы до начала войны проводились ежедневно, много всенощных служб. После начала войны службы проводились только в 10 утра по воскресеньям.

Всего на крейсере «Память Меркурия» отец Иоанн прослужил почти 4 года.

В 1917 году о. Иоанн был назначен на новое место службы в распоряжение Уральского казачьего войска на фронт Первой Мировой войны. Но на новое место он уже не прибыл.

Надо сказать, что положение священнослужителей в армейской среде было очень непростым. Зависимость пастыря от военного командования и до революции, и позднее в Белых армиях, определяла отношение, которое было « в лучшем случае холодным».

«Мы были бессильны и совершенно не авторитетны в глазах военных» - написал в своих воспоминаниях епископ Русской Армии в Крыму владыка Вениамин. То же находим и в мемуарах Г. Шавельского, и генерала Деникина.

Институт военных священников прекратил своё существование в январе 1918 года. Военные священники возвращаются в распоряжение своих епархий.

Трудно представить себе положение о. Иоанна в период новых испытаний. Нет семьи, нет возможности продолжить службу. Видимо, в нарушение канонов Православной церкви, он, вдовец, всё-таки поступает на службу в приход храма Козьмы и Дамиана в селе Хмелевец Воронежской губернии (сейчас Валуйский район Белгородской области).

В начале августа 1919 года после «разгрома большевиками» его дома он «по прошению назначен в Добровольческую армию во 2-й имени генерала Маркова полк».

2-й Марковский полк формировался в августе 1919 года в основном в Харькове, частично в Белгороде. Позднее этот полк вошёл в состав Марковской пехотной дивизии, а ещё позднее в знаменитый 1-й Армейский Добровольческий корпус. Максимальная численность полка была 3.5 тысячи штыков. Судьба этого полка столь же трагична, как и судьба всего белого движения.

Опубликованы потери этого полка сразу же после его формирования. Цифры поражают. Так в середине сентября 1919 года за 5 дней полк потерял убитыми 1500 человек, через несколько дней ещё 1000 человек, 7-8 октября ещё 400 человек. При обороне города Ливны в октябре ещё 500 человек, из них 50 офицеров...

«Война - суд Божий». Мы, не пережившие этого ужаса, не способны представить себе что мог чувствовать, осознавать полковой священник в этой братоубийственной мясорубке. Он должен был исповедовать погибающих, умирающих от ран … А это уже было невозможно…

Добровольческая армия отступала на Дон, потом на Кубань, Северный Кавказ.

31 декабря 1919 года в ходе отступления Марковская дивизия попала в окружение в Донбассе и потеряла две трети личного состава. А при отступлении армии Деникина вглубь Кубани вновь потерпела поражение в бою у станицы Ольгинская.

О. Иоанн пишет об этих событиях в своей биографии: «участвовал в сражениях в Макеевке в декабре 1919г, в станице Ольгинская 17-20 марта».

Марковцы понесли громадные потери: до 900 человек (во время сражения у Макеевки в Донбассе), и дивизия окончательно была переформирована после разгрома у станицы Ольгинская.

Далее Добровольческая армия начала быстрое движение к тому, что историки называют «Новороссийской катастрофой». Красная Армия наступала, и все армии Белого движения оказались практически уже не управляемы и загнаны в Новороссийск.

Добровольческая Армия эвакуировалась в Крым из Новороссийска в последних числах марта 1920 года. Эвакуация сопровождалась паникой, жестокостью, бешеной ненавистью к тем, с кем ещё недавно были по одну сторону, гибелью огромного количества людей.

Всего в Крым переправились 33 тысячи участников Добровольческой армии. Вероятно, что о. Иоанн прибыл в Крым в этот момент.

Генералу Врангелю, принявшему на себя командование Вооружёнными силами на юге России, удалось прорваться из Крыма сквозь укреплённые районы Перекопского перешейка в направлении на Ростов. Армия Врангеля в ожесточённейших боях овладела территорией нескольких уездов Северной Таврии. Эта часть территории под властью белых просуществовала до ноября 1920 года. Читаю в автобиографии о.Иоанна:

«участвовал в сражении на Перекопе при наступлении Армии генерала Врангеля на Северную Таврию 24.05.1920». Тут о. Иоанн, как это было принято в Добровольческой армии, использует старый стиль календаря.

Как священник, отец Иоанн подчинялся в этот период вновь возникшей организации - Временному Высшему Церковному управлению на юге России (ВВЦУ).

Это управление было создано, когда стало ясно, что связи с Московской Патриархией поддерживать реально невозможно. Высшее Церковное правление возникло по инициативе Военного и морского Протопресвитера о. Георгия Шавельского. Наличие такого органа оказалось оправданным. ВВЦУ сначала размещалось в Екатеринодаре, а потом в Симферополе. И главное, что кроме сиюминутных задач, это ведомство решало внешне-церковные проблемы. Постепенно стало понятно всем, что предстоит эвакуация из Крыма за границу России. Отец Иоанн пишет в автобиографии :

«Назначен и.д. благочинного Керченского укреплённого района с возведением в сан протоиерея 20 сентября 1920 года. Эвакуировался с войсками Керченской крепости при ея штабе из Керчи на пароходе «Искра» 1 ноября 1920г»

К концу существования Белых армий кадровые военные священнослужители уже не хотели служить при полках. Но отец Иоанн оставался священником.

28 октября 1920 года генерал Врангель выступил перед представителями мировой прессы:

«Мною приняты все меры для того, чтобы на случай несчастья вывезти всех, кому грозит кровавая расправа. Я вправе надеяться, что те государства, за общее дело которых сражалась моя Армия, окажут гостеприимство несчастным изгнанникам».

Уже существовали договорённости о принятии русских священнослужителей в Константинополе, хотя ни одна из иностранных держав не дала своего согласия на принятие эвакуированных.

Организация эвакуации из Крыма была тщательно продумана и подготовлена. Паники не было. Были извлечены уроки из трагического бегства из Новороссийска в марте.

Погрузка на корабли и отплытие прошли организованно: за 3 дня из всех Крымских портов одновременно 11-14 ноября 126 судов вывезли 146 тысяч человек. Все суда были перегружены, плавание по Чёрному морю было полно лишений, но все, кроме одного небольшого судна, добрались до Константинополя.

После окончания Первой Мировой войны на Балканах было создано новое государство - Королевство Сербов, Хорватов и Словенцев (СХС). Вот это государство и приняло тысячи и тысячи беженцев из России. О. Иоанн пишет:

« Прибыл в Сербию 17 декабря 1920 года. По приглашению Главного врача служил при 2 госпитале Российского Красного креста в Мелине (Бока Которска) и ещё в трёх госпиталях в Боке Которской. Декабрь 1920-апрель 1921 года.»

Уже почти три года прошло после конца войны, но госпитали работали.

Деятельность Российского Красного Креста (РОКК) была прекращена на территории России, работники учреждений РОКК эвакуировались из Крыма вместе с остатками Добровольческой армии в ноябре 1920 года, но с началом 1921 года деятельность РОКК возобновилась. И преимущественно в Сербии.

Сербская Православная церковь после кровопролитной войны не досчиталась трети своих священников. Приходы, особенно сельские, нуждались в православных пастырях. Организация русских приходов только начиналась.

С апреля 1921 года о. Иоанн «по прошению поступил на Сербскую службу к Тимочской епархии в село Щербановац»,

а потом в село Слатино той же епархии, где служил до 1928 года.

С 1929 года о. Иоанн становится законоучителем в Донском Кадетском корпусе, эвакуировавшемся из Новороссийска вместе с воспитанниками и их семьями ещё в декабре 1919 года.

Позднее этот Кадетский корпус слился с двумя другими Кадетскими корпусами , получил имя Первого Константиновского Кадетского корпуса и помещался сначала в городе Горажде, а потом в Белой Церкви… Просуществовало это замечательное учебное заведение до 1944 года, выпустив почти 1000 образованных и преданных России юношей.

Преподаватель Закона Божьего являлся одновременно и корпусным священником. До 1940 года отец Иоанн был единственным законоучителем во всех 8 классах учебного заведения.

По воспоминаниям кадета 25 выпуска М.М. Скворцова : « Случилось так, что когда я был во втором классе, неожиданно скончался наш корпусной батюшка протоиерей Иоанн Федоров».

Вот до конца своей жизни отец Иоанн остался православным священником.

Дата его смерти 25 февраля 1940 года.

В духовном завещании он распорядился об учреждении премии своего имени из суммы 2 000 динар «беднейшему из числа достойных кадет» Константиновского корпуса, назначаемой в течение четырех лет в размере 500 динар (примерно месячное жалование рабочего).

За 45 лет служения о. Иоанн был награждён несколько раз.

Награды: 12 марта 1911 г. - скуфья; 6 мая 1915 г. - камилавка; 7 апр. 1916 г. - орден св. Анны 3-й ст. с мечами; 1919 г. - золотой наперсный крест на Георгиевской ленте от Временного Высшего Церковного Управления на Юге России; 1920 г. - сан протоиерея.

В РГИА нашлись наградные списки священников за 1916,1917 годы, в том числе "Наградной лист на священнослужителя крейсера "Память Меркурия" священника Иоанна (Фёдорова)".

"Священнослужитель, священник Иоанн Семёнович Фёдоровъ...[..]

Ходатайствую о награждении наперсным крестом на Георгиевской ленте из канцелярии Его величества. Означенный священнослужитель во время всего боя под Балчиком , когда крейсер в продолжении одного часа 45 мин. находился под сильным огнём береговой батареи, всё время находился в батарее и когда был ранен нижний чин, то он первый подал помощь и доблестным поведением своим давал хороший пример неустрашимости, внушал н.ч. необходимость спокойной и уверенноцй работы.

Дата этого документа говорит о многом. Скорее всего, заканчивался период существовавшего в течение 300 лет порядка в синодальных делах и попыток священства как-то гармонизировать жизнь общества. Награда не была вручена о. Иоанну, и получил он её уже в период существования ВВЦУ в 1919 году.

Отец Иоанн похоронен на кладбище в Белой Церкви, и надгробие его сохранилось до наших дней.

Храм в Белой Церкви был построен по проекту русского архитектора Андрея Шевцова и освящён в 1932 году в честь Иоанна Богослова. О. Иоанн служил в нём. И храм и кладбище существуют доныне.

Судя по архивным документам, в начале 1920-х гг. в Королевстве сербов, хорватов и словенцев насчитывалось примерно 300 колоний русских беженцев. Больше всего русских было размещено в Сербии -- около 200 колоний. По составу русская община состояла из гораздо более образованных и профессиональных людей, чем коренное население. Надо сказать, что русская диаспора в Сербии в буквальном смысле оплодотворила эту измученную войной, населённую в основном крестьянами страну.

Споры и ссоры в русской общине по поводу и судьбы их родины, и их собственного будущего, ожидание непременного возвращения в далёком будущем в Россию- всё это разобщало изгнанников. Но всё-таки все авторы и мемуаристы признают объединяющую и утешающую роль православной церкви в Сербии.

« У священства выбора не было. У него оставалась одна задача - забота о духовном попечении над русским народом в рассеянии.»

Отец Иоанн не имел громкого имени, не участвовал во внутрицерковных распрях, не обладал таким острым и оригинальным, запоминающимся характером, как его брат художник Митрофан Фёдоров, но он для нас олицетворяет путь человека, прошедшего дорогу военного священника, помощника и печальника в эпоху страшных исторических перипетий своей страны.

Размещено на Allbest.ru