Конница эпохи эллинизма (военный и социальный аспект)

Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

Автореферат

диссертации на соискание ученой степени доктора исторических наук

Специальность 07.00.03 -- всеобщая история (история древнего мира)

Конница эпохи эллинизма (военный и социальный аспект)

Нефёдкин Александр Константинович

Ставрополь

2007

Диссертация выполнена в Санкт-Петербургском государственном университете

Научный консультант: доктор исторических наук, профессор Фролов Эдуард Давыдович

Официальные оппоненты:

доктор исторических наук, профессор Беликов Александр Павлович

доктор исторических наук, профессор Кащеев Владимир Иванович

доктор исторических наук, профессор Климов Олег Юрьевич

Ведущая организация: Педагогический институт при Южном Федеральном университете.

Ученый секретарь диссертационного совета, доктор исторических наук Краснова И.А.

1. Общая характеристика работы

конница эллинизм всадник

Актуальность темы исследования. На всем протяжении истории государственных образований армия была важнейшим звеном, тесно связанным с жизнью и изменениями в социуме. Без анализа и понимания этой взаимосвязи невозможно представить общий ход исторического процесса. Еще в архаическую эпоху господство знати выражалось не только в том, что она стояла у руля государственного управления, но и в том, что она несла основную нагрузку на поле боя, прибывая в армию на коне вместе со своими сопровождающими, тогда как пехота играла вспомогательную роль. Именно конница была в это время главным родом войск в Великой Греции, Фессалии и Ионии, а также в интересующей нас Македонии, где она состояла из гетайров, высшей землевладельческой знати. Именно в период эллинизма, в отличие от предыдущих эпох, конница стала играть особую роль на поле боя, зачастую решая исход сражения.

На примере армии как составной части эллинистической цивилизации мы видим механизм взаимодействия западной, греко-македонской, и восточной культуры и их трансформации в процессе этого взаимодействия. Изучение конницы не только обеспечивает существенное приращение материала к базе данных по античному военному делу, но и позволяет более глубоко понять закономерности военно-исторического развития древнегреческого общества и всей античной цивилизации в целом. Все это, как и недостаточная изученность проблемы, обуславливает актуальность выбранной темы.

Объект и предмет исследования. Объектом исследования является военное дело древности, поскольку оно является одной из важнейших составляющих социально-экономических, политических, технологических и даже ментальных основ бытия любой древней цивилизации. Предметом выступает один из наименее изученных компонентов военного дела -- конница как отдельный род войск, её генезис, становление, развитие и специфические особенности в период эллинизма.

Источниковая база исследования. Важнейшими источниками по теме являются нарративные, в которых можно найти информацию об историческом развитии, тактике и стратегии конницы, изобразительные (рельефы, фрески, монеты), демонстрирующие нам внешний вид и, иногда, тактику воинов, а также археологические находки, показывающие нам комплекс вооружения и реальные остатки оружия. Среди литературных источников особое место занимают специальные военные трактаты, в частности «Тактики», в которых, наряду с их основным сюжетом -- описанием отрядов и маневров македонской фаланги -- речь идет и о коннице. Собственно от эпохи эллинизма сохранился один трактат данного жанра -- «Тактическое искусство» философа Асклепиодота (I в. до н. э.), как считается, ученика стоика Посидония Родосского. Уже в антикварном ключе с подробным рассказом об эллинистическом военном деле, написана «Теоретическая тактика» Элиана (ок. 110 г.), посвященная императору Траяну, который обращался к эллинистическим образцам для реформирования римской армии и создания нового устава. К этому кругу сочинений принадлежит и «Тактическое искусство» известного историка Флавия Арриана (ок. 89 - между 169 и 180 г.), написанное в 136 г. В целом, сложность изучения информации, содержащейся в «Тактиках», заключается в определении грани, отделяющей теоретические установки от реальной практики эллинистической эпохи, ведь сохранившаяся информация для сопоставления обычно весьма скудна. Впрочем, даже теоретические схемы вполне могли базироваться на реальной военной практике, которую авторы пытались обобщить и схематизировать.

Исторические сочинения, повествующие о событиях эллинистической эпохи, не многочисленны, информация же о коннице вообще встречается в них ad hoc. Из данной группы источников, в первую очередь, следует назвать 16-20 книги «Исторической библиотеки» Диодора (ок. 90-21 гг. до н. э.), в которых описываются события, начиная со времени правления Филиппа II и заканчивая битвой при Ипсе. Основными источниками информации по эпохе македонских завоеваний являются «историки Александра»: Флавий Арриан, сохранивший в своем сочинении «Анабасис Александра» переложение воспоминаний участников похода Птолемея и Аристобула, и Квинт Курций Руф, описавший экспедицию Александра в «Истории Александра Македонского» на основании другой исторической традиции, восходившей к Клитарху. Сведения, сообщаемые Плутархом (ок. 46 - после 119 г.) в биографиях Эвмена, Деметрия, Пирра, Арата и Филопемена, как бы заполняют лакуну, имеющуюся у нас по событиям III в. до н. э. Сохранившиеся части «Всеобщей истории» Полибия (ок. 200-120 гг. до н. э.) рассказывают о событиях эпохи установления римского господства с 264 (подробно с 221 г.) по 144 г. до н. э. Третья и сохранившаяся часть четвертой декады Тита Ливия (59 г. до н. э-17 г.) повествует о событиях 201-167 гг. до н. э., описываемых по материалам несохранившейся части труда Полибия. События Сирийской войны и противостояния Рима и Митридата VI Эвпатора описаны Аппианом (ок. 100-170 гг.) в 12-13 книгах его «Римской истории». Сведения других авторов менее важны.

Важное значение для определения социального статуса всадников и системы организации конницы имеют сохранившиеся папирусы из Египта птолемеевской эпохи, особенно документы из Тебтюниса в Фаюме второй половины II в. до н. э. Некоторые сведения о сюжете мы можем найти и в материалах вавилонских табличек и эпиграфических источников с территории государства Селевкидов.

Степень разработанности проблемы. До середины XIX в. период эллинизма активно не изучался и в изложениях общего хода военной истории от эпохи Александра сразу переходили к римским сюжетам. Первые работы, специально посвященные греческой коннице, рассматривали афинский материал, поскольку по этому региону имеется бьльшее количество данных, чем по другим областям Греции. Первая монография по этой теме, выполненная на высоком научном уровне, принадлежит французскому исследователю А. Мартену, собравшему и обобщившему сведения нарративных (литературных и эпиграфических) источников, включая и эпоху эллинизма Martin A. Les cavaliers athniens. Paris, 1886.. Автор разбирает сюжеты, связанные не только с историческим развитием конницы, но и с проблемами комплектования, состава и командования афинской конницы.

Другой темой исследований стало изучение социального положения всадников в государствах Птолемеев и Селевкидов. По мере публикации папирусов всё более стали проявляться контуры плохо известной нам по литературным источникам армии Лагидов, ее организации, состава, способов комплектования, чему посвятили свои работы немецкие исследователи П. Майер, В. Шубарт и Ф. Юбель, голландский египтолог Э. Вант Дак, а также французский папиролог Ж. Лескье в своей фундаментальной монографии о птолемеевской армии, которая не потеряла своего значения до сих пор Meyer P.M. Das Heerwesen der Ptolemer und Rоmer in Egypten. Leipzig, 1900; Schubart G. Questiones de rebus militaribus, quales fuerint in regno Lagidarum: Dissertatio inauguralis historica. Breslau, 1900; Lesquier J. Les institutions militaires de l'gypte sous les Lagides. Paris, 1911; Uebel F. Die Kleruchen Egypten unter den ersten sechs Ptolemeer. Berlin, 1968; Van't Dack E. Ptolemaica selecta: Etudes sur l'armee et administration lagides. Lovanii, 1988.. По мере накопления эпиграфического материала и его анализа больше появилось данных о положении греко-македонских колонистов Селевкидов, которое рассмотрели в своих работах французский исследователь Ж. Раде, американские антиковеды Г. Коэн и Р. Биллоуз, а также В. Чериковер Radet G. De coloniis a Macedonibus in Asiam cis Taurum deductis: Dissertatio. Parisiis, 1892; Tscherikower V. Die hellenistischen Stadtegrundungen von Alexander dem Grossen bis auf die Romerzeit. Leipzig, 1927; Cohen G.M. The Seleucid Colonies: Studies in Founding, Administration and Organisation. Wiesbaden, 1978; Idem. The Hellenistic Settlements in Europe, the Islands, and Asia Minor. Berkeley; Los Angeles; Oxford, 1995; Billows R.A. Kings and Colonists: Aspects of Macedonian Imperialism. Leiden, 1995..

В настоящее время интерес к коннице (как и к военному делу античности вообще) усилился, о чем свидетельствует факт появления четырех монографий на эту тему в течение 15 лет. Виргинский антиковед Г. Бью написал на основании своей диссертации (1979 г.) монографию, в которой анализируется история и социальный статус афинских всадников, в основном, классического и в меньшей степени эллинистического периода Bugh G.R. The Horsemen of Athens. Princeton, 1988.. В 1993 г. появилась фундаментальная монография австралийского историка Й. Спенса, также написанная на основе своей диссертации (1988 г.), которая посвящена афинской коннице классической эпохи Spence I.G. The Cavalry of Classical Greece: A Social and Military History with Particular Reference to Athens. Oxford, 1993.. Автора интересуют две сферы -- военная и социальная: тактика, комплектование, вооружение и роль всадников в обществе. В следующем году выходит в свет книга вашингтонского исследователя Л. Уорли, видевшего задачи своей работы в изучении роли всадников на полях сражений, начиная с микенского периода и заканчивая Восточным походом Александра Македонского Worley L.J. Hippeis: The Cavalry of Ancient Greece. Boulder; San Francisco; Oxford, 1994.. Наконец, в 2002 г. американский классицист Р. Гейбел опубликовал свою монографию о кавалерийских операциях в Древней Греции в период между 500 и 150 г. до н. э. Gaebel R.E. Cavalry Operations in the Ancient Greek World. Norman, 2002. В работе автор показывает свое понимание развития конницы, которая появилась в Южной Греции лишь с середины V в. до н. э., приобрела большое значение в первой половине IV в. до н. э. и выигрывала кампании в экспедиции Александра благодаря координации действий с пехотой.

Отечественная историография, историография одной страны, естественно, уступает по количеству работ обширной западной. Главным образом интересующая нас тема затронута в трудах по истории военного искусства вообще или конницы в частности. В последней четверти XIX в., когда в связи развитием огнестрельного оружия значение конницы упало, и среди военных теоретиков шли споры о роли кавалерии в кампаниях, появился интерес к истокам последней, к ее истории. Появляются труды по истории конницы, сначала переводные иностранные Нолан Л.Э. История и тактика кавалерии // Военная библиотека. Т. III. СПб., 1871. С. 1-293; Денисон Дж.Т. История конницы. Т. I-II. СПб., 1897 (второе изд. -- М., 2001)., а затем и отечественные Марков М.И. История конницы. Ч. 1. Тверь, 1886; Сахаров В.В. История конницы: Курс офицерской кавалерийской школы. СПб., 1889.. В этих работах согласно историко-хронологическому принципу описывается организация, вооружение и тактика конницы.

Современные отечественные работы, анализирующие собственно армию и конницу, как ее составную часть, немногочисленны. Научная историография, специально разрабатывающая проблемы эллинистической конницы, отсутствует, за исключением работ автора этих строк, список которых приведен в конце автореферата. Можно также указать на статью казанского антиковеда А.С. Шофмана, рассмотревшего военные реформы Александра, и на статью историка из Ставрополя М. В. Нечитайлова Шофман А.С. Армия и военные преобразования Александра Македонского // ВДИ. 1972. № 1. С. 171-186; Нечитайлов М.В. Кавалерия Александра Македонского // Para bellum. № 10. 2000. С. 35-52.. Особенно интенсивно изучались в СССР социально-экономические проблемы, связанные с социальной ролью всадников. В частности, институт клерухии в Египте рассматривался историками в контексте землепользования в долине Нила, а проблемы греческого полиса на Востоке и Селевкидские военные колонии -- наряду с системой землепользования и набора Зельин К.К. Земли клерухов в Керкеосирисе по данным тебтюнисских папирусов // ВДИ. 1948. № 3. С. 36-51; Он же. Исследования по истории земельных отношений в Египте II-I веков до нашей эры. М., 1960. С. 197-218; Кошеленко Г.А. Греческий полис на эллинистическом Востоке. М., 1979..

В современной историографии изучение конницы греков ведется с двух точек зрения: с социальной (набор, состав и организация) и с военно-исторической (история развития, вооружение, тактика). Лучше разработанными являются сюжеты, касающиеся всадников микенского, гомеровского, архаического и классического периода, тогда как периоду эллинизма не посвящено ни одного монографического исследования, а имеется лишь разбор отдельных родов конных войск или рассмотрение конницы в отдельной стране. Это, как представляется, связано с узкой специализацией современных исследователей, ведь данная тема отличается разнообразием источников, значительная часть из которых нелитературная (эпиграфические, нумизматические, иконографические, папирологические), с разбросанностью материала по территории различных древних государств, со сложностью в определении стержня, на котором может базироваться исследование, и, конечно, с отсутствием хрестоматии, где были бы собраны сведения источников по теме, что значительно облегчило бы дальнейшее исследование.

Цели и задачи исследования. Общей целью работы является анализ феномена конницы в целом и отдельных ее родов, существовавших, начиная с эпохи Филиппа II и заканчивая I в. до н. э. Для достижение этой цели необходимо решить следующие конкретные задачи:

1. Собрать информацию, буквально по крупицам рассеянную по самым различным видам и типам исторических источников.

2. Критически, с опорой, прежде всего на источники, проанализировать немногочисленные специальные работы по избранной теме, отметить достижения предшественников, акцентировать внимание на спорных и нерешённых аспектах, дать их самостоятельное авторское решение.

3. Изучить состояние конницы в эпоху, предшествовавшую преобразованиям Филиппа II и Александра Македонского, показать их вклад в развитие кавалерии.

4. Подробно рассмотреть дальнейшую эволюцию конницы в период эллинизма: причины, цели, итоги, последствия, значение.

5. Исследовать оснащение всадника и коня, и на этой основе создать универсальную классификацию видов конницы, в соответствие с античной и современной военной теорией.

6. Тщательно проанализировать ту роль, которую играла конница на полях сражений в тесном взаимодействии с пехотой и элефантерией.

7. Рассмотреть систему и принципы комплектования всадников.

8. Исследовать связь службы всадников с земельными владениями.

9. Показать на примере конницы взаимодействие западного и восточного элемента в военном деле и культуре эллинистических государств.

Хронологические рамки исследования совпадают с традиционной датой эллинистической эпохи -- 334-30 гг. до н. э. Поскольку основы для последующего развития конницы были заложены Филиппом II (359-336 гг. до н. э.), то казалось совершенно естественным начать работу именно с рассмотрения событий времени его царствования с небольшим обзором более древней истории, от которой сохранились лишь небольшие фрагменты. Основной же блок информации по теме заканчивается Митридатовыми войнами.

Географически работа охватывает территорию Селевкидской державы вплоть до Средней Азии, а также Балканский полуостров и Египет. В частности, анализируется эволюция конницы в Афинах, в городе -- эталоне развития полиса в предшествующие эпохи, в Фессалии, где всадники по традиции продолжали играть значительную роль, в державе Селевкидов, представлявшей наиболее типичную эллинистическую монархию и в государстве Лагидов, которое показывает нам другой вариант развития военного дела. Разбор сведений о коннице этолийского и ахейского союза вследствие скудости и неинформативности данных пришлось оставить в стороне от рассмотрения. Данные из Великой Греции приводятся, в основном, в связи с развитием конницы тарентинцев, тогда как материал, происходящий с территории Боспорского царства -- для сопоставления и более отчетливого выявления особенностей и путей развития конницы.

Методологическая основа диссертации. Работа базировалась на взвешенном доверии к источнику, на своеобразной «презумпции невиновности» данных. Ведь если последний сообщает заведомо фантастические данные, то можно попытаться верифицировать его информацию, сопоставив ее с аналогичными свидетельствами, известными нам из других источников. Именно этот сравнительно-текстологический метод позволяет сопоставить свидетельства различных авторов между собой с целью выявления общих источников и способов их использования. Главным же методом работы с военно-историческим материалом является компаративный антропологический анализ источников, в целом не противоречащий традиционному сравнительно-историческому методу. Основная особенность данного подхода состоит в широком сопоставлении сходных явлений военного дела разных эпох, что позволяет понять и интерпретировать плохо или почти неизвестные аспекты военного дела древности. Основанием для этого является аксиома о том, что homo sapiens везде остается человеком со своими психологическими и физическими возможностями и потребностями. На войне же особое значение имеет психологический фактор, который связан с обычными стереотипами поведения индивидуума в экстремальной ситуации, каковой и является обстановка войны вообще и сражение в частности. Поэтому при сходном уровне развития военной культуры возникают и аналогичные явления в боевой практике. Составной частью этого подхода является сравнительно-типологический анализ различного рода источников, в котором свидетельства памятников письменности коррелируют с иконографическим, нумизматическим и археологическим материалом.

В основе нашего исследования лежит общенаучный метод структурного системного анализа, предполагающего рассмотрение явления во взаимосвязи и развитии в совокупности всех его составляющих существенных элементов. В данном случае - как изучение единого и неразделимого комплекса политической и военной истории, всех государственных институтов, социальной структуры, разных направлений политики, идеологии, культуры. А также принцип историзма как способ изучения явлений в процессе их возникновения и эволюции, в тесной связи с конкретными историческими условиями, что способствует выявлению качественного и количественного своеобразия явлений, общего и особенного.

При таком методе научного анализа эллинистический мир предстаёт перед нами не хаотическим нагромождением стран и народов, а единой системой, подчинённой определённым законам развития. Исследование конкретных исторических сюжетов осуществляется на основе историко-критического метода, а также с помощью разработанных современным антиковедением методов изучения исторических источников, явлений и процессов.

Часто мы будем излагать собственные версии, существенно отличающиеся от общепринятого восприятия, но это всего лишь гипотезы и версии, отнюдь не претендующие на истину в последней инстанции. Мы будем стремиться к взвешенному изложению, избегая излишней категоричности, чтобы оставлять простор для существования и других взглядов.

Научная новизна исследования определена тем, что диссертация является единственным в историографии исследованием монографического характера, посвященным греческой коннице эпохи эллинизма. Работа призвана заполнить существенный пробел в историографии. Новым стал и подход к истории конницы с точки зрения военно-антропологического компаративного метода на основании всего комплекса существующих источников.

Основные тезисы, выносимые на защиту:

Ї согласно военному, экономическому, социальному и политическому развитию эллинистического мира можно выделить следующие этапы развития конницы: эпоха правления Филиппа II и Александра III (359-324 гг. до н. э.); «кавалерия империи» (324-321 гг. до н. э.); «эпоха диадохов» (320-270-е гг. до н. э.); эпоха эллинизма (270-е -- 30 г. до н. э.).

Ї с конца III в. до н. э. начинается новый этап развития конницы Селевкидов, связанный с заимствованными от парфян катафрактами, а со второй половины II в. до н. э. начинается последняя стадия развития конницы;

Ї с середины II в. до н. э., судя по эпиграфическим данным, в Афинах наступает новый этап развития конницы, связанный с интенсивным использованием тарентинцев;

Ї полное слияния восточного и европейского элемента внутри конницы можно найти только в последний год жизни Александра и, вероятно, в период регентства Пердикки (324-321 гг. до н. э.). Позднее восточные, греческие и македонские отряды составляли отдельные подразделения, взаимодействовавшие внутри одной армии;

Ї колонисты из новых городов, основанных Александром, должны были поставлять не только пехоту, но и конницу;

Ї всадники набирались из греко-македонских городов царства Селевкидов;

Ї согласно универсальному делению конницы, тяжелой конницей будут катафракты и копьеносцы, средней Ї эллинистические и греческие копьеносцы, а легкой Ї дротикометатели и лучники;

Ї сариссофорами в армии Александра были фракийцы и пеоны, вооруженные кавалерийской сариссой Ї типичным северобалканским копьем;

Ї димахи Александра не были отдельным корпусом типа драгунов Нового времени, это были пехотинцы, посажанные на коней в связи с военной необходимостью;

Ї после вторжения галатов (с 270-х гг. до н. э.) в эллинистическом мире под влиянием последних распространилась щитоносная конница и вместе с ней метательная тактика.

Практическая значимость исследования заключается в том, что фактические данные и выводы могут быть использованы для дальнейших научных исследований различных аспектов античной культуры, для разработки курсов лекций, учебно-справочных изданий, пособий по древней, всеобщей и военной истории, а также в качестве материала для сравнения исследователями других исторических эпох.

Апробация результатов исследования. Основные положения диссертации излагались автором в форме доклада на следующих международных, всероссийских и региональных конференциях: «Боспорское царство как историко-культурный феномен» (Государственный музей истории религии, СПб., 1998); «Военная археология: Оружие и военное дело в исторической и социальной перспективе» (ГЭ-ИИМК, СПб., 1998); «Античное общество-3» (СПбГУ, 1999); «Жебелёвские чтения-III», «IV», «VI» и «VII» (СПбГУ, 2001, 2002, 2004, 2005); «Первая» и «Вторая» и «Третья международная конференция по эллинистическому военному делу» (Институт археологии Торуньского университета Миколая Коперника, Польша, 2003; Валенсийский институт классических и восточных исследований, Испания, 2005; Университет Франсуа Рабле в Туре, Франция, 2007); «Оружие и доспехи как показатели культурной передачи» (Университет Мартина Лютера в Галле--Виттенберге, Германия, 2003); «Война и военное дело в античном мире» (СПбГУ, 2004), «Древняя “Тактика”: древнее военное сочинение и его наследие» (Институт археологии Торуньского университета Миколая Коперника, 2005); «Чтения по военной истории» (СПбГУ, 2005); «III Ежегодная научная конференция молодых ученых “Война на Востоке”» (СПбГУ, 2005). Диссертация обсуждалась вся и по частям на кафедре истории древней Греции и Рима исторического факультета СПбГУ. Диссертантом периодически читался спецкурс «Военное дело древних греков» для студентов этой кафедры. Результаты исследования также отражены в опубликованных монографиях, статьях, переводах, рецензиях и тезисах докладов, список которых приводится в конце автореферата.

Структура и содержание диссертации. Работа состоит из введения, пяти глав, заключения, списка сокращений, иллюстративного приложения и библиографии, включающей в себе как список основных источников, так и современную научную литературу.

2. Основное содержание работы

Во «Введении» приводится источниковедческий и историографический обзор, ставятся задачи и очерчивается предмет исследования, обосновывается актуальность выбранной темы.

Глава I: «Конница в эпоху Филиппа II и Александра III». В V-IV вв. до н. э. Македония находилась между двух огней: фракийцами и иллирийцами, с одной стороны, и греками, с другой. Эти противники оказывали влияние на военную культуру македонян. Цари Нижней Македонии, ясно осознавая слабость своей военной организации, проводили военные преобразования, которых, однако, оказывалось недостаточно для выведения армии на передовые военные рубежи. Походные войска состояли из македонских всадников, греческих гоплитов и варварской легкой или средней пехоты. Македонская пехота была слаба и еще отец Филиппа II, Аминта III (393-370 гг. до н. э.), опирался на наемников и союзников, а не на ополчение македонян (Xen. Hell., V,2,38; Diod., XV,19,3). Как ни странно, конница из нижней равниной Македонии не была сильна, ведь в источниках она действует неэффективно, и, наоборот, всадники из верхней части царства более действенны в бою, что, вероятно, объясняется их бьльшей военной закалкой, а также тактикой и вооружением, приспособленными для борьбы с неспокойными соседями.

Согласно македонской военной традиции, сложившейся к середине IV в. до н. э., наиболее боеспособной частью армии Македонии была все же конница, в которой служила знать. Учитывая эту традицию, Филипп значительно увеличил численность конников, раздавая поместья новым всадникам-гетайрам. Для увеличения боеспособности кавалерии он ввел клинообразное построение, позволявшее всадникам лучше маневрировать, следуя за командирами, стоящими впереди в острие и указывавшими направление атаки. Заимствование этого построения произошло во второй половине 50-40-х гг. IV в. до н. э. от одрисов. Именно Филипп сделал из конницы значимый вид вооруженных сил, действия которого приносили победу.

Для борьбы с персидской армией, важнейшую часть которой составляла конница, наследнику Филиппа Александру потребовалось увеличить и долю кавалерии в экспедиционной армии, подняв ее с классического у греков соотношения с пехотой 1 : 10 до 1 : 6. Конницу составляли 1800 гетайров из Нижний Македонии, всадники же из верхней части страны были оставлены Антипатру. Наряду с 1800 фессалийцами, в походе также участвовали 600 греческих союзных всадников из Южной и Средней Греции. При переходе через Геллеспонт конных, более высокооплачиваемых, наемников у Александра не было -- не позволяли финансовые возможности. Самих греков Александр особо не ценил как боевую силу, оставляя их в гарнизонах и направляя на подавления восстаний. Положение конных фракийцев в армии до конца не ясно: они были наемниками, или, скорее, зависимыми союзниками. По своему статусу контингенты в армии различались: наиболее привилегированными были македоняне, затем шли свободные греки, ниже стояли зависимые фракийцы.

Первое серьезное реформирование армии произошло в конце 331 г. до н. э. в Ситтакене, когда к Александру подошли большие подкрепления из Македонии. Видимо, несмотря на понесенные в ходе кампании потери, эскадроны-илы у гетайров оказались укомплектованы полностью, если не сверхштатно. К этому времени персидская полевая армия трижды потерпела поражение и стало ясно, что в ближайшее время генеральных сражений не будет. Понадобилось сделать армию более мобильной, как организационно, так и тактически. Ила была разделена на два лоха, командиры же в них стали назначаться не по этническому принципу, а согласно боевым заслугам, позволившее Александру усилить свой контроль над ними, что шло в русле будущей имперской политики царя, в отказе от национальных барьеров. Атрибутация «сотни» () в составе кавалерии не ясна, можно предполагать, что это было синонимичное название для лоха или отряд азиатской конницы. Отряд гетайров, состоявший из 60 всадников, упоминается в источниках, возможно, это -- тетрархия, четверть илы (Plut. Alex., 43,1; Arr. Anab., III,29,1). После 330 г. до н. э. в коннице появляется новое соединение -- гиппархия. Исследователи насчитывают восемь гиппархий, в каждой из которых, считая чисто математически, было до тысячи всадников, в том числе менее трех сотен македонян. Появление гиппархий было вызвано стремлением создать более крупные соединения тяжеловооруженной кавалерии, которые могли бы самостоятельно действовать вместе с пехотой и легкой конницей во время специальных экспедиций, часто высылаемых царем во второй половине Восточного похода. В 330 г. до н. э. в Дрангиане после казни командующего конницей гетайров Филоты произошло реформирование и общий системы командования. При возросшей подозрительности царя он поставил над гетайрами двух своих ближайших сподвижников: друга детства Гефестиона и Клита Черного, командира царской илы, брата кормилицы царя. Возможно, Клит продолжал одновременно быть командиром царской илы.

В 330 г. до н. э. Александр, рассматривая себя в качестве наследника ахеменидского престола, стал вводить персидские порядки в государстве, трансформируя «патриархальную» македонскую монархию в восточную. Так появилась должность тысячника-хилиарха, которую занял Гефестион. Тут мы видим слияние в одном лице двух должностей Гефестиона: кавалерийского командира и хилиарха-визиря. Как новый персидский царь Александр стал инкорпорировать в армию своих подданных -- азиатов. На первом этапе, в 330-325 гг. до н. э., он присоединял отдельные отряды, в которых сохранялась своя организация и командиры. Причем царь использовал именно всадников восточных иранцев, которые были одними из наиболее боеспособных в ахеменидской армии, что сам Александр мог оценить в ходе кампании. В начале похода у Александра не было настоящих конных метателей. Они появились лишь в Иране и Средней Азии -- сначала дротикометатели (видимо, мидяне), а затем лучники, которые составили действенный противовес своим иранскими сородичам в ходе кампании. На втором этапе инкорпорирования, в 324 г. до н. э., бактрийцы и персы были введены в ряды гетайров: девять из них было зачислено в агему, а остальные составили отдельные гиппархии, которые должны были сражаться вместе с македонскими и одной смешанной. Возможно, во избежании внутренней конфронтации иранцы составляли отдельные илы со своими национальными командирами. Царь был вполне удовлетворен конницей гетайров, поэтому он инкорпорировал туда персов, а не создавал в основной армии отдельные специальные соединения азиатов, по типу пеших эпигонов. Ведь гетайры успешно сражались с персидскими всадниками и побеждали их своим же македонским оружием. В то же время именно персидские всадники, зачисленные в гетайры, успешно могли сражаться со своим традиционным оружием против хорошо им известных азиатских конников. И, наконец, во время бунта в Описе Александр решил полностью заменить конницу гетайров на персидскую, включая агему, однако, видимо, этого не произошло вследствие урегулирования конфликта (Diod., XVII,109,3; Arr. Anab., VII,11,1-3).

На примере конницы гетайров и персидско-македонской фаланги мы ясно видим, что военная политика Александра была вызвана не только недостатком людских резервов (хотя и этот фактор явно сказывался), но, как явствует из примера комплектования агемы, политикой, направленной на привлечение азиатов, главным образом, персов, в государственные структуры и, в первую очередь, в армию, как в основу государства, призванную сцементировать вновь созданную империю.

В войне Александр был нападающей стороной, и его стратегия заключалась в постоянном движении вперед, в нападении, в решении судьбы кампании в генеральных сражениях с целью, разбив основные силы врага, закончить войну быстрее. В битвах он использовал тактику, которую применяли до него Филипп и Эпаминонд: сосредоточение сил на направлении главного удара. В отличие от типичной греческой армии, где конница на поле боя сражалась с вражескими всадниками, а пехотинцы билась с неприятельской пехотой, в македонской армии было налажено взаимодействие между пехотой и конницей. Кавалерия наносила основной удар, а пехота, входя в сражение, оттягивала на себя основную массу вражеских пехотинцев. Главный удар Александр наносил конницей правого фланга, гетайрами и продромами, правый фланг которых прикрывали легкие пехотинцы. Острие атаки было устремлено на вражеского полководца, после гибели или бегства которого плохо спаянные азиатские воинства должны были разбегаться. После же прорыва центра строя противника оба его фланга обращались в бегство. Задача левого крыла Александра сводилась к тому, чтобы разбить правофланговую конницу врага и не дать ему возможности перебросить подкрепления с этого крыла на другие участки боя, тогда как фаланга громила пехоту противника, стоявшую против нее. В отличии от битв Нового времени, где кавалерия стремилась опрокинуть вражеских всадников в ходе нападения, конница Александра атаковала, чтобы сражаться врукопашную. Хотя македонская кавалерия была нападающей силой, Александр, тем не менее, не решался нападать на плотно построенную многочисленную пехоту врага. В подобных ситуациях действовало общее правило: конница не добьется успеха, атакуя готовую сопротивляться пехоту, стоящую в плотном неразорванном строю. Сам Александр с агемой гетайров возглавлял атаку, а не управлял сражением из тыла. Этого требовала традиция «героического века», согласно которой царь должен был своим примером воодушевлять воинов на схватку. Подобное местонахождение полководца снижало возможность управления войсками на поле боя и маневрирования в ходе схватки. Разгромив фланги, Александр устремлялся с конницей в длительное нетипичное для греков преследование, позволявшее нанести врагу максимальные потери в живой силе, лишив его возможности собраться вновь. Во время осад всадники несли сторожевую службу, причем они не всегда сражалась в конном строю, а специально спешивались, когда условия местности или обстановка осады препятствовали им действовать верхом.

Каждый вид конницы в армии Александра играл в кампании свою роль, которая лучше к нему подходила и для которой он был подходяще снаряжен: продромы были разведчиками и авангардными бойцами, гетайры и фессалийцы -- основной ударной силой, греки (наемники и союзники) -- вспомогательными частями. Конница была неотъемлемой частью экспедиционных корпусов, которые Александр отделял от армии в ходе кампании для различных операций.

Глава II: «Развитие конницы в эпоху эллинизма». В период регентства Пердикки имперская армия еще продолжала быть единой, тогда как местные сатрапы располагали своими силами. Однако после смерти регента началась дезинтеграция центральной армии, разделившейся между Антигоном и Эвменом. Конные и пешие армии диадохов состояли из пяти главных частей: гвардейских формирований, являвшихся ядром войска; гарнизонных частей, размещенных в сатрапиях еще Александром и состоявших, в основном, из греческих наемников; военных поселенцев, новых (македонян, греков, фракийцев) и старых (главным образом, иранцев); вновь нанятых наемников; пестрых азиатских ополчений, которые в разных сатрапиях набирались в соответствии с принятыми там еще при Ахеменидах традициями.

Во время борьбы диадохов изменился сам характер войны. Если при Александре борьба шла с войсками Ахеменидского государства -- боролись две совершенно разные силы, то теперь сражались между собой не только полководцы, вышедшие из одной военной школы, имевшие схожие стратегические и тактические взгляды и даже лично знавшие друг друга, но и схожие, располагавшие однотипными (но в разном соотношении контингентов) армии. Войска зачастую строились зеркально друг против друга. Диадохи продолжали военные традиции Александра, что выражалось в четкой структуре армии, организации тренинга воинов, неплохой логистике, быстроте передвижения, экономии сил для атаки в нужный момент, в традиции ударного и обороняющегося крыла (построение косым строем), во взаимодействии тяжеловооруженной македонской кавалерии и легкой азиатской конницы. Основные задачи конницы по-прежнему состояли в борьбе со вражескими всадниками противоположного крыла, в разгроме и преследовании, во время которого кавалерия, однако, обычно отрывалась от основной линии своих войск. Вместе с тем, слабее стала координация между разными родами войск даже внутри одного крыла. Если конница оставалось основной атакующей ударной силой, то решающей силой на поле боя оказалась македонская фаланга, поражение которой, собственно говоря, и решало исход битвы. Именно эта значимость на полях сражения придавала фалангитам значимую социальную роль в армейской и государственной жизни. Особенностью тактики периода стало стремление захватить обоз противника, где находились семьи и имущество врагов, и тем самым деморализовать неприятеля. В эту эпоху стали использовать боевых слонов, которые эффективно боролись с вражеской конницей, в частности, блокирую атаки последней (Ипс), но обычно животные сражались друг с другом. В целом, в военном деле диадохов продолжались военные традиции Александра, которые модифицировались в соответствии с изменениями военно-политических и социально-экономических условий того времени.

Из эллинистических государств в диссертации рассматриваются наиболее типичные государственные образования периода: как образец полиса в новом мире -- Афины, как пример федерального государства -- Фессалия, как образцы монолитных монархий -- Македония и Египет; как пример разнородной империи -- держава Селевкидов. В эллинистический период армия Афин была небольшой. Она базировалась на подразделениях, состоявших из отборных от фил воинов-эпилектов, небольшом отряде всадников и значительном количестве наемников, лишь при необходимости собирали ополчение, в особенности, во время осад. Очередной, четвертый, согласно Й. Спенсу, этап развития конницы Афин начался около 320 г. до н. э., когда корпус конницы был уменьшен с 1000 всадников до 200-300 Spence I.G. The Cavalry… P. 9-17.. По общему правилу сам всадник должен был приобретать себе снаряжение, однако уже во время Ксенофонта считалось, что филархи несут ответственность за вооружение своих всадников и должны требовать от последних вооружаться согласно с традициями (Xen. Hipp., 1,22-23). С середины II в. до н. э., судя по эпиграфическим данным, можно выделить новый (пятый) этап, связанный с интенсивным использованием дротикометателей-тарентинцев. Естественно, и ранее Афины располагали отрядами легких всадников: во второй половине V в. до н. э. -- конными лучниками, а в IV-III вв. до н. э. -- продромами, однако они были вспомогательным родом войск по отношению к более многочисленным конными копьеносцам.

Фессалийская конница на всем протяжении ее сохранившейся в источниках истории была тяжелой, сражавшейся копьями, сначала метательными или метательно-ударными, а затем колющими. Она действовала в территориальных отрядах-илах, первоначально состоявших из аристократов и их свит, а позднее -- из горожан. Видимо, таг Ясон Ферский в первой трети IV в. до н. э. стал обучать всадников сражаться в ромбовидном строю, в котором легче было маневрировать, в частности, поворачивать, отступать и затем вновь наступать, то есть действовать, как в обычной конной битве. Внутри ромба, скорее всего, ставились хуже вооруженные и менее обученные всадники, возможно, пенесты, которые могли сопровождать своих господ в битве. Именно в таком построении особенно было удобно использовать колющее копье типа ксистона. Как долго и как интенсивно использовалось ромбовидное построение, не ясно, но похоже, что в середине II в. до н. э. оно сменилось обычным для греков прямоугольным построением. Фессалийцы были сильны, сражаясь именно в сплоченных отрядах, тогда как в стычках и в различных действиях по типу легкой кавалерии они были слабы. Они сражались без помощи гамиппов -- настолько они были уверены в своих силах, хотя обычно бились с конницей врага, не отваживаясь атаковать построенных гоплитов (Xen. Hell., IV,3,5). По своим боевым качествам фессалийцы были ничем не хуже, а иногда и лучше знаменитых македонских гетайров, которые подчас сражались с вражескими всадниками с помощью пехотинцев. В качестве настоящих верховых метателей в эллинистический период фессалийская лига, как и другие греки, использовали тарентинцев.

В Македонии в эллинистическое время продолжались с некоторыми модификациями Филипповы традиции военного дела: основой армии оставалась знаменитая македонская фаланга. Состав конницы Антигонидов виден из рассказа Ливия (XLII,58,6-9) о кавалерийской битве при Каллинике (171 г. до н. э.), в которой участвовало три вида македонских всадников: просто македоняне, царские конники (наемники или всадники-неграждане) и гвардейцы из агемы и священных ил, количество которых было, по крайней мере, две. К Персею присоединились союзники фракийцы-одрисы царя Котиса, а также вспомогательные кавалеристы из греков и фракийцев. Судя по рельефам антигонидского времени, всадники защищались шлемом, панцирем и круглым щитом, тогда как наступательным оружием служили два копья и искривленная махайра -- это коренное изменение в вооружении по сравнению с эпохой Филиппа II и Александра III, когда всадники располагали ксистонами, не имели щитов и вели ближний бой. Если в середине IV в. до н. э. македонская кавалерия отошла от дальнего боя, начав сражаться ксистонами в клиновидном строю, то в конце своего развития она, по существу, вернулась к первоначальному способу боя. Для успешной борьбы к кавалерии стали добавлять легких пехотинцев, способных сражаться вместе со всадниками, и тем самым подкреплять действия своей конницы против вражеских всадников. Для подобной тактики уже не было необходимости строиться клином, удобнее был обычный прямоугольный строй. По мнению некоторых исследователей, конница Антигонидов находилась в упадке Тарн В. Эллинистическая цивилизация. М., 1949. С. 73; Walbank F.W. Philip V of Macedon. Cambridge, 1940. P. 289; Head D. Armies of the Macedonian and Punic Wars 359 BC to 146 BC. Goring-by-Sea, 1982. P. 116; Буров А.С. Вооруженные силы и военная политика Македонии (70-20-е гг. III века до н. э.): Диссертация на соискание ученой степени к. и. н. М., 1996. С. 41., однако, скорее, следует говорить об изменении ее роли в войне. Теперь для внешних походов на Балканы набиралось не такое большое число конницы (не было необходимости: враги не располагали многочисленной конницей), тогда как для обороны государства старались набирать значительно большее количество войск как всадников, так и пехотинцев. Хотя во время диадохов значительная часть гетайров осталась вместе со своими командирами на Востоке, но при Персее, после долгой мирной передышки, мобилизационная способность Македонии оставалась весьма высокой и могло быть набрано до 5000 всадников, а на поле боя выставлялось 2000-3000 (Liv., XXXIII,4,5; XLII,12,8; 51,11), то есть число не меньшее, чем при Филиппе и Александре.

Хотя империя Селевкидов располагалась на обширных азиатских просторах, основу ее армии составляли не азиатские конные ополчения, а греко-македонские военные колонисты, поселенцы и горожане, к которым добавлялись контингенты наемников, союзников и подданных. Например, в битве при Магнезии (190 г. до н. э.) лишь 1200 из 12 000 всадников были лучниками-дахами (Liv., XXXVII,38,3; App. Syr., 32). Основой конницы были две агемы: первая, также именовавшаяся царской илой, состояла из гетайров (с ней обычно сражался царь), вторая -- мидийская, называемая собственно агемой. Эти конники были вооружены различным длинным древковым оружием и являлись копьеносцами-ксистофорами или всадниками-щитоносцами. По общему соотношению конницы к пехоте Селевкиды следовали по следам Александра (1 : 4-6), однако по мере сокращения площади владений и уменьшения мобилизационных способностей, это соотношение эволюционировало в сторону традиционного для эллинов 1 : 10. Организационная структура конницы нам известна плохо, но те данные, которыми мы располагаем, позволяют говорить о ее близости к теоретической, подогнанной под двоичную схему, организации, описанной в «Тактиках» Асклепиодота, Элиана и Арриана. Сама же организация селевкидской конницы восходит к восточным традициям с ее десятичной системой счисления. Она не похожа на первоначальную организацию конницы Александра, а восходит к последнему периоду его правления, когда структура конницы изменилась, и у диадохов мы обнаруживаем подразделения в 4000, 2000, 1000, 500 и 50 всадников. Использование конницы в кампаниях Селевкидов диктовалось ее главным преимуществом перед другими родами войск -- мобильностью. В целом, к восточной традиции можно отнести организацию и элементы вооружения, к греческой -- вооружение всадников-горожан, а к македонской -- тактику, названия отрядов, вооружение всадников-копьеносцев-ксистофоров, пропорциональное соотношение пехоты и конницы.

Государство Селевкидов представляет собой типичное, эталонное, эллинистическое государство, где сосуществовали, а отчасти даже переплетались македонские, греческие и азиатские военные традиции. Соприкасаясь с азиатскими государствами, обладавшими многочисленной конницей, держава Селевкидов сама имела сильную конницу, что отличает ее от других эллинистических государств -- это явно восточная традиция, базировавшаяся как на особенностях системы комплектования, так и на стремлении к адекватному противостоянию соседям-врагам. Хотя сама империя располагалась в Азии, но основу ее армии и конницы, в том числе, составляли не азиатские ополчения, а греко-македонские военные поселенцы и горожане, к которым добавлялись силы наемников, союзников и подданных. Именно греко-македонские колонисты были опорой трона.

В Птолемеевском Египте армия формально продолжала считаться македонской, а сами македоняне были привилегированной прослойкой общества, обязанной по традиции служить царю. Основу армии Лагидов в период расцвета (III-II вв. до н. э.) составляли военные поселенцы-клерухи, служившие за обладание земельными наделами. Национальная стратификация Египта влияла и на структуру конницы, где на верхней ступени социальной лестницы стояли завоеватели, македоняне и греки, тогда как египтяне обладали более низким социальным статусом. Лагиды использовали лучшую конницу свой эпохи: наемников-этолийцев, славившихся как легкая конница, и клерухов-фессалийцев, традиционно бывших тяжеловооруженными всадниками. Сначала египтяне привлекались в армию для вспомогательных служб, а затем они были включены в македонскую фалангу, то есть в македонскую военную систему, для них не была адаптирована египетская военная система.

Система клеров -- наделов, данных за службу, -- постепенно приходила в упадок, становясь наследственным владением, с которого просто платили налоги. Всё бьльший упор делался на наемников, которых даже не потеснили египтяне, в значительном числе набиравшихся в армию. Со II в. до н. э. среди наемников идет снижение количества греков, но увеличивается доля фракийцев, малоазиатов, сирийцев и т. д. По мере увеличения трудностей набора за границей, что, в частности, объясняется потерей иноземных владений, правительство ориентировалось на набор внутри страны: начиная с 160-х гг. до н. э., набирались добровольцы, как из египтян, так и из потомков эмигрантов. В финансовом плане это было дешевле для казны, в политическом -- эти новые солдаты легче поддавались контролю.

Способ действия армий Птолемеев на поле боя базировался на принципах, заложенных Александром и развитых диадохами. Войско строилось традиционно: центр составляла фаланга, к которой по бокам примыкали щитоносцы, на флангах стояла конница, прикрываемая по фронту слонами. Последние использовались до середины II в. до н. э., они и начинали бой. Главный же удар производила конница, основные силы которой были сосредоточены на атакующем фланге, а затем уже в дело вступала фаланга. Отличие тактики Птолемеев от Селевкидом состояло в том, что Лагиды не опирались на стрелков (как конных, так и пеших), ведь у них не было азиатских ополчений, славившихся своими лучниками.

В целом, можно поддержать традиционное мнение о том, что диадохи в военном деле продолжали традиции македонской военной системы. Однако они не стали по примеру Александра смешивать европейцев и азиатов внутри одного отряда, они встали на альтернативный путь: македоняне, греки и азиаты стали составлять отдельные отряды, как конные, так и пешие, успешное взаимодействие которых на поле боя с другими подразделениями зависело от умения полководца. В целом, конница оставалась привилегированным родом войск, куда набирались состоятельные слои населения, будь то гражданин, военный поселенец или ополченец. В самой Греции продолжала существовать классическая конница, к которой прибавились метатели дротиков -- тарентинцы и созданные по македонскому образцу ксистофоры. Пример Афин показывает нам, как развивалась организация конницы в рамках полисной системы, где наряду с собственно всадниками-гражданами широко использовались наемники и союзники. В Фессалии продолжаются традиции атакующей ударной кавалерии в течении всего эллинистического периода. Эллинистические царства обладали большим разнообразием в комплектовании, организации, вооружении и тактике верховых войск. В Македонии, в общем, продолжались Филипповы традиции военного дела. Селевкидская конница представляла собой пестрые отряды, основу которых составляли тяжеловооруженные гвардейские подразделения. Сталкиваясь с иранцами, в первую очередь с конниками-парфянами, потомки Селевка пошли по пути увлечения роли конных лучников и создания тяжеловооруженной конницы катафрактов -- шло наращивание ударной мощи как для ближнего, так и для дистанционного боя. Именно в государстве Селевкидов роль конницы была особенно велика, что связано, как с системой набора войск, так и с фактором противника. В значительной части империя располагалась на территориях, где традиционно было развито конное военное дело, а ее противниками являлись конные массы азиатов. В древности Египет никогда не славился конницей и эпоха эллинизма не составляет исключение: пехота была тут основным родом войск. Конница здесь состояла из военных поселенцев и наемников, которые играли в верховых силах значительно большую роль, нежели у Селевкидов. Причем с течением времени значение конных клерухов падало, а роль наемников увеличивалась.