Китайские рабочие должны были стать активными участниками социалистического строительства в СССР, а в дальнейшем - участниками революции в Китае и в мире, поэтому их политическое просвещение и обучение являлось важным аспектом общей системы образования советского государства. В целом, в этой области были достигнуты определенные успехи - для детей открывались китайские школы, для взрослых - рабфаки, отделения при высших учебных заведениях. К 1927/28 уч. г. в ДВК уже насчитывалось 4 государственных китайских школы 1-й ступени с общим количеством учеников 127 чел. ГАХК. Ф. Р-719. Оп. 6. Д. 3. Л. 42.. Проводилась и внешкольная работа с китайскими детьми - в форме китайских детских площадок и китайских пионерских отрядов. По состоянию на 1 января 1932 г. во всех учебных заведениях края обучалось всего 809 китайцев и 3828 детей китайских мигрантов ГАХК.Ф. П-2. Оп. 9. Д. 73. Л. 126.. Уникальным опытом явилось функционирование Дальневосточной краевой высшей китайской ленинской школы, образованной 1 марта 1933 г. В 1936/37 уч. г. в школе числилось 281 чел. курсантов, при школе функционировала первичная комсомольская организация, в которой состоял 41 комсомолец, из них 36 китайцев и 5 корейцев. Предоставление возможностей для обучения на специально созданных для китайцев рабфаках и отделениях при вузах стало одним из путей получения китайскими мигрантами ранее не доступного среднего и высшего образования, что обогатило структуру исследуемой системы и способствовало выходу ее на качественно новый уровень. В среде китайского населения готовились кадры руководителей, организаторов, партработников. Получив образование на российской территории, многие китайцы стали в дальнейшем активными участниками революции в Китае.

Китайские трудящиеся активно вовлекались в профсоюзы и кооперативы. Несмотря на сложности и недостатки в процессе кооперирования и объединения в профсоюзы китайских мигрантов, работа в этой области привела к определенным результатам. К концу 1927 г. организованных китайских рабочих насчитывалось 12 932 чел., или 80% от числа всех учтенных в промышленности китайских рабочих ДВК. Среди китайских рабочих была распространена система коллективных договоров, их работа строилась на основе трудового законодательства СССР, рабочие вовлекались в соцсоревнование и ударничество, участвовали в мероприятиях по линии профсоюзов. Китайские рабочие стали создавать производственные бригады, что было иной формой организации труда, нежели артели.

Уникальным и, вместе с тем, закономерным явлением в общем процессе развития дальневосточной региональной культуры стало создание и достаточно длительное функционирование китайских театров на советском Дальнем Востоке. Наиболее плодотворной была деятельность китайского театра во Владивостоке. 19 марта 1931 г. при Владивостокском китайском театре был создан единственный в СССР китайский театр рабочей молодежи (ТРАМ). В августе 1932 г. на первой Всесоюзной олимпиаде самодеятельного искусства китайский ТРАМ стал одним из первых и получил от газеты «Советское искусство» Красное знамя «за большевистскую идейность и мастерство». Особым постановлением президиума ВЦСПС ТРАМ был премирован поездкой по СССР. Таким образом, задача объединения и приобщения китайцев к революционным идеалам решалась своеобразными методами - через культурную составляющую жизни китайцев на российской территории. Творческая деятельность китайских театров стала неотъемлемой частью исторического процесса добрососедского сосуществования российской и китайской наций.

В пятой главе диссертации «Участие китайских мигрантов в социалистическом строительстве на советском Дальнем Востоке (1923-1938 гг.)» дается характеристика хозяйственной деятельности китайского населения на советском Дальнем Востоке в восстановительный период, освещается участие китайских мигрантов в индустриализации и коллективизации, прослеживаются изменения в количественном и качественном составе китайского населения, анализируются аспекты репрессивной политики в 1934-1938 гг. в отношении китайских мигрантов.

Важным составляющим компонентом дальневосточного региона и его самостоятельной многоуровневой системой в 1923-1938 гг. являлось китайское население. В восстановительный период на Дальнем Востоке, в условиях осуществления НЭПа, китайское население активно участвовало в социально-экономической жизни региона. Органами региональной власти осуществлялось правовое регулирование хозяйственной деятельности китайских мигрантов. Проблемы хозяйственного развития региона обусловили широкое вовлечение в эти процессы китайских предпринимателей. Китайские трудящиеся занимались ремесленным производством и кустарничеством, восполняя неразвитость местной инфраструктуры. При функционировании государственных и частных предприятий сохранялась потребность в китайской рабочей силе. В 1926 г. в ДВК насчитывалось 72 005 чел. китайского населения (3,8% от общего количества населения в крае и 41,3% от общего количества иностранцев в ДВК) - 68 025 мужчин и 3980 женщин. В крупных городах края всего проживало 42 203 чел. китайцев: 24 480 чел. во Владивостоке, 5615 чел. в Хабаровске, 4878 чел. в Никольске-Уссурийском, 3895 чел. в Благовещенске, 3340 чел. в Чите. Из 72 тыс. китайцев 3815 чел. являлись гражданами СССР, 68 190 чел. - китайскими подданными.

В период советизации на Дальнем Востоке повышается степень централизации управления и усиливается роль государственного сектора в дальневосточной экономике. Ограничительные меры, направленные на свертывание частнопредпринимательского элемента, такие как усиление налогового пресса, реквизиции товаров, конфискации предприятий вели к значительному уменьшению доходов китайских торговцев на территории советского Дальнего Востока. Одновременно шаг за шагом усиливалась охрана границ.

Несмотря на ограничительные меры, предпринятые по отношению к частному бизнесу, специфика дальневосточного региона обуславливает дальнейшее экономическое присутствие в регионе китайских торговцев. В 1926 г. китайских предпринимателей насчитывалось 96% (8109 чел.) от общего числа всех торговцев-восточников ДВК. В 1926/27 г. в ДВК функционировало 5148 китайских предприятий с оборотом 54 129 тыс. руб. Из них 1137 заведений торговали продуктами, напитками и табачными изделиями, 197 - тканями и галантереей, 2498 вели универсальную и смешанную торговлю Дударь Л.А. Государственное регулирование частной и иностранной торговли на Дальнем Востоке в 1920-е гг. // Россия и Китай на дальневосточных рубежах. Вып.4. Благовещенск, 2002. С. 372.. Влияние китайского торгового капитала опиралось на поставки с торговых баз китайских промышленных рынков и налаженные связи с партнерами в Маньчжурии.

Конец 1920-х - начало 1930-х гг. стали временем серьезных трансформаций в среде китайского населения на советском Дальнем Востоке. Свертывание НЭПа и вытеснение частнокапиталистического сектора из дальневосточной экономики повлекло за собой значительные ограничения для китайского бизнеса. С помощью налогового пресса, насильственного распространения облигаций государственного займа, реквизиций товара и конфискаций предприятий советские властные органы вытесняли китайских предпринимателей из региона. Непосредственное, самое серьезное влияние на дальнейшее развитие межрегиональных связей России и Китая и связей на уровне приграничного населения двух стран оказало обострение советско-китайских отношений на межгосударственном уровне в конце 1920-х гг. Количественный и качественный состав китайского населения во время конфликта на КВЖД 1929 г. подвергается необратимой трансформации, углубившейся со свертыванием НЭПа на советском Дальнем Востоке. Удельный вес китайских рабочих на предприятиях края понизился с 17% в 1929/30 г. до 2,2% в 1930/31 г. Этноэмиграционные процессы в Приморье в XX в. / А.С. Ващук [и др.]. Владивосток, 2002. С.78.. Прекращают свою деятельность на советском Дальнем Востоке китайские общества. Китайское население на Дальнем Востоке СССР сохраняется, однако лишается одной из своих составляющих - китайских предпринимателей.

Оккупация Японией Маньчжурии в нач. 1930-х гг. становится новым стимулом для китайской миграции на советский Дальний Восток, а сохранявшаяся государственная задача дальнейшего освоения дальневосточного края обеспечивает необходимость привлечения китайской рабочей силы. Для советских властных органов в условиях обострения международной ситуации в дальневосточном регионе сохраняется приоритет целей форсированной социалистической модернизации. Согласно официальным данным, в 1932 г. в ДВК находилось 57 711 китайских мигрантов РГИА ДВ. Ф. Р-2413. Оп. 4. Д. 1778. Л. 1., в том числе во Владивостоке насчитывалось до 15 тыс. китайских рабочих РГИА ДВ. Ф. Р-2413. Оп. 4. Д. 1770. Л. 42..

Продолжается межцивилизационное взаимодействие русского и китайского населения, с началом коллективизации вобравшее в себя еще одну переменную - китайские и «смешанные» (с китайскими и русскими хозяйствами) колхозы. В 1932 г. в крае насчитывалось 16 китайских и «смешанных» колхозов, среди них непосредственно китайских - 13 с общим количеством 675 хозяйств и 2287 едоков. Признавая выработанные годами китайские приемы обработки земли, за китайскими колхозами была негласно закреплена прерогатива выращивания овощей. Были предприняты меры стимулирования китайцев к разведению традиционных восточных культур. В коллективных хозяйствах правовое положение китайских колхозников коррелируется с правовым положением русского населения. Хозяйственная деятельность китайских огородников отныне осуществлялась в рамках модели крупного товарного производства в форме колхозов и совхозов.

Дальнейшее обострение международной обстановки окончательно вынуждает советское руководство выбрать приоритетным направлением обеспечение безопасности региона. В середине 1930-х гг. система китайского населения на советском Дальнем Востоке подвергается воздействию масштабных внешних факторов и, войдя в неравновесное состояние, прекращает свое существование. Составляющие и переменные системы более не функционируют, разрываются связи между элементами. Китайские мигранты на Дальнем Востоке были подвергнуты массовым репрессиям. Китайцы арестовывались, приговаривались к лишению свободы и высшей мере наказания, высылались из пределов СССР. Из Приморья в 1938 г. было депортировано около 10 тыс. китайцев, включая членов семей смешанных браков. Из Хабаровска китайцы были выселены в Амурскую область (Мазановский и Селемджинский районы) и в Кур-Урмийский и Верхне-Буреинский районы Хабаровского края. Из 43-х русских и китайских преподавателей Дальневосточной ленинской школы в 1938 г. подверглись репрессиям около 20-ти чел., деятельность школы была прекращена. Депортация китайцев готовилась под лозунгом необходимости защиты Родины, усиления охраны ее рубежей. Из СССР в 1937-1938 гг. было выслано 63 тыс. китайцев, с территории советского Дальнего Востока - 19 тыс. китайского населения Stefan J. The Russian Far East. Stanford, 1994. Р. 212-213..

После репрессий 1938 г. численность китайского населения на советском Дальнем Востоке значительно уменьшается - по данным Всесоюзной переписи населения 1939 г., до 5,5 тыс. чел. Китайские мигранты в крайней степени были разобщены, их роль в социально-экономических процессах на Дальнем Востоке России значительно уменьшается. Что касается правового положения китайских мигрантов, они более не входят в категорию «национального меньшинства» в советском государстве. Тем не менее, несмотря на значительное сокращение численности китайцев на советском Дальнем Востоке, на российской территории продолжается межцивилизационное взаимодействие народов России и Китая.

В заключении диссертации подведены итоги исследования, сформулированы основные выводы. Проанализировано участие китайские мигрантов в социально-политических и социально-экономических процессах на Дальнем Востоке России в 1858-1938 гг., их правовое положение, хозяйственная деятельность и межцивилизационное взаимодействие с русским населением в период глубоких общественно-политических трансформаций в российском дальневосточном регионе.

В результате проведенного исследования, анализа документов, публикаций, мемуаров и других источников можно сделать следующие выводы:

1. Исторический процесс формирования китайского населения на Дальнем Востоке России в исследуемый период был обусловлен сложившейся многолетней практикой приграничного сосуществования двух государств - России и Китая. К середине XIX в. активно осуществлялись дипломатические контакты между Россией и Китаем на государственном и региональном уровнях, благодаря развитию российско-китайской торговли шли процессы взаимодействия приграничного населения двух стран.

2. После юридического оформления и закрепления в составе России Приамурья и Приморья, с подписанием Айгуньского и Пекинского договоров, начинается геополитическое сближение России и Китая в дальневосточном регионе. Заключенные договоры явились не просто дипломатическими документами, зафиксировавшими положение на границе, а актами, устанавливавшими правила взаимодействия жителей приграничных территорий России и Китая в духе дружбы и добрососедства и обеспечившими самые тесные контакты на уровне населения. Одним из основных элементов взаимодействия становятся взаимоотношения с китайскими мигрантами. Благодаря особенностям социально-экономической ситуации в Китае и России и специфике дальневосточного региона, китайское население становится важнейшим элементом системы российско-китайских связей и одновременно самостоятельной сложной системой геополитического пространства российского Дальнего Востока.

3. Правовое положение китайских подданных на российской территории во второй половине XIX в. отличалось рядом особенностей. Сообразуясь со спецификой правового положения, условно в среде китайских мигрантов можно выделить следующие группы:

а) «зазейские маньчжуры» - после юридического разграничения между Россией и Китаем до 1900 г. они проживали на российских землях своей общиной, пользуясь правом экстерриториальности, сохраняя подданство цинской империи;

б) торговцы - их пребывание на российской территории регламентировалось правилами для иностранцев; они имели свои органы самоуправления, тесно контактируя с русским населением;

в) рабочие, в т.ч. приисковые - имели свою форму самоорганизации: не зная русского языка, объединялись в артели, во главе которых стоял «подрядчик» («старшинка»); жили закрытыми группами, являлись мобильной рабочей силой, формировавшей социально-экономическое пространство приамурских приисков и приграничных российско-китайских территорий (сезонно приходили и уходили, участвовали в контрабанде золота, меняли добытое золото на спирт и т.п.);

г) кустари и ремесленники - их хозяйственная деятельность способствовала развитию мелкого производства, они широко предоставляли обиходные услуги русскому населению;

д) земледельцы - в условиях дальневосточного, непривычного для переселенцев из европейской России климата обрабатывали земли на российской территории, взятые в аренду и, несмотря на свою малочисленность, играли заметную роль в снабжении русского населения сельскохозяйственной продукцией (в основном овощами);

е) промысловики, контрабандисты, хунхузы - вследствие огромной протяженности и слабой охраны дальневосточных границ практически бесконтрольно проникали на российскую территорию; занимаясь нелегальной деятельностью, формировали стихийные миграционные потоки.

4. В начале XX в. происходят значимые изменения в составе китайского населения - упразднен «зазейский анклав». Китайское население зазейских поселений было выдворено с российской территории, освободившиеся после ухода китайских подданных земли были предоставлены для заселения Амурскому казачьему войску. Обусловленное строительством и вводом в эксплуатацию КВЖД развитие Маньчжурии, в свою очередь, стимулирует увеличение китайских миграционных потоков на российскую территорию. Возрастание количества китайских мигрантов на Дальнем Востоке России приводит к распространению в российском обществе представлений о «желтой опасности». В условиях стремительного освоения «желтым трудом» дальневосточного рынка и ослабления позиций России в дальневосточном регионе после русско-японской войны, были предприняты меры к закреплению дальневосточных территорий за Россией. В 1909 г. был образован Комитет по заселению Дальнего Востока, деятельность которого стимулировала переселенческое движение и крестьянскую колонизацию дальневосточных земель, способствовала строительству Амурской железной дороги, развертыванию Амурской экспедиции по изучению региона, развитию сельского хозяйства, торговли и промышленности в крае. Комитет ужесточает правила проникновения китайских подданных на российскую территорию, вводит ряд серьезных ограничений их деятельности, которые, впрочем, в период Первой мировой войны были в значительной степени сняты.

5. В период 1917-1922 гг. правовое положение китайских мигрантов на российском Дальнем Востоке приобретает свои специфические особенности - китайское население участвует в установлении советской власти, став объектом революционного воспитания. В период революционных преобразований изменения в правовом положении китайского населения происходили вместе со сменой региональных властных режимов: большевики провозгласили равенство в правах китайских подданных и русского населения, антибольшевистские правительства сохраняли дореволюционный статус-кво в правовом положении китайского населения. Спецификой отличалась политика ДВР в этом вопросе - китайским мигрантам впервые было предоставлено право культурно-национальной автономии. Продолжавшаяся хозяйственная деятельность китайских мигрантов помогала российскому населению выживать в сложных социально-экономических условиях - китайцы снабжали российский Дальний Восток продуктовыми и промышленными товарами, спиртом и т.д.

6. Обусловленная объективными причинами, хозяйственная деятельность китайского населения в исследуемый период стала фактором адаптации китайских мигрантов в российском обществе, и вместе с тем актором освоения российским населением дальневосточного региона, важным условием выживаемости в сложных условиях колонизации неосвоенных территорий и проходивших в России трансформационных процессов. Деятельность китайских мигрантов, являясь одновременно субъектом (обуславливала необходимость корректировки курса экономического развития в крае) и объектом (регулировалась, в той или иной степени, сменявшими друг друга властными режимами) внутренней политики российского Дальнего Востока, стала составляющей дальневосточной региональной системы, аспектом развития российско-китайского взаимодействия на межрегиональном и межцивилизационном уровнях.

7. Включение китайских трудящихся в преобразования на территории России соответствовало коминтерновским установкам о развертывании в дальнейшем в Китае революционного движения с перспективой включения Китая в осуществление мировой революции. Китайские интернационалисты и прошедшие обучение в советских вузах студенты-китайцы должны были стать активными участниками предстоящих общественных трансформаций.

8. В 1923-1938 гг. китайское население вовлекается в социалистическое строительство на Дальнем Востоке и происходящие трансформационные процессы, формируя новое общество. С присоединением российского Дальнего Востока к РСФСР происходят значимые перемены в правовом положении китайского населения - китайские мигранты были включены в категорию «национальные меньшинства» (с присвоением им соответствующих прав нацменьшинства в советском государстве, что означало абсолютное изменение их социального положения в российском обществе), сохраняя, в то же время, свой правовой статус иностранцев. Таким образом, на протяжении всего исследуемого периода правовое положение китайских мигрантов активно эволюционирует, вызывая колебания системы межцивилизационного взаимодействия и формируя изменения в правовом поле российского общества.

9. Со свертыванием НЭПа на Дальнем Востоке, после конфликта на КВЖД 1929 г. изменяется состав китайского населения - на российской территории прекращают свою деятельность китайские предприниматели, количество китайских мигрантов уменьшается. Прекращают свою деятельность на советском Дальнем Востоке китайские общества. В то же время, формируется группа китайской интеллигенции, что было обусловлено взаимосвязью структуры с глобальной системой межгосударственных советско-китайских отношений.

10. Вплоть до 1938 г. - года масштабной депортации китайского населения с территории советского Дальнего Востока - китайские мигранты оказывали влияние на социально-экономическую обстановку в регионе. Китайские мигранты пополняли ряды дальневосточных рабочих, прислуги, огородников, ремесленников. Присутствие китайских мигрантов влияло и на криминогенную ситуацию в дальневосточном обществе.

11. Осуществлялись процессы реализации советской национальной политики в отношении китайских мигрантов на российском Дальнем Востоке. Была развернута система мероприятий по организации кооперативного, профсоюзного и стахановского движения, культпросветработа, реформа образования и театрального дела среди китайцев. Китайским мигрантам были действительно предоставлены права и возможности равноправного существования в советском государстве. Воплощение в жизнь принципов советской национальной политики открыло для китайского населения совершенно новые возможности в обучении, трудовой деятельности, реализации личностных потребностей.

12. Присутствие китайских мигрантов на российской территории обуславливало межцивилизационное взаимодействие русского и китайского населения. Оно не прекращалось не только в течение исследуемого периода, но и после масштабной депортации китайского населения, когда в правовом отношении китайские мигранты были исключены из категории «национального меньшинства» в советском государстве. Тем не менее, несмотря на значительное сокращение численности китайцев на советском Дальнем Востоке, на российской территории продолжается межцивилизационное взаимодействие народов России и Китая.

Таким образом, можно сделать вывод о том, что пребывание китайских мигрантов на дальневосточных российских территориях в исследуемый период и постоянное взаимодействие населения России и Китая оказало непосредственное влияние на дальнейшее развитие российско-китайских связей:

- был накоплен богатейший опыт взаимоотношений между народами двух соседствующих стран - России и Китая;

- были заложены прочные основы дальнейшего сотрудничества и взаимодействия на межрегиональном и межцивилизационном уровнях;

- в сознании китайских мигрантов был сформирован образ России, что, по возвращении китайских подданных на родину, оказывало влияние на дальнейшее восприятие ими происходивших в России социально-политических и экономических процессов;

- взаимовлияние двух цивилизаций на российской территории в период трансформационных преобразований в России способствовало развертыванию революционных процессов в Китае, актором которых являлись прибывавшие на родину китайские мигранты. Происходившие социально-политические перемены в Китае, трудящиеся которого рассматривались советским руководством как резерв в грядущих революционных преобразованиях, в дальнейшем оказывали непосредственное влияние на российско-китайские взаимоотношения.

Проведенное автором исследование истории пребывания китайских мигрантов на Дальнем Востоке России за восемь десятилетий российской истории (1858-1938 гг.) позволило проследить эволюцию правового положения и особенности хозяйственной деятельности китайского населения в сложнейших исторических условиях, впервые раскрыть и охарактеризовать специфические особенности присутствия китайцев на российской территории на этапах величайших общественных трансформаций. В процессе работы было выявлено, что сложившиеся исторически и закрепленные юридически в середине XIX в. отношения дружбы и сотрудничества между народами России и Китая продолжались и укреплялись, субъектом и объектом постоянного российско-китайского взаимодействия были китайские мигранты. Автором было установлено, что китайское население являлось важным составляющим аспектом всей системы российско-китайских отношений в дальневосточном регионе и, вместе с тем, сложной самостоятельной системой со множеством составляющих элементов и развитыми взаимосвязями внутри системы. Система китайского населения была разрушена только силовыми методами - а именно фактором обеспечения государственной безопасности, в условиях дальневосточного региона оказавшимся наиболее сильно воздействующим на систему.

Результаты проведенного автором исследования свидетельствуют о том, что межцивилизационные связи китайских мигрантов и российского населения на дальневосточных российских территориях и участие китайского населения в социально-экономических и социально-политических процессах на Дальнем Востоке России являлись важнейшими акторами взаимоотношений между Россией и Китаем. В данной работе автором была решена крупная научная проблема, что восполняет пробелы в истории китайского населения на Дальнем Востоке России и является значимым научным достижением в исследовании взаимодействия народов двух стран - России и Китая.

Китайская миграция сегодня является и в ближайшем будущем будет важным составляющим компонентом социально-экономической жизни Дальнего Востока России. Очевидным является огромный потенциал китайского труда для российского Дальнего Востока. И в процессе развития отношений России и Китая в XXI веке без изучения исторического опыта жизни и деятельности китайских мигрантов на Дальнем Востоке России невозможно будет достичь эффективных решений проблем, возникающих в ходе постоянного российско-китайского взаимодействия.

Литература

По теме диссертации опубликованы следующие работы:

Монографии:

1. Залесская, О.В. Российско-китайские приграничные отношения на Дальнем Востоке (1917-1924 гг.) / Под общ. ред. проф. Н.А. Шиндялова. - Благовещенск: Изд-во БГПУ, 2002. - 157 с. [9,8 п.л.]

2. Залесская, О.В. Китайские мигранты на Дальнем Востоке России (1917-1938 гг.). - Владивосток: Дальнаука, 2009. - 380 с. [23,8 п.л.]

Статьи в журналах перечня изданий ВАК РФ:

3. Залесская, О.В. Культурно-просветительная работа среди китайских рабочих на Дальнем Востоке России (20-30-е гг. XX в.) // Россия и АТР. - 2007. - № 3. - С. 139-151. [1,2 п.л.]

4. Залесская, О.В. Основные направления в образовании и обучении китайского населения на советском Дальнем Востоке в 20-30-е гг. XX в. // Отечественная история. - 2008. - №2. - С. 97-106. [0,8 п.л.]

5. Залесская, О.В. Государственная торговля советского Дальнего Востока с Северо-Восточным Китаем в 1920-е гг. // Проблемы Дальнего Востока. - 2008. - №3. - С. 43-57. [1,3 п.л.]

6. Залесская, О.В. Китайские театры на советском Дальнем Востоке. 20-30-е годы // Новая и новейшая история. - 2008. - №3. - С. 221-228. [0,6 п.л.]

7. Залесская, О.В. Контрабандная торговля с Китаем на советском Дальнем Востоке. 1920-1930-е гг. // Вопросы истории. - 2008. - №4. - С. 146-150. [0,6 п.л.]

8. Залесская, О.В. Китайские мигранты в условиях политической ситуации на Дальнем Востоке в конце 1920-х - середине 1930-х годов // Известия Российского государственного педагогического университета имени А.И.Герцена. - СПб., 2008. - N 12(86) : Общественные и гуманитарные науки (философия, история, социология, политология, культурология, искусствоведение, языкознание, литературоведение, экономика, право). - С. 52-62. [1,4 п.л.]

9. Залесская, О.В. Советская политика в отношении китайских мигрантов в 1920-е гг. // Вопросы истории. - 2009. - №1.- С. 137-141. [0,6 п.л.]

10. Залесская, О.В. Особенности кооперативного движения в среде китайских мигрантов на советском Дальнем Востоке (1920-1930-е гг.) // Известия Российского государственного педагогического университета имени А.И.Герцена. - СПб., 2009. - N 96 : Общественные и гуманитарные науки (философия, история, социология, политология, культурология, искусствоведение, языкознание, литературоведение, экономика, право). - С. 17-24. [1 п.л.]

11. Залесская, О.В. Участие китайских мигрантов в гражданской войне на российском Дальнем Востоке // Власть и управление на Востоке России. - 2009. - №1(46). - С. 103-108. [0,5 п.л.]

12. Залесская, О.В. Организация хозяйственной деятельности китайских мигрантов на Дальнем Востоке России (1920-1930-е гг.) // Проблемы Дальнего Востока. - 2009. - №3. - С. 37-49. [1 п.л.]

13. Залесская, О.В. Правовое положение китайских мигрантов на Дальнем Востоке России (1920-1930-е гг.) // Новая и новейшая история. - 2009. - №3. - С. 211-219. [0,7 п.л.]

14. Залесская, О.В. Интеграция китайских трудящихся в социально-экономическую жизнь Дальнего Востока России (1920-1930-е гг.) // Научные проблемы гуманитарных исследований. - 2009. - №4. - С. 32-39. [0,6 п.л.]

15. Залесская, О.В. Китайские колхозы на советском Дальнем Востоке (1930-е гг.) // Новый исторический вестник. - 2009. - №2(20). - С. 37-44. [1 п.л.]

16. Залесская, О.В. Особенности китайской рабочей миграции на российский Дальний Восток в кон. XIX в. - 1917 г. // Научные проблемы гуманитарных исследований. - 2009. - №5(2). - С. 47-55. [0,7 п.л.]

Статьи в сборниках материалов международных конференций:

17. Залесская, О.В. Фактор присутствия китайских мигрантов на Дальнем Востоке России (30-е гг. XX в.) // Проблемы развития приграничных территорий : Сборник материалов международной конференции / Под ред. д.п.н. Н.В. Лежневой. - Челябинск: Изд-во Челяб. гос. ун-та, 2006. - С. 140-145. [0,4 п.л.]

18. Залесская, О.В. Китаянки на советском Дальнем Востоке // История освоения Россией Приамурья и современное социально-экономическое состояние стран АТР : Материалы международной научно-практической конференции (г. Комсомольск-на-Амуре, 4-5 октября 2007 г.). - В 2 ч. - Комсомольск-на-Амуре: Изд-во АмГПГУ, 2007. - Ч.1. - С. 333-337. [0,3 п.л.]

19. Залесская О.В. Латинизация иероглифической письменности китайских мигрантов советского Дальнего Востока // Россия - Китай: взаимодействие двух культур, партнерство и сотрудничество : Сборник материалов международной конференции. - Благовещенск: Изд-во ГУ АО «Государственный архив Амурской области», 2008. - С. 139-146. [1 п.л.]

20. Залесская, О.В. Национальная политика ДВР в отношении китайских мигрантов // Приамурье - форпост России в АТР : Материалы международной научно-практической конференции (г. Благовещенск, 22-23 апреля 2008 г.). - Благовещенск: «ООО Поли-М», 2008. - С. 184-193. [0,7 п.л.]

21. Залесская, О.В. Роль китайских торговых обществ в жизни китайской диаспоры на российском Дальнем Востоке (кон. XIX в. - 1930-е гг.) // Дальний Восток : динамика ценностных ориентаций : Материалы международной научно-практической конференции (г. Комсомольск-на-Амуре, 22-24 сентября 2008 г.) / Редкол.: И.И. Докучаев (отв. ред.) и др. - Комсомольск-на-Амуре : ГОУ ВПО «КнАГТУ», 2008. - С. 619-624. [0,6 п.л.]

22. Залесская, О.В. Китайские мигранты в Дальневосточном крае во время конфликта на КВЖД 1929 г. // Актуальные проблемы исследования истории КВЖД и российской эмиграции в Китае : Материалы научного семинара с международным участием (г. Хабаровск, 21-22 ноября 2008 г.). - Хабаровск: Изд-во ДВГГУ, 2008. - С. 54-60. [0,4 п.л.]

Статьи в российских и зарубежных научно-теоретических журналах:

23. Залесская, О.В. Некоторые аспекты национальной политики в отношении китайских мигрантов на советском Дальнем Востоке в 20-30-е гг. XX в. // Социальные и гуманитарные науки на Дальнем Востоке. г. Хабаровск. - 2007. - №2. - С. 67-77. [1 п.л.]

24. Залесская, О.В. Торгово-экономические отношения Дальнего Востока СССР и Северо-Восточного Китая в 20-е гг. XX в. // Краеведение Приамурья. - 2007. - № 1. - С. 37-59. [2,7 п.л.]

25. Залесская, О.В. 1920-1930 нянь Чжунго Дунбэй юй Су Э юаньдун дицюй цзинмао гуаньси (Торгово-экономические связи Северо-Восточного Китая и советского Дальнего Востока в 1920-1930-е гг.) (на кит. яз.) // Сиболия яньцзю. г. Харбин. - 2008. - №2. - С. 47-50. [0,7 п.л.]

26. Залесская, О.В. Хозяйственная деятельность и правовой статус китайских подданных на Дальнем Востоке России в конце XIX - начале XX вв. // Краеведение Приамурья. - 2008. - №4. - С. 3-27. [3 п.л.]

Статьи в сборниках материалов Всероссийских и региональных научно-практических конференций:

27. Залесская, О.В. Государственная политика в отношении китайских мигрантов на Дальнем Востоке России (20-30-е гг. XX в.) // Демографическая ситуация в Приамурье: состояние и перспективы : Материалы региональной научно-практической конференции «Демографическая ситуация и миграционная политика в Приамурье: социально-экономические, правовые и медико-экологические аспекты» (г. Благовещенск, 10-11 февраля 2006 г.). - Благовещенск: ИПК «Приамурье», 2006. - С. 133-137. [0,6 п.л.]

28. Залесская, О.В. Россия и Китай на Дальнем Востоке в 1911-1949 гг. : геополитическое взаимодействие наций и государственных образований // Молодые ученые СГА. - М.: Изд-во СГУ, 2008. - С. 28-34. [0,3 п.л.]

29. Залесская, О.В. Издательская деятельность советского государства по просвещению китайских трудящихся Дальневосточного края (1920-1930 гг.) // Приамурье - век двадцатый : Материалы региональной научно-практической конференции (г. Благовещенск, 23-24 октября 2007 г.). - Благовещенск: Амурский областной краеведческий музей им. Г.С. Новикова-Даурского, 2008. - С. 158-162. [0,3 п.л.]

30. Залесская, О.В. Китайская миграция на Дальнем Востоке России (кон. XIX -нач. XXI вв.) // Внешнеэкономическая деятельность Амурской области. Развитие. Проблемы. Перспективы : Материалы региональной научно-практической конференции (г. Благовещенск, 4-5 декабря 2008 г.). - Благовещенск: Изд-во АмГУ, 2008. - С. 63-67. [0,3 п.л.]

31. Залесская, О.В. Кооперирование китайских трудящихся на советском Дальнем Востоке // Материалы 58-й научно-практической конференции преподавателей и студентов: В 3-х ч. - Благовещенск: Изд-во БГПУ, 2008. - Ч.1. - С. 114-120. [0,5 п.л.]

32. Залесская, О.В. Участие китайского населения в коллективизации на советском Дальнем Востоке: история и современность : Материалы Всероссийской научно-практической конференции Благовещенск: Амурский областной краеведч. музей им. Г.С. Новикова-Даурского, 2009. - С. 10-13.

Статьи в сборниках научных трудов:

33. Залесская, О.В. Социально-экономическое развитие Северо-Восточного Китая в 20-е гг. XX века // Сборник научных трудов молодых ученых ДальГАУ: Сборник научных трудов ДальГАУ. Вып.3. - Благовещенск: Изд-во ДальГАУ, 2003. - С. 138-145. [0,4 п.л.]

34. Залесская, О.В. Приграничные торгово-экономические связи российского Дальнего Востока и Северо-Восточного Китая в 1917-1924 гг. // Ученые записки Благовещенского государственного педагогического университета. Том 21. Гуманитарные науки: В 2-х частях / Под общ. ред. О.Н. Бархатовой, Благовещенск: Изд-во БГПУ, 2004. - Ч. 1. - С. 166-176. [0,7 п.л.]

35. Залесская, О.В. Контрабандная приграничная торговля и методы борьбы с ней на советском Дальнем Востоке // Вестник Амурских архивов. г. Благовещенск. - 2007. - №6. - Ч.1.- С. 154-166. [0,8 п.л.]

Размещено на Allbest.ru