Немецкие колонии в Сибири в условиях социальных трансформаций конца XIX – первой трети XX века

- немцы, в сравнении с другими переселенцами, обладали более высокими колонизационными и адаптационными возможностями. Среди факторов, определявших эти возможности, немаловажное значение имели их менталитет и уровень социально-экономической мотивации, с которой они прибыли в Сибирь;

- модернизационные процессы, происходившие в то время в аграрной Сибири, затронули немецкие колонии значительно глубже, чем другие сельские поселения. Высокий уровень колонизационных и адаптационных возможностей немецких колонистов позволил им добиться значительных успехов в процессе освоения новых территорий и развитии сельского хозяйства в Сибири. В большинстве своем колонистам удалось создать в Сибири экономически более крепкие хозяйства, чем те, которые были у них на родине. Они выгодно отличались от хозяйств других переселенцев более высоким уровнем благосостояния, были лучше технически оснащены, применяли современные агрокультурные методики и селекционные мероприятия;

- благодаря преобладанию в дореволюционный период восходящей вертикальной социальной мобильности, социально-экономическая структура в немецких колониях Сибири со временем становилась все более однородной, а главной тенденцией в ее развитии был процесс перехода хозяйств из низших в высшие социальные слои;

- немцам принадлежит бесспорная заслуга в развитии фермерства в Сибири и создании на частных и арендованных землях средних и крупных образцовых хозяйств, применявших передовые методы хозяйствования;

- развернувшаяся в годы первой мировой войны борьба с «немецким засильем», а также аграрные преобразования периода «первой советской власти» и гражданской войны нанесли серьезный урон многим немецким, прежде всего фермерским, хозяйствам в Сибири. Стремясь защитить свои социально-экономические и национально-культурные интересы, сибирские немцы активно включились в движение за создание национально-культурной автономии;

- несмотря на все потери и невзгоды, понесенные в годы военного лихолетья, немецкие колонии в Сибири сохранили хорошие перспективы для своего возрождения и дальнейшего развития. Но мероприятия советской власти в годы «военного коммунизма» способствовали их дальнейшему экономическому упадку, а введенная советской властью продразверстка, осуществлявшаяся зачастую с применением репрессивных методов, привела к обнищанию значительной части немецкого крестьянства Сибири;

- в годы НЭПа немецкие колонии в Сибири пережили период нового экономического подъема. По многим показателям немецкие хозяйства значительно превосходили среднестатистические сибирские хозяйства;

- политика советской власти, ориентированная на сплошную коллективизацию и ликвидацию кулачества как класса, имела серьезные негативные социально-экономические и демографические последствия для немецких колоний в Сибири. Они были уничтожены как саморегулируемые социально-хозяйственные образования капиталистического типа и подвергнуты насильственной коллективизации.

Структура диссертационного исследования. Диссертация состоит из введения, четырех глав, заключения, списка использованных исторических источников и исследовательской литературы, приложений.

Апробация результатов исследования

Основные положения диссертации были доложены, обсуждены и получили одобрение представителей научного сообщества на 28 международных научных конференциях в России: Москва (1994, 1998 - 1999, 2001 - 2003, 2006, 2008), Санкт - Петербург (1997, 2000), Анапа (1995 - 1997), Красноярск (2004), Новосибирск (1996), Омск (1995, 1997, 1999, 2006), Саратов (2004); Германии: Геттинген (1995, 2000), Казахстане: Алматы (1997 - 1998); Украине: Днепропетровск (2007), Запорожье (1999, 2004), Судак (2004) и 8 всероссийских и региональных научных конференциях: Москва (1997), Новосибирск (2008), Омск (1993, 1994, 1996, 2001), Тобольск (1997), Тюмень (1997).

Общее количество публикаций по теме диссертации - 77. Исследования неоднократно были поддержаны благотворительными и научными организациями: Институт германских и восточно-европейских исследований (Геттинген, Германия), Khortitsa'99 Mennonite Studies Grants Program (Канада), Немецкое общество по техническому сотрудничеству (GTZ) (Германия).

Основное содержание диссертации

Во введении обосновываются актуальность, научная новизна и практическая значимость темы, дается общая характеристика степени ее изученности, определяются объект, предмет, хронологические и территориальные рамки, ставятся цель и задачи исследования, представлен анализ источниковой базы диссертации.

В первой главе «Возникновение немецких колоний в Сибири в конце XIX - начале XX вв.» показан процесс массового переселения немцев в Сибирь в конце XIX - начале XX вв. Глава состоит из двух параграфов.

В первом параграфе рассматривается политика центральных и местных властей по вопросу о немецкой колонизации Сибири. Переселение немцев-колонистов из материнских колоний в Сибирь осуществлялось на общих со всеми российскими крестьянами основаниях. Переселенческие законы никоим образом не ограничивали их права как граждан Российской империи. На практике же переселение немцев в Сибирь было сопряжено со значительно большим количеством ограничений и было следствием бытовавшего в правящих кругах взгляда на то, что переселение немцев-колонистов в Сибирь не соответствует задачам русской колонизации и не должно ущемлять интересы русского крестьянства. В высказываниях высокопоставленных чиновников, ведавших переселенческим делом, мы неоднократно находим тому подтверждение.

Рассуждая о нежелательности немецкой крестьянской колонизации Сибири и Степного края, о необходимости защиты интересов русских переселенцев, об опасности распространения сектантских течений на восток России, представители высших эшелонов власти, вместе с тем, признавали заметную культурную роль, которую играли немцы в освоении новых земель. Немцев справедливо рассматривали как носителей более высокой культуры, способных не только освоить труднодоступные колонизационные районы, малопривлекательные для других переселенцев, но и поделиться опытом передовых методов хозяйствования среди местного населения.

Мероприятия центральных и сибирских властей по ограничению миграций немецкого населения на восток были прямым следствием усиленно насаждавшейся шовинистическими кругами в России теории «немецкого засилья». Начало первой мировой войны вызвало новый всплеск антинемецких настроений в России.

Наиболее популярной в кругах сибирской администрации в годы первой мировой войны была идея ликвидации немецкого землевладения и землепользования. 8 сентября 1916 г. действие ликвидационных законов от 2 февраля и 13 декабря 1915 г. было распространено на Каинский уезд Томской и Тюкалинский и Ишимский уезды Тобольской губерний. 6 февраля 1917 г. ликвидационные законы были распространены также на Акмолинскую и Семипалатинскую области, Барнаульский и Змеиногорский уезды Томской области и земли Сибирского казачьего войска Собрание узаконений и распоряжений правительства. 1917. Ст. 207.. Однако мера эта оказалась уже запоздавшей. После падения самодержавия, 11 марта 1917 г. Временное правительство приняло постановление о приостановлении действия ликвидационных законов вплоть до решения Учредительного собрания Вестник Временного правительства. 1917. 14 марта..

Таким образом, на протяжении всего рассматриваемого нами периода переселение немцев в Сибирь и их обустройство было сопряжено с целым рядом ограничений, инициированных представителями центральных и местных властей. Заботясь о том, чтобы немцы не создавали конкуренцию русским крестьянам при выборе участков водворения, их направляли в наиболее трудные для освоения районы. При этом сибирская администрация рассчитывала, что благодаря своей настойчивости и трудолюбию немцы смогут закрепиться на непопулярных у переселенцев землях. Такой откровенный прагматизм местных властей в совокупности с явно недостаточной правительственной помощью не позволяли немецким переселенцам в полной мере реализовать свои колонизационные возможности. Кроме того, это провоцировало многих немецких колонистов на самовольное переселение в Сибирь. Ситуация усугубилась в годы первой мировой войны, когда активно стали обсуждаться перспективы распространения ликвидационных законов на сибирские губернии и Степной край и предприниматься реальные шаги в этом направлении. В начале 1917 г. многие немецкие поселения, возникшие на частных и арендованных землях, оказались на грани уничтожения. И лишь свержение самодержавия предотвратило их гибель.

Второй параграф посвящен массовому переселению немцев в Сибирь в конце XIX - начале XX вв. и истории формирования основных районов немецкой крестьянской колонизации в Сибири. Первый крупный очаг немецкой крестьянской колонизации в Сибири возник в Омском уезде Акмолинской области на государственных землях, где в 1893 - 1896 гг. немцами-колонистами (в большинстве своем лютеранского вероисповедания) из Саратовской и Самарской губерний были образованы переселенческие поселки Александровка, Привальное, Сосновка, Поповка, Красноярка, Новинка. В середине 90-х гг. XIX в. в Омском округе была образована Александровская волость, в состав которой входили исключительно немецкие селения.

Возникший в Западной Сибири очаг немецкой крестьянской колонизации притягивал к себе новые партии колонистов, отправлявшихся за Урал в поисках свободных земель. Желание поселиться в Сибири рядом с соплеменниками было очень велико. В результате к началу XX в. в немецких переселенческих поселках Омского уезда Акмолинской области скопилось значительное количество неприписанных переселенцев, прибывших самовольно. В момент обследования экономического положения переселенцев в Сибири в 1911 г. особенно много их было отмечено в немецких селениях Александровской и Новинской волостях Омского уезда - 42,62%.

К 1915 г. на казенных землях в пяти волостях Омского уезда Акмолинской области было образовано 20 немецких переселенческих поселков с наделом около 65 тыс. десятин. Земля в них была поделена на отруба и хутора. Учитывая средний состав немецкой переселенческой семьи (около 6 человек) и удельный вес самовольных переселенцев (около 40%) можно предположить, что в немецких переселенческих поселках Омского уезда к 1915 г. проживало около 15 тыс. человек.

Второй по времени и масштабам очаг немецкой крестьянской колонизации в Сибири возник в конце XIX в. в урманах Тарского округа Тобольской губернии. Переселенцами были представители первой волны начавшегося в конце XIX в. миграционного процесса немцев Волыни, вызванного антиколонистской политикой российского правительства и внутренними социальными противоречиями в колониях. Еще одна группа немецких переселенческих поселков в Тарском уезде возникла в Аевской волости в годы столыпинской аграрной реформы.

В Тюкалинском уезде переселенческие поселки с чисто немецким населением появились в годы столыпинской аграрной реформы. Их основали немцы-колонисты из Самарской, Волынской, Екатеринославской, Таврической и Херсонской губерний, Прибалтийского края. Всего в Тобольской губернии к 1915 г. было 20 немецких переселенческих поселков. В них, а также в некоторых других переселенческих поселках, было водворено около 5 тыс. немцев, имевших в пользовании около 32 тыс. десятин земли.

Основным районом немецкой крестьянской колонизации на Алтае стала Кулундинская степь в Барнаульском уезде. Основная масса переселенческих поселков здесь возникла в 1907-1909 гг. Следующий пик переселений пришелся на 1913 г. В Барнаульском уезде были образованы две немецкие волости - Орловская и Новоромановская. Основными районами выхода переселенцев были Саратовская, Самарская, Таврическая, Екатеринославская, Херсонская и Бессарабская губернии.

К 1915 г., по данным Томского губернского управления, в губернии насчитывалось 113 немецких селений. Из них 93 поселка находилось в Барнаульском уезде, 11 поселков - в Змеиногорском уезде и девять поселков - в Каинском уезде. В них, а также в некоторых русских переселенческих поселках проживало около 36 тыс. немцев-колонистов, имевших в пользовании более 220 тыс. десятин земли.

Небольшое количество немцев в годы столыпинской аграрной реформы поселилось в Минусинском уезде Енисейской губернии. В 1906 г. переселенцы из Волыни основали деревню Александровку, а в следующем году было основано село Николаевка (так называемая колония Гнадендорф) саратовскими переселенцами. В 1913 г. здесь возникло еще четыре меннонитских колонии, среди которых были Розовка и Красновка. Но в годы войны и революции они, по определению меннонитских историков, «претерпели столько страданий, что вскоре прекратили свое существование».

Среди факторов, влиявших на географию расселения немецких колонистов в Сибири, наибольшее значение имела переселенческая политика правительства и местных властей. Велико было влияние и двух других факторов: природно-географического и этноконфессионального. Именно влиянием этноконфессионального фактора можно объяснить появление в годы столыпинской аграрной реформы большого количества неприписанных переселенцев, т. е. прибывших в Сибирь самовольно, в немецких колониях под Омском, основанных в конце XIX - начале XX вв. и формирование компактного района водворения немецких колонистов в Кулундинской степи на Алтае.

Основная масса колонистов водворялась на переселенческие участки, потому что это была наиболее доступная, а следовательно, и самая распространенная форма расселения, дававшая к тому же возможность рассчитывать на помощь со стороны государства, если переселение осуществлялось официально. Немцы-колонисты, поселившиеся на переселенческих участках, представляли собой, как правило, менее зажиточную, а порой и беднейшую часть немецкого населения России, пришедшую в Сибирь из Поволжья и губерний юга России. К 1915 г. в Сибири только в переселенческих поселках проживало уже около 55 тыс. немцев. Они имели в своем землепользовании около 320 тыс. десятин земли.

Вторая глава «Социально-экономическая эволюция немецких колоний Сибири в конце XIX - начале XX вв.» состоит из двух параграфов.

В первом параграфе исследуется становление и развитие немецких колоний в конце XIX - начале XX вв., а также выясняется роль объективных и субъективных факторов, определявших колонизационные и адаптационные возможности немецких переселенцев.

Анализ социальной структуры переселенческих хозяйств Омского уезда, а также экономического состояния отдельных ее слоев показывает, во-первых, что переселение в конце XIX - начале XX вв. имело положительные результаты для большинства оставшихся в Сибири крестьян во всех национальных группах. И, во-вторых, сравнительный анализ экономического состояния основных национальных переселенческих групп свидетельствует о том, что наибольших успехов в Сибири достигли немцы. Удельный вес зажиточных хозяйств у немцев был в два с лишним раза выше, чем у русских и украинцев. В то же время доля бедноты у них была самой низкой.

Успех и масштабы крестьянской колонизации Сибири находились в прямой зависимости от средств и условий, необходимых для осуществления этой сложной задачи. Колонизация - это процесс заселения и хозяйственного освоения новых территорий; следовательно, колонизационные возможности переселенцев определялись степенью их приживаемости и масштабами хозяйства, т. е. конкретными результатами жизнедеятельности на новом месте.

К числу факторов, влиявших на колонизационные возможности новоселов следует отнести как объективные (переселенческая политика властей, экономический потенциал переселенцев, продолжительность их проживания в Сибири, наличие или отсутствие заработков, природно-климатические условия и степень освоенности районов заселения), так и субъективные (менталитет, религиозные воззрения, трудовые навыки, социально-экономическая мотивация и т. п.) факторы.

Из этой массы факторов наиболее значимыми были: экономический потенциал, т. е. совокупность денежных и трудовых ресурсов; район водворения; продолжительность проживания в Сибири; правительственные ссуды. Вместе с тем нередко на первый план выдвигались, казалось бы, второстепенные факторы субъективного характера, которые в определенной конкретной ситуации приобретали существенное значение.

Изучив материалы обследования типичных переселенческих поселков, проведенного в Сибири в 1911 г. под руководством В.К. Кузнецова, и сравнив результаты хозяйственной деятельности немецких переселенцев с данными обо всех обследованных поселках Омского уезда, обнаруживаем, что по всем основным показателям среднее немецкое хозяйство на момент переписи оказалось значительно крупнее среднестатистического переселенческого хозяйства. Немцы, переселившиеся в Акмолинскую область, прибыв в Сибирь с одинаковым, а возможно и меньшим, по сравнению с остальными переселенцами, экономическим потенциалом, поселившись в тех же, а чаще всего в худших природно-климатических условиях и получив меньшую от правительства помощь и поддержку, в конечном итоге достигли более весомых результатов. Это свидетельствует о том, что немцы обладали более высокими колонизационными возможностями, чем остальные переселенцы. При этом немаловажное значение имели факторы субъективного характера, их менталитет.

К ним следует отнести, прежде всего, более высокую социально-эконо-мическую мотивацию, с которой они прибыли в Сибирь. Она реализовалась в наиболее рациональном использовании трудовых и денежных ресурсов, основная часть которых на первых порах направлялась не на строительство дорогостоящего жилья, а на разработку пашни и увеличение поголовья скота. Психология хозяйственной деятельности немецких колонистов, основанная на протестантской этике, делала их целеустремленными и предприимчивыми. Большое значение, бесспорно, имел и так называемый «нравственный фактор», о котором писали А. А. Исаев и А. А. Кауфман. Этот фактор, субъективный по природе, «трудноуловимый», как писал в то время один из исследователей - А. Морозов, в данном случае совершенно очевидно имел национальный оттенок и характеризовался такими личными качествами колонистов, как трудолюбие, бережливость, аккуратность, трезвость, высокий уровень трудовых навыков и т. д.

В годы столыпинской аграрной реформы началось массовое переселение немцев на Алтай. В течение нескольких лет здесь сформировался крупнейший в Сибири очаг немецкой крестьянской колонизации, не имевший себе равных ни по количеству возникших здесь колоний, ни по числу проживавших в них переселенцев. Проведенное в 1911 г. в Кулундинской степи обследование немецких переселенческих хозяйств под руководством В. Я. Нагнибеды отразило их экономическое состояние в самый начальный период становления. К моменту обследования эти хозяйства просуществовали в Сибири не более трех-четырех лет, поэтому уровень их экономического развития был значительно ниже, чем у приписанных хозяйств немецких колоний Омского уезда, образованных в 90-х годах XIX в. В последующий после переписи 1911 г. период тенденции развития социально-экономической структуры населения немецких колоний Алтая были такими же, как и у приписанных немецких хозяйств Омского уезда.

Таким образом, анализ статистических материалов, проведенный нами, позволяет говорить о том, что модернизационные процессы, имевшие место в переселенческой деревне Сибири, в немецких колониях протекали более динамично и глубинно. Хозяйства немцев не только оказались зажиточнее, тех, которые они оставили в районах выхода, но и превосходили по масштабам хозяйства других переселенцев. Немцы привезли с собой в Сибирь улучшенные породы скота и сорта семян и смогли адаптировать их к местным условиям. В немецких колониях получили распространение сложные земледельческие орудия и сельскохозяйственные машины, нередкими были мельницы с нефтяными двигателями. Хозяйства немцев в сравнении с другими переселенческими группами значительно лучше были обеспечены скотом, инвентарем, посевом, стремились расширить свое товарное производство. Все это позволяет говорить о том, что они внесли значительный вклад в хозяйственное освоение региона. Местное население и соседние переселенческие поселки охотно перенимали у немецких колонистов передовые методы хозяйствования, агрокультурную практику, приобретали семена, скот, орудия труда.

По данным советских историков, в конце XIX - начале XX вв. в сибирской деревне социальная структура изменялась в сторону выделения сельского пролетариата и сельской буржуазии. При этом отмечалось, что наиболее быстро выделение сельской буржуазии шло в старожильческих селах и казачьих станицах, а сельского пролетариата - в переселенческих поселках. В отличие от этого, в немецких колониях Сибири, основанных на переселенческих участках, накануне первой мировой войны ведущей социальной тенденцией был процесс формирования сельской буржуазии,
т. е. преобладала восходящая вертикальная социальная мобильность. Удельный вес этого социального слоя у колонистов был в два с лишним раза выше, чем у других переселенцев.

Успехи немецких колонистов объяснялись не только их экономическим потенциалом, тесными связями дочерних и материнских колоний, но и более высоким уровнем социально-экономической мотивации, с которой они пришли в Сибирь. Немаловажное значение имели и другие факторы, в том числе и субъективные. Колонисты отличались высоким уровнем образования, трудолюбием, рационализмом, взаимовыручкой, трезвостью. Все это усиливало их колонизационные возможности, облегчало процесс адаптации к новым условиям и давало преимущества перед другими переселенцами.

Вместе с тем следует отметить, что динамика хозяйственного развития немецких колоний зависела от многих обстоятельств, в том числе от природно-климатических условий района водворения и юридического статуса колонистов. Менее результативна была хозяйственная деятельность немецких колонистов в отдаленных и труднодоступных урманах Тарского уезда, и наоборот, более продуктивна в Омском и Тюкалинском уездах - районах с развитой хозяйственной инфраструктурой. Разительно отличались хозяйства приписанных и неприписанных колонистов. Но в целом динамика хозяйственного развития немецких колоний в Сибири в конце XIX - начале XX вв. была положительной, а характер экономических и социально-культурных трансформационных процессов - эволюционный.

Во втором параграфе показан процесс становления в Сибири немецкого сельскохозяйственного предпринимательства. Заметную роль в становлении фермерских хозяйств в Сибири сыграли немцы, которые наряду с водворением на переселенческих участках в конце XIX - начале XX вв. основали достаточно большое число поселений на купленных или арендованных ими государственных, казачьих и частных землях. Основатели этих поселений представляли собой наиболее зажиточную часть немецкой диаспоры в России. В отличие от немецких переселенческих поселков, эти селения возникали, как правило, в достаточно освоенных районах, поблизости от коммуникаций и рынков сбыта. Большинство из них находилось вокруг крупнейшего в Западной Сибири торгово-промышленного центра - Омска - и вдоль Транссибирской магистрали, то есть, в Омском уезде Акмолинской области, а также в Тюкалинском и Ишимском уездах Тобольской губернии и Каинском уезде Томской губернии.

Значительная часть немецких фермерских хозяйств находилась в пределах Сибирского казачьего войска. Наиболее распространенной формой поселения немцев на казачьих землях были хутора. Многие из них впоследствии превратились в крупные населенные пункты. В конце XIX - начале XX вв. немецкие фермерские хозяйства появились в Тюкалинском и Ишимском уездах Тобольской губернии. В Томской губернии немецкие фермерские хозяйства, возникшие на бывших частновладельческих участках Сукачева и Михайлова, находились в Татарской волости Каинского уезда, вблизи железнодорожного разъезда Караткан, и были не столь значительны по масштабам.

Развивая свои хозяйства в русле модернизационных тенденций немецкие предприниматели, наряду с представителями других национальных групп, оказались в авангарде экономических преобразований в аграрном секторе Сибири в начале XX в. При этом доля немецких хозяйств в общей массе предпринимательских хозяйств была весьма значительной. Основным источником формирования немецкого сельскохозяйственного предпринимательства в Сибири были, как правило, сыновья богатых колонистов, «полных хозяев» из материнских колоний или сами хозяева, переселившиеся в Сибирь на купленные или частью арендованные земли. Среди предпринимателей было очень много меннонитов - выходцев из Екатеринославской, Таврической, Херсонской губерний.

Важнейшими сферами приложения капиталов немецких предпринимателей в Сибири были зерноводство и животноводство, переработка произведенной сельскохозяйственной продукции и ее реализация на внутреннем и внешнем рынках. Важное место в хозяйственной деятельности немецких предпринимателей занимала селекционная работа. Чаще всего по своей роли и значению животноводство в сфере хозяйства уступало земледелию и играло подчиненную роль по отношению к нему. Но были хозяйства, в которых животноводству уделялось очень большое внимание, а в некоторых из них оно было преобладающей отраслью. К ним следует отнести хозяйства В.Р. Штейнгеля, Ф.Ф. Штумпфа, А.Ф. Гехтера, П.П. Фрезе, И.И. Варкентина, К.А. Нейфельда, Г.Я. Дала, И.Ф. Матиса, Р.Г. Шпехта, И.Ф. Вибе и другие фермерские хозяйства, основанные меннонитами на казачьих землях и в Тюкалинском уезде Тобольской губернии.

Будучи образцовыми, многие немецкие хозяйства играли заметную роль в экономике края, в деле распространения передовых методов ведения сельского хозяйства. Немецкие предпринимательские хозяйства отличались высокой степенью оснащенности сельскохозяйственным инвентарем и машинами: тракторами, сеялками, сенокосилками, буккерами, молотилками и др. Во многих хозяйствах были свои мельницы с паровыми или нефтяными двигателями, сепараторы, маслодельные заводы. Из 71 паровой мельницы Омского уезда 23 принадлежали немцам, в том числе пять - крупным землевладельцам - И.П. Изааку, И.Ф. Матису, Я.И. Ремпенингу, Х.Я. Шарфу и Г.Ф. Янцену.

Владельцы немецких хозяйств, несмотря на определенную клановую замкнутость и особый менталитет, занимали заметные позиции в коммерческой и общественной жизни региона. При этом немцы чаще всего принимали участие в деятельности общественных организаций, тесно связанных с экономикой края. В частности в Омском отделе Московского общества сельского хозяйства немцы составляли почти треть от общего числа членов. Большая часть их была представлена сельскими хозяевами. О роли немцев в общественной жизни свидетельствует и такой интересный факт, как распространение в Омске немецкого языка в качестве языка делового общения.

Третья глава «Немецкие колонии Сибири в годы революционных потрясений и гражданской войны» включает три параграфа.

В первом параграфе рассматривается автономистское движение немцев Сибири, главной целью которого была защита своих социально-экономических и национально-культурных интересов. Отмена действия ликвидационных законов свидетельствовала об изменении государственной политики к российским немцам. По сути дела, они были восстановлены в своих гражданских правах. Желая закрепить эти завоевания, немцы Сибири через своих представителей все активнее стали проявлять себя в политической жизни региона.

После свержения самодержавия перед сибирскими колонистами стояли два комплекса проблем, от решения которых зависело их будущее: социально-экономический и национально-культурный.

Оставаясь в целом законопослушной частью российского общества, колонисты старались разрешать свои проблемы легитимным путем. Анализ источников и исследовательской литературы, посвященных крестьянскому движению в Сибири в 1917 г. См., напр.: Горюшкин Л.М. Крестьянское движение в Сибири 1914-1917 гг. Хроника и историография / Л.М. Горюшкин, Г.А. Ноздрин, А.Н. Сагайдачный. Новосибирск, 1987., позволяют говорить о том, что аграрные выступления в немецких колониях не имели широкого распространения. Невысокая революционная активность немецких колонистов объяснялась существовавшими в их среде представлениями о зажиточных хозяйствах как о трудовых. Немаловажную роль играли духовные воззрения, проживание долгие годы единой религиозной общиной с характерными для нее порядками взаимопомощи. Практически не известны случаи социальных противоборств внутри меннонитских колоний.

Несмотря на присущий немецким колонистам в Сибири национальный изоляционизм, они, оказавшись вкрапленными в иноэтничную среду, с неизбежностью втягивались в новые хозяйственные и культурные связи. Это грозило им ассимиляцией и возможной потерей некоторых этнообразующих признаков. Ассимиляционные тенденции особенно обострились в годы Первой мировой войны. В этих условиях у немецких колонистов в Сибири интенсивно шло формирование комплекса диаспоральности, т. е. приобретения новых качеств и свойств, важнейшими из которых были умение найти свою нишу в системе разделения труда и социальных ролей, особые культурные и психологические характеристики, специфическая ментальность.

В 1917 - 1919 гг. происходит изменение содержания, форм и масштабов общественной жизнедеятельности немецкой диаспоры в Сибири, повышается уровень этнической консолидации немцев. Немцы активно включились в движение за создание своей административно-территориальной единицы в Тобольской губернии (Бородинская волость) с целью защитить себя от посягательства местного волостного комитета; на собраниях граждан немецкой национальности в Славгороде и Омске в мае-июне 1917 г. было положено начало процессу национальной самоорганизации в регионе и намечен ряд конкретных мероприятий, соответствующих задачам национально-культурной автономии; немцы отстаивали свои интересы на выборах в городские думы и Учредительное собрание, в работе Сибирской областной думы. Начавшись со стремления к сохранению культурной, языковой, конфессиональной и хозяйственной идентичности и самобытности, эти процессы привели к осознанию необходимости самоуправления через институты культурно-национальной (национально-персо-нальной) автономии. В период правления антибольшевистских правительств в Сибири апогеем автономистского движения немцев стала попытка создания Всесибирского союза сибирских граждан немецкой национальности.

Активизация процесса национальной самоорганизации сибирских немцев в 1917 - 1919 гг. была связана, с одной стороны, с известными демократическими преобразованиями в стране, а, с другой стороны, их стремлением отстоять легитимным путем свои экономические и национально-культурные интересы, ущемленные в годы Первой мировой войны. Отстаивая идею экстерриториальной национально-культурной автономии, немцы пытались создать свои национальные организации, призванные объединить всех проживавших в Сибири колонистов для решения общих проблем. Но все их усилия оказались тщетны. Ни советская власть, ни антибольшевистские правительства в силу своих политических амбиций в то время не были склонны к решению национальных проблем. Вместе с тем следует подчеркнуть, что автономистское движение немцев в Сибири в 1917 - 1919 гг. способствовало их дальнейшей консолидации, укрепило контакты городских немцев и колонистов, позволило приобрести богатый опыт, востребованный уже через несколько лет в период расцвета немецкой сельскохозяйственной кооперации.

Во втором параграфе анализируются аграрные преобразования имевшие место в немецких колониях Сибири в период «первой советской власти» и гражданской войны. Больше всего первые социалистические аграрные преобразования коснулись немецких фермерских хозяйств. Практически все они находились в пределах Омской области: в Омском, Тюкалинском и Татарском уездах, входивших в ее состав. В Омской области находилась и основная масса неприписанных переселенцев, требовавших землеустройства. В условиях революционной неразберихи они начали самостоятельно решать свои проблемы, захватывая чужие земли. Таким образом, именно Омская область оказалась в центре аграрных преобразований, затронувших немецкую диаспору в Сибири.

По решению губернских и областных земельных комитетов и советов все частновладельческие хозяйства должны были быть взяты на учет и подлежали конфискации. Частновладельцы обязаны были дать подписку о сохранении своего хозяйства и имеющегося производства. Причем это аргументировалось необходимостью предотвратить разгром культурных хозяйств местным населением. После конфискации - имения и сельскохозяйственные предприятия передавались местным земельным органам. Владельцам конфискованных имений оставляли то количество земли и скота, которое было необходимо для ведения трудового хозяйства без использования наемной рабочей силы. В Бородинской волости конфискации были подвергнуты наряду с другими и все немецкие фермерские хозяйства: И.И. Готмана (613 дес.), И.Л. Бекеля (250 дес.), Зейферта (516 дес.), Ромберга (1400 дес.) и др. Меннонитские колонии Халдеевка (650 дес.), Трусовка (1448 дес.), Бородинка (1576 дес.) были конфискованы полностью.

Конфискации подлежали и частновладельческие имения, расположенные на территории Сибирского казачьего войска. Именно тогда началось разрушение одного из лучших хозяйств на землях Сибирского казачьего войска, организованного кандидатом сельского хозяйства Ф.Ф. Штумпфом. Сильно пострадали хозяйства других немецких фермеров. Нередко конфискованные хозяйства дробились, т. к. их самовольно захватывали безземельные переселенцы.

Пришедшее к власти в Омске после мятежа чехословацкого корпуса Временное сибирское правительство приняло 6 июля 1918 г. постановление «О возвращении владельцам их имений». На практике его реализация оказалось делом непростым и медленным. Комиссии по возвращению имений начали свою деятельность осенью 1918 г. и работали до лета 1919 г., а в некоторых местах и дольше, так как им приходилось разрешать конфликты, связанные с использованием всех категорий земель.

В начале 1919 г., уже при Российском правительстве адмирала А.В. Колчака, вопрос о землях, подвергшихся захвату, встал с новой силой. В апреле 1919 г. была принята декларация Российского правительства по земельному вопросу и утверждены другие законодательные акты, по которым новые земельные захваты запрещались, но «фактические пользователи» захваченных земель переводились в разряд арендаторов казенных земель, а сами земли временно отдавались в распоряжение государства. Таким образом, эти законы Российского правительства снизили и без того невысокий эффект от претворения в жизнь постановления Временного Сибирского правительства от 6 июля 1918 г. Отсутствие четкой землеустроительной политики и частая смена властей привели к тому, что к окончанию гражданской войны земельный вопрос оказался одним из наиболее злободневных.

В третьем параграфе на основе анализа материалов Всероссийской сельскохозяйственной и демографической переписи населения 1920 г. дана демографическая и социально-экономическая характеристика немецкого сельскохозяйственного населения Сибири после окончания гражданской войны.

Несмотря на все негативные последствия гражданской войны, немецкие колонии в Сибири все же сохранили хорошие демографический и социально-экономический потенциалы для своего возрождения. К окончанию гражданской войны более 90% сельского немецкого населения Сибири проживало в Омской губернии, где выделялись два основных района немецкой крестьянской колонизации - Омский (Омский уезд) и Алтайский (Славгородский уезд).

Половозрастная структура немецкого населения, зафиксированная переписью 1920 г., характеризовалась более высоким, чем у остального населения, удельным весом мужчин и представителей молодых возрастов. Уровень грамотности у немцев был в два раза выше, чем у остального населения. При этом в Алтайском районе он был еще выше благодаря большому удельному весу здесь меннонитов в общей массе немецкого населения и высокому уровню грамотности среди немецких женщин. В большинстве немецких волостей обеспеченность хозяйств посевами в 1920 г. была выше среднеуездных показателей, что говорило об их экономической устойчивости. Эти обстоятельства должны были обеспечить немцам в ближайшее десятилетие более благоприятные перспективы воспроизводства населения и давали им некоторое преимущество перед остальным населением Омской губернии в общем контексте дальнейшего социально-экономического развития.

Четвертая глава «Немецкие колонии Сибири в доколхозный период» состоит из трех параграфов.

Первый параграф посвящен аграрной и продовольственной политике советской власти в немецких колониях в 1919-1921 гг.

Мероприятия советской власти в годы «военного коммунизма» способствовали дальнейшему экономическому упадку немецких колоний в Сибири. Крупные и многие средние фермерские хозяйства были уничтожены в результате национализации и изменения организационно-правовой формы - отныне они стали называться советскими хозяйствами. Попытки сотрудничества немецких предпринимателей с новой властью не увенчались успехом. Их жизненный опыт, хозяйственный потенциал оказались невостребованными. Несмотря на то, что результаты деятельности фермерских хозяйств в Сибири в предшествующие два десятилетия были весьма впечатляющими, советская власть предпочла ограничиться лишь конфискацией их имущества и переименованием в советские хозяйства. Прежняя система производственных отношений была уничтожена, а новая не создана. Для этого периода были характерны дробление инвентаря и скота бывших предпринимательских хозяйств на части, разграбление их местным населением. Сдача бывших фермерских хозяйств временным артелям и коммунам приводила к нарушению сложившейся сельскохозяйственной специализации.

Одной из наиболее острых проблем, с которой столкнулась советская власть в Сибири в 1920-1921 гг., было землеустройство неприписанного, безземельного и малоземельного крестьянства. Национализация немногочисленных фермерских хозяйств безусловно не могла разрешить эту проблему. Поэтому основным источником при землеустройстве стали свободные надельные земли, оставшиеся после обеспечения потребительской нормой местного приписанного населения.

Конкретно-исторические условия и слабость советской власти в Сибири не позволяли в сжатые сроки радикально ликвидировать старые земельные порядки. В большинстве немецких колоний Сибири земельная реформа либо вообще не проводилась, либо проводилась формально. Вплоть до конца 1920-х годов немцы владели своими земельными наделами, как и до революции.

Важной составной частью политики советской власти по отношению к сибирскому крестьянству в 1919 - 1921 гг. являлись продовольственные мероприятия, суть которых заключалась в мобилизации хлебных излишков для нужд советского государства, путем внеэкономического, насильственного отчуждения у крестьян продуктов сельскохозяйственного производства. Зажиточная часть немецкой деревни Сибири смогла не только выдержать бремя продразверстки, но и сохранить экономический потенциал для возрождения своих хозяйств в годы НЭПа. Для немцев же, проживавших в районе Омска, где находилось большое количество неприписанных переселенцев, а также для беднейшей части приписанных немецких переселенцев продразверстка была непосильной, поскольку эти хозяйства не только не производили товарного зерна, но и едва ли могли обеспечить свое существование. Аграрные мероприятия советской власти в Сибири в 1919 - 1921 гг. привели к обнищанию значительной части немецкого крестьянства Сибири. В эти годы под воздействием внешних факторов вектор вертикальной социальной мобильности сменил свое направление с восходящего на нисходящее.

Во втором параграфе характеризуется социально-экономическая и демографическая ситуация в немецких колониях Сибири в условиях перехода советского государства к новой экономической политике.

Переход к НЭПу и связанная с этим замена продразверстки продналогом не улучшили на первых порах экономическое положение сельского немецкого населения Сибири. Более того, первая продналоговая кампания оказалась для крестьян даже более обременительной, чем продразверстка, так как все запасы хлеба были уже исчерпаны. Во многих немецких волостях царили голод и нищета. Классовый характер налоговой политики советского государства приводил к тому, что немецкие хозяйства чаще всего облагались по самой высокой налоговой ставке. При этом наиболее тяжелым налоговое обложение было для относительно зажиточных немецких хозяйств.

И все же новые экономические условия позволили предприимчивым немецким хозяйствам на короткое время (1925 - 1928 гг.) не только возродиться, но и достичь значительных результатов. Немецкие колонии преобразились, их экономика значительно окрепла, широкое распространение получила сельскохозяйственная кооперация. В 1923 г. было создано Всероссийское меннонитское сельскохозяйственное общество, а в начале 1924 г. его Омское и Славгородское отделения.

Особенно динамично развивались хозяйства членов Омского отделения ВМСХО. Посевные площади в них выросли с 512 десятин в 1924 г. до 2235 десятин в 1925 г. и 6941 десятины в 1926 г. Прирост площадей, таким образом, составил 1256%. Продукция семеноводства увеличилась с 35740 пудов в 1924 г. до 136972 пудов в 1925 г. и 412390 пудов в 1926 г. Прирост составил 1054%. Меннонитское хозяйство в Омском уезде, имея близкий к среднестатистическому надел пахотной земли, по основным результативным экономическим показателям - размеру посева, количеству лошадей и коров - в два - четыре раза превосходило среднестатистическое хозяйство в уезде.

Успехи крестьянской кооперации в 1920-е годы были неоспоримы. По мнению В.П. Данилова, «это был реальный преобразовательный процесс, который мог послужить действительной альтернативой и первоначальному накоплению капитала “сильными” за счет “слабых”, и сталинской коллективизации» Данилов В. П. Аграрная реформа и аграрные революции в России // Великий незнакомец: крестьяне и фермеры в современном мире. М., 1999. С. 321. .

Немецкое население Сибирского края в 1926 г. составляло 78798 человек или около 1% от общей массы населения. Подавляющее большинство немецкого населения Сибири по-прежнему проживало в двух основных районах немецкой крестьянской колонизации - Омском (Омский округ) и Алтайском (Славгородский округ). При этом в последнем степень концентрации немецкого населения в местах их компактного проживания была выше.

Находясь в инонациональной среде, немцы стремились обособиться в своих поселениях. Особенно характерно это было для меннонитов. В Славгородском округе немцы жили чаще всего в средних по своим масштабам колониях, возникших на переселенческих участках. В Омском округе наряду с такими же колониями широкое распространение получили небольшие хутора и крупные колонии. Основная часть немецкого населения жила в мононациональной и моноконфессиональной среде, что обеспечивало им более комфортные условия в хозяйственной и духовной жизни. Анализ демографической структуры немецкого населения показал, что оно имело некоторые преимущества перед остальным населением Сибири. К ним следует отнести паритетное соотношение полов, меньший средний возраст, более высокий уровень грамотности.

Следовательно, во второй половине 1920-х годов в немецких колониях Сибири имелись все необходимые экономические и демографические предпосылки для их дальнейшего поступательного социально-экономического развития. Весь предшествующий опыт показывал, что немецкие колонии способны были стать очагами современного и образцового ведения хозяйства. Но вновь, как и после гражданской войны, важным условием этого должна была стать государственная политика, ориентированная на поддержку эффективных, высокотоварных крестьянских хозяйств. Один из ведущих российских демографов А.Г. Вишневский справедливо отмечает, что «…если бы государство решило продолжить реформаторскую линию Столыпина, оно нашло бы в послереволюционной деревне достаточно серьезную опору в продвинутых, модернизированных и к тому же наиболее активных слоях тогдашнего сельского общества». Такой опорой реформаторским процессам в сельском хозяйстве Сибири в первую очередь могли стать немецкие колонисты. Но сталинское руководство избрало иной путь. Оно не только не захотело опереться на эти модернизированные слои сельского общества, способные дать новый импульс фермерскому развитию экономики, но и «…объявило их своим главным врагом, взяв в союзники самые отсталые, традиционалистские силы деревни» Вишневский А.Г. Серп и рубль: Консервативная модернизация в СССР. М., 1998. С. 41. .

В третьем параграфе дается характеристика мероприятий советской власти, показаны их последствия и формы противодействия колонистов в условиях трансформационного кризиса, вызванного переходом к массовой коллективизации сельского хозяйства.

В середине 1920-х годов советское государство предприняло ряд административных и политических мер, направленных на советизацию немецкой деревни в Сибири с целью ее социально-экономического переустройства.

В 1925 - 1928 гг. немецкие колонии в Сибири переживали «бурный процесс капиталистического развития». По данным Сибкрайисполкома, к 1928 г. немцы обладали самым «культурным хозяйством», «посев производили почти исключительно чистосортными семенами», проводили «агромероприятия, способствовавшие повышению продуктивности скота и урожайности полей».

В этих условиях, когда успешно шел процесс возрождения единоличных крестьянских хозяйств, советское государство нанесло последнюю серию ударов по немецким колониям Сибири как социально-экономическим образованиям капиталистического типа. Социальная направленность налоговой политики советского государства в 1928 - 1930 гг. в конечном итоге вела к «раскулачиванию» наиболее эффективных немецких хозяйств. Процессы хлебозаготовок и «раскулачивания» слились и стали основным направлением государственной политики в деревне.

Учитывая высокий уровень кооперирования немецких хозяйств Сибири в предыдущие годы, партийное руководство рассчитывало в короткие сроки провести коллективизацию в немецких колониях. Но этим планам не суждено было сбыться, так как опыт существования немногочисленных немецких колхозов, созданных в 1920-е годы на основе бедняцких хозяйств, и практика проведения коллективизации отталкивали большинство немецких крестьян от «социалистического сектора». В колхозах немецкие крестьяне видели угрозу не только своим экономическим интересам, но и культурно-национальной самобытности.

Помимо мер экономического воздействия, направленных против значительной части немецкого населения Сибири, все шире стали применяться политические и антирелигиозные преследования.

Своей налоговой политикой, принятым курсом на сплошную коллективизацию, «наступлением на кулачество», идейно-политической борьбой с лидерами духовной и хозяйственной жизни колоний советское государство вынудило немецкое крестьянство искать пути ухода от реалий советской действительности или борьбы с ней. Наиболее распространенной формой этого противоборства стала эмиграция. Массовое эмиграционное движение немцев, развернувшееся осенью 1929 г., значительно подорвало экономику немецких колоний Сибири. В своих социальных группах эмигрировало 12% бедняков, 32% середняков и 72% кулаков Эмиграционное движение советских немцев в конце 20-х годов // Свободная мысль. 1993. № 12. С. 100.. Из этого следует, что негативные социально-экономические последствия эмиграции особенно сказались на наиболее эффективных хозяйствах.

Вместе с тем имели место и активные формы выступления против советской власти. Действия сталинского руководства в конце 1920-х годов, выразившиеся в жестком ограничении предприимчивости состоятельных крестьян и «фаворитизации» бедноты, в усилении административных начал, всевозможных чрезвычайных мер, переросших в фактическое «раскулачивание» и раскрестьянивание Гущин Н. Я. «Раскулачивание» в Сибири (1928-1934 гг.): методы, этапы, социально-экономические и демографические последствия. Новосибирск, 1996. С. 131., были настолько абсурдны с позиций здравого смысла и не понятны немцам Сибири, что даже традиционно законопослушные меннониты вынуждены были для защиты своих социально-экономических и духовных интересов использовать не только пассивные методы борьбы с советской властью, но и открыто выступать против нее, как это произошло во время Гальбштадтского восстания.

Таким образом, накануне массовой коллективизации немецкие колонии в Сибири вступили в стадию трансформационного кризиса, под которым понимается такое состояние общества, когда с особыми трудностями для людей и страны осуществляются социальные модификации, сопровождающиеся стычкой противоречивых тенденций. Кризис сказывается в отсутствии успехов в процессе деятельности, в неуправляемости социальной системы, в регрессии к более ранним формам существования системы. Трансформационный кризис -- это этап, переходная стадия от относительно стабильного общества к трансформирующемся обществу. Все эти проявления кризиса имели место в немецких колониях в Сибири при переходе от НЭПа к массовой коллективизации.

К началу 1930-х годов немецкие колонии в Сибири были ограблены, экономически и морально подавлены и унижены советской властью. Кроме того, в ходе «раскулачивания» они вместе со всей российской деревней лишились «своей относительно модернизированной элиты» Вишневский А.Г. Серп и рубль: Консервативная модернизация в СССР… С. 43. . Не удавшаяся попытка массового выезда немцев из страны и связанное с ней обнищание значительной их части, «раскулачивание», религиозные преследования и другие «мероприятия» периода «чрезвычайщины» - все это ввергло сибирских немцев в состояние апатии. Сталинский режим достиг своей цели. Лишившись такого веского козыря, каковой была в их антикоммунистическом противостоянии эмиграция, немцы Сибири смирились со своей участью быть коллективизированными. Для того чтобы выжить, они вынуждены были пойти в колхозы. При этом процесс коллективизации по оценке Западно-Сибирского крайисполкома прошел в немецких селах успешнее, чем в соседних русских. Превратившись в элементы «социалистического сектора» экономики, немецкие колонии в значительной степени утратили свою хозяйственную самобытность.

В заключении подведены основные итоги диссертационного исследования. Процесс формирования немецкой диаспоры в Сибири в конце XIX - начале XX вв. во многом был связан с крестьянской колонизацией восточных окраин России. Политика царизма по отношению к немецкой колонизации Сибири характеризовалась откровенным прагматизмом и стремлением не допустить колонистов на лучшие земли. Их рассматривали как элемент, способный благодаря своей высокой культуре освоить самые труднодоступные районы Сибири и оказать положительное влияние на местное и переселенческое население. В результате немцам отводились, как правило, участки, не пользовавшиеся спросом у других переселенцев и не всегда пригодные для ведения сельского хозяйства. Таким образом, переселенческая политика правительства и местных властей была одним из основных факторов, влиявших на географию расселения официальных переселенцев. Наряду с ним важное значение имели этноконфессиональный и природно-географический факторы.