Народный суд и афинская демократия
Исследование деятельности афинского народного суда, его возникновение и становление. Характеристика роли гелиэи в функционировании и эволюции демократии в Афинах в V–IV вв. до н.э. Реконструкция деятельности народного суда по комедиям Аристофана.
| Рубрика | История и исторические личности |
| Вид | автореферат |
| Язык | русский |
| Дата добавления | 29.12.2017 |
| Размер файла | 83,0 K |
Отправить свою хорошую работу в базу знаний просто. Используйте форму, расположенную ниже
Студенты, аспиранты, молодые ученые, использующие базу знаний в своей учебе и работе, будут вам очень благодарны.
В параграфе четвертом «Речи сторон» объектом анализа становятся поведение тяжущихся, их речи, применяемые уловки и ухищрения, ритуал упрашивания, реакция судей и присутствующей публики. Участники тяжбы старались завоевать симпатии судей, вербализируя господствующие в обществе взгляды и убеждения, Содержанием их речей было не только конкретное дело, факт, поступок, которые и привели их в суд, но вся предшествующая частная и общественная жизнь участников тяжбы. Оратор пытался выставить свои поведение и характер в максимально выгодном свете и одновременно опорочить притязания и моральный облик противника (топос pivsti"--ejk--bivou). Рассматриваются различные топосы, популярные в судебной риторике. Участники процесса пытались во что бы то ни стало пробудить в судьях жалость, не гнушались слез, приводили детей. Ритуал упрашивания - не просто форма воздействия на судейские эмоции: мольбы, просьбы, слезы принижали личность (особенно, когда эта личность была из элиты) и подчеркивали коллективное превосходство и коллективную власть демоса в лице дикастов.
В параграфе пятом «Голосование: чем руководствовались афинские судьи, вынося приговор» предпринимается попытка выявить мотивы афинских присяжных при вынесении приговора. В новейшей историографии не раз отмечалось, что дикасты, отдавая свой голос, руководствовались как правовыми, так и внеправовыми (extralegal, auЯerrechtlich) критериями, причем на первый план часто выходили именно последние. То, что дикасты столь охотно брали в расчет внеправовые критерии при вынесении приговора, объясняется и тем, что механизмы для установления истины в афинском судебном процессе не были четко выработаны и являлись недостаточными: разбирательство сводилось к выслушиванию речей истца и ответчика; перекрестного допроса свидетелей или сторон не существовало; содержание речей сторон и показания свидетелей часто к сути дела имели косвенное отношение или вовсе не имели никакого; возможности и времени для изучения материалов дела дикасты не имели (процесс шел один день); судьи-присяжные не совещались и не обменивались мнениями. В этих условиях выбор, который делали судьи при голосовании, оказывался своеобразным сплавом правосудия, собственных интересов гелиэи и интересов демоса. Едва ли не ключевую роль играла сама личность фигуранта (или фигурантов) дела - репутация, заслуги, семейное и имущественное положение, преданность демократии и её ценностям etc.
В параграфе шестом «Наказание» речь идет о возможных наказаниях в случае обвинительного приговора; на ряде примеров показано, что за многие правонарушения (в том числе достаточно курьёзных по современным меркам) могла быть определена крайняя мера - смертная казнь.
Приговор гелиэи как выражение народной воли был окончательным, суверенным (kuvrio"), обжалованию не подлежал, ибо был он, по словам Лисия, «высшей властью в государстве» (au{th--[yh'fo"]--gavr--ejsti--pavntwn--ejn--th/'--povlei--kuriwtavth - I, 36), т.е. возможности исправить ошибку и отменить несправедливый или ошибочный приговор за редким исключением не было. Единственным органом, который мог отменить решение народного суда, был сам народ, т.е. народное собрание.
Главы пятая и шестая посвящены анализу важнейших видов политического (государственного) процесса в классических Афинах. Глава V «Политический процесс в классических Афинах: исангелия» открывается параграфом первым «Закон об исангелии; исангелия как процедура», в котором исследуются вопросы, связанные с введением, содержанием и применением исангелии. Аристотель утверждают, что закон о внесении чрезвычайной жалобы по государственным преступлениям внес еще Солон (Ath. pol., 8, 4), и сначала дела такого рода разбирал Ареопаг. Неясно, когда полномочия выслушивать обвинения по исангелии были переданы народному собранию и гелиэе, - на этот счет высказывались самые разные мнения, анализируемые в работе. Олигархическое правительство Четырехсот приостановило действие чрезвычайных заявлений (как и жалоб на противозаконие). Но вскоре после его свержения исангелия была не только восстановлена - предположительно именно тогда и был принят особый закон о чрезвычайных заявлениях - novmo"--eijsaggeltikov", подытоживший многолетнюю практику разбирательства дел по исангелии. В период с 403 по 362 г. до н.э. большинство дел по исангелии рассматривалось в народном собрании, между 361 г. и 324 г. - ни одного. Высказывалось предположение, что главную роль в изменении закона об исангелии сыграли соображения экономии: процесс по исангелии в народном собрании «стоил» дороже (примерно 1 талант), чем в гелиэе (250 драхм); мнение М. Хансена, рассматривающего данную меру в рамках концепции о перераспределении власти в IV в. до н.э. от народного собрания к народному суду как сознательный шаг афинян по направлению к умеренной демократии, представляется неверным.
По утверждению источников (Dem., VIII, 28-29; XIII, 5; Hyp., IV, 27), главной жертвой исангелий были стратеги. В параграфе втором «Процессы по исангелии во время Пелопоннесской войны» дается обзор ряда процессов. Делается следующий вывод: некоторые из смертных приговоров (процесс Аристарха, Антифонта с Архептолемом), вынесенные на процессах по исангелии в годы Пелопоннесской войны, имели определенные правовые основания и оправдания: с точки зрения восстановленной демократии, лидеры и стратеги олигархического правительства Четырехсот были виновными и в государственном перевороте, и в изменнических отношениях со спартанцами и их союзниками. В то же время приговоры, вынесенные стратегам, повинным в том, что они не справились со своими обязанностями, не выполнили «боевую задачу» или не оправдали чаяний демоса, зачастую носили неоправданно суровый характер. Все то, что вменялось стратегам в вину, независимо от содержания их проступка, получало стандартное наименование продосии и было чревато смертной казнью. В условиях военного времени также было весьма опасно в той или иной форме ставить под сомнение традиционные народные верования (процесс Протагора). Когда тревожная обстановка усугублялась оскорблением, нанесенным религиозным чувствам демоса, коллективные страх, неуверенность, нервозность, желание мести рождали панические настроения и способствовали открытию «охоты за ведьмами», легко обретавшей в условиях прямой демократии правовую форму через псефизмы народного собрания (процессы гермокопидов и прочих святотатцев). Поспешные и необдуманные решения демоса были чреваты самыми серьезными политическими последствиями и существенным образом сказывались на ходе Пелопоннесской войны (процесс Алкивиада). Складывались условия для совершения непоправимых судебных ошибок, могущих обернуться «юридическим убийством».
О самом известном примере последнего - речь идет в следующем третьем параграфе «Процесс стратегов-победителей при Аргинусских островах». По нашему мнению, анализ процесса стратегов-победителей позволяет сделать кое-какие выводы относительно особенностей афинской прямой демократии. Её оценка с точки зрения следования принципу законности предполагает выяснение того, насколько строго соблюдалась в данном примере судебная процедура судили ли стратегов за нарушение закона или ad hoc. Обвинение (исангелия) действительно выдвигалось по закону, но при отправлении правосудия были допущены серьезные нарушения: фактически процесс не состоялся, ведь стратегам не дали высказаться в свою защиту, и они были осуждены все «скопом», на что указывает и Ксенофонт - ajpolluvnte"--ajkrivtou"--para;--to;n--novmon (I, 7, 25). Причем эти нарушения были далеко не случайными, а стали прямым следствием идеи народного суверенитета. Суверенность народа - главный принцип прямой демократии. Как бы благоговейно ни относились афиняне к закону, как бы ни утверждали на словах суверенитет закона, следует признать, что не закон, а народ правил в Афинском государстве (подробнее об этом - в гл. VII). Примечательны слова Ксенофонта: «толпа кричала, что возмутительно, если кто не позволяет народу поступать так, как ему вздумается» (Hell., 1, 7, 12). Не имея ни в чьем лице противовеса, в отсутствие механизмов, сдерживающих его произвол, демос мог не опасаться, что его лишат власти, и поэтому поступал по принципу «хочу - соблюдаю закон, хочу - нарушаю».
Как следует из материала параграфа четвертого «Процессы по исангелии в IV в. до н.э.», занимать командные должности в IV в. до н.э. было не менее, если не более опасным делом, чем в V в., судя по частоте, с которой стратеги привлекались к суду. Вероятно, в конце 30-х гг. IV в. до н.э. в процедуре исангелии произошли некоторые изменения, связанные с возросшим количеством злоупотреблений этим крайне опасным для обвиняемых и безопасным для обвинителей видом политического процесса. Особенно эти злоупотребления участились в третьей четверти IV в., когда обвинители стали выдавать незначительные проступки за подпадающие под закон об исангелии (несколько таких примеров разбирается в данном параграфе).
Параграф пятый «Процессы в связи с докимасией, сдачей отчета (eu[quna), апофасисом: обзор» представляет собой обзор других государственных процессов, имевших очевидную политическую подоплеку, по которым дикастериям принадлежала окончательная юрисдикция: процессы в связи с докимасией - испытанием кандидата на должность; процессы в связи со сдачей должностными лицами отчета (эвтины). Апофасис, введенный предположительно в 40-х гг. IV в. до н.э., был, по сути дела, разновидностью исангелии, но дело инициировалось не гражданином-обвинителем, а Ареопагом или собранием; предварительное следствие в любом случае вел Ареопаг, представляя экклесии доклад с результатами расследования (ajpovfasi"); вердикт выносило народное собрание или народный суд.
В завершающих данную главу рассуждениях мы обращаемся к обсуждаемому в историографии вопросу: как объяснить такое невероятное количество осужденных стратегов, учитывая, что с особой суровостью афиняне обходились с ними в периоды, когда особенно велика была нужда во взвешенном и квалифицированном руководстве, будь то в годы Пелопоннесской войны или в середине IV в. до н.э.? По нашему мнению, одними тактическими промахами афинских военачальников или их поборами с союзников или местного населения (во время операций вдали от Афин), а также политической борьбой между различными группировками, имевшими противоположные мнения относительно направлений афинской внешней политики, не объяснить столь сурового отношения демоса к своим лидерам. Не только иррационализм и шараханье из стороны в сторону, присущие толпе, но и производные от прямой демократии всевластие и безнаказанность демоса, не несущего ответственности за собственные ошибки, но не прощающего чужие, не терпящего разочарования и склонного к поискам «козла отпущения», - были причиной судебных расправ над стратегами, и неважно осуществлялись ли они на Пниксе или в залах гелиэи.
Глава VI «Политический процесс в классических Афинах: жалоба на противозаконие» открывается параграфом первым «Grafh;--paranovmwn: процедура «жалобы на противозаконие», в котором собрана информация источников о данной процедуре. Отмечается, в частности, что grafh;--paranovmwn была не средством контроля одной ветви власти - судебной - над другой - законодательной (афинские дикастерии едва ли можно рассматривать в качестве независимой ветви власти) - данная процедура давала возможность демосу для ревизии собственных решений. Причем, ревизия эта происходила в наиболее безболезненной для народа форме, снимавшей с него всякую вину: ведь обвинялось не собрание, принявшее неверное решение, а политик, по недомыслию или злокозненности склонивший к этому экклесию.
Обсуждается вопрос о времени и обстоятельствах появления данного вида жалобы, активно дискутируемый в историографии; предлагались датировки в весьма широком диапазоне, от Солона (начало VI в. до н.э.) до 415 г. до н.э. и отчетов и др.) Наиболее обоснованной представляется версия о появлении жалобы на противозаконие в годы Пелопоннесской войны, а именно, около 415 г. до н.э.; но даже если данная процедура была изобретена раньше, стимулом к её активному использованию послужил фактический отказ афинян от остракизма и осознание тех преимуществ, которые сулило это новое оружие политической борьбы.
Во втором параграфе «Первые процессы по жалобе на противозаконие» рассматриваются первые процессы по жалобе на противозаконие, сведения о которых дошли до нас. Особенно подробно разбирается внесение жалобы Архином после ниспровержения Тридцати тиранов (403 г.) на противозаконность предложения Фрасибула о даровании гражданских прав метекам и освобождении рабов, боровшихся за восстановление демократии. Вывод, к которому мы приходим в данном разделе: уже первые процессы по жалобе на противозаконие показали, что в Афинах появилось новое оружие в политической борьбе, используемое представителями разных политических группировок и направлений.
В параграфе третьем « Изменения в процедуре принятия законов в конце V - IV вв.: ревизия законов, номотесия, grafh;--novmon--mh;--ejpithvdeion--qei'nai» разбирается целый ряд вопросов, связанных с ревизией афинских законов в конце V в. до н.э. и введением новой процедуры принятия законов. Относительная легкость осуществления олигархических переворотов в 411 и 404 гг. показала, как старый метод принятия законов (простым большинством на одном заседании буле и одной встречи экклесии) позволял быстро и эффективно по требованию политического момента или политической группировки менять законодательство. Теперь номотесию регулировало несколько законов; если экклесия голосовала «за», предложение не становилось немедленно законом, а передавалось на рассмотрение комиссии номофетов, избираемой из гелиастов. Для М. Хансена номотесия - один из главных доводов в пользу его тезиса о том, что в IV в. произошло перераспределение власти в пользу судов, и по-настоящему суверенным органом являлась теперь именно гелиэя, а не экклесия, ведь решающее слово в изменении законов стало принадлежать судьям-номофетам. Однако, коллегия номофетов - отнюдь не «суверенный» орган: она приступала к своим обязанностям лишь по решению народного собрания, не имела никакой законодательной инициативы и только выбирала между предложенными вариантами. К тому же, из-за того, что новый порядок принятия законов был очень громоздким, процедура номотесии применялась крайне редко, и подавляющее большинство решений экклесии и в IV в. представляло собой псефизмы.
В связи с изменениями в процедуре принятия закона в конце V в. или начале IV в. появился новый вид жалобы на противозаконие - жалоба на внесение «неподходящего закона» - grafh;--novmon--mh;--ejpithvdeion--qei'nai. Обжалование «неправильного» закона происходило значительно реже по сравнению с обжалованием декретов, ведь в связи с усложнившейся процедурой предлагалось и принималось мало новых законов.
В параграфе четвертом «Процессы по grafh;--paranovmwn в IV в. до н.э.» продолжается рассмотрение примеров процессов о противозаконии и делается ряд заключений относительно использования данной процедуры в позднеклассических Афинах.
Если для V в. нам известно лишь несколько случаев применения жалобы на противозаконие, то для следующего столетия - более трех десятков. Возникает ощущение, что в IV в. до н.э. этой процедурой нередко злоупотребляли; вердикты судей определялись их политическими пристрастиями; изрядное количество обвинений имело под собой весьма шаткие основания. Значительную часть процессов по grafh;--paranovmwn составляли оспаривания декретов, дарующих почести или гражданство. Особое внимание в данном разделе уделяется процессу Ктесифонта, или процессу о венке (Dem., XVIII; Aeschin., III).
Анализ известных нам из источников процессов по жалобам на противозаконие наводит на определенные выводы. Из 38 псефизм, атакуемых как неконституционные, относительно 6 ничего неизвестно, 19 представляли собой почетные декреты, 5 касались вопросов внешней политики. Две жалобы на противозаконие выдвигались по поводу смертного приговора - в одной отмечалось нарушение процедуры (жалоба Евриптолема во время суда над стратегами-победителями), в другой оспаривалось предложение предать казни без суда обвиненного в краже священных гиматиев Гиерокла (Lib. hyp. Dem. XXV). По одной в каталоге Хансена представлены жалобы по поводу заключения под стражу (дело Леогора), бюджетного вопроса (иск против Аполлодора), изыскания средств на оказание государственной помощи сиротам (декрет Феозотида), против постановления о взыскании 9,5 талантов с триерархов (Dem., XXIV, 11-15, 117) и т.п. И мы должны либо признать странную неполноту и тенденциозность наших источников, злокозненно вознамерившихся лишить нас информации о жалобах на противозаконие в связи с действительно серьезными нарушениями демократического законодательства, либо мы должны согласиться с тем, что в реальной политической жизни Афин обвинение в противозаконии являлось не столько гарантом незыблемости демократического конституционного строя, сколько плодом сиюминутной политической ситуации и мощным средством политической, точнее межпартийной, борьбы.
В параграфе пятом «Политические процессы и афинская демократия» излагаются некоторые соображения о значении гrafh;--paranovmwn; делается общее заключение о последствиях частных обвинений в государственных преступлениях (жалоба на противозаконие, исангелия, процессы в связи со сдачей отчетов и др.) для функционирования афинской демократии.
Главной мишенью обвинений в противозаконии являлись ораторы, публичные политики, называемые в источниках риторами. Жалоба на противозаконие могла выступать как своеобразный механизм сдерживания власти демагогов в народном собрании - тем более что большинство афинских политиков в IV в. до н.э. гораздо реже, чем их коллеги в V в., занимали государственные должности (стратегии) и тем самым реже подлежали отчету. В историографии не раз отмечалось, что grafh;--paranovmwn играла в каком-то смысле положительную роль: она переносила в судейские стены конфликт между политиками, лидерами различных группировок, гася его остроту. Служа в некоторой степени тем же целям, что и остракизм, она была более усовершенствованным и гуманным орудием контроля и средством расправы над лидерами - либо «зарвавшимися», либо не угодившими, либо над теми, чья политика в данный момент не устраивала демос. Однако частота политических процессов, сложившаяся практика презентовать и отстаивать политические программы на судебных бемах, выяснять отношения и сводить счеты с соперниками в залах дикастериев, в сочетании с суровостью приговоров по государственным искам, - имели важный и неприятный для функционирования афинской демократии «побочный эффект». Еще Фукидид вложил в уста Диодота (сцена митиленских дебатов) замечание о том, что чрезмерная подозрительность, страх перед якобы подкупленными ораторами отнимает у народа советников (III, 42, 4; 43, 2-5; также - Aeschin., III, 226). Широко использовали в своей деятельности grafh;--paranovmwn сикофанты, шантажируя и богатых сограждан, и видных политиков.
В «группе риска» помимо политиков-ораторов в афинском государстве находились и стратеги. Постоянные нападки со стороны демагогов и сикофантов, частые обвинения в государственных преступлениях и судебные процессы стратегов были одной из основных причин того, что наиболее способные афинские полководцы позднеклассической эпохи проводили значительную часть своей жизни и карьеры в добровольной или вынужденной ссылке или служили в качестве командиров наемников у персидских царей или фракийских династов. Преследования стратегов явились одной из причин снижения качества военного командования и общего упадка эффективного лидерства в Афинском государстве; в свою очередь этот упадок не мог не сказаться на способности афинян защитить себя перед лицом македонской агрессии.
Завершает диссертационную работу глава VII «Афины IV в. до н.э. - суверенитет собрания и демоса или суда и законов?». Параграф первый «Законы в афинском судебном процессе» содержит ряд наблюдений о характере афинского судопроизводства, полученных, в том числе, из анализа прямого или косвенного противопоставления в судебных речах: «то, что правильно (справедливо)», - vs строгих правовых норм (законов). Из декларируемой афинскими ораторами почтительности к законам не следовало обязательство нерушимо блюсти каждую их букву; напротив, надлежало соизмерять её с тем, что «справедливо» (ta;--divkaia) или даже с тем, что выгодно (sumfevron). Так, в речах по делам о наследствах тяжущиеся часто апеллировали к справедливости своих притязаний, ставя её выше формальной законности завещания. Законы в афинском судебном процессе, в отличие от современного, отнюдь не были самодостаточны: т.е., чтобы изобличить преступника и добиться его осуждения, недостаточно было указать на соответствующий закон, под который подпадает данное правонарушение, даже если таковой имелся в наличии. Разобрав ряд примеров, мы высказываем предположение: когда дикасты были не способны вникнуть в легалистские трюизмы и доводы или чувствовали себя замороченными премудростями права, при малейшем сомнении они предпочитали «царству закона» «царство справедливости».
В параграфе втором «Проблема эволюции афинской демократии: власть народа или власть закона?» отмечается, что в последние два-три десятилетия в центре академических споров антиковедов оказалась проблема развития афинской демократии, соотношение государственного строя Афин V и IV вв. до н.э., поиски ответа на вопрос: каким образом эволюционировали демократические Афины, в какую сторону изменялся их государственный строй?
У древнегреческих современников позднеклассических Афин был свой ответ на этот вопрос. Платон в «Законах» утверждал, что в начале V в., когда существовал еще «древний государственный строй», афиняне жили в подчинении законам (698b-699d), однако постепенно «вследствие чересчур далеко зашедшей свободы» народ перестал слушаться законов (701b). Почти слово в слово с Платоном критикует современные ему Афины и хвалит афинскую демократию времен Солона и Клисфена Исократ (VII, 9-12, 20-28). Для Аристотеля было очевидно, что после восстановления демократии в 403 г. власть демоса неуклонно возрастала: «Народ сам сделал себя владыкой всего, и все управляется его постановлениями и судами, в которых он является властелином» (Ath. pol., 41, 2). Последняя фраза почти дословно совпадает с описанием в «Политике» радикальной разновидности демократии, прототипом которой скорей всего послужил современный Стагириту государственный строй в Афинах. Один из главных признаков крайней демократии: «верховная власть принадлежит массе неимущих, а не законам» (Pol., 1293а10), и реализуется она через принятие псефизм (1292а35).
В новейшей историографии в последние десятилетия все настойчивее высказывается мнение о принципиальной разнице между афинской демократией V в. и IV в., только в совершенно ином, отличном от оценок Платона и Аристотеля, смысле. Афиняне учли печальный опыт двух олигархических переворотов и после низвержения Тридцати тиранов так изменили свой государственный строй, что на смену суверенитета народа, осуществляемого через бесконтрольную и безудержную власть народного собрания, пришел суверенитет закона. Ученые, придерживающиеся данного мнения, полагают, что афинская демократия эволюционировала в «правильном» направлении (с точки зрения современных либерально-демократических ценностей). Было бы преувеличением утверждать, что столь популярная ныне теория «власти закона» в позднеклассических Афинах, превосходства гелиэи над экклесией, является общепризнанной. Раздаются и критические голоса - как в отношении концепции в целом, так и по отдельным её моментам.
Для ответа на вопрос, какая из двух обозначенных выше позиций ближе к истине, в параграфе третьем «К оценке концепции М. Хансена и других ученых о «власти закона» в Афинах IV в. до н.э.» мы еще раз анализируем доводы сторонников данной концепции. Рассматриваются по порядку три институционных «кита», на которых она держится: 1) номотесия; 2) введение grafh;--paranovmwn (и то, и другое - средство осуществления контроля за законодательством со стороны народного суда); 3) расширение компетенции гелиэи - переход всех дел по исангелии в введение народного суда. К ним добавляется еще одна идеологема: 4) хвала законам в речах ораторов. Повторяются и дополняются новыми деталями выводы и наблюдения, которые были уже сделаны в нашей диссертации по ходу рассмотрения соответствующих сюжетов (главы V, VI). Основной вывод: все те изменения и нововведения (о которых говорят сторонники концепции о «власти закона»), призванные сгладить опасности бесконтрольной и безудержной реализации народной воли, - как то grafh;--paranovmwn, номотесия и др. - вовсе не уменьшили и, тем более, не уничтожили власть демоса в позднеклассических Афинах.
Восхваление законов в устах судебных ораторов скорее представляло собой некий идеологический конструкт, призванный удовлетворять потребности судебной риторики; следуют также учитывать, что в афинских законах существовали «правовые пробелы, или провалы» (определение Э. Рушенбуша), восполняемые произвольным судейским суждением; судебное разбирательство в классических Афинах - это не применение закона, а борьба вокруг того, что означает этот закон и каким образом он соотносится (если вообще соотносится) с сутью тяжбы.
В параграфе четвертом «Демократия древняя и современная: к постановке проблемы» мы показываем связь появлением концепции «Афины IV в. до н.э. - царство закона» с проблемой сопоставления древней (прямой) и современной (представительной) демократий и типологической характеристикой античной демократии. На наш взгляд, то, что некоторые весьма авторитетные антиковеды приходят к выводу об эволюции афинской демократии к власти закона, проистекает как раз из их убежденности в родственности прямой и представительной демократий, рассматриваемых как два вида одного и того же рода. Ведь если это так, вполне логично умозаключение: раз представительная демократия с момента своего возникновения в XVIII в. шла по пути либерального совершенствования, то и древняя демократия должна была идти по тому же самому пути - т.е., по пути прогресса в «правильном» направлении. Что же касается недостатков, связанных с прямым народоправством, то они должны были корректироваться, например, посредством перераспределения власти в пользу народного суда. Однако, как мы пытались показать в своей работе, существуют серьезные возражения против концепции об Афинах IV в. до н.э. как о «царствии закона» - она не находит подтверждения в известных исторических фактах и категорически опровергается свидетельствами современников поздеклассической афинской демократии. Проделанное нами исследование народного суда и различных видов политического процесса в афинском полисе позволяет усомниться в тезисе о либеральном совершенствовании прямой афинской демократии и её прогрессе в «правильном» направлении. Сделаем еще один шаг и осмелимся поставить под вопрос правомерность отождествления древней (прямой) и современной (представительной) демократии и обоснованность проистекающего из данного отождествления вывода о схожести их эволюции. Но дальнейшие рассуждения на эту тему выводят нас за рамки антиковедческого сочинения. Не будучи специалистами в политической философии, выскажем лишь мнение о том, что проблема типологии древней демократии не может считаться однозначно решенной и нуждается в дальнейшей разработке в рамках специальных исследованиях.
В приложении к главе VII «О понятии "демократия"» дается экскурс в историю данного термина.
В заключении подводятся итоги исследования, суммируются конкретные результаты и выводы, полученные по отдельным главам и параграфам и изложенные выше.
В результате развития системы судопроизводства, осуществляемого на протяжении всего V в. до н.э., афинская гелиэя стала одним из наиболее эффективных механизмов осуществления власти суверенного демоса - и не только в судебных, но и в политических делах; а благодаря своей массовости и представительности гелиэя стала почти тождественна понятию «суверенный демос». Гелиэя играла также важную роль в афинской державной политике, являясь средством осуществления судебного, а как следствие, и политического контроля над союзниками.
Проанализированные нами ход и содержание судебного процесса в Афинах в IV в. до н.э. от момента появления тяжущихся на беме до вынесения дикастами вердикта позволяет сделать следующее заключение: все то, что происходило в стенах гелиэи, отражало идеологию державного демоса, его ценности, политические пристрастия и социальные предпочтения, и в этом смысле воспроизводило и умножало саму афинскую демократию.
В последние десятилетия исследования афинского судопроизводства играют большую роль в определении тенденций развития афинской демократии, в сопоставлении государственного строя Афин V и IV вв. до н.э. Для тех, кто находит в позднеклассических Афинах подлинную демократию, «царство закона», правовое государство (или его зачатки), - деятельность гелиэи, перераспределение властных компетенций в пользу последней стали главным аргументом. Проанализировав доводы сторонников данной концепции, сопоставив их с данными источников и известными нам историческими фактами, мы отвергаем утверждения о перераспределении власти в позднеклассических Афинах от экклесии в пользу гелиэи, об эволюции афинской демократии «от суверенитета народа к суверенитету закона»: власть по-прежнему находилась в руках гражданского коллектива, в руках демоса. У нас есть серьезные сомнения в том, что сценарий либерального совершенствования, прогресса в том же направлении, в котором развивались современные демократические государства, может быть применен по отношению к прямой афинской демократии.
Основные положения диссертации отражены в следующих опубликованных работах автора
афинский народный суд демократия
1. Кудрявцева Т.В. Народный суд в демократических Афинах. СПб.: Алетейя, 2008. 463 с. (28,4 п.л.) (подписано в печать 29.02.2008, выход в свет - март 2008 г.)
2. Кудрявцева Т.В. Античность (Древнегреческая цивилизация) // Вечерина Т.П., Кудрявцева Т.В. История цивилизаций: Античность. Средневековье. Ч. 1. СПб.: Изд-во РГПУ им. А.И. Герцена, 1999. С. 4-100 (6 п.л.)
3. Кудрявцева Т.В. Политический процесс в классических Афинах (на примере процесса стратегов-победителей) // Герценовские чтения 1999. Актуальные проблемы социальных наук. СПб., 1999. С. 105-107 (0, 2 п.л.).
4. Кудрявцева Т.В. Политический процесс в классических Афинах (на примере процесса стратегов-победителей) // Клио. Журнал для ученых. № 2 (8). 1999. С. 74-80 (1,1 п.л.).
5. Кудрявцева Т.В. К вопросу о Солоновой гелиэе // Жебелевские чтения - 3. Тезисы докладов научной конференции 29-31 окт. 2001. СПб.: Издат-во СПбГУ, 2001. С. 61-64 (0,2 п.л.).
6. Кудрявцева Т.В. М.С. Куторга и петербургская историческая школа // Россия в контексте мировой истории (Сб-к статей в память Ю.В. Егорова) / Отв. ред. Фурсенко А.А. СПб.: Наука, 2002. С. 408-430 (1,5 п.л.).
7. Кудрявцева Т.В. К вопросу о Солоновой гелиэе в современной историографии // Проблемы истории международных отношений и историографии всеобщей истории: Сб-к статей памяти В.К. Фураева. СПб., 2002. С. 177-190 (1,1 п.л.).
8. Кудрявцева Т.В. Афинская демократия и первые процессы по жалобе на противозаконие // Мнемон. Исследования и публикации по истории античного мира. Сб-к статей. Вып. 2. СПб., 2003. С. 89-116 (1,3 п.л.).
9. Кудрявцева Т.В. [Рец.:] Еще раз к вопросу о сравнении античной и современной историографии: Samons L.J. What's Wrong with Democracy?: From Athenian Practice to American Worship. Berkeley, 2004 // Мнемон. Исследования и публикации по истории античного мира. Сб-к статей. Вып. 4. СПб., 2005. С. 465-473 (0,4 п.л.).
10. Кудрявцева Т.В. Афинская демократия - «гадкий утенок» европейской историографии // Герценовские чтения 2005. Актуальные проблемы социальных наук. СПб., 2005. С. 156-158 (0,2 п.л.).
11. Kudryavtseva T. Reclaiming Democracy: Three Stages in Developing the American Concept of Democracy // American Studies through Russian and American Eyes: New Curricula and New Pedagogies for English and the Social Sciences / Материалы 7-го международного семинара. Калининград, 2006. С. 145-151 (0,8 п.л.).
12. Кудрявцева Т.В. Афинская демократия - «гадкий утенок» европейской историографии (от Макиавелли до Грота) // Вестник Тюменского государственного университета. 2006. № 8. С. 124-130 (0,5 п.л.).
13. Кудрявцева Т.В. Как афинские судьи распределялись по дикастериям // Мнемон. Исследования и публикации по истории античного мира. Сб-к статей. Вып. 5. CПб., 2006. С. 215-222 (0,4 п.л.).
14. Кудрявцева Т.В. Кто заседал в афинских судах в «век Демосфена» // Вестник Санкт-Петербургского университета. 2006. Сер. 2. Вып. 4. С. 189-197 (0,8 п.л.).
15. Кудрявцева Т.В. Сикофанты и Афинская демократия // Вестник древней истории. 2007. № 2. С. 174-184 (0,9 п.л.).
16. Кудрявцева Т.В. Народный суд в «Осах» и других комедиях Аристофана // Известия Российского государственного педагогического университета им. А.И. Герцена. № 8 (34). 2007. Общественные и гуманитарные науки. С. 178-189 (1 п.л.).
17. Кудрявцева Т.В. Гелиэя в контексте афинских державных отношений // Мнемон. Исследования и публикации по истории античного мира. Сб-к статей. Вып. 6. CПб., 2007. С. 23-40 (1,1 п.л.).
18. Кудрявцева Т.В. «Острова мира»: фантастическая комедия Аристофана и Пелопоннесская война // Хронотоп войны: Пространство и время в культурных репрезентациях социального конфликта / Материалы III научных чтений «Мир и война: культурные контексты социальной агрессии» и научной конференции «Мир и война: море и суша». Санкт-Петербург - Кронштадт, 21 - 24 окт. 2007. М.; СПб., 2007. С. 35-38 (0,4 п.л.).
19. Кудрявцева Т.В. Процессы против членов «кружка Перикла» и политическая борьба в классических Афинах // Историк и его дело. Серия памяти проф. В.Е. Майера: Межвуз. сб. науч. тр. Ижевск, 2007. С. 5-17 (1 п.л.).
20. [Рец.]: И.Е. Суриков. Остракизм в Афинах / Отв. ред. доктор ист. наук Л.П. Маринович. М.: Языки славянских культур, 2006 // Вестник древней истории. 2007. № 4. С. 187-191 (0,6 п.л.).
21. Кудрявцева Т.В. Карать или миловать: чем руководствовались афинские дикасты, вынося приговор // Studia historica. Вып. VII. М., 2007. С. 44-54 (0,8 п.л.).
22. Кудрявцева Т.В. Тяжущиеся на беме: Речи и поведение сторон в афинском народном суде // Вестник древней истории. 2008. № 1 (январь-февраль-март). С. 3-18 (1,3 п.л.).
23. Кудрявцева Т.В. Греческие философы о демократии: pro et contra // Философия и общество. 2008. № 1 (январь-март). С. 112-126 (0,9 п.л.).
24. Кудрявцева Т.В. Пытка рабов в афинском судопроизводстве // Герценовские чтения 2007. Актуальные проблемы социальных наук. СПб., 2008 (выход в свет - апрель 2008 г.). С. 170-172 (0,2 п.л.).
25. Кудрявцева Т.В. Процессы стратегов по исангелии в IV в. до н.э. и афинская демократия // История: мир прошлого в современном освещении. Сб-к научных статей к 75-летию со дня рождения проф. Э.Д. Фролова / Под ред. проф. А.Ю. Дворниченко. СПб., 2008 (выход в свет - март 2008 г.). С. 166-182 (1 п.л.).
26. Кудрявцева Т.В. Афинская демократия в истории и историографии Возрождения и Просвещения // Проблемы социально-политической истории и культуры средних веков и раннего Нового времени. Вып. 7. СПб., 2008 (выход в свет - ноябрь 2008 г.). С. 95-108 (0,8 п.л.).
27. Кудрявцева Т.В. «Жалоба на противозаконие» в демократических Афинах // Вестник Санкт-Петербургского университета. Сер. 2. История. Вып. 3. 2008 (сентябрь). С. 107-113 (0,7 п.л.).
Размещено на Allbest.ru
...Подобные документы
Государственно устройство Афин. Принципы афинской демократии, её характеристика. Значение архонтской магистратуры. Реформы Солона и Клисфена. Выборная и судебная системы. Основные функции Совета пятисот. Роль Перикла в становлении афинской демократии.
реферат [21,2 K], добавлен 22.03.2015Возникновение и развитие государственности в Спарте и Афинах. Этапы развития спартанского государства. Афинская демократия. Право Афины и Спарты: попытка сравнительного анализа. Право древней Спарты. Право древних Афин.
курсовая работа [41,7 K], добавлен 18.12.2006История афинской демократии. Сущность первоначальной демократии, ее особенности на начальном этапе развития, реформы, политико-правовая мысль этого периода. Сравнительные характеристики афинской демократии с устройством развитых стран современного мира.
реферат [25,1 K], добавлен 15.11.2010Внутрення и внешняя политика. Хронологически литературная деятельность Аристофана относится к периоду между 427-388 г.г. до н.э.; в основной своей части это совпадает со временем Пелопоннесской войны и кризиса Афинского государства.
курсовая работа [27,3 K], добавлен 11.09.2003Исследование проблемы становления демократии в Сиракузах в работах Эрика Робинсона, Рутера и Бергера. Описание режима тирании в освещении Бузескула. Признаки демократии в "Политике" Аристотеля: суверенность демоса, магистраты, выборы и равенство свободы.
реферат [26,2 K], добавлен 22.04.2012Становление и развитие Народного комиссариата внутренних дел. Характеристика функций, задач и основных структурных элементов ОВД. Основные оперативные подразделения ОГПУ СССР. Особенности деятельности НКВД Советского Союза в период 1934-1941 гг.
реферат [40,6 K], добавлен 09.12.2011Возникновение социал-демократической идеи в России. Первые социал-демократические организации. Образование РСДРП и раскол русской социал-демократии. Российская социал-демократия после победы Октябрьской революции.
дипломная работа [60,2 K], добавлен 29.10.2004Анализ и подробная характеристика программы развития народного хозяйства Украинской ССР на 1946-1950 гг. Особенности возрождения и восстановления Киева. История восстановления и развития промышленности и электроэнергетики Донбасса в послевоенный период.
реферат [24,1 K], добавлен 01.12.2009Вклад комсомола в восстановление разрушенного немецко-фашистскими захватчиками народного хозяйства. Возведение крупных гидротехнических сооружений. Освоение целинных земель. Мероприятия по активизации комсомола и расширению комсомольской демократии.
презентация [18,0 M], добавлен 31.01.2014Історія Народного Руху України з 1989 по 2009 рік. Довідка з історії Народного Руху за перебудову. Причини та передумови створення Львівської регіональної організації Народного Руху України, початок її роботи. Коментарі щодо теперішньої ситуації.
реферат [44,3 K], добавлен 29.04.2011Попытка обоснования национальных прав немцев в ЧСР. Концепция "немецкого народного социализма" во главе с идеологами В. Якшем и Э. Францелем. Формирование идеи создания единого "национального народного фронта", с целью объединения всех судетских немцев.
реферат [24,6 K], добавлен 26.08.2009Положение аристократии и демоса в VII в. до н.э., значение реформы Солона. Тирания Писистрата и Писистратидов. Расцвет демократии в Афинах в V в. до н.э. Афины при Перикле. Предпосылки кризиса полиса. Кризисные явления в устройстве афинского полиса.
дипломная работа [83,2 K], добавлен 14.06.2017Причины и обстоятельства разгрома персидских армий на земле Эллады, усиление Афинского государства. Краткий очерк жизни и деятельности главы демократической партии Афин Перикла. Характеристика социальной структуры и власти в Афинах того времени.
реферат [24,2 K], добавлен 18.01.2010Изучение истории создания, структуры и функций Народного комиссариата внутренних дел как центрального государственного органа СССР по борьбе с преступностью и поддержанию порядка в обществе. Цели и деятельности НКВД в период Великой Отечественной войны.
контрольная работа [29,8 K], добавлен 25.06.2011Разработка первого пятилетнего плана, пересмотр плановых заданий с 1929 г. и возникновение хозяйственных диспропорций. Задачи второго пятилетнего плана, реконструкция тяжелой промышленности. Развитие государства в годы третьей пятилетки (1938–1941 гг.).
реферат [26,7 K], добавлен 26.11.2014Итоги войны и победа над фашизмом. Внутренние и внешние условия назревания революций. Становление государств народной демократии и образование народно-демократических правительств. Страны Восточной Европы в системе послевоенных международных отношений.
дипломная работа [93,7 K], добавлен 12.07.2009Територіальні зміни. Внутрішньополітичне становище в Україні. Зовнішньополітичні акції УРСР. Стан народного господарства. Втрати республіки у війні. Демілітаризація народного господарства.
реферат [17,5 K], добавлен 16.05.2007Контроль за направлением лекционных курсов. Полоса внутренней реакции в России, свертывание реформ после войны 1812-1814 гг. Политика министерства народного просвещени по отношению к окраинным университетам состояла в сближении с русскими порядками.
реферат [46,5 K], добавлен 25.09.2008Восстановление, развитие народного хозяйства СССР в послевоенные годы. Международная "оттепель" первых послевоенных лет. Восстановление и развитие народного хозяйства СССР. Укрепление тоталитарно-бюрократической системы. Пятилетний план восстановления.
контрольная работа [28,7 K], добавлен 09.10.2008Казахская культура как неотъемлемая часть мировой культуры. Основные сферы развития культуры Казахстана в начале XX века: система народного образования, функционирование научных учреждений. Возникновение и становление периодической печати и литературы.
дипломная работа [144,7 K], добавлен 26.05.2015
