Вотчинное землевладение в Киевской Руси

Размещено на http://www.allbest.ru/

Министерство образования и науки.

Саратовский государственный университет им. Н. Г. Чернышевского.

Институт истории и международных отношений.

Вотчинное землевладение в Киевской Руси

Саратов 2012

Введение

Вопрос о земельной собственности в Древней Руси один из самых спорных вопросов в истории. Дело в том, что мы не обладаем достаточным количеством источников для того, чтобы внести ясность в суть излагаемого, а те источники, которые у нас имеются, сами вызывают немало разногласий.

Опираясь на источники и научные труды других исследователей, я в своей работе пыталась проследить, как формировалось землевладение в Древней Руси, а также старалась выяснить, насколько землевладение в Древней Руси соответствовало системе землевладения в Западной Европе.

Вопрос о существовании в Древней Руси крупного землевладения (и княжеского в частности) неоднократно обсуждался в исторической литературе. Причем обычно вопрос о землевладении теснейшим образом переплетается с другим вопросом: а как квалифицировать крупную земельную собственность, считать ли ее родовой, общинной, государственной, рабовладельческой или феодальной? Можно ли говорить о феодализме в Древней Руси? По этим вопросам мнения историков расходятся. землевладение русь феодализм

В начале XX в. Н. П. Павлов-Сильванский, пользуясь сравнительно-историческим методом, попытался доказать сходство основных феодальных институтов западноевропейского средневековья с аналогичными институтами средневековой России. Сущность феодализма Павлов-Сильванский видел в политическом расчленении страны, наличии государственной власти у владельцев крупных сеньорий и в объединении их вассальными договорными связями. Тем самым исследователь ограничивал эпоху господства феодализма в России «удельным периодом» - временем до образования единого государства (зачатки процесса феодализации он видел и в Киевской Руси).

С 1933 г. по вопросу о генезисе феодализма в Древней Руси стал выступать Б. Д. Греков.. В небольшой статье «Начальный период в истории русского феодализма» он обосновал тезис, что уже во времена Древнейшей Русской Правды родовые отношения отмирали, а Правда Ярославичей рисует строй, который нельзя назвать иначе как феодальным.

Подчеркнув неодинаковые темпы общественного развития ряда восточнославянских племен, исследователь указал, что к X в. у значительной их части произошло изживание родового строя. В результате победы пашенного земледелия развивалась феодальная земельная собственность. Появились различные категории эксплуатируемого населения: смерды, закупы, изгои и др. Рабство не являлось на Руси основой производства, как это было в античности. Образование «Варяжского государства»- сравнительно поздний эпизод в истории Восточной Европы, и процесс феодализации здесь совершался на основе, прежде всего, внутренних закономерностей классообразования.

Концепция Б. Д. Грекова о феодальном характере княжеского землевладения Киевской Руси была принята за основу в отечественной исторической науке. Однако она и в целом и частично неоднократно подвергалась критике.

В ряде ответных статей Б. Д. Греков приводил доводы в пользу того, что феодализм был первой антагонистической формацией на Руси, отмечая в этом отношении аналогии между славянами и германцами и доказывал, что уже в X в. у восточных славян складывается феодальное общество и что поэтому нельзя относить процесс феодализации ко времени «падения» Киевского государства. С этим было связано отрицание исследователем заметного влияния на развитие феодальных отношений пришлой варяжской дружины.

С. Ю. Юшков в противоположность Б. Д. Грекову, не считал, что в IX-X вв. существовало феодальное государство. По его концепции, это дофеодальный период. Во второй половине X века появляются ростки феодальных отношений, возникает княжеский домен. С XI в. развивается землевладение бояр и церкви, происходит оформление класса феодалов, увеличивается число феодально зависимых крестьян, дань превращается в феодальную ренту. Однако и в XI в. еще сохраняются патриархальные отношения, и в XII столетии процесс феодализации не заканчивается.

Особенно интенсивное наступление на концепцию Б. Д. Грекова развил И. Я. Фроянов. По его мнению, в княжеском хозяйстве главным следует считать не земледелие, а промыслы, бортничество и в особенности коневодство. И. Я. Фроянов считал, что княжеское хозяйство работало на оборону страны, поставляя дружинникам коней для походов.

Таким образом, в понимании генезиса феодализма, принципов периодизации этого процесса, его темпов среди исследователей имеются большие расхождения. При всех разногласиях по вопросу о времени генезиса феодализма подавляющее большинство исследователей по-прежнему сходятся на том, что он совершался на основе разложения первобытнообщинных, а не рабовладельческих отношений.

Наибольшее число сведений о княжеском землевладении в домонгольской Руси содержится в русских летописях. Во много раз меньше записей в летописях о княжеском домениальном хозяйстве.

Памятник права раннесредневековой Руси - Русская Правда - дает косвенные сведения о времени возникновения светского вотчинного землевладения. В Правде Ярославичей, отражающей общественный строй первой половины - середины XI в., много говорится о княжеской собственности (ст. 19-28, 32), из чего следует, что княжеское домениальное землевладение к тому времени уже сформировалось; в то же время сведений о боярской собственности Правда Ярославичей не содержит. Напротив, в Пространной редакции Русской Правды, где нашли отражение общественные отношения более поздней эпохи (главным образом второй половины XI в.)., такие сведения появляются (ст. 1, 14, 46, 66, 91).

По-видимому, именно в X веке и зародилось княжеское, а вслед за ним - боярское землевладение.

1. Классообразование и формирование собственности на землю в Древней Руси

Несмотря на то, что проблема классообразования и формирования собственности на землю в Древней Руси находится в центре внимания историков, этнографов, социологов и археологов, трудно найти в истории восточных славян другой период, который породил бы столько противоречивых теорий, суждений и разногласий. И в настоящее время по этой проблеме из-за ограниченности прямых свидетельств письменных источников не прекращается острая полемика, высказываются различные точки зрения о начальной грани сословно-классового общества, о конкретных путях сложения собственности на землю и т. д. Хотя, по мнению Б.Д. Грекова, «не всегда легко установить точные хронологические грани образования той или иной общественно-экономической формации, особенно когда это касается древнейших периодов истории народов, когда протекал длительный процесс изживания родовых отношений и рождалось классовое общество со своей надстройкой». Рассматриваемый период - один из самых трудных для изучения периодов в истории восточнославянского общества.

В восточно-славянском обществе VI-VIII вв., накануне образования Киевской Руси, шло развитие производительных сил, выразившееся, в частности, в распространении пашенного земледелия с применением орудий труда с железными наконечниками. Прогресс средств производства вел к разложению первобытной родовой общины и формированию соседской. Этот процесс датируется, по данным археологии, третьей четвертью 1 тыс. Коренные изменения в тот период произошли и на уровне более крупных общностей. М. Б. Свердлов отмечает, что восточнославянское общество VII- IX вв. качественно отличалось от племени последней стадии родоплеменного строя. К тому же большинство славянских общностей того времени скорее всего не являлось простым результатом эволюции племен эпохи расцвета родоплеменного строя, а представляло собой новообразования, сложившиеся в ходе смешения племенных групп во время славянского расселения VI-VII веков. Ярким признаком разложения родовых отношений надо считать возникновение и утверждение большой семьи пришедшей на смену роду, что засвидетельствовано в 1 статье Древнейшей Правды: «Убьеть мужь мужа, то мьстити брату брата, или сынови отца, любо отцу сына, или братучаду, любо сестрину сынови...»

Разрушение старой племенной структуры в ходе миграционного движения, охватившего славянский этнос в середине 1 тыс., и связанное с ним разложение родовых связей сделали возможным появление рядом со старой родоплеменной знатью новой - военно-дружинной. Возникновение в славянском обществе постоянного слоя профессиональных воинов-дружинников датируется (по данным византийских источников) именно VI-VII веками. Новая знать, в отличие от родоплеменной, являла собой отрицание родового деления общества, поскольку набиралась и строилась не по родовому принципу, а на основе личной верности предводителю (князю) и находилась вне общинной структуры: дружинники не входили в отдельные общины, поскольку дружины существовали при вождях более крупных общностей - племенных княжеств и союзов племенных княжеств. Военно-дружинная знать, сильная своей корпоративной сплоченностью и более подвижная, выходит на ведущие позиции в обществе, оттесняя старую родоплеменную знать. Дружинная знать способствовала складыванию корпоративной системы эксплуатации, при которой полученный доход распределялся между членами дружины. Появился термин «полюдье», обозначавший систему сбора дани - новое явление по отношению к родо-племенному строю. Постепенно, с возникновением в результате княжеских пожалований индивидуальной земельной собственности дружинников и по мере того, как доходы от него приобретали ведущее значение для дружинника, вотчинник выходил из дружинной организации князя и становился поземельным вассалом князя. Таким образом, общество становится всё более неоднородным, в нем выделяется новая элита. Данные археологов подтверждают наличие дружинных контингентов в различных регионах расселения восточного славянства. По данным археологических находок Рыбакова Б.А. и Третьякова П.Н. рядом с неукрепленными поселениями можно наблюдать укрепленные жилища отдельных богатых людей. Б.Д. Греков считает, что это жилища богатого и сильного землевладельца, укрепляющего свои владения, потому что он знает враждебное отношение к себе окружающей массы.

Складывание земель и волостей взамен племенных союзов -- явление также достаточно примечательное, свидетельствующее о завершении родовой эпохи и о наступлении нового периода в истории Руси. Уходят в прошлое племенные названия полян, кривичей, словен и пр. Вместо них утверждаются наименования “кияне”, “смоляне”, “новгородцы” и т.д., распространявшиеся на городских и сельских жителей, составлявших население волости. Древнерусская волость-земля, принявшая форму города-государства, представляла собою объединение соподчиненных общин (городских и сельских) во главе с общиной старейшего города. Страна, занятая восточными славянами, разделяется на ряд "земель"; каждая из этих "земель" тянет к одному главному - своему городу, составляя его "волость", а все земли вместе объединены в один сложный политический организм под главенством Киева. Вопрос о том, как представить себе процесс перехода от древнейшего племенного быта к историческому строю городовых земель-областей, труднейший в истории Руси. Все попытки вывести второе явление из первого в виде органической эволюции не дают никакого результата и обречены на неизбежную неудачу.

Уже в XI-X вв. Древняя Русь включала в свой состав все восточнославянские племена и ряд балтских и угро-финских племен, представляя собой крупнейшее государство Европы.

Верховная земельная собственность племени становилась прерогативой государственной власти, являясь основанием реального содержания государственной территории в пределах определенных границ, а также суверенного права распоряжения и принуждения. Великими киевскими князьями взимались дани «примученных» племенных княжений в результате политического подчинения. К ним же стали отходить и внутриплеменные подати, которые перераспределялись среди господствующего класса.

А. А. Зимин в своей работе о феодальной государственности и Русской Правде, отмечает, что «Владимир уже думает о «строе земленом», т. е. именно в его переломную эпоху князь и дружина все более и более оседают на землю... «Земляной устав» продолжал, очевидно, строительство княжеского хозяйства, начатое еще бабкой Владимира Ольгой. Какие именно статьи позднейшего домениального устава восходят к установлениям Ольги о "перевесах" и "уставу земленому" Владимира, сказать трудно”.

Понятие “земленой” А. А. Зимин, таким образом, тесно увязывает с земельной собственностью князей и дружинников» Л.В.Черепнин говорил, что в Повести временных лет речь идет о деятельности киевского князя с дружиной в области государственного устройства, о выработке ими устава (закона), регулирующего общественно-правовые отношения в Древнерусском государстве”.“"Устав земленой" Владимира продолжал ту же политическую линию, которую наметила своими "уставами" и "уроками" княгиня Ольга. Ее задачей являлось, во-первых укрепление власти над общинниками-данниками, жившими на земле, считавшейся верховной собственностью киевских князей; во-вторых, устройство вотчинного хозяйства на земле, перешедшей в дворцовую, княжескую собственность. И то и другое вызвало сопротивление со стороны крестьянских общин. "Устав земленой" князя Владимира и направлен на подавление этого сопротивления, возлагая на общины-верви всю ответственность за враждебные действия их членов против устанавливающихся феодальных порядков”. Л. В. Черепнин ищет «в Русской Правде следы» «устава земленого» князя Владимира”, в частности в статье 20 Краткой ее редакции, где говорится, что “если во время разбоя произойдет убийство огнищанина, а члены той верви, на территории которой найдено тело убитого, не станут искать для представления в суд или не смогут найти убийцу, то они обязаны уплатить виру» . По Л. В. Черепнину, “смысл этой статьи заключается в привлечении крестьян-общинников к коллективной ответственности за выступления против господствующего класса, совершенные в пределах их верви”. Делаясь феодалом, князь превращается в раннефеодального монарха, в результате чего меняются, естественно, и его властные функции. Мысль о возникновении раннефеодальной монархии на Руси в конце Х-начале XI в. пользуется признанием среди части современных историков, но на мой взгляд, это преждевременно. Причину расширения круга обязанностей древнерусского князя на рубеже X-XI вв. и усложнения его занятий как правителя надо искать не в феодализации восточнославянского общества, а в чем-то другом. Думается, она крылась в порожденной распадом родового строя деградации традиционных властных структур, в частности совета старейшин, державшего в руках нити гражданского управления, что вызвало необходимость вхождения князя в дела, выпадавшие ранее из его компетенции. Вот почему заботы Владимира о “строе земляном” и “уставе земляном”, или о гражданском строительстве Русской земли, можно рассматривать как признак разрушения родоплеменной организации власти, а в конечном счете -- как признак распада родоплеменного строя на Руси.

В то же время имеются источники, свидетельствующие о том, что князь осознавал территорию княжества не только как государственную собственность, но и имел «свою» землю. Одной из начальных стадий образования княжеского домена была организация княжеских сёл, где князья эксплуатировали холопов и первые группы выбитого из колеи и обезземеленного крестьянства. «И идее Вольга по Дерьвьстей земли с сыном своим и с дружиною, уставлющи уставы и уроки, суть становища её и ловища… В лето 6455. Иде Вольга по Новугороду, и устави по Мьсте погосты и дани, и по Лузе оброки и дани, и есть село Ольжиче и доселе». Из сообщения летописи можно установить, что владения князей были в Деревской земле, по Мсте, Днепру, Десне. Источники умалчивают, как эти княжеские села возникали, но не возникает никаких сомнений в том, что основным способом их образования был захват земель у общинников, сопровождавшийся их превращением в рабочую силу и строгой охраной княжеских владений от каких-либо посягательств. В Русской Правде есть карательные постановления о нарушении границ поземельного владения. «Краткая Русская Правда» называет межу княжьих владений и назначает за ее нарушение непомерно высокий штраф, по штрафной сетке следующий за убийством человека: «А иже межу переорет..то за обиду 12 гривен». Столь высокий штраф едва ли может относиться к крестьянской меже (за кражу княжеского коня - 3 гривны, за «княжескую борть» - 3 гривны). Тогда у нас есть основания признать в княжеской вотчине наличие княжеской пашни, такого же мнения придерживался Б.Д.Греков. По его мнению, не названы, но с полной очевидностью подразумеваются луга, на которых пасется скот, княжеские и крестьянские кони. Рыбаков и Греков уверенны, что борти, упоминаемые в Русской Правде являются княжескими. Греков пишет: «Рядом с сельским земледельческим хозяйством мы видим здесь также борти, которые так и названы «княжьими»: «А в княже борти 3 гривне, любо пожгуть, любо изудруть». Великие киевские князья признавали Русскую землю своим благоприобретенным имением и считали вправе распоряжаться ею по своему произволу: дарить, завещать, бросать. А при отсутствии завещания власть переходила по наследству к детям умиравших князей.

Следствием разложения родовых отношений, смены рода семьей явилось возникновение посадов. Если в предшествующие времена ремесленник, будучи членом родового союза, не мог покинуть его, то теперь, после распада рода, он получил свободу действий, и ремесленники устремились к городам, которые предоставляли им удобства и как пункты обмена, и как убежища на случай опасности. Стало быть, непосредственным условием возникновения городских посадов на Руси был именно разрыв родовых пут, мешавших подвижности населения. Одним из моментов, свидетельствующих о росте прав князей над территорией княжений, является сообщение летописей о возникновении «собственных» княжеских городов. Они были центрами, где сосредоточивались не только военно-административное, но и административно-хозяйственное управление князей. К ним тяготели непосредственно княжеские волости и села. Очевидно, жители городов с самого начала были людьми князя, а не «подданными». Возникновение собственных княжеских городов имело большое значение для роста княжеского землевладения. Начало их формирования нужно отнести приблизительно если не к концу, то ко второй половине X в. В XI в. происходит быстрый рост посадов, что приводит к резкому увеличению городского населения в Древней Руси. Приток населения в города некоторые исследователи объясняют бегством сюда крестьян и холопов. Рост населения городов, обусловленный расстройством родовых связей, стимулировал развитие внутреннего обмена, апогей которого приходится на XI-XII вв., что опять-таки подтверждает предположение о второй половине Х-начале XI столетий как времени перехода от родового строя к «общинному без первобытности».

Ослабление старых властных структур - еще одна верная примета упадка родоплеменного строя на Руси. Народное собрание (вече), совет старейшин (старцев градских), ведавших гражданскими делами, военный вождь (князь) -- вот ветви древа власти у восточных славян. По-разному складывалась их судьба в период общественного переустройства, вызванного кризисом родового строя. Несколько снизилась, по-видимому, активность веча. Конечно, нет оснований считать, будто оно вовсе “не функционировало” или было “ликвидировано” в результате укрепления “аппарата княжеского административно-судебного управления”. Вечевая деятельность не прерывалась. Однако в сфере верховных прав князь отчасти потеснил вече, сосредоточив в своих руках более обширную власть, нежели раньше. Нельзя это рассматривать иначе, как перераспределение власти, вызванное ослаблением традиционных политических институтов, что с особой наглядностью демонстрируют “старцы градские”, или старейшины, занимавшиеся гражданскими вопросами, в отличие от князей, действующих прежде всего в области военной.

Итак, в конце X - начале ХI в. мы застаем Русскую землю в состоянии глубокого кризиса родоплеменных отношений. То был системный кризис, охвативший все стороны жизни общества: экономическую, социальную, политическую, военную, религиозную и т.п. Вследствие расстройства общественной жизни вне привычных социальных связей оказалось большое количество обездоленных людей, нуждающихся в помощи, поддержке, защите и покровительстве. Это и создавало почву для внутреннего порабощения. Возникла новая разновидность рабовладения -- холопство, выросшее из недр местного общества. Наряду с челядином, рабом-иноземцем (как правило, пленником), теперь существует холоп -- раб из своего, местного населения. Такой ход развития рабства на Руси рассматриваемого времени хорошо согласуется с теми историческими данными, которыми мы располагаем. Русская Правда, в частности статья 17 Краткой Правды, гласит: “Или холоп ударить свободна мужа, а бежить в хором, а господин начнеть не дати его, то холопа пояти, да платить господин за нь 12 гривне; а за тым, где его налезуть удареный тои мужь, да бьють его». В Пространной Правде встретим аналогичную статью, в которой есть указание на то, кем была внесена в законодательный сборник статья 17 Краткой Правды: "А се аже холоп ударить свободна мужа, а убежить в хором, а господин его не выдасть, то платити за нь господину 12 гривен; а затем аче и кде нелезеть удареныи тъ Своего истьца, кто его ударил, то Ярослав был уставил убити и но сынове его по отци уставиша на куны, любо бити и розвязавше, любо ли взяти гривна кун за сором” .

Генезису феодальных отношений была свойственна множественность форм феодальной эксплуатации, основанной на внеэкономическом принуждении. Одна из них -- личная крепостная зависимость -- стала причиной появления особой социальной группы холопства, развившейся в класс-сословие. Развитие феодального господского хозяйства и необходимость внеэкономического принуждения посредством личной крепости послужили предпосылками появления и последующего развития класса-сословия холопов. Холопы включались в систему господского хозяйства.

Таким образом, подводя итог в высказываниях разных исследователей о складывании собственности на землю в Древней Руси и связанного с ним классообразования, нельзя не отметить, что уже на тот момент общество уже было не однородным, выделялась элита, наряду с которой существовали экономически и социально зависимые слои населения.

2. Становление вотчинного хозяйства

Вотчинная организация слагалась в течение достаточно длительного времени, и можно не сомневаться, что данные начала ХI века вполне могут характеризовать и структуру тех княжеских вотчин Х века, о которых мы имеем сведения в летописях, а также и тех боярских вотчин, о наличии которых говорят договоры с греками начала и первой половины Х и IХ века.

В Древней Руси Х века домен обнаружить не удается, если под ним понимать больших масштабов княжеское хозяйство. В руках князей лишь насколько сел, заводившихся с промысловыми целями. В ХI в. Княжеское хозяйство расширяется и перестраивается, умножается штат княжеской службы: помимо челяди здесь мелькают холопы, огнищане, рядовичи, старосты и пр.., упоминания о которых мы находим в Краткой Правде. Значительное развитие получает скотоводство. Состав поголовья скота у князей раскрывает ст.28: «А за княжь конь 3 гривне, а за вол гривноу, а за корову 40 резан, а третьякь 15 коун, а за лоньщиноу пол гривне, за яря ногата, за боран ногата». Пашня первоначально выполняет подсобную роль, но постепенно запашка князя увеличивается, так как увеличивается его дворня, занятая поручениями и работой «по дому». В XI в. селами обзаводятся и бояре, и церковь, в основном за счет княжеских «пожалований». На корню княжеского землевладения со временем выросла и поместная система, т.е. условное служилое владение землей. В XI-XII вв., по словам С. В. Юшкова, «возник и оформился административно-хозяйственный центр феодальной сеньории - село». Села в качестве базы существования феодалов в XI веке были настолько обычным явлением, настолько ценились землевладельцами, что лишение их приравнивалось к потере источника жизни. Князья, бояре, церковь, т.е. правящие верхи общества, были связаны с землёй.

Собственность на землю становится дифференцированной. Землевладельцы распоряжаются своей землей по своему усмотрению. Это право распоряжения землей сформулировано в Пространной Правде, в ст. 91: «Аже в боярех любо в дружине, то за князя не идеть; но оже не будет сынов, а дчери возмуть». Вслед за указанием на то, что бояре и дружинники имеют право распоряжаться своей землей, идет несколько статей в развитие этого положения. «Аже кто умирая разделить дом свой детем, на том же стояти…» (ст. 92); «Аже жена сядеть по мужи, то на ню часть дати…» (ст. 93). «Дом» - это и есть вотчина. Тщательность и продуманность разработки этого сюжета говорят о большой заинтересованности землевладельцев в правах вотчины.

Итак, количество землевладельцев растет, земля делается все большей ценностью, отношение к земле различных классов общества делается все более сложным. Сначала крупным землевладельцем становился князь. Он раздавал свои земли боярам-вассалам, они со своей стороны раздавали полученную землю своим боярам и близким людям. Постепенно полученные за службу князю земли закрепились за боярами и слугами и превратились в наследственные и стали называться вотчинами, а земли, которые давались в условное владение за службу и под условие службы назывались поместья. Князья стали крупными земельными собственниками. Княжеская вотчина находится в миру, непосредственно и самым тесным образом связанном с сельской общиной. «Правда» Ярославичей рассматривает вопрос о взаимных отношениях между вотчинником и крестьянской общиной, потому что он касался не только интересов князей, но и всех крупных землевладельцев.

Вотчина не оставалась в неизменном состоянии. Вотчинник по мере своего экономического и политического преуспевания, при поддержке государства расширяет свои владения - путем включения под свою власть больших пространств земли и сидящего на ней населения. Естественно, что для этого необходимо было принуждение, которое шло и от государства и от знати. При помощи своих вооруженных дружин и опираясь на поддержку государства, крупные землевладельцы становятся по отношению к населению освоенных земель не просто хозяевами, а «государями». Вотчина превращается в сеньерию. Богачи стремятся к увеличению своих богатств и земельных владений, «иже прилагают дом к дому и села к селам». Источником дохода становится труд крестьянина-смерда, ведущего свое самостоятельное хозяйство, но обязанного делиться плодами своего труда с теми, кто, облеченный властью, оказался над ними.

По мысли С.В.Юшкова, «основными способами образования княжеского домена были экспроприация общинных земель и захват никем не занятых пустошей. Но наряду с этими способами необходимо указать на постепенное втягивание в систему домениального владения крупных владений, возникших внутри разлагающихся сельских общин, путем превращения землевладельца в княжеского вассала, а также общинных земель путем превращения общинников в феодально зависимое население» Но нельзя забывать и о том, что при сравнительно малочисленном населении Киевской Руси, разбросанной по необозримому пространству Восточной Европы, лежало много неподеленных, никем не освоенных земель (прежде всего лесов), которые в первую очередь и осваивали князья.

На обжитых и людных местах, особенно вблизи городов, лежавший «в пусте» земельный фонд довольно быстро исчерпался, и там земля начала выступать как товар. Этому есть свидетельства: «У Смехна да и у Прохна купил землю, заплатив за нее 100 рублей. Им же за 70 гривен куплена земля с тонями и за сто гривен село Волховское» . Таковы основные способы земельного приобретения в Киевской Руси.

Проследив за ростом крупного землевладения в Древней Руси, можно сделать вывод о том, что в XI - XII вв. вотчинное землевладение существовало. Этой точки зрения придерживается Б.Д.Греков. Он считает, что владельцы вотчин заняли значительные пространства общинной земли и подчинили себе сидящих на ней общинников-земледельцев. И.Я.Фроянов, напротив, утверждает, что в основе социально-экономической жизни древнерусского общества лежала не частная земельная собственность, а землевладение свободных крестьян-общинников, т.к. «установить наличие в Древней Руси крупного землевладения - еще не значит определить его социальную сущность». Поэтому возникает необходимость проанализировать организацию вотчины и управление ею.

3. Организация вотчины и управление ею

Основную информацию об устройстве и хозяйстве вотчины нам дает Краткая Русская Правда, однако Пространная Правда в большей своей части дублирует положения Краткой Русской Правды, но именно в Пространной Русской Правде можно проследить изменения, которые произошли в хозяйстве за столь незначительный период времени. Б.Д.Греков восстанавливает основные черты древнерусской вотчины исключительно по материалам «Правды» Ярославичей.

Вся вотчина называется в «Правде» «домом». В центре всегда стоит господский «двор» (в княжеской вотчине - «княж двор» ). Двор состоит из жилого дома хозяина и всевозможных построек. Во дворе, чем он богаче, тем больше всевозможных слуг. За двором - избы крестьян-смердов, рядовичей, холопов, разнообразные хозяйственные постройки - конюшни, скотный и птичий дворы, охотничий дом и др ... А дальше тянуться поля, обрабатываемые частью на хозяина, частью на себя смердами, рядовичами-закупами и холопами.

В разных частях «Правды» Ярославичей рассыпаны множество деталей, рассказывающих об устройстве вотчины: тут называются - клеть, хлев и полный, обычный в большом сельском хозяйстве, ассортимент рабочего, молочного и мясного скота и обычной в таких хозяйствах домашней птицы. Тут имеются: кони княжеские и смердьи (крестьянские), волы, коровы, козы, овцы, свиньи, куры, голуби, утки, гуси, лебеди и журавли. Не названы, но с полной очевидностью подразумеваются луга, на которых пасется скот, княжеские и крестьянские кони. Греков пишет: «Рядом с сельским земледельческим хозяйством мы видим здесь также борти, которые так и названы «княжьими»: «А в княже борти 3 гривне, любо пожгуть, любо изудруть».

Часть ученых главную отрасль хозяйства Киевской Руси видели в земледелии, а не в охоте и бортничестве. К этим ученым относился М. С. Грушевский, в трудах которого собраны многочисленные факты, подтверждающие главенство земледелия в экономической жизни древнерус-ского общества. Н.А. Рожков суммирует факты, относящиеся к охоте, пчеловодству, рыболовству, солеварению, обращает внимание на рост в XI и XII вв. скотоводства, а П. И. Лященко указывал, что основой производства той поры, особенно в южных районах Руси, стало земледелие. Наряду с ним видное место занимали охота, звероловство, рыболовство и бортничество. Важную роль они играли в экономике более северных лесных областей.

О хозяйстве вотчины можно узнать из статей посвященных краже, так как именно они отражали предметы, составляющие основу жизни людей. В Краткой Русской Правде из животных присутствуют «кобыла, волъ, корова, боран» а так же «овъца, коза, свинья» (ст.40). В статье 37 Пространной Русской Правды вместо перечисления всех животных, живущих в вотчине, появляется общий термин «скотъ», однако далее в законе не всегда употребляется этот термин, а так же есть перечисления животных: «Аже за кобылу 7 кунъ, а за волъ гривна, а за корову 40 кунъ, а за третьяку 30 кунъ, за лоньщину пол гривны, за теля 5 кунъ, а за свинью 5 кунъ, а за порося ногата, за овцю 5 кунъ, за боранъ ногата, а за жеребець, аже не вседано на нь, гривна кунъ, за жеребя 6 ногатъ, а за коровие молоко 6 ногатъ; то ти оуроци смердомъ, оже платять князю продажю» В Пространной Русской Правде появляется наказание за кражу коровьего молока, чего не было в Краткой Русской Правде. Появление нового наказания, возможно, связано с появлением случаев кражи молока, а так как молоко было весьма важным продуктом питания, то такой прецедент сразу нашёл отражение в новой редакции закона, в Пространной Русской Правде.

В статье 29 Краткой Русской Правды впервые упоминается, то есть часть избы или отдельная избушка для поклажи, без печи; чулан, амбар, кладовая. Какое точно назначение имела клеть сказать трудно, однако этот термин часто употребляется в Краткой Русской Правде. В Пространной Русской Правде появляются такие определения как гумно и жито («Аже крадеть гумно или жито въ яме» ) в свою очередь жито - всякий хлеб в зерне или на корню, тогда как гумно - отгороженное место, где складывали сжатый хлеб. Наличие специальных мест для хранения хлеба, позволяет судить о значимости и повсеместности выращивания хлеба, а наличие таких подсобных помещений позволяет сделать вывод о значительном развитии хозяйства в этот период.

Князь в своей вотчине рисуется «Правдой» в качестве землевладельца-феодала, имеющего известные феодальные права по отношению к зависимому от него как вотчинника населению. Вся администрация вотчины и все ее население, зависимое от вотчинника, подлежит его вотчинной юрисдикции. Судить их можно только с разрешения и ведома вотчинника. В Пространной «Правде» совсем не случайно на полях против перечня личного состава княжеской вотчины (значительно расширенного против «Правды» Ярославичей), очевидно, какой-то юрист приписал: «Такоже и за бояреск», т.е., что все штрафы, положенные за убийство вотчинных княжеских слуг, распространяются и на вотчины боярские. Однако Б.А. Рыбаков считает, что княжеский двор был значительно богаче, чем двор боярский и «если князья жадно и неразумно истощали крестьянство, то боярство было осторожнее. Во-первых, у бояр не было такой военной силы, которая позволяла бы им перейти черту, отделявшую обычный побор от разорения крестьян, а во-вторых, боярам было не только опасно, но и не выгодно разорять хозяйство своей вотчины, которую они собирались передавать своим детям и внукам»

Во главе княжеской вотчины стоит представитель князя - боярин огнищанин. На его ответственности лежит все течение жизни вотчины и, в частности, сохранность княжеского вотчинного имущества. При нем «состоит сборщик причитающихся князю всевозможных поступлений - «подъездной княж». В распоряжении огнищанина находятся тиуны. В «Правде» так же назван «старый конюх», т.е. заведующий княжеской конюшней и княжескими табунами коней» Все эти лица охраняются удвоенной 80-гривенной вирой, что говорит об их привилегированном положении. Это - высший административный аппарат княжеской вотчины. Дальше следуют княжеские старосты - «сельский» и «ратайный». Их жизнь оценивается только в 12 гривен. Они, несомненно, люди зависимые. Как распределяются их функции, точно сказать нельзя, но их роли в значительной степени определяются содержанием терминов «сельский» и «ратайный». Б.Д.Греков считал, что «сельский староста, по-видимому, выполнял функции наблюдения за населением вотчины, являлся исполнителем распоряжений высшего административного её аппарата. Что касается ратайного старосты, то, поскольку ратай - пахарь, ратайный - пашенный, у нас неизбежно возникает предположение, что на обязанности ратайного старосты лежит наблюдение за пашней; а так как речь идёт о княжом старосте и княжеской вотчине, то естественно предположить здесь наличие княжеской пашни, т.е. княжеской барской запашки. Данное предположение подтверждается и тем, что эта же «Правда» называет межу и назначает за ее нарушение непомерно высокий штраф, по штрафной сетке следующий за убийством человека: «А иже межу переорет..то за обиду 12 гривен». Столь высокий штраф едва ли может относиться к крестьянской меже (за кражу княжеского коня - 3 гривны, за «княжескую борть» - 3 гривны). Тогда у нас есть основания признать в княжеской вотчине наличие княжеской пашни.

Такое значительное количество должностей можно объяснить большими размерами и большим хозяйством вотчины, поэтому для хорошего управления требовались лица, которые будут следить за конкретной сферой, занимая определенные должности.

«Правда» называет и категории непосредственных производителей, своим трудом обслуживающих вотчину. Это - смерды, рядовичи и холопы. Их жизнь оценивается в 5 гривен.

Крестьян на Руси называли смердами, людьми, реже сябрами. Количество лично свободных смердов, плативших дань в княжескую казну, постепенно уменьшалось. С переходом земель в собственность отдельных князей, крестьяне разными путями попадали к ним в зависимость. Одних крестьян, лишённых средств производства, землевладельцы закабаляли, используя их нужду в орудиях труда, инвентаре, семенах и т. п. Другие крестьяне, сидевшие нa земле, обложенной данью, владевшие своими орудиями производства, принуждались государством силой к переходу с землёй под вотчинную власть феодалов. По мере расширения вотчин и закабаления смердов термин челядь, ранее обозначавший рабов, стал распространяться на всю массу зависимого от землевладельца крестьянства. Смерды имели свой инвентарь (соху, рало и т. д.), у них было незначительное количество скота: лошадь, корова, две-три овцы на крестьянский двор. О юридической неполноправности смердов можно судить по тому, что штраф за их убийство так же, как за убийство холопов (рабов), составлял 5 гривен, в то время как за убийство свободного мужа взыскивался штраф в 40 гривен, а за убийство представителя феодальной аристократии -- в 80 гривен. После смерти зависимого смерда, не имевшего мужского потомства, его имущество шло господину.

Крестьяне, попавшие в кабалу к феодалу, юридически оформленную особым договором -- рядом, носили название закупов. Они получали от землевладельца участок земли и ссуду (купу), которую отрабатывали в хозяйстве феодала господским инвентарём. За побег от господина закупы превращались в холопов -- рабов, лишённых всяких прав (за убийство холопа уплачивалась не вира, а лишь урок -- вознаграждение его господину). Господин имел право бить закупа. Но закон отличал закупа от холопа. За попытку обратить закупа в холопа феодал лишался на него прав, и закуп получал личную свободу без возврата купы.

Историки по-разному смотрят на обстоятельства появления в древнерусских источниках термина “холоп”. По мнению А.А.Зимина оно “связано с процессом постепенного превращения все большего контингента рабов в феодально-зависимое население. Старый термин "челядь" начинал применяться для обозначения совокупности феодально-зависимого люда. Поэтому понадобилось появление нового термина "холоп", которым бы назывались рабы в узком смысле слова”. По Л. В. Черепнину, это “было связано с процессом роста феодальнозависимого крестьянства, переходом в его состав бывших рабов и попыткой законодателя четко определить источники холопства и отграничить рабское население, как находящееся в полной собственности господ, от остальных социальных категорий, стоявших на пути от сословной неполноправности к прямому крепостному состоянию”.

При чтении Краткой и Пространной Правды замечаем стремительный количественный рост статей, прямо или косвенно касающихся холопов. Краткая Правда имеет 3 таких статьи, а Пространная Правда--19 статей. Кроме того в ней содержится ряд статей, где вопрос о холопах всплывает в связи с социальным превращением того или иного лица в результате действий, которые расцениваются как правонарушения. Это статьи о закупе (56, 61, 64) и о купце-банкроте (54-55). Нарастание таких статей -- верный признак не сложившегося холопства, а формирующегося.

Пространная «Правда» уделяет особое внимание закупу «ролейному», т.е. работнику, занятому в сельском земледельческом хозяйстве. В статьях упоминаются не только его обязанности (стеречь скот или пахать землю), но и сельскохозяйственных орудиях, а точнее: плуг и борона, что свидельствует об уровне развитости орудий труда.

Б.Д. Греков подчеркивает отношение крупной вотчины к сельской общине . Огнищанин может быть убит не только в той верви, которая связана с вотчиной, но и в других вервях. Отвечает за убийство огнищанина, - и, конечно, не только его одного, а всех представителей вотчинной администрации, - та вервь, на территории которой найдено тело убитого (в случае необнаружения убийцы). Это обстоятельство может говорить о том, что огнищанин, подъездные, тиуны имеют радиус действия, выходящий за пределы вотчины; это обстоятельство может указывать и на то, что представители княжеской вотчинной администрации имеют не только экономические, но и политические функции.

«Правда» Пространная, собственно говоря, только уточняет и расширяет уже имеющиеся в нашем распоряжении сведения. Прежде всего, эта «Правда» увеличивает перечень слуг княжеской и боярской вотчины. Греков пытается внести в этот перечень систему, и говорит, что можно разбить все это зависимое население вотчины «на две основные группы: 1) слуги и 2) непосредственные производители, рабочее население вотчины в узком смысле слова. К слугам надо отнести: отроков, конюхов, тиунов, кормильцев; к рабочему составу - рядовичей, смердов, холопов и ремесленников»

Картина организации вотчины будет неполной, если мы не отметим в ней наличие ремесленного, а иногда и наемного труда. Понятно, что потребности вотчинника выходили за рамки сельского хозяйства; наконец, и самое сельское хозяйство нуждалось в помощи ремесленника: без кузнеца ни вотчинник, ни крестьянин обойтись не могли. Вотчинник одевался, обувался, обставлял свое жилище необходимой утварью, иногда даже весьма изысканной, и без услуг портного, сапожника, столяра, серебряных дел мастера не обходился. Чаще всего ремесленник был собственный, из своих же холопов. Но не всегда. Приходилось обращаться в отдельных случаях и к свободному ремесленнику, работавшему на заказ. Для этого, очевидно, нужно было обращаться и в город. Об этом говорят, хотя и очень скупо, письменные памятники. Древнейшая «Русская Правда» знает «мзду» лекарю, «Правда» Ярославичей называет плату «от дела» плотникам («мостникам») за ремонт моста.

Источники не позволяют с достоверностью установить, какова была основная форма эксплуатации крестьян в феодальном хозяйстве. По-видимому, отработочная рента -- барщина, полевая и замковая (строительство укреплений, мостов, дорог и т. п.), сочеталась с натуральным оброком.

Заключение

Таким образом, для XI в. мы имеем некоторые сведения, позволяющие сделать вывод о том, что вотчинное землевладение в Киевской Руси в данный временной период существовало. Хотя далеко не все историки признают этот факт, я все же склонна присоединиться к мнению Б.Д.Грекова о том, что землевладение в это время становилось все более и более важной базой, оно же давало возможность и всяких иных приобретений. Дальнейший рост землевладения шел по линии укрупнения земельных участков и увеличения числа собственников земли.

В XI и начале XII в. часть земли эксплуатировалась государством путём взимания с населения дани, часть земельной площади находилась в руках отдельных феодалов как имения, которые могли передаваться по наследству (впоследствии они стали называться вотчинами), и владения, полученные от князей во временное условное держание (поместья).

Господствующий класс феодалов сложился из местных князей и бояр, которые попали в зависимость от Киева, и из мужей (дружинников) киевских князей, которые получали в управление, в держание или в вотчину земли, «примученные» ими и князьями. Киевские великие князья сами имели крупные земельные владения. Раздача князьями земли дружинникам, укрепляя феодальные производственные отношения, была в то же время одним из средств, применявшихся государством для подчинения местного населения своей власти.

При раскрытии темы данной работы удалось рассмотреть самые значительные аспекты вотчинного хозяйства Древней Руси. Можно отметить, что хозяйство вотчины было достаточно разнообразно, на территории вотчины располагались множественные постройки, такие как клеть, хлев, гумно. И в Краткой Русской Правде и в Пространной Русской Правде хорошо описано многообразие животного мира вотчины, как домашнего скота (коровы, овцы, козы и др.), так и диких животных на которых осуществлялась охота, причём охота являлась прерогативой князя или боярина, то есть хозяина вотчины. Широкое распространение в Древней Руси имело бортничество, так как именно этому виду промысла уделяется большое внимание. О рыболовстве не сказано, однако как продукт питания рыба употребляется, возможно, рыбная ловля была в свободном доступе и не требовала регулировки законом. В вотчине выращивался хлеб, пшено, овёс, солод, что так же свидетельствует о разнообразии занятий в вотчине.

Вотчина XI в. отличалась от вотчины XIV в. и своей организацией, и характером зависимости непосредственных производителей, работающих на своего хозяина-вотчинника, и формой земельной докапиталистической ренты, взимаемой с зависимых от вотчинника людей, и, наконец, своим политическим и хозяйственным значением. До XV века вотчина прошла в своем развитии большой путь. Но уже самым своим возникновением она сыграла решающую роль в истории сельского населения: 1) она ясно обозначила грань между классом привилегированных землевладельцев и массой сельского населения, продолжавшего жить в своих общинах; 2) владельцы вотчин заняли значительные пространства общинной земли и подчинили себе сидящих на этой земле общинников-землевладельцев; 3) они же привлекли к себе значительную часть земледельцев, вынужденных покинуть общину, и превратили их в зависимых от себя людей. Таким образом, оформились три основные слоя сельского населения.

Этот период можно назвать «полупатриархальным - полуфеодальным». В восточно-славянском обществе на основе развивающегося политического и имущественного неравенства стала появляться частная собственность на землю, стало развиваться крупное вотчинное землевладение и эксплуатация землевладельцами крестьян-общинников, подтверждения этому мы находим в «Русской Правде» - законе, защищающем интересы крупных землевладельцев, укрепляющем их права на землю и сидящих на этой земле эксплуатируемых земледельцев-крестьян. Установление верховной собственности на землю - основное средство производства и «всеобщий предмет человеческого труда» - имело решающее значение в процессе классообразования в Древней Руси. Она определила социально-экономическое положение крестьянства (в широком смысле) как в совокупности мелких производителей в сельском хозяйстве, как единого класса общества.

Раскрытию содержания феодальной собственности на землю посвящено большое число работ. Их историографический анализ свидетельствует о значительных различиях в ее определении. Сторонники различных точек зрения привлекли многочисленные теоретические и фактические аргументы в их пользу, уточнили формулировки. В решении поставленных вопросов большое значение приобретает определение генезиса феодальной собственности на землю. Следует отметить, что в новейших работах все больше внимания уделяется анализу государственных, а не личностных форм эксплуатации на ранней стадии генезиса феодализма. Однако пути формирования раннефеодальной системы собственности на землю определены еще не достаточно ясно.

Размещено на Allbest.ru