Репрессии в высшем командном составе Красной Армии в 1930-е гг.

Размещено на http://www.allbest.ru/

Репрессии в высшем командном составе Красной Армии в 1930-е гг.

СОДЕРЖАНИЕ

ВВЕДЕНИЕ

Глава 1.Исторические аспекты начала репрессивной политики командного состава Красной армии

1.1 Понятие «репрессия», и его суть

1.2 Внутриполитическая обстановка в СССР в 30-х годах ХХ века

1.3 Причины репрессивной политики СССР в командном составе Красной Армии

Глава 2. Процесс репрессий командного состава в 1936-1938 годах

2.1 Порядок, мотивы и масштабы увольнений

2.2 Репрессивные мероприятия 1936-1938 гг. в командном составе Красной Армии

Глава 3. Оценка масштабов репрессий в командном составе Красной армии

3.1 Последствия репрессивной политики в военной области

3.2 Влияние репрессий командного состава на дальнейшее формирование Красной армии

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

ВВЕДЕНИЕ

Процесс модернизации Советского союза состоял из ряда составляющих, к ним мы можем отнести индустриализацию, коллективизацию, культурную революцию и массовые репрессии. Именно репрессии коснулись всех сфер жизнедеятельности государства, во многом повлияв на их развитие. Большую роль в истории Советского союза сыграла репрессивная политика в отношении командного состава Красной Армии.

Тему репрессий в Красной Армии впервые начали исследовать в 50-60-х годах, в момент смягчения режима, связанного с политикой Н.С.Хрущева и с «развенчанием культа личности Сталина. Однако, по определенным политическим и идеологическим моментам, связанным с реабилитацией Сталина в 1965 году, эта тема стала не совсем желательной, а впоследствии вообще прекратились все исследования в данном направлении. Поэтому к этому вопросу снова вернулись только после распада СССР. Данные исследования были достаточно продуктивными поскольку был приоткрыт занавес внутренней политики СССР, открылись многие архивные данные, которые дали возможно исследовать этот вопрос опираясь на документальные факты.

Данная тема достаточно актуальна, поскольку тесно перекликается с причинами поражения Красной Армии на первых этапах Великой Отечественной войны, поскольку к причинам поражения, многие авторы исследований относят именно репрессивную политику советского руководства по отношению к командному составу Красной Армии.

Данной теме посвящены работы Ю.В. Емельянова, Д.А. Волкогонова, В.З. Роговина, В.М. Иванова, О.Ф.Сувенирова, Л.М. Спирина, Ю.Я.Киршина, Н.М.Раманичева, В.И. Ивкина, Н.М. Якупова, В.Д. Данилова и других авторов.

В своих работах они рассматривали основные причины репрессий, ход репрессивной политики и делали научные обоснования негативных тенденций подобной политики государства.

Цель данного исследования проанализировать репрессивную политику советского руководства в отношении командного состава Красной Армии, определить ее последствия для армии страны.

Для достижения цели были поставлены следующие задачи:

- рассмотреть понятие «репрессия» и определить его составляющие;

- раскрыть внутриполитическое положение СССР в 1930-х годах;

-определить основные причины репрессий в рядах Красной Армии;

-раскрыть сущность репрессивных мероприятий проводимых советской властью в 1936-1938 гг.;

-проанализировать последствия репрессивной политики в отношении офицерского состава Красной Армии.

Объектом исследования является репрессивная политика советской власти в отношении командного состава Красной Армии

Предметом исследования является кадровый состав Красной Армии в 1936-1938 гг.

Данная работа поможет несколько систематизировать ранее полученные материалы по данной теме, а также проанализировать и определить роль репрессивной политики офицерского состава Красной Армии, а также раскрыть негативные моменты такой политики государства, которая отразилась на дальнейшей судьбе государства в целом.

Работа состоит из введения, трех глав, заключения и списка используемой литературы.

ГЛАВА 1.ИСТОРИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ НАЧАЛА РЕПРЕССИВНОЙ ПОЛИТИКИ КОМАНДНОГО СОСТАВА КРАСНОЙ АРМИИ

1.1 Понятие «репрессия», и его суть

Одним из основных моментов в истории развития Советского Союза бесспорно является репрессивная политика советского руководства. Данный вопрос достаточно актуален, поскольку в наше время продолжаются споры по поводу самого термина «репрессия». Это понятия прошли продолжительный этап эволюции. До 1990-х годов данный термин не расшифровывался, после распада СССР ряд историков стали предлагать различные формулировки, которые могли бы отразить суть процессов, проходимых с начала образования Советского Союза. В 1998 году Сувениров, предложил отказаться от подобного понятия, вместо этого он предложил просто использовать данные об общем количестве осужденных, проговоренных к смертной казни, жертв погибших в лагерях и тюрьмах, а также тех, которым удалось выжить. Однако большинство все-таки продолжают оперировать данным понятием, пытаясь дать данному явлению более точное определение.

В словаре С.И. Ожегова говорится, что «репрессия - это карательная мера, исходящая от государственных органов». Но это определение будет неполным, или, скорее всего неверным с точки зрения нравственности, так как это нарушение прав человека. Именно потому, что период репрессий ярко выражает все нарушения прав человека, он является самым запоминающимся примером среди всех и если взять его основу и написать ей полную противоположность, то возможно написание более точных и распространенных законов и документов о свободе и правах человека.

Чтобы дать более точное определение слову репрессия, нужно лучше рассмотреть это явление и сделать заключение на основе фактов и размышлений.

Для этого необходимо более углубленно рассмотреть события, которые связанны с репрессивной политикой в СССР.

Репрессии все они безнравственны, и об этом свидетельствуют мотивации обвинения, содержащиеся в секретном приказе наркома внутренних дел СССР Н.И. Ежова «Об операции по репрессированию бывших кулаков, уголовников и др. антисоветских элементов» от 30 июля 1937г. Содержание этого документа следующее: «Перед органами государственной безопасности стоит задача - самым беспощадным образом разгромить всю эту банду антисоветских элементов… Контингенты, подлежащие репрессии:

1 .Бывшие кулаки, вернувшиеся после отбытия наказания и продолжающие вести активную антисоветскую подрывную деятельность.

2 .Бывшие кулаки, бежавшие из лагерей и труд пос?лков, а также кулаки, скрывшиеся от раскулачивания.

3 .Наиболее активные антисоветские элементы из бывших кулаков, карателей, бандитов, белых, сектантских активистов, церковников и проч., которые содержатся сейчас в тюрьмах, лагерях, трудовых пос?лках и колониях и продолжают вести там активную антисоветскую подрывную работу.

4 .Репрессиям подлежат все перечисленные выше контингенты, находящиеся в данный момент в деревне - в колхозах, совхозах, сельскохозяйственных предприятиях и в городе - на промышленных и торговых предприятиях, транспорте, в советских учреждениях и на строительстве. О мерах наказания репрессируемых:

1. Все репрессируемые кулаки, уголовники и др. антисоветские элементы разбиваются на две категории:

а) к первой категории относятся все наиболее враждебные из перечисленных элементов. Они подлежат немедленному аресту и при рассмотрении их дел на «тройках» - расстрелу;

б) ко второй категории относятся все остальные, менее активные, но вс? же враждебные элементы. Они подлежат аресту и заключению в лагеря на срок от 8 до 10 лет, а наиболее злостные и социально опасные из них - заключению на теже сроки в тюрьмы по определению тройки.

2. Все семьи лиц, репрессированных по первой и второй категориям, взять на уч?т и установить за ними систематическое наблюдение».

Каждый человек с рождения наделен правами и свободами, также человек приобретает свободу мнения, слова, собраний, протестов, митингов, а также право на владение определенной политической и другой информацией, право на свободу и частную жизнь, к которой могли относиться и отношения с иностранцами. Но в период правления Сталина, во времена тоталитарного режима, все эти права отбирались и нарушались. За связи с иностранцами, высказывание и обладание своим собственным мнением или проявление сочувствия к каким-либо преступникам и заключ?нным, правительство могло отослать человека на каторгу или убить.

Следует различать виды репрессий. Среди репрессированных граждан есть осужденные судебными и несудебными органами. Если судебные органы, это органы - областные и Верховные Суда РСФСР и СССР. Не судебными органами в то время были, так называемые «Тройки» и

«Двойки»Комиссия Прокурора СССР и Наркома НКВД СССР». Тройки работали на областном уровне, а Комиссия - на Союзном. Военные тоже подвергались репрессиям. Военных среднего и низшего звена репрессировали военными трибуналами гарнизонов, а высших командных кадров Армии и Флота и руководителей республик, краев и областей - военной коллегией Верховного суда СССР. На водном и воздушном транспорте были свои суда. Есть еще один вид репрессий, которая применялась в административном порядке.

Эти репрессии, в основном, применялись органами исполнительной власти - райисполкомами. В качестве примера можем назвать раскулаченных крестьян и репрессированных по национальному признаку. Если вы не знаете, напомним, что в начале 30-х годов были раскулачены десятки тысяч зажиточных крестьян, а в годы войны - тысячи советских немцев, обвиненных в пособничестве фашистам. По тем же основаниям были обвинены народы северного Кавказа, Крыма, Прибалтики и тоже были, переселены в другие районы страны.

Рассмотрев виды репрессий, можем дополнить данное понятие, а именно: «репрессия» - это карательная мера, чаще всего внесудебная, осуществляемая государством по отношению к своим гражданам или институтам.

1.2 Внутриполитическая обстановка в СССР в 30-х годах ХХ века

Накануне XII годовщины Октябрьской революции появилась статья Сталина «Год великого перелома». В ней утверждалось, что в основном решена проблема накопления «для капитального строительства тяжелой промышленности». Далее автор обещал, что «если развитие колхозов и совхозов пойдет усиленным темпом, то нет оснований сомневаться в том, что наша страна через каких-нибудь три года станет одной из самых хлебных стран, если не самой хлебной страной в мире». При этом ставка делалась на «зерновые фабрики». Обрабатывать землю весной 1930 г. должны были 60 тыс. тракторов, к весне 1931 г. -- свыше 100 тыс., к весне 1933 г. -- более 250 тыс.

Это намерение оформилось в партийную директиву на ноябрьском пленуме ЦК ВКП(б) 1929 г. Некоторые выступавшие пытались предупредить об опасности погони за цифрами, помнить об уже имевшемся горьком опыте организации колхозов под лозунгом «Кто больше». В то же время звучали обязательства парторганизаций Северного Кавказа, Поволжья, Украины о завершении коллективизации к лету 1931 г.

На еще более высокие темпы ориентировал секретарь ЦК В.М. Молотов:

«Для основных сельскохозяйственных районов и областей… при всей разнице темпов коллективизации их, надо думать сейчас не о пятилетке, а о ближайшем годе».

Резолюция пленума объявляла курс на быстрейшее объединение крестьяно-середняцких хозяйств в крупные коллективные хозяйства, на подготовку условий для развития планового продуктообмена между городом и деревней. Одновременно пленум осудил панические требования правых оппортунистов, вывел Н. И. Бухарина из состава Политбюро ЦК, потребовал от него и его сторонников политического раскаяния.

События после пленума знаменовали процесс оформления личной власти Сталина. В декабре 1929 г. как всенародное торжество отмечалось его 50-летие. На проходившей в эти дни Первой Всесоюзной конференции аграрников-марксистов, Сталин обрушился на крупнейшего экономиста А. В. Чаянова и единолично выдвинул директивный лозунг «Ликвидация кулачества как класса», раскулачивания как составной части образования и развития колхозов. Даже попытки комиссии Политбюро ЦК поставить какие- то ограничения безудержной погоне за показателями выполнения данного курса были отброшены.

Сталин так отредактировал проект постановления ЦК ВКП(б), ставший официальным документом 5 января 1930 г. «О темпах коллективизации и мерах помощи государства колхозному строительству», что коллективизация стала величайшим насилием над крестьянством. Она даже 6ез учета экономических последствий оказалась не подготовлена ни в техническом отношении, ни идеологически и организационно. Работа в массах подменялась угрозами, грубым нажимом. Массовым беззаконием стало «раскулачивание». Причем, Ленин никогда не ставил вопрос об экспроприации кулаков.

Кроме «раскулачивания», появился термин «подкулачник», который можно было применить к любому крестьянину. Как проходило это на практике, живописует следующее, например, сообщение Сталину из Сибири:

«Мы с кулаком расправляемся по всем правилам современной политики, забираем... не только скот, мясо, инвентарь, но и семена, продовольствие и остальное имущество. Оставляем их в чем мать родила».

Одновременно бюрократическая система, требовавшая высоких показателей и угрожавшая за неисполнением директив, порождала очковтирательство, приписки. К марту 1930 г. согласно отчетам, в колхозах числилось свыше 50 процентов крестьянских хозяйств, чего на самом деле не было. Напротив, нарастала волна массового недовольства. Она проявлялась в огромном количестве писем-протестов, в массовом забое скота, в самоликвидации хозяйств, в вооруженных выступлениях против властей. До середины марта их насчитывалось более 2 тысяч с участием около 700 тысяч крестьян. Росло число убийств коммунистов и колхозных активистов.

Реальной становилась угроза повторения весны 1921 г. В связи с этим и марте 1930 г. появилась статья Сталина «Головокружение от успехов», постановление ЦК, осуждающее перегибы, ратовавшие за соблюдение принципа добровольности вступления в колхозы. В них вся ответственных за беззаконие перекладывалась на местных работников. Сталин умел, говоря словами Твардовского, «любой из своих просчетов должен отнести на чей-то счет».

Весной - летом 1930 г. прекратили существование фиктивные искусственно созданные колхозы.

В промышленности началось время «отчаянного штурма». Между тем сверх напряжения вело к ломке всей системы управления, к постоянным сбоям в производстве, а массовые аресты специалистов и приток необученных рабочих -- к росту аварий, которые в большинстве случаев объяснялись «вылазками классового врага». Темпы развития с 23,7 процента в 1928 - 29 гг. упали до 5 процентов 1933 г. Как и в аграрной сфере, руководство вынуждено было несколько отступить: подчеркивалась роль материального стимулирования, возникло движение хозрасчетных бригад и т. п. - Эксплуатировался энтузиазм миллионов людей, искренне веривших в возможность одним рывком достичь прекрасного будущего. Трагическое противоречие того времени состояло в том, что на сооружении Магнитки, Кузнецка, Комсомольска-на-Амуре и других крупнейших стройках рядом с тысячами людей, охваченных энтузиазмом создания нового общества, трудились подневольные переселенцы и заключенные, ставшие невинными жертвами этого общества. В том же русле находился голод 1933 г. На Украине, в Узбекистане, в Поволжье, на Урале, Северном Кавказе погибло несколько миллионов человек из-за изъятия зерна и скота по приказу руководства страны во второй половине 1932 г. для продажи на внешнем рынке. В хлебородных регионах умирали за то, что государство от экспорта получило всего лишь 8 процентов от общей выручки.

В первой половине 1932 г. покупательская способность рубля снизилась на 60 процентов по сравнению с началом пятилетки. Рыночные цены в 1933 г. оказались выше государственных в 12 -15 раз.

Однако все жертвы, которые потребовались от города и деревни, во многом оказались напрасными. В условиях нарушения диспропорций, нереальных заданий, отсутствия подготовленных кадров промышленность не могла эффективно использовать выделенные на нее средства. В результате первая пятилетка фактически была провалена по всем основным позициям.

Правительство вынуждено было пересмотреть, если не политику в целом, то темпы ее осуществления. Оно резко снизило задание на вторую пятилетку, намеченные XVII партконференцией (февраль 1932 г.). На XVII съезде ВКП(б) в 1934 г. ряд выступающих говорил о необходимости отказаться от излишне централизованного планирования, о предоставлении регионам большей самостоятельности, о повышении внимания к промысловой кооперации, о возможности реализовать ее продукцию по ценам рынка. Вторая пятилетка оказалась более реалистичной по размерам плановых заданий, нежели первая.

Серьезную роль в улучшении обстановки в народном хозяйстве сыграло стахановское движение. Его символическим началом стал рекорд, установленный 31 августа 1935 г. Алексеем Стахановым на шахте «Центральная-Ирмино».

Официально утверждалось что в СССР в основном построено социалистическое общество. В стране действительно произошли большие изменения. По объему промышленного производства СССР вышел ни первое место в Европе и второе в мире. Особенно резкий скачок произошел в энергетике и в металлургии. Возник ряд новых отраслей: автомобильная, алюминиевая и др. Хотя по важнейшим показателям того времени видам продукции производству на душу населения составляло от 1 /4 до 2/3 уровня передовых стран, но стабильное различие I преодолено. Национальный доход вырос более чем в 5 раз, валовая продукция промышленности -- в 6,5 раза.

Во многих рабочих квартирах появились книги. Была искренняя вера в то, что культурными высотами можно тоже овладеть решительным штурмом. На Первом Всесоюзном совещании рабочих и работниц-стахановцев шахтер Артюхов с гордостью сообщил о наличии у него пианино, а на вопрос Г. К. Орджоникидзе: «Умеешь играть?» ответил со всем энтузиазмом 30-х годов: «Пока не умею, но заверяю любимого наркома, что раз уголь умею рубить, то научусь и играть».

В эти годы в советской науке работали выдающиеся ученые и инженеры И. П. Бардин, В. И. Вернадский, А. Ф. Иоффе, П. JI. Капица, Е. В. Тарле и другие. Крупнейшие фундаментальные работы велись в физико-техническом институте в Ленинграде, в 1934 г. возникла комиссия телемеханики и автоматики. Но общий уровень подготовки специалистов стремительно снижался. На подготовку одного специалиста в конце 20-х - начале 30-х годов расходовалось в 3-4 раза меньше средств, чем до революции. Происходила формализация и упрощение художественной культуры. Теперь руководство страны решало, что из произведений искусства нужно и полезно народу. Поэтому процесс развития культуры был крайне противоречив. Впервые десятки миллионов людей разных национальностей прикоснулись к ее родникам, взяли в руки книги Пушкина, Шекспира, познакомились с эпосами народов СССР, обрели свою письменность. Общество получило «Тихий Дон» М. А. Шолохова, книги А. П. Гайдара, А. С. Макаренко, К. А. Паустовского, А. Н. Толстого, стихи Б. Л. Пастернака, Т. Табидзе, музыку С. Прокофьева, Д. Шостаковича, картины М. В. Нестерова, А. А. Пластова, фильмы братьев Васильевых, А. П. Довженко и других.

Одновременно подвергалось гонениям и замалчивалось творчество М. А. Булгакова, С. А. Есенина, А. П. Платонова, О. Э. Мандельштама, живопись П. Д. Корина, К. С. Малевича, разрушались памятники архитектуры, искажалась история страны.

Неоднозначными были и изменения в положении широких масс. Нуждаясь в социальной опоре, режим тем не менее не учитывал реальные интересы трудящихся, в первую очередь рабочего класса. Да, рабочие и служащие имели право на оплачиваемые трудовые отпуска, 7-часовой рабочий день при пятидневной трудовой неделе, оплату больничных листов и т. д., но из-за низкой зарплаты многие не могли реально пользоваться ими.

В 1929 г. в стране была введена карточная система. Но она распространялась лишь на часть городского населения, следовательно, имеющим карточки, приходилось делиться с неимущими.

Еще хуже было положение селян. В 1937 г. в письмах М. И. Калинину и И. В. Сталину с Волги, из Нечерноземья, из Сибири писали одно и тоже «в колхозах... во всем печальная картина, особенно, если сравнить с годами НЭПа».

Итак, за 10-12 лет в стране была создана мощная тяжелая промышленность с высоким военным потенциалом. Вместе с тем СССР остался аграрно-индустриальной страной. Миллионы людей впервые получили определенные социальные блага, закрепленные в Конституции 1936г. Значительно расширился доступ к знаниям и культуре. Причем Конституция 1936 г. сняла существовавшие ограничения для так называемых «нетрудовых элементов». Но интересы конкретной личности были подчинены задачам наращивания мощи государства. Стремительный рост городского населения сопровождался «раскрестьяниванием» деревни. Естественные сами по себе эти процессы оказались резко сжатыми во времени и велись грубыми беспощадными методами. Поэтому ряд исследователей считает возможным характеризовать социально- экономическую систему 30-х годов как государственный социализм, отягощенный политикой репрессий. Есть и более резкие суждения. По оценке большой группы специалистов с конца 20-х годов страна повернула на тупиковый путь развития.

1.3 Причины репрессивной политики СССР в командном составе Красной Армии

репрессия командный красный армия

В связи с усилением военной опасности в конце 1920 -х - первой половине 1930-х гг. советское руководство предприняло ряд мер по реформированию вооруженных сил укрепляются западные и восточные границы. Реорганизуется центральный аппарат военного управления, идет поиск оптимизации организационно-штатной структуры в самих войсках в области кадровой с одной стороны, повышение уровня военного образования с другой стороны изменение социального состава военных кадров принятие этих постановлений было обусловлено необходимостью дальнейшего укрепления полного единства и сплоченности всего командного и политического состава Красной Армии.

ЦК ВКП(б) не мог пройти мимо имевших места с период военной реформы во взаимоотношениях начальствующего состава. Колебания и политические ошибки среди высшего политсостава Красной Армии СССР нашли наиболее яркое выражение в резолюции части высшего политического состава Белорусского военного округа и Военно-политической академии имени Толмачева (в них выражалась поддержка внутри армейской оппозиции 1928 года) решительно обсужденная всеми армейскими партийными конференциям. В процессе выполнения принятых решений ЦК ВКП(б) прежде всего совершенствовалась система подготовки командного и политического состава Красной армии расширялась и организовывала сеть в средних и высших военно-учебных заведений принципиально новым завелась в создании специального военно-учебного заведения по подготовке военных кадров с учетом возросших технических оснащение видов вооруженных сил и родов войск особенности их боевого применения военно- учебные заведения военные школы курсы усовершенствования и академии требовался ЦК ВКП(б) должны стать для армии подлинной ведущими центрами и боевой и политической подготовки в овладении техникой военно-научное работе. С конца 1929 года в Красной Армии впервые водится заочное и вечернее высшее военное и военно-политическое обучение команда политического состава. Были созданы заочная и вечерняя высшая военная академия РККА и заочная Военно-политическая академия РККА.

21 мая 1932 года комиссия обороны при СНК СССР принял постановление о создании новых специальных военных академий РККА: Моторизации и Механизации Артиллерийской и Электротехнической военно-транспортной академий.

Рассматривая состав РККА, следует отметить, что на службу в Красную армию было принято в общей сложности до 50% офицерского корпуса старой армии. В августе 1918 года в пролетарскую армию было принято 48 тысяч бывших офицеров и генералов в старой армии, 10 тысяч военных чиновников, около 41 тысячи медицинских работников. Естественным процессом было смена руководства старой армии, поскольку некоторые из них достигли преклонного возраста, и не и могли продолжать нести службу в Красной Армии. Большинство военных начальников царской армии честно несли службу, однако, руководство ВКП (б) имела все основания проявляют по отношению к ним политическая недоверия.

Одной из основных задач советского руководства было изменение социального состава Красной Армии, а именно увеличения рабочей прослойки и усиление партийного влияния в Вооруженных силах, данная задача была решена путем увольнения из армии бывших офицеров царской армии многие, из которых подвергались в 1930-х годах репрессиям. Причина этой «чистки» крылась господствующим убеждение, что будущая война будет война не нации, а такой же классовой, как и гражданская война. Следовательно, нужно было исключить из рядов Красной Армии число классовых чуждых элементов, которые могут повернуть оружие против руководства СССР.

Таким образом, репрессивная политика в отношении командного состава первую очередь носили превентивный, профилактический характер.

По мере нарастания в стране классовой борьбы, развернулось в волна репрессий против участников различных оппозиционных групп и течений в рядах в самой правящей партии, а также против тех, кто не участвовали никаких оппозиция, но по тем или иным причинам не внушали политического доверия. Однако, стоит отметить тот факт, что до 1925 года Вооруженные силы СССР возглавлял Троцкий, именно он руководил в них кадровой политикой. В условиях внутри политической борьбы 1920-х - 1930- х гг. этого было достаточно, чтобы не доверять, особенно, высшему командному составу. При этом не стоит забывать, что, находясь за границей Троцкий неоднократно заявлял, что высший командный состав вооруженных сил видит в нем своего вождя и является его опорой внутри СССР.В впоследствии, за всеми, кто был связан с Троицким устанавливали наблюдение,они подвергались арестам, их ссылали, репрессировали.

Сотрудники НКВД исследовали архивы Красной Армии Центрального комитета партии, Октябрьской революции и тщательно просматривали директивы, приказы и переписку Троицкого. Правда, классовая природа далеко не всегда являлась критерием, согласно которому тот или иной военнослужащий относился к категории «врагов народа». Так в 1934 году военную академию закончил один из сыновей последнего правителя Бухарского эмирата Ш. Алимов, которому была «чуждая пролетарская власть» и происхождение, но это не помешало ему уже после войны уволится в запас в звании генерала.

Также, следует отметить тот факт, что во многом опасения советского руководства были не напрасными, так известный профессор В.А. Иванов, исследуя репрессии в составе РККА, отмечал: «В общественном сознании медленно, но продолжали нарастать надежды на армию, как единственную силу способную остановить сталинской диктатуры и обуздать аппаратный беспредел Сталина»

ГЛАВА 2. ПРОЦЕСС РЕПРЕССИЙ КОМАНДНОГО СОСТАВА В 1936- 1938 ГОДАХ

2.1 Порядок, мотивы и масштабы увольнений

Многие представители официальной исторической мысли сразу же после XX съезда ВКП (б) в 1956 г. признавали, что репрессии против командного состава рабоче-крестьянской Красной Армии, «обескровившие Красную Армию накануне войны», стали одной из первоочередных причин поражений в 1941 году. В современных же исследованиях довольно часто стала проявляться позиция историков- апологетов «очищения» армии, авиации и флота от «народных врагов» в предвоенный период.

При этом многие из них считают, что крайние меры такого рода были не только необходимы, но и явились одним из важных факторов победы над фашистской Германией. Данные современных исторических исследований, серьезных, фундаментальных, проведенных на основе архивных документов и других общепринятых источников, дают нам возможность не только выявить истину, но и определить компромисс в позициях сторон.

Несомненная помощь историкам и огромная фактологическая база для разрешения этих вопросов содержится в фундаментальных исследованиях О.Ф.Сувенирова. В его книге «1937. Трагедия Красной Армии» введен в научный оборот огромный массив рассекреченных архивных документов военного и чекистского ведомств. Его всесторонний анализ сталинской «чистки» РККА представляет собой, по сути дела, энциклопедию, дающую достаточно полное представление о трагедии Красной Армии в 1937-1939 г. Еще одной такой энциклопедией стала его монография «Мартиролог», в которой содержатся сведения о более чем 2000 репрессированных командирах, начальниках и политработниках - от маршала до лейтенанта. В ходе исследования, с опорой на труды известных военных историков, выявлена важная закономерность. Количество военнослужащих армии и флота, арестованных по решению военных прокуратур, значительно превышало количество тех, кто был осужден, и, тем более, подвергнут высшей мере социальной защиты - расстрелу. Командно-начальствующего состава и политических работников, арестованных по политическим мотивам, было еще меньше. Это выявленное автором обстоятельство, безусловно, свидетельствует о демонстративном, запугивающем, «профилактическом» характере репрессий в РККА и на флоте.

Следствием данного явления стала деградация корпуса командиров и начальников РККА, стремление их угодить военному и политическому руководству, сохранить формальную или искреннюю преданность идеологии сталинизма, культа личности. При этом исследователь подчеркивает ограниченный характер данных, зачастую имевших косвенный характер. Весьма иллюстративным в этом плане стало выступление на одном из совещаний начальника УКНС (Управления по командному и начальствующему составу) РККА Е.А.Щаденко.

В нем он посетовал на то, что из армии было уволено 12 тыс. лейтенантов, а подвергнуто аресту всего 2 тыс. Таким образом, в выступлении начальника УКНС прослеживалась парадоксальная логика в духе того времени: либо арестовывайте всех, кого уволили, либо мы прекратим увольнять тех, кого подвергать аресту не будут. Это был своего рода возглас отчаяния, наполненный беспокойством кадров об уничтожении корпуса молодых офицеров. В этой связи наиболее надежными можно считать официальные цифры из архивов, ставших недавно рассекреченными. К примеру, главный кадровик РККА и Военно-Морского Флота Е.А.Щаденко представил таковые в ЦК ВКП(б). Согласно этим, данным в 1937 г. количество политарестантов из начсостава было - 4474 лица, в 1938 г.- 5032, а в 1939 г. - 73. Всего за 1937-1939 гг. - 9579 человек.По политическим мотивам было уволено только в 1937 г. 85% кадровых военнослужащих, командиров и начальников, призванных из запаса. Из ВВС же 1937-1939 гг., несмотря на теплые чувства вождя и руководства страны к этому виду войск, было уволено 5616 авиаторов. Из них по политическим мотивам уволено более 4 тыс. человек. Таким образом, общее количество военно- служащих РККА, заключенных в места лишения свободы по политическим мотивам в 1937-1939 гг., складывается из 9579 лиц комначполит состава РККА (за 1937 г., вместе с ВМФ), а также из неизвестного нам числа арестованных органами НКВД рядового и младшего начсостава РККА, командно-начальствующего и политического состава ВМФ за 1938-1939 гг. и, наконец, из командиров и политработников, уволенных из армии в 1937-1939 гг. (или ранее) по политическим мотивам и уже «на гражданке» арестованных органами НКВД. Отсутствие определенной и явной информации задерживает научное исследование проблемы, способствует неточностям в публикациях даже таких известных специалистов- историков как Роберт Конквест. В книге «Большой террор» он заявлял, что «по меньшей мере 20 тысяч политработников было арестовано или погибли - «по меньшей мере» - ибо здесь не приняты в расчет замены, которые уже могли быть сделаны». Создатель книги при этом не утруждает себя ссылками на источники. В то же время, тем же Е.А.Щаденко было официально заявлено в адрес ЦК ВКП(б), что за 1937-1939 гг. из РККА всего было уволено 5953 чел. политсостава. Они далеко не все были арестованы. Например, из уволенных в 1937 г. 2194 политработников арестовано было 876 82. Реальные данные позволяют считать фантастическим и конъектурным утверждение Р.Конквеста о 20 тыс. репрессированных политработниках. Трагедия предвоенных арестов заключалась, во-первых, в массовом изгнании из РККА и последующих эпизодических арестах молодых офицеров (12 тыс.), во-вторых, в разгроме высшего и среднего звена на коммунистический состав. Эти цифры являются публичными, доступными не только ученым, но и всем, кто интересуется проблемами истории армии и флота в XX в. Подобная участь ожидала десятки представителей профессорско-преподавательского состава и сотни командиров и начальников военно-учебных заведений. Например, начальник кафедры военной истории ВВА (Военно-воздушной академии) им.

Жуковского кавалер трех орденов Боевого Красного Знамени, полученных им в годы борьбы за Советскую власть, был арестован Главным управлением государственной безопасности по ложному обвинению в принадлежности к антисоветской группе и за угрозы лично Сталину террором. Через два года он был приговорен военной коллегией Верховного суда к расстрелу и в тот же день, 11 декабря 1937 г. приговор был приведен в исполнение. По мнению многих современных историков, именно в предвоенные годы десятки тысяч заслуженных военачальников, командиров и даже бесспорно преданных ВКП(б) и стране политработников «превратились в заурядных арестантов, до всякого суда и даже предварительного следствия обозванных врагами народа» .

Командный и начальствующий состав с высшим военным и специальным образованием готовили в исследуемый период 8 академий. При этом штатная численность их составляла около 5,5 тыс. человек. В предвоенные годы было подготовлено 140 тысяч командиров с высшим военным и специальным образованием. Однако, число вакантных должностей для лиц с высшим, академическим образованием составляло примерно 50 % командиров дивизий и 80% командиров полков. Назрела острая необходимость расширять численность командных факультетов или сокращать сроки обучения в академиях. В общем, некомплект командно- начальствующего состава составил в данный период 21,9 % . Требовались срочные меры для увеличения количества среднего звена командующих, которые были приняты в полном объеме в 1937 - 1939 гг. В целом, уже к 1937 г. в РККА сложилась определенная система подготовки и переподготовки командиров и начальников. Она представляла собой такие направления, как деятельность сети военно-учебных заведений (военные школы, военные академии, курсы усовершенствования командно- начальствующего состава); совершенствование военно-профессиональной подготовки командного состава в войсках; создание и совершенствование запаса командного состава; управление подготовкой командного состава. В предвоенные годы она получила свое дальнейшее развитие.

2.2 Репрессивные мероприятия 1936-1938 гг. в командном составе Красной Армии

Едва ли не с самого начала широкого обсуждения темы репрессий популярным стало число в 40 000 уволенных из армии и флота красных командиров. Эта оценка справедливо критиковалась как в плане е? значимости на фоне общего числа командиров Красной армии, так и в отношении отождествления е? с безвозвратными потерями от арестов по политическим мотивам.

Действительно, не все из уволенных в 1937-1938 годах были уволены по политическим причинам. Действительно, часть изгнанных из армии вернулась назад в 1940-1941 годах. Действительно, на фоне 106 247 красных командиров, служивших в армии в 1936 году и 373 910 командиров в июне 1941 года

Процент репрессированных тем выше, чем выше звание, и лишь на уровне командармов 1 ранга эта тенденция нарушается. Известный исследователь Сувениров прив?л в своей книге «Трагедия Красной армии» следующие данные. При имевшихся 474 комбригах на 1936 год репрессировано было 247. При 201 комдиве ?153 репрессированных, а при 62 комкорах - 69. Дело в том, что после присвоения новых званий люди очень часто попадали под кровавый каток. На 10 имевшихся в 1936 году командармов 2 ранга репрессировано 14 и на 5 командармов 1 ранга - «всего» 5. Таким образом, под каток репрессий попала, в первую очередь, элита Красной армии. Более того, чем выше звание, тем, как правило, суровей было наказание. Обращаю внимание, что речь ид?т именно о командирах, а не интендантах, комиссарах и т.д. Тезис о том, что значительную часть репрессированных составили «ненужные» или «вредные» комиссары, совершенно несостоятелен.

Документы 1937-1938 годов даже по стилю радикально отличаются от документов предыдущих лет. Нельзя сказать, что репрессий в стране не было до 1937 года, но при всех политических пируэтах армейские документы оставались деловыми. На совещаниях обсуждали не «борьбу с врагами», а вопросы развития армии. Среди причин повышенной аварийности, невыполнения планов, плохого качества строительства назывались объективные факторы, например низкая дисциплина. В 1937-м же вместо обсуждения насущных проблем начинается поиск «врагов», вместо обсуждения оперативных вопросов выясняют, кто за какую резолюцию голосовал 15 лет назад. Для совещания Военного Совета при НКО 1-4 июня командиров выдернули посреди летнего периода - самого напряж?нного в году.

Во время партийных чисток 1933-1936 годов советская печать восхваляла над?жность и чистоту подбора коммунистических кадров армии. В подтверждение приводились данные об исключительно низком проценте вычищенных армейских коммунистов. В период великой чистки удар обрушился, прежде всего, на командиров-членов партии, в результате чего численность коммунистов в РККА уже к концу 1937 года уменьшилась по

Июньский процесс 1937 года стал сигналом к разв?ртыванию истребительного похода против военных кадров. Уже через девять дней после расстрела подсудимых было арестовано 980 командиров и политработников.

21 июня был подписан секретный приказ Ворошилова и Ежова, призывавший всех военнослужащих, «замешанных в деятельности контрреволюционных фашистских и вредительских организаций или знавших об их существовании», явиться с повинной, за что была обещана амнистия. Тот факт, что никто не прин?с повинную, только разж?г ярость Сталина, потребовавшего усиления репрессий в армии. Летом 1937 года Ежов на совещании в НКВД сообщил, что Сталин считает: «военно-фашистский заговор должен иметь ряд ответвлений».

Значительная часть арестов высших военачальников производилась по непосредственным указаниям Сталина. Так, ознакомившись в августе 1937 года с протоколом допроса заместителя начальника разведуправления РККА Александровского, Сталин отослал его Ежову, сделав пометки «взять», «арестовать» против 30 фамилий, названных подследственным.

Во всех воинских частях была создана атмосфера истерической охоты за врагами народа, к которым в первую очередь были отнесены, разумеется, бывшие участники оппозиций. Во всех воинских частях и военных учебных заведениях был налажен их доскональный уч?т. Так, военком Военно- электротехнической академии направил в ПУР список 269 коммунистов Академии, «участвовавших в оппозициях и антипартийных группировках, имевших колебания, выступавших в защиту оппозиционеров или имевших с последними связь».

Другой категорией лиц, подлежащих тотальной чистке, были представители национальностей, имевших государственные образования за пределами СССР. 10 марта 1938 года Маленков поручил Мехлису представить списки армейских коммунистов - поляков, немцев, латышей, эстонцев, финнов, литовцев, болгар, греков, корейцев и представителей ряда других национальностей. В июне 1938 года Ворошиловым была подписана директива об увольнении из РККА командиров и политработников этих национальностей или уроженцев заграницы. В этом проявилось присущее Сталину мнение о ненад?жности всех «инородцев», их способности предать социалистические принципы, даже в тех случаях, когда они отдали их защите всю свою предшествующую жизнь.

В Наркомате обороны в?лся тщательный уч?т репрессированных командиров. Как сообщалось в докладной записке начальника управления НКО по начсоставу Щаденко, направленной Сталину, Молотову, Ворошилову и Андрееву, с 1 марта 1937 года по 1 марта 1938 года из РККА были уволены 21,3 тыс. чел., в том числе по политическим мотивам 17,4 тыс. чел., из которых 5329 чел. было арестовано. Репрессии касались прежде всего высшего комсостава, но серь?зно ослабленным оказалось также низшее и среднее командное звено. Только с 1 января по 1 ноября 1937 года из РККА было уволено более 14,5 тыс. капитанов и лейтенантов.

Параллельно вакханалии репрессий в армии развернулась эпидемия самоубийств. Кончали с собой в основном лица, подвергнутые травле и ожидавшие близкого ареста. Например, начальник одного из управлений наркомата обороны Левензон застрелился после того, как был обвин?н в симпатиях к Троцкому, проявленных 12-15 лет назад. Всего в РККА было зарегистрировано в 1937 году 728, а в 1938 году - 832 случая самоубийств или покушений на самоубийство.

Многие командиры, прошедшие через первые этапы репрессий (исключение из партии или увольнение из армии), вступали на единственно доступный путь борьбы за сво? спасение, направляя жалобы и апелляции в вышестоящие органы. Поток жалоб был настолько велик, что бюрократический аппарат не успевал их разбирать. В начале 1938 года Щаденко составил справку, в которой указывалось, что в наркомате обороны накопилось 20 тысяч вовсе не рассмотренных жалоб и 34 тысячи жалоб, по которым не принято окончательного решения.

Лишь в августе 1938 года, когда последствия погрома, учин?нного в армии, стали угрожать потерей управляемости ею, была создана специальная комиссия для разбора жалоб уволенных командиров. Она рассмотрела около 30 тысяч заявлений и возвратила в Красную Армию около 12,5 тысяч командиров и политработников.

Некоторые командиры публично указывали на разрушительные последствия армейской чистки для обороноспособности страны. Так, начальник Химуправления РККА Степанов заявил на собрании партийного актива:

«Посмотрите, что делают с кадрами. 40-45 процентов начхимов округов арестованы, 60-65 процентов начхимов корпусов и дивизий тоже арестованы... Мы сейчас настолько слабы и деморализованы, что воевать совершенно не можем». Выступая на заседании Военного совета при наркоме обороны, командующий Закавказским военным округом Н. В. Куйбышев назвал боевую подготовку войск неудовлетворительной. «Основная причина этого в том, - заявил он, - что округ в кадровом отношении сильно ослаблен». На это последовала «успокоительная» реплика Ворошилова: «Не больше, чем у других».

Итоги армейской чистки были подведены Ворошиловым на заседании Военного Совета, проходившем 29 ноября 1938 года. «Когда в прошлом году была раскрыта и судом революции уничтожена группа презренных изменников нашей Родины и РККА во главе с Тухачевским, - заявил он, - никому из нас и в голову не могло прийти, не приходило, к сожалению, что эта мерзость, эта гниль, это предательство так широко и глубоко засело в рядах нашей армии. Весь 1937 и 1938 годы мы должны были беспощадно чистить свои ряды, безжалостно отсекая зараж?нные части организма до живого, здорового мяса, очищаясь от мерзостной предательской гнили... Чистка была проведена радикальная и всесторонняя... с самых верхов и кончая низами... Поэтому и количество вычищенных оказалось весьма и весьма внушительным. Достаточно сказать, что за вс? время мы вычистили больше 4 десятков тысяч человек».

С мая 1937 года по сентябрь 1938 года были репрессированы около половины командиров полков, почти все командиры бригад и дивизий, все командиры корпусов и командующие войсками военных округов. За небольшим исключением, были арестованы все начальники управлений и другие ответственные работники наркомата обороны и Генерального штаба, все начальники военных академий и институтов, все руководители Военно- Морского флота и командующие флотами и флотилиями. Вслед за Тухачевским были арестованы и расстреляны все остальные заместители наркома обороны - Егоров, Алкснис, Федько и Орлов.

Доля репрессированных была тем выше, чем более высоким был этаж военной иерархии. Из 837 человек, которым в ноябре 1935 года были присвоены персональные воинские звания (от полковника до маршала), было репрессировано 720 человек. Из 16 человек, получивших звания командармов и маршалов, уцелели после великой чистки только Ворошилов, Буд?нный и Шапошников.

Причина особого благоволения Сталина к Шапошникову, бывшему полковнику царской армии, вступившему в партию только в 1930 году, крылась, по-видимому, в том, что во время советско-польской войны 1920 года Шапошников выступил в военном журнале с шовинистической стать?й о «природном иезуитстве ляхов», которому противопоставлялся «честный и открытый дух великороссов». За публикацию этой статьи особым приказом Троцкого журнал был закрыт, а Шапошников отстран?н от работы в Генеральном штабе. В 1937 году Сталин несомненно припомнил этот случай, не только оградив Шапошникова от репрессий, но и назначив его на должности начальника Генерального штаба и заместителя наркома обороны.

Из девяти военных работников, избранных в состав ЦК ВКП(б) XVII съездом, уцелели только Ворошилов и Буд?нный.

Следует подчеркнуть, что расстрелянные военачальники. находились в самом расцвете физических и духовных сил. Среди подсудимых июньского процесса 1937 года старшему (Корку) было 49 лет, а младшему (Путне) - 39 лет. Тухачевский был всего на три года старше Жукова и Рокоссовского, занимавших в 1937 году должности комдивов.

Полному опустошению подвергся корпус политработников Красной Армии и Флота. Только в 1938 году было уволено 3176 политработников, в том числе «в связи с арестом» - 265 чел., исключ?нных из ВКП(б) - 982 чел., бывших участников внутрипартийных группировок - 187 чел. и по директиве наркома обороны об увольнении «инородцев» - 863 чел.Все политработники, получившие в 1935 году высшее звание армейского комиссара (16 человек), были расстреляны.

Репрессировано было большинство военных теоретиков и историков, труды которых были изъяты из пользования.

Чем выше был ранг репрессированных, тем большей в их составе была доля расстрелянных. Из 408 работников руководящего и начальствующего состава РККА, осужд?нных Военной коллегией, 401 был приговор?н к расстрелу и только семь - к различным срокам заключения. Из репрессированных командиров бригадного, дивизионного, корпусного звена 643 чел. были расстреляны, 63 - умерли под стражей, 8 покончили жизнь самоубийством и 85 отбыли длительные сроки заключения. В результате предвоенных репрессий Красная Армия лишилась больше военачальников высшего звена, чем за все годы Отечественной войны.

В 1935 году был образован Военный Совет при наркоме обороны, в который входило 85 высших руководителей армии и флота. Судьба этих людей сложилась следующим образом. Один (С. С. Каменев) умер в 1936 году, двое покончили самоубийством в ожидании ареста, 76 были подвергнуты в 1937- 1938 годах репрессиям. Из числа репрессированных 68 были расстреляны, один (Блюхер) был забит до смерти на допросе в Лефортовской тюрьме, один умер в лагере и трое вышли из лагерей после смерти Сталина. Не были затронуты великой чисткой лишь 9 человек, из которых трое были репрессированы в последующие годы: Штерн был расстрелян в 1941 году, Кулик - в 1950 году, Мерецков был арестован в 1941 году и спустя несколько месяцев освобожд?н из тюрьмы и возвращ?н в армию. Таким образом, репрессии не коснулись лишь шести человек (Ворошилова, Буд?нного, Тимошенко, Шапошникова, Апанасенко и Городовикова). Все они, кроме Шапошникова, во время гражданской войны служили в Первой Конной армии.

ГЛАВА 3. ОЦЕНКА МАСШТАБОВ РЕПРЕССИЙ В КОМАНДНОМ СОСТАВЕ КРАСНОЙ АРМИИ

3.1 Последствия репрессивной политики в военной области

Комментируя сведения о чистке в Красной Армии, Троцкий напоминал, что во время Первой мировой войны царское правительство арестовало военного министра по обвинению в государственной измене. По этому поводу иностранные дипломаты говорили премьер-министру Сазонову: сильное же у вас правительство, если оно решается во время войны арестовать собственного военного министра. «На самом деле сильное правительство находилось накануне крушения, - писал Троцкий. - Советское правительство не только арестовало фактического военного министра Тухачевского, но и истребило весь старший командный состав армии, флота и авиации».

Среди уцелевших командиров высокого ранга не было ни одного, на которого в 1937-1938 годах органами НКВД не собирался бы порочащий материал. Такой «компромат» был подготовлен на Жукова, Конева, Малиновского, Баграмяна, Соколовского и других будущих маршалов, полководцев Великой Отечественной войны. Всем им пришлось в период великой чистки пройти через многочисленные испытания и унижения. Так, Жуков вынужден был внести 9 февраля 1938 года в свою автобиографию следующее дополнение: «Связи с врагами народа никогда не имел и не имею. Никогда у них не бывал и у себя их также не принимал. Моя жена также ни в какой связи с врагами народа не состояла и никогда у них не бывала. Связь с Уборевичем, Мезисом и другими врагами народа из командования округа была только чисто служебная».

На Конева в 1937 году поступил донос, в котором указывалось, что он на партийной конференции Белорусского военного округа «в одиночном числе выступил в защиту Уборевича и стал его восхвалять, как хорошего человека и члена партии». В результате этого Конев направил письмо в ЦК ВКП(б), в котором сообщал, что «по долгу службы имел деловые отношения с врагами народа Уборевичем и Фельдманом, но никогда не считал их большевиками». Вместе с тем Конев признавал свою вину в том, что «нигде официально не ставил вопроса о враждебной деятельности этих людей».

Другим испытанием для Конева явилось выступление на митинге одного из полков его дивизии, где он сказал: «Надо помнить, что шпионов, диверсантов, - по указанию Сталина - в нашу страну будет засылаться в 2-3 раза больше, чем в капиталистические страны». Сразу же после этой речи Коневу было указано на его невольную оговорку, и он выступил вторично, «исправив свою ошибку» (следовало сказать: «как указывал т. Сталин ). Несмотря на это, он послал заявление в ЦК ВКП(б) с покаянием по поводу допущенной «ошибки».

Лиц, занимавших, подобно Жукову и Коневу, в 1937 должности комдива, к исходу великой чистки уцелело совсем немного. Среди обновл?нного генералитета Красной Армии преобладали поспешно выдвинутые лица, по своим военным знаниям и служебному опыту явно не соответствующие новым должностям. Так же обстояло дело и на всех других уровнях армейской иерархии. В представленной Сталину справке о составе командных кадров указывалось, что в 1939 году около 85 процентов командиров всех уровней были моложе 35 лет.