Размещено на http://www.allbest.ru/

Эволюция идеологических концепций Османской империи во второй половине XIX века

Оглавление

Введение

Глава 1. Османская Империя накануне общественно-политических изменений

1.1 Кризисные тенденции государства, как причина начала идеологических изменений

1.2 Начало формирования новых идейных установок в попытках сохранения внешне- и внутриполитической стабильности государства

Глава 2. Эволюция идеологических концепций, как ответ на вызовы социально-экономического и внешнеполитического положения империи второй половины XIX - начала XX века

2.1 Доктрина османизма, как попытка вестернизации традиционного турецкого общества

2.2 Новые тенденции общественной мысли в качестве реакции на политику правительства

2.3 Возвращение к традиционным ценностям Империи Османа в новой трактовке его наследников

Заключение

Список использованных источников и литературы

Введение

В XIX столетии под давлением колонизационной политики стран Запада многие восточные государства были втянуты в новую систему мировых отношений. Перед странами Востока возникла жизненная необходимость приспособиться к условиям, порожденным колониальной экспансией великих держав. Под угрозой порабощения были предприняты попытки преодолеть отставание путем ускоренного развития. Усвоение восточными обществами европейских идей и политических институтов обусловило возникновение реформаторских движений в них самих. Не избежала этих процессов и Османская империя, к середине XIX.в. подвергшаяся особенно сильному политическому и отчасти экономическому давлению европейских держав.

В 40-70-х гг. XIX в. в Османской империи проводились реформы, которые возглавила правящая элита. В ходе реформаторского движения удалось достичь некоторых результатов. В 70-х гг. империя вступила на путь демократизации - была провозглашена конституция и создан двухпалатный парламент. Однако демократизация восточной деспотии оказалась крайне непрочной.

Актуальность темы дипломной работы. В современном мире многонациональные государства так же, как Османская империя в XIX столетии, испытывают социально-политический кризис. Ее методы выхода из кризисного положения и допущенные при этом ошибки могут стать уроком для многих государств, оказавшихся в подобной ситуации.

Не менее актуальными сегодня являются вопросы возвращения к традиционным ценностям исламского или христианского вероучений и религиозной терпимости. В настоящее время во внутренней политике Турции существует тенденция возвращения к исламским традициям. Современная Турция претендует на главенствующую роль в исламском мире, взывая к общим этническим и культурным ценностям тюрко-язычных народов.

Можно сказать, что проблемы Османской империи Нового времени остались актуальными и в сегодняшней Турции, и в современном мире. Это и неоднозначные отношения с Россией, и влияние европейских держав и США, и совсем недавнее стремление Турции попасть в Евросоюз. Притом, что Турция является светским государством, там по-прежнему велика роль религиозных традиций. С некоторой долей уверенности можно утверждать, что политика неоосманизма продолжает идеологию Нового времени.

Цель дипломной работы - проследить процесс эволюции идеологических концепций Османской империи во второй половине XIXначале XX веков, оказавших влияние на трансформацию османского общества.

Для достижения поставленной цели необходимо решить следующие задачи:

· Определить причины, побудившие османскую элиту приступить к сознательным изменениям идеологии;

· Рассмотреть процесс формирования новых идеологических установок в империи;

· Показать постепенную эволюцию идеологических концепций в зависимости от поставленных целей (исламизм - османизм - панисламизм)

· Указать на преемственность идеологических концепций второй половины XX века.

· Рассмотреть зависимость идеологических концепций от влияния внутриполитических, экономических и внешнеполитических факторов.

Объект исследования: отражение борьбы Османской империи за сохранение своей самостоятельности, целостности и независимости на идеологические основы государства.

Предмет исследования: процесс эволюции идеологических концепций в среде османской политической элиты.

Хронологические рамки. Нижней границей работы является середина XIX в., когда особенно ярко проявилась зависимость Османской империи от европейских держав и наиболее четко оформилась доктрина османизма. Однако для достижения обозначенной выше цели, нам необходимо будет обратить своё внимание на процессы, начавшиеся еще в первой трети XIX века.

Верхней границей работы является начало XX в., когда доктрина панисламизма, заменившая османизм, оказалась малоэффективной и вступила в противоречие с идеями зарождавшегося национализма как турецкого, так и других мусульманских народов.

Территориальные рамки, соответствующие границам Османской империи со второй половины XIX до начала ХХ вв., в связи с тем, что территория государства изменялась

Источниковой базой работы являются опубликованные документы и политические завещания османских государственных деятелей, доклады российских дипломатов, письма, записки и воспоминания русских и европейских дипломатов и путешественников.

Весь комплекс использованных источников можно условно разделить на несколько групп: официальные государственные документы османской империи; доклады российских дипломатов; статистико-публицистические издания; заметки русских и европейских путешественников.

Первой и основной группой источников являются опубликованные официальные государственные документы Османской империи. Прежде всего, это два хатт-и шерифа для Молдавии и Валахии и «Священный рескрипт» Селима III, дарованный правителям этих провинций, в переводе А.С. Тверитиновой. Документы дали возможность проследить изменения османской политики в отношении неисламских провинций, показали некоторое ограничение правления Высокой Порты в Дунайских княжествах. Они являются свидетельством того, что в кругах просвещенной османской элиты уже в конце XVIII в. поднимался вопрос о необходимости изменения режима управления в отношении христианских народов.

Докладная записка Мустафы Решид-паши султану Махмуду II (в переводе Н.А. Дулиной) составленная в 1839 г. В ней доказывалась необходимость преобразований в системе государственного управления, экономике и культуре для того, чтобы вывести Османскую империю на европейский уровень.

Ферман Махмуда II от 1833 г., впервые опубликованный И.Л. Фадеевой, запрещал самоуправство и произвол в отношении, как мусульман, так и христиан. В нем, по наблюдению исследователя, четко выражена тенденция уравнять положение мусульман и христиан в ходе судебного расследования. Этот и последующие ферманы Махмуда II положили начало доктрине османизма. Однако указ имел внутреннее противоречие, т. к. опирался на «священные мусульманские законы», которые никогда не признавали реайя равными мусульманам.

Докладная записка и политическое завещание великого везира Алипаши, опубликованные И.Л. Фадеевой, а также Манифест мусульманских патриотов и Конституция Османской империи 1876 г. являются ярким свидетельством эволюции мировоззрения османской элиты. Но, в то же время, свидетельствуют о неполноценности равенства подданных империи и сохранении ключевой роли турецкого народа. В частности, именно в своем политическом завещании Али-паша обосновывает господство турок в многонациональной Османской империи.

Вторая группа источников - документы российской дипломатии. Эта группа источников имела большое значение для раскрытия темы данной работы. Записки, письма, доклады русских послов из Константинополя помогли глубже рассмотреть не только цели и методы российской дипломатии тех лет, но отобразили политическую, экономическую и социальную ситуацию в самой Порте, давали характеристику представителям правящей верхушки. Труд российского востоковеда и дипломата К.М. Базили кроме общих сведений о состоянии Османской империи и ее восточных провинций в описываемый период, раскрывает внешнеполитическую ситуацию, обусловившую чрезвычайность провозглашения Гюльханейского хатт-и шерифа. Особо необходимо отметить наблюдения и, в частности выводы относительно Восточного вопроса российского ученого, географа П.А. Чихачева.

В 1880-90-х гг. большим влиянием на султана Абдул Хамида II пользовался советник российского посольства в Константинополе А.И. Нелидов. Во многом благодаря его усилиям между империями поддерживались мирные отношения. На основе сведений из донесений А.И. Нелидова строилось восприятие Российской империей гегемонистских притязаний Абдул Хамида II.

Третья группа источников - статистико-публицистические издания. Наиболее яркий источник этой группы - Классический труд по османской истории Абдолонимо Убичини в переводе с французского языка представляет исследователю статистические данные об администрации, состоянии армии и финансов Османской империи. Однако, используя данные этого источника, следует иметь в виду критическую оценку современников предоставленным А. Убичини сведениям.

Четвертая группа источников - заметки российских и европейских путешественников. Данная группа источников отображает наблюдения и сведения общего характера о состоянии Османской империи в описываемый период3. Для нас важна была информация наблюдателей об изменениях в турецких провинциях в период европеизации и особенно танзимата.

Историография по данной проблеме весьма обширна. Однако в данной работе в основном использовались труды советских и российских историков-востоковедов. внутриполитический османский вестернизация турецкий

Ряд трудов по истории Турции нового времени таких авторов, как А.Д. Новичев, Ю.А. Петросян освещают общие положения внутренней и внешней политики государства, его экономическое и социальное развитие.

Вопросы, связанные с отдельными аспектами государственного и общественного развития Османской империи, рассматривались в следующих трудах советских ученых. В статье С.Ф. Орешковой «Становление Османской империи: ислам и византийское наследство»6 описывается период становления Османской империи под ракурсом преемственности цивилизаций. Для нас важен был вопрос влияния религии на идеологию первых османских султанов. Кроме того, в статье отображены этапы построения взаимоотношений народа-завоевателя с покоренными этносами.

В статье А.С. Тверитиновой «Фальсифицированная версия о турецком халифате (из истории панисламизма в Турции)» доказывается незаконность османского халифата, но для нас в этой работе важен был вопрос о степени заинтересованности турецких султанов в титуле халифа в разные исторические периоды.

В монографии А.Б. Миллера «Мустафа-паша Байрактар. Оттоманская империя в начале XIX в.» раскрыты важнейшие проблемы процесса развития турецкого общества и государства в первой трети XIX в. Ученый, рассмотрев вопрос о степени влияния французской буржуазной революции на султана Селима III и политическую элиту вообще, пришел к выводу, что ее идеи нашли отражение в практике османских реформаторов более позднего периода.

Важными для темы нашей работы были исследования А.Д. Желтякова в его труде «Печать в общественно-политической жизни Турции (1729-1908)». Автор описал историю турецкой печати от момента открытия в Стамбуле первой типографии до периода младотурецкой революции 1908 г. Осветил издательские и цензурные законы последней трети XIX в. На основе уникального материала турецких газет и журналов XIX в., ученый проследил особенности внедрения в Османской империи европеизации, показал политическую и культурную атмосферу как в период танзимата, так и во время правления Абдул Хамида II. Одна из глав работы посвящена эмигрантской прессе младотурок. В монографии А.Д. Желтякова отображены процессы культурного и идеологического развития османского общества.

О начальном периоде танзимата и его лидере Мустафе Решид-паше издана монография Н.А. Дулиной «Танзимат и Мустафа Решид-паша».

Среди многочисленных трудов, отображающих внедрение и влияние на османскую общественность европеизации, реформ танзимата, а также о деятельности общества «новых османов» выделяются коллективная монография И.Е. Петросян и Ю.А. Петросян «Османская империя: реформы и реформаторы» и работа Ю. А. Петросян «Новые османы» и борьба за конституцию 1876 г. в Турции», в которых детально рассматриваются события интересующего нас периода и дается подробная характеристика османских политических лидеров. Не менее важными для нас были выводы авторов относительно процессов, происходящих в Турции. Так, Ю.А. Петросян считал, что первая турецкая конституция 1876 г. была преждевременной и, потому так недолго существовала, и не оказала существенного влияния на дальнейшее развитие империи.

В своей статье «Турецкие реформаторы XIX в. и освободительная борьба нетурецких народов Османской империи»4 указанный исследователь обосновывает вывод, что одной из важнейших причин, обусловивших реформаторские преобразования в Турции, является национально-освободительное движение христианских народов. Труд этого же автора

«Младотурецкое движение. Вторая половина XIX - начало XX вв.» отобразил динамику развития оппозиционного режиму Абдул Хамиду II движения.

И.Л. Фадеева в монографии «Мидхат-паша. Жизнь и деятельность»6 описала деятельность лидера танзимата и «отца» первой турецкой конституции великого везира Ахмеда Мидхат-паши. На примере этого политического деятеля показан процесс формирования общественно-политической позиции османской элиты. В главе о генерал-губернаторстве Мидхат-паши в Дунайском вилайете показано успешное применение на практике положений танзимата. Практика оказалась успешной, однако, ценой повышения налогообложения населения.

Монография И.Л. Фадеевой «Официальные доктрины в идеологии и политике Османской империи. Османизм - панисламизм (XIX -- начало XX в.)» отображает идейное развитие османского общества, зарождение и внедрение официальных доктрин османизма и панисламизма. В работе проведен анализ формы воплощения этих идеологий в государственной практике и роль их в укреплении единства Османской империи. Однако в этом труде И.Л. Фадеевой уделено мало внимания внешнеполитическому аспекту и проблемам экономического развития империи, которые на наш взгляд, оказали значительное воздействие как на курс проводимой в стране политики, так и на становление общественно-политической мысли.

Для восполнения указанного пробела была использована монография В.И. Шеремета «Османская империя и Западная Европа вторая треть XIX в.». Ученый анализирует особенности и негативные последствия вовлечения Османской империи в складывавшееся международное разделение труда. Также в монографии рассматривается борьба Турции за самостоятельный внешнеполитический курс. Более поздняя работа этого автора «Война и бизнес. Власть, деньги и оружие. Европа и Ближний Восток в новое время»3 рассматривает политическую и экономическую ситуацию второй трети XIX в. с позиций международной конфликтологии. Для нас в данной монографии важны были выводы автора относительно зарождения и методов решения международных конфликтов в рассматриваемый период. Исследователь детально рассматривает международную политику в рамках Восточного вопроса, Крымской войны.

Биографический роман В. О. Стамбулова (Броуна) «Намык Кемель» повествует о жизни, творчестве и становлении взглядов лидера общества «новые османы» и активного конституционалиста Намык Кемаля. Кроме того, в романе отображена жизнь османского чиновничества.

Для написания выпускной работы также использовались труды современных историков. Историю Турции XVIII в., причины упадка империи отображает монография М.С. Мейера «Османская империя в XVIII веке. Черты структурного кризиса»2. Общие сведения по истории Османской империи представлены в труде Н.Г. Киреева «История Турции XX в.»3.

Деятельность политического кружка «Новые османы» освещена в статье кандидата исторических наук Тимура Кораева «Союз в рвении» или

«Молодая Турция»: к истории османской общественно-политической мысли второй половины XIX в.»4. Автор проводит анализ эволюции взглядов лидеров кружка «новые османы», приводит их личностную характеристику. Т. Кораев подробно осветил деятельность кружковцев в эмиграции и после возвращения на родину, а также причины несогласия в их рядах.

Канадский профессор греческого происхождения Д. Кицикис в труде «Османская империя»5 доказывает преемственность империи Османа от Восточной Римской империи. Для нас был интересен взгляд, во-первых, ученого-грека, т. е. представителя одного из покоренных народов и, во-вторых, современного ученого, на взаимоотношения османов-завоевателей с покоренными народами в разные исторические периоды. Труд этого автора несколько политизирован - ученый является приверженцем идеологии эллинотюркизма. Однако нас интересовали альтернативные взгляды на историю Османской империи и христианских народов в ее составе.

Для освещения политической и экономической ситуации в балканских провинциях Османской империи были использованы монографии и статьи, авторов, изучающих историю народов отдельных регионов.

Положение балканских народов и причины, вызвавшие их национально-освободительное движение, освещены в работе В.П. Грачёва «Балканские владения Османской империи на рубеже XVIII-XIX вв. (Внутреннее положение, предпосылки национально-освободительных движений)».

На основе сведений русского консула в Сараево в статье К.В. Мельчаковой «Проблемы турецкого управления в Боснии, Герцеговине и Старой Сербии глазами русского дипломата, историка и путешественника А.Ф. Гильфердинга»2 представлена реконструкция турецкой системы управления христианскими провинциями в середине XIX в. Для нас крайне интересен был этот регион в силу разнородности религиозного состава его населения.

И.Ф. Макарова в монографии «Болгары и Танзимат»3 освещает процесс внедрения реформ танзимата в Болгарии. Важное место в работе уделено таким вопросам, как борьба болгарского народа за учреждение Болгарского экзархата и особенности его национально-освободительного движения.

В монографии А.Д. Васильева «Знамя и меч от Падишаха. Политические и культурные контакты ханств Центральной Азии и Османской империи (середина XVI-начало XIX вв.)»4 для нас были ценными главы, описывающие взаимодействие Османской империи с ханствами Средней Азии до и после их включения в состав Российской империи. В последней главе работы автор уделяет внимание реакции среднеазиатского региона на панисламистскую политику Порты.

Глава 1. Османская Империя накануне общественно-политических изменений

1.1 Кризисные тенденции государства, как причина начала идеологических изменений

Во второй половине XIX в. идеологические установки Высокой Порты претерпели кардинальные изменения. В 50-х гг. XIX столетия новая концепция уже оформилась, в том числе законодательно. Однако поворот к совершенно иной для государства идеологической направленности начался гораздо раньше. Чтобы понять процессы, происходившие в Османской империи в рассматриваемый период, необходимо обратиться к событиям предшествующих десятилетий.

Еще на рубеже XVIII-XIX вв. обнаружилось, что традиционная государственная структура не в состоянии поддерживать жизнеспособность Османской империи. Религия, обеспечивающая законность и стабильность политического руководства, во многом предопределила возникновение застойной и тупиковой ситуации, в которой постепенно оказался весь государственный уклад. Изначально государство строилось по принципу слияния светской и духовной власти. Ислам являлся духовным и светским законом, контролирующим все сферы жизни общества. Ни одно султанское повеление не могло быть издано без фетвы шейх-уль-ислама1, на заседаниях Высокой Порты с большим вниманием рассматривали соответствие указов нормам шариата. Поэтому политические институты государственной власти, сложившиеся на основе догм шариата, не развивались согласно требованию времени. Длительное господство религии тормозило развитие общества. Догмы ислама отрицали свободу мысли, творчества, насаждая идеи о предопределении и отрицая индивидуализм и свободную конкуренцию. Это оказалось большим препятствием для развития науки и предпринимательской деятельности турок.

К началу XIX в. все более явным становится отставание Турции от держав Запада во всех сферах хозяйственной жизни. Большинство европейских стран к этому времени уже стало на путь капитализма, а в Османской империи еще не был сформирован класс буржуазии, лишь в среде нетурецких народов греков, армян, славян начинали формироваться капиталистические элементы1. Из азиатских владений Османской империи Египет и Сирия были наиболее экономически развиты. Их удаленность от центра способствовала усилению местной власти - наместники этих провинций (паши) стали фактически независимыми правителями2. А склонность пашей к протекционистской политике оказывала содействие дальнейшему экономическому росту этих областей. Однако в целом Турция все еще оставалась феодальным государством.

Мусульмане, особенно турки, как господствующий народ, занимали военные или чиновничьи должности. Постепенно это привело к бюрократизации общества. В административном аппарате царили произвол и коррупция. Подобная ситуация сложилась в армии. Причиной тому была несостоятельность военно-ленной системы, ее несоответствие требованиям времени. Сипахи, получившие от султана за службу земли (тимары или зеаметы) и некоторые права на доходы со своих наделов, пользуясь ослаблением центральной власти, от службы уклонялись и большую часть собранных в этих землях налогов оставляли себе.

Дефицит бюджета, слабость центральной власти, усиление феодально-клерикальной верхушки породили систему откупа налогов - ильтизам. Особенно жестокой она была в отношении христианского населения, которое кроме множества общих с мусульманами налогов, облагалось дополнительными податями. Увеличение размеров и численности налогов, большая часть которых оседала в сундуках феодалов, разоряли крестьян. В ремесленном производстве все еще оставалась цеховая организация, сдерживающая его развитие. Торгово-ремесленные объединения (эснафы) контролировали и снабжали сырьем ремесленное производство. Проникновение дешевых фабричных товаров из Европы создавало огромную конкуренцию турецкой кустарной продукции, разоряя османских производителей. Отсутствие единого рынка - множество внутренних таможен, отсутствие единой системы мер и весов, фальсификация правительством денежных знаков (куруша), низкая покупательная способность населения - все это тормозило развитие капиталистических отношений в Османской империи. И все же, в османской цеховой системе начала формироваться прослойка предпринимателей, запустившая процесс изменений внутри эснафов. В первой трети XIX в. отчетливо обозначилась дифференциация внутри торгово-ремесленных объединений: под видом цехов создавались рассеянные мануфактуры, появлялись предприятия фабричного типа. Особенно эта тенденция проявлялась в европейских провинциях империи - на Балканах. Здесь раньше, чем в других областях государства, стала появляться крупнопоместная знать. Соседство с европейскими странами, запрет немусульманским подданным служить в армии и нести государственную службу, давали возможность заниматься коммерцией. Все это вместе способствовало развитию товарно-денежных отношений и экономическому росту этого региона. Эснафы действовали в составе миллетов, призванных защищать интересы немусульманских народов. Таким образом, эснафы и миллеты могли служить, при отсутствии правовой защиты, некоторой гарантией частной собственности предпринимателя.

Правительство пыталось повлиять на экономическую обстановку в стране. Для этого была введена система государственных монополий - ед-и вахит. Монополия государства на определенные виды товаров, например, на ячмень, пшеницу и производство сырья - шерсть, порох, свинец, сталь, должна была возродить сельское хозяйство и ремесленное производство. Однако местные власти и крупные откупщики использовали систему ед-и вахит в своих интересах, превратив ее в дополнительный источник своего обогащения. В результате она стала наносить огромный ущерб молодой балканской буржуазии. Ограничение экспорта препятствовало развитию торговли балканских областей с рынками соседних европейских стран. А возможность выкупа государственных монополий местными властями и крупными откупщиками усугубляла и без того сложную ситуацию1. Постепенно правительство Турции фактически утратило контроль над развитием экономики в государстве. Капитуляции, однажды пожалованные султаном европейцам на торговлю только в портовых городах, уже в первой трети XIX века становятся распространенным и частым пунктом в договорах Турции с великими европейскими державами. Капитуляции давали европейским коммерсантам право экстерриториальности, минимальный процент торговых пошлин, освобождение от ряда налогов. Османские торговцы, чаще это были немусульмане, приобретали бераты - разрешение на торговые операции на правах иностранцев. Совершать торговые сделки с иностранцами под защитой капитуляций было гораздо безопаснее. Такая система быстро распространилась в Европейской Турции. Купцам-туркам оставалась лишь внутренняя торговля, не защищенная законом.

Обострились межнациональные отношения подданных империи. Особенно между мусульманскими и иноверными народами. В результате того, что империя османов строилась по принципу разделения религиозных верований, оказалось, что население одного государства не имело общих традиций, языка, экономики, законов. Главным условием для этносов, входивших в состав империи, было ненарушение религиозных законов господствующего народа. Кроме того, полуавтономная система миллетов способствовала обособлению немусульманских народов. Противостояние между христианами и мусульманами увеличивалось.

Разорявшееся турецкое население причиной своих несчастий считало европейцев (франков): султан, следующий европейской моде, нарушал вековые предписания шариата, обилие европейских товаров разоряло турецких ремесленников, в войнах с европейцами погибали соотечественники мусульмане. В то время, когда правоверные отстаивали интересы Турции в войнах, подвластные немусульманские народы численно росли и богатели.

Однако особенно ощутимым для правительства было недовольство немусульманских подданных. Христиане и евреи еще в начале становления Османской империи подвергались религиозной, политической, юридической и социальной дискриминации. Иноверные народы всегда рассматривались и мусульманским населением, и правительством как подданные второго сорта. Со временем турецкие христиане переняли идеи Запада о свободе и национальной идентичности. Образование, культура и экономический уровень немусульманских народов повышались, и они особенно остро ощущали свое бесправие. К этому добавились препятствия в предпринимательской деятельности, бесчисленные злоупотребления турецкой администрации. На эту грань этнополитического конфликта указывает В.И. Шеремет, говоря, что «турок - военный и военный администратор оказался против нетурка-предпринимателя, торговца, т. е. формальная власть против реального капитала».

Ненависть балканских народов к турецкому господству привела к росту национально-освободительного движения. Высокая Порта силой подавляла восстания, увеличивала налоги, сокращала самостоятельность городских и сельских общин христиан. Проводившиеся военные действия на территории европейских областей Османской империи еще более ухудшали положение балканских народов. Постепенно стихийные восстания против турецкого господства переросли в оформленное вооруженное движение с осознанием своей национальной самобытности. Европейские державы использовали это движение для воздействия на Порту в достижении своих целей - получение капитуляций, устранение или ослабление держав-соперниц. Велика роль и Российской империи в судьбе народов Центральной и Юго-Восточной Европы. Царская Россия не призывала к полному освобождению христианских подданных Османской империи, однако поддерживала и содействовала борьбе единоверных балканских народов с турками-поработителями. В России понимали, что нестабильная из-за народных движений обстановка на Балканах ослабит Турцию, и это поможет России в ее противостоянии с Османской империей.

Неспособность правительства контролировать экономику и повиновение подданных, препятствовать усиливающемуся зарубежному влиянию понизили престиж государственной власти в Турции. По мере ослабления центральной власти наместники в провинциях, становились фактически независимыми в своих владениях. Экономически раздробленная Османская империя теряла политическое господство в своих областях (вилайетах). В Аравии ваххабиты готовы были создать свое государство, в Сирии утвердился Джезар-паша, в Египте сначала усилились мамлюки, а потом утвердился Муххамед-Али, в Ираке кюлемены, а в Алжире деи. В Боснии феодалы в борьбе за власть использовали растущее национально-освободительное движение. Даже в Анатолии, враждовавшие между собой влиятельные роды, восстали против центральной власти в Константинополе1.

К началу XIX в. Османское государство оказалось перед реальной угрозой потери своих территорий. Причиной тому были не только внутренние движения подвластных народов, которые Порта объясняла недостаточными контролем и строгостью правительства. Вмешательство великих европейских держав тайное и явное сначала во внутреннюю, а затем и во внешнюю политику слабой экономически и в военном отношении Турции стало угрозой потери самостоятельности ее политики и территориальной целостности.

Того, что экономическая разобщенность и отсталость, а также устарелость государственных институтов может быть причиной упадка мощи империи, в господствующих кругах еще не осознавали. Лишь поражения в войнах заставили Высокую Порту задуматься о необходимости перемен. Именно внешняя политика империи, ее военные поражения вынудили правящую верхушку обратить внимание на упадок в государстве. Политические деятели причину военных неудач видели в слабости армии, в потере военной мощи государства.

Из-за своего геополитического положения слабеющая Турция оказалась еще в XVIII в. на перекрестье интересов великих держав, вступивших к этому времени на путь капитализма и стремившихся расширить свою экспансию в поисках новых рынков сбыта. Европейские державы видели в Турции как преграду активной политике России на Ближнем Востоке, так и будущий объект для своей колонизации. В середине этого столетия зародились межгосударственные конфликты, оказавшие влияние на развитие политических событий в Европе и на Ближнем Востоке, названные в дипломатии и историографии собирательным термином - «Восточный вопрос».

Стремление к независимости балканских и арабских народов, входивших в состав империи, сделало их положение объектом международной политики и послужило предлогом в борьбе между европейскими державами за преобладающие экономические и политические позиции в Османском государстве.

Русско-турецкие войны конца XVIII - начала XIX вв. показали ненадежность европейских партнеров Турции, неэффективность идеологии халифата, слабость турецких вооруженных сил и несостоятельность административного устройства2. Результатом экономической, внутриполитической и военной слабости Турции оказалась потеря территорий. В 1783 г. Крым, Тамань и Кубань добровольно присоединились к Российской империи. В 1784 г. Турция вынуждена была признать вхождение Крыма в состав России. Англия, Франция, Австрия и Пруссия не встали на защиту Османской империи, опасаясь, что русский царь может приобрести подобным образом и балканские земли. Некоторый компромисс Порте за потерю Крыма дала конвенция 1799 г., по которой Турция стала покровителем и защитником мусульманских подданных России, а русский царь - турецких христиан1. Россия, выступая защитницей единоверных христианских подданных султана, поддерживала их повстанческое движение, преследуя цель ослабления противника изнутри. С 1790-х гг. идея ослабления Турции изнутри переросла в политическую линию России защиты и сохранения «слабого соседа».

К началу XIX в. кризисное положение Османской империи усугубилось. Войны с Россией и Австрией, закончившиеся не в пользу Турции, национально-освободительные восстания подвластных народов и сепаратизм местных правителей ослабили Османскую империю. Силы, прежде содержащие народы империи в повиновении, поддерживающие ее экономическую и военную мощь, ее международный престиж, уже не имели действия. Султаны османской династии теряли свой авторитет не только в подвластных районах, но и на международном уровне. Религия способствовала росту антагонизма подданных и тормозила развитие государства. Внутриполитические противоречия в Османской империи позволили великим европейским державам увеличить свое экономическое, а позже и политическое влияние на нее.

Перед политическими деятелями Высокой Порты встала насущная необходимость ослабить европейское влияние и доказать политическую самостоятельность и экономическую состоятельность Турции. Для достижения этих целей наиболее просвещенной османской элите пришлось изменить или отказаться от прежних идеологических установок и искать новые методы управления империей и подтверждающие их доктрины.

1.2 Начало формирования новых идейных установок в попытках сохранения внешне- и внутриполитической стабильности государства

Правительство предпринимало меры, направленные на возрождение Османской империи и, прежде всего, ее боевой силы. Первые реформы выпали на время правления султанов Селима III и Махмуда II. Первоначально внимание властей было направлено на реформирование вооруженных сил империи, но постепенно Высокой Порте пришлось признать проблемы не только в организации армии, но и в других сферах государственного устройства. Курс был взят на обновление государства по образцу европейских держав, т.е. его «европеизацию». Турками-мусульманами, представителями военно-бюрократической элиты, предлагались проекты реформ.

Османская элита, побывав посольством в европейских странах, осознала, насколько велик разрыв в военном деле и промышленном развитии между Турцией и западными державами. А поражения в войнах доказывали опасность этого разрыва. Традиционное представление о превосходстве Востока над Западом не соответствовало действительности. Лишь преодолев уверенность в преимуществе мусульманских социальных, правовых и культурных институтов, турецкое правительство признало превосходство Запада. Сначала только некоторые смелые и дальновидные османские политики предлагали изучение и использование европейского опыта. Но постепенно в среде турецких государственных деятелей начало формироваться мнение, что достижение Турцией прогресса и преобразование ее в современное государство возможно лишь путем реформ на европейский лад, т.е. путем проведения политики «европеизации» в жизнь. Однако «европеизацию» они понимали как комплекс реформ в армии и лишь некоторых государственных ведомств. При этом убеждение в правильности и превосходстве шариатских социальных морально-правовых норм оставалось незыблемым. По мысли реформаторов, прежде всего именно армия должна была перенять лучшие достижения Запада. Предполагалось, что реформированная по европейскому образцу, она будет не только способствовать укреплению внутреннего единства страны, но и остановит произвол местных властей и янычарскую вольницу.

В период правления Селима III, с проникновением идей «европеизации» в общественно-политическую жизнь Турции, началась новая эпоха в ее истории. В правящих кругах появились совершенно иные политические воззрения, критикующие ограниченность исламской концепции государства и подчеркивающие преимущества достижений «франков». Применение прогрессивных идей на практике в виде реформ и указов разделило страну на два лагеря - реформаторов и сторонников старого уклада и традиций.

Сподвижниками Селима III были видные политические деятели и некоторые священнослужители. Реформаторы доказывали зависимость военного дела от уровня экономики и целесообразность использования европейского опыта не только в обустройстве войска, но и в науках. В качестве иллюстрации их взглядов профессор Ю.А. Петросян приводит две книги, изданные еще на французском языке, авторами которых были сановники-реформаторы. Целью таких публикаций было внушить турку-мусульманину непривычную и даже враждебную для него мысль о возможности заимствования опыта франков в военном далее и в науках. Причем, на самом начальном уровне преобразований, еще не касаясь вопросов государственного переустройства, сторонники реформ поддержку своим идеям искали в исламе и ссылались только на него. Так, оправданием создания нового войска (низами-джедит) и приглашения европейских инструкторов были слова из Корана о том, что врагов нужно побеждать тем же оружием. Этот пример позволяет утверждать, что европеизация привнесла иное толкование Корана.

Постепенно и понятие о равенстве применительно к единоверцам, содержащееся в Коране, получило совершенно другое толкование и распро странилось на иноверные народы империи. Первоначально процесс изменения османской политики в отношении подвластных христианских народов происходил вынужденно, под нажимом европейских держав. Усилившаяся освободительная борьба против турецкого владычества в Греции, Болгарии, Черногории по требованию России вынудили Высокую Порту изменить свои взгляды в отношении христианских народов. Возникла опасность, что восстания в этом регионе под воздействием европейских свободолюбивых идей перерастут в революцию. Репрессивные меры лишь увеличивали антагонизм между христианскими подданными и правительством. Кроме того давали повод к вмешательству европейских держав.

В сентябре 1801 г. были изданы два хатт-и шерифа - для Молдавии и Валахии и «Священный рескрипт» Селима III, дарованные их правителям. Указы несколько ограничивали правление Высокой Порты в Дунайских княжествах. Эти документы являются свидетельством того, что в кругах просвещенной османской элиты уже тогда поднимался вопрос о необходимости изменения режима в отношении христианских народов.

Однако реформаторы потерпели поражение. Причиной тому было все еще доминирующее значение «идеологии феодального клерикализма». Простой народ и большинство сановников не готовы были к нововведениям и воспринимали их враждебно.

Лагерь поборников старого порядка и традиций был еще настолько силен, что следующий султан-реформатор смог продолжить начинания своего предшественника только спустя 18 лет.

С 1808 г. султаном был провозглашен Махмуд II. Если при Селиме III начали появляться новые политические воззрения в политических кругах и предпринимались только поиски новых путей и обоснование их возможного использования в решении важнейших внутриполитических проблем, то при Махмуде II этот подход уже определился и выявил необходимость формирования новой идеологии.

Учитывая ошибки Селима III, Махмуд II в своей реформаторской деятельности заручился поддержкой шейх-уль-ислама и влиятельных улемов. Так, приступая к ликвидации янычарского корпуса и издавая хатт-и шериф о формировании регулярного войска по европейскому образцу, султан предварительно получил фетвы, признававшие нововведения в армии согласными с нормами шариата и дававшие ему право наказывать непокорных новому порядку.

После уничтожения янычарского корпуса в 1826 г. султан отважился разогнать дервишский орден бекташи, который пользовался большим влиянием среди городского и крестьянского населения империи. Была отменена военно-ленная система и сопутствовавшие ей институты. Проводились реформы в области просвещения, в результате которых были заложены основы светского образования, что имело огромное значение для развития османского общества и формирования новых идей. Катализатором преобразований послужили, прежде всего, события в Греции - начавшаяся в 1821 г. революция. Победа России в русско-турецкой войне 1828-1829, создание независимого греческого государства в 1829 г., восстание египетского паши Мухаммеда Али в 1831 г. не только стимулировали, но доказывали неотложность преобразований не только в армии и экономике. Возникла насущная необходимость в формировании новых отношений власти с подданными и, прежде всего, с христианскими народами империи. По утверждению В.И. Шеремета, к 1828 г. под давлением вышеизложенных событий были сформированы новые политические ориентиры2. В османской бюрократической верхушке появилась группировка деятелей, которые настаивали на необходимости глубоких преобразований. Видную роль в этой группировке играли поэт и ученый-богослов Кежитчи-заде Иззет Молла, ранее поддерживавший начинания Селима III, начальник отдела налогов финансового ведомства Беджих-эфенди, вице-адмирал Мехмед-паша, бывший министр иностранных дел Хамид-бей и другие1. Эти политики придерживались мнения о необходимости самим решать проблемы с восставшими подданными, иначе их будут регулировать внешние, враждебные империи, силы.

Реформаторы нового типа отчетливо понимали, что военной силой невозможно сдержать распад империи. Они предлагали обеспечить такой уровень преобразований в балканских землях, который исключит возникновение восстаний. В частности в ляйихе (докладной записке), поданной султану в 1828 г., Иззет Молла открыто выражал свое несогласие с политикой Порты в Греции. Автор ляйихи призывал правительство дать свободу Греции, выступал за необходимость реформ, в том числе, направленных на улучшение жизни немусульманских подданных2.

Высокая Порта вынуждена была предпринять практические попытки смягчить возраставшую остроту противоречий среди народов империи и особенно противоречия между турецкими христианами и властью. В связи с этим Махмуд II начал новую национальную политику в империи. Так в 1830 г. был издан хатт-и шериф, дающий льготы и уступки Сербии - полная свобода вероисповедания, разрешение строить церкви на всей территории Сербии, самостоятельно избирать митрополитов и епископов (ранее их назначал константинопольский патриарх). Махмуду II пришлось обратить внимание на жизнь христиан. Султан и Высокая Порта предпринимали попытки привлечь их на свою сторону, популяризировать правительство. Для этого правительственным кругам необходимо было уменьшить закабаление христианских подданных и приобщить их к преимуществам мусульманских народов. Для ознакомления с жизнью христиан Махмуд II в 1837 г. посетил Румелию. Доказывая свой интерес к ним, султан дарил христианским общинам денежные средства для уплаты налогов, на реставрацию церквей, восстановление разоренного войной хозяйства. Впервые в истории Османской империи проводились меры, касающиеся специально христианских народов. Издавались фирманы, направленные на борьбу с вымогательствами при сборе налогов и с коррупцией в судопроизводстве.

Так в преамбуле фирмана 1833 г. особо подчеркивалось требование справедливого отношения к подданным реайя1. Этот указ запрещал самоуправство и произвол в отношении, как мусульман, так и христиан. В нем, по наблюдению И.Л. Фадеевой, которая впервые ввела этот документ в научный оборот, четко выражена тенденция уравнять положение мусульман и христиан в ходе судебного расследования. Однако, как отмечает ученый, этот и последующие указы имели внутреннее противоречие, т. к. опирались на «священные мусульманские законы», которые никогда не признавали реайя равными мусульманам.

Следующие предписания Порты также были направлены на примирение христиан с властями. Правительство разрешало реконструкцию христианских церквей. Предпринимались меры по упорядочению сбора хараджа. Вышел указ, по которому в каждой провинции учреждались комиссии по взиманию налогов. В их составе обязательно должны были быть представители христианских общин. В предписании о налогах также содержались ссылки на мусульманские законы, однако и в этом документе они толковались в пользу реайя и всякий притесняющий христианина объявлялся бунтовщиком.

Указы, несмотря на суровое наказание за их невыполнение, исполнялись плохо. Доказательством тому служит повторение из указа в указ предписаний и нареканий о злоупотреблениях должностных лиц. Так в фирмане от 1838 г. прямо говорится о систематическом нарушении постановлений правительства. Хотя каждый указ Махмуда II ссылался на мусульманские законы и традиции, сановники и улемы воспринимали их враждебно. Особенно группировка противников реформ была недовольна политикой правительства, направленной на уравнение иноверных народов с мусульманами и сближение их. Оппозиция вынужденно принимала нововведения и готова была в любой момент вернуться к прежнему укладу. Однако позиции традиционалистов были уже гораздо слабее. Улемы, ранее сильные в союзе с корпусом янычар, с момента его ликвидации утратили прежнее политическое влияние на народ.

Постепенно вопрос о равенстве становится частью османской официальной политики. Султан старался всячески уравнять и сблизить различные этнические и религиозные группы населения империи, подчеркивая свое одинаковое отношение ко всем подданным. И.Л. Фадеева указывает на обращение Махмуда II к пашам, улемам и высшим чиновникам Шумлы в котором официально выражена идея равного отношения к мусульманам и христианам1. Султан подчеркивал значение христиан в жизни Османской империи и особенно их роль в экономике государства. Правитель личным примером доказал свою приверженность принципам терпимости и равенства ко всем своим подданным, пригласив к себе в первый день мусульманского праздника Рамазан константинопольского, армянского католического и армяно-григорианского патриархов, главного раввина2.

Однако, говоря о равенстве, необходимо учесть, что османская просвещенная общественность имела в виду не национальное и социальное, а религиозное равенство и равенство всех перед властью и законом. В Европе новые социальные и политические идеи вызревали постепенно по мере формирования экономических условий. В Турции же веками нормы ислама определяли уклад общества. Внедрение Махмудом II европейской культуры и политической мысли было не совсем понятно даже образованным туркам. Современники-европейцы порой сомневались в искренности некоторых чиновников из окружения султана, поддерживающих его реформаторскую политику.

Яркую характеристику чиновника такого типа, Мехмета Хозревпаши (в 1838 г., он был назначен великим везиром), дает в своих письмах о Турции, датированных 1836 г., Хельмут фон Мольтке, тогда еще прусский капитан, служивший военным советником при Махмуде II. Про описанию Х. Мольтке Хозрев-паша, хотя и одет в костюм по европейской моде, «отрекся от старинных турецких предрассудков» и «обучил всю армию на европейский лад», «у него все продажное - и губернаторские места,…и выгодные должности в армии…».

Наиболее образованная часть турецкой верхушки интересовалась причинами успехов европейцев, поиском новых и нетрадиционных путей для возрождения Османской империи. Конечно, было обращено внимание на особенности государственного устройства и принципы управления в европейских странах. Однако многие из реформаторов еще не способны были в полной мере осознать причины упадка империи. Препятствие реформаторской деятельности правительства они видели лишь в плохом воплощении в жизнь реформ низшей администрацией. Османское правительство и передовая турецкая общественность не желали признавать, что причиной политического, экономического и культурного упадка Турции является религия. Такая точка зрения, уже тогда высказываемая многими европейскими политиками и учеными, получила резкий отпор. Примером тому служит полемика по вопросу мусульманской религии между турецкой газетой «Монитер оттоман» и английской «Курьер» за 1835 г.

Высокая Порта и султан, по-прежнему, как в предшествующие века, обоснование своей политике искали в религии и должны были заручиться поддержкой высшего духовенства. Общественности и народу, называвшим Махмуда II «султан-гяур» за его политику европеизации, нужны были доказательства того, что мероприятия правительства допускаются мусульманской религией. Например, пропагандирующийся принцип равенства противоречил исламским религиозным законам, согласно им иноверцы не могли быть полноправным населением страны. Поэтому, как уже говорилось выше, Порта вынуждена была интерпретировать смысл догматов Корана в соответствии с нуждами своей политики, которая, все же шла вразрез с мусульманской религией. Чтобы заручиться поддержкой высшего духовенства, кроме того, что на ключевые посты в религиозной иерархии назначали угодных реформаторам лиц, всячески подчеркивали престиж мусульманской религии, предоставляли средства на поддержание и реставрацию святынь Мекки и Медины. Султан не отважился в своей реформаторской деятельности затронуть иерархию улемов, не решился отнять вакуфные земли. Отчасти поэтому клерикальная верхушка не оказала ему сильного противодействия. Тем не менее, именно в период правления Махмуда II нормы шариата получили широкую интерпретацию.

Постепенно идеи европеизации государства охватывали все более широкий круг османской просвещенной элиты. В годы правления Махмуда II начала формироваться бюрократия нового типа - готовая поступиться традициями старого уклада в пользу внедрения прогрессивных идей. Наиболее радикально настроенные реформаторы из среды правящего класса и из окружения султана значительно расширили само понятие «европеизация». С 30-х гг. XIX в. «европеизация» уже затрагивала методы государственного управления. В 1837 г. был опубликован «Очерк о положении Европы», автором которого стал видный государственный деятель, посол Садык Рифат. Он одним из первых турецких публицистов сформулировал принцип безопасности жизни и имущества, на котором должна основываться правовая система Османской империи. Садык Рифат освещал такие понятия как права народа и обязанности государя, совершенно новые для подданных восточного деспотического государства.

Вопрос религиозной свободы в своих сочинениях поднимал еще один государственный сановник Мустафа Сами. Особое место в плеяде новой политической элиты занимал тогда еще министр иностранных дел Мустафа Решид-паша. В его докладной записке султану, составленной в 1839 г. доказывалась необходимость преобразований в системе государственного управления, экономике, культуре для того, чтобы вывести Османскую империю на европейский уровень.

В 30-х гг. XIX в. стали издаваться первые турецкие газеты. Постепенно они начали формировать общественное мнение. Российский ученый-тюрколог А.Д. Желтяков, проведя анализ турецкой прессы того периода, особо отмечает гласность печати. В газетах открыто обсуждались вопросы, которые прежде решались лишь высшими чиновниками и улемами. Публиковались указы султана, сообщалось о смещении с должностей сановников, которые не исполняли эти указы. Кроме того, в турецких газетах велась полемика с европейской прессой по вопросам исторического развития и будущности государства османов. На страницах газет впервые начал обсуждаться вопрос об угрозе распада государства. В это время впервые вышла в свет газета на турецком языке - «Таквим-и векаи» («Календарь событий»). Газеты разъясняли и оправдывали политику и важнейшие мероприятия правительства, пытались анализировать насущные проблемы своего времени.