Вестфальская система

Размещено на http://www.allbest.ru/

Содержание

тридцатилетний война вестфальский

Введение

1. Предпосылки становления вестфальской системы международных отношений

1.1 Тридцатилетняя война как предпосылка становления вестфальской системы международных отношений

1.2 Вестфальский мирный договор как основа создания вестфальской системы международных отношений

2. Вестфальская система в современном мире

2.1 Вестфальская система в ХХІ веке

2.2 Оценка вестфальской системы на современном этапе

Заключение

Список литературы

Введение

Актуальность исследования. С конца XX века наблюдается динамика развития современных международных отношений, а также начинается формирование новой системы международных отношений после крушения биполярной модели мира.

Первой моделью системы международных отношений считается Вестфальская, её оформление связано с завершением Тридцатилетней войны и заключением в 1648 г. Вестфальского мира. Актуальность рассмотрения Вестфальской международной системы обусловлена тем, что в настоящее время формируется новая система международных отношений, и мы можем без сомнений утверждать, что часть элементов прежней схемы будет с меньшей или большей степенью вероятности «заимствована» нарождающейся структурой. В таком контексте становится чрезвычайно важным понять, как эволюционировала предшествующая модель международной жизни, как она зародилась и какие этапы прошла.

Степень научной разработанности темы. В настоящее время в России вышло достаточно книг, посвященных описанию Вестфальской международной системы. Стоит отметить, что теоретическая часть ясно изложена во всех доступных источниках. Однако очень мало внимания уделяется анализу влияния Вестфальской международной системы на складывание новой системы международных отношений в XXI веке, поэтому среди изученных работ необходимо отметить работу А.В. Торкунова «Современные международные отношения»[26] и работу В.Л. Хмылева «Современные международные отношения»[29].

Объектом работы являются международные отношения между государствами в XVII-XX вв., предметом - Вестфальская международная система.

Целью работы стало подробное изучение Вестфальской системы международных отношений, исследование истории ее становления, для определения роли данной системы в современных международных отношениях. Для достижения поставленной цели были поставлены следующие задачи: во-первых, изучить историю возникновения Вестфальской системы международных отношений, определить предпосылки её формирования; во-вторых, проанализировать принципы и особенности Вестфальской системы; в-третьих, проследить эволюцию данной системы; в-четвертых, проанализировать все данные и сопоставить теорию с практикой.

Логика исследования определила структуру работы, состоящей из введения, трех глав, трех параграфов, заключения и списка использованной литературы, включающего тридцать источников. Первая глава посвящена истории возникновения Вестфальской международной системы. Что касается второй главы, то первый ее параграф посвящен теоретической части, а именно выявлению принципов и особенностей Вестфальской международной системы. Во втором параграфе данной главы представлена эволюция данной системы. В целом данная работа направлена на исследование Вестфальской системы международных отношений и ее влияние на складывание новых систем и на международную политику государств. В заключении подводятся итоги проведенного исследования.

1. Предпосылки становления вестфальской системы международных отношений

1.1 Тридцатилетняя война как предпосылка становления вестфальской системы международных отношений

Тридцатилетняя война - это первый военный конфликт, который охватил всю Европу. В ней принимали участие две крупные группировки: Габсбургский блок (австро-германские и испанские Габсбурги, католические княжества Германии, Польша) и антигабсбургская коалиция (Дания, Швеция, Франция, протестантские княжества Германии, Англия, Голландия, Россия). Развертыванию этого конфликта способствовали как религиозные, так и политические причины.

"Война вер" - это второе название масштабного военного конфликта, который длился с 1618 по 1648 год. Действительно, Тридцатилетняя война стала самым страшным периодом противостояния католиков и протестантов в 17 веке. Многие люди взялись за оружие, чтобы установить господство "правой веры". О религиозном характере войны свидетельствуют и названия противоборствующих союзов. В частности, протестанты создали Евангелическую унию (1608), а католики - Католическую лигу (1609).

Накал взаимоотношений протестантов и католиков произошел, когда в 1617 году королем Чехии был провозглашен Фердинанд Штирийский, который одновременно являлся наследником всей Священной Римской империи. Он был католиком и не собирался считаться с интересами протестантов. Это четко проявлялось в его политике. Так, католикам он давал различные привилегии, а права протестантов всячески ограничивал. Основные государственные должности занимали католики, а протестанты, наоборот, преследовались. Был наложен запрет на выполнение протестантских религиозных обрядов. Вследствие насилия часть протестантов перешла к католикам. Религиозные столкновения снова стали обычным явлением.

Все перечисленное привело восстанию пражских протестантов 23 мая 1618 года.

Тогда произошла "Вторая пражская дефенестрация": восставшие протестанты выбросили из окон одной из крепостей Праги габсбургских чиновников. Последние остались живы только благодаря тому, что упали в навоз. Позднее католическая церковь объясняла их спасение помощью ангелов. После описанных событий католическая армия двинулась на восставших. Так и началась Тридцатилетняя война.

Но причины Тридцатилетней войны связаны не только с религией. Политический характер конфликта четко проявился в последующие периоды войны (шведский, датский и франко-шведский). В его основе была борьба с гегемонией Габсбургов. Так, Дания и Швеция, защищавшие интересы протестантов, хотели обрести политическое лидерство в Центральной Европе. Кроме того, эти страны питались избавиться от конкурентов на северных морских путях. Кортунов С.В. Мировая политика. - М.: Издательский дом ГУ-ВШЭ, 2015. - 536 с.

Тридцатилетняя война способствовала раздроблению империи Габсбургов, поэтому даже католическая Франция перешла на сторону протестантов. Последняя боялась чрезмерного усиления империи, а также имела территориальные претензии в Южных Нидерландах, Эльзасе, Лотарингии и Северной Италии. Англия же боролась с Габсбургами на море. Тридцатилетняя война, причины которой крылись в религии, быстро превратилась в один из самых масштабных европейских политических конфликтов.

В Тридцатилетней войне традиционно определяют четыре этапа:

1) чешский;

2) датский;

3) шведский;

4) франко -- шведский.

Уже из этого видно, что речь шла о войне европейского масштаба за первенство на континенте.

В мой переплелись и религиозное противостояние, и борьба за власть в империи, и конфликт между европейскими государствами. Достаточно активное участие в Тридцатилетней войне принимали как наемники запорожские казаки.

Чешский этап войны (1618-1623). Летом 1619 чешский сейм лишил короля Фердинанда II Габсбурга власти над своей страной. Зато королем Чехии был провозглашен Фридриха Пфальцсьисого. Выбранный после смерти Матиаса императором, Фердинанд II Габсбург (1619-1637) заключил союз с Католической лигой и прибег к активным действиям против восставших. Католическая лига быстро собрала армию, которая вторглась в Чехию и 8 ноября 1620 на склонах Белой Горы, недалеко от Праги, разгромила войско протестанты.

Поражение деморализовала протестантов. Фридрих Пфальцський бежал из Чехии, а протестантские князья Германии не оказали ему поддержки. Поскольку власть Фридриха I Пфальцського в Чехии длилась всего одну зиму, его назвали «зимний король».

В июне 1621 па Староместской площади в Праге было казнено 27 активных участников восстания. Имения восставших шляхтичей конфисковали и вскоре распределили между преданной Габсбургам знатью. Положение католической церкви в Чехии окрепло. Основные военные действия переместились на север.

Донской этап войны (1625-1629). Успехи Католической лиги и усиление Габсбургов серьезно обеспокоили соседние европейские страны, в частности протестантскую Данию. У1625 г. данськнй король Кристиан IV (1588-1648) потеснил войска католиков. Император Фердинанд 11 был вынужден создать собственную армию. Ее возглавил Альбрехт Валленштейн (1583-1634), чешский дворянин, командовавший отрядами наемников на службе у императора.

Это была способна, самоуверенная, но циничный человек.

Альбрехт Валленштейн происходил из небогатой протестантской семьи, однако еще в юности перешел в католичество. Два выгодные браки сделали его богатым. После поражения чехов у Белой Горы он стал настоящим магнатом, получив немало земель, отобранных у протестантов. Ему принадлежала вся северо--восточная Чехия.

Альбрехт Валленштейн предложил Фердинанду II содержать армию с помощью разбоя на покоренных территориях и высоких контрибуций с населения. Валленштейновое кредо «война кормит войну» полностью соответствовало его морали. Довольно быстро. Валленштейн навербовал почти 30- тысячную армию. С ее помощью объединенные силы католиков в нескольких сражениях разгромили датские войска и ворвались в Шотландию, угрожая Копенгагену. Король Кристиан IV был вынужден прекратить военные действия.

В знак признания заслуг А. Валленштейна император Фердинанд II подарил ему герцогство Маклепбургское и титул «генералиссимуса Балтийского и Океанического морей». После окончания боевых действий А. Валленштейн не спешил распускать армию, которая па то время достигло 100 тысяч человек и продолжала грабить население оккупированных ею областей. Он решил вмешаться в борьбу за господство над Балтикой, для чего начал строительство собственного флота. 11 е вызвало недовольство некоторых католических князей. И по их требованию император Фердинанд II отстранил А. Валленштейна от командования армией и отправил его в отставку.

Шведский этап вшей (1630-1635). Военные победы А. Валленштейиа серьезно встревожили Швецию. У1630 г. шведский король Густав ІІ Адольф (1611-1632) начал военные действия. Его армия состояла из свободных шведских крестьян, хорошо вооруженных и дисциплинированных. Шведские солдаты были наделены высокими моральными качествами и не занимались грабежами. Вши использовали новейшие достижения в военном деле: умело сочетали действия пехоты и кавалерии с широким применением огнестрельного оружия и полевой артиллерии. Именно шведам обязаны протестанты успехами на этом этапе войны. Король Густав II Адольф захватил Баварию -- центр католических сил в Германии.

Император Фердинанд II поспешил вернуть Альбрехта Валленштейна. В 1632 г. у местечка Лютцеы, неподалеку Лейпцига, между войсками Густава -- Адольфа и А. Веллепиптей па состоялась решающая битва. Войска католиков понесли большие потери. Однако в битве погиб и шведский король.

Именно в этот момент снова осложнились отношения между императором и А. Валленштейна. Фердинанду II сообщали о желании полководца стать императором и о его тайных переговорах с немецкими протестантскими князьями, Швецией и Францией. Император подписал тайный эдикт об устранении А. Валленштейна и распорядился его арестовать, а в случае сопротивления убить. В феврале 1634 Валленштейпа убили офицеры--предатели в крепости Эгер (ныне Хеб).

Франко--шведский этап войны (1435-1648). В 1635 г. Франция заключила союз со Швецией и начала боевые действия. Они велись одновременно в Германии, Нидерландах, Италии и на Пиренеях. Несмотря на численное преимущество Франшведских сил, война протекала медленно, ибо обе стороны были истощены.

Военные действия велись с переменным успехом, но в начале 40-х годов XVII в. существенное преимущество имели французы и шведы. Габсбурги потерпели ряд поражений, которые значительно ухудшили их военное положение и заставили ускорить поиск путей мирного решения конфликта.

1.2 Вестфальский мирный договор как основа создания вестфальской системы международных отношений

В Мюнстере и Оснабрюке были одновременно подписаны два договора, которые вошли в историю под одним названием - Вестфальский мир. Это событие произошло 24 октября 1648 года.

По условиям соответствующего договора, Франция получила право закрепить за собой наиболее важные для страны стратегические позиции. Все крепости располагались вдоль северо-восточной границы Франции - Мец, Туль и Верден. Кроме того, Франция получала также права на пограничную область с Империей: область Эльзас, а также несколько городов, располагающихся на Рейне.

Швеция по договору получила весьма важные для Германии территории: берега Балтийского и Северного морей. Внешняя торговля Германии устанавливалась как раз через эти реки, но теперь Швеция полностью контролировала этот процесс. Подобное явление поставило под удар экономику Германии, которая и без того была крайне ослаблена. Вместе с владениями в Германии французский и шведский монархи приобретали титулы князей Империи и возможность влиять на её внутреннюю политику. Они объявлялись также гарантами Вестфальского мира. Их германские союзники увеличили свои территории за счёт бывших церковных владений.

Вестфальский мир стал договором, который положил конец Тридцатилетней войне.

Первый мирный договор, который был заключен между Священной Римской империей, протестантскими немецкими князьями и Швецией, был подписан на территории Оснабрака. Второй же был подписан 24 октября 1648 года в Мюнстере.

Вестфальский мирный договор был подписан, что означало завершение одной из самых длительных общеевропейских войн. В результате карта западноевропейских государств в значительной степени изменилась и была перекроена.

Священную Римскую империю на подписании мирного договора представляли: граф Траутмансдорф, граф Нассау, д-р Фольмар. От имени Испании прибыл граф Перпиньян, Швеции - Ю. Оксеншерна и А. Сальвиус, а Францию представляли: герцог Лонгвиль, граф д'Аво, граф А. Сервьени, который на протяжении всего времени подписания мирного договора находился в непосредственной координации с кардиналом Мазарини в Париже.

Швеция по условию мирного соглашения получила в свое распоряжение Западную Померанию с островом Рюген, городом Штеттин. Также, она получила в свое распоряжение Померанский залив, ключевые торговые порты также отходили шведам. В результате подобного мирного договора Швеция стала чуть ли ни господствующим государством на территории всего Балтийского моря. Ко всему прочему, шведам выплачивалась довольно большая контрибуция, размер которой составлял пять миллионов талеров.

Франция по соглашению получила: Верхний и Нижний Эльзас, Хагенау и Зундгау, епископства Мец, Туль и Вернен (на Маасе). Страсбург формально оставался в составе Священной Римской империи. Нидерланды и Швейцария получили официальное международное признание как независимые государства. Наиболее важным и серьезным пунктом Вестфальского мира являлось закрепление политической раздробленности Священной Римской империи. Таким образом, Германские князья получали полную и абсолютную независимость от императора. Бекяшев К.А. Международное публичное право. - М.: Проспект, 2013. 640 с.

Разумеется, что подписание соответствующего мирного договора не могло обойтись и без гарантов, в качестве которых выступали следующие страны: Швеция, Франция и Россия (присутствовал московский князь).

После подписания Вестфальского договора, все надежды и грезы Габсбургской коалиции пали прахом. В своей попытке создать и возглавить единую мировую «христианскую» империю, они потерпели поражение и полный крах. На огромное количество времени господствующим государством в Западной Европе являлась Франция. Общеевропейские же границы на протяжении целого столетия оставались нетронутыми.

Для Германии подписание Вестфальского мира в 1648 году означало начало огромного количества бедствий. Мирное соглашение нанесло весомый и довольно трагический отпечаток на всю последующую жизнь страны, причем не только нравственную, но и культурную.

Большинство историков сходятся в едином мнении, что этот договор предопределил собой последующую экономическую и политическую отсталость Германии, по отношению к другим странам. В конце 19 века, сами немецкие историки в полной мере возлагали ответственность за сложную ситуацию в стране именно на кардиналов Ришелье и Мазарини - участников подписания Вестфальского мирного соглашения. Также, историки уверены, что это и стало ключевой причиной для объединения страны, которое произошло в 19 веке и послужило причиной возникновения сильной агрессии против Франции, чтобы вернуть себе те земли, которые принадлежали Германии изначально. Балуев Д.Г. Современная мировая политика и проблемы личностной безопасности: Монография. - Нижний Новгород.: Издательство ННГУ, 2012. - 208 с.

2. Вестфальская система в современном мире

2.1 Вестфальская система в ХХІ веке

События на Ближнем Востоке порождают ряд вопросов в отношении существующей политической системы в мире. В регионе на сегодняшний день действуют различные негосударственные акторы, включая ИГ, выходящие за рамки Вестфальской системы, хотя и называющие себя “государствами”. Суверенитет нескольких ближневосточных стран находится под угрозой. Возникает вопрос: является ли это проблемой исключительно регионального характера? Если да, то как вернуться в рамки Вестфальской системы? Или все же проблема носит глобальный характер, и дело в самой существующей системе международных отношений, а Ближний Восток- лишь острое проявление данного кризиса?

В соответствии с положениями Вестфальского мира 1648 г., основой современной мировой системы является принцип абсолютного суверенитета государства на своей территории. Именно данный принцип породил ряд норм международного права, среди которых следует выделить следующие: непризнание высшей надгосударственной инстанции, суверенное равенство государств, право на самооборону, невмешательство во внутренние дела и регулирование отношений гражданин-государство национальным законодательством.

Создание Вестфальской системы началось с простого тезиса: государство - главный элемент системы. Тем самым Европа решила проблемы, стоящие перед ней в первой половине VII веке, и дала толчок развитию новой политической системы. Зарожденная в Европе, система не была глобальной: существовало два разных мира - “мир Вестфаля” и “мир за пределами Вестфаля”. Как известно, в ходе истории имели место и другие модели политического устройства, но лишь вестфальская распространилась на весь мир и продолжает существовать. Почему?

Скорее всего, ответ заключается в толерантности системы к внутренней организации ее элементов, которая дает возможность объединить разные государства. Вестфальская система позволила государствам-элементам системы, пользуясь своим “суверенным правом”, быть организованными по-разному.

Версальские принципы нарушались неоднократно, но это не повлекло ее замены. Однако сегодня мы наблюдаем, что следовать правилам данной системы становится все сложнее.

Первая эволюция в системе правовых норм Вестфальской системы произошла после Второй мировой войны, в результате создания ООН в 1945г., устав которой включал ряд новаторских принципов. Во-первых, это была идея коллективной безопасности, состоящая в передаче ООН права государств прибегать к силу (Ст.2), которая привела к кризису институтов, связанных с самообороной; во-вторых, принятие голосования большинства (Ст.18) и , в-третьих, признание правового приоритета Устава ООН над другими международными договорами (Ст. 103). Данные изменения оказали серьезное влияние на суверенитет государств.

В XXI веке параллельно с трансформации самой Вестфальской системы мы наблюдаем и трансформацию внутренней политической системы многих государств. Несмотря на единство Вестфальской системы, постепенно определилось 3 типа государств: Беляев М.П. Французская и имперская дипломатия в поисках мира: Из истории Вестфальского мирного конгресса. - М.: [б.и.], 2014 - 110 с.

постмодернистские - с размытыми границами между внешней и внутренней политикой; преимущественно модернистские- с территориальной целостностью и четкими внешне- и внутриполитическими линиям; преимущественно премодернистские - несоответствующие принципам Вестфаля или реализирующие их формально.

Трансформация внутриполитической системы наблюдалась в государствах Восточной Европы, постсоветского пространства, Большого Ближнего Востока, на которые приходится значительная доля конфликтов. Не все они двигались в направлении демократии. Картина на самом деле сложнее, чем описывал С. Хантингтон: некоторые государства идут не к авторитаризму или демократии, как отмечалось, а к своей традиционной культуре.

В результате мы становимся очевидцами “идеального шторма” - совпадения трансформации Вестфальской системы с трансформацией внутриполитической системы государства. Ближний Восток, “невестфальский мир”, включенный в Вестфальскую систему, теперь “восстал” и пытается предложить собственные принципы мирового устройства. Являясь переплетением противоречий, он выступает как “слабое звено” в условиях “идеального шторма”. Эрозия Вестфальской системы здесь проявляется в нескольких феноменах.

На Ближнем Востоке появились новые акторы, ориентированные на племенные и родовые отношения и часто использующие террористические методы для продвижения своих идей. Яркими примерами являются события в Ливане, Сирии. Данные акторы действуют в основном на региональном уровне, однако такие, как Аль-Каида, ИГ, становятся глобальными игроками, продвигая идеи всемирного халифата и действуя по сетевому принципу в разных уголках планеты.

Разрушение биполярной системы также сказалось на процессах в регионе, роль внутренних акторов резко возросла.

В XXI веке в регионе, где сама идея национального государства была воспринята с трудом, наблюдается процесс эрозии национального государства. В результате массовых демонстраций, вызванных внутренними причинами, государственность некоторых ближневосточных стран начала разрушаться, хотя не обошлось и без внешнего влияния.

Следует заметить, что политические трансформации являются неотъемлемой частью развития, а сочетание трансформаций вызывало “эффект домино” и усилило “размывание” Вестфальской системы.

Главным остается вопрос: вернется ли регион в Вестфальскую систему или придется искать новую форму политической организации мира?

Наиболее вероятным считается первый сценарий, так как история не раз доказывала, что все проекты альтернатив Вестфальской системы в итоге завершались крахом. Однако в условиях эрозии и “идеального штурма” вернуться в Вестфальскую систему будет сложно, и поэтому необходимо приложить дипломатические усилия, чтобы вернуть акторов региона в рамки вестфальских норм. Следует использовать многосторонние и многоуровневые механизмы урегулирования конфликтов в регионе. Эта непростая задача потребует много сил и времени, из чего и исходит необходимость использования принципа поэтапного решения проблемы, не пытаясь решить все сразу. Гантман В.И. Система, структура и процесс развития современных международных отношений. - М.: Наука, 2014. - 422 с.

Ближний Восток является сосредоточием проявлений “идеального штурма” в современной политической организации. А значит, проблема глобальная и касается ни одного лишь региона.

2.2 Оценка вестфальской системы на современном этапе

Директор Исследовательского института Германского общества внешней политики К. Кайзер утверждает, что «Вестфальский договор закрепил суверенитет государства в сфере внутренней и внешней политики и тем самым - принцип невмешательства во внутренние дела государств. «Вестфальская система» - это система уважающих суверенитет друг друга и в принципе равных между собой государств, которые сами определяют свою внутреннюю политику и свободны в своих внешних действиях». Интересно, каким образом это следует из тех реальных соглашений, которые были заключены в 1648 г. в Мюнстере и Оснабрюке? И Швеция, и Франция, и Испания (на то время сильнейшие европейские государства) активно вмешивались во внутренние дела пусть и диффузного, но со своими внутренними законами (та же Золотая булла 1356 г.) Каплан М. Система и процесс в Международной политике. - Нью-Йорк, 2014. - 252 с. государственного образования - Священной Римской империи германской нации. Сам Вестфальский мирный договор был подписан с участием Франции и Швеции, по которому они получили территориальные приращения за счет Германской империи, при их давлении окончательно суверенизировались Нидерланды и Швейцария, фактически стали суверенными территории, формально находившиеся в составе Германской империи - герцогство Бавария, курфюрство Бранденбург, эрцгерцогство Австрия. При такой раскладке Вестфальские договора как раз заложили основания для создания институтов международного правового признания новых политических конфигураций. В этом контексте, например, теперешнее признание США и рядом европейских государств Косово в качестве самостоятельного государства в определенной степени вписывается именно в «вестфальскую традицию», которая устраивала правила перекройки границ в угоду сильным государствам.

Другой германский автор В. Линк пишет, что «Вестфальский мирный договор содержал «антипротестную» оговорку, направленную против возможных претензий со стороны универсальных сил по наведению порядка - верховных властителей, т. е. императора и Папы Римского. Вестфальский мир устанавливает антиимперский порядок». Опять же, империя и универсальный порядок отнюдь не синонимы, которые выражают однотипные социальные процессы. Мы знаем массу примеров из современной политической жизни, когда универсальный порядок стремятся наводить страны с формально республиканско-демократическими атрибутами и пытаются делать это в совершенно специфических регионах земного шара, как, допустим, в Ираке и в Афганистане или в той же Сербии. К тому же, у В. Линка обнаруживается подтекст, который фактически редуцирует понятие империи к прилагательному империалистический. Колесницкий Н.Ф. История средних веков. - М.: Просвещение, 2012. - 575 с.

Существует и противоположный подход в оценке Вестфальской системы. И.Х. Даальдер и Д.М. Линдсэй, аналитики в области внешнеполитических исследований Brookings Institution (научно-исследовательского учреждения, работающего на правительство США), оценку Вестфальской системы производят в контексте дихотомии гегемония - глобализация. При этом гегемонию, с их точки зрения, могут олицетворять те государства Евразии, которые реально в состоянии представлять угрозу для Соединенных Штатов. В ХХ веке таковыми были сначала Германия, затем Советский Союз. Сейчас «ни одна страна (в том числе и Китай) не представляет собой геостратегическую опасность для Соединенных Штатов». Даальдер и Линдсэй признают за США господствующую позицию в современном мире, которая предполагает реализацию глобальных интересов, но без стремления расширения «своей власти посредством завоевания территорий». Таким образом, американские аналитики вектор глобализации рассматривают в качестве альтернативы гегемонизму, искусно убирая из характеристики глобализации какие-либо признаки гегемонизма, отсекая возможность увидеть в международной политики США любые тенденции к господству. А именно в векторе глобализации рассматривается политика Соединенных Штатов. Свои симпатии к глобализации авторы не скрывают и находят, что она «распыляет власть, уменьшая при этом долю властных функций отдельного государства». Они солидаризируются, по существу, с Дж. Мэтью, которая относится к критикам Вестфальской системы и именно в ней почему-то видит основу гегемонизма: «национальные правительства теряют не только свою автономию в глобализирующейся экономике. Они делятся властью - включая политические, социальные роли и роли в области политики безопасности, что составляет ядро их суверенитета, - с экономическими структурами, международными организациями и большим количеством гражданских инициатив, известных как неправительственные общественные организации. Эпоха постоянной концентрации власти в руках государств, начавшаяся с заключением Вестфальского мира в 1648 году, закончилась». Кортунов С.В. Мировая политика. - М.: Издательский дом ГУ-ВШЭ, 2015. - 536 с.

Если сторонники позитивной трактовки Вестфальской системы все-таки стремятся выстроить логику аргументации, апеллируя к историческим фактам и событиям с целью «узаконить» свои интерпретационные модели, то наши американские коллеги вообще себя этим не утруждают. Их политические построения становятся похожими на рассуждения человека, ограниченного рамками определенной и не столь продолжительной культурно-исторической среды. - Все, что случилось до образования США, для них не имеет никакого значения, и они считают себя вольными поступать в отношении «доисторических» (т.е. «доамериканских») событий с позиции примата американской действительности! Понятно, что научная составляющая такой позиции выглядит весьма убого. Чего стоит только один пассаж об «эпохе постоянной концентрации власти в руках государств, начавшейся с заключения Вестфальского мира в 1648 году».

А разве после Вестфаля не существовала диверсификация власти в той же Священной римской империи, формально существовавшей до 1806 года, или во многих иных европейских государствах на протяжении XVIII-XX вв. реализовывавших принцип разделения ветвей власти.

Неудивительно, что среди сторонников американской оценки Вестфальской системы, политизированной в том смысле, что она руководствуется интересами собственного государства, а не научными критериями, оказываются политики новой европейской волны сепаратной суверенизации. Среди них эстонский президент Т.Х. Ильвес, который оперирует термином «поствестфальская система» [См. 6].

Но критика Вестфальской системы звучит и со стороны тех, кто придерживается отличных от американских авторов идеологических ценностей и установок. Если Мэтью, Даальдер, Линдсэй и примкнувший к ним Ильвес оценивают Вестфальскую систему как устаревшую в связи с доминированием в современном мире наднациональных структур и приоритетом прав человека, в т.ч. прав сообществ на самоопределение, то сторонники консервативной оценки считают, что Вестфальская система, обеспечивавшая функционирование национальных государств, исчерпала себя и на смену ей должна придти другая система, ну, например, неоимперская.

Так или иначе, любые виды оценок Вестфальской системы исходят из того, что она обеспечила формирование национальных государств и покончила с господством имперских и религиозных сил в европейским масштабе. Который, в силу отсталости и неразвитости азиатских, африканских, американских и других сообществ, проецировался на весь мир. Причем, стремления представить довестфальский мир имперским настолько сильны, что, к примеру, С. Кортунов в состав территории Священной римской империи германской нации записывает даже Испанию и более того, считает, что «мировая история до утверждения Вестфальской системы, т.е. международной системы национальных государств, - это история господства и противоборства различных империй». Можно было бы в это поверить, если вообще не знать историю. Допустим, историю борьбы древнегреческих государств (полисных, как Афины и региональных, как Спарта) с персидским государством Ахеменидов. Или, что совсем уж не позволительно, историю Новгородско-Киевской Руси X-XI вв., с высокой степенью региональной автономизации, успешно конкурирующую в рамках геополитического региона с Ромейской (Византийской) Империей, Венгерским королевством и Хазарским каганатом. Поздняков Э.А. Внешнеполитическая деятельность и международные отношения. - М.: Наука, 1986. 184 с.

Возникает вопрос, которым мы задавались ранее: зачем вообще понадобилась Вестфальская система в качестве политической мифологемы? Зачем в 90-х годах прошлого века потребовалось развернуть по сути дела международную дискуссию вокруг понятия Вестфальской системы.

Авторы критической оценки (они же создатели мифологемы) Вестфальской системы с позиции глобализации и возникновения наднациональных социально-политических структур спровоцировали дискуссию исходя из объявленного ими постулата о конце исторического периода существования национальных государств. Любопытно, что конец национальных государств был провозглашен как раз после распада Советского Союза и Югославии. Если бы это провозглашение состоялось раньше, то естественно под сомнение была бы поставлена сепаратизация национальных республик в СССР и СФРЮ. Еще повзрослеть не успели бывшие советские и югославские республики, а им уже заявили, что эпоха национальных государств закончилась и пора переходить к формированию наднациональных государственно-политических образований, типа Евросоюза и НАТО.

Много сходства обнаруживается между исходной и конечной точками отсчета Вестфальской системы. Исходная точка, по замыслу авторов, это ослабление Священной римской империи германской нации и формирования основ для возникновения национальных государств в Европе.

Конечная точка - распад советской империи (Югославия, конечно же, побочный продукт геополитической борьбы) и образование на базе союзных республик национальных государств. Но на этом сходство заканчивается, т.к. в середине XVII в. не было ни ЕС, ни НАТО и тогда европейским национальным государствам ничто самостоятельно развиваться не мешало. А в конце ХХ в. уже существовал Евросоюз, действовало НАТО и, главное, были США с ярко выраженными империалистическими устремлениями, которые официальные евро-атлантические политологи называют заботой об устройстве глобального мирового порядка по американскому образцу. Уайта. Западные ценности в международных отношениях. - М.: Полис, 2015. - 108 с.

Следовательно, мифологема Вестфальской системы была рождена для того, чтобы показать её историческую кончину в конце двадцатого столетия и попытаться таким образом обосновать необходимость возникновения новых наднациональных и надгосударственных конструкций. И даже те территории, которые национально суверенизируются, они уходят не в самостоятельное развитие, как это могло быть по Вестфальской системе, а в глобальные политические проекты, инициируемые США и подручными им европейскими доминаторами, курирующими Европейский Союз. Так ушли прибалтийские республики, туда же стремится Грузия и Западная Украина. В этом же формате развивается ситуация в сербской провинции Косово и Метохия. Сепаратисты в Косово даже флаг себе под Евросоюз изобрели. Польша, Чехия, Словакия, Венгрия, Румыния, Болгария тоже отправились не строить по Вестфальской схеме свои национальные государства, а укреплять (или прикрывать) восточные рубежи трансатлантического (евро-атлантического) альянса.

В контексте всего происходящего мы видим как происходят манипуляции с парадигмой, в виде которой и выступает популяризируемая последние 15-20 лет Вестфальская система. Создавалась модель Вестфальской системы как определенная концептуальная схема, которая, собственно говоря, и призвана была образовать новую политическую парадигму, новый образец мироустройства, прежде всего применительно к Европе.

Хочется заметить, что остального мира, столь многообразного в современный период, эта схема не касается, что как раз и свидетельствует о ее сугубо операциональном (столь любимом американцами) применении, прагматическом, в приложении к политике, характере. Именно поэтому концепция Вестфальской системы не столько научная по своей природе, сколько политическая. В этом случае суть манипуляционной технологии состоит в том, что Вестфальская система, разворачиваясь по замыслам ее авторов как прогрессивная антиимперская и национально-государственная, «чудесным» образом превращается в рудимент мироустройства, возвращающегося к глобальным моделям. В процессе концептуальных манипуляций внушается мысль, что последним хорошим начинанием Вестфальской системы было формирование национальных государств на почве этнического сепаратизма в Советском Союзе. А после этого - точка, все заканчивается с Вестфальской системой и наступает поствестфальсий период. (Вообще, как только западные ученые начинают применять эпитет «пост» к определению того или иного понятия, оно превращается во что-то непонятное, расплывчатое до абсурдности. Как, например, произошло с постмодернизмом (послесовременностью) или постисторией (концом истории). Торкунов А.В. Современные международные отношения. - М: Космополис: Альманах, 2015. - 85 с.

Описываемая здесь Вестфальская мифологема находит свое объяснение в рамках модели лингвокорреляции Сепира и Уорфа. В своей гипотезе лингвистической относительности американские лингвисты Сепир и Уорф утверждают, что имеется корреляция между структурой языка, способами членения мира и способами поведения людей. Иными словами, в различных языковых конструкциях, в т.ч. в понятиях, теориях, концепциях, содержатся элементы, которые определяют способ мышления и тогда люди мыслят о современности и осмысливают прошлое и будущее по той схеме, которая задана принимаемыми смысловыми моделями или языком отображения действительности. В дальнейшем польский философ К. Айдукевич показал, что различные картины мира связаны и вытекают из различных искусственных языков, языковых смысловых конструкций, разновидностями которых являются не только теории или концепции, но и мифологемы.

В общем, все сводится к тому, что мифотворчество вокруг Вестфальских соглашений 1648 г. создавалось с далекими перспективами, выводящими нас к проблеме односторонней политической ревизии международных соглашений, зафиксировавших европейские границы в ХХ столетии. Вот именно для того, чтобы ретушировать, а то и вовсе нивелировать основные нормы территориально-государственного устройства в Европе, расписанные Парижской (1919-1920 гг.), Ялтинской/Крымской (февраль 1945 г.), Потсдамской/Берлинской (июль-август 1945) конференциями и закрепленные 1 августа 1975 г. Заключительным актом Хельсинкских соглашений, разгорелся в 90-х годах ХХ столетия весь этот «сыр-бор» с Вестфальской системой. Хмылев В.Л. Современные международные отношения: Учебное пособие. - Томск: Изд-во Томского политехнического университета, 2016. - 210 с. Понятно, что подвергать радикальной ревизии международные соглашения по принципам образования и сохранения национально-государственных образований в Европе, принятых фактически на протяжении жизни одного поколения, которое еще в конце прошлого века (когда развернулась кампания дискредитации национально-государственного суверенитета) было представлено в системе международных отношений, было бы как-то не с руки. Технологически можно было получить серьезных оппонентов из числа тех, кто создавал Ялтинско-Потсдамско-Хельсинкскую модель государственно-территориального устройства в Европе. Поэтому, «копнули глубже», аж в семнадцатое столетие. А те, кто, по сути, и может быть по природе, интуитивно выступал против разрушения Хельсинских соглашений о незыблемости европейских границ, оказались в поле дискуссии с навязанными правилами поведения, сочиненными авторами Вестфальской мифологемы. Защитники Вестфальской системы усиленно обороняются… и забывают актуальнейшие для современной международной политической ситуации правила, выработанные Хельсинскими соглашениями 1975 г.

Вообще в этой игре по правилам одной стороны, а значит в игре без правил для другой, возникают не просто казусные, но и абсурдные ситуации. В мае 1992 г. Верховный Совет Российской Федерации признал не име­ющим юридической силы решение 1954 г. о передачи Крымской области из состава РСФСР в состав Украинской ССР. Однако, в этом случае, т.н. международным сообществом, параллельно «демонтирующим» без зазрения совести «Вестфальскую систему национальных государств», было громко заявлено, что такие решения, предусматривающие изменение существующих границ, противоречит Хельсинским соглашениям 1975 года. Причем, наибольшую активность в «краплении политических карт» демонстрирует институт, который по своей природе вроде бы должен был отстаивать Хельсинское мироустройство. Речь идет об ОБСЕ - Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе, возникшей как следствие Заключительного акта Хельсинкских соглашений 1975 г. Сама ОБСЕ о Хельсинки старается также не вспоминать, переключая внимание международного сообщества на проблемы прав человека и гражданина, особые права только избирательных этнических общностей, процедуру избирательных кампаний в отдельных странах, относящихся к категории несимпатиков этого института безопасности. К странам-симпатикам у ОБСЕ отношение совершенно доброжелательное. Но как-то так странно получилось, что к числу всех симпатиков ОБСЕ стали принадлежать новые государства Европы, образовавшиеся вследствие разрушения Хельсинских соглашений и развала Советского Союза, те, для которых антироссийская, а зачастую и русофобская политика стали нормой политического поведения. Нетрудно догадаться какие страны относятся к несимпатикам ОБСЕ - прежде всего Российская Федерация и все те, кто сохраняет традицию дружеского расположения к Русскому Миру.

Заключение

Руководствуясь целями данной курсовой работы, мы выявили, что Вестфальская система международных отношений оставила глубокий след в истории дипломатии мировых держав. Даже в конце XX века ряд ученых-международников рассуждают об уровне преемственности между новой, формирующейся моделью и системой, диктовавшей свои правила в далеком XIX веке и возможности функционирования принципов того времени в современном пространстве. Тем не менее, не стоит преувеличивать значение данного факта. Модель международных отношений, ведущая свое существование от мирного договора в Мюнстере не может быть примитивно перенесена на текущее положение дел в мире, поскольку слишком большое число элементов международной арены появились за прошедшие с 1648 г. века. Несмотря на это, необходимо учитывать, что ряд параметров международной сферы остался неизменным и полностью игнорировать «правила игры» XVII века не получится.

В данном контексте можно сделать вывод, что материалы данной работы могут иметь как теоретическое, так и практическое применение. В первом случае имеется в виду дальнейшее изучение международной среды в историческом ракурсе. Из этого же вытекает и возможность прогнозирования и сценарирования развития международной системы с учетом «традиционых» трендов.

Список литературы

1. Арон Р. Мир и война между народами. - М.: Текст, 2014. - 303 с.

2. Балуев Д.Г. Современная мировая политика и проблемы личностной безопасности: Монография. - Нижний Новгород.: Издательство ННГУ, 2012. - 208 с.

3. Бекяшев К.А. Международное публичное право. - М.: Проспект, 2013. 640 с.

4. Беляев М.П. Французская и имперская дипломатия в поисках мира: Из истории Вестфальского мирного конгресса. - М.: [б.и.], 2014 . - 110 с.

5. Боден Ж. Шесть книг о государстве //Антология мировой политической мысли: Т. 2. - М.: Мысль, 2009. - 693 с.

6. Гантман В.И. Система, структура и процесс развития современных международных отношений. - М.: Наука, 2014. - 422 с.

7. Каплан М. Система и процесс в Международной политике. - Нью-Йорк, 2014. - 252 с.

8. Колесницкий Н.Ф. История средних веков. - М.: Просвещение, 2012. - 575 с.

9. Кортунов С.В. Мировая политика. - М.: Издательский дом ГУ-ВШЭ, 2015. - 536 с.

10. Новиков Г.А. Теория международных отношений. - Иркутск: Изд. Иркут. ун-та, 2013. - 298 с.

11. Поздняков Э.А. Внешнеполитическая деятельность и международные отношения. - М.: Наука, 1986. 184 с.

12. Поздняков Э.А. Геополитика. - М.: Прогресс, Культура, 1995. 96 с.

13. Поляк Г.Б. Всемирная история: учебник для вузов. - - М.: Культура и спорт, ЮНИТИ, 2014. 496 с.

14. Поршнев Б.Ф. Франция, Английская революция и европейская политика в середине XVII века. - М.: Наука, 2013. - 392 с.

15. Протопопов А.С. История международных отношений и внешней политики России (1648-2005). / 2-е изд., испр. и доп. - М.: Аспект Пресс, 2016. - 399 с.

16. Роузкранс. Действие и противодействие в мировой политике. - М.: Полис, 2013, - 81 с.

17. Торкунов А.В. Современные международные отношения. - М: Космополис: Альманах, 2015. - 85 с.

18. Уайта. Западные ценности в международных отношениях. - М.: Полис, 2015. - 108 с.

19. Френкел. Международная политика. Конфликты и соглашения. - М.: Полис, 2015. - 364 с.

20. Хмылев В.Л. Современные международные отношения: Учебное пособие. - Томск: Изд-во Томского политехнического университета, 2016. - 210 с.

21. Цыганков П.А. Международные отношения: Учебное пособие. - М. Новая школа, 2014. - 317 с.

Размещено на Allbest.ru