Российская экспансия в прибрежную часть Ширвана и ее последствия

Сам Петр I, объявив Хаджи Дауда и Сурхай хана врагами, под предлогом оказания помощи сефевидскому шаху, предпринял поход в прибрежную часть Ширвана. Петр I распорядился распространить среди местного населения воззвание - «Манифест» на тюркском языке, чтобы население могло понять «смысл» похода. Так, в Манифесте, написанном на азербайджанском языке и обращенном к мусульманам-шиитам, заявлялось, что главной задачей императора было восстановление порядка, нарушенного

силами, враждебными шаху. Петр I объявил, что является якобы другом Сефевидского шаха, считавшегося также духовным главой шиитов. Он временно занимает владения Сефевидов, чтобы не допустить их захвата османами, и в дальнейшем вернет их шаху. В обращении же к христианскому населению российский император объявил, что целью его похода является освобождение их от мусульманского гнета [22, с. 58-59].

В «Манифесте» заверялось, что российский государь обещает всем полную безопасность жизни и имущества. Объяснялось, что поход организован для наказания Сурхай хана и Хаджи Дауда, которые были главными виновниками гибели и разорения русских купцов в Шамахы в 1721 году и как мятежники являются врагами шаха [1, с. 22-23].

Таким образом, путём манипуляций и откровенного обмана Пётр I стремился выиграть время и добиться расположения местного населения.

По сообщениям консула С. Аврамова на реляцию русского резидента в Османской империи Неплюева о том, что якобы в поход выступило стотысячное войско: «толь великого числа войска... не пошло, но отправлена... некоторая часть...» [7, л. 89]. Кроме того, указанная русским резидентом цифра фигурирует в сообщениях почти всех иностранных агентов того периода [12, с. 125]. Это подтверждает и С. М. Соловьев, который пишет, что «Посол английский, венецианский и резидент австрийский разглашали, что русский государь вступил в Персию со 100 000 войска, что несколько преувеличено [21, с. 190].

Так, П. Г. Бутков считает, что в походе императора участвовало 40 тыс. войск [13, с. 14], В. П. Лысцов - свыше 50 тыс. человек [16, с. 6]. Наиболее убедительна цифра, данная П. Г. Бутковым на основе указа Петра I бригадиру Левашеву.

Поход в прибрежную часть Ширвана Петра I мотивировался как «получение сатисфакции над першими ребелями», поэтому, чтобы не вызвать подозрений, было взято всего 40 тыс. человек, а некоторая часть, состоящая из калмыков, в виде резерва была оставлена в Астрахани [12, с. 125].

Петр I поручил князю Туркестанову отправиться к картлийскому царю Вахтангу VI с предписанием выступить со своим войском и встретиться с ним «где- то между Дербентом и Баку» [11, с. XXXV; 13, с. 19]. Вахтанг VI известил царя, что по его приказу встретится с русскими войсками в Ширване: «Если Государю по причине тамошних дел не будет досужено и если они будут задержаны оттого, чтобы прибыть сюда, пусть они соизволят по крайней мере приказать своему войску идти в Ширван; мы выступим отсюда, соединимся, а после все дело устроится с Божьею помощью. Мы завладели всеми землями до Эревана и постараемся взять самый Эреван» [11, с. XXXI].

Между тем, русская армия по пути к Дербенту была вынуждена преодолевать сопротивление местных владельцев. Султан Махмуд Утемышский и кайтагский уцмий Ахмед хан с десятитысячным войском напали на русских недалеко от Буйнака, однако они были разбиты [18, с. 45]. Это был первый отпор русской армии.

Петр I выступил в поход 18 июня 1722 года.

В «Асари Дагестан» отмечается, что российским войскам, идущим сухопутным путем, дорогу преградили эндереевцы. Драгунские полки разбили их и сожгли селение. Многие жители общества Эндери и прибывшие к ним на помощь были убиты (до 300 человек), ранены и попали в плен. С русской стороны было убито до 70 человек и много ранено [10, с. 65].

Петр I 5 августа 1722 года с другой частью войск высадился на берег в Аграханском заливе и, соединившись с кавалерией, идущей сухопутным путем, направил армию на юг по побережью Каспийского моря. Тарковский шамхал Адиль Гирей хан устроил русскому императору торжественную встречу на р.Сулак. Петр I по приглашению шамхала посетил его дворец в Тарки. Далее по дороге в Дербент 18 числа на русские войска напал каракайтагский уцмий Махмуд султан. За это столица его уцмийства была разорена. Сопровождавшая Петра I его жена, императрица, писала об этом Меньшикову так: «Мы от Астрахани шли морем до Терка и от Терка до Аграхани, а там, выбрався на земли, дожидались долго кавалерии, и потом дошли до владения салтана Махмута утамишевского. Оный ничем к нам не отозвался; того ради августа 19 числа по утру послали к нему с письмом трех человек донских казаков, и того же дня третьяго часа пополудни сей господин нечаянно наших атаковал, которому гостю зело были рады, и, приняв, проводили его наши до его жилища, отдавая контра визит, и побывав там, сделали из всего его владения фейерверк для утехи им» [19, с. 7].

Алкадари в «Асари Дагестан» пишет, опираясь на Хроники уцмия, что Султан Махмут выступил по приказанию уцмия, собрав из разных районов и округов до шести тысяч войска. В результате они были разбиты, «часть людей убита, часть попала в плен, с уцелевшими правитель спасся бегством а русское войско разграбило и сожгло их селение, достигавшее пятисот домов, а также разграбило и другие ближние селения. Из числа пленных император казнил несколько лиц. При этом русским войскам досталось до пяти тысяч овец и прочих угнанных животных» [10, с. 65-70].

Имам Гули бек отправил Петру I письмо, в котором заверил российского императора, что приходу русских войск в город Дербент не будет оказано сопротивление. Петр I отправил дербентским жителям грамоту с заверениями в «императорской милости» [1, с. 12].

Отряд полковника Наумова, соединившись с эскадрой под командованием Ф. Соймонова, прибывшей на судах, вошли и расположились в Дербенте. Наконец, 23 августа 1722 года Петр I торжественно въехал в Дербент, наиб Имам Гули бек преподнес ему ключи от города [14, с. 19-20].

Имам Гули бек понимал бесполезность сопротивления при таких условиях 100-тысячной русской армии и поэтому он решил, что переход под покровительство Российской империи обезопасит Дербент от бесконечных вторжений в дальнейшем и создаст стабильность в регионе [15, с. 321].

Петр I утвердил Имам Гули бека в должности наиба города Дербента и пожаловал ему чин генерал-майора дербентской милиции [2, с. 72-73].

Российские власти ликвидировали Дербентский султанат, на его месте была образована Дербентская провинция. Управление Дербентской провинцией было возложено на коменданта, назначаемого из числа русских офицеров. Первым комендантом Дербента стал полковник Юнгер. Дербентский наиб осуществлял гражданское управление [14, с. 22-23].

Наиб города Дербента был подотчетен начальнику дербентского гарнизона. Лица, поступившие на российскую службу, получали жалование. Так, по указу Петра I от 8 января 1724 года наиб города получал жалованье в размере 1000 рублей, юзбаши и другие служители все вместе - 1000 рублей, рядовые (600 человек) по 5 рублей и по 5 четвертей хлеба.

С целью укрепления своих позиций в завоеванных прикаспийских провинциях российские власти наметили следующие меры: 1) укрепление имеющихся крепостей и сооружение новых; 2) увеличение российского воинского контингента; 3) христианская колонизация Дербента за счет казачьего населения [18, с. 46-47, 132-133].

Будучи в Дербенте император отправил морем в Баку одного поручика и несколько служащих с обращением к бакинскому населению перейти под покровительство России. Но по возвращении послы сообщили, что бакинские жители не позволили им сойти с судна в город и ответили, что сами могут себя защитить и другого покровительства им не надо [10, с. 65-70].

Примечательно, что для осуществления своих первоначальных планов Российская империя, нуждавшаяся в источниках сырья, особенно в шелке- сырце, стала расширять торговлю с Азербайджаном, входившим в состав Сефевидского государства, при этом вовлекая в орбиту своей политики армянские торговые компании, в частности, новоджульфинскую компанию.

Как известно, Петр I в дальнейшем не участвовал в походе лично. При этом его войска и флот продолжили выполнять намеченный ранее план.

Единственной противодействующей силой российской политике на Южном Кавказе была Османская империя, с которой Россия опасалась столкнуться. Чтобы избежать военного конфликта с ней, Русское правительство через своего резидента в Стамбуле И. Неплюева старалось убедить Османское государство, что оно дальше прикаспийских областей не двинется. Для интереса приведем отрывок из письма к Неплюеву: «...его величество из провинций персицких, которые близ границ турецких лежат, отнюдь не желает себе присовокупить и кроме тех, которые обретаютца по Каспийскому морю за собой удержать не хочет» [5, л. 51об].

Петр I в сентябре 1722 года направил резиденту Неплюеву, находящемуся в Стамбуле рескрипт. Неплюев передал османским властям, что войска российского царя прибыли в Иран лишь для «получения сатисфакции» за убытки, причиненные русским купцам в Шамахе и для защиты русских границ от бунтовщиков. В реляции подчеркивалось, что российские войска к османским границам не будут приближаться [11, с. XII].

Вскоре поход был прерван. Помимо давления со стороны Османской империи в расчет принимались крушение двух российских эскадр у Аграханского залива и вспышка заболевания среди солдат и падеж лошадей. В итоге, 5 сентября 1722 года Петр I отдал приказ о возвращении армии в Астрахань. 7 сентября 1722 года начался вывод российских войск, что стабилизировало российско-османские отношения. Россия, недавно завершившая долголетнюю войну со Швецией, не могла ввязаться в новые военные действия. В Дербенте был оставлен лишь военный гарнизон под командованием полковника Юнгера [18, с. 48-49].

Другой причиной, усилившей беспокойство русского правительства, как уже говорилось, было обращение шамахинских повстанцев во главе с Гаджи Давудом за помощью к Османской империи. Это хорошо видно и из указа консулу: «...оные бунтовщики просили некоторой сильной державы о протекции, которая не токмо о сей взятой от бунтовщиков провинций, но и зело далее на Персию намерение имеют» [4, л. 3]. Это опасение оставалось даже после вступления русских войск в прибрежную часть Ширвана. Поэтому не случайно, что в рескрипте к Неплюеву русское правительство вновь обнадеживало Османскую империю, что они «дальше Шемахи вглубь в Персию идти не намерены... и дабы они по своему обещанию в том помешки не чинили...» [5, л. 3].

Российская экспансия нанесла существенный ущерб мусульманскому населению Ширвана.

22 ноября 1722 года наиб Дербента Имам Гули бек, отец которого за верную службу в период правления сефевидского шаха Аббаса получил титул юзбаши, обратился к российскому императору Петру I с несколькими письмами. В них он описал очень тяжелое положение населения Дербента, причиной которого назвал восстания в Ширване и осаду города Ширвана Хаджи Даудом. Поэтому местные жители не могли заниматься земледелием и сельским хозяйством, в связи с чем наступил голод городского населения. В ответ на его просьбу из Астрахани жителям Дербента было отправлено 5 тыс. четвертей хлеба, масло, соль и различные продукты [22, с. 58-59]. Этот факт широко распространен во всех советских изданиях, однако умалчивается, что после вывода основного российского воинского контингента из прибрежной части Ширвана командиру отряда, поселенного в крепости, сооруженной на месте отделения Аграханского протока от реки Сулак, генерал-майору Кропотову было приказано переселить в это место жителей Терского города и построить красивый город. Это вызвало возмущение дагестанцев. Сам шамхал Адиль Гирей хан выступил против, в результате сражения он был арестован и выслан в Россию [10, с. 65-70].

Российские власти прилагали максимум усилий для активизации Волжско-Каспийской торговли и поощряли участие дербентцев. В 1722-1723 года развернулось строительство городской гавани в Дербенте для морского сообщения с Астраханью с целью увеличения товарооборота [15, с. 76].

В 1722 году российские власти назначили Хусейн Али хана Губинским правителем, должность наиба перешла к Афразиябу, а назира - Фарамазу. (По данным П. Г. Буткова назначения были произведены в 1726 году). Хусейн Али хана Губинский освобождался от налогов в пользу российской казны: «Доходами сей земли пользуется хан, не давая в казну государьеву нимало. Только он обязан, когда потребно будет, со всеми своими подданными на войну идти» [13, с. 97, 248].

В декабре 1722 года русская эскадра овладела городом Решт на южном побережье Каспия. 17 июля 1723 года русские военные корабли вошли в Бакинскую бухту, и российское военное командование потребовало от Бакинского хана разместить в Баку русский гарнизон. Получив отказ, Баку был подвергнут непрерывному пушечному обстрелу. Городские стены Баку местами были сильно разрушены, что ослабило сопротивление бакинцев. Русские моряки 28 июля 1723 года заняли город.

Русский консул при Сефевидах С. Аврамов предложил Тахмасибу II военную помощь в обмен на прикаспийские провинции и убедил шаха послать своего посланника в Россию для заключения союзного договора.

Кстати, надо сказать несколько слов об «уступке» прибрежной части Ширвана Русскому государству. В исторической литературе бытует мнение, что шах Т ахмасиб II предложил Петру I прибрежную часть Ширвана с тем, чтобы получить помощь для борьбы с «бунтовщиками» и афганцами. Однако, как явствует из архива консула

1. Добиться старого или нового шаха увидеть.